Читать книгу: «Мой Томский перекрёсток. Неразменный пятак. Стихи, песни, поэмы, воспоминания», страница 2

Просто я здесь живу

 
Город Томск не спешу описать до конца,
я люблю, я люблю его просто, и точка.
Без высоких чинов в бывших царских дворцах,
мне милее Садового даже кольца
Заисток, и Каштак, и Елань, и Восточка.
          Среди каменных стен и квадратов стекла,
          среди сайдингов ярких, фасадов причудных,
          мне уже не хватает живого тепла.
          И тепла, и души деревянного чуда.
 
 
В этих старых домах удивительный мир,
жар печи и целительный запах кедровый.
Может быть, и без шика элитных квартир,
он по-прежнему добрый и сказочный мир,
он как прежде родной, он исконно здоровый.
          Эта сила от самых глубоких корней,
          этой силой веками природа богата.
          Не одно поколенье держалось на ней.
          Не одно, жаль, что сила уходит куда-то.
 
 
И дружу по-приятельски с ним много лет,
с непохожим – и старым, и столь обновлённым.
Но когда очень нужен правдивый ответ,
я опять покупаю маршрутный билет
в тот далёкий родительский скверик зелёный.
 
 
          Город мой до конца описать не спешу,
          мне его не вместить в эти несколько строчек.
          Просто я здесь живу и немножко пишу,
          И пишу, оставляя в конце многоточье.
 
 
Город мой не спешу описать до конца…
 

2007

Скорый поезд «Томич»
Борису Овценову

 
Вновь метелит февраль, и берёзы в седой акварели.
Вот бы мне снегирей, как бруснику в лукошко сложить.
Ещё месяц-другой, и опять добредём до апреля,
вспоминая о том, что не всем удавалось дожить.
          Не брани меня мама, с этой болью уже не расстанусь,
          скорый поезд «Томич» то на запад, а то на восток.
          Почитаю стихи, а забытые прятать не стану,
          из тетрадки достав пожелтевший с годами листок.
 
 
Как подарок его – это чувство почти неземное.
Что на годы пенять? Всё сегодня, ребята, ладом.
Это даже не грусть так привычно играет со мною,
это новый апрель мелким дождиком брызнет в ладонь.
          И гитары звучат, и седые друзья за кулисой,
          жаль, что этот концерт сокращается день ото дня.
          И придя на вокзал, я как будто услышал Бориса:
          «Скорый поезд „Томич“ поезжай, но уже без меня».
 
 
Так поедем дружок, свет зелёный на всех светофорах.
Это важный маршрут, а не просто какой-то каприз,
чтобы вновь у костра в наших вечных как мир разговорах
посудачить о том, что на память оставил Борис.
Прикоснуться к струне ненавязчивым лёгким касаньем,
воскресая опять, как весенний пасхальный кулич.
Нам по жизни с тобой не дано изменить расписанье,
Снова едет в апрель скорый поезд с названьем «Томич».
 

2012—2023

«Строки в памяти листаю…»

 
Строки в памяти листаю…
Вот ведь память – скромница.
Лучше умных почитаю,
может, что и вспомнится!
 

«Когда о нас заботится вселенная…»

 
Когда о нас заботится вселенная,
божественные ниспослав дары,
то верой и мечтою вдохновленные,
мы открываем новые миры!
 
 
Сибирь – бескрайняя и многоликая,
как бриллиант во множество карат,
морозная, манящая и дикая,
любых экзотик краше во сто крат!
 
 
В ней стать и мощь, и гордость благородная
заложены от царственных зверей.
Достоинство и красота природная
от южных гор до северных морей!
 
 
И чтобы с этой силой удивительной
открытий дух в народе не угас,
все стрелки на часах бегут стремительно,
и, значит, время выбирает нас!
 
 
И, значит, нам, чтоб оправдать пророчество,
хотя и не дано предугадать,
стать лучшими в науке, спорте, творчестве,
чтоб было, что потомкам передать.
 
 
Как прадеды, не глядя на лишения,
и падая, и поднимаясь вновь,
продолжить их достойные свершения,
неся добро, свободу и любовь.
 
 
В итоге этих планов героических,
не глядя на лихие времена,
в анналах и на картах исторических
пропишут внуки наши имена!
 

2014

О печальном не надо

О печальном – не надо,

и о вечном – не буду.

