Читать книгу: «Во всем виноват Колобок. Сказка, наверное, для взрослых», страница 5

***

– Ну, пора! – это было сказано Ботаником с нотками торжественности и трагичности одновременно. Если-бы он добавил еще слово, «турыст», то получилось один в один, как в популярной кинокомедии. – Двигай в октябренковой сараюшке, вон она. За ней дырка в заборе, а дальше я покажу куда идти. Тебя подтолкнуть?

– Не надо, сам справлюсь. – ответил Колобок и подпрыгнул, как подпрыгивает мячик, упавший на землю.

Передвигался Колобок небольшими прыжками, а не катился как, наверное, принято считать, ну во всяком случае в отношении того Колобка, который из сказки. Прыжки были хоть и небольшими, но выверенными по направлению и Колобок быстро добрался до угла сарая. Затем, завернув за угол, перекатился через «ботаниковы ворота» и оказался за забором.

– Ловко ты, молодец. – одобрил Ботаник столь оригинальный способ передвижения своего товарища.

– Это я у воробьев подсмотрел. Они ходить-то не ходят, прыгают. Вот и я решил попробовать, нормально получается. – Казалось, Колобок не оценил похвалу. – Куда дальше-то идти?

– Нормально. Воробьи прыгают потому, что их предки жили исключительно на деревьях. – Ботаник не смог не показать свою начитанность и эрудицию. – Давай вон к той березе, видишь, корявая такая?

Деревня была как бы вытянута вдоль дороги, наверное благодаря ей, на свой, «деревенский свет» и появилась. Неведомо когда понравилось это место кому-то, и построил человек здесь дом. Дальше больше, другие желающие нашлись, так и появилась придорожная деревня, если ее можно так назвать. Она, деревня, была примечательна тем, что большинство домов одновременно находились как бы в центре, то есть фасадом выходили на дорогу, и на окраине одновременно, потому что за домами других уже не было, они были и первым, и последним. Правда деревню пересекали три небольших улочки, но были они небольшими и недлинными, домов на пять в каждую сторону. Дом дяди Саши был четвертым от дороги по одной из этих улочек, так что, фактически находился на окраине и околица была здесь же, рядом.

Теперь Колобку предстояло пересечь небольшую рощицу, даже не рощицу, а скорее лесополосу, за которой начиналось поле, а уж за полем, лес.

– Здесь особо не торопись, тут мусора всякого много как бы не пораниться, а выйдешь в поле там нормально будет. – Ботаник шел рядом как бы оберегая Колобка и показывая направление одновременно.

Мусора действительно было много. Бумажки всех цветов и бутылки всех «калибров», чуть-ли не ковром застилали землю, но Колобок передвигался вполне сносно. Говорят, что аппетит приходит во время еды, а в случае с Колобком, опыт передвижения посредством прыжков, приходил к нему по мере движения. Они довольно-таки быстро и без затруднений пересекли лесополосу и вышли, пусть это слово будет применительно и к Колобку, в поле.

– Теперь смотри. Видишь, вон тропинка начинается? – Ботаник показал головой. – Она как раз в лес ведет, по ней и прыгай, не заблудишься. Народ сейчас в лес почти не ходит, грибов еще нету, так что вряд-ли на кого нарвешься. Ну а если вдруг кто-то и встретится, сразу в траву откатывайся. – инструктировал Ботаник.

– Не учи ученого, соображу как-нибудь. – Колобок уже полностью освоился и всем своим видом (интересно, как он это умудрялся делать?) показывал свою самостоятельность.

– Да, перед закатом я приду сюда и буду тебя ждать. Если вдруг перепутаешь что, зови, я тут буду. Удачи тебе.

– Ладно, спасибо. Все будет нормально. Дяде Саше, если что, ты правду скажи, мол, пошел в лес, уж очень ему захотелось посмотреть, что это такое, никогда не видел. А к вечеру я вернусь и сам ему все объясню. Ну, я пошел. – и Колобок запрыгал в сторону тропинки.

