Экзамен на верность

XI

.

Солнце, наконец, смилостивилось и, впервые за долгое время, начало не только светить, но и согревать. Деревья потягивались после крепкого сна, выпускали почки. Концы веток у пушистых елочек удлинились мягкими, молочно-зелеными молодыми иголочками. Все метаморфозы, как обычно бывает в природе, произошли внезапно, словно сама жизнь дала приказ своей многочисленной армии в наступление.

Так размышляла Тарин, сидя на совещании. Она слушала, как Кира в своей жесткой манере распекает молодого математика за плохую подготовку к открытому занятию. Аудитория, где они собрались, была на первом этаже, и окнами выходила на подъездную аллею, которую стерегли могучие платаны. Сейчас бы дотронуться до их прохладного камуфляжного ствола…

Снаружи послышался шум мотора, спугнувший и без того робкую птичью песенку. Тарин повернула голову и увидела Тимура. Бюрократические проволочки задержали его дольше, чем она ожидала. Когда родители студента отозвали заявление, в прокуратуре еще несколько раз все перепроверяли, прежде чем закрыли дело.

Тарин видела, как он вышел из машины, обвел глазами колледж и счастливо вздохнул. Она поняла этот вздох: он почувствовал, что вернулся домой. И, конечно, увлеченная наблюдением, она не услышала щелчок затвора фотоаппарата.

Лицом к лицу они встретились позже, в ее кабинете наверху. Тимур быстрым шагом пересек комнату и уселся на край стола.

– Прости, не предупредил тебя заранее, но теперь я отдохнул и снова готов трудиться во имя общего блага, – лукаво подмигнул ее заместитель.

– Не переживай, я вычту эти дни из положенного тебе ежегодного отпуска, – в тон парировала Тарин, пожимая протянутую ладонь.

– Если серьезно, то спасибо тебе, – тихо проговорил он, пересаживаясь в кресло. – Ты, конечно, хочешь узнать, что произошло на самом деле…

– Даже не начинай, – прервала его она, отмахнувшись рукой. – Угадать несложно: он бездельничал, дерзил тебе или еще что-то в этом духе. Ты не сдержался, нагрубил или как-то хлестко ему ответил, унизив перед всей группой…. Не хочу слушать, с меня достаточно этой истории.

Тимур опустил голову, изображая раскаяние, хотя им обоим было ясно, что это лишь притворство.

– Могу представить, как радовался Портфельчик моему отсутствию, – язвительно заметил он.

– Ты, кстати, сильно ошибаешься. Он рвал на себе волосы и галстук, – усмехнулась Тарин.

– Неужели так соскучился? Погоди, я понял: он переживал, что теперь никто не составит ему компанию в шахматы.

– Вы играете в шахматы? – удивилась она. – Друг с другом? За одним столом? В одной и той же реальности?

– А чего ты удивляешься? Или мы должны пить пиво с рыбой по вечерам?

– Я думала, вы друг друга терпеть не можете, – растерялась Тарин.

Тимур пожал плечами.

– Есть такое. Но ты сама говорила, что мы в одной лодке, хотим этого или нет.

– Надо же, ты, оказывается, иногда запоминаешь то, что я говорю, – она не удержалась от колкости. – Надеюсь, что твоя прогулка под конвоем в город тоже запомнится тебе надолго, и ты сделаешь соответствующие выводы.

Тимур пристально посмотрел ей в глаза. Она прочла в них сожаление.

– Прости, что подставил тебя.

Тишину нарушил бой настенных часов.

– Ладно, иди, мне нужно работать, – вздохнула Тарин. – Заходи к нам вечером, Анна соскучилась.

– Простите, я по поводу оранжереи, – протиснулся в дверь Артур. – Садовник составил список пострадавших зимой растений, особенно в период поломки отопления. Нужно решить, что будем приобретать в первую очередь.

– Проходите, – подозвала она старичка. – Рассказывайте, из-за чего я поссорюсь с бухгалтером сегодня…

Вечером Тарин вынесла на веранду плетеные кресла, низкий круглый столик и подушки. Заварила кофе, добавила в него карамельный сироп и вынесла наружу вазочку с рассыпчатым печеньем.

