Читать книгу: «Код/т Лапласа», страница 2

Глава 2

Четыре месяца спустя.

Шум голосов и музыка захлестнули Машу, стоило ей пройти мимо охраны, показав болтающийся на руке беленький только что выданный браслет, её пропуск на следующие три дня. Фестиваль алкогольных компаний проходил в здании старого Винзавода, которое уже давно стало центром культурной жизни, а не рабочим предприятием.

Высокий блондин Александр сразу повёл её мимо сцены и разнообразных стендов с коктейлями в подвал.

– Мы расположились внизу, там немного душновато, но завтра появится вентилятор. Первые лекции уже прошли, и мы каждому рассказываем, что днём у нас будет таролог. Все пищат от восторга.

Маша покраснела от удовольствия, приподнимая подол платья, чтобы спуститься по лестнице вслед за проводником. А внутри всё трепетало от волнения.

Рыжая обожала фестивали и старалась периодически участвовать в них либо как гость, либо как участник со стендом вязаных игрушек. Сейчас же дело было другое: её пригласили тарологом.

Месяц назад Александр написал ей и предложил поучаствовать в фестивале от лица их фирмы. Каждый год алкогольные компании России собираются в Москве, представляют свои новинки, рекламируются перед хозяевами баров, пабов и ресторанов, знакомятся и отлично проводят время вместе. В этот раз компания Александра решила выставить не марку алкоголя, а саму себя, показать корпоративные ценности, которые они продвигают. Таролог должен был стать представителем ценности «Смелость». Предполагалось, что посетители проявят смелость, задав свой вопрос у карт и не побоявшись узнать их ответ. А потом коллеги из другой фирмы порекомендовали им Машу: она была у них на новогоднем корпоративе, где очень хорошо себя показала и запомнилась.

Они вошли в бывшее винохранилище: сеть каменных туннелей с высокими потолками. На белых стенах отсвечивали голубые и розовые блики фонарей. Всюду звучали голоса, люди радостно окликали друг друга и обнимали, подходили к разным стендам и пробовали напитки.

Казалось, что здесь можно было найти все что угодно: загадки и игры на память у стенда с водкой, огромная глыба льда рядом с рекламой артезианской воды, небольшой закуток с японскими напитками, танцевальный баттл, морской бой со стопками крепкого алкоголя и многое другое. У самого входа в Винохранилище гостей встречал фонтан с тоником.

Стенд компании Александра находился в одном из туннелей, недалеко от входа. К ней сразу же подошла Анастасия – милая и нежная девушка с искристыми серыми глазами. Она быстро ввела рыжую в курс дела и рассказала, что у них проходят разные лекции по психологии, нутрициологии¹ и SMM², и что, если ей захочется, она сможет без проблем побывать на каждой.

Маша быстро почувствовала себя окружённой заботой и вниманием. В её руках оказался стаканчик с кофе, за которым Александр специально сходил наверх, а на ухе повис наушник, чтобы она смогла услышать остаток лекции о том, как правильно снимать клипы. И все, кто узнавал её, были добры, радостны и приветливы.

Перед работой ей удалось побывать на одной из лекций в общем зале, которую на сцене читал харизматичный дяденька в серой жилетке. Он очень интересно рассказывал про степени опьянения и как это сказывается на поведении. Если бы не приближающееся время приёмов, Маша с удовольствием дослушала бы лекцию до конца.

Когда Маша вернулась к стенду, там уже кипела жизнь. Третий организатор, светловолосая Арина, одетая в хорошо идущий ей брючный костюм, руководила парой парней, показывая, где и как стоит закрепить тёмную тяжёлую ткань. Открытый стенд превратили в уютный кабинетик, закрыв его стены непрозрачной тканью и оставив только небольшой проход сбоку. Было только одно неудобство: Маше приходилось сидеть на ступеньках лесенки боком, раскладывая карты перед собой. Но первое время это даже было забавно.

