Читать книгу: «Отцы и дочери. Как отношения с отцом влияют на женщин и их жизненные сценарии»

Работа над собой. Книги сильных психологов

Во внутреннем оформлении использованы иллюстрации: Rivabegum, Masha Dav / Shutterstock / FOTODOM

Используется по лицензии от Shutterstock / FOTODOM

© Галигабаров П.В., текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Предисловие

Гнев! Помните ли вы, когда испытывали эту ярко-красную эмоцию? Я вот помню. В искрящемся от накала гневе зародилась эта книга. Но с каждой страницей моя психическая реакция остывала, трансформируясь в светлое, доброе чувство.

Прежде чем ответить на вопрос «Как “гроздья гнева” моего превратились в книгу о том, как полюбить себя?», я хочу вернуться в 2004 год и рассказать вам про день, когда я повзрослел и четко осознал желание заботиться о другом человеке. В тот день родилась моя дочь!

Май 2004 года. Домчав супругу в больницу среди ночи, я вернулся домой и начал вешать жалюзи в нашей комнате. Теща тоже присоединилась к унимающему тревогу занятию. Мы вместе рождали нечто новое – жалюзи. Секция за секцией.

В шесть часов утра я выпил теплого сладкого чая. Плотная еда не лезла в горло. Тошнило. Мы с тещей позвонили в клинику на улице Невельской. Приемный покой молчал длинными гудками. Потом в трубке что-то трескнуло и нам ответил усталый голос. Его обладательница не могла нас утешить, обрадовать, огорчить. Она не владела информацией и просто сказала: «Ждите!»

Чтобы как-то успокоиться, я решил пешком пойти на работу. Пять километров по зевающим спросонья улицам. Настолько пустым, будто в городе случился апокалипсис или раннее воскресное утро. Но был четверг.

Ходьба помогла отвлечься, но в офисе я вновь ощутил тревогу. Набрал номер больницы. «Ждите», – посоветовали мне. Известий от жены не было. Положив трубку, я взялся за работу. Я монотонно тасовал документы по стопкам, упаковывал в конверты для отправки по почте акты и счета-фактуры. И каждые 30 минут набирал номер приемного покоя родильного отделения.

Не помню точное время, когда медицинский работник сообщила, что у нас родилась девочка. Она назвала вес и какие-то параметры, мгновенно вылетевшие из моей головы. Появилась мысль: «Я за нее отвечаю»! И на смену тревоге пришли страх и радость.

Майским утром 2004 года, в четверг, я стал отцом! В тот день я ощутил искреннее бескорыстное желание заботиться о другом человеке.

А спустя 18 лет я испытал гнев!

«Как же так можно? Так нельзя»! – думал я, в подробностях представляя, как мужчина, который по сути должен заботиться о своей дочери, травмирует ее! Этим мужчиной был отец моей клиентки по имени Ольга. На наших сессиях я видел, как пережитый десятки лет назад травматический опыт повлиял на всю ее последующую жизнь: на способность любить себя, верить в свои силы, справляться с проблемами, строить добрые отношения с заботливыми мужчинами!

Уже более пяти лет в своей психологической практике я сосредоточен именно на помощи в создании доверительной близости. Мне настолько любопытна эта тема, что моя первая научная статья называлась «Научное обоснование и религиозный контекст неадекватных когниций, вызывающих жестокое поведение». Если простыми словами, то в ней я доказывал, что на поведение абьюзеров влияют в первую очередь их мысли. Моим девизом стали слова: «За отношения без абьюза». Коллега из Владивостока даже предложил мне назваться «антиабьюзологом».

Я мог бы оставить внутри себя эмоции, вызванные исповедью Ольги, проработать их с супервизором. Но зная, как абьюз между родителями и детьми влияет на способность выстраивать гармоничные связи с окружающими, решил не сдерживаться. Ольга стала «ангелом, обрезавшим виноград и бросившим гроздья его в великое точило гнева»¹. Ее рассказ подтолкнул меня написать первые страницы книги «Отцы и дочери».

На самом деле Ольгу зовут иначе. Она самая взрослая из всех клиенток, работавших со мной и описанных в книге. На наших сессиях мы часто использовали библиотерапию. Это исцеление при помощи чтения. Там, где с «Ольгой» оказывались малоэффективными стандартные техники когнитивно-поведенческой терапии (КПТ) или схема-терапия Джеффри Янга, помогала литература.

