Читать книгу: «Хроники Марионеток. Цель Офицера», страница 7

Рин заскользила, будто на коньках, не решаясь перейти на бег. Да и сил на это после долгой гонки у нее просто не было. Но теперь все должно быть хорошо… Скоро она доберется до герцога и выскажет все, что думает о предателях. Девушка понимала, что отошла от плана, данного ей его светлостью, сошла с дороги, которая должна была привести ее прямо к Лонгвилу, но она знала, в какую сторону идти к городу, поэтому не опасалась заблудиться.

В этом городе гвардейцы ее точно не найдут, она сможет спрятаться и отдохнуть, перед тем как прийти в поместье Римера. Судя по тому, что герцог ничего не сказал о постах гвардейцев в Лонгвиле, их там попросту не было. Возможно, маленькому городку хватало обычной стражи и окружной стены? А если это очередная ловушка? Нет, даже думать не хочется о том, что его светлость – предатель. Да быть того не может! Это уже просто паранойя.

Рин подумала о лежащем в ее нагрудном кармане письме от Карен и о скорой встрече с Арманом. Когда она увидится со старым другом, ее проблемы разрешатся. Ну, по крайней мере некоторые.

Ей везло. Наст под ногами проломился всего два раза, прочная ледяная корка выдерживала ее бараний вес, а преследователей не было ни видно, ни слышно. Рин старалась держаться параллельно дороге, но все же на некотором отдалении от нее, и от того места с поваленными деревьями ушла уже очень далеко. Гвардейцы в своей броне наверняка отправились искать обходной путь, так что она опережала их на несколько часов.

«Мне нужно отдохнуть. Я не могу больше бежать», – подумала она, останавливаясь около маленькой группы сосен и без сил валясь на снег. Жутко хотелось прикрыть глаза, но девушка знала, что делать этого нельзя. Замерзнуть до смерти ничуть не хотелось. Дыхание ее постепенно выравнивалось, но ноги и руки начал пробирать холод. Меховой полушубок и теплые шерстяные кофты хорошо держали тепло, но кожаные штаны промокли насквозь и начали превращаться в кусок льда. Рин усилием воли заставила себя подняться на четвереньки. Затем, раскачиваясь, стала вставать. Получилось это не сразу: ноги гудели, подкашивались и отказывались служить своей хозяйке. Сколько же она пробежала? Небо на западе порозовело, а солнце спряталось за сероватыми тучками, на востоке проступил бледный полумесяц. Часы на руке показывали четыре, значит, до наступления темноты осталось не более часа. Она бежит уже весь день… Звезды, как же долго! Скорее бы добраться до города!

– Вставай, балда, – сказала она сама себе. – У тебя нет времени рассиживаться.

Пошатываясь, Рин встала и некоторое время стояла, держась за сосну. Поначалу ноги тряслись и норовили подломиться, но потом привыкли. Девушка сделала несколько шагов на месте и подумала, что все не так плохо, как ей казалось. Оторвавшись от сосны, она снова заскользила дальше.

Солнце уже опустилось и стало темно, когда Рин наконец-то увидела огни города Лонгвил. Когда она подошла ближе, то услышала издалека музыку, гомон толпы и решила, что в городе происходит какое-то празднество. В морозном воздухе отчетливо был слышен аромат свежей выпечки. Едва ее нос учуял вкусный запах, как живот мгновенно заурчал, а отбитые коленки заныли. Все тело резко дало понять, насколько оно устало и как оно уже ненавидит свою безобразную хозяйку. Стараясь не думать о тарелке горячей похлебки и куске мяса, девушка вынула из кармана письмо и прочла адрес:

«Лонгвил, Каштановая аллея, поместье Танварри.

Господину А. Римеру».

Спускаясь с крутого пригорка на дорогу, ведущую в сам город, Рин запнулась о ледышку и кубарем слетела вниз, искупавшись в мокром снегу по самые уши. Лонгвил начинался с крестьянских дворов с двухэтажными домишками, притулившимися под боком у трех- и четырехэтажных каменных зданий, расположенных стройными кольцами вокруг главной площади.

