Читать книгу: «Пробуждение луны», страница 2

2 глава. Фаад

Холод пронзил тело, боль становилась лишь сильнее, заставляя её очнуться. Серебристый свет пробивался сквозь закрытые глаза, а жжение в груди словно затуманивало разум. Царила тишина, нарушаемая лишь топотом сапог, что эхом разносились в этом пространстве. Открыв глаза, Рена приподнялась, опёршись на руки и осмотрелась. Это место было знакомо и незнакомо одновременно. Будто раньше ей доводилось оказываться здесь. До спины словно что-то коснулось и это заставило девушку подорваться с места. Она отошла на несколько шагов и резко повернулась. Из тьмы на неё смотрело отражение. Зеркало. Но с ним было что-то не так. Отражение в нём, казалось, смотрело не со страхом или растерянностью. Нет. Голова была слегка опущена в низ, брови нахмурены, а в глазах читалось зло. Отражение глядело на Ренэрин из-под лба, словно желая что-то сказать.

Рена замерла, не в силах отвести взгляд от своего двойника. Холод пробрался под кожу, заставляя волосы встать дыбом. Это было не просто отражение, это была насмешка, злая карикатура на нее саму. Обычно мягкие черты лица, казалось, заострились, губы скривились в едва заметной усмешке. Жжение в груди усилилось, перерастая в нестерпимую боль, будто кто-то пытался вырвать ее сердце. Не сводя глаз с отражения, Рена медленно сделала шаг вперед. Двойник повторил движение. Шаг назад – и отражение отступило следом. Это была она, но не она. Что-то чуждое, темное и глубоко спрятанное вырвалось наружу, обретая плоть в этом зловещем зеркале. Она чувствовала, как чужая воля пытается проникнуть в ее разум, как ядовитые щупальца обвиваются вокруг ее сознания.

– Кто ты? –  прошептала Рена, и ее голос эхом разнесся по помещению. Отражение не ответило. Лишь злобно усмехнулось, и в глазах его вспыхнул огонек нескрываемой ненависти. Внезапно, отражение подняло руку, и Рена почувствовала, как ее собственная рука непроизвольно тянется вперед, к холодной, гладкой поверхности зеркала. Их руки почти соприкоснулись, как вдруг, между ними промелькнул яркий свет селуниса, заставивший отражение отступить назад. Яркий лучик света, подобно тропе, устремилась прочь от зеркала. Не оборачиваясь, она шагала по дороге из лунного света, тени сгущались, но не осмеливались приблизится. Отстранившись, они с ненавистью смотрели на девушку, перешёптываясь. Голоса теней доносились до ушей Ренэрин, начиная медленно сводить с ума, но селунис, подобно магическому барьеру, всякий раз отгонял голоса прочь. Она шла в неизвестность.

Шаг за шагом Рена погружалась в свет, чувствуя, как холод медленно отступает. Каждое её движение стало легче, а боль в груди постепенно утихала. Но, несмотря на освобождение от мрачного зеркала, неопределенность все еще витала в воздухе.  Свет вёл её вперёд, и вскоре она оказалась в просторном зале, где потолок терялся в клубящихся облаках. В центре комнаты стояло странное сооружение, подобное трону, сделанному из изумрудного камня. Он светился мягким зеленым светом и, казалось, дышал, как будто был живым.

Рена подошла к трону и присела на его край. Чувство покоя и умиротворения охватило её, но в то же время в это спокойствие просачивалась тень беспокойства.

– Что это за место? – прошептала она, рассматривая украшения. Кристаллы, словно слёзы, сверкали в полумраке, отражая неясные образы, всплывающие из её памяти.

Вдруг перед ней материализовалась фигура. Это был мужчина с длинными, струящимися волосами, словно живыми – они казались частью воздуха, пронизанного светом. Лицо его было выражением глубокой мудрости и печали. Он молча стоял подле окна и смотря куда-то вдаль сложил руки за спиной. Поднявшись с трона, девушка тихо отошла в сторону, словно боясь, что мужчина заметит её, но, казалось, он не слышал ничего. Его вздох был глубок и тяжел, словно свинец. Ренэрин осмотрелась по сторонам и когда поняла, что в зале кроме них нет никого, она подошла к мужчине и встав рядом, глянула в его глаза, а после и окинула взором окно. Какого же было её взору пристала не Роксизия, а земли чужой страны.