– Хорошо, так и сделаю. – Ботаник еще постоял, посмотрел как Колобок, допрыгав до тропинки, скрылся среди травы. «Ловко прыгает. Себе что-ли попробовать?» – подумал Ботаник, но прыгать не стал, а принялся поедать близ растущую траву – и польза, и подождать все-таки надо, мало ли что.

Колобок, тем временем, довольно-таки ловко и быстро продвигался по тропинке. Тропинка была почти прямой и если петляла, то совсем чуть-чуть, поэтому прыгать по ней Колобку было, наверное, одно удовольствие. Единственное, что не нравилось Колобку, так это то, что он мало что видел вокруг, только тропинку и траву вдоль нее. Для того, чтобы осмотреться вокруг, ему пришлось бы подпрыгнуть метра на полтора а то и на два, но Колобок решил пока этого не делать, тропинка, по словам Ботаника, и так приведет его в лес, а там видно будет, прыгать или не прыгать.

Так и прыгал Колобок по тропинке не обращая особого внимания на то, что его окружало, ну трава и трава, эка невидаль. Вот лес, это да, это совсем другое, там интересно. Но больше всего Колобку не давал покоя рассказ Ботаника о том, кто в лесу живет и людям не показывается. Почему-то думалось, Ботаник говорил не о лесных животных, эти-то, хоть изредка, да показываются на глаза, а о ком-то другом. Вот именно этот неведомый кто-то и манил Колобка в лес, не давал покоя. Зачем ему это было надо, Колобок и сам не знал, просто надо было и все, а то фиг бы он поперся неведомо куда. Сидел бы на тарелке и с Ботаником разговоры разговаривал – не жизнь, а сплошное удовольствие.

Между тем Ботаник выждав, как ему казалось, вполне достаточно времени, за которое Колобок вполне успел бы добраться до леса, а заодно и поднаевшись, отправился домой. Правда настроение у него было не ахти какое: с одной стороны он беспокоился за Колобка, все-таки один и в лесу, а с другой стороны, из головы не шел предстоящий разговор с дядей Сашей. Но делать было нечего, потому что поздно. Колобок, поди, уже к лесу подскакивает. Ладно, глядишь, пронесет…

Лес встретил Колобка наверное точно так же, как встречал и встречает любого в него приходящего. Шумели деревья, пели, а вернее кричали, птицы, ну и, наличествовал прочий необъяснимый шум, присущий только лесу.

Каждый из нас хоть раз, но в лесу бывал, поэтому представляет себе, что это такое и попав туда, вновь особо не удивляется. Другое дело, конечно если, например, попасть куда-нибудь в джунгли. Там да, там есть чему удивиться, потому что все не так как у нас – деревья другие, птицы другие и щебечут по другому. Обезьяны орут и лианы всякие, короче, только успевай что рот раскрывать, от удивления, и ахать. А у нас что, у нас все как обычно.

Наверное для того, чтобы более-менее понять каким Колобок увидел лес, надо самому туда прийти, лечь на живот, прямо на землю, и посмотреть вокруг. Мы-то видим окружающее, и лес в том числе, с высоты полутора-двух метров, то есть с высоты собственного роста, ну, минус сантиметров десять, глаза-то не на макушке же находятся… А в Колобке всего роста, а вернее диаметра, было сантиметров двадцать, опять же минус сколько-то там сантиметров на расположение глаз. Вот и представляйте, каким он увидел лес.

Мусора вокруг не было, но было много опавшей и превращающейся в удобрения листвы: каких-то палочек, веточек и прочего вроде бы и не мусора, но и не растительности. Наверное так и выглядят продукты жизнедеятельности леса, так сказать, в чистом виде, без участия человека. Была конечно трава, но не такая как в поле. Были кусты и молодые деревца – лесовы дети, а над всем этим, где-то там, высоко вверху, даже слова не могу придумать что они делали, располагались, наверное, кроны деревьев и наблюдали за происходящим внизу и вокруг. Деревья Колобку казались очень большими и было их много что даже как-то непривычно.