Среди моих клиенток – и тогда, и сейчас – много выросших дочерей алкоголиков, наркоманов, жестоких, «холодных» отцов. Я размышлял о том, как помочь им всем восстановиться? «При помощи книги!» – понял я и испытал радость.

Именно поэтому книга «Отцы и дочери» написана под формат библиотерапии когнитивно-поведенческой арт-терапии (КПАТ). Это интегративное направление психотерапии, с каждым годом нарабатывающее все большую базу доказательств эффективности в лечении различных расстройств личности, в мягком обучении гибким навыкам: построению отношений, критическому мышлению, эмоциональному интеллекту, возможности решать комплексные проблемы, осознанности и так далее. Библиотерапия показала свою эффективность даже при работе со взрослыми в депрессии (у них отмечается значительное снижение негативных мыслей о себе, окружающих, будущем). Доказано, что лечение книгой приводит к значимым положительным изменениям в когнитивных способностях (память, сосредоточенность и так далее), к снижению тревоги, страха общения с людьми и к созданию доверительных отношений².

Погрузившись в «Отцы и дочери», вы потенциально ощутите исцеляющую силу прозы. В книге есть много инструментов и техник, которые поддержали моих клиенток на их пути из развода, утраты, абьюза, самобичевания в новое счастье. И вы тоже легко сможете применить их в своей жизни.

Моя мысль о том, что при помощи книги можно помочь большему количеству дочерей, позволила трансформировать гнев и грусть в надежду, а затем и в любовь. Начав с Ольги, я решил рассказать вам истории 11 дочерей. 10 из них, включая Ольгу, шагали к безусловной любви. Для этого они применяли имеющие доказанную эффективность техники, выполняли практики, описанные в книге.

Почему 10? 11-я, Маргарита, росла в безусловной любви. Не ее она искала, когда обратилась ко мне за психологической помощью, но ее пример для нас очень важен. Почему? Вы узнаете из соответствующей главы.

Я не хотел создавать инструкцию или учебник по психологии. Поэтому взял с разрешения клиенток их реальные истории, разговоры во время психологических сессий, изменил имена, локации и прочее, добавил детективной интриги, саспенса триллера и возбуждающей влюбленности первых свиданий. Я написал художественно-терапевтическую книгу. Отмечу, что любые совпадения случайны, но описываемые события имели место.

Книга поможет вам замедлиться, погрузиться в саморефлексию, задуматься, расслабиться, найти ответы на важные вопросы. Не все истории отзовутся, но какие-то зацепят и позволят взглянуть на свою жизнь со стороны, ненавязчиво подскажут решения.

В послесловии я раскрою, как сложилась – и складывается сегодня – жизнь некоторых из прототипов героинь. В частности, расскажу про «Ольгу». Она недавно связалась со мной после перерыва в два года. Мы обсудили важный вопрос, она приняла ответственное решение. Напоследок сказала: «Если считаете, что моя новая история кому-то поможет, обязательно опишите ее и опубликуйте». Хорошо. Если женщина просит…

P.S. Как отец я мечтаю, что книга окажется полезной и молодым папам, которые желают счастья своим дочерям, заботятся о них.

КАК РАБОТАТЬ С КНИГОЙ, чтобы она оказалась для вас максимально эффективной:

1. Читайте главу за главой. Не пропускайте, поскольку в истории каждой героини описываются техники, которые не повторяются в других главах.

2. Выполняйте инструкции в конце каждой главы. Это усилит полезное воздействие текста.

3. Обязательно обратите внимание на «Заметки психолога» и предлагаемые в них конкретные практики.

4. Подчеркивайте ключевые моменты в книге. Если вам будет удобнее, заведите дневник или делайте заметки в планшете, телефоне.

5. Усильте положительный эффект! Согласно исследованиям библиотерапии, совместное обсуждение книги с кем-то повышает действенность процесса! Вы можете:

• предложить близкому человеку совместное «путешествие» по страницам произведения с последующим обменом вопросами и мнениями;

• организовать онлайн или офлайн книжный клуб для совместного обсуждения;

• поделиться своими идеями о содержании в социальных сетях, на форуме книжного магазина;

• написать письмо автору с изложением своего восприятия;

• использовать любой другой доступный вам способ для активного обсуждения прочитанного.