– Ты как раз вовремя, – не оглядываясь, отозвалась она на скрип деревянного уличного настила. – Неужели моя егоза все-таки заснула?

– Пришлось пообещать, что завтра тоже приду, – развел руками Тимур.

– Приходи. Побудете вдвоем. Завтра я задержусь допоздна, мне нужно подготовить речь для открытия конференции, – она удобно устроилась в кресле, поджав под себя ноги. – Да, ты же еще не знаешь: наш колледж выбрали как базу для проведения конференции по воспитательной работе. Ирма будет делать доклад.

– Что ж, отлично. Обмен опытом никогда не помешает.

Тарин неожиданно протянула к нему раскрытую ладонь:

– Отдавай.

– Что отдать?

– Письма. От частных детективов. Думал, я не замечу, что ответы на мои запросы перестали приходить?

В плотных сумерках его лица не было видно. Кресло рядом слегка охнуло под тяжестью его тела.

– Тарин, я…

– Я не маленькая девочка, Тимур. И не хрупкая ваза. Подозреваю, в них ничего утешительного, иначе ты не стал бы их перехватывать. Но ты не вправе лишать меня возможности надеяться.

– Я хотел, чтобы тебе не было больно.

– Поверь, мне причиняли гораздо большую боль, чем ты думаешь, – горько произнесла она. – Я сильнее, чем тебе кажется.

– Письма в моем кабинете, – сдался Тимур. – Завтра принесу их тебе.

– Буду ждать. Пей кофе, иначе совсем остынет.

Больше они к этой теме не вернулись. Сидели на веранде, грели руки о пузатые чашки, обменивались последними новостями и планами развития колледжа. Тарин проснулась среди ночи на диване в гостиной. Скорее всего, она задремала в кресле, и Тимур перенес ее в дом, словно маленькую девочку. Бока вымытых чашек сквозь оконное стекло кухни серебрила пухленькая луна.

Вечерняя сырость дала о себе знать: наутро Тарин почувствовала, что простыла. Пару дней она мужественно игнорировала симптомы простуды, поскольку времени болеть у нее попросту не было. Она отвечала на корреспонденцию, просматривала служебные записки, сводила отчеты, следила за подготовкой колледжа к конференции.

В торжественный день колледж открыл свои двери для множества коллег из других учебных заведений. Конференц-зал постепенно заполнялся. После официальной части гостей ждали мастер классы, и фуршетный стол, созданный руками неподражаемой Агаты. Тарин, как всегда облаченная в строгий брючный костюм, на этот раз винного цвета, открывала собрание. Следом должен был сказать пару слов ее заместитель по учебной работе. Ворот рубашки Вениамина грозил при малейшем неловком движении задушить своего хозяина.

Оглядывая собравшихся, Тарин заметила смутно знакомый силуэт. Где-то она уже видела эти тонкие ножки в низких ботиночках, этот короткий широкий балахон…. Словно птица марабу, женщина угловатыми движениями пробиралась на свое место.

– Послушайте, это не та дама, которая приезжала в составе аккредитационной комиссии в декабре? – поинтересовалась Тарин у Вениамина.

– Да, это Тамара. Она возглавляет технологический колледж. Одна из докладчиков на конференции, – энергично закивал заместитель.

Оказалось, что произносить даже пятиминутную речь, стоя в душном зале, при этом неважно себя чувствуя – приключение сомнительное. На середине речи Тарин ощутила головокружение. Она слегка запнулась, и Тимур, который за кулисами наблюдал за ней, все понял. Он обменялся с Вениамином взглядами, и вдвоем они за пару секунд показали слаженную командную работу. Тимур вышел на сцену якобы поправить микрофон на кафедре и, незаметно для сидящих в зале, взял Тарин за локоть, дав ей возможность опереться.

В это время Вениамин вышел на сцену с другой стороны, закончил начатую ею фразу и объявил, что ректора срочно вызывают на селекторное совещание. Под звук аплодисментов она покинула сцену, а Вениамин приступил к своей части выступления.

Тимур проводил ее к ближайшей банкетке в коридоре.

– Слушай, тебе нужно отдохнуть немного, – обеспокоенно произнес он.

– Спасибо, но я как-нибудь сама разберусь, – еле слышно ответила Тарин.

