Читать книгу: «Диагноз: одиночество», страница 2

Не-лиса Алиса

– Девчонки, девчонки! Сегодня гуляем!

– С каких таких доходов, Лиска-Алиска?

– А за перевод заплатили. Манечка, а посиди за меня на зачёте завтра, а? А в субботу всё равно олимпиада, там твои почти все пишут, я в любом случае прихожу, а ты гуляй, о'кей?

– Ага, хорошо. А через два урока гуляем?

– Гуляем!

Школа, в которой Алиса Юрьевна Николаева преподаёт английский и немецкий языки, – одна из лучших в Санкт-Петербурге. Это – бесплатная бюджетная гимназия, куда немаленький конкурс, так что работу свою Алиса любит. И народ в школе классный подобрался: мужчин не меньше, чем женщин, и все – отличные люди, нескучно с ними, и всегда помогут, если что. А деньги… Алисе проще заработать, чем её коллегам: и немецкий, и, тем более, английский языки сейчас ещё как востребованы! Алиса и переводит, и экскурсии водит, и иногда берёт учеников, а если выпадает время летом, то возит туристические группы в Европу, так что всё, кажется, у неё хорошо.

– Хорошо тебе, Алиска, – тяжело и горько вздохнула Манечка, – с иностранным всё же с работой проще, а ты – и вообще у нас – умница-красавица.

– Маняш, конечно, хорошо, – возражать Алиса не собиралась – она понимала, что ей с её специальностью легче, чем коллегам, преподающим историю или географию. – Эх… да ведь мне еще ещё квартиру снимать приходится. Да и вообще, не в деньгах счастье, – разговор за бутылочкой любимого Алисиного крымского сладкого вина, по мере того, как сгущались осенние сумерки за окном, становился всё грустнее. Три молодых учительницы говорили о своём, о девичьем: о любви, скудном учительском хлебе насущном, добытом в поте лица своего, работе, такой, в общем, любимой, но уже порядком надоевшей к концу рабочей недели. Но главное, конечно, о любви.

– Алиска, а как у тебя с Володей? Что-то давно ты ничего о нём не рассказываешь…

– Да ну его, Элька! Скажи лучше, вы с Камилем помирились?

– Помириться-то мы помирились, да только не верю я, что надолго, – с его ревностью невозможно жить нормально! А у меня Санька – маленький ещё. Ну и подумайте, девчонки, каково ему эти скандалы слушать! – Элькиному Саньке было всего пять лет, и скандалы для детской психики, конечно, не нужны, да только справедливости ради надо отметить, что при Саньке Камиль ничего такого себе не позволял. – Вот представляете, – говорила между тем Элька, – после бурного секса лежим мы, я – такая расслабленная, и так, не думая, начинаю рассказывать про нашу Алёну, только что и успела произнести «Алё…», а он как начал орать, что, прикиньте только, я во время секса с ним зову какого-то Алёшу! Ну не псих ли?

– Да уж, псих тот ещё. Но, может, и пройдёт это у него. А вообще, я, Элька, тебе завидую, – такие страсти! А у меня всё скучно, всё как всегда, – Маняша лукавила, но девушки давно привыкли к мечтам своей пухленькой розовощёкой подружки о романтических страстях. У неё одной из трёх подружек всё было в личной жизни гармонично: любимый муж – бывший одноклассник, дочка Леночка – первоклашка-отличница, и даже идеальная свекровь. Денег маловато, но какие их годы – наживут.

– Алиска, а ты чего сегодня у нас такая молчаливая?

– Да так, девчонки, ничего особенного…

Алисе не хотелось делится с подругами своими проблемами, да и на самом деле не было в них ничего особенного: история с Володей повторила историю с Андреем, до Андрея был Артём, до Артёма – Юрка… И всё время – одно и то же, точно кто-то, очень к ней недобрый, написал сценарий её жизни.

– Элька, ну почему, скажи, все твои мужики – нормальные люди, все – разные?

– Ничего себе – нормальные! Это ты Камиля нормальным называешь, этакого психа!