«Это шутка? Но где же я?»

– За краем «вечности», царит все то, что неизвестно люду…

Слова, точно шёпот достиг ушей Рены, и она невольно глянула на мужчину, будто изучая лицо. В серебристых глазах отражались лучи солнца. Радужка приобрела золотистый оттенок. В нём было что-то знакомое и неизведанное одновременно, чем-то он напоминал девушке отца. Такой же спокойный, невозмутимый, но вот аура слишком сильно отличалась.

Внезапно, массивные двери зала с грохотом распахнулись, и в помещение ворвался молодой человек. Он был одет в тёмную одежду, сшитую из дорогих тканей, а на руках можно было заметить кольца, украшенные драгоценными камнями. В серебристых глазах горел огонёк ярости. На груди звенели многочисленные медали и награды. Он остановился в нескольких метрах от мужчины, и пробыв в тишине пару минут, резко выдал.

– Вы отдали приказ о публичной казни? – Его нервное дыхание нарушало, повисшую в воздухе, тишину. Мужчина у окна, продолжал молча стоять, не желая отвечать на заданный вопрос. Терпение юноши было на исходе. Глаза становились злее.

Мужчина, нагруженный мудростью и печалью, наконец повел голову и заговорил с безразличием, которое будто стало его второй натурой:

– Каждый акт, который я совершаю, имеет свою цену. Ты не можешь желать стабильности, не расплачиваясь за неё.

– Ценой жизни невинных? – Юноша чуть не вскрикнул. Его дрожащие ладони сжались в кулаки, и с лица его не сходила гримаса отчаяния.  По мере того как их голоса накалялись, Рена поняла, что проблема здесь гораздо глубже, чем она могла себе представить. Страдания, о которых говорил юноша, и отделение от этого мужчину, казалось, порождали темные силы, которые поджигали всё вокруг.

– Он был наказан в соответствии с нашими законами. Он сознался в содеянном!

– Под теми пытками, который он перетерпел, любой бы сознался в том, чего никогда не делал.

– Тебе никогда этого не понять, а знаешь почему, Авельсус? – Он подошёл ближе и посмотрел на юношу. – Потому что ты никогда не станешь правителем. Из всех моих сыновей, ты единственный родился слабым, не имея должной силы.

Авельсус стиснул зубы, словно эти слова были острыми лезвиями, которые вонзились в его сердце. Он отвел взгляд и, словно устремил его на Рену. В её лице мелькнуло непонимание, а затем искра сочувствия, как будто она могла почувствовать его гнев и боль.

– Я не слаб, – пробормотал он, его голос дрожал от подавленного возмущения. – Я просто не готов мириться с жестокостью, которая правит миром. С такими успехами Роксизия в будущем падёт войной, мы будем ничем не лучше людей, которых так опасаемся.

Мужчина у окна лишь усмехнулся, как будто увидел в своем сыне комичное отражение того, кем он был в юности. Но это была больше насмешка, чем забота.

– Невинные жертвы на алтаре власти – это цена, которую всегда платят те, кто стоит на вершине. То, что ты называешь жестокостью, – это просто необходимая жертва в игре, где старшие имеют право решать, кто живет, а кто умирает.

У Рены сжималось сердце. Она приложила сжатый кулак к груди, смотря на Авельсуса. Он чувствовал тоже самое, что и девушка. На секунду показалось, что Авельсус и Ренэрин разделяют одни и те же чувства.

– Твоя учесть, как пятого приемника на престол: сидеть и помалкивать в стороне, Авельсус. – Наклонившись к уху сына, прошептал король, после чего молча удалился прочь, оставив Авельсуса на едине с тишиной. Как только двери с грохотом закрылись, юноша не сдержался и подойдя к ближайшей колонне, со всей силой ударил по ней кулаком. По телу пробежала мелкая дрожь, и обломки камня осыпались на пол, словно воспоминания, которые рушатся с каждым ударом.