– Лучше меня не зли, – вскипел он. – Я, конечно, понимаю, что ты у нас вся такая самостоятельная: и начальник, и работник, и мама, и бог знает кто еще, но одна ты не вывезешь, не надейся даже! Как же тебе вбить в голову, что рядом есть люди, которые готовы тебе помочь! Прекрати тащить все сама! Значит, так: вон идет Регина. Она отведет тебя домой и проследит, чтобы ты не вернулась обратно, а я приведу нашего медика. Анну встречу сам и провожу к Агате, пусть побудет пока у нее. А Веня проследит за всем здесь. И не спорь! – пресек он ее вялые попытки. – У тебя щеки уже под цвет костюма, сразу понятно: есть температура!

Спорить, действительно, не было смысла. По дороге Тарин попросила Регину принести в ее домик документы из кабинета, но получила решительный отказ.

– Я зайду попозже и просмотрю эти твои срочные бумаги, – заверила ее женщина. – Не беспокойся, все будет сделано.

Тарин вернулась к своим обязанностям через несколько дней. Катастрофы не наступило, ее заместители дружно разделили ее работу на всех и даже не поссорились при этом. Помня про обещание начать правильно питаться, данное Агате, она спустилась в столовую.

– Вот и правильно! Разве это дело: перебиваться черствыми булками да сухими бутербродами! – ворчала женщина, протягивая ей тарелку с супом.

Конечно, про черствые булки Агата хватила лишнего. Выпечка доброй старушки очень долго сохраняла свежесть и аромат, но Тарин, правда, в последнее время предпочитала перекусывать на ходу. Теперь же она наслаждалась наваристым бульоном, предвкушая, как следом попробует жаркое, дразнившее нос пряным ароматом гвоздики и кориандра.

– Извините, можно вас отвлечь ненадолго?

Эмма, помощница Вениамина, робко стояла с полным подносом рядом.

– Конечно. Присаживайтесь. Давно вас не видела.

– В последнее время пришлось много работать с расписанием: зимой и в начале весны преподаватели часто болеют, – словно оправдываясь, произнесла женщина.

– Мне это знакомо, – усмехнулась Тарин.

– Я хотела вас предупредить…. Обычно летом я работаю в приемной комиссии… Но теперь я хочу… взять отпуск, – Эмма даже слегка сгорбилась, произнося последнюю фразу, словно ожидала вспышки гнева руководства.

– Договорились, – кивнула Тарин. – Надеюсь, вы хорошо отдохнете.

Женщина удивленно подняла голову.

– Но как же… приемная комиссия? И я же еще помогаю в обучающем центре?

– Поищем кого-нибудь на ваше место, – пожала плечами Тарин и взяла Эмму за руку. – Послушайте, я же не Вениамин. Я не буду кричать, топать ножками. Потому что я прекрасно понимаю, что вы заслужили отдых. И от расписания, и от Вениамина, – подмигнула одна. – Лучше расскажите, куда собрались.

– Я хочу… немного попутешествовать, – снова опустила голову Эмма. – Всегда мечтала поехать в одну страну, но никак не решалась….

– Ни слова больше! Я желаю вам удачной поездки. И, умоляю, привезите оттуда не магнитик, а интересные истории. Договорились?

Вместо ответа женщина смущенно кивнула. Под металлический звон ножей и вилок они продолжили трапезу.

После обеда Тарин решила прогуляться. Ветер уже несколько дней непозволительно шалил в округе, срывая нежные, тонкие листики акации. Они в бесчисленном множестве усеивали дорожки, вызывая ощущение, что гуляешь по поверхности пруда, затянутого ряской. Шершавые листочки ивы легко гнулись на ветру, задевали лицо, гладили по голове. Тутовые деревья протягивали свои широкие ладошки.

Тарин подумала, что надо бы пораньше сегодня закончить работу и побыть вдвоем с дочерью. Если уж те дни, пока она была дома, прошли для колледжа безболезненно, то один вечер она спокойно может оставить за собой.

В приемной было немноголюдно. Нина ожидала, не теряя времени зря: девушка проверяла работы, которые принесла с собой и разместила на коленях. Она увидела ректора и подалась вперед.

– Я бы хотела с вами поговорить.

– Хорошо, проходите.