– Нет, с Камилем всё ясно, он – человек такой. Но, понимаешь, у тебя всё каждый раз – по-новому. С Камилем – страсти романтические, с Сашкиным отцом – как за каменной стеной…

– Вот я и сбежала из-за этой каменной стены.

– Так ты – это ты, тебе романтики захотелось, и Камиль – тут как тут. Только он на Сашкиного отца вообще не похож. А у меня – всё каждый раз одно и то же.

– Лис, что, и Володька…?

– И Володька, Машенька…

Всё-таки Алиса поделилась своей историей с подругами, да и не видела она никакого смысла что-то скрывать из своей жизни. Слушали девочки внимательно, хотя казалось бы, давно должны были уже потерять интерес к Алисиным рассказам. Но дружба – она на то и дружба, чтобы не искать новых сюжетов в жизни близкого человека, а помочь ему.

– Погоди, Лисёнок, а ведь и верно, – у тебя всё повторяется: сначала всё хорошо, просто замечательно, потом ты начинаешь раздражаться, мужик тебе кажется рохлей, а потом вдруг он вроде как остывает к тебе, а после – и вовсе исчезает.

– Вот и я про то, Машка. Как будто кто-то поставил пьесу моей жизни, причём в разных спектаклях задействованы разные актёры, только я – всё время одна.

– Ну уж нет, подруга, так не пойдёт. Никаких спектаклей, никаких актёров. Одинаковых мужиков не бывает, а раз у тебя с ними всё повторяется. Значит, дело в тебе.

– А я-то что, Элька?

– А вот это и надо выяснить. Как только проблема станет ясна, так и решить её будет проще.

Так энергичная Элька и только на вид мягкая, а на самом деле – упрямая и требовательная Машенька отправили Алису к психотерапевту, который когда-то давно лечил какого-то приятеля Машкиного мужа. Вроде, тот лечением остался доволен… В общем, Алиса решила рискнуть.

* * *

Признаться, первое моё впечатление от Алисы оказалось сильным: она меня удивила. Я знал, что ко мне на приём записалась учительница иностранных языков одной из лучших школ Петербурга, и ждал либо властную даму, либо изящную, постоянно щебечущую англичаночку, либо сентиментальную одинокую девушку, мечтающую о замужестве в стиле дамских романов. Однако – прочь стереотипы! Личность всегда способна нас удивить, тем более такая личность! Алиса красива, даже более того – она очаровательна. Выглядит очень стильно, но ничем не напоминает типичную учительницу английского – гипертрофированно женственную, похожую на куколку. На куколку Алиса не похожа. Мягкие манеры, густой низковатый голос – и короткая стрижка, русые волосы пёрышками, завершают композицию яркие серо-зелёные глаза. Длинные пальцы, длинные ноги. И чувствуется за этой мягкостью-изломанностью сила. Но не будем забегать вперёд – как ни важно первое впечатление в работе психотерапевта, а контакт с пациентом важнее.

Алиса сразу же, что называется, взяла быка за рога, при этом она не показалась мне уверенной в себе, скорее резкое начало беседы напомнило прыжок в холодную воду.

– Здравствуйте, доктор…

– Называйте меня Рушель.

– Рушель, я – Алиса. Начну сразу. Меня бросил мой бойфренд, при этом он просто перестал появляться и реагировать на мои звонки. То есть сначала он придумывал какие-то дела, – то у него заседание кафедры, то семинар, то ещё что-то там. А потом просто исчез.

– Может быть, с ним что-нибудь случилось? Алиса, вы не беспокоитесь? Ведь, когда человек не отвечает на телефонный звонок, первая мысль, которая приходит в голову…

– Нет, Рушель, с ним всё хорошо, даже очень. Я съездила в Университет, – он в Университете преподаёт, – и посмотрела на него. На работу ходит и очень даже весел, так что я ни капли не волнуюсь.

– А почему вы к нему не подошли?

– Зачем? Если человек не хочет меня…

Надо сказать, я не слышал в словах Алисы боли. Только обида, раздражение, возможно, – страх. Значит, лечить больную любовь здесь не потребуется. Что-то другое. Но что?

