Читать книгу: «Найти своих людей. Создание глубокого сообщества в одиноком мире», страница 2

Кроме Иисуса, отношения – это величайший дар, который мы имеем на земле, и одновременно самая сложная часть жизни.

Бывают времена, когда кажется, что чаша наших отношений переполнена, и времена, когда мы задаемся вопросом, знает ли кто-нибудь вообще о том, что мы живы.

Может быть, вы жена пастора, которая знает всю церковь, но никогда не чувствует себя по-настоящему известной.

Или вы одиноки и только что переехали в другой город по работе и вынуждены начинать все сначала, в одиночку.

Или вы живете один и беспокоитесь, кто позаботится о вашей собаке, если вам по какой-то причине придется лечь в больницу.

Или у вас много людей, которых вы считаете друзьями, но вы ни с кем не чувствуете глубокой связи.

Или вы попробовали три малые группы, но так и не нашли подходящей.

Или вы были лучшими друзьями, но жизнь сложилась так, что вы отдалились друг от друга.

А может быть, вам кажется, что у вас нет никого, и вы даже не знаете, с чего начать.

В какой бы ситуации вы ни чувствовали себя оторванным от реальности и дрейфующим, сейчас я дам вам спасательный круг.

СВЯЗЬ, КОТОРОЙ МЫ ЖАЖДЕМ

Это состояние бытия, которого мы все желаем. Откуда я это знаю? Потому что всякий раз, когда у меня выдается напряженный день, угадайте, что я включаю в конце его?

Телевизионное шоу "Друзья".

Почему мы так любили этот сериал? Второй дом в кофейне, никогда не запирающиеся двери, коммунальная жизнь, уникальные личности, которые держались друг за друга, несмотря ни на что. В течение десяти лет эти шесть друзей делали все вместе. Они смеялись, плакали, радовались, вздыхали и взрослели, рука об руку. Они были постоянными друзьями друг друга. Они были домом друг для друга, и когда мы наблюдали за ними, нам казалось, что они наши друзья, что их дом – это и наш дом. И хотя эти шестеро были не самыми лучшими – невротичными и нуждающимися, обидчивыми и одержимыми, смешными и самодовольными, собственниками и откровенными придурками, – единственное, в чем они никогда не были одиноки.

Для меня не было ничего более неправильного, чем последний эпизод сериала. Моника и Чендлер произвели на свет своих приемных детей-близнецов, а затем переехали за границу. Во всяком случае, так казалось. Именно тогда, когда им больше всего нужны были друзья, они остановились на качелях и дворе. Я была потрясена.

И все же многие из нас поступают точно так же.

Мы переезжаем в крутые города. Мы переезжаем в поисках более высокооплачиваемой работы. Мы выбираем колледжи по их репутации. Мы выбираем церкви за лучшую проповедь. Мы охотимся за домом своей мечты в "правильных" районах. Мы строим свою жизнь в соответствии с набором ценностей, которые нам передала наша ужасно независимая, ориентированная на успех культура.

Но счастливы ли мы?

Почему мы жаждем глубоких, интимных отношений?

Несколько лет назад я приехала домой к родителям на выходные и встретилась с друзьями детства. Почти все мои близкие подруги из младшей и средней школы до сих пор живут в том же районе, где мы выросли. Эти девушки стали взрослыми, съехали из родительского дома, поступили в колледж, вышли замуж, а затем купили собственные дома в нескольких кварталах от того места, где до сих пор живут их родители. Когда я приезжаю в гости, я словно перематываю время назад, в семнадцатилетний возраст. Улицы те же. Деревья, хотя и более крупные, те же. Достопримечательности те же. Мои друзья точно такие же.