Девушка неуверенно протянула руку к нему, но внезапно кто-то перехватил её. Неведомый дух, не имевший плоть или память. Воплощение лунного света.

«Не нам мешать истории.» – Произнёс дух, потянув за собой девушку.

Нехотя следуя за ним, Ренэрин вдруг почувствовала невесомость в теле, свет медленно окутывал её и, словно облака, поднимал ввысь, унося её от гнева и боли, царивших в зале. Она вновь оказалась в сияющем пространстве, где цветные полосы света плескались как волнения в океане. Это была не просто реальность, а своеобразный переход в другую плоскость существования, где границы между временем и пространством стирались.

– Почему ты уводишь меня? – спросила Рена, её голос звучал как эхо в этом хрустальном мире. Она пыталась противостоять чувству беспомощности, однако её новые возможности удивительным образом пробуждали в ней страх и надежду одновременно.

«Мы не можем вмешиваться в историю, Ренэрин. Лишь наблюдать…» – Голос резко стих, и дух поднял голову вверх. Белоснежный капюшон немного спал, оголив волосы. Уши столь же светлые как у отца, но вот волосы были тёмными, точно сама ночь. Он был чем-то между эльфами света и тьмы.

Ренэрин мельком глянула на селунис, но от него не исходила ни жара, ни света. Словно он никак не реагировал на присутствие незнакомца.

«За краем этого острова рыщет тьма, как никогда близка зима, Ренэрин.»

– О чём ты? – Произнесла девушка, но дух начал растворяться в воздухе, оставляя за собой лишь легкий шлейф света.

– Я не могу дать тебе больше информации, – ответил он, как будто его слова были частью этого хрустального мира, куда никто не мог вторгнуться. – Но знай, что выбор, который ты сделаешь, изменит судьбы многих.

– Какого выбора? – воскликнула Рена, отчаяние пронзило её сердце. Она понимала, что оказалась вовлечена в нечто большее, чем просто личная драма, но не знала, где ей искать ответы.

«Выбор, который ведет к разрушению или спасению», – произнёс дух, постепенно исчезая. Его последнее слово затихло в пространстве, оставив лишь послевкусие тишины.

Внезапно мир вокруг Рены заколебался, как поверхность спокойного озера, и свет, окутывающий её, начал иссякать. Она ощутила, как её тело медленно уносится прочь от этого волшебного пространства. Холод вновь обвивал её, и тело, словно затягивалось в бездну. Но вместо страха в её сердце зародилась уверенность, как искра, готовая вспыхнуть.

И вот, спустя мгновение, Рена очнулась в полутемной пещере. Высокие своды из серого камня вросли в необычный ландшафт, где каждая трещина и изгиб оказывались проделанными временем. Вокруг витал запах прелести и влаги, а солнечные лучи пробивались сквозь дыры в камне, освещая самые темные уголки этого места. Улыбка света, как неумолимо сияющее напоминание о том, что даже в самой глухой тьме зреет жизнь.

Она быстро поднялась на ноги, оглядываясь в поисках знакомых лиц, но её внимание было пронзено одним особенным образом. На огромном валуне, в центре пещеры, сидел фавн по имени Фаад.

Словно почувствовав её взгляд, фавн повернулся

«Здравствуй, Ренэрин, – произнёс он, его голос был мягким и мелодичным, звучащим, как далекая музыка. – Зачастила ты ко мне.»

– Ты ведь знаешь, что не мне контролировать сны…

Фаад выпустил клуб дыма изо рта, после чего устремил взор ввысь, откуда в пещеру проникали лучи солнца.

«Сны, – произнёс Фаад задумчиво, – это лишь отражение наших самых сокровенных страхов и надежд, словно отражение цветов в радужном стекле. Они пришли к тебе, чтобы осветить путь, который ещё не стёрт.»

Рена подошла ближе к фавну, её интерес к его словам перемешивался с беспокойством. Она вспомнила о том, что случилось в зале, о гневе Авельсуса и о молчании отца.

– Я не понимаю, почему я здесь. Что мне значит это место? И что делать с этой тьмой внутри меня?