6. Перескажите историю или запишите возникшие во время чтения озарения в дневник, сосредоточившись:

• на чувствах, которые по вашим ощущениям испытывает персонаж главы;

• на произошедших у персонажа изменениях в мыслях, чувствах, поведении;

• на альтернативных решениях проблем героинь и обдумывании последствий каждого такого решения;

• на сравнении себя и персонажа истории.

Полезного чтения! Терапевтичного.

Триггер, с которого все началось

Нам срочно нужно всем встретиться! Как насчет этой пятницы в 19:00 на прежнем месте?

* * *

Сообщение от Любы появилось в чате группы «Отцы и дочери» в 10:18 в среду. Оно вызвало разные эмоции у участниц. В основном – беспокойство.

Ирину сообщение вообще разбудило. Разлепляя глаза, она сердито подумала: «Начни уже отключать телефон на ночь». Она напечатала: «Я смогу», – нажала «отправить» и вдавила кнопку отключения до упора. Экран подмигнул и погас. Ирина засунула ладонь с зажатым в ней телефоном под подушку, уткнувшись лицом в цветастую наволочку.

В разных мессенджерах Ирина состояла во всяческих групповых чатах: кабинета на работе, подъезда дома, тамбура с ближайшими соседями. Была «болтушка» с подругами, с участницами клуба фотопозирования, с членами книжного клуба… После начала посещения групповой когнитивно-поведенческой терапии, в одном из ее мессенджеров появился чат «Отцы и дочери». Его образовали девочки, решившие встречаться без психолога-куратора. Знаете, как в культовом фильме «Бойцовский клуб» Дэвида Финчера: люди познакомились на собраниях, стали друг для друга отдушиной, смыслами, поддержкой и образовали собственный мир. Вот и Ира настолько «сонастроилась» с девочками из группы психологической помощи, что с некоторыми из них начала встречаться, чтобы обсуждать личное.

Со временем сформировался костяк, в который входили и Ира, и Люба. Последняя устраивала неформальные встречи, координировала их, переняв от их общего психолога директивную манеру модерирования. «Отцы и дочери» собирались планомерно, обычно раз в две-три недели, но… Сейчас произошло нечто, подтолкнувшее Любу напечатать то самое «нам срочно нужно всем встретиться», которое переполошило весь чат.

Глава 1
Ирина: «Почему я ревную к каждому столбу?»

Второй мужчина Ирины продержался дольше первого, а того хватило на месяц с утиным хвостиком. О разрыве отношений первая любовь объявила в сообщении, параллельно сменив статус в социальных сетях на «В поиске». На ее громогласные в силу изобилия восклицательных знаков вопросы ответил просто – заблокировал девушку, ставшую его первым интимным опытом.

В их первый раз все произошло не феерично. «И это все?» – подумал он, перекатившись на спину, в полусознательном состоянии стянув презерватив. Учитывая количество шума вокруг половых сношений, он был разочарован.

Ирина, для которой произошедшее тоже было в новинку, подумала: «Вот и все!» Три слова, которые вмещали массу оставшихся в прошлом терзаний по поводу отсутствия сексуального опыта, нарастающего стыда (если мама узнает), вины (это я была не огонь) и разочарования.

Через два дня они прогуливались по парку под ручку. Щебетали птички, солнечные лучи пробивались сквозь густые зеленые кроны. Под ногами шуршал гравий. Ее мужчина проводил взглядом сочную мамашу, толкавшую перед собой коляску с гуляющим младенцем. Засмотревшись, он повернул в Ирине «ключ зажигания», и понеслось…

Позднее, описывая ситуацию психологу, девушка вновь испытала всю гамму противоречивых, казалось бы, эмоций. «Я сейчас понимаю, что порадовалась его поведению. Ведь оно доказывало, что я права! Мужчинам нельзя доверять, и все их мыслишки крутятся вокруг одного места», – откровенничала она, глядя в камеру на консультации онлайн.

К сожалению, мысль начать работу с психологом не пришла к девушке в тот день, когда посреди щербатой дорожки парка она кричала: «Ты совсем офигел! Мы! Да я! Да я тебе себя доверила! Я выбрала тебя, а ты!» Мужчина же недоумевал. Он попытался обнять девушку, прикрыть от косившихся на них случайных прохожих (слава Богу, их было мало в это время суток). Ирина оттолкнула его с криком: «Я сумею себя отстоять!»