В общем, в те выходные, после трех-четырех часов, проведенных за столом за едой, смехом, сочувствием и сотней уморительных воспоминаний, мы начали мечтать о доме на берегу моря для пенсионеров, который мы однажды разделим после того, как наши мужья уйдут. Мы шутили (вроде бы), но идея глубокой совместной жизни заставила мое сердце петь, и, как бы я ни любила свою семью, есть что-то в видении того, как дорогие друзья готовят вместе и делят повседневную рутину, что звучит для меня довольно идеально.

Если вы интроверт, я беспокоюсь, что вы сейчас отложите эту книгу. Я понимаю, что мне больше, чем большинству людей, свойственна тяга к общению, но, пожалуйста, выслушайте меня:

Даже если дом, полный друзей, не является вашей мечтой, вы были созданы Богом для глубоких отношений.

На самом деле Бог существовал в отношениях с Самим Собой еще до того, как появился кто-то из нас. Это называется Троица. Бог един, и Бог три. (Если вы никогда не слышали этого раньше, не волнуйтесь. У меня до сих пор болит мозг, а ведь я учился в семинарии.) Ключевой момент заключается в следующем: на протяжении всей вечности Бог существовал в отношениях – как Отец, Дух и Сын (Иисус).

Писание говорит, что Сын существует, чтобы прославить Отца, а Отец – чтобы прославить Сына. Оно говорит, что Дух существует для того, чтобы прославлять их обоих. Это означает, что они помогают друг другу, содействуют друг другу, служат друг другу и любят друг друга. Более того, этот обмен происходит на протяжении всей вечности.

Это значит, что наш Бог всегда был настроен на отношения. Это значит, что Он создал нас из отношений ради отношений, а не из поверхностных или корыстных. Нет, отношения, которые Он задумал для нас, – это…

Жертвенная, интимная, ежеминутная связь.

Автор и пастор Тим Келлер сказал,

Жизнь Троицы характеризуется не эгоцентризмом, а взаимной самоотдающей любовью. Когда мы радуемся и служим кому-то другому, мы выходим на динамическую орбиту вокруг него или нее, мы сосредотачиваемся на интересах и желаниях другого. Это создает танец, особенно если в нем участвуют три человека, каждый из которых движется вокруг двух других.

Отношения. Это то, кем мы являемся, потому что это то, кем является Бог.

Мы созданы по образу и подобию Бога, который есть отношения. Это значит, что наше стремление к здоровым, взаимопокорным, поддерживающим, взаимозависимым отношениям – это не просто жажда чего-то полезного для нас, например, овощей или витаминов; мы жаждем того, ради чего мы были созданы. Мы были созданы не просто для общества, мы были созданы именно для него. В волокна нашей души вплетена схема переживания близких отношений с Богом и последующего выражения этой любви в наших семьях, общинах и церквях.

Но вот где мы ошибаемся. Мы ищем в людях завершение и наполнение того, что должен был наполнить только Бог. Это главная причина того, что мы все так несчастны друг с другом. Мы возлагаем свою надежду на несовершенных людей. Но эта надежда может быть успешно оправдана только в Самом Боге. Екклесиаст 3:11 говорит, что в наших сердцах поселилась вечность, а это значит, что только отношения с вечным Богом могут наполнить наши сердца.

Подумайте, на что вы направляете свою надежду. Кто находится в центре ваших привязанностей? Кто в центре вашей личности? У каждого из нас есть выбор. От ответа на него зависит, будете ли вы жить полноценно или постоянно разочаровываться.

Если Бог находится в центре наших отношений, мы исполняемся, и из этого исполнения мы можем благословлять других. Но если в центре наших отношений находятся люди, то в итоге мы тянемся к другим, чтобы удовлетворить потребности, которые они не могут полностью удовлетворить.

Иисус сказал об этом яснее всех. Когда Его попросили назвать самую большую заповедь, Он сказал, что все заповеди можно свести к следующей: "Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим". Это великая и первая заповедь. Вторая подобна ей: Возлюби ближнего твоего, как самого себя". Когда Бог находится в правильном месте, в центре ваших привязанностей, вы с большей вероятностью будете правильно относиться к людям. Так что да, отношения стоят на первом месте, но эти отношения призваны направить нас на любовь к другим.