Фаад наклонил голову, и его рога пронзили свет, словно они были частью самой природы.

«Это место – сердце земли, где ощущения и мысли собираются, чтобы создать новую реальность. Тут ты сможешь найти не только свои страхи, но и ключ к их преодолению.»

– Как я могу изменить то, что скрыто во мне? – спросила она, её голос дрожал от растерянности.

Фаад сжал трубку в руках, поглядывая на неё со смешанным выражением мудрости и загадки, словно собирался поведать таинственное пророчество о будущем.

«Каждая тень, что мелькает в нашем сознании, имеет свою историю. Только когда ты решишься заглянуть в неё, ты сможешь разобрать её на части, как ветер разоряет облака. Ты должна принять свой страх, держа его в руках, как последние угли потухшего костра. Понимание – вот ключ, но прежде чем ты откроешь замок, нужно узнать, что ждет за дверью.

Рена задумалась. В её сердце нарастало чувство, что Фаад был прав, но на пути к пониманию стояли непростые преграды.

– Я боюсь, что не смогу справиться с этим, – призналась она, её голос стал тише, словно она делилась секретом с самой собой.

«Твоя сила не в том, чтобы избегать страха, – ответил Фаад, его голос обрел оттенок почти поэтической глубины. – Она в том, чтобы превратить его в свет. Из тьмы рождается знание, и из знания – сила. Но об этом следует помнить: настоящая тьма, злой враг, не находится вне тебя. Возможно, она в тебе самой, ожидая, когда ты согласишься с ней встретиться.

Рена вспомнила своего двойника из зеркала, его презрительную усмешку и ненависть, что проецировалась из-за стекла. Подумав о тех словах Фаада, она почувствовала, как внутри её вновь закипела решимость.

– Но как мне взять себя в руки, когда тьма пытается меня поглотить?

Фаад расправил свои плечи, будто разглаживая крылья прежде чем взмылить в небо. Он посмотрел в глаза Рены, и в них сверкнула искра преданности.

«Прислушивайся к своему внутреннему голосу. Он всегда будет с тобой, даже когда мир кажется хаосом. И помни: в каждой тени скрыта возможность, пусть и маленькая, начать новую историю. Когда ты осознаёшь, что тьма – это только часть света, который ты несёшь, твоя сила станет неоспоримой.»

– Почему каждый раз ты говоришь всё так непонятно?

«Истина куда тяжелее, чем мы думаем. Впрочем… – Фаад резко замолчал, в очередной раз втягивая дым трубки, а после выпуская его вверх, – довольно разговоров. Тебе пора.»

– Куда пора? Что мне нужно делать?

Фаад вздохнул, выпуская облачко дыма в воздух, и указал трубкой на дальний конец пещеры.

«Твой путь лежит туда, где тьма сгущается больше всего. Там ты найдешь ответы на свои вопросы, столкнешься со своими страхами и, возможно, обретешь то, что ищешь.» Рена посмотрела в указанном направлении. В конце пещеры зияла темная дыра, словно вход в бездну. Холод и страх сковали её сердце, но слова Фаада эхом отдавались в голове, напоминая о силе, которую она должна найти в себе. Сделав глубокий вдох, она решительно шагнула в темноту.

3 глава. Осенний фестиваль

Лязги мечей устремлялись в небеса. Утренняя дымка еще не рассеялась над

городом, окутывая шпили дворца призрачной пеленой, но на тренировочной площадке перед ним уже кипела работа. Рена, облаченная в легкий тренировочный костюм, парировала очередной выпад Аракано. Клинок мастера, казалось, танцевал в воздухе, оплетая ее сталь змеиными узорами. Рыжие волосы мужчины, заплетенные в тугой хвост, небрежно покачивались в такт движениям. Глаза мужчины были сосредоточены и казалось, ничто не могло его отвлечь. Удар, ещё один, меч будто ожил, не подпуская соперницу к себе. Ренэрин отбивалась как могла, почувствовав легкую дрожь в руке. Аракано был неутомим. Откуда столько энергии в генерале и тренере? Он вообще не устает? Пытаясь сконцентрироваться, подметила Ренэрин.