Не успела Тарин прикрыть дверь, как услышала резкий вопрос:

– Это правда, что Марат просил меня уволить, а вы не дали?

– Правда, – глядя девушке в глаза, спокойно ответила она.

Так-так. Об этом разговоре знали только двое. Значит, Нина недавно встречалась с учредителем.

– Почему?

– Потому что думаю, из вас получится отличный профессионал со временем. Если только перестанете рассчитывать на чью-либо протекцию.

В глазах девушки резко вспыхнул огонь возмущения, но так же быстро погас.

– Согласна, мне и в самом деле не хватает опыта и знаний. Я слышала, в колледже есть система наставничества. Могу я попросить вас быть моим наставником? Знаю, у вас много работы, но я была на ваших занятиях, и мне захотелось учиться у вас.

Тарин внимательно посмотрела на девушку. Она вспомнила свой первый год в колледже, когда отец пригласил ее читать биологию, как трудно пришлось поначалу.

– Думаю, можно попробовать. Но только на следующий год. Что-то еще?

Нина в нерешительности закусила губы, очевидно, раздумывая, стоит ли продолжать разговор.

– Марат меня убьет, если поймет, что я вам рассказала, но вы… вы заслуживаете знать. Следующего года не будет. По крайне мере, вы не будете ректором. Он ведет переговоры по слиянию нашего колледжа с соседним, мы станем его филиалом. Марат с самого начала не хотел связываться с образованием, но его уговорили. Он ждал удобного случая продать свою долю, и сейчас, когда мы стали приносить деньги…

Пока девушка говорила, Тарин стиснула зубы и смяла бумагу, которую держала в руке, сжимая кулак. На несколько секунд ей удалось овладеть собой и, устремив потемневшие глаза на Нину, она произнесла:

– Я понимаю, вы рассказали то, что не должны были. И если я прошу о многом, можете не отвечать. Какое именно учебное заведение добивается этой цели?

– Технологический колледж. Говорят, у нас удобное расположение для их материальной базы. Я… я слышала разговор Марата с их ректором, – смущенно призналась девушка. – Простите, что не сказала раньше, – выдохнула она.

Тарин была где-то далеко, в своих мыслях. Она перевела взгляд на преподавательницу.

– Спасибо. Поверьте, я знаю, чего вам стоило преодолеть себя и прийти сегодня ко мне. Я вам благодарна.

Тарин откинулась на спинку кресла. Ей вспомнилась сцена, которую она увидела в холле, спускаясь навстречу проверяющей комиссии: Вениамин услужливо помогает снять шубу даме, которая оглядывается вокруг. Вот кто, оказывается, в скором времени станет владелицей колледжа. Неспроста Тамара в комиссию напросилась. И на конференцию приезжала неспроста. Присматривалась по-хозяйски.

Что ж, переживем и этот удар. В конце концов, еще год назад она и не думала, что вернется в колледж, тем более, что станет его ректором.

На Тарин вдруг навалилась усталость. Она подошла к шкафу, сняла с вешалки плащ и просунула руки в рукава. Высвободила из-под воротника непослушные вьющиеся волосы и ободряюще подмигнула своему отражению в зеркале.

В приемной к ней обратилась секретарь:

– К вам родители нашего студента, они записаны на прием.

– Пусть Ирма разберется.

– И через двадцать минут открытое занятие по географии, вас просили присутствовать.

– Если Вениамин не занят, пусть меня заменит.

– Еще принесли почту…

– Я посмотрю завтра, – раздраженно прервала девушку Тарин. – На сегодня с меня хватит.

В гостиной она застала дочку, которая по примеру мамы обложилась тетрадками и учебниками прямо на полу. Черный кот уютно устроился в ногах девочки, протянув лапы на книгу. Видимо, в этой семье все ученые. Тарин улыбнулась и отправилась на кухню. Регина сидела за столом, проверяя самостоятельные работы. Сегодня была ее очередь присматривать за Анной. Почти сразу в дверь постучали. Агата принесла пирог с курицей и грибами, еще горячий. Чайник сам собой запросился на плиту. Через пару минут в домик заглянул Тимур. Когда он увидел, что стал не единственным гостем, то немного смутился, но женщины его не отпустили. Вынесли стол в гостиную, достали чашки. Тарин попросила дочь позвать Артура, и вскоре стихийное чаепитие превратилось в веселое оживленное застолье с байками и воспоминаниями. Даже хорошо, что они вот так, вместе, сегодня сидят за одним столом. Когда еще доведется, подумалось Тарин.