Бог желает для нас общества

На протяжении всего Писания мы видим, что Бог продолжает создавать сообщества. В Ветхом Завете Он начинает с семьи. Эта семья становится группой людей. Эта группа людей вырастает в Израильскую нацию. В Новом Завете вы видите Божье сердце для поместной церкви.

Так Бог движется на протяжении всей истории. Семья, община, нация и поместная церковь, которая охватывает весь мир. Бог любит, чтобы мы были вместе. Бог любит, чтобы мы вместе выполняли миссию. Бог любит, чтобы мы поклонялись Ему вместе. Иисус сказал: "Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там и Я среди них". Мы знаем, что наше единство важно для Бога.

Библия была написана в контексте повседневной взаимосвязанной жизни людей. Учения Писания, обращенные к Израилю и Церкви, предполагают принадлежность людей к группе и зависимость от нее. На самом деле на протяжении большей части Библии, когда говорится "вы", в оригинальных еврейском и греческом языках почти всегда используется форма множественного числа: вы все (или вы все, в зависимости от того, насколько благочестивы вы все).

Библия не обращается к отдельным людям. Она написана для людей, живущих в вере вместе!

И все это так важно, потому что…

Мы делаем друг друга лучше. "Как железо точит

железо, так и один человек точит другого".

Мы напоминаем друг другу о Боге и Его планах в отношении нас. "Чтобы мы с вами взаимно ободрялись верой друг друга".

Мы боремся друг за друга, чтобы не отвлекаться на грех. "Но увещевайте друг друга каждый день, доколе он называется "сегодня", чтобы никто из вас не ожесточился обольщением греха".

Мы дополняем друг друга. "Как и положено, частей много, а тело одно".

Мы нуждаемся друг в друге, чтобы воплощать в жизнь Божьи цели. "Каждый член Церкви принадлежит всем остальным. Мы

имеют разные дары".

Насколько мы самонадеянны, если думаем, что, хотя Бог вселенной существует в сообществе, наши маленькие хрупкие конечные существа могут прожить без него? Нет, есть прекрасный Божий план, чтобы наши души были полны и удовлетворены.

Если этот план так хорош для нас, почему бы нам не сделать его приоритетным, не бороться за него и не воплощать его в жизнь каждый день своей жизни? Два слова: враг.

Враг ненавидит общество

Подумайте об этом: если Бог – это отношения и Он создал нас для отношений, то угадайте, кто их ненавидит?

Если цель Бога – глубокая, любящая, интимная связь, то враг не может не желать, чтобы мы с вами наслаждались глубокой, любящей, интимной связью! И поэтому это не душещипательная книга о том, как завести друзей. Это изображение войны, описание двух разных сторон и напоминание о том, что все поставлено на карту.

Неудивительно, что кажется, будто все аспекты нашей жизни направлены против нашей связи с другими людьми.

Так и есть.

Враг стремится уничтожить это добро, которое Бог создал на земле из Своей любви. Враг хочет разделить нас. Вместо того чтобы бороться друг за друга, он хочет, чтобы мы сражались друг против друга. Он хочет помешать славе Божьей сиять в этом городе на холме, собрании верующих, выделенных для того, чтобы явить Бога миру.

Мы призваны быть сообществом людей, выполняющих миссию, радующихся Богу, радующихся друг другу, искупляющих и примиряющих мир, приводящих и приглашающих его в эту семью. Это и есть высшая цель общины.

Да, это для того, чтобы ободрить вас.

Да, это для того, чтобы утешить вас.

Да, это для того, чтобы сражаться за вас.

Но в конечном итоге община призвана широко распахнуть двери перед каждым человеком на земле и пригласить его в семью, которая вечно существует с Богом.

Да, жизнь в связях – это для вашего процветания, но это также и для вечности.