Никакой стражи у города и в помине не было, его даже не окружала стена, что было довольно странным явлением для севера страны. Натянув капюшон, Рин пошла вперед, к центральной площади, чтобы найти хоть одну таверну. Это, конечно, было не самым разумным действием с ее стороны – она выглядела так, что краше в гроб кладут, и привлекала лишнее внимание, – но продолжать путь никаких сил не осталось. К тому же неизвестно, как примет ее герцог, и она хотела еще раз обдумать то, что скажет ему.

Заведение под названием «Оленье рагу» она нашла у входа на площадь. Это было большое серокаменное здание с черепичной рыжей крышей. У входа стояло чучело большого оленя, а на стене висела вывеска с меню. Рин без размышлений зашла внутрь и огляделась. Просторный зал весь был отделан деревом цвета корицы. В левой его части был большой камин, а перед ним – четыре широких дивана, занятые торговцами в традиционных зеленых плащах. В правой части зала находились столики, почти все были заняты празднующими посетителями. Рин заозиралась в поисках свободного места, и к ней на выручку пришла официантка в белом передничке и шапочке с мягкими оленьими рожками. Девушка приветливо улыбнулась и звонким голоском произнесла:

– Добро пожаловать в «Оленье рагу»! Я могу вам чем-то помочь, госпожа?

– Д-да, хочу поужинать. Есть свободный стол?

Официантка кивнула и проводила ее в самый дальний и довольно темный угол зала. Рин осторожно села на деревянный стул, стараясь не морщиться и не стонать от боли и усталости, и, счастливо вздохнув, откинулась на спинку.

– Что желаете заказать, госпожа?

– Тарелку супа, все равно какого. Жареное мясо на ваш выбор, травяной чай с лимоном и что-то сладкое. Булки, варенье, торт… Мне все равно.

– Я вижу, вы замерзли… – сочувственно сказала девушка. – Я принесу вам ножку олененка на вертеле, рагу из оленины и на десерт горячий шоколад.

– Что такое горячий шоколад? – заинтересованно спросила Рин.

– Шоколад растапливают в молоке и варят. Получается горячий шоколад. Очень вкусно, советую. Вы сразу согреетесь.

– А можно тогда сначала шоколад? И чай тоже сразу. А еду после, пожалуйста.

– Как скажете, госпожа.

Рин все никак не могла успокоиться и прийти в себя. Ноги свело от усталости судорогой, колени нещадно саднили, и все тело чувствовало себя, как мячик, побывавший в зубах у очень игривой собаки. Вдобавок ко всему ныли и горели ступни. Она прикрыла глаза и обняла себя руками. Мыслей в голове не было, наступило какое-то странное оцепенение, и Рин не заметила, как уснула. Разбудила ее официантка, и она еще некоторое время не могла понять, что от нее хотят. Запах заваренных трав и вид дымящейся темно-коричневой субстанции в большой кружке привел ее в чувство. Поблагодарив девушку, Рин принялась за ужин. Горячий чай обжег и язык, и губы и горячей волной прокатился в желудок. По телу стало разливаться блаженное тепло, одеревеневшие мышцы стали расслабляться. Рин обняла теплую кружку с шоколадом дрожащими руками и черпнула ложечкой. Шоколад оказался густым, похожим на кисель и очень сладким.

Ушел голод, зато вернулись тревожные мысли. Что она скажет герцогу, когда придет? А вдруг путаница в карте и тварь в катакомбах – всего лишь печальное совпадение? Вдруг Грей Шинсворт вовсе не предатель, а просто бездельник, который не проверяет данные? Нет-нет, она все равно обязана сказать о произошедшем герцогу. Рин знала, как не любит Рошейл докладывать о неудачах, обо всем, что плохо пахнет, и совершенно не одобряла это. Она обязана дать высшему командованию правдивую информацию, даже если Рошейл за это отрежет ее маленькие сиреневые ушки. Она скажет, а дальше пусть сами разбираются.