Александр не обманул: к гадалке быстро выстроилась очередь желающих узнать у карт ответ на свой вопрос.

Люди сменялись один за другим, порой Маша не успевала сложить расклад, как к ней уже подсаживался следующий человек. Перед глазами побежала вереница лиц, имён, карт, их значений, историй, вопросов… Два часа работы оказались наполненными событиями, но рыжая не следила за временем, полностью увлечённая процессом. И только когда почувствовала усталость, она посмотрела на очередь и увидела, что люди закончились, а Анастасия с улыбкой показывала жестами, что на сегодня работа подошла к концу.

Организаторы были в восторге, они радостно делились тем, с какими глазами к ним выходили гости и под каким впечатлением оставались. Настя также с азартом рассказала о самом фестивале и посоветовала погулять здесь и найти что-нибудь интересное. Она хитро подмигнула, сказав, что дегустация многих напитков тут бесплатная. А заодно девушку пригласили вечером в их бар, сказав, что сегодня будут настойки на коньяке, а завтра – на водке.

На верхний уровень Маша поднималась будто в тумане: сильно выложилась во время работы и ещё не до конца пришла в себя. Она понимала только одно – ей стоит поесть, за этим и отправилась, следуя указателю «фуд-корт». Через пару кругов ей почудился запах чего-то вкусного, но найти источник так и не удалось.

Всюду был только алкоголь. Пиво, вино, водка, ликёр, тоник… Одни напитки и ничего похожего на еду. В толпе к Маше подошла девушка в облегающем блестящем трико и предложила попробовать их энергетик. После нескольких секунд раздумий рыжая согласилась. Ей сразу вручили визитку с qr-кодом, сказали подписаться на группу, а когда Маша нажала нужную кнопку, вложили в руки банку с энергетиком.

И лишь через полминуты до девушки дошёл смысл происходящего. Видимо, она выглядела очень уж уставшей и потерянной, раз ей предложили бесплатный энергетик. Особенно комичной ситуация была из-за того, что за всю жизнь Маша лишь раз пробовала подобное. Причём именно пробовала, сделав пару глотков из купленной друзьями банки.

Но эта встреча вывела девушку из транса. Оглядевшись по сторонам, она заметила, что на одном из стендов людям раздавали что-то похожее на еду.

Приятного вида кудрявый парень за стойкой сразу же предложил ей попробовать угощение и сказал, что оно бесплатное: гости и так уже заплатили за билет и, пока его напарница готовила порцию для Маши, объяснил, что в выданной ей белой коробочке для лапши будут нарезанные стружкой кабачки и огурцы, которые замочили в водке и оставили на двадцать часов ферментироваться, после чего добавили мелко нарезанное манго и залили получившуюся смесь различными сиропами и ещё чем-то, убедив девушку, что напиток будет слабоалкогольным. Получив угощение на руки, Маша поблагодарила их и отошла на ряд ступенек рядом, где уже сидели несколько людей, пробуя такую же смесь.

На вкус она оказалась неплохой: немного кислой из-за манго, и с приятной апельсиновой ноткой. Но в первую очередь Маша старалась, орудуя двумя бумажными трубочками, как японскими палочками, выудить из напитка стружку кабачка и огурца. При этом она всеми силами старалась не засмеяться в голос, слушая, как стоящий совсем близко парень рассказывает своим друзьями анекдоты с чёрным юмором:

– Знаете, куда попадают дети, умершие при родах? В Вальхаллу! Потому что они умерли во время схваток.

Придя, наконец, в себя и выкинув остатки коктейля в мусорку, Маша огляделась по сторонам, прислушалась к своим ощущениям и пошла домой, решив про себя, что пробовать «настоички на коньяке» она сегодня не поедет. Хотелось лишь одного: спать.