Мы должны понять, в какой войне мы находимся. Мы должны понимать, что враг хитер и коварен и стремится уничтожить вас, разрушив ваши отношения. У нас нет лучшего средства защиты, чем люди, любящие Бога, которые объединяются вокруг нас, сражаются за нас и вместе с нами.

Может быть, вы не верите ни в Бога, ни в Иисуса. Если это так, знайте, как я рад, что вы здесь, и как сильно я хотел бы, чтобы мы встретились. И я надеюсь, что на этих страницах вы встретите Бога, Который создал вас, любит вас и имеет для вас план, как жить с радостью и связью с Ним и другими людьми.

Мы все жаждем коллективной принадлежности. Потому что Бог создал нас для этого.

И то, что должно быть правдой для нас, любящих Иисуса и следующих за Ним, – это то, что, поскольку мы нашли свою идентичность в Нем, мы вступаем в человеческие отношения без списков ожиданий и нужды. Последователи Христа вступают в человеческие отношения, полные надежды и уверенности, чтобы любить других, независимо от того, какое отношение они получат в ответ.

О, я прекрасно понимаю, что это не наша репутация. И я искренне сожалею о том, что христиане могли причинить вред вам или людям, которых вы любите. (Быть христианином означает, что мы освободились от рабства греха, но не от желания его).

Воистину, никто не научил меня дружбе больше, чем Иисус, и я надеюсь, что во время нашего совместного путешествия вы увидите, насколько Он великолепен и полон животворящей благодати. Иисус – самый лучший друг, какого только можно себе представить. И Он помогает нам стать такими же.

Как мы сюда попали?

Как я уже упоминал, почти каждое поколение, которое когда-либо жило, жило в деревне. Между временами Иисуса на земле и Реформацией пятнадцатью сотнями лет спустя во всем мире существовал обычай, согласно которому на каждые двадцать пять молодых людей в данном месте создавалась школа.[11] В мире Иисуса, например, было фактически незаконно жить семье без школы поблизости, и поэтому на каждые двадцать пять мальчиков назначался учитель.

Семьи, чьи дети вместе ходили в школу, также вместе совершали богослужения, собираясь сначала в домах, а затем, по мере роста общины, в специально построенных зданиях. Образовательная жизнь, социальная жизнь, религиозная жизнь, профессиональная жизнь и семейная жизнь – все это сливалось воедино.

В итоге люди лезли в дела друг друга.

Но все это радикально изменилось. Наши приоритеты теперь сосредоточены не на "мы", а на "я".

Индивидуализм в том виде, в котором мы его знаем, имеет давние и глубокие корни, уходящие вглубь веков.

Во Франции индивидуализм вылился в массовую анархию, получившую название Французской революции.

Ближе к дому Революционная война Соединенных Штатов против Великобритании была связана с

Свобода.

Независимость.

Индивидуальные права.

Да ладно. Одним из наших первых действий как американцев было составление документа под названием Декларация независимости. "Независимость!" – это был наш боевой клич.

Независимость стала нашей основной идентичностью.

Я очень благодарен Америке за то, что она существует, и ни на минуту не забываю о свободе, которой мы пользуемся. Но у этого независимого духа есть и темная сторона. На протяжении последних 250 лет мы заявляем о своей независимости все громче и громче, все настойчивее утверждая, что можем справиться с жизнью самостоятельно.

Начиная с переселенцев, расселявшихся по огромной стране и строивших жизнь для своих семей, и заканчивая промышленной революцией конца 1700-х годов, которая заставила небольшие деревни фермеров и их семьи огородить свои владения и стать рабочими на фабриках в больших городах,[12]мы двигались по нисходящей спирали, удаляясь от сообщества.

Одиночество впервые стало проявляться в значительной степени с началом промышленной революции.[13] Когда фабрики автоматизировали все, жизнь людей стала проще и более самодостаточной. Но за эффективность пришлось заплатить большую цену: мы перестали постоянно нуждаться друг в друге.

