Читать книгу: «Желто-красно», страница 4

Прощание с весной

Родная, на исходе май,

Смотри – а этот город снова в белом,

В зелёных блюдцах жёлтый стынет чай,

И майский жук серьезным занят делом.

Акация откупорила мед

Такой пьянящий и такой душистый.

Душа и с нею соловей поет

Так нежно, трепетно и чисто.

А ночью для измученной земли

Взбивает кто-то тополя перину -

И ты, родная, тоже отдохни

Под колыбельный гул дубов старинных.

Родная, на исходе май -

Куда уходит каждый раз – не знаю,

Но думаю, что сразу в рай,

И с ним кусочек вечности вдыхаю.

И ветер

И ветер, подхватив мое молчание,

Скользит по впалым животам полей,

И утекает в даль зима ручьями

Под шепот пробужденных тополей.

Нельзя расстаться с милыми нечаянно,

Нельзя остаться вечно молодым.

Весна целует нежно на прощание,

А от меня остался только дым.

Ну разве нет истории печальнее,

Чем та, что не написана была?

Налей же, вечер-друг, немного чаю мне

И дай перо из твоего крыла.

Паучок с башмачком

Жил, да был паучок-старичок

Потерял башмачок-каблучок;

Покачал головою сердито,

Почесал свое пузо несытое.

Делать нечего – беда, так беда!

Со двора выходить – смехота…

Дело было ближе к ночи.

Навязал старик чулочков –

А чулочки непростые,

Все из ниток золотые.

Стал он в гости зазывать,

Да чулочки продавать.

Но не любят в этом доме старика –

Прогоняют ото всюду паука.

И пока искал он башмачок,

Сам едва не попал под каблучок.

Заглянул паук к синице –

Чуть не угодил в пшеницу.

Заглянул к улитке –

Лапки стали липки.

Подбегает к червяку,

И на всем лихом скаку

Заплясал с ним гопака,

И намял ему бока.

Ну а с бака на плетень

Крался паучок, как тень.

Слышит – бабочка летит,

И о чем-то шелестит.

А старик наш хром, да слеп –

Так и не поспел вослед.

Заурчало в животе,

А обеда нет нигде.

Башмачок найти пора,

Да не выйдешь со двора.

Проскакал кузнечик мимо.

Паучок кричит: «Ну, милый!

Что ж не выручишь меня,

Хоть мы вовсе не родня?»

Подскочил тот деловито,

Почесал усы сердито,

Отвечает пауку:

«Что ж ты прямо, как врагу

Мне вопрос такой задал?

Я ведь сам к тебе скакал!»

Достает свой инструмент, –

Молоточек и кларнет, –

И давай играючи

Обувь приколачивать!

Старичок-паучок удивляется,

Как все ладно, да ловко справляется.

Примеряет башмачок –

А кузнечик наутек.

И спасибо сказать не успел,

И чулков золотых не надел!

Поклонился паучок кузнецу во след

И побрел к себе домой обут на обед.

А под вечер весь дом, весь дом,

Танцевал и плясал вверх-дном!

Дин-дон! гости дружно пустились в пляс –

Вот и закончился наш рассказ.

Иона

Я отличный моряк, бывалый,

И бывало со мной не мало.

По чужим морям и странам

Пережил приключений странных;

Повидал я чудес вволю,

Наглотался досыта соли;

И с пиратами дрался насмерть,

Дикарей встречал ужасных.

И невиданных птиц, и рыбин,

И зверей, и чудовищ видел.

О богах и духах высших

Из легенд старинных слышал.

Но не мифом, покрытым пылью,

Поделиться хочу, а былью,

Пропитанной потом и кровью,

Былью, ставшей болью…

Нагружен товаром отличным

Корабль наш, как обычно,

Отправился в путь знакомый,

Погода была спокойной.

Попутный бродяга-ветер

Умчал нас, – я не заметил, -

Уже далеко отсуши

И гнев свой на нас обрушил.

Сначала чихал и кашлял,

Плевался морскою пеной,

Но мне еще не было страшно,

Ведь я же моряк умелый.

А ветер еще сильнее

Согнал грозовые тучи:

"Ну, кто тут из вас смелее?

Сейчас мы его проучим!"

Швыряет корабль, как щепку,

И рвет паруса нещадно,

Ревет и рычит кровожадно

И мачту сломал, словно ветку.

Тут дрогнуло сердце у многих,

Взмолились они малодушно:

"О! да помогут нам боги!"

– Но те не хотели их слушать.

Лишь ветер еще сильнее,

Все больше на нас свирепеет.

Мы сбросили в пасть морскую

Припасы свои и товары,

Но ненасытной твари

Попробовать кровь людскую,

Наверное, захотелось.

– Пусть жребий решает дело!

И здесь капитан вдруг вспомнил,

Что есть на борту незнакомец,

Который во время бури

Заснул очень крепко в трюме.

Его привели поспешно,

С какой-то странной надеждой

(Как будто он мог сделать чудо)

Спросили: "Ты кто и откуда?

Молись своему Богу!"

И странник, подумав немного,

Ответил им: "Я Иона,

Пророк Бога живого.

Но нужно ли мне молиться,

Чтоб шторму скорей прекратиться?

Ведь это же я виновен,

Что Господу прекословил!

Пытаюсь на вашем судне

От Бога бежать… Вы – судьи

Теперь надо мною будьте,

Но обо мне не волнуйтесь.

Бросайте меня прямо в море,

Чтоб вам не погибнуть со мною."

Но нам не стало легче.

Подумав, что он сумасшедший,

Бедняга ополоумел,

Пока бултыхался в трюме;

Собравши остатки силы,

На весла все навалились,

Старались к земле причалить

И скоро совсем отчаялись.

Выбора нет другого -

Придется с неведомым Богом

Нам тоже теперь считаться,

Коль живы хотим остаться.

Иона был так спокоен

И кроток был, словно овен,

Для жертвы за нас приготовлен,

Бесстрашно смотрел он в море.

Слов не нашлось для прощанья -

Мы чаяли лишь оправданья,

Чтоб крови еврейского сына

Его страшный Бог не вменил нам.

Едва мы отправили за борт

Иону, как море внезапно

Вдруг сделалось тихим, ровным,

Как будто и не было шторма.

Такого великого чуда

Не видели прежде люди.

Иону в скорби оплакав,

Вся наша команда в страхе

Склонилась пред Богом Всесильным,

И жертвы Ему вознесли мы.

Воздали обеты в тот день.

И вот я пред вами теперь,

Бывалый моряк, умелый,

Когда-то безбожник смелый,

А ныне свидетель верный

О подвиге том бессмертном

Потерянного пророка,

Который был найден Богом.

Я слышал, что он даже выжил,

Но сам я его не видел.

А в мире легенд и сплетен

Полно – вы им всем не верьте,

Проверьте их каждое слово.

И если вам вдруг повезло,

Средь ложных богов, коих много,

Вы встретитесь с истинным Богом…