Гости стали расходиться, но Тимур медлил и долго о чем-то шептался с девочкой.

– Что вы там затеваете? – подошла к ним Тарин. – Анна, иди к себе, завтра рано вставать.

Дочка нехотя направилась в спальню.

– Тарин, – повернулся к ней мужчина, – я пришел, чтобы узнать, что ты собираешься предпринять. Нина мне все рассказала.

Тарин опустилась на диван и печально улыбнулась.

– Что тут можно предпринять?

– Пока не знаю, но ты можешь на меня рассчитывать, – пока он говорил, безмятежность лица Тарин его насторожила. – Только не говори, что ты оставишь все как есть. Ты же столько работала, и теперь тебе укажут на дверь!

– Главное, что колледж не закроют. Здесь по-прежнему будут студенты, преподаватели. Думаю, для рядовых работников мало что изменится, – пожала плечами Тарин. – Не так уж важно, кто будет руководить. Людям все равно, кто их начальник, главное, чтобы платили заработную плату.

– Ты не права, – покачал головой Тимур. – И не хуже меня понимаешь, что при слиянии часть наших специальностей им будет неинтересна, их уберут. Могут уволить кого-то из наших преподавателей, чтобы дать нагрузку своим….

– Еще ничего неизвестно, – остановила его Тарин. – Не бывает незаменимых людей, я не питаю на этот счет иллюзий. Если мой уход плохо скажется на колледже, значит, я плохой руководитель и не смогла правильно наладить здесь работу. Возможно, некоторые даже обретут, наконец, желанное повышение.

– Если ты намекаешь на Портфельчика, то зря. Он не имеет к происходящему никакого отношения. Да, я тоже вспомнил, как он обхаживал эту Тамару при проверке, но он делал это в личных целях. В свое время нашего Веню вышвырнули из министерства образования, поскольку он перешел дорогу одному местному начальнику. И с тех пор мечтает вернуться. Поэтому и лезет из кожи вон, лишь бы его заметили и оценили. Вениамин надеялся, что Тамара замолвит о нем словечко, пока не узнал, что она приглашенный эксперт.

– Как ты узнал?

– Во время очередной партии в шахматы мой противник разоткровенничался. Оказалось, мы с ним похоже больше, чем я думал. Нас обоих выгнали за разногласия с руководством, – злорадно ухмыльнулся Тимур.

– Да, а здесь ему с руководством тоже не повезло, – Тарин улыбнулась в ответ. – Что ж, у него есть шанс начать все сначала в недалеком будущем.

– То есть ты предлагаешь просто ждать? – Тимур нахмурился.

– Ну что ты, ждать я точно не буду, – покачала она головой и перевела взгляд на свой кейс с бумагами, стоявший на полу. – Мне уже осточертело ждать.

Они еще немного поговорили, и Тарин вышла на крыльцо проводить Тимура.

– До завтра, – как всегда, попрощался он.

Тарин протянула ему руку для рукопожатия.

– До встречи.

Тимур задержал руку Тарин в своей на пару секунд, всматриваясь в темноте в ее лицо. Он насторожился, но отыскать ответ на свой невысказанный вопрос так и не смог.

XII

.

– Это что за бред?

Марат держал в руке обычный лист бумаги. Он по своей привычке, уселся в кресло Тарин, как только вошел в ее кабинет. На гладко отполированном столе для совещаний блестели квадратики солнечного света, просеянные высокими окнами.

– Заявление на увольнение, – ответила она, хотя содержание бумаги не оставляло двояких толкований.

– Вот что, – учредитель швырнул бумагу на стол. – Давай, бросай психовать. Ты сегодня не с той ноги встала или на тебя кто-то не так посмотрел? У меня без тебя забот много.

– Я совершенно серьезно, – спокойно ответила Тарин. Так же спокойно она наблюдала, как Марат побагровел, затем взял бумагу и разорвал ее на несколько частей.

– Значит так, прекращай этот цирк и возвращайся к работе.