Здесь я должен упомянуть, что 80 процентов населения мира по-прежнему живет в небольших общинных группах – деревнях, можно сказать, – где то, что принадлежит мне, всегда принадлежит и нам.[14] Но для тех из нас, кто живет на Западе, жизнь выглядит не так.

Движение самопомощи конца XX века, вероятно, возникшее на основе индивидуализма эпохи Просвещения, поставило личное счастье в качестве высшей награды.[15] А затем в 1997 году появились социальные сети, которые вознаграждают "лайками", непрерывностью личного бренда и язвительным противостоянием.

Независимость стала главной ценностью в этой стране.

Нам промывают мозги, внушая, что "быть самодельной женщиной" (или мужчиной), "прокладывать свой собственный путь" и стремиться к "личным достижениям" – вот цели нашей короткой, прекрасной жизни. Вот уже несколько поколений мы верим, что замкнутая, индивидуалистическая жизнь, построенная по принципу "сам себе на уме", в конце концов принесет удовлетворение.

И все же книга, на которой я основываю свою жизнь, а также Бог, создавший нас, начинает всю большую историю с этих двух строк:

"Сотворим человека по образу и подобию нашему".

"Нехорошо человеку быть одному".

И в глубине души мы знаем, что это правда.

Мы созданы для того, чтобы жить в сообществе, мгновение за мгновением, вдох за вдохом. Не раз в неделю или раз в месяц на вечеринке с друзьями или во время обеда после выхода из изолированного кабинета.

Но каждый миг, каждый день, на протяжении всей нашей жизни.

Так как же, черт возьми, мы должны бороться с ужасающей статистикой одиночества, дьяволом и его планом по разрушению связей, с фундаментальным устройством общества и вместо этого строить то, о чем больше всего заботится Бог?

Понадобится целая деревня. Вы знаете поговорку: "Чтобы вырастить ребенка, нужна деревня". Так вот, чтобы создать полноценную и процветающую жизнь для нас, взрослых, тоже нужна деревня.

Но жизнь в деревне не будет случайной. Нам придется строить новую жизнь.

ВИДЕНИЕ ЧЕГО-ТО БОЛЬШЕГО

В 2017 году, прожив более десяти лет на одном месте, моя семья решила переехать в Даллас, штат Техас. "После одиннадцати лет жизни в городе, который мы любим, – написала я в посте в Интернете, – мы переезжаем из Остина, штат Техас, в Даллас..... За последнюю неделю закрылись двери в школу для двух наших младших детей, у которых есть проблемы с обучением. Поэтому, столкнувшись с необходимостью распределить нашу семью по всему Остину в три разные школы, мы предпочли собрать всех вместе и переехать поближе к семье".

В сообщении была вся правда. Но оно было и неполным. Да, школьный вопрос стал настоящей дилеммой. Но нам также казалось, что разросшийся Остин нам больше не подходит. Мы не виделись с некоторыми из наших самых любимых друзей, а наша расширенная семья жила слишком далеко, чтобы мы могли регулярно собираться вместе. Даже несмотря на то, что в Остине живут замечательные люди, которых мы полюбили, мы все равно чувствовали себя одинокими. Поможет ли нам переезд?

Когда я рассказала о наших планах одной из членов семьи, она одновременно и порадовалась нашему решению, и предсказала гибель, которой я опасалась: "Я думаю, с твоими детьми все будет хорошо, Дженни. Я просто беспокоюсь о тебе. Я боюсь, что тебе будет одиноко начинать жизнь заново в таком большом городе".

Я тяжело сглотнул и подтвердил свою приверженность этому плану. Работа Зака и моя организация могли переехать. А даже если бы и не могли, мы жаждали нового образа жизни, выходящего за рамки нашей работы и размера дома. Мы были готовы проверить, сможем ли мы построить жизнь вокруг людей.