Девушка вышла из таверны и отправилась на поиски теплой и сухой одежды; являться в таком виде к герцогу было неприемлемо: перчатка порвана, штаны и полушубок мокрые и грязные, вид, как у последней оборванки. К счастью, искать долго ей не пришлось, так как в праздник все лавочки были открыты и ломились от товаров. Стараясь не показывать торговцу лицо, Рин с несколькими одежками под мышкой направилась в примерочную. Из магазина она вышла уже в обновках. Черные шерстяные перчатки с начесом, удобные штаны из мягкой телячьей кожи с подкладкой из козьего пуха, кофта из шерсти горных коз и новый полушубок обошлись ей в семь тысяч ремов, но Рин даже не подумала торговаться с обалдевшим от огромной прибыли хозяином лавочки. Спросив у прохожего, в какой стороне находится Каштановая аллея, она направилась туда в поисках загадочного господина Римера.

Глава четвертая, в которой Рин знакомится с герцогом Римером и читает письмо

Поместье господина Римера находилось на возвышенности в западной части города и протянулось вдоль доброй половины Каштановой аллеи. Слева от дороги, ближе к городу, располагался парк, а справа – само поместье. Рин брела мимо высокой кованой ограды в поисках ворот, рассматривала издалека главное здание с множеством пристроек и думала, что оно выглядит слишком роскошно для такого маленького города, как Лонгвил.

Перед парадным подъездом огромного здания из камня песочного цвета располагался круглый фонтан. Высокие колонны держали балкон, нависающий над широкой мраморной лестницей. Стены до второго этажа покрывала темная паутина виноградной лозы. Сады сейчас спали, черные деревья стояли в снежных саванах, но легко было представить, как прекрасно поместье весной и летом. Из дюжины ростовых арочных окон на первом этаже свет горел только в двух, ближайших к широким массивным дверям. Рин поднялась по парадной лестнице и постучала дверным молоточком. Дверь почти сразу же открыл пожилой дворецкий в строгом сером костюме. Рин представилась и назвала цель своего визита, дворецкий пригласил ее войти, принял полушубок и перчатки. Рин прошла в холл и осмотрелась. Зал выглядел роскошно: высокие стены от середины до потолка были обиты красивым светлым материалом с узором в виде лилий, снизу – деревянными панелями, выкрашенными под слоновую кость. Мраморные полы отполированы до блеска. По обеим сторонам зала располагались полукруглые каскадные лестницы из бледно-розового мрамора с резными балюстрадами. Дворецкий провел Рин в глубину холла, где перед большим камином стояли длинный широкий диван с нежно-голубой бархатной обивкой и белыми подлокотниками, два таких же кресла, низкий белый газетный столик с резными ножками и несколько длинных книжных шкафов.

– Присаживайтесь, пожалуйста. Я доложу его светлости о вашем прибытии, – сообщил дворецкий. – Желаете чаю?

– Нет, благодарю. Возможно, позднее.

Рин сидела в кресле ни жива ни мертва и чувствовала, что если сию секунду не встанет, то просто отключится здесь же. Поэтому она поднялась и стала рассматривать корешки книг на полках. Наверху послышался хлопок двери и поспешные шаги дворецкого.

– Его светлость ожидает вас, я провожу.

Поднимаясь по лестнице, Рин на пару секунд блаженно зажмурилась, представляя себе горячую ванну с ароматными травами, которую она во что бы то ни стало стребует с господина Римера. После всего, что она пережила ради этого письма, она заслужила хотя бы такую малость – и точка!

Тем временем они дошли до кабинета герцога, и дворецкий пригласил ее:

– Прошу вас, госпожа, проходите.

Рин прошла в открытую дверь, держа письмо наготове. Около большого камина, спиной к ней стоял молодой человек с книгой в руках. Рост герцога произвел на Рин неизгладимое впечатление.

«Вот это да!.. Да в нем же не меньше четырех с половиной локтей! Хотя нет. Поменьше, конечно…»

– Добрый вечер, ваша светлость! – поздоровалась Рин. Герцог обернулся, и, кажется, ее сердце пропустило удар.

