Читать книгу: «Волшебный пряник Бефаны», страница 3

2

На прошлое Рождество я влюбился. Вы слышали про Бефану? Я бы, может быть, тоже не слышал. Но мой отец итальянец. Все итальянцы знают, что в ночь Богоявления старуха-волшебница приносит детям подарки и оставляет их в чулочках у камина. Почти как Санта Клаус, только без рекламы Кока-Колы. Я никому не могу сказать, что на самом деле Бефана не старуха, а прекрасная девушка. Самая прекрасная в мире. Меня поднимут на смех. Да это никому и неинтересно. Какая разница, кто приносит подарки?

Огромная разница. Мне нужно, чтобы в этом году она прилетела снова, с подарками или без, я должен ее увидеть.

Я единственный в нашей семье, кому Бефана никогда не приносила подарков. На мое первое Рождество родители жили в студенческом общежитии, где было не принято заводить детей. Под новый год меня привезли из роддома, и мама и папа были заняты выяснением правил с директором вместо чулков для Бефаны. Через год бабушка и тетя Дельфина долго спорили, в чьем доме мы будем встречать Рождество, и каждая понадеялась, что чулочек для меня повесит другая. Бабушка и тетка спорят до сих пор о том, кто был тогда виноват. На третье Рождество виноват был я: я снял чулок Бефаны, чтобы усадить в него щенка. Меня поругали, но немного.

На четвертое Рождество чулок повесили, и я даже решил выследить Бефану, но в дом забрался грабитель. Вся ночь прошла в веселых огнях полицейских машин и я тогда здорово испугался. Настолько, что на пятое Рождество я попросил ничего не вешать, чтобы не привлекать внимание грабителей – мама поцеловала меня и согласилась. К шестому Рождеству у меня родился брат, и мы переезжали. Конечно, нам было не до чулков, когда мы сидели и ели рождественский пирог среди коробок с книгами на диванных подушках.

На седьмое Рождество родители повесили чулочки – мне и Андреа. Но Андреа незаметно их снял и мы слишком поздно обнаружили их на ногах у собаки. Мама сказала, что брат пошел в меня! К восьмому Рождеству у нас родилась Кристина и мы, как принято у нас, традиционно переезжали. На девятое Рождество мама твердо сказала, что чулочки висеть будут, потому что мы добропорядочная итальянская семья. Чулочки провисели три часа, а потом короткое замыкание уничтожило их вместе с гирляндой, украшавшей камин. На что обе бабушки сказали, что в их времена света и тепла хватало без китайской пиротехники, потому что сердца у всех были горячими, а глаза горели. И это было настоящее рождественское чудо, потому что первый раз в жизни мои бабушки пришли к согласию.

Десятое и одиннадцатое Рождество мы провели на островах в тропиках, и там некуда было вешать чулочки, а все обычные носки были мокрыми от тропической сырости.

На двенадцатое Рождество я высказал протест против чулков – родители решили, что это переходный возраст и не стали настаивать. На самом деле дело было не в этом. Просто в школе, в которую я теперь ходил, было принято хвастаться подарками от Бефаны. Я знал, что таких дорогих подарков, как те, что дарят моим одноклассникам, мне в нашей многодетной семье не дождаться. И я решил, что заявлю, что не верю в Бефану. Это сработало. Это сработало и на следующий год, и на послеследующий тоже.

На четырнадцатое Рождество нужно было что-то новенькое. К счастью, в этот год мы поехали в Бразилию. Если вы помните, там все шиворот-навыворот, и я уговорил Андреа и Кристину ждать подарков тогда, когда наступит бразильская зима, то есть в июле. Они согласились, правда за три дня до праздника разревелись оба, что подарков не будет. Этого следовало ожидать – и без чулка остался я один, родители, кажется, посчитали, что это моя философия.

Почему я тогда не захотел вешать чулок для Бефаны? Кажется я привык, что она никогда мне ничего не приносила. А может быть боялся, что не принесет. Остаться без подарка потому, что ты не повесил чулок, не так тяжело, как найти пустой чулок у камина.

А на восемнадцатое Рождество родители преподнесли такой сюрприз, что мы все забыли про Бефану! После Рождества выяснилось, что сюрпризов будет два, и они громко появились на свет после Пасхи.

Поэтому на девятнадцатое Рождество мы традиционно переезжали. Папа сказал, что когда-нибудь нужно положить конец этому хаосу и Бефана должна наконец начать регулярно посещать нашу семью! Особенно, если учесть, что в доме живут шесть детей.

Шесть – это Андреа, Кристина, близнецы, и двое детей тети Дельфины и дяди Лоренцо, папиной сестры и ее мужа, с которыми мы купили пополам этот дом. Мне, как восемнадцатилетнему, чулочка не полагалось. Но я же и не приверженец чулков для Бефаны, верно?

Что мне следовало ответить? Попросить повесить мне чулок, чтобы Бефана хотя бы раз принесла мне подарок в 18 лет?

Представьте, что я почувствовал, когда в половине второго ночи, зайдя на кухню (а вы хотите сказать, что не ходите на кухню по ночам за домашним пирогом?), я увидел какую-то женщину в черном плаще, склонившуюся над полом возле камина. Женщина махнула рукой, и из воздуха появилось ведро, а за ним швабра, но не современная, а с деревянной ручкой и привязанным к концу не то мочалом, не то лисьим хвостом.

Женщина была очень сосредоточена и не заметила моего присутствия. Приглядевшись, я понял, что на ней не плащ, а длинное платье с просторными рукавами, деревенское платье, такой покрой до сих пор еще носят некоторые старушки в селе.

Она присела на пол, подобрала юбку и принялась вытирать тряпкой пол в гостиной, а швабра с лисьим хвостом сама по себе бегала по комнате и смачивала пол.