Тропинка не исчезла, а стала как бы менее заметной, но Колобок решил с нее не сворачивать, авось куда-нибудь да приведет. Кроме того, Колобок подумал, по тропинке легче будет вернуться домой, к дяде Саше, а встретит он здесь кого-нибудь или не встретит, еще неизвестно. Справедливо решив, что на окраине леса вряд ли кто живет и вряд ли можно увидеть что-то интересное, Колобок запрыгал дальше, углубляясь в лес, приглядываясь и прислушиваясь к происходящему вокруг.

***

Заяц с Медведем расположились под деревом. Погода и обстановка вообще, благоприятствовали, поэтому и решили устроить себе, так сказать, небольшой культурный отдых. Они были исконными и коренными лесными жителями, людей видели не часто и не общались с ними, а если видели, то только издали. Ну а уж в деревнях и тем более городах, отродясь не бывали. Да и нечего им там было делать-то, лес давал им что поесть и был домом, причем домом в самом широком смысле этого слова, а не в виде какого-то отдельно стоящего строения а то и вообще, квартиры.

Это в сказках да анекдотах зайцы на огородах капусту воруют, а медведи телят в лес утаскивают. Вранье! Это все люди придумали! Сами стырят ту же капусту или же теленка, а потом на зверей лесных сваливают.

Правда Мишке на зиму приходилось определяться с берлогой, но и в решении этого вопроса он предпочитал разнообразие, а не был приверженцем какого-то одного, раз и навсегда определенного места. А Заяц, у Зайца с этим проблем вообще не было. У него дом был под каждым кустом, даже не дом, а палаты царские с апартаментами, правда, слов этих Заяц не знал.

В общем, решили Заяц с Медведем отдохнуть, а вернее будет сказать, выпить. Оказывается, лесным обитателям не чужды человеческие пороки, в плане: выпить, захмелеть и поговорить по душам. Да что там греха таить, и случай с Ботаником тому яркий пример, домашним животным, тоже, только дай попробовать и на себе испытать все блаженство, начиная с приподнятого настроения и заканчивая тяжелым похмельем, за уши потом не оттянешь. Но домашних животных хозяева держат в строгости и трезвости, а вот лесным зверям хозяев нет, не положено им иметь хозяев, значит и указа пить или не пить им нет никакого, ну или почти нет. А может быть, ну если уж все, и люди и животные так любят и не прочь выпить, не какой это вовсе и не порок, а что-то другое? Может быть, все может быть…

Где Мишка с Зайцем брали выпивку, остается догадываться, магазинов-то в лесу нету. Может быть у приходящих и приезжающих в лес людей воровали, но это вряд ли, потому как слишком хлопотно и опять же, не регулярно, случая ждать надо. Дело в том, что выпивали они более-менее регулярно, не сказать конечно, чтобы каждый день, но и не от случая к случаю, это уж точно. Или сами делали, или кто из других зверей лесных этим занимался, остается только догадываться, а спросить напрямую, случай как-то не представился.

– Что-то Вороны нет. – сказал Заяц, осматривая ветки дерева под которым они расположились. – Обычно она наперед знает, где мы с тобой расположимся и заранее прилетает, ждет, зараза.

– Прилетит, никуда не денется. Еще ни разу не было, чтобы она выпивку пропустила. Наверное за сыром пришлось далеко лететь, вот и опаздывает. – Мишка был занят тем, что вытирал травой кружку.