На вкус Рин, он был божественно красив. Каждая линия его лица была резкой, тонкой и идеальной. Открытый, не слишком высокий лоб. Тонкая переносица, на небольшом расстоянии от которой разлетались крылья тонких темных бровей. Словно вылепленные из алебастра искусным скульптором и тщательно отточенные линии скул и подбородка, даже не тронутого щетиной, образовывали плавные черты. Его волосы навевали воспоминания о лунном свете и белом вине. Лишь взволнованный румянец на фарфоровой коже отличал его от куклы. Когда Рин взглянула в его глаза, ей показалось, что она летит. Рин могла бы сравнить их с пронзительной голубизной неба или с синевой океана. Большие, обрамленные темными длинными ресницами, они сияли, будто топазы. Они были такие добрые, такие живые, такие прекрасные… И он смотрел на нее своими невероятными глазами так, будто увидел кого-то бесконечно любимого, очень дорогого, долгожданного…

Они стояли и молча смотрели друг на друга, а затем словно очнулись.

– Добрый вечер, – поприветствовал ее герцог низким приятным голосом. – Я… очень рад, леди Рин.

Он подошел, поклонился и поцеловал ее руку. Девушка, совершенно не привыкшая к подобному обращению, покраснела до корней волос и жутко смутилась.

«О-о! Я же выгляжу, как живой труп! Надо было хоть одеться в приличное платье, – подумала она и разозлилась сама на себя. – Да откуда эти мысли, задери меня дракон?»

– Я наслышан о вас от своих коллег, но до сих пор не имел чести встретиться. Как приятно наконец-то познакомиться с вами! – продолжал его светлость, приветливо улыбаясь нежно-розовыми, четко очерченными губами. – Меня зовут Анхельм Вольф Танварри Ример. Я герцог Танварри.

Рин наконец отмерла, вспомнила о хороших манерах и сказала с мягкой улыбкой:

– Мне тоже очень приятно познакомиться с вами, ваша светлость.

– О, прошу вас, без церемоний. Называйте меня по имени, – улыбнулся он ровной белозубой улыбкой и прошептал: – Вы принесли его?

Рин замешкалась, не вполне понимая, о чем речь, а потом вспомнила, что должна отдать ему письмо.

– Да! Вот, прошу! – Рин достала из кармана письмо, но Анхельм покачал головой и сказал:

– Нет, спрячьте. С письмом мы разберемся завтра.

– Заберите письмо!

– Нет, пусть останется у вас. Я вам доверяю. Предлагаю выпить горячего вина и поужинать! Вы, должно быть, устали с дороги.

– Благодарю, но я не пью вино. Если можно, просто чай. И… я уже успела поужинать в местном трактире, – она немного виновато улыбнулась ему, пряча взгляд.

Ей хотелось еще раз увидеть его глаза, но пережитое ощущение так смутило ее, что Рин не решалась поднять голову. В этой элегантной обстановке она чувствовала себя очень неуютно и потому говорила неуверенно.

– О, может быть, желаете к чаю сладостей? Моя кухарка испекла чудные ватрушки.

При слове «ватрушки» взгляд Рин тут же обратился к герцогу.

– По вашим глазам вижу, что да, – рассмеялся он.

– С удовольствием, – честно ответила она, признаваясь себе, что держать постную мину не было ни сил, ни желания, ни необходимости. – Я бы хотела немного прийти в себя, путь сюда был не из легких. Я с рассвета в пути, за мной была погоня…

Анхельм взволнованно ахнул, порывисто шагнул к ней и подхватил под руки:

– О боги! Вы в порядке? Как же так случилось?

Девушка отстранилась, отвела взгляд в сторону и тихо пояснила:

– Все нормально, не стоит так волноваться. Мне удалось оторваться. Просто бежать по холоду весь день тяжело даже для аирга. Все нормально, – чуть улыбнулась она. Чтобы подтвердить свои слова, Рин набралась решимости и посмотрела на него.

Во взгляде герцога смешались беспокойство, удивление и такая безграничная нежность… И еще один удар сердца мимо. Да что ж это такое?!

– Я надеялся, что все обойдется без происшествий и вы сможете добраться благополучно, так долго выверял план вашего пути через Девори… Я ужасно виноват перед вами! – уголки его рта печально опустились, а на лице отразилось искреннее сожаление. Впрочем, через мгновение оно сменилось уверенной улыбкой. – Но теперь вы здесь. Клянусь честью, я защищу вас от любых угроз.