– Это вы зря. Заявление я зарегистрировала у секретаря. Сегодня дам знать Артуру, чтобы помог мне собрать вещи. Я хотела с вами посоветоваться, кого назначить пока исполняющим обязанности, но, думаю, против кандидатуры Регины вы возражать не будете, – с иронией добавила Тарин.

– Что ты несешь?

– Я кстати, ожидала, что вы будете рады моему заявлению. Не придется выплачивать мне выходное пособие, как если бы вы увольняли меня перед слиянием.

После этой фразы осталось только наблюдать за реакцией учредителя, заткнув уши. Кричал он долго и громко. Тарин подождала, пока он выдохнется.

– Я больше не играю в ваши игры. Вы меня не удержите. И не волнуйтесь, я не собираюсь забирать свои деньги, которые вложила в центр при его открытии. Считайте это моей платой за то, что не предупредила вас о своем уходе заранее. До конца недели я передам дела, и больше вы меня не увидите.

Тарин распрямила свои худые плечи и выдержала его взбешенный взгляд.

– Извините, у меня сейчас занятие, – она взяла журнал и направилась к двери. – Кстати, вы преподали мне хороший урок, Марат, – обернулась она. – Спасибо.

Полтора часа прошли незаметно. Тарин любила практические занятия, особенно темы по генетике и наследственности. Предстояло еще заполнить журнал и проверить методическую документацию, чтобы не подводить того преподавателя, который придет после нее.

От охраны Тарин узнала, что Марат вышел из ее кабинета, но еще не уехал. Когда она поднялась наверх, бумаг на ее столе прибавилось. Она подошла поближе и увидела знакомый почерк в документе сверху. Заявление на увольнение от Тимура. Заявление на увольнение от Регины. Заявление на увольнение от Артура. От Агаты. Заявления на увольнение Ирмы и всего отдела воспитательной работы. От Вениамина и его помощницы. От Луки и еще ряда преподавателей. От ее секретаря. Довольно большая стопка, мятая. Рядом стоял недопитый бокал с коньяком. Лежал разломанный в порыве злости надвое карандаш. Очевидно, Марат их уже видел.

Тарин сама не поняла, откуда взялась слеза, предательски скользнувшая по щеке.

– Ты почему, красавица, мне сразу все не рассказала? – набросилась на нее, не здороваясь, Кира.

Она влетела в кабинет, буравя ее жгучими черными глазами. Все такая же подтянутая, на шпильках, несмотря на свой солидный возраст, она взмахивала унизанными перстнями пальцами и как никогда была похожа на итальянскую донну.

– Думала, что мне настолько все равно, и я не задам этому индюку трепку, как только узнаю? Да пусть попробует еще хоть раз такое провернуть! Денег ему, еврею, мало! С собой на тот свет не унесешь! Подожди, я его найду и выскажу все, что думаю!

– Так вы еще не видели Марата?

– Еще нет, я только что от Регины. Сидит в преподавательской кислая, как лимон в солянке. Только чего киснуть, если надо действовать? – грозно сверкнула глазами женщина. – В общем, подожди пока горевать, я сейчас пойду, скажу пару ласковых своему двоюродному братцу.

Так же стремительно Кира выскочила в приемную, чуть не столкнувшись с секретарем. Тарин подозвала девушку и показала ей стопку заявлений.

– Вы простите, – смутилась девушка. – Ваш заместитель собрал нас всех утром в конференц-зале и все рассказал. Он никого не заставлял, правда! Мы сами…. Просто мы не согласны…, – она потупила глаза. – Мы написали и отдали Тимуру заявления. А он попросил меня сказать, когда вы поговорите с учредителем, чтобы он смог… тоже поговорить…. Они так кричали, – округлила она глаза.

– Где Тимур сейчас?

– У него лекция на первом этаже.

– Спасибо, можете идти.

Тарин спустилась вниз и остановилась у расписания. Мимо прошла Эмма, бесшумно скользя по коридору. Поравнявшись с ректором, она немного расправила плечи и поздоровалась. Ее заявление Тарин только что видела у себя на столе. Не заявление – поступок. Смелый поступок для того, кто даже голос ни разу в жизни не повысил. И эта женщина готова уйти, если уйдет Тарин.