На следующий день она также без проблем прошла на фестиваль, а затем подошла к палатке кофейни, чтобы купить себе кофе. Но планы резко поменялись, как только она прочла название одного из напитков: таро латте. И уже через пару минут спускалась в Винохранилище со стаканчиком нежно-розового напитка с сердечком, сделанным молочной пенкой. На вкус латте оказался очень приятным.

Во второй день работать было уже тяжелее. Маша хорошо чувствовала, что не смогла восстановиться после вчерашнего, но продолжала гадать, иногда поглядывая на свою сумку, где лежала пара артефактных колец, которые она опять забыла надеть перед работой. Однако поток людей был спокойнее на этот раз. Не было спешки, волнения, рыжая нашла неплохой темп работы, чтобы не истощаться и не снижать качество чтения раскладов.

К концу второго дня начал болеть правый бок как раз с той стороны, куда наклонялась Маша, чтобы выложить очередные карты на ступеньку. Зато ноги почти не затекали. Да и наученная горьким опытом гадалка немного посидела, вытянув ноги, прежде чем слезть со своего места.

Путешествие по фестивалю на второй день было ещё интереснее, чем в первый. Маша побывала на лекции по психологии, поиграла в загадки на память и выиграла блокнот для записей и ложку с чаем у стенда с водкой с алтайскими травами, а потом попробовала мороженое, политое сверху алкогольным сиропом, пока ждала лекцию Насти о нутрициологии. В последнее время эта тема сильно увлекала рыжую.

Но собравшись домой, Маша решила, что и без настоек на водочке обойдётся.

На третий и последний день фестиваля, Маша подошла к своему стенду с очередной порцией таро латте. Сил оставалось всё меньше. Надев перед работой кольца и попросив архангелов о помощи и поддержке, рыжая приступила к работе, чувствуя приятный подъём сил и окунаясь в уже знакомое чувство Потока.

– Ой, как хорошо, что вы здесь есть. Мне подруга всё советовала обратиться к тарологу, а я всё боюсь.

Напротив Маши села эффектная девушка с короткой стрижкой. На её тёмных волосах в свете софитов поблёскивали модные очки.

– Я хочу узнать, в чём причина моего состояния. Точнее… почему у меня всё ещё нет мужчины. Меня зовут Дарина, я лев по зодиаку.

Маша с улыбкой кивнула и раскинула карты. Пару минут она молчала, задумчиво рассматривая расклад и тасуя в руках колоду, периодически разделяя её на два столбика, переворачивая один на сто восемьдесят градусов и втасовывая обратно.

Нулевая карта в раскладе была понятна: перевёрнутая пятёрка пентаклей: взгляд на мир только с точки зрения недостатков. Чтобы проверить свои мысли, Маша достала из колоды пару карт и поёжилась от увиденного. Дарина видела только самое плохое в себе самой. Остальные карты показывали, что у неё были сильные иллюзии по поводу мужчин, подсознательные страхи… И картой высшего смысла лежал король мечей. Рыжая достала ещё пару карт – это был не человек.

В голове раздался голос её преподавательницы, то, что она говорила в лекции про короля мечей… Этой картой таро могли описывать демоническую сущность, которая влияла на человека. И почему-то вспомнилось одно имя. Не веря своим мыслям, Маша снова достала пару карт. По спине пробежали мурашки: таро подтвердили её опасения.

Королём мечей оказалось Лихо.

В своё время тёмные силы потратили много времени и энергии, чтобы Лихо Одноглазое считалось не более, чем сказкой, выдумкой, героем легенд. Но на деле всё было страшнее.

Этот демон продолжал ходить среди людей, особенно внимательно относясь к тем, кто превратился в унылую смесь разочарованного и злого на себя человека. Таким людям казалось, что в их жизни разрушается всё, чего они касаются, а демон в это время питался их страданиями, высасывал их энергию и утягивал за собой в пустоту разочарования и уныния. И сейчас перед Машей сидела одна из его жертв.