– Детка, объясни мне спокойно, что произошло?

– Я офигеть как спокойна, – прошипела она.

– Тогда объясни мне, что произошло?

– А ты не понимаешь? – И она была искренне ошарашена его наглой ложью. – Да ты артист! Артист!

– Чего я артист? – удивляясь наличию в лексиконе его девушки подобного словосочетания, напрягся паренек.

На самом деле ничего удивительного в этом выражении для Иры не было. «Да ты артист», – именно эти слова адресовала ее мать очередному провинившемуся отчиму, совершенно не обращая внимания на стоящую в дверном проеме дочь. Из-под отросшей челки таращились два больших голубых глаза. Ира смотрела и запоминала – и фразу, и отношение к мужчинам. «Им всем нельзя доверять!» – думала девочка, девушка и уже женщина Ира, терпения первого мужчины которой хватило на месяц с утиным хвостиком. Ее дар (в виде отданной ему девственности) не спас отношения.

…После четвертого мужчины (смуглокожего, кареглазого, широкоплечего) она импульсивно решила обратиться к психологу. Ее подстегнули последние слова любовника, сказанные со спокойствием сытого буйвола: «У нас не принято терпеть подобное от женщины, плюс я сразу предупредил об отсутствии эксклюзивности нашей связи. Ты согласилась. Какие претензии?»

«Предупредил об отсутствии эксклюзивности нашей связи», – передразнивая эту неспешность речи, пересказала она психологу.

– И эти слова, правильно я понимаю, натолкнули тебя на мысль обратиться ко мне? – произнес мужчина, глядя на нее из монитора.

– Да, а еще ваши, то есть твои статьи про шаблоны поведения. Глупо отрицать наличие у меня какой-то повторяющейся фигни. Я сама не понимаю, откуда ревность, почему такая сильная. Третий мой молодой человек, как я сейчас понимаю, вообще был каким-то телком, таким спокойным, домашним… даже скучным. – Она глубоко, словно через силу, вздохнула. – А я и его ревновала. Да кому он сдался, кроме меня!

На первой сессии происходило знакомство, определение проблем, уточнение запроса и того, к чему хочет Ирина прийти после общения. Она мечтала понять причины своей ревности и наладить отношения «с каким-нибудь порядочным, нормальным» мужчиной.

– Что для тебя обозначает это слово, какой смысл ты вкладываешь в «нормальный»? Напиши это дома как задание, обязательное к выполнению. Понятно? Сможешь сделать или есть преграды, помехи? – поинтересовался психолог.

– Смогу.

– Если оценивать твое «смогу» в процентах, то на сколько ты выполнишь задание? – спросил психолог.

– На девяносто, что сделаю, если только… Если только меня не отвлечет что-то или кто-то. Мама, например, может без предупреждения заявиться.

– Ясно. Верно я понял, что описать содержание слова «нормальный мужчина» тебе может помешать кто-то или что-то непредвиденное? Позволь я предложу тебе прямо сейчас ответить на твое же возражение. Что ты скажешь человеку, который говорит, что его могут отвлечь от выполнения данного психологом задания?

Ирина наморщила лоб, хмыкнула, ответила:

– Я бы сказала такому человеку, что в его интересах найти время и возможность придерживаться плана. Не психологу же нужен «нормальный мужик». Ха-ха-хааа…

На первой же консультации забрезжил и ответ на терзавший Ирину вопрос.

– У меня есть догадки, откуда твоя, как ты говоришь, «такая сильная» ревность, – подводя итоги интервью, резюмировал специалист.

Но какие, не уточнил. Повторил домашние задания и попросил определиться с датой и временем следующей встречи.

Ирина, выполняя план, извелась, размышляя о посетившем психолога озарении. «У меня есть догадка», – время от времени прокручивала она в голове сказанные им слова.

Какая?.. Ира сама уже пыталась найти ответ.

Где-то за шесть месяцев до встречи с психологом она прочитала статью в журнале «Психология». В тексте говорилось о важности примера отца в жизни девочки. Мол, он учит взаимоотношениям с противоположным полом. «Я совсем не знала отца. Мне не за кем было наблюдать, не с кем взаимодействовать… Хотя у мамы же были другие мужья. Является ли отчим равноценным “тренажером”»?