Мне б любимое чадо,

мне б немножечко чуда.

Каждый прожитый месяц,

каждый выпитый «шкалик»,

нужно прошлое взвесить

до того как зашкалит.

О печальном – не стоит,

и о вечном – без боли.

Это дело простое,

быть всё время собою.

Без железной ограды,

без бетонной запруды,

лишь бы нам были рады!

Разве ж это не чудо?

1999

Сибирь

 
Сибирь – и соло, и созвучие,
уже давно пишу в тетради я.
А как поёт, а как озвучена,
когда она ещё и радио.
 
 
Что гвозди русские и пряники?
Про нас не меньше песен сложено.
Мы тоже драть умеем драники
не в «Доме-2», а как положено.
 
 
Не греют нас программы новые
и все фиглярочки-проводочки,
Сибирь всегда была здоровою,
когда она ещё под водочку.
 
 
И с удивительной природою,
и с богатейшими запасами,
и с духом крепкими народами,
не покорёнными «лампасами».
 
 
В Сибири с Ермака до Путина
лихие люди и раздольные,
уздой, Ордою не опутаны,
когда они ещё и вольные.
 
 
Европам нужно лет до ста расти
со всеми теми геморроями,
а мы с рождения до старости
живём последними героями!
 
 
Живём до самоокупания,
и каждый раз – святое правило: —
Сибирь – она всегда компания,
когда теперь ещё и «Авиа».
 
 
Да что там, с самой первой станции
мы звёзды рассыпаем веером.
И пусть они штампуют санкции,
по русофобскому конвейеру.
 
 
Что нам, опять в портки и рубища,
какая к чёрту антология?
Я б не тревожился о будущем,
когда б ещё не экология.
 
 
Нет, господа, совсем негоже нам
гулять по Англиям-Болгариям.
У нас здесь тоже унавожено —
снега не белые, а карие.
 
 
И реки бурно полноводные,
а можно и на горы пялиться.
Сибирь всегда была походною,
когда она ещё под пятницу.
 
 
Четвёртый век – этап не маленький,
уже по имени и отчеству.
А где-то там цветочек аленький
и Ломоносово пророчество.
 
 
И мы живём, желанья тиская,
о нашей предсказанной участи,
что прорастёт зерно сибирское,
а с ним российское могучество.
 
 
И это будет, без сомнения!
Пусть кое-кто кричит – уродина.
Сибирь – источник вдохновения,
когда она ещё и Родина!
 

2008

«Пусть и не новые, но мысли…»

 
Пусть и не новые, но мысли,
пусть не крылатые, но фразы,
причуды внутреннего смысла,
виденья внутреннего глаза.
 
 
Можно легко переиначить,
везде расставив многоточье,
но это будет просто значить,
что вижу я не очень точно.
 
 
Пусть не всегда полны душою
полуночные излиянья
с надеждой вовсе не большою
на поэтическое званье.
 
 
Но так приятно окунуться
в сюжеты и воспоминанья,
и снова рифмой прикоснуться,
и выразить своё признанье.
 
 
И если, полистав страницы,
не бросили на предисловье,
то, значит, я сумел пробиться
через потоки сквернословья.
 
 
Пусть и не умные, но мысли,
пусть и не новые, но фразы,
пускай со смыслом и без смысла,
но в них я не солгал ни разу.
 

1999

Годы студенчества
биолого-почвенному факультету ТГУ

 
Вузы опять нас зовут листопадом,
тёплым дождём, обещая награды.
Ранним морозом ударив без счёта,
снегом в лицо налетают зачёты.
 
 
Закостенела в нас наша учёность,
важность проела до самых печёнок.
Модный портфель крокодильевой кожей
корчит солидные умные рожи.
 
 
Годы студенчества. Мы их теряем,
кичась высоким своим положеньем.
Мудрым речам свои души вверяем,
требуя почестей и уваженья.
 
 
Бросьте. Очнитесь. Панамы наденьте.
Станьте детьми, даже если с усами.
Годы студенчества – это, поверьте,
самые лучшие, самые, самые!
 

1972—1977

Февраль

 
Опять за окнами февраль
и белой изморозью проседь.
Такая старая мораль —
меня наутро снова спросят
          за эти грустные глаза,
          всегда застенчиво нагие.
          Не для того, чтоб наказать,
          а просто в плане ностальгии…
Ах, эти грустные глаза.
 