Ворона была третьим и по словам Мишки, неизменным участием их посиделок. Делала она это с присущей всем ее сородичам хитростью и изобретательностью. Правда, изобретательность была одна и та же и разнообразием не отличалась. Ворона заранее запасалась сыром и увидев как Заяц с Мишкой начинали суетиться по поводу…, сверху-то хорошо все видно, занимала исходную позицию на ветке дерева под которым собирались расположиться ее неизменные сотоварищи, причем дерево она определяла безошибочно, а уж как она это делала – неизвестно. Но сегодня где-то задержалась, может и вправду сыр закончился, а может и вообще стал дефицитом. Так что «отдых» начинался без нее а прилетит она с сыром или без него, Мишке и Зайцу было в общем-то все равно.

– Ладно, не будем ждать, когда прилетит, тогда прилетит. Наливай давай. – Мишка протянул Зайцу кружку, неведомо как оказавшуюся в лесу.

– Как это не будем ждать?! Хрен вам, а не сыра! – раздалось сверху.

Тут случилось то, что когда-то было описано в одной басне, правда там повод был другой и собеседник тоже. После произнесенной Вороной фразы сыр упал рядом с Мишкой, а Ворона, после, долго гадала, специально они так все подстроили или само собой получилось?

– Не шуми, спускайся с небес-то. Мы с Мишей летать не умеем, так что никто тебе выпить на такую верхотуру не потащит. – Заяц налил в кружку. – На, и долго не держи, без тостов обойдемся.

Ворона слетела с ветки, уселась рядышком и орудуя лапой, ловко опорожнила содержимое кружки, ну прямо как в сказке или в мультфильме.

– Хороша! – выдохнула Ворона.

– Знаю что хороша. Давай Мишаня, чтобы лешие не журились. – Заяц налил и протянул кружку Медведю.

– Ворона, где сыр-то взяла? – выпив и отломив кусочек сыра, спросил Мишка.

– Где взяла, там еще есть. Надо будет, слетаю. – Ворона еще слегка была на взводе от того как ловко ее провели, это она так думала, что провели. А может быть выпитое уже подействовало.

– Не буянь, рано еще. Ну, поехали. – Заяц выпил и тоже отломил себе сыра.

– Что празднуем, или не виделись давно? – спросила Ворона.

– Скажешь тоже. – хмыкнул Мишка.

– Да уж, вы как два сапога в одной калоше. Только не могу понять, почему Заяц с тобой на зиму спать не ложится? Два таких друга, а зимой порознь – непорядок. – ехидничала Ворона.

– Да я ему говорил, не хочет. Говорит, что пока спишь, много интересного в лесу пропускаешь. А что тут интересного? Одни сугробы и холодно. – не уловив подначки Вороны ответил Мишка.

Мишка, он же Медведь, был пусть и не самым главным, но, так сказать, и не последним из лесных жителей. Был он добрым и чего греха таить, туповатым, а вернее будет сказать, доверчивым и все сказанное принимал за «чистую монету», так что обмануть его или разыграть, труда не составляло. Вот и сейчас, не замечая что Ворона просто подтрунивает над ним, воспринял все сказанное совершенно серьезно.

Было дело, случились в Мишкиной жизни два «прокола», о которых он вспоминать не любил и наоборот, о которых очень любил вспоминать Заяц. Было это когда-то давным-давно, но тем не менее, было. Сначала он повстречал в лесу заблудившуюся девочку, Машенькой назвалась, и взял к себе жить, ну чтобы хозяйство вела, тогда у него еще дом был, это уж потом он на это плюнул и стал вольным лесным жителем.

Так эта соплячка обвела его вокруг пальца. Однажды сказала, что напекла пирожков и попросила отнести их в деревню, ну как гостинец от нее. Мишка и пошел. А сама девчонка хитрой оказалась, уж сейчас и не узнать пекла ли она эти пирожки на самом деле, только вместо пирожков сама в котомку залезла и как бы все видя на расстоянии, не позволяла ему присесть, отдохнуть, ну и пирожком подкрепиться. Так и отмахал Мишка без отдыха верст двадцать, покуда до деревни не добрался. А там собаки, ничего не оставалось как бросить котомку и бежать опять в лес, покуда цел.