Мысли Рин спутались, как клубок ниток. Она недоуменно посмотрела на Анхельма, не понимая даже, что он хочет этим сказать. Это так принято у аристократии? Такой оборот речи? Герцог слишком странно себя вел.

– Я буду счастлив, – продолжал он, нежно сжимая ее ладонь, – если вы соблаговолите остаться.

Рин нахмурилась: что-то явно шло не по плану. Смутное чувство тревоги всплеснулось где-то в глубине души. Ей? Остаться? За ней же погоня!

– Это небезопасно, – покачала она головой. – Я лучше пойду в лес.

Анхельм смущенно улыбнулся и торопливо заговорил:

– Я понимаю, предлагать леди остаться в одном доме с мужчиной неприлично, но… Здесь вы в полной безопасности. Позвольте мне! Позвольте позаботиться о вас!

Видимо, Рин слишком долго соображала, потому что он переспросил:

– Вы позволите мне позаботиться о вас? Вы сможете отогреться, принять ванну, выспаться на мягких постелях…

Рин помнила, что собиралась стребовать с герцога горячую ванну, но когда он сам предложил такой роскошный подарок, то решимость ее немного поутихла, мысли смешались.

– Ванна – это хорошо, – медленно проговорила она, снова силой удерживая сознание, которое стало ей отказывать. – Но остаться… За мной погоня, ваша светлость. Меня ищут.

– Никто не станет искать вас здесь, леди Рин. Оставайтесь.

Его низкий и плавный голос был подобен горячему шоколаду. Сопротивляться было уже невозможно.

– Я с благодарностью принимаю вашу помощь, – пролепетала она, вспоминая, что положено говорить по этикету.

Анхельм кивнул, с явной неохотой отпустил ее ладошку и, поправляя манжеты рубашки, вышел из кабинета. А Рин уставилась на свою руку, как будто та должна была ей объяснить, что только что произошло.

Да, прав был Рошейл: этот молодой господин производит неизгладимое впечатление. Несмотря на ее сомнительное происхождение, невзирая на то, что видит ее первый раз в жизни, обращается с ней, простым гонцом, солдатом, как с леди. Это… пугает! И подкупает… Странность на странности сидит и ею же погоняет, подумала девушка.

Рин услышала, как герцог зовет дворецкого, распоряжается подать еду, напитки и «приготовить для гостьи самую лучшую комнату, горячую ванну и удобную одежду», и поняла, что влипла. Мало того, что ей разрешили остаться – ей предоставят комнату и возможность отмыться после этих треклятых подземелий! Все это выглядело так, словно удача вновь взяла ее за руку. Рин прошла к камину и почти упала в кресло, устало глядя на огонь. Силы покидали ее, в голову не шли никакие мысли, осталось лишь оцепенение и смертельная усталость. Она даже забыла, что хотела поговорить с его светлостью о серьезных вещах. От хлопка двери Рин вздрогнула, очнувшись. Герцог сел в соседнее кресло и вздохнул, робко глядя на нее из-под длинных ресниц. Под взглядом пронзительно-синих глаз она чувствовала себя неудобно.

– Что-то не так? – спросила Рин и удивилась, как охрипла. Не заболеть бы после таких приключений… Анхельм только покачал головой, продолжая смотреть на нее. В его глазах отчетливо был виден тихий восторг, и это настораживало.

– Просто вы так смотрите…

– Простите, если я смутил вас! Я только хотел полюбоваться, – почти прошептал он с мягкой улыбкой.

Девушка смущенно уставилась на огонь, радуясь, что румянец на ее сиреневой коже незаметен в таком освещении. Простые слова, сказанные так искренне, были ей очень приятны. Однако… ей показалось, или герцог был заинтерсован чуть больше, чем позволял этикет? Помнится, Рошейл предупреждал о чем-то таком.