– Алиса, вы любите этого человека?

– Я… Рушель, я… Наверное.

– И если он захочет вернуться, вы будете счастливы?

– Нет, что вы! Меня интересует совсем другое.

– И что же, Алиса?

– Володя… он… – кажется, моей пациентке, которой так хочется казаться уверенной в себе, совсем не хочется отвечать на мой вопрос.

– Что он, Алиса?

– Он… он не первый меня бросил.

Алиса рассказала мне, что таким образом её бросали все её мужчины, и было их у Алисы немало. Ну что ж, будем разбираться. Пока же мне стали ясны две вещи: во-первых, Алиса этого своего Володю не любила; во-вторых, причины её личных неудач – в ней самой.

* * *

– Вовка, ну наконец-то я до тебя дозвонилась! Ты куда вообще пропал? Я же волнуюсь! И на смс-ки не отвечаешь! И на звонки!

– Лис, не надо, а? Никуда я не пропал, и ничего ты не волнуешься. Сама всё понимаешь.

Ага, Алиса всё поняла: бабий бунт. Решил зубы показать… ну-ну.

* * *

Рассказ Алисы о её недавнем общении с её бывшим (да, я уверен, именно бывшим) бойфрендом Владимиром впечатлил меня.

– Понимаете, Рушель, он разговаривал со мной так, как будто ничего мне не должен! А он…

– Он вам должен, Алиса? Что? Объясните, пожалуйста.

– Он за мой счёт… Да он каждый вечер ел у меня дома!

– И ничего не приносил? Ну если честно, Алиса?

– Да нет, если честно, приносил. Рушель, но он, понимаете… какой-то он… Всё время на него приходится давить.

– Зачем, Алиса? – я стараюсь как можно чаще и больше называть своего пациента по имени, потому что имя человека – главный звук, который ему нравится, который ему приятно слышать, и который он ДОЛЖЕН слышать часто, чтобы с его самооценкой было всё нормально.

– Ну он же на мужика не похож!

Ага, таким образом мы выявили, что Алисе нужно нечто, «похожее на мужика»… Интересно.

– Алиса, а какими качествами обладает, по вашему мнению, настоящий мужик?

– О, об этом знает каждая женщина, и думаю, Рушель, что вы об этом слышали от своих пациенток? Или я ошибаюсь?

– Возможно. Но мне бы хотелось услышать ваше личное мнение. Не будете же вы, такая умная и самодостаточная женщина, просто воспроизводить принятые штампы, – нисколько не сомневаюсь, что именно это Алиса и собиралась сделать, сама, пусть и не полностью, это осознавая и стесняясь.

– Хорошо. Настоящий мужчина должен любить свою женщину и быть готовым ради неё на многое. Он должен всегда поддерживать её во всех её начинаниях, а ещё – просто радовать, причём как можно чаще: дарить милые безделушки, цветы, водить туда, куда она хочет пойти с ним… ну… у всех же разные интересы: кому-то нравится балет, а кто-то обожает тяжёлый рок… Он должен обеспечивать свою женщину, должен ездить с ней в путешествия. Наконец, он просто должен быть хорош в сексе. А ещё он должен…

– Стоп! Алиса! Вы себя слушать не пробовали? Должен, должен, должен… То есть, по вашему мнению, настоящий мужчина всё время существует в состоянии долженствования, как в армии? Он постоянно выполняет свой долг, в едином, так сказать, строю. Вы уверены, что захотите хоть сколько-нибудь долго общаться с таким человеком?