А еще мужик один над ним всласть поиздевался. Мужик тот поле засеял, а Мишка тут как тут и предложил, причем предложил, а не угрожал как потом рассказывали, что мол будет охранять его поле от тех же Вороны, Зайца и прочих охотников до чужого добра, а мужик за это с ним урожаем поделится. Все по честному, все честь по чести. Вот только жадным мужик оказался и сволочным, обманул Мишку, причем два раза. Вот как после этого можно людям верить?

Зато силушки Мишка был неимоверной и мало кто отваживался с ним этой силушкой померяться. Но как бы в противовес силе был добр, наивен и доверчив, за что и страдал. Вот ведь как бывает в жизни.

Другое дело Заяц. Этот мог обмануть кого угодно, ну разве что кроме самого себя. Какими либо другими достоинствами, не говоря уж о добродетелях, Заяц не отличался. Он не был каким-то уж очень хитрым, нет. а Он соображал очень быстро и был наблюдательным.

Не только среди людей, но и среди лесных жителей ходит много всякой, силу своей начитанности Ботаник сказал бы, недостоверной информации. Взять ту же Лису. Уж неизвестно почему, но все считают ее хитрой. А на самом деле самовлюбленная дура, и мало того что дура, так еще и жадная.

Вот и сегодня неразлучные друзья – Мишка и Заяц, при участии Вороны, можно сказать, доброе дело отмечали. А случился очередной скандал между Лисой и Барсуком, по поводу жилплощади. Лиса, уж в который раз собралась выселить Барсука из его, честно им вырытой и благоустроенной норы. Ну разве не дура и не жадина? Сколько раз она уже пыталась это сделать и каждый раз получала по ушам и по другим частям своего рыжего тела, однако нет, опять туда же.

Заяц, прознав об этом, кликнул Мишку и они отправились восстанавливать справедливость. Заяц обработал Лису, так сказать, словестно. Ответить хоть что-то мало-мальски вразумительное лиса не то чтобы не успела, а просто не смогла, логика у Зайца была железная, а монолог был построен так, что не подкопаешься, любой дипломат позавидует. Ну а Мишка, он даже и не бил ее, а просто один раз погрозил кулаком и этого хватило чтобы та, поняв что и в этот раз ничего не обломится, убралась восвояси. Разумеется, Барсук был благодарен спасителям своего жилища и не поскупился на выпивку. Вот вам и повод, так сказать, из-за чего и ради чего, есть что и есть из чего. Даже закусить есть чем. А раз так, то почему ж не выпить за дело доброе?

Мишка с Зайцем так и стружились. Получалось, что один обладая силушкой, а второй живым умом и хорошо подвешенным языком, дополняли друг друга Вместе же, они составляли единое целое с которым в лесу мало кто, по собственному желанию, отваживался связываться.

Единственное, ну когда Заяц не то чтобы «прокалывался», а как бы это правильно сказать, делал вроде бы то, но иногда получалось, что не совсем то. Зимой Мишка ложился спать, а Заяц до весны оставался в одиночестве и был предоставлен сам себе. Но дело в том, что живость ума и природное чувство справедливости не давали покоя Зайцу и в трескучие морозы. Оставшись без силовой поддержки, Заяц, как бы по инерции, так и продолжал влезать во все лесные дела и конфликты восстанавливая справедливость и извлекая для себя выгоду там, где ее можно было извлечь.

Но Мишка-то спал и поддержать его было некому, вот и приходилось Зайцу частенько быстро бегать по сугробам и прятаться под кустами, не все же понимали, что весна рано или поздно наступит и Мишка проснется а уж тогда, нет, лучше и не представлять, что тогда будет. Весной Мишка просыпался. Кстати, Заяц уже где-то за неделю до его пробуждения сидел около берлоги и не отлучался надолго, ждал получается. После теплой встречи и дежурных вопросов: «Ну как ты?», Заяц «отчитывался» о проделанной им за зиму работе и рассказывал о происходящем в лесу, вводил в курс дела так сказать.