Она подошла к нужной аудитории и слегка приоткрыла дверь. Тимур, направив через призму пучок белого света, иллюстрировал получение спектра и попутно увлеченно давал пояснения. Она вдруг вспомнила фотоработу Луки, где он запечатлел преподавателя в этой же аудитории, наблюдающего что-то в окне.

Зайти Тарин так и не решилась. Уже вечером, когда она по привычке расположилась на диване и окружила себя документами, он появился в кабинете.

– Говорят, ты меня искала?

Тимур с размаху опустился рядом и протянул руки. В одной была бутылка с вином, в другой – два бокала.

– Ну что, отметим твой неудавшийся побег?

Тарин оперлась на диванную подушку.

– Как ты узнал, что я собираюсь сделать?

– Элементарно: ты никогда не прощаешься, – он стал наполнять бокалы.

– Ты слишком хорошо меня знаешь, – задумчиво посмотрела она в его глаза.

– Есть такое, – кивнул Тимур. – Надеюсь, ты сегодня ела? Нести тебя домой мне не очень охота.

За его напускной бравадой и веселостью, она знала, скрывалось обычное смущение. Он не умел принимать благодарность, которую сегодня заслужил в полной мере.

– Скажи, ты на самом деле бы ушел?

– А что мне терять? – Тимур пожал плечами. – Тем более, в такой компании. Открыли бы вместе быстренько другой колледж и разорили бы Марата в два счета.

– Сказать спасибо слишком мало, – посмотрела Тарин на него. – Я в долгу перед всеми вами.

– А можно из этого долга немного получить в денежном выражении? Мне бы не помешало, – сострил Тимур, в которого тут же полетела диванная подушка. – Хорошо-хорошо, я понял!

Бок о бок они проработали пару часов, а после миновали звенящую тишину холла и вышли в прохладный апельсиновый закат. Поравнялись со студентами в футбольной форме, весело улюлюкавшими в честь своей победы. Мимо прошли дежурные преподаватели. Садовник, гремя лейками, направился в сторону оранжереи. Сквозь ярко-желтые окна кофейни виднелись ажурные металлические стулья, которые переворачивал местный работник.

Говорить не хотелось. Тарин, казалось, все видела после долгой разлуки, потому что несколько часов назад мысленно попрощалась и с колледжем, и с его обитателями. Тимур проводил ее к дому и, как всегда, остановился у ступенек.

– Ты мне так и не рассказал, как ты уговорил Вениамина написать заявление? – вдруг вспомнила она. – Ни за что не поверю, что он сам изъявил такое желание.

– Пусть это останется моим секретом, – подмигнул ей Тимур и скрылся в ночи.

Марат больше не появлялся. Но и так было понятно, что он отказался от планов по слиянию. Жизнь в колледже пошла своим чередом, если можно было так назвать карусель из встреч, лекций, звонков, совещаний, счетов и отчетов. Однако Тарин пообещала сама себе больше времени проводить с дочерью, у которой к тому же начались каникулы. Ректор позволила себе даже невиданную доселе роскошь – выбраться на выходные за пределы кованой ограды и провести время в городе. С Анной они побывали в зоопарке и планетарии, сходили в музей и на аттракционы. Тарин стала разрешать дочери тихонько сидеть в кресле у французских окон, если не предстояло встреч или совещаний. Анна чуть слышно шуршала бумагой, переворачивая страницы книжки, и Тарин, разбираясь в очередном постановлении или докладной, чувствовала себя спокойнее.

Бури по-прежнему случались: то и дело в кабинет вбегал Вениамин (предвестник нового отчета или совещания), входила быстрым шагом Ирма (значит, студенты что-то снова натворили), протискивался Артур (опять нужен где-то ремонт), заглядывала Регина (требования к документации вновь изменили) или врывался Тимур (очередное безумное предложение, хотя не без здравого зерна). Но бури эти перестали так сильно будоражить Тарин. Она знала, что вместе они все смогут преодолеть.

Украдкой она стала почитывать научные журналы, подписалась на последние новости в интернете. Возможно (только возможно!) она однажды сможет пересилить себя и вновь заняться исследованиями в микробиологии.

Впереди было лето, и Тарин стала надеяться на небольшой отпуск. Было бы идеально отвезти дочку к морю…