Алиса задумалась. Я уже понял, что причина её постоянных неудач на личном фронте – в том, что она всё время требовала от своих партнёров выполнения каких-то выдуманных ею обязанностей. Хорошо бы ещё, чтобы это поняла сама моя пациентка. Алиса – не тот человек, которому нужно, чтобы ему всё объяснили и направили на путь истинный, она сама стремится выйти на этот путь, для неё важна самостоятельность, а мне она может и не поверить. Задача психотерапевта состоит отнюдь не только в том, чтобы увидеть корень проблемы пациента. Врач всегда хочет помочь больному, а для этого надо, чтобы пациент сам увидел корень своей проблемы и стал сотрудничать с врачом ради её решения. Есть в психотерапии такой метод, который открыл американский психолог Роджерс. Согласно этому методу пациент, которого Роджерс называет клиентом, чтобы подчеркнуть его ответственность наряду с врачом, может свободно обсуждать и таким образом исследовать свои чувства, не боясь неодобрения. Именно этот метод мне показался наиболее подходящим для Алисы – человека, уверенного в себе, а в личной жизни, как я понял, даже слишком.

– Рушель, – прервала паузу Алиса, – тогда выходит так, что я от Вовки требовала, требовала, мне всё время казалось, что он должен, должен измениться, что ли… И из-за этого он сбежал, да?

– Да, думаю, вы правы, Алиса, – я подчеркнул то, что она сама поняла сущность своей проблемы. – Но уверены, что так было только с Владимиром?

3 года назад

То, что Юрка любит кататься на лыжах, Алиса прекрасно знала, – он вместе с ней и её классом ездил в Токсово уже две зимы подряд, и дети его обожали, а лыжного похода с ним ждали, кажется, с первого сентября. И решила она сделать ему подарок – сказочные рождественские каникулы. Алиса купила путёвки в Норвегию, на один из горнолыжный курортов, хотя сама на горных лыжах не каталась, и боялась высоты. Ничего страшного, она была готова потерпеть, лишь бы Юрка отдохнул по-человечески, а то всё работа, работа, сплошная работа…

Лучше всего, конечно, сюрприз, а заодно и новогодний подарок – как только пробьют куранты двенадцать раз, как только отопьют они с Юрой шампанского, так и достанет он из-под ёлки подарок, – две путёвки в Лиллерхаммер, на курорт Галу. Интересно, а что он приготовил ей…

– С Новым годом. Юрочка!

– С Новым годом, любимая!

Алиса прервала долгий поцелую и высвободилась из Юриных рук.

– А ты не хочешь посмотреть, что я тебе приготовила?

– Давай сначала ты, а то я волнуюсь!

– Можно подумать, я не волнуюсь. Ну Юрка, давай ты.

– А пошли вместе.

Алиса и её друг вместе опустились на корточки рядом с маленькой пушистой ёлочкой (директор школы всегда умудрялся достать всем учителям самые замечательные деревца, и стоили они совсем дёшево – этакий подарок школы на Новый год).

– Что это, Юрка? Какая прелесть! – в руках Алисы серебряной змейкой скользила тонкая нежная цепочка, нефритовый кулон густого болотного цвета идеально подходил к глазам девушки.

– Тебе правда нравится?

– Конечно! Я нефрит больше всего люблю, Юрочка, ты же знаешь! А тебе как мой подарок?

– Что там? – Юра раскрыл нарядный конверт с ангелочком, сжимающим пышной рукавичкой большую золотистую звезду. – Алиса?

– А ты прочитай, Юрочка.

– Путёвки? Точно! В Галу? Это мне?

– Нам с тобой!

– Лиска, спасибо тебе! Ты чудо!

Новогодняя ночь миновала, а за ней – и каникулы в дивных норвежских горах, где всё, казалось, было наполнено волшебством ясных звёздных ночей, сверкающих огнями лыжных трасс, звонкого морозного воздуха… Алисе было хорошо с Юрой, и она думала: это он, тот человек, за которого она вскоре выйдет замуж. С ним весело, он, видимо, любит её, а ещё ей очень нравилось, что он охотно возится с её школьниками, – катается с ними на лыжах, ездит везде. Вот начало летних каникул они планируют отметить поездкой в Ярославль…

* * *

– Но с Ярославлем ничего не вышло. Юрка не поехал.

– Как вы думаете, Алиса, почему?

– Он меня бросил.

– Как это произошло?

– Бросил, и всё. Рушель, ну какая вам разница до того, что было три года назад? – ничего себе! Похоже, моя пациентка вообще не видит ничего общего в ситуациях! А ведь в свой прошлый визит она была готова согласиться со мной, что у всех её любовных неудач есть одна общая причина. В прошлый раз я дал Алисе домашнее задание: вспомнить и записать тот момент, который по её мнению стал началом конца её отношений с одним из бывших бойфрендов Юрием, с которым Алиса разошлась чуть меньше трёх лет назад. Этого молодого человека я выбрал, потому что мне казалось, что он был Алисе ближе других, их отношения больше походили на дружеские, чем на любовные, да и вообще по рассказам Алисы он мне был более интересен, чем другие. Алиса задание выполнила, но почему-то снова вернулась к непониманию общей причины своих трудностей.

Так бывает в работе психотерапевта: после победы вполне может последовать поражение. Бывает, добьёшься доверия пациента, слушаешь, как он взахлёб изливает душу, и радуешься, потому что понимаешь: скоро его проблема будет решена. И вдруг на следующем сеансе перед тобой – совершенно другой человекб замкнутый, недовольный ни тобой, ни своими жизненными обстоятельствами, ни собой. И снова бьёшься, пытаясь понять причину такой разительной перемены.

Нет, я ни в коем случае не хочу сказать, что Алиса перестала мне доверять, здесь произошло нечто другое. Алиса неожиданно отказалась видеть причину своих проблем, таким образом сделав существенный шаг назад в их решении.

– Алиса, скажите, пожалуйста, почему вы в качестве того момента, с которого по вашему мнению стали портиться отношения с Юрием, описали вполне идиллический Новый год с подарками, поцелуями, трепетной нежностью, волнением?

– Новый год… Это трудно объяснить, Рушель.

– И всё же давайте попробуем.

– Ну хорошо. Мы с вами в прошлый раз говорили о Володе, с которым я была меньше года, о Мише, а потом добрались до Юрки. До этого момента мне казалось, что вы совершенно правы в том, что я чего-то от своих мужчин всё время требовала, давила на них как-то, что у них возникало ощущение, что они мне чего-то должны, а это никому не понравится. Но когда мы дошли до Юрки, я поняла, что дело совсем не в этом.

– Почему?

– Да потому, что Юрка – совсем не такой! Он… Ничего я от него никогда не требовала! Он и зарабатывал мало, а ни слова ему не говорила! Рушель, вы только сравните по цене путёвки на норвежский курорт и серебряную цепочку с нефритом! И я ни слова ему не сказала!

– Тогда не сказали, а потом?

– И потом не сказала. Я вообще её потеряла. Там же, в Гале.

– И как Юра отнёсся к этой потере? Не обиделся случайно?

– Да нет, с чего бы? Дешёвенькая цепочка.

* * *

– Лис, а что ты не носишь камушек, который я тебе подарил? Так бы было красиво с этим серым свитером!

– Юрочка, я чего-то не могу его найти. Он, верно, потерялся, помнишь, когда мы в снегу валялись…

– Ну вот, жалко…

– Да ерунда, Юрка, дешёвка же! Потом ты мне новую подаришь, правда же? Я и не расстроилась вовсе!

* * *

Признаться, эти воспоминания Алисы меня неприятно задели – девушка оказалась не в состоянии выйти за рамки своего, достаточно ограниченного, надо сказать, представления о мире даже ради человека, которого считала любимым. А вот любила ли Алиса Юрия на самом деле – это ещё большой вопрос. Мне всё же кажется, что нет, в противном случае она могла бы настроиться на него и понять, что обижает его.

– Алиса, вы любили Юру?

– …Наверное… да, любила. И вот уж точно никогда на него не давила, ничего не требовала.

– Вы уверены?

– Абсолютно, – ну вот опять она в чём-то уверена «абсолютно»! Может быть, мне удастся научить Алису немножко сомневаться в себе и обращать внимание на окружающих? Хотелось бы верить.

– Алиса, давайте вместе проанализируем эту ситуацию с нефритовым кулоном. Как вам кажется, почему Юрий подарил вам именно его?

– Потому что он подходит к моим глазам.

– Отлично! Я рад, что вы так думаете.

– А что я ещё могу думать?

– Вы, Алиса, можете думать, что Юрий отделался от вас дешёвым подарком.

– Ну уж нет, я хорошо изучила Юрку! Ему на деньги вообще всегда плевать было. Он бы никогда не купил вещь только ради того, что она дешёвая. Кулон ему просто понравился, он, и правда, был по цвету, как мои глаза, и очень мне шёл. Рушель, да вы представляете себе, что Юрка даже внимания не обратил, насколько его кулончик дешевле путёвок в Норвегию! – ага, а Алиса, похоже, до сих пор забыть не может о разнице в цене. – Это же насколько надо быть не от мира сего! Его женщина дарит ему дорогущий подарок, а он ведёт себя так, как будто ничего не случилось!

– А как он должен был себя вести, Алиса?

– Ну как… Если один человек чем-то обязан другому, он должен больше его любить, как я понимаю. А я для Юрки ничего не жалела! – по словам Алисы её последний партнёр, Владимир, тоже был ей обязан очень многим, вплоть до еды, которую она сама и покупала, и готовила. Есть такое понятие в психологии – виктимность.

– И вам было не жалко его потерять?

– Жалко ещё как! Но я это скрыла от Юрки, чтобы он меня не жалел, утешала его!

– Каким же образом вы его утешали?

– Что кулон был дешёвый, что я совсем не расстроилась…

– Вы же сами только что сказали мне, что Юре на деньги было плевать, а потом утешали его тем, что потеряли недорогую вещь! Где логика, Алиса?

– Ну… я как-то не подумала… все нормальные люди расстраиваются, если теряют дорогие украшения, – так, кроме «настоящего мужчины», в Алисином представлении о мире есть ещё и «нормальные люди».

– Вот видите, что получается, Алиса! Вы знаете Юру, знаете, что для него деньги имеют второстепенное значение, однако для того, чтобы утешить его, используете «денежный» довод, больше подходящий не для Юры, а для каких-то абстрактных «всех нормальных людей». А где собственно Юра? Человек, которого вы, как утверждается, любили?

– Получается…

– Что получается, Алиса? Я вас внимательно слушаю.

– Получается, что… что я… что я не о Юрке в тот момент думала, а…

– Так, смелее, Алиса!

– А о себе?

– Вынужден признаться, вы правы: стараясь утешить друга, вы думали не о нём, а о себе. Вы даже успокаиваете его великолепным доводом, что вы не расстроились! Как вы думаете, Алиса, а если бы Юра потерял какой-нибудь ваш подарок и не расстроился, вам бы было приятно?

– Нет, конечно. Как это может быть приятно!

– А вы почему-то решили, что Юре ваше безразличие к его подарку понравится.

– Рушель, но настоящий мужчина не может хотеть огорчить свою женщину!

– Алиса! Вы опять! Может быть, абстрактный настоящий мужчина и чего-то должен, а живой человек хочет, чтобы его любили, понимаете? Это естественная потребность каждого человека, Алиса!

И тут Алису проравло.

– Рушель, тогда выходит, что я их всех не видела, думала только о себе, да? Но ведь так… Рушель, понимаете, вы все взгляды мои в прах разбиваете! Я же всегда знала, всегда, что настоящих мужиков на свете не бывает, что мужчину делает женщина, которая рядом с ним, а в разговорах с вами я начинаю в этом сомневаться. Я помню, когда мне было пять лет, папа стал поздно приходить с работы, потому появились какие-то командировки, я не знаю, я маленькая была, не понимала. Только помню, приехал он из одной командировки поздно ночью, я уже спала, проснулась, услышав, как он дверь открывал – у нас тогда такой замок был, тихо его было не открыть. Только разделся, как мама его – в кухню, даже умыться не позволила, и дверь за собой прикрыла. А я пошла подслушать, о чём они говорить будут, – я тогда очень боялась, что мама с папой разойдутся, наверное, чувствовала, что что-то не так. Так мама плакала, говорила, что если он уйдёт из семьи, то она ни за что не отдаст ему меня, и даже запретит встречаться, а мне объяснит, какой он подлец. Что настоящий мужчина никогда бы так не поступил со своей женой и дочерью, что если настоящий мужчина полюбил когда-то, то это – на всю жизнь, а измены и всякие романы на стороне – удел слабых. Рушель, я уже, наверное, и не вспомню всё, что она говорила. А папа ничего не говорил. Я не видела их за дверью, но думаю, что он сидел и на маму не смотрел, – он вообще на неё старался не смотреть, особенно когда она заводила про «настоящий мужчина должен»… Ой! Рушель! Получается, что я тоже говорю, как она!