А дальше Мишка, может для того, чтобы просто размяться, а может потому, что Заяц был его другом, принимался дополнять сделанные Зайцем дела и доделывать им недоделанное в силу отсутствия понятно чего. Надо сказать, что иной год, по весне, переполох в лесу начинался просто кошмарный. Это Медведь своей силушкой подтверждал правоту в его отсутствие сказанных Зайцем слов. А потом всё и все успокаивались и жизнь в лесу текла так, как текла всегда и как, надеюсь, будет и дальше протекать.

Так что, сейчас происходила вторая серия. Первая серия, это попытка Лисы занять барсукову нору, а вторая – закрепление сделанного, ну чтобы дольше в памяти оставалось, в первую очередь, в лисьей.

– Так что случилось-то? – не унималась Ворона.

Любую, пропущенную ей в лесную новость Ворона воспринимала как личное оскорбление. Была она птицей не сказать, чтобы уж мудрой, скорее умной и наверное оттого вредной, но это ей прощалось. списывалось на ее, опять же, по ее словам, трехсотлетний возраст. Но сдается, что была она постарше, а насчет возраста лукавила, хотела казаться по моложе наверное.

– Да опять Лиса, стерва, Барсука пыталась согнать с его жилплощади. Еще и оправдываться пыталась, зараза. Мол, он себе еще выроет, смотри какие у него лапы большие, а у меня какие? Вот ведь, сколько раз уже за это получала и в прямом и переносном смысле, а все туда же! На Ворона, вздрогни, только не сильно вздрагивай, а то испугаешь. – за рассказом Заяц налил в кружку и протянул ее Вороне. – А с другой стороны, опять же польза. Барсук, парень не жадный, смотри как отблагодарил. А Лиса, она по новой придет и опять по шеям получит, а мы с Мишей опять в прибытке будем, в смысле при выпивке.

– А я? – выпив возмутилась Ворона.

– Ну и ты конечно, куда же без тебя-то? – засмеялся Заяц продолжая разливать.

– Эх, а все таки жаль. Надо было бы ей хоть разок про меж ушей дать, легонько, для полноты ощущений. – выпив, Мишка почему-то не притронулся к сыру, а занюхал травой.

– Миша, не будь разрушителем. А, ладно, все равно ты кроме как морды бить больше ничего делать не умеешь. – Заяц в отличии от Мишки на закуску все-таки предпочел сыр.

– Ничего ты не понимаешь. Морду, ее тоже надо умеючи набить, иначе сплошной дисбаланс. Синяк, он как цветок, красивым должен быть. А если уж за дело, тогда обязательно, а без дела мы никого не обижаем и не бьем. Правда Заяц?

– Правда Миша, правда.

– Ишь ты, загнул. Прямо визажист какой или модельер. – Вороне понравилась Мишкина теория синяка.

– Сама ты визажист. Че обзываешься-то? А вашего брата бей, не бей, все равно ничего не видно, перья мешают. Получается, чтобы посмотреть, вас ощипывать надо. – теперь уже Мишка поддразнивал Ворону, настроение у него было хорошее, отчего же не пошутить.

– Это я тебя сейчас ощипаю. Ишь ты, художник-пейзажист нашелся. – Ворона шутку приняла а возмущалась так, для порядка.

– Так. Мордобой на сегодня отменяется! Давай Ворона, выпей лучше. Кстати, Ворона, у нас сыр кажись закончился. Еще есть? – Заяц всегда почему то оказывался в роли распорядителя застолья и следил за ним.

– А выпить еще есть?

– Не волнуйся, есть.

– Ну тогда сейчас слетаю, тут недалеко.