Позвольте мне успокоить ваши страхи: То, что мы собираемся здесь обсудить, не потребует от вас переезда. Так что не стоит пока листать Zillow. Но опыт нашей семьи, начавшей жизнь с нуля, прояснил для меня, что требуется для создания такого рода глубоко укоренившегося сообщества, где бы вы ни находились.

Когда мы с мужем и детьми переехали за двести миль на север, этот переезд стал первым семейным потрясением за последние десять лет. В течение многих лет мы шли своим чередом, проходя через детские возрасты, этапы и события жизни, которые все знают и любят. У нас был налажен ритм жизни: церковь, школа, спортивные занятия и все обычные аспекты содержания дома и семьи. У нас были свои места, где мы делали покупки и проводили время. Жизнь была немного изолированной, но предсказуемой.

А потом – переезд.

За исключением семьи Зака и нескольких друзей из предыдущих сезонов жизни, разбросанных по всему метрополису, мы вшестером начинали все сначала. С четырьмя беспокойными детьми и мрачными прогнозами членов моей семьи, отбивающими мой обычный оптимизм, ставки казались до смешного высокими.

В знаменательный день, невольно опередив грузчиков на четыре часа, Зак въехал на нашу новую подъездную дорожку и выдохнул. Что он чувствовал – облегчение или разочарование? Я не знала, да и не уверена, что меня это волновало. Меня больше беспокоил приступ паники, нарастающий внутри меня.

Я вошел в парадную дверь этого места, которое должно было стать домом. Как ни пусты были комнаты, город казался еще более пустым. Мы были потеряны здесь.

Я не только не знала, где купить продукты или постричься, но у меня было четверо детей, которым нужны были друзья, врачи, воспитатели, наставники, люди, которых можно назвать своими. Я не знала, куда обратиться за помощью. Боль от того, что мне нужно все, а я почти никого не знаю, усилилась. Я был уверен, что мы сможем обустроить наш дом за несколько дней. Но успокоятся ли когда-нибудь наши души?

"Черт, я забыл купить коврики!" огрызнулась я на Зака.

"Что?" – спросил он, отвлекаясь на груз, который нужно было принести из машины.

"Коврики!" Я была на грани слез. Скоро приедут грузчики, готовые выгрузить наши вещи, и если бы я только смог сначала убрать эти дурацкие коврики, то мы могли бы начать строить нашу жизнь здесь. Но я забыла о них. Это было ничто, и это было все. Я кружился.

Зак увидел, как в моих глазах мелькнула паника. "Я найду прокладки", – прошептал он, проскользнув мимо.

В дни, предшествовавшие переезду, мне хватило ума позвонить пастору колледжа в церкви, к которой мы вскоре присоединимся. Не знает ли он добрую, ответственную девушку, которая могла бы стать нашей няней? Куперу, нашему младшему, в то время было девять лет, и хотя многие девятилетние дети не требуют особого присмотра, обороты Купера всегда были высокими. Учитывая, как много дел у меня будет в связи с переездом, переездом IF:Gathering в новый город, общей нервотрепкой, связанной с созданием новой семьи из шести человек, и моими собственными эмоциональными перепадами, я решила, что уверенное, постоянное присутствие будет подарком для Купера и для меня.

Через два часа после поездки по шоссе I-35 мы разгрузили машину, и я сидел на полу столовой нашего пустого нового дома и плакал неловкими крокодильими слезами на глазах у молодой и прекрасной Кэролайн Паркер, которая, вероятно, недоумевала, во что она ввязалась.

"Мне нужна помощь", – призналась я, как будто это не было очевидно.

Кэролайн сидела совершенно без выражения, завоевывая мое доверие своим спокойным, неосуждающим присутствием. "Меня нелегко вывести из себя", – сказала она мне.

Я сказал ей, что думаю, что мы прекрасно поладим.

В самый разгар моего отчаяния Бог привел в мою жизнь няню студенческого возраста, которая впоследствии полюбила моих детей, сложила для меня десятки слоев белья, работала в IF:Gathering, стала частью нашей семьи и по сей день является одним из самых надежных моих коллег и друзей в этом городе.