– Получается так, Алиса. Но теперь, когда вы это поняли, вам уже будет намного проще видеть в людях людей вместо того, чтобы думать. Что они вам что-то должны. А что же было дальше у ваших родителей?

– Папа никуда не ушёл, только он перестал быть таким, как раньше. Всё больше молчал, правда, когда со мной гулял, всё было, как прежде, – мы и болтали, и играли, и вообще… с ним хорошо было. А дома всё больше молчал. И не ел ничего, что мама готовит, а сам готовил и себе и мне, пока мама не запретила мне есть его еду.

– Почему?

– Сказала, что ребёнок должен питаться здоровой пищей. А мне больше нравилось, как папа готовит. А потом он заболел.

Я уже понял, что будет дальше, – мне известен такой психологический тип, к которому я отнёс отца моей пациентки: люди, которых, в общем-то, легко сломать, но которые в неволе долго не живут. Я оказался прав: отец Алисы болел полгода, потом умер.

– Рушель, но всё же мужчины – очень слабые существа! Почему папа не ушёл тогда? А дедушка у меня вообще спился! Да, с бабушкой трудно было, я понимаю: она всё время требовала от него самых разных вещей, – чтобы он и денег больше в дом приносил, и ей внимания больше уделял, и подарки дарил, и детьми занимался… – мне стало понятно: стремление давить мужчину у Алисы наследственное.

– Алиса, а много у ваших бабушки и дедушки было детей?

– Трое. У моей мамы ещё две сестры.

– И как у них складывается жизнь?

– Ничего хорошего у них не вышло. У тёти Лены был муж, да весь вышел – бросил её через три года после свадьбы, а детей у них нет. И никто из кавалеров не задержался. Ну, у неё характер, как у бабушки, вся – в неё. А Томка, она совсем другая, – да только и у неё… муж бросил, а Сашка, сын, сидит.

– За что?

– Да по малолетке ларёк грабанули. Томка – самая младшая, Сашке сейчас шестнадцать. Так она его – и на музыку, и на каратэ, и французский учить. Он от такой жизни из дома сбежал, месяц шлялся где-то, потом ларёк этот дурацкий ограбили, и поймали его. Хорошо хоть так, а то Томка с ума сходила.

– Она что, целый месяц не знала, где её сын?

– Ну, что жив, она знала, – он иногда письма с контакте писал, а где он прятался, – нет. А потом, как взяли его с ларьком, так говорит, по очереди у друзей жил, а у кого – так и не назвал.

– Да уж, хорошенькая история. Алиса, вот вы говорите, что ваша тётя Тамара не такая, как старшие сёстры, одна из которых – ваша мама? А чем же она отличается? Как я вижу, она ещё как давила на сына, а подростки это переносят хуже, чем взрослые.

– Но она же не требовала от него, чтобы он стал настоящим мужчиной, она хотела дать ему образование.

– От этого, знаете ли, Алиса, не легче. Скажите мне, пожалуйста, вам что, лучше, чтобы вам постоянно твердили, чтобы вы стали настоящей женщиной, а для этого должны каждый день мыть полы, готовить роскошные обеды, быть всегда красивой, в постели – восхитительной… Или чтобы вы чаще ходили в театры и музеи, больше читали философской литературы, учили наизусть стихи и вообще повышали своё образование?

– Ничего бы мне не понравилось. Это же – абсурд какой-то!

– Вот именно! А вы почему-то думаете, что мужчинам всё это должно нравиться.