Девушка закрыла глаза и сфокусировала внимание в центре своей груди, в зелёной чакре. По телу стало разливаться чувство любви. Сделав несколько выдохов, распространив вокруг себя любовь и доверие, она начала говорить.

В тот момент Маше казалось, что говорит не она, будто она лишь наблюдает за тем, как звучат её слова. Знакомое чувство Потока, когда через тебя будто начинает говорить кто-то другой. Девушка внимательно описала всё, что сейчас происходит в жизни Дарины, уделив больше внимания тому, что та в последнее время впала в уныние, и что из этого состояния надо выбираться. Маша почувствовала знакомую энергию внутреннего ребёнка, улыбнулась и предложила Дарине несколько вариантов, как можно найти контакт с ощущением счастья внутри себя. А потом вложила в руки свою визитку, попросила написать ей и пообещала, что она поможет сделать свою жизнь лучше и найти своего мужчину.

Посмотрев Дарине в глаза, Маша заметила её слёзы. Женщина быстро смахнула их и восторженно кивнула.

– Я обязательно напишу. Обязательно. И друзьям о Вас расскажу. Это… Это чудесно, спасибо большое!

Вспорхнув со своего места, Дарина подлетела к стоящей следующей в очереди высокой девушке в деловой одежде. Та со спокойной улыбкой выслушала коллегу, а потом, поправив убранные в пучок русые волосы, подсела к Маше на ступеньку.

– Здравствуйте. Я Есения. По знаку зодиака скорпион, асцендент в водолее, как мне говорили. И мой вопрос… я хочу знать, что меня ждёт с точки зрения карьеры. Смогу ли я получить повышение?

Маша кивнула, раскинула карты… И снова увидела в раскладе короля мечей. Девушка прикрыла глаза, сделала несколько спокойных вдохов, убеждая себя в том, что это может быть просто совпадением, потом остановила внутренний диалог и достала несколько карт. Увидев значения, Маша поежилась от холодка, пробежавшего по спине. Это снова было Лихо Одноглазое. Вышедшая среди карт Папесса однозначно говорила, что предположение Маши было верным.

Ещё одна жертва демона.

Поддерживая контакт с безграничной любовью, Маша подробно описала внимательно слушающей её Есении ситуацию и так же, как и Дарине, дала рекомендации о том, как выйти из состояния уныния и разочарования. И так же, как и её коллеге, вручила свою визитку.

Поток людей продолжился, но Маше казалось, что высшие её услышали: теперь люди задавали совсем простые вопросы, и рыжей нужно было делать только лёгкие расклады, которые не занимали много сил.

Наконец, Анастасия скрестила руки перед собой крестом и с улыбкой прошептала: «На сегодня всё». Маша выдохнула с облегчением и закрыла глаза, немного сгорбившись. Если бы она сейчас прислонилась к стенке стенда, она бы уснула прямо так, сидя на ступеньках, но девушка вовремя встрепенулась и встала.

Попрощавшись с Александром, Анастасией и подошедшей к концу Ариной, уставшая Маша медленно побрела в сторону выхода, отчасти жалея, что все три дня носила туфли с высоким каблуком. При этом на душе было неспокойно.

Она впервые в жизни столкнулась с жертвами Одноглазого Лиха. Причём обычно такое было редкостью, но Маша встретила двух таких людей за один день. Внутри её грызло беспокойство. Она почему-то чувствовала, что это только начало. Но почему? И что ей сейчас стоило делать? Позвонят ли ей Дарина и Есения?

 На эти вопросы ответов, к сожалению, у неё не было.

Глава 3

Задание было странным. Но, поначалу, эти странности хоть как-то укладывались в привычную картину мира, особенно если учесть, что все трое его исполнителей в своём прошлом привыкли действовать и не задавать вопросов. Да и пару раз работать вместе уже приходилось.