 
Банальный жизненный сюжет
закручен крестовой отверткой.
И вот уж возрастной бюджет
мне выдал чек на две четверки.
          Давно пора перечитать
          эти продленные уроки.
          Не для того, чтоб почитать,
          а просто, чтобы вспомнить строки…
Давно пора перечитать.
 
 
Но однокашников ряды
скоропостижно поредели.
Не что, чтоб от большой беды,
а просто как-то не при деле.
          Где тот знакомый круг друзей,
          что до сих пор и бодр, и весел.
          И круглый стол, как Колизей,
          и мало слов, и много песен…
Где этот старый круг друзей.
 
 
И вот однажды мысль придет
так втихомолку, спозаранку,
что за стеной который год
лишь бытовая перебранка.
          Что за окном все чаще снег,
          все чаще стужа и ненастье.
          И через мутное пенсне
          глядит прилизанное счастье…
Но за окном все чаще снег.
 
 
Когда ж знакомый круг друзей,
и звон струны, и плачут свечи.
Не то, чтоб для планеты всей,
а просто нам в приятный вечер.
 
 
          Опять за окнами февраль,
          и белой изморозью проседь.
          Такая старая игра,
          но удовольствие приносит.
Когда за окнами февраль.
 

февраль 1999

Последняя ночь

 
Последняя ночь на сибирской природе,
в прощании с летом последняя ночь.
За солнечный август спасибо погоде,
спасибо за внучку, спасибо за дочь.
 
 
Играют слова в этих строчках не длинных,
не хочется спать до осенней поры.
В красивом закате речная долина,
в спокойной прохладе жужжат комары.
 
 
Конечно, не звери, как летом на даче,
но всё-таки тоже назойливый гнус.
Украдкой в кулак сигареточку прячу,
нарушить спокойствие это боюсь.
 
 
Нечаянный дождик, грибы обещая,
продолжил общение наше вдвоём,
как будто случайные слёзы прощанья
и с ласковым летом, и с этим дождём.
 
 
В прощании с летом и с осенью ранней
чего-то менять, в общем, повод пустой.
И вместо «последний» не пишется «крайний»,
его не срифмуешь с такой красотой.
 
 
Его не опишешь в романсе, в сонете,
мне лишь благодарности не превозмочь
за тихую радость на этой планете.
За светлую грусть.
За последнюю ночь…
 

2023

Зима

 
Ты знаешь, день рожденья в феврале,
Совсем не день рождения в июле.
И даже, если руки на руле,
дороги в зимнем саване уснули,
          Как те полсотни верст, что за спиной,
          а те, что впереди, длинее втрое,
          и незачем изображать героя,
          в романах тех, что прожиты не мной.
 
 
Зима не сокращает расстояния,
лишь путает узорчатую бязь.
И снег идет, почти как покаяние,
и прикрывает всяческую грязь.
          Со снегом притупляется вина,
          со снегом возникает ощущенье,
          что стоит у зимы просить прощенья
          за то, что и во мне живет она.
 
 
И мокрой кляксой капнут на бумагу
два слова, что сцепились невзначай.
И мой поход к ближайшему продмагу
согреет эту тихую печаль.
          И нота до на пару с нотой соль
          мне промурлычат что-то про пирогу…
          Но чистый снег, упавший на дорогу,
          уже грызет рассыпанная соль.
 
 
От старой меди на потертых трубах
Отметины до боли глубоки.
И стиснуты до исступленья губы,
И до предела сточены клыки.
 
 
          Долдонит надоевшую мораль
          аккорд из недопетого куплета,
          что не зима печалью для поэта,
          а просто приближается февраль.
 
 
И снова день рожденья в феврале…
 

февраль 2012

Вспоминая февраль

 
Вспоминая февраль, я немного грущу,
вновь листаю года, те, что были лихи.
И опять сам себе все грехи отпущу…
Ну, а кто же ещё мне отпустит грехи?
 
 
Вспоминая февраль, до весны потерплю,
где до мая три дня. И забрезжит едва,
ей букетик цветов с тихим словом – Люблю…
А какие ещё здесь подходят слова?
 
 
Вспоминая февраль, я уеду опять,
окунуться в чуму фестивальных костров,
И под звуки гитар, разливая ноль-пять…
Ну, а как же ещё пожелать – Будь здоров?
 