Кэролайн Паркер быстро научила меня, что моя маленькая деревня здесь (1) появится благодаря моей нужде и отчаянию, а не вопреки им, и (2) будет строиться неожиданными способами и с неожиданными людьми.

Больше, чем просто несколько хороших друзей

Почему самый частый вопрос, который мне задают в Интернете, – "Как завести друзей?". Учитывая все проблемы, с которыми мы сталкиваемся как общество, вы можете предположить, что я преувеличиваю, но спросите мою команду, и они подтвердят: это именно тот вопрос.

Это похоже на вопрос первоклассников, понимаете? Когда мои дети были в этом возрасте, они приходили в школу и должны были заводить новых друзей – навыка, которого у них явно еще не было. Но нет, об этом спрашивают шестидесятилетние, двадцатипятилетние, молодые мамы. И я понимаю, потому что искусство заводить и поддерживать друзей никогда не было по-настоящему прописано для большинства из нас.

Мы научились читать и писать, называть планеты, одеваться, устраиваться на работу и даже заниматься сексом, но никто никогда не садился и не учил нас, как завести друга или как быть другом.

Возможно ли, что мы (все мы, я имею в виду) задаем неправильный вопрос? Заводить друзей – да, это забота, как и сохранять их. Но что, если тот интимный круг, которого мы жаждем, на самом деле находится в более широкой сети деревни, которой нам не хватает?

Мы ждем, когда появятся те самые идеальные друзья, а потом ждем, что они сыграют так много ролей в нашей жизни. Мы ждем, что они станут для нас всем. А что, если сила небольшой команды друзей в том, что каждый из них привносит в вашу жизнь что-то свое?

У меня есть веселые друзья, которые всегда что-то планируют и всегда заставляют меня смеяться. У меня есть мудрые друзья, которые дают мне советы и подсказывают. У меня есть друзья-ободреватели, которые подбадривают меня и говорят, что я делаю хорошо. У меня есть друзья, которые бросают вызов, нарушают ход моих мыслей и опровергают предположения, которые я сделал, или побуждают меня идти на больший риск.

Если бы я ожидал, что один или два человека будут выполнять все эти роли, никто бы никогда не справился. И еще: если бы я не ценил уникальные роли, которые играют мои друзья в моей жизни, я мог бы злиться, что мой "соперник" не подбадривает меня больше, или что мой "мудрый" друг не весел все время.

Если я начну понимать, что Бог ввел в мою жизнь разных людей, чтобы благословить меня по-разному, то смогу принять их и успокоиться в том, что я привношу в эти отношения. Эти слова К. С. Льюиса, написанные после потери близкого друга, которого он делил с Дж. Р. Р. (Рональдом) Толкиеном, помогли мне понять, что мои разные друзья и их уникальная ценность в моей жизни незаменимы.

В каждом из моих друзей есть что-то, что может полностью раскрыть только другой друг. Один я недостаточно велик, чтобы вызвать активность всего человека; мне нужны другие огни, кроме моего собственного, чтобы показать все его грани. Теперь, когда Чарльз мертв, я больше никогда не увижу реакцию Рональда на шутку [Чарльза]. Отнюдь не потому, что теперь, когда Чарльза нет, у меня больше Рональда, когда он "сам по себе", у меня его меньше.

Рональд.

Возможно, за вопросом "Как завести друзей?" скрывается следующий вопрос: "Как я могу принадлежать к интимному сообществу людей?"

Необходимость друг в друге – это не слабость, а сила

Когда я сидела на полу в столовой в нашем новом доме в Далласе, где, как вы помните, еще не было мебели, и плакала перед своей новой няней Кэролайн, чувствуя себя одинокой и испуганной, в голове всплыло четкое воспоминание.