Выйдя на платформу глухого полустанка, где электрички останавливаются только утренняя и вечерняя, а остальные проскакивают лишь сбросив немного скорость, Капеллан обнаружил, что, вопреки ожиданиям, не одинок. Где-то из середины состава и последнего вагона вышли ещё двое. Один плечистый, наголо бритый, второй наоборот худой, невысокий с длинным крючковатым носом и большими ушами.

Он узнал их обоих и даже обрадовался, что уж если и придётся действовать с кем-то в команде, то это будут именно они.

Кратос и Добби. Так звали сегодняшних напарников Капеллана. Нет, у всех троих, естественно, были и имена, данные родителями, но пытаться узнать их было верхом неприличия. Да и зачем? Встретились, получили вводную и цель, выполнили задание и разошлись. Всё. В их организации иначе никак. В связи со спецификой самих заданий.

– Как думаете? Опять ликвидация какого-то урода, до которого законным путём добраться не могут? – прервал молчание Добби после того, как они собрались у ведущей вниз к лесу с платформы замшелой лестницы и пожали друг другу руки.

– Что гадать? Счас узнаем, – басовито отозвался Кратос, указывая кивком головы на стоящую у обочины грунтовки «буханку».

В том, что это ждут именно их, сомневаться не приходилось. Некого здесь больше ждать. Станция существовала только из-за пионерского лагеря, который располагался в километре по грунтовке в лес, в сторону от платформы. На календаре стоял апрель, и там сейчас не было никого, кроме сторожа. Капеллану это было хорошо известно, потому что в этом самом «Октябрёнке» он провёл несколько смен, когда ещё учился в школе.

Да. Они, всё трое, были местными. Жили в городе, ходили на работу и ничем не отличались от типичных мужчин. Для кого-то просто коллеги, просто соседи, просто те, кто стоит в очереди на кассу, передаёт за проезд в автобусе или провожает взглядом красивую женщину.

Но порой им на телефон приходило СМС с датой, временем и местом.

Из уазика навстречу троице вышел мужчина лет сорока. Давно не стриженые волосы с проседью, двухнедельная щетина, одет в старую засаленную фуфайку, из-под которой виднелась поблёклая футболка, на ногах грязные джинсы и перемазанные бурой глиной сапоги.

– Это вас, что ли, в Отрезок отвезти надо?

Капеллан, Добби и Кратос переглянулись. Обычно их встречал один и тот же человек, который и занимался курированием всех подобных операций в городе и области.

– Может и нас… – отозвался за всех Добби. – А ты кто такой? Кто послал?

– Меня не посылают, я сам кого хочешь пошлю, – проворчал мужик. – Хочешь по матушке пошлю, хочешь по батюшке, а хочешь в такое место отправлю, что и сирийская пустыня раем покажется.

Капеллан заметил, как Добби вздрогнул. Ох не спроста этот странный тип Сирию упомянул.

– Чё стали как истуканы языческие? В машину лезьте, путь неблизкий, – небритый как-то странно окинул их взглядом, словно зверь, прикидывающий с кого начинать вечернюю трапезу, и открыл боковую дверь.

На Капеллана накатила злость. Такого, откровенно хамского отношения он никак не ожидал. Прошлый куратор был всегда вежлив, хоть и немногословен, а этот словно специально провоцирует их троих на грубость. А может, действительно специально? Проверяет? Но зачем? Все предыдущие задания прошли без каких-либо происшествий, и предъявлять за них было абсолютно нечего. Ну, во всяком случае Капеллану.

Если только это не ловушка и их не решили списать подчистую, как отработанный материал. Что уж душой кривить, делами он, Кратос и Добби занимались далеко не законными. Нет человека – нет проблем. Это ещё Иосиф Виссарионович говорил. Или эту фразу приписали Вождю Народов злопыхатели позже?

Капеллану захотелось всё бросить и рвануть отсюда куда глаза глядят. Вот только куда? Будь ты хоть трижды штурмовик спецназа, пусть и в прошлом, от государственной машины так просто не убежать. