Цитаты из книги «Одиннадцать минут», страница 2

Когда начальник унижает своего подчиненного или муж – жену, то это либо всего лишь трусость, либо попытка отомстить жизни. Эти люди не осмеливаются заглянуть в глубь своей души и потому никогда не узнают, откуда проистекает желание выпустить на волю дикого хищного зверя, и не поймут, что секс, боль, любовь ставят человека на грань человеческого. И лишь тот, кто побывал на этой грани, знает жизнь. Все прочее – просто времяпрепровождение, повторение одной и той же задачи. Не подойдя к краю, не заглянув в бездну, человек состарится и умрет, так и не узнав, что делал он в этом мире.

Желание – это не то, что ты видишь, а то, что ты себе воображаешь.

никто никого не может потерять, потому что никто никому не принадлежит. Вот она, истинная свобода – обладать тем, что тебе дороже всего, но не владеть этим.

Вот она, истинная свобода – обладать тем, что тебе дороже всего, но не владеть этим.

самые важные встречи устраивают души, еще прежде, чем встретятся телесные оболочки. Как правило, эти встречи происходят в тот миг, когда мы доходим до предела, когда испытываем потребность умереть и возродиться. Встречи ждут нас – но как часто мы сами уклоняемся от них! И когда мы приходим в отчаяние, поняв, что нам нечего терять, или наоборот – чересчур радуемся жизни, проявляется неизведанное и наша галактика меняет орбиту. Все умеют любить, ибо получают этот дар при рождении. Кое-кто распоряжается им довольно искусно, большинству приходится учиться заново, воскрешая в памяти приемы и навыки, но все – все без исключения! – должны перегореть в пламени былых страстей, воскресить былые радости и горести, падения и подъемы – и так до тех пор, пока не нащупают путеводную нить, таящуюся в каждой новой встрече… Да, эта нить существует. И вот тогда плоти станет внятен язык души. Это и называется словом «секс», это я и смогу дать человеку, вернувшему меня к жизни, хотя он даже не подозревает, сколь важна была его роль в моей судьбе. Он просит меня об этом; он это получит; я хочу, чтобы он был счастлив.

Я – мать семейства и проститутка одновременно, и обе живут в моем теле и борются друг с другом.

представитель рода человеческого может неделю не пить, две недели не есть, много лет обходиться без крыши над головой – но одиночества не выносит. Одиночество – самая жестокая пытка, самая тяжкая мука. Трое претендентов, равно как и многие-многие другие из тех, что искали ее общества, так же, как она, испытывали это разрушительное чувство – ощущение того, что во всем мире никому до тебя нет дела.

«Я – любовь, я – музыка, – думает она. – Давай потанцуем».

себе подобных. И Зевс, верховный олимпийский бог, сказал тогда: «Я знаю, как поступить, чтобы эти смертные потеряли свою силу». И ударом молнии рассек существо надвое, создав мужчину и женщину. Таким образом народонаселение земли сильно увеличилось, но при этом ослабело и растерялось – отныне каждый должен был отыскивать свою потерянную половину и, соединясь с ней, возвращать себе прежнюю силу, и способность избегать измены, и свойство работать долго, и шагать без устали. И это-то вот соединение, когда два тела сливаются

не имеет никакого отношения к тому, чем вы занимаетесь. Я вижу свет. Свет, исходящий от человека, от женщины, которая обладает могучей волей и способна пожертвовать многим ради того, что считает для себя самым важным. Этот свет… этот свет – в глазах.