– Быстрее, Рена! Ты словно спишь! –  Рявкнул он, и клинок снова обрушился на нее с утроенной силой. Она с трудом успела среагировать, перехватив удар своим. Лязг стали эхом разнесся по площадке. Рена почувствовала, как пот струится по вискам. Она знала, что должна быть быстрее, сильнее, точнее. Она должна превзойти себя. Но усталость и плохой сон начали давать свои плоды. Она уже пропустила несколько выпадов и кровь небольшой струёй окрасила ткань в тёмный.  Принцесса сделала глубокий вдох, закрыла глаза на мгновение, чтобы собраться с мыслями. Но не дав времени на отдых и передышку, Аракано вновь нацелился на девушку, стремясь сбить её с ног и победоносно свалить её на землю. Лязги вновь устремились в небо. Рена резко открыла глаза, и в этот момент мир словно замедлился. Она увидела, как клинок Аракано надвигается на нее, словно змея, готовая нанести смертельный удар. Но вместо того, чтобы отбить удар, она сделала шаг в сторону, уклоняясь от клинка. Движение было настолько быстрым и неожиданным, что Аракано не успел среагировать.  Солнце медленно поднималось над горизонтом, окрашивая небо в нежные розовые тона. Ударь, боль в груди в эту Ренэрин с грохотом упала на землю, ударившись затылком о камни. Меч Аракано вошёл в землю в миллиметре от лица. Она удивленно глянула на  склонившегося мужчину. В тишине было слышно только их тяжелое дыхание.

Убрав меч в ножны, мужчина с недовольным лицом поднял Ренэрин и сурово произнёс, сложив руки на груди:

– Что это сегодня было?

Будто бы насмешливо, она пожала плечами, убрав двуручный меч в ножны. Красные руки подрагивали и почти на ватных ногах она поплелась к скамье. Следом послышались шаги и недовольный возглас:

– Ты очень невнимательна на тренировке, что происходит?

– Я устала, – тихо ответила Рена, все еще пытаясь отдышаться.

Подойдя ближе он скрестил руки и сверху вниз посмотрел на Ренэрин и недовольным тоном произнёс.

– Ты думаешь эти слова как-то остановят врагов? Нет! Им будет плевать на твою усталость! Дай им лишь волю и магическая башня уничтожит тебя, а затем, истребив королевский род, возвысит к престолу свою марионетку!

Он замолчал, глядя на Ренэрин. В её глазах, уставших и печальных, он видел отражение собственных страхов, собственную нерешительность. Казалось сейчас, Девушка испытывает всё то, что когда-то пережил и сам генерал. Вот только однажды, он всё же смог их преодолеть и надеялся, что так поступит и она. Протяжный выдох, сердце его колотилось, как бешенное. Аракано нахмурился, его взгляд смягчился. Присев перед ней, он двумя пальцами поднял её подбородок и спокойно, но строго произнёс:

– Знаю, тебе тяжело, Рена. Но ты – последняя надежда королевства. Помнишь, что я тебе говорил? Твоя усталость – роскошь, которую ты не можешь себе позволить. Ты должна быть готова ко всему.

Слова Аракано были правдой, но сейчас они казались такими далекими. Она чувствовала себя выжатой, как лимон. Но генерал был прав: враги не будут ждать, пока она отдохнет. Ей нужно собраться.

– Хорошо, – прошептала она, открывая глаза. – Что дальше?

Аракано одобрительно кивнул.

– Отдохни немного. Потом разберем твои ошибки в сегодняшнем бою. И помни: каждая тренировка – это шаг к победе. А пока что, я предлагаю тебе немного отвлечься. Через неделю в городе будет осенний фестиваль. Я думаю, тебе стоит сходить туда, развеяться.

Рена удивленно посмотрела на него, но отказаться не могла. Она наслышана историй о традициях и праздниках роксизианцев, что не могла упустить такую возможность. Очень уж ей хотелось посмотреть на их развлечения: танцы, музыка. Этот фестивал ежегодно проводился во всей стране, но с приходом Владыки, эльфы перестали веселится. Шумные праздники, сменились смирением и тишиной, и даже барды были казнены. Предстоящий вечер, был словно новый глоток свежего воздуха, для эльфийской «тюрьмы», в которую превратили страну.