– Что это? Вы ранены? – обеспокоенно спросил он, прервав ее размышления. Рин проследила за его взглядом: рана на руке снова открылась и чуть кровоточила. Она скрипнула зубами и наклонилась к рюкзаку, чтобы достать аптечку и перебинтовать руку.

– Это я случайно, – забормотала она, перерывая рюкзак. – Пол в катакомбах… Он рухнул вниз, я успела повиснуть на двери, а там гвозди… Оцарапалась.

Она наконец нашла бинты и склянку с обеззараживающей настойкой и попыталась перевязать себя.

– Ну-ка, дайте мне, – потребовал Анхельм непререкаемым тоном, и Рин подчинилась.

Герцог бережно протер ранки куском бинта и затем аккуратно перебинтовал. Девушка чуть потянула руку на себя, но он не спешил ее отпускать.

– Вы знаете… – тихо сказал Анхельм, задумчиво расправляя бантик на бинтах, – о том, что происходит в мире, я узнаю только из отчетов подчиненных и газет. Я понимаю, они не всегда говорят правду, а мне хотелось бы ее знать. Последнее время я много думал о том, что не делаю ничего существенного, чтобы изменить ситуацию. Да, я постоянно что-то планирую, предпринимаю, но это не приносит желаемого результата. Все мои действия несущественны. И свидетельство тому то, что вы едва не пострадали. Возможно, мое управление перестало быть эффективным потому, что я не знаю, что происходит в реальности, а не на бумагах? – спросил он, не глядя на нее.

– Ваша светлость…

– Анхельм, – мягко поправил он, наконец отпуская ее руку.

– А? Да. То есть… Анхельм, я не могу ответить на этот вопрос. В этой местности я не работала раньше так плотно, как в Кимри. Я не совсем в курсе, как обстоят здесь дела, и со многим мне пришлось знакомиться, так сказать, в пути. Когда я несла письмо, столкнулась с некоторыми очень неприятными вещами, и у меня есть все основания полагать, что… Ох, это прозвучит странно! Есть кое-что, что вы вряд ли прочитаете в любом из отчетов.

– Вы уверены? Я не люблю, когда от меня пытаются что-либо удержать в секрете мои подчиненные, – ответил Анхельм, и его тон был весьма прохладным. – Я предпочитаю быть в курсе дела, даже если приходится сталкиваться с чем-то неприятным.

Рин тяжело вздохнула и помолчала, обдумывая ответ.

– Поймите меня правильно. Я лично заинтересована в успехе дела. Я расскажу, как добралась сюда из Девори и о том, с чем столкнулась в пути.

– Я весь внимание, – сказал Анхельм.

В этот момент в комнату вошла служанка и подала чай, медовые пряники и ватрушки. Рин взяла в руки дымящуюся чашку и ватрушку и начала рассказывать.

– От Рей Гонт я вышла в полночь. По вашим указаниям я воспользовалась колодцем и старыми храмовыми катакомбами, но вот загадка: замок на входе в них ни разу не открывался, он насквозь проржавел, и мне пришлось вышибить дверь. Отсюда первый вопрос: каким образом тогда составили карту? И сразу же второй вопрос: как составили карту, если она неверна? Только мой опыт блуждания по таким местам помог мне выбраться оттуда и не погибнуть в лабиринте. Третий вопрос: хоть кто-то до меня ходил по этим катакомбам раньше? Потому что ближе к утру я столкнулась с совершенно изумительной тварью. У него страшные черные когти, облезлая серая шкура. Похож на помесь кабана с волком. Его кровь черная, вязкая и воняет. Названия этому монстру я не знаю, убить его в катакомбах у меня не получилось, смогла только ранить. Я истратила почти все свои отравленные дротики, но он не сдох, лишь ослаб. У аиргов одни из сильнейших ядов в мире, а оружие я заправляю самым сильным из существующих – Болью невесты. Он парализует мышцы, не позволяет двигаться. Не думаю, что я ошиблась в процессе его приготовления. Так или иначе, тварь не сдохла, но мне удалось убежать от нее. Вы знаете, что представляет собой выход из катакомб? – спросила она, и герцог отрицательно покачал головой.