 
Вспоминая февраль, отойду покурить.
Даже, если во сне не случится летать,
наберу телефон, просто, поговорить…
Ну, а с кем же ещё эту жизнь коротать?
 
 
Вспоминая февраль, пробегусь с декабрём,
наплевав на несдержанность зимних погод.
И послушаю, как мы с друзьями орём,
провожая в компании старенький год.
 
 
Но пока только март будоражит котов,
вновь в начале пути годовая спираль.
Как обычно шутить я с утра не готов,
я немного грущу, вспоминая февраль.
 

март 2016

О своём не буду

 
О своём не буду,
о чужом не стоит.
Не бывает чуда,
если всё пустое.
 
 
Если среди фальши
искренность – копейка,
что же делать дальше?
Наливай, да пей-ка!
 
 
О своём не буду,
о чужом не стоит.
Назовут иудой
прямо на постое.
 
 
А потом до кучи
ярлыков навесят,
и от нервов «пучит»,
и теряешь в весе.
 
 
И душевной нити
узелки не прочны.
Даже «Извините» —
глухо, как нарочно.
 
 
Как-то быстро тают
и деньки, и ночки,
вот и коротаю
годы в одиночку.
 
 
Ох уж, те устои,
крики, пересуды…
О чужом – не стоит.
о своём – не буду…
 

октябрь 2010

Забытый сквер

 
Когда я прихожу в забытый сквер,
где мной уже давненько не звучало,
встаёт вопрос – На кой, скажите, … ляд
мне это всё перепивать сначала?
 
 
Ах, да! Друзья! Вон тот слегка похож,
а этот еле жив, а всё туда же.
Что делать мне среди знакомых… лиц,
вдруг я опять не на того нагажу?
 
 
Приятней как обычно про себя,
ну, под себя, уж если быть точнее,
ведь только очень искренне любя,
насочинять сумеешь покучнее.
 
 
Кому пиит, кому простой фискал,
но каждый раз, как в новое открытие,
гляжусь я в свой чарующий оскал
в окладе поседевшего небрития.
 
 
Иных уж нет… А те – в чужом краю
играют песни в зарубежном мире.
Я ж в нашем Томске до сих пор пою
евреем юго-западной Сибири.
 
 
Не просто так пою, пишу стихи,
делясь с друзьями всем, что накипело,
не для того, чтоб скрыть свои грехи,
а чтоб душа и маялась, и пела.
 
 
Где племя молодое? Где оно?
Кому отдать перо на попеченье?
Кто не всплывет, как в проруби… бревно,
а выгребет наперекор теченью?
 
 
И в упоенье дальше понесёт
всё то, что раньше намолол Емеля,
прекрасно понимая, мир спасёт
весь оптимизм российского похмелья.
 
 
Чтоб не пришлось поспешно отпевать,
кого издать при жизни не сумели.
Ведь это ж сколько нужно выпивать,
чтоб дети родились и повзрослели?
 
 
И чтоб успеть, очистившись от скверн,
подраненным, но всё же не убитым,
когда опять приду в забытый сквер,
увидеть, что он всё же не забытый…
 

2002—2012

«Я прочитал все это и затих…»

 
Я прочитал все это и затих.
А мне куда податься среди ночи?
И написал один прекрасный стих,
в корзину бросив сто других, не очень.
 

Нам выпадает счастье жить

Когда тебе уже за шестьдесят, начинаешь всё больше и больше ценить и уважать не только прошедшие годы и пройденные дороги, не только собственное здоровье и отсутствие серьёзных диагнозов, но и отношения с людьми, с друзьями, с близкими. Начинаешь понимать, насколько дороги они тебе, и насколько важно общение с ними. Тем более, когда все твои дети, внуки, братья (их у меня двое), младшая сестрёнка, и все их дети уже разлетелись по разным городам и даже странам, ты вспоминаешь эту радость от рождения дочери, от изучения математики с сыном в начальной школе или от задушевных бесед с совсем маленьким внуком.

Конечно, сегодняшние возможности интернета и современная техника позволяют связываться с ними хоть каждый день, даже устраивать видео разговоры и одновременные общие встречи сразу с несколькими городами. Да и мобильный телефон всегда под рукой, хотя иногда в таежной глухомани или, скажем, на бескрайних Васюганских болотах, куда нам приходится забираться на наших маршрутах, никакой связи может не быть неделями. И всё-таки живого общения, личных, искренних разговоров «по душам» сегодня, несомненно, не хватает.