Да, Ира своего отца не знала, но причина ее сильной ревности не была связана с отсутствием взаимоотношений между девочкой и папой. На второй сессии психолог предложил другое обоснование ее поведения с партнерами. Она кое-как, будто сидя на иголках, выслушала и вскипела. Включила активную агрессию и отрицание на полную. Потребовалось минут 10, чтобы она эмоционально остыла. После чего она посмотрела на версию специалиста и на свою жизнь осознанно, и кивнула:

– Знаешь, очень похоже на правду, очень. Я вынуждаю их бросать меня, изводя своей ревностью. На пустом месте могу начать. Щелк! – Она звонко щелкнула пальцами правой руки.

– Я скину тебе на email дополнительные материалы по ранней дезадаптивной схеме «Покинутость» из книги Джеффри Янга. Как библиотерапию для самостоятельного чтения, для самопомощи, – ответил психолог. – Там есть тесты, которые будут полезны для подтверждения или опровержения моей версии твоего ревнивого поведения. В процессе изучения рекомендую записывать возникающие мысли и эмоции, ощущения в теле. Прислушивайся к себе, пожалуйста, фиксируя все названное. Если ощутишь гнев, то в каком моменте? Если грусть, то когда? Ты не обязана со мной соглашаться…

Она перебила:

– Но я согласна, – вытирая заискрившиеся слезы рукавом водолазки пасмурно-лилового цвета…

На третьей сессии, самостоятельно изучив главу про «Покинутость» из книги «Прочь из замкнутого круга», Ирина подтвердила: «Уверена, мой страх потерять мужчин связан с тем, о чем пишет Янг». Тогда психолог предложил построить дальнейшую работу так, чтобы снизить негативное влияние дисфункциональной детской схемы. Еще он сказал: «Знаешь, исследования показывают эффективность групповой терапии. Мой опыт подтверждает, когда люди с похожими проблемами обсуждают их в безопасном, регулируемом специалистом пространстве, результаты достигаются быстрее». Так Ирина попала в когнитивно-поведенческую группу психологической помощи, где познакомилась с Любой и другими девочками.

– Ира, как сложился твой негативный шаблон, схема поведения? – спросил куратор терапевтической группы, и она, глядя на других участников, ответила:

– Мой папа умер, когда мне было полтора года, около того, не важно. Суть в том, что его не стало, половину вырвали у души. – Она горько усмехнулась. – Мне о нем рассказывали: мама, его братья, сестры, дедушка и бабушка. Но в моей жизни он физически отсутствовал. И я стала трусихой. – Она снова скривила губы. – От каждого мужика я ожидала подобного. Нет! Не смерти! Я боялась, что каждый меня покинет…

Она поделилась с девочками, а спустя некоторое время вместе с ними «отпочковалась» в личные встречи самопомощи без психолога «Отцы и дочери».

Она положила на левую ладонь вафельное полотенце. Осторожно сняла крышку с кастрюли. Вверх хлынул ароматный пар, благоухавший рыбой, креветками, лимоном, орегано и сладкой паприкой. Ирина взяла черпак и налила в тарелку густой оранжевый буйабес. Суп вышел наваристым. Мидии в блестящих ракушках контрастировали с мелкими кусочками других морепродуктов.

Ирина по привычке уселась обедать перед ноутбуком. Ее внимание привлек громкий заголовок очередного разбора от некоего психолога. Девушке стало любопытно, поскольку про историю девочки-вундеркинда не говорил только ленивый. Большая семья, глава которой лично обучает дочерей и сыновей по собственной программе. Экстерном ребята оканчивают среднее образование в юном возрасте и поступают на высшее. Видео было посвящено девочке восьми лет и ее обучению в МГУ.

Ира включила ролик и зачерпнула ложку супа. «Пахнет потрясающе», – отметила она, вполуха слушая описание семейной жизни девочки-вундеркинда. Психолог вставляла свои комментарии: «Отец выращивает племенных потомков… Отец реализуется через детей… Отец любит дочерей только за послушание и заслуги… Он гладит ее по голове, когда она говорит то, что он хочет услышать… Она оживает лишь на вопросах о друзьях, играх… Отец требует, пусть и мягко, результатов, как от породистых щенков… Девочка еще ребенок, и подобное губительно для ее самооценки»…