Я представила себя в Руанде, куда мы с Заком отправились, чтобы познакомиться с нашим новым сыном Купером. Была поздняя весна 2011 года, и я сидела на пассажирском сиденье крошечного ветхого фургона, глядя в окно, пока водитель медленно вел нас по изрытой колеями дороге. Через каждые несколько футов я видел очередную толпу женщин разного возраста, которые шли вместе, держа на голове кувшины с водой, и возвращались к своим домам. Я не мог понять, что они говорят, но их лица не поддавались языку. Они говорили. Смеялись. Заполняли друг за друга пробелы. Любили друг друга. Им было тесно. Они все были сплоченными. Это был не ряд клиник; это было сообщество. Деревня. Целый город, который знал все обо всех и, несомненно, был лучше от этого.

"Вы даете своему сыну такую лучшую жизнь", – говорили люди в этой стране, когда я возвращалась домой с рукой Купера в своей. Но я знала правду. Да, у него будет семья, и его потребности будут удовлетворены, но мы также лишили его яркой, взаимозависимой культуры, чтобы привезти его в гипериндивидуализированные США. Я пересаживала Купера в страну быстрого одиночества, молилась, чтобы четыре года, проведенные им в Руанде, сохранили его привязанность к более разумному с точки зрения отношений образу жизни Африки, и обязалась привозить его обратно так часто, как мы сможем себе позволить.

"В Америке вы все делаете в одиночку", – всегда напоминает мне наш добрый друг из Руанды, пастор Чарльз Мугиша. "Мы [руандийцы] все делаем вместе".

Хорошо это или плохо, но в традиционной деревенской структуре все люди знают ваше имя.

Еще более отрезвляюще: все они знают вашу боль.

Но раз за разом они бросаются в бой, чтобы помочь вам выжить, чтобы помочь вам пройти через эту штуку под названием жизнь.

Где-то на этапе перехода от совместной охоты, собирательства и приготовления пищи к доставке продуктов к порогу или на заднее сиденье автомобиля мы перестали нуждаться друг в друге. Мы больше не нуждаемся друг в друге, чтобы выжить. Нам даже не нужно одалживать яйцо.

Или нет?

Профессор и писательница Брене Браун знаменито рассказала историю о группе женщин в отдаленной африканской деревне, которые проводили поздние вечера на берегу реки, вручную стирая одежду своих семей. Там, под солнечными лучами, они обменивались историями. Они задавали вопросы. Они проверяли друг друга. В большинстве случаев они смеялись так сильно, что плакали.

Эти женщины прозябали в нищете, но об этом нельзя было догадаться, если не считать рваной одежды и очевидной детали, что их заставляли стирать одежду в грязной воде.

Через некоторое время во всей деревне произошел огромный скачок в развитии изобретательности, когда жители научились сажать и собирать урожай. Они смогли продавать фрукты и овощи в большом городе неподалеку. С новыми доходами они могли позволить себе купить форму и отправить детей в школу. Они смогли перестроить свои скромные хижины в основательные, постоянные строения. Они могли бы провести электричество. Они могли бы вырыть колодцы и наконец-то получить чистую воду. Они даже смогли купить несколько современных удобств, таких как сотовые телефоны, тостеры и стиральные машины.

Интересно, что как только почти в каждом доме в деревне появилась стиральная машина, распространенность депрессии среди мам в этом регионе резко возросла. Что же здесь происходило? Ведь деревня процветала, верно? Посмотрите, сколько всего у них было!

Возможно, для нас с вами это объяснение не очевидно, но для таких людей, как пастор Мугиша, выросший в семье беженцев после геноцида в Руанде в 1994 году, оно очевидно. Впервые приехав в Штаты, он сказал мне следующее:

"Чем больше ресурсов у человека, тем больше стен он возводит. И тем более одинокими они становятся".

Начало и конец

Давайте отступим на минуту, чтобы оценить ситуацию. Я люблю начинать с конца. Если я знаю цель, то могу выстроить эффективную стратегию для ее достижения.