Выручает, как всегда, возможность что-то записать на бумаге, придумать новые стихи и поделиться ими с теми, кого любишь, о ком помнишь, да и просто с теми, кому интересны твои мысли, переживания, грустные, весёлые или ироничные наблюдения, чтобы продолжать оставаться оптимистом в этом не простом мире. И, конечно, нет никакого желания тупо лежать на диване или круглосуточно пялиться в «ящик», вместо того чтобы продолжать свои активные поездки по фестивалям и экспедициям, или, как минимум, устраивать прогулки с женой в соседнюю рощу, начинающуюся прямо от нашего дома.

А как хорошо и даже гастрономически выгодно ездить на рыбалку или устраивать с друзьями посиделки с гитарой, шашлыками и обязательной рюмочкой водки. Ящики пива и литры вина, столь охотно распиваемые еще лет 15—20 назад, сегодня не моя тема, тем более, что и жаркую баню с веником я уже не всегда могу «осилить». Собственно, всеми этими радостными делами я и занимаюсь, но о них разговор дальше. А в этой главе собраны ранние и недавние стихи о том, почему жизнь – это большое счастье.

 
Когда я пью всё то, что пью,
когда я ем всё то, что ем,
я не считаю свой айкью
и возраст не кляну совсем.
 
 
Я лишь стараюсь дорожить,
что к марту или декабрю,
нам выпадает счастье – жить!
О чём всегда и говорю.
 

«Это же многим известно…»

 
Это же многим известно,
если ты друг, а не гость,
в божьей горсти нам не тесно,
это ж не жменя, а горсть.
 
 
Также, как пальцы стремятся
дружно собраться в кулак,
так и не стоит стесняться
выглядеть как-то не так.
 
 
Тупости не допуская,
зряшного не обещать…
В небо себя отпускаю,
чтобы земное прощать.
 

2023

Душа

 
Если мается душа, не спеши.
Песня тоже хороша для души.
Даже в ярости слепой, ты с душой ее пропой,
просто звук, как эту боль, притуши.
 
 
Если капли зашуршат по стеклу,
знать соскучилась душа по теплу,
значит душно ей внутри, ты засовы отвори,
волю вольную душе подари.
 
 
Пусть промоется душа под дождём.
С ней на воле мы любовь подождём.
Как забавные сверчки нам навстречу каблучки,
значит, мы родную душу найдём.
 
 
Значит можно в доме печь натопить,
чтоб на душу снова не наступить.
Чтоб не тратила огня, натерпевшись от меня,
просто нужно в доме печь натопить.
 
 
А на улице опять ни души.
Замолчали все сверчки-малыши.
И довольная душа засыпает не спеша,
ну, и ты её будить не спеши.
 
 
Если скучно будет спать без души,
позови её опять из глуши.
Снова песню заиграй и слова не подбирай,
просто ключик подбери для души.
 
 
Если мается душа, не спеши.
 

2012

«Вспоминаю о главном…»

 
Вспоминаю о главном
и зимою, и летом.
Что-то было недавно,
что-то кануло в лету.
 
 
Что-то помнится чётко,
что-то скрыто под плиткой.
Эти годы как чётки
все надеты на нитку.
 
 
Двигай их аккуратно,
нитку не отпуская.
Вот вернуться обратно
узелки не пускают.
 
 
Если нитки повисли,
жизнь не станет иная.
Вот и крутятся мысли,
обо всём вспоминая.
 

Как рождается слово

у сентябрьской речки.

Как к Ринату за пловом

мы катались на Печки.

Как часов эдак в восемь

той вечерней порою

нас алтайская осень

дивной песней накроет.

И лирично-воздушно,

и мажорно-лукаво

пробегутся по душам

Визбор и Окуджава.

Не остаться в сторонке,

всех эмоций с излишком.

Молодые девчонки,

пожилые мальчишки.

 
В этом долгом походе
к маякам не погасшим
мы признанье находим
и прощение наше.
 

Грусть-тоску отпусти-ка,

и в общении славном

будут ходики тикать,

вспоминая о главном.