– Это колодец, не имеющий видимого дна, с одной железной лестницей на той стене, с которой в туннель можно только прыгать. Нет, выбраться возможно при определенной физической подготовке. Но сложно и опасно. И из этого я делаю вывод, что карту катакомб рисовали наобум, по чьим-то неточным рассказам.

Когда я вышла из подземелий, то некоторое время шла спокойно, а потом интуиция буквально завопила о страшной опасности. Я вошла в транс и увидела, что за мной хвост из отряда гвардейцев с этой зверюгой. Я опережала их достаточно сильно и при ровной дороге без труда сбросила бы погоню, но все занесло снегом, и эта тварь догнала меня. Мой нечеловеческий слух помог приготовиться к нападению задолго до того, как тварь добралась до меня, только это помогло мне выжить. Если бы на моем месте оказался человек, он бы был убит. Тварь подохла, когда я отсекла ей голову. И еще: она вела себя так, словно превосходно знакома и с местностью, и с объектами своей охоты. Она не трогала никого из патруля, и мне не показалось, что ее кто-то принуждал искать меня.

На этом проблемы не кончились: за мной бежали гвардейцы, а снег был слишком высокий и рыхлый, чтобы идти дальше по дороге. Я свернула с дороги и вышла на равнину, на пашни. Мне просто повезло, что наст был настолько прочный, что я смогла скользить по нему, как по катку. Поэтому я оторвалась от погони. В Лонгвил я вошла, когда солнце только село. И, возвращаясь к вашему вопросу, скажу еще вот что. Такие приключения, будь они неладны, я переживаю до смешного часто. Засады, имперская стража, дикие звери, волшебные твари с недобрыми намерениями, многочасовые погони, опасные сражения. Это лишь малый список моих несчастий. Ответьте вы мне на вопрос, на который не смогли дать ответа ни Рошейл, ни его светлость Томас Кимри. Я хотела бы знать, где моим приключениям настанет конец-край?

Рин выжидающе посмотрела на герцога.

– Удивительно. Вы удивительная, – сказал тот, подумав немного, и, печально вздохнув, заключил: – В отчетах не было ничего подобного, и это повод потолковать с Рошейлом.

– Рошейл в этом совсем не виноват, – покачала она головой, серьезно глядя на герцога, и продолжила: – Понимаю, мои предположения звучат дико и нелогично, но… Я привыкла доверять своей интуиции, она меня еще ни разу не подводила. Кто-то очень не хотел, чтобы я сюда попала. Подозреваю, что меня пытались подставить. Анхельм, скажите, кто составлял карты и разрабатывал мой маршрут?

– От Сорин-Касто до Эрисдрей – Рошейл, полагаю. От Эрисдрей до Девори – Грей Шинсворт. Я понял, к чему вы клоните…

– Проблемы начались с того момента, как я вышла из Эрисдрей, – перебила она. – В горах была лавина. В Красном лесу я встретилась с одним из его обитателей, и, вероятно, только божественное провидение спасло меня. Потом эти катакомбы… Ой… – она замолчала, потому что в глазах на мгновение помутилось. Комната поплыла перед глазами, камин как будто поехал вправо и посыпался вниз. Пока Рин боролась с этим наваждением, Анхельм откинулся в кресле, положил ногу на ногу и, глядя на языки пламени в камине, сказал:

– Я понял, что вы имеете в виду. Но это невозможно. Это не укладывается в голове.

Камин наконец встал на место, и она проморгалась.

– Не считайте невозможным то, что не укладывается у вас в голове, – тихо бросила Рин и тут же мысленно взвыла от того, какую дерзость она ляпнула. – То есть… Я хотела сказать другое. Почему вы считаете невозможным предательство Грея?

Анхельм закашлялся, но ей показалось, что так герцог пытался скрыть смех.

– Прошу простить, я немного простужен, – объяснил он, виновато улыбаясь. – Я начну издалека, чтобы восстановить полную картину событий, в том числе и для себя. Утром пятнадцатого ноября я получил газету, в которой была статья о том, что пятого ноября неизвестные пробрались во дворец в Сорин-Касто и вывесили на колокольне красный флаг, который через полдня стал белым. Я знал, это был условаленный знак от Карен, что скоро она отправит письмо. Вечером того же дня ко мне приехал Грей Шинсворт с известием, что его переводят работать в Кимри. Глава службы охраны императора, Гюнтер Кревилль… Знаете такого?

Рин кивнула, подумав, что подробности совершенно ни к чему.

– Он распорядился перевести Грея из отделения в Кандарине в отделение в Кимри. Сделать с этим я ничего не смог, так же как не смог и выяснить причины перевода.

Грей немедленно передал мне все свои наработки и в качестве последней услуги предоставил маршрут для того агента, который понесет сведения из Сорин-Касто. Он сказал, что нашел самый короткий, но очень опасный путь. Так как сведения мне нужны были срочно, я не стал предлагать направить агента кружным путем через север страны. Но я не знал ни одного человека, способного одолеть такой сложный маршрут в столь краткие сроки.

– И он предложил меня? – предположила Рин.

– Почти. Он сказал, что у Томаса Кимри под рукой есть один человек, способный преодолеть такой путь без особых затруднений. Я спросил имя этого агента, но он ответил лишь, что знает о существовании такого человека, но не знает его имени. Я тоже такого человека не знал, поэтому обратился за помощью к тому, кто знает всю информацию об агентах, – к тайному советнику. Он предложил вашу кандидатуру.

Анхельм замолчал и посмотрел на нее с некоторой осторожной нежностью.

– И что было дальше? – нетерпеливо спросила Рин.

– Меня такой… обмен… вполне устраивал. Времени у нас было мало, поэтому у меня даже мысли не мелькнуло проверить данные. Мы вместе съездили к Рей Гонт, оставили ей письмо для вас, и Грей уехал в Эрисдрей, чтобы передать мои указания для Рошейла. Теперь, после вашего рассказа, я, признаться, озадачен.

– Я не берусь утверждать точно, – заметила девушка, вытягивая ноги к камину и вздыхая. – Факт в том, что Грей Шинсворт дал неверную карту катакомб, из-за чего я могла погибнуть, понимаете?

– Разумеется.

– С ним нужно разобраться как можно скорее. Если он предатель, то его следует немедленно… устранить. Если же он безответственный лопух, который не понимает, как много зависит от рекогносцировки, я с ним церемониться не буду.

– Согласен. Но не волнуйтесь, теперь это не ваша забота.

– Посмотрим, – качнула она головой и решила подытожить. – Так или иначе, письмо я доставила, полковник Рошейл сказал, что мне нужно дождаться Армана, и вы дадите мне следующие указания.

Герцог выглядел озадаченно.

– Так и сказал?

Рин кивнула и нахмурилась.

– Вы не знаете? Разве Рошейл не говорил с вами?

– Никто не говорил мне ничего о том, что я должен дать вам указания. – Он на мгновение задумался. – Хотя, если подумать, то я знаю человека, который располагает информацией. Не волнуйтесь, завтра мы решим этот вопрос.

Он встал с кресла, подошел к окну и прислонился к стеклу. Длинные тени ползли по комнате, блики от огня играли на его волосах. Анхельм явно хотел ей что-то сказать, но не решался.

– Есть ли еще что-то, о чем я могу вам рассказать? – робко спросила Рин, стараясь не слишком открыто пялиться на его совершенный профиль. Он кого-то ей напоминал, но Рин никак не могла понять, кого именно.

Анхельм чуть улыбнулся, не глядя на нее.

– Рин… Вы позволите мне так называть вас?

– Конечно.

– Ваш рассказ сильно обеспокоил меня. Вы ведь уже давно работаете с нами, так?

– Если можно так выразиться, я стояла у истоков.

– Да?.. – он смущенно улыбнулся и задумался ненадолго. – Вы очень удивили меня, я не знал этого, – сказал он наконец. – Но ведь вы знаете, кто я, верно?

Рин медленно кивнула.

– Я мог бы и хотел бы прекратить вашу деятельность в том виде, в каком она существует.

– Что вы имеете в виду? – с подозрением спросила она. В голове сразу же завертелись дурные мысли. Не уволить же он ее решил?