– Теперь я поняла, Рушель. Значит, чтобы человек не сбегал от меня куда-то за Полярный Круг, я не должна на него давить и требовать чего-то. А что должна?

– Да любить его, Алиса! И принимать таким, какой он есть. И не стремиться показать, как много вы для него делаете. Вообще в ваших отношениях думать о любимом человеке, а не о себе.

Я говорил Алисе эти очевидные вещи, а самому мне не давала покоя мысль: не умеет Алиса думать о другом человеке, что-то в ней недовоспитано, чего-то не хватает. И не потому, что она – эгоистка, – не более, чем другие люди. Алиса способна заботиться о подругах и входить в их проблемы, ей вполне важно, что происходит в душах её учеников… Вот только, к сожалению, эта её способность не распространяется на мужчин. А может быть, это потому, что Алиса ещё не встретила своего человека? Может быть, если она полюбит, то начнёт прислушиваться к любимому? Я понимал, что нет. Да и не полюбит она, потому что в каждом следующем партнёре будет видеть не его, не личность, а потенциального мужа, и подделывать его под свой убогий идеал «настоящего мужчины, который должен», и произойдёт это в любом случает, несмотря на то, что сейчас она всё поняла и полностью со мной согласна.

Так что же мне с ней делать?

И вдруг меня осенило: Мьянма! Мьянма, прекрасная страна, которую я очень хорошо знаю и люблю, и древние сакральные практики которой, известные мне от моих знакомых бирманцев, колоссальным образом обогатили мой психотерапевтический арсенал. Пошлю-ка я Алису туда. Есть в Мьянме маленький монастырь высоко в горах, где женщин учат старинным методикам управления сексуальной энергией. Это – именно то, что нужно моей пациентке, чтобы наконец разомкнуть проклятый круг, состоящий из стереотипов, привычек, семейных идеалов и свойств личности.

На первый взгляд моя идея отправить Алису в монастырь для обучения управлению сексуальной энергией может показаться странной: вроде бы на секс она не жалуется, не в нём её проблема. На самом же деле всё гораздо сложнее. Дело в том, что сексуальная энергия – самая мощная из всех энергий человека, которая даёт ему огромный потенциал производительных возможностей. Это и творчество, и любовь, конечно, и способность наслаждаться жизнью во всех её проявлениях. Чем больше у человека сексуальная энергия, тем богаче и счастливее его жизнь. Но у нас в обществе очень часто люди подавляют свою сексуальную энергию. Происходит это по многим причинам, в первую очередь, культурным: секс традиционно с советских времён считается чем-то постыдным. Досоветские времена тоже не отличались повышенной сексуальной свободой, но тогда Россия была, как и вся Европа, традиции которой в этом смысле сильно отличаются от традиций Востока. Потом у нас в стране всё стало намного хуже.

Но причём тут Алиса? Я уверен, что проблема Алисы заключается в подавленной сексуальной энергии. Девушка с трудом прорывается через стереотипы, внушённые, в первую очередь, в семье. И самое страшное в её стереотипной картине мира то, что мужчина – это не человек, который любит и которого можно любить, который несёт наслаждение и жаждет наслаждения, а функция – партнёр, муж. Зачем он ей? Потому что без мужчины как-то неправильно, не более того. Настоящая женщина, согласно этой картине мира, без мужчины – немного ненастоящая, неполноценная. А значит, надо услышать себя (читай: свою сексуальную энергию) и искать достойного мужчину. Не жизнь, не счастье, не наслаждение, а только «должен», всё. Пока человек настолько зажат, встреча с тем, с кем она будет счастлива, для Алисы невозможна, так что пусть едет в Мьянму.

Надо сказать, перспектива такой своеобразной «экспедиции» мою пациентку очень заинтересовала. Алиса по природе своей любознательна, путешествовать любит и умеет, а на Востоке не была никогда. Я помог ей спланировать поездку, снабдил адресами и связями, которые ей понадобятся в чужой стране, написал рекомендательное письмо к настоятельнице монастыря. В общем, более трёх месяцев я своей пациентки не видел, а осенью ко мне пришла уже совсем другая женщина.