июль 2018- сентябрь 2024

Маленькое чудо
дочке Рите

 
Поверь, бывает только раз
такое маленькое чудо:
Две точки удивлённых глаз,
для них всё новое – причуды.
          Им непонятно то, что так привычно мне,
          для них, всё мною пережитое – начало.
          И радость узнаванья самых первых дней,
          и слёзы громкие, пока не укачали.
 
 
Поверь, бывает только раз
такая маленькая радость:
Ручонок хаотичный брасс,
теперь им всё проверить надо.
 
 
         Всё пропустить через зажатый кулачок,
          потом случайно для проверки в рот отправить,
          в своих исканиях не отказав ни в чём,
          и вы сердиться на неё уже не в праве.
 
 
Поверь, бывает только раз
такая маленькая песня.
В ней мало нот и мало фраз,
но тем она и интересней.
          Я в ней нашёл и «си бемоль» и «ля диез»,
          в любой тональности пропеть её могу я,
          и эту песню самых маленьких чудес
          я никогда не променяю на другую.
 

1979

Подарите щенка

 
Сидела девочка в бантах и сарафане,
она печальная и грустная была.
Большая кукла на потрёпанном диване
уже давно ничем помочь ей не могла.
Она всё думала про Ваську-забияку,
она никак не понимала: Почему?
Лишь только мальчикам положены собаки,
а девочкам собаки вроде ни к чему?
 
 
          Ну почему всегда лишь мальчики отважны,
          всегда лишь им машины, ружья и хоккей?
          Но вот собаке это всё не очень важно,
          ей всё равно кого водить на поводке.
 
 
Иметь свою собаку девочка хотела,
хотя бы маленького чёрного щенка.
Что б на спине ещё немножко пятен белых,
и чтобы с ним везде гулять без поводка.
 

 
А можно доброго задумчивого дога,
он мог бы вместо куклы на диване спать,
потом на санках покатал бы по дороге
и разрешил себя за ухом почесать.
 
 
          Его родители, чтоб тоже были доги,
          и папа-дог культурно б сына воспитал,
          чтоб по утрам её встречал он на пороге,
          носил бы тапочки и лапу подавал.
 
 
Но до сих пор никто собаку не приносит,
и целый день ей лапу некому пожать.
И на дороге всюду снежные наносы,
и тапки новые нетронуты лежат.
И вдруг увидела на красочной обложке
источник детских мыслей, радостей и благ.
Он был весёлый, лопоухий и немножко
напоминал ей всех породистых собак.
 
 
          Потом, подумав, под картинкой из журнала,
          чтоб было видно, где-то возле уголка,
          с надеждой девочка старательно писала
          большими буквами, печатными слегка:
 
 
          Ну, подарите мне, пожалуйста, щенка…
 

1981

Дедская песня
внуку Илюшке

 
Опять я маюсь, сную и рыщу,
как старый хищник иду по следу.
И возвращаясь в своё жилище,
теперь я слышу: Здорово, деда!
 
 
Здорово, деда! Внук точно знает,
Что есть работа, есть выходные,
а, значит, летом курья Сенная,
где на матрасах лежат родные.
 
 
          Ох, это детство! Ох, жизнь босая!
          И этот мячик, и зоопарки.
          Всё это точно меня спасает
          и от болячек, и от запарки.
 
 
Но жизнь нам ставит свои вопросы,
бывает радость, бывают беды,
и разбавляя всех будней прозу,
звучит наградой: Скажи-ка, деда!
 
 
Скажи-ка, деда, ведь ты же старый,
была богата страна Россия?
Побила шведов и всех татаров,
да и хранцузов под ноль косила?
 
 
          И я, конечно, отвечу внуку,
          что было правдой, что было ложью.
          И взяв тихонько ладошку в руку,
          приму я помощь, почти что божью.
 
 
И снова к ночи приду усталый,
и, как обычно, не пообедав.
Внук, между прочим, отличный малый,
кивнёт привычно: Споём-ка, деда!
 
 
И этот «деда» без униженья,
он не про возраст и не про старость,
и я, конечно, из уваженья
возьму гитару, споём на пару.
 
 
          И хриплым басом, и детским соло
          мы вспомним Юру, мы вспомним Вову.
          И пару грустных, и пять весёлых,
          И выпив чаю, продолжим снова!
 
 
          Про Буратино и оболдуев,
          и про надежды, и про победы.
          Тут я на много не претендую,
          но так приятно быть просто деда.
 

февраль 2001