Неделя подготовки пролетела незаметно, и столица знатно преобразилась. яркие огни заполнили улицы Арис, а запахи свежей выпечки и жареных каштанов витали в воздухе, как неотъемлемая часть предвкушения праздника. каждый уголок города был украшен гирляндами из осенних листьев, а на центральной площади возвышалась гигантская тыква – символ изобилия и радости. рена не могла не отметить, как все ещё полнорукие жители готовились к этому событию, их лица светились ожиданием, а улыбки отражали радость. с приближением вечера толпы людей начали заполнять площадь, создавая уютную атмосферу. смех и радостные голоса смешивались с завораживающей музыкой, доносящейся от бродячих музыкантов, играющих на лютнях и флейтах. каждое мгновение в воздухе чувствовалось ощущение волшебства – чутье праздника, которое околдовало даже самую уставшую душу.

приспустив капюшон с головы, девушка с восторгом осмотрелась по сторонам. глаза разбегались от количества разных лавок.

На каждой из них были выставлены угощения: сладкие пирожные, горы орехов из различных стран, яркие леденцы и печенье, украшенное глазурью. В какой-то момент взгляд девушки задержался на лавке с фруктами.

– Это лунит. – Пояснил Аракано, подходя к девушке. – Обычно этот фрукт растёт лишь в Вередониии. Давно его не видел у нас.

– Хотите попробовать? Вот, угощайтесь! – Произнёс хозяин лавки и протянул девушке кусок дивного плода. Ренэрин с удивлением осмотрела фрукт. Формой и цветом он в точности повторяет луну в убывающей фазе. Его кожица гладкая и тонкая, словно пергамент, окрашена в бледно-молочный цвет, а на одной стороне непременно присутствует темное, слегка вдавленное пятно, напоминающее лунные кратеры. Размером лунит был чем-то между яблоком и грейпфруто. Держа его в руках, девушка ощущала приятную прохладу и легкую шероховатость поверхности. Аромат фрукта тонкий и изысканный, с нотками ночной фиалки, свежего огурца и едва уловимым оттенком ванили. Осмотрев фрукт в разрезе, девушка заметила полупрозрачную мякоть, разделенную на дольки, как у апельсина, но с более нежной и шелковистой текстурой. Цвет мякоти варьировался от почти прозрачного до бледно-голубого, словно лунный камень, пронизанного тонкими серебристыми нитями. В каждой дольке содержится маленькая, круглая косточка, напоминающая жемчужину.

Девушка мельком подняла взгляд на Аракано, тот с ухмылкой покасался на принцессу. Поднеся кусок лунита ко рту, девушка сделала один укус, пытаясь распробовать фрукт. Сначала ощущается легкая кислинка, напоминающая лайм, которая быстро сменяется нежной сладостью, похожей на мед. Послевкусие долгое и освежающее, с отчетливыми нотками огурца и мяты.

Рена не смогла сдержать восхищенного восклика, когда фрукт растопил в её душе усталость и напряжение. Она откусила еще один кусочек и почувствовала, как легкая волна энергии охватывает её.

– Это восхитительно! – воскликнула она, чуть потерявшись в сочетании вкусов. – Никогда не пробовала ничего подобного!

Аракано, стоя рядом, наблюдал за её реакцией с гордостью. Он понимал, как важно для Рены позволить себе наслаждаться простыми радостями жизни, особенно в дни, когда на её плечах лежит такое бремя.

– Лунит является символом осеннего фестиваля, – продолжил он, глядя на волнующую атмосферу вокруг. Его часто используют для лекарств и снадобий.

– Неужели? – В её улыбке читалось лёгкое удивление, а глаза слегка блестели в свете уличных огней.

– Скажи, уважаемый. Дорого стоят плоды у тебя? – Подойдя ближе послышался мужской голос.

– Достаточно. пять серебряных, господин.

– Недурно! Почти половина зарплаты фермера.

Достав из-за кромов монеты, Аракано передал пятнадцать серебряных торговцу, за два плода. Взяв монеты в руки, торговец с удивлением посмотрел на парня и в смятении промолвил:

– Что Вы, господи, это слишком много.

– Ничего страшного, – спокойно ответил Аракано, его уверенность вызывала уважение. – Эти плоды стоит своих денег.

Рена с нежной улыбкой обменялась взглядами с Аракано. Его щедрость удивила её и тронула до глубины души. Торговец, почувствовав искренность юноши, не смог сдержать проступивших на глазах слёз.

– Благодарю Вас, это очень поможет моей семье! – Выпалив это, он склонился и положил лунит в руки Рены. – Будьте благословенны!

Внезапно, чья-то ладонь обхватила её запястье, крепко, но не грубо, увлекая в бурлящий водоворот толпы. Рена вскрикнула, коротко и испуганно, но её голос тут же потонул в какофонии звуков ярмарки. Легкий порыв ветра, шаловливый и непредсказуемый, сорвал капюшон плаща, открывая её лицо всеобщему обозрению. Испуганные глаза, цвета могучего полумесяца, устремились вверх, пытаясь разглядеть в полумраке лицо таинственного незнакомца. В следующее мгновение, словно из ниоткуда, перед ней возник Дайрон. Его улыбка, яркая и лучистая, прорезала сумрак, словно луч солнца после долгой бури.

– Могу я пригласить Вас на танец, милая леди! – произнес он, его голос звучал как тихая музыка, заглушая шум ярмарки. В руке он держал розу, ее лепестки казались бархатными в призрачном свете факелов.

Рена застыла, словно олененок, внезапно попавший в ловушку смекалистых охотников. Сердце заколотилось в груди, как пойманная птица, бешено и неистово. С одной стороны – волна облегчения, тепло и знакомо, окатила ее с головы до ног. Это был Дайрон… Её Дайрон.

Но с другой… С другой стороны, в глубине сознания затаился маленький червячок сомнения. Что это – спонтанный порыв, безрассудная выходка? Она не знала, что ответить, что предпринять. В голове кружились мысли, сталкиваясь друг с другом, как разъяренные звери. Оставалось лишь одно – положиться на интуицию, на то едва уловимое чувство, которое всегда безошибочно подсказывало ей верный путь.

– Дайрон? Что ты делаешь? – Прошептала она, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Её взгляд метался между его лицом и плотной толпой, опасаясь быть узнанной.

Гвардеец же, казалось, не замечал ее смущения. На лице сияла улыбка, а глаза горели неподдельным весельем. Он крепче сжал ее руку и потянул за собой, прокладывая путь сквозь танцующих людей. Она стараясь не отставать, прижалась к нему. На шеках выступил смущённый румянец.

– На площади достаточно много людей, так что на тебя никто и не обратит внимание. Не переживай! – Тихо, почти шёпотом, произнёс парень наклонившись к её уху и прижал девушку ближе к себе. Его сильная рука нежно обхватила талию Ренэрин и приблизился к её лицу так, чтобы их губы почти соприкасались. Рена почувствовала, как кровь прилила к щекам, а дыхание участилось. Она попыталась отстраниться, но Дайрон был непреклонен.

– Просто доверься мне, Ренэрин. Позволь себе немного радости в этот вечер. – Его голос звучал мягко и убедительно, словно мелодия, которую она давно хотела услышать. Поддавшись его напору, Рена позволила Дайрону увлечь себя в вихрь танца. Музыка захватила их, и вскоре она забыла о страхах, о политических интригах и о тяжелом бремени, которое лежало на ее плечах. В этот момент существовали только они двое и волшебная атмосфера праздника.

Движения Дайрона были уверенными и плавными, он вел Рену в танце с легкостью и грацией. Она следовала за ним, чувствуя себя невесомой и свободной. Их тела двигались в унисон, словно они были единым целым. Рена заметила, как взгляды многих людей на площади устремились к ним, но ее это больше не волновало. Она была слишком поглощена танцем и присутствием Дайрона рядом с собой. Музыка становилась все более энергичной, и танец ускорялся. Дайрон кружил Рену вокруг себя, и она, смеясь, обвивала его шею руками. В этот момент она почувствовала себя настоящей принцессой, но не той, что обременена долгом и ответственностью, а той, что может позволить себе веселиться и наслаждаться жизнью.

Когда музыка стихла, он медленно опустил Рену на землю. Их взгляды встретились, и в глазах друг друга они увидели отражение счастья и взаимной симпатии. Рена почувствовала, как ее сердце замирает в груди, а щеки заливаются румянцем. Дайрон нежно провел рукой по ее щеке и прошептал:

– Ты прекрасна, Ренэрин. Особенно под светом луны, что так отражает твои глаза.

Она ничего не ответила, лишь робко улыбнулась в ответ. В этот момент все вокруг перестало существовать, остались только они двое, стоящие посреди шумной площади и смотрящие друг другу в глаза. Внезапно, раздался громкий хлопок, и в небе над площадью расцвели яркие огни фейерверка. Рена и Дайрон оторвались друг от друга и подняли головы вверх, чтобы полюбоваться этим великолепным зрелищем. Огни переливались всеми цветами радуги, освещая лица людей и создавая волшебную атмосферу. Рена почувствовала, как рука Дайрона снова находит ее, и он крепко сжал ее пальцы. Она посмотрела на него и увидела в его глазах искреннее восхищение. Девушка медленно приподнялась на носочки и подтянулась к лицу парня. Он с лёгкой ухмылкой вновь приблизился к девушке, желая поцеловать юную принцессу.

Но в этот ключевой момент, когда они уже были готовы соединить губы, резкий и властный голос Аракано снова пронзил воздух, как меч:

– Ренэрин! Нам нужно идти!

Девушка резко отстранилась, её сердце охватило чувство растерянности. Она хотела сказать что-то, но слова застряли на языке. Дайрон тоже отстранённо и, в какой-то степени, недовольно смотрел на Аракано, а его лицо резко изменилось, как будто эта внезапная прерывание затмило всё светлое, что произошло между ними.

– Добрый вечер, генерал! Наслаждаетесь фестивалем? – Он с улыбкой закрыл глаза, повернувшись к Аракано.

– Не паясничай, а иначе вечер, который выделен гвардейцам на отдых, ты проведёшь за службой! – Сложив руки на груди, произнёс мужчина, не сводя серьезный взгляд с юноши.

– Слушаюсь, господин генерал! – С ухмылкой проронил Дайрон, отойдя немного от Ренэрин, подняв руки над головой.

Рена стояла в полном смятении, не зная, как реагировать на внезапное вмешательство Аракано. В голове все перепуталось: удовольствие от танца с Дайроном, радость от фестиваля и немаленькая доля ответственности, которые неизменно возвращались с каждым упоминанием о ее статусе принцессы.

«Почему это всегда происходит в самый неподходящий момент?» – Размышляла она, смотря на Аракано, который, казалось, никоим образом не осознавал, какую атмосферу он разрушил.

– Аракано, не ты ли говорил, что мне стоит отдохнуть и развеяться? – Девушка глянула на мужчину. Он молча посмотрел на неё, а после недолгой паузы, ответил:

– Да, но это не значит, что стоит так сближаться с «этим» парнем.

Рена почувствовала, как внутри неё закипает протест против его слов. Она знала, что он заботится о ней и о её безопасности, но в эту минуту недоумение и гнев переполняли её душу. Она не могла молчать, не могла оставить его слова без ответа.

– Дайрон не «этот парень», – произнесла она, в голосе появилось чуть больше уверенности, чем она ожидала. – Он мой друг.

– То, что я увидел, не очень-то и похоже на дружбу… – С недоверием и издёвкой проронил Аракано, смотря то на Ренэрин, то на Дайрона. Девушка открыла рот, что бы возразить, но в этот момент её резко перебили.

– Генерал, не будьте так критичны. – Насмешливый, всегда весёлый с нотками любопытства голос, пронзил музыку вокруг. По глазам Аракано было ясно: он узнал того, кто стоял за спиной.  –  Всё же принцесса не маленькая, а возраст вполне себе позволяет проводить время с мужчинами. Не думаю, что прогулкой на фестивале он сможет ей навредить.