Читать книгу: «Мечта, нарисованная в небесах», страница 4

Когда Юки приблизилась, сдвинутые на переносице брови отца приподнялись в немом вопросе: кто, что и зачем сотворили с ее внешностью? Да, белил, пудры и румян она не пожалела, пытаясь измениться до неузнаваемости. Даже ресницы припорошило, как у настоящей снежной девы, ожившей во плоти из легенд. Впрочем, не перестаралась бы с краской, всё равно побледнела бы – кровь в венах застыла. Усилием воли не теряя сознание, на ватных ногах Юки присела в поклоне.

– Девочка, что с тобой? – забыв этикет, изумился господин Фудзивара. – Впрочем, – продолжил он невозмутимо, – пока тут никого нет, приведешь себя в порядок. Я лишь собирался без посторонних свидетелей представить вас друг другу. Наш почетный гость, – он кивнул в сторону застывшего рядом мужчины, – господин Такеда Рен.

У Юки сердце оборвалось, и она снова пошатнулась. Мир вокруг поплыл и подернулся туманом, удушающим, тяжелым и густым. Такеда – этот хам и подлец! Явился-таки! И ведь не просто пришел в числе приглашенных, а вдобавок удостоился чести встретиться с ее отцом и ею лично.

Такеда поднял голову, окинул Юки с головы до ног безразличным взглядом, пылающим золотыми искрами, и снова опустил.

– Вы прекрасны, госпожа, как мечта безнадежно влюбленного, и я счастлив, что увидел вас воочию так скоро.

Да уж, счастлив он! Никогда на Юки так не смотрели: с абсолютным равнодушием и холодностью. Даже дохлая крыса обычно вызывает у людей больше интереса. Впрочем, справедливости ради, изуродовать себя больше, чем это сделала Юки, – надо сильно постараться. Да и не желала она вызывать симпатию столь подлого и бесчестного человека.

Отвесив неискренний комплимент, Такеда умолк и обратился в истукан. Юки тоже ждала, когда ей позволят уйти – ее окутывал растущий ужас, будто бы этот человек нес погибель для всего сущего и в первую очередь для нее.

– Это всё, – наконец вымолвил господин Фудзивара и нахмурился: – Найди другую служанку, а ту отправь чистить конюшни, поскольку она ни на что не годна.

Юки торопливо засеменила домой – настолько быстро, насколько позволяли негнущиеся колени, ноги, утратившие чувствительность, и щемящее болью сердце. Отец, конечно, прав: она не может показаться гостям в нынешнем виде, поэтому, хоть и рисковала быть узнанной, чрезмерный слой пудры смыла. Будь что будет. В конце концов, даже если Такеда запомнил крестьянку, вряд ли побежит докладывать господину Фудзиваре, что столкнулся с его дочерью в городе. Сплетни воина не красят.

Господин Фудзивара нагрянул к Юки внезапно. Она растерянно смотрела, как он мелкими шажками выхаживает возле дверей, и не решалась заговорить первой. Наверняка его привело срочное и важное дело, и он пытался собраться с мыслями. Он редко наведывался в женскую половину дома, а сейчас, вопреки обыкновению, не навестил супругу и не осведомился о ее здоровье, а сразу отправился к дочери. Поведение отца настораживало.

– Ты достаточно взрослая, – начал он, будто бы выдавливая слова через силу, – чтобы задуматься о будущем. Мы с твоей матерью беспокоимся, что наша безвременная кончина лишит тебя защиты и поддержки, поэтому ты выйдешь замуж за господина Такеду.

Юки поперхнулась воздухом. Что за чушь городит ее отец? Отчего заговорил о смерти? И почему из всех знатных юношей выбор пал на самого подлого и мерзкого? Внутри всё перевернулось. Пальцы заледенели, она сжала их до онемения и дрожащим голосом произнесла:

– Я не согласна.

– В замужестве нет ничего страшного, – принялся увещевать он, словно уговаривал дитя или неразумное животное. Заметил, что ее руки трясутся, и неверно истолковал реакцию дочери. В действительности она не боялась, ее обуял гнев. – Ты обретешь сильного покровителя и станешь хозяйкой в его доме. В конце концов, пора подумать о создании семьи.

– Я не против брака, – поспешно выпалила Юки, – но только не с ним! Разве мало влиятельных родовитых кланов? Я приму любого: кривого, косого, немощного, молодого или старого. Пусть будет кто угодно, но не Такеда!

– Вопрос решен и не обсуждается, – отрезал господин Фудзивара, хмурясь. – Я слишком долго потакал твоим капризам, но ты должна когда-то повзрослеть и оставить беззаботное детство в прошлом. Понимаю, что господин Такеда мог тебе не понравиться, – его голос смягчился на миг, но тут же стал суровым, как закаленный металл. – Но это не имеет значения… Твое мнение, девушка, в вопросе замужества не имеет значения. Сегодня вечером, – он отворил дверь и шагнул за порог, – когда он одержит победу в турнире, мы объявим о вашем предстоящем браке.

Господин Фудзивара ретировался и оставил дочь размышлять о судьбе в одиночестве. Он считал, что обеспечивает ей безопасное счастливое будущее, а в действительности отнимал жизнь. Конечно, отец не изменит решения, сколько бы Юки ни упрашивала. Слезы и мольбы прозвучат, как требования маленькой избалованной девочки. У нее нет права на личный выбор. Что же делать? Как заставить отца отказаться от соглашения о браке? Ее желания не учтут, и подлец Такеда – всё-таки мерзавец, но не дурак – не упустит шанса породниться с кланом Фудзивара, какую бы страшную и глупую мегеру ему ни подсунули в качестве жены. Юки даже взгрустнулось: она не уродина, а напротив, красивая – тысячу раз слышала и от мужчин, и сама не слепая. Но ведь должен быть способ предотвратить свадьбу!..

Так и не придумав ничего толкового, Юки отправилась на прогулку. Свежий воздух, ласковые лучики солнца и аромат цветов, может быть, подкинут здравую мысль, потому что пока в голову пришли две, одна горше другой, идеи: сбежать из родного дома или оборвать свою жизнь. И то, и другое решение ее не устраивало. Оба варианта требовали подготовки, как моральной, так и физической, то есть того, чем Юки не могла похвастаться.

Сад наполняли запахи сладкой выпечки и распустившихся бутонов вишни и сливы, тихие голоса гостей, щебетание невидимых в кустах птиц. До торжественного закрытия фестиваля каждый приглашенный мог вдоволь насладиться великолепием природы и изысканностью кушаний, чтобы сохранить яркость воспоминаний на грядущий год. Юки остановилась под пушистым, как легкое, порозовевшее на закате облако, невысоким деревом так, что крона раскинулась над ее головой, едва не касаясь макушки. Безмолвная служанка застыла в паре шагов, ожидая приказов госпожи. Однако Юки не хотела есть или пить – ее занимала единственная мысль о навязанном браке.

Итак, отец сказал, что возвестит о свадьбе после турнира, когда будут чествовать победителя Такеду. А если он проиграет?.. Ох, нет, кто же его сумеет одолеть? Такеда яростен, как ураган, и могуч, как буйвол, и коварен, как змея. Вряд ли отыщется равный ему по мастерству воин. Разве что Котаро.

Воспоминание о сильном и грациозном юноше всколыхнуло душу Юки, и она торопливо прикрыла лицо веером, чувствуя жар на щеках. Перед мысленным взором возник его образ, плавность и быстрота движений, жесткий орлиный профиль и медно-рыжий блеск в черных волосах.

А через секунду мир накрыло туманом, темно-серой пульсирующей дымкой. Ноги подкосились, и Юки прислонилась к стволу дерева, возле которого стояла. Она несколько раз взмахнула веером, разгоняя духоту, и заметила неподалеку мужчину в синем кимоно с изображением журавля на воротнике. А вот и ее ненавистный жених-подлец! Он шагал прямиком к Юки. Недаром ей стало дурно. Бежать и прятаться бессмысленно – она не затеряется среди групп гостей, а лишь выставит себя не очень умной девицей, поэтому она притворилась, будто любуется нежно-розовыми лепестками вишни.

– Наряд принцессы идет вам больше, чем крестьянские лохмотья, – ровным тоном произнес Такеда. Получается, сразу признал в ней простолюдинку, которую встретил в городе, но не выдал ее отцу.

– Ах, это вы? – Юки притворно смутилась и закрыла лицо веером, оставив только глаза. – Надеюсь, вы сохраните мою тайну.

– А вы – мою. – Что подразумевал Такеда, было неясно, но он не стал вдаваться в подробности. – Так и должно быть в семье, не правда ли? Господин Фудзивара поведал об истинной причине моего визита? Турнир – лишь предлог. В действительности я намерен жениться на вас.

– Но вы совсем не знаете меня, – Юки попыталась воззвать к здравому смыслу и зародить сомнения в планах жениха. Если как следует подумает, то, может, поймет, что торопится со свадьбой. Но он мотнул головой и с категоричностью ответил:

– Того, что знаю, достаточно. Не сочтите за дерзость, но мои рабы наблюдали за вами, поэтому я уверен: вы – та, кто мне нужен. Что до вашего незнания… – Такеда помолчал несколько секунд и хмыкнул. – Неосведомленность обо мне не послужит преградой для совместной жизни. Или вовсе поспособствует гармонии и спокойствию.

– Но почему вы не выбрали другую девушку знатного рода? Ведь я… – Юки прикусила губу. Весомых аргументов не находилось. – Я вам совсем не интересна и ничуть не нравлюсь.

Даже сейчас, рассуждая о браке, Такеда скользил равнодушным взглядом по саду, не заостряя внимание на Юки, и временами будто бы смотрел сквозь нее.

– Ошибаетесь, – возразил он. – Вы мне чрезвычайно интересны. А я? – В его глазах загорелись золотые искры, словно кто-то развел костер в кромешной тьме. – Не любопытно, кто я?

– Нет, – еле слышно вымолвила Юки. Темный трепещущий туман опутывал ее горло незримой удавкой.

– Хм, вы и так видите мою суть. А я распознал вашу – ту, что никто не разглядит, и что я раскрою, когда обрету над вами власть. Пока же вы взбалмошная девчонка, которая не знает своего места, но не волнуйтесь, принцесса, я вам на него укажу. И сделайте миру одолжение, – Такеда шагнул вперед, резко сокращая дистанцию, и Юки вздрогнула. – Проявите почтение и не противьтесь моей воле.

Такеда отпрянул, развернулся и зашагал прочь. Тяжелая душная дымка испарялась вместе с ним, и петля на шее Юки ослабевала. Она вдохнула полной грудью воздух, напоенный цветами. Стало легче, но надолго ли?

Такеда говорил загадками, но кое в чем был открыт и честен. Если она выйдет за него, дальнейшее существование превратится в кромешные страдания, мир окутается мраком. И зачем только отец договорился о ее браке с ужаснейшим, отвратительнейшим человеком на всем белом свете? Может, его принудили дать согласие? Это объяснило бы разительную перемену в поведении господина Фудзивары, ранее отзывчивого и благосклонного к просьбам дочери. Если он руководствуется чужой волей, под давлением, то Юки обязана помочь. Сообща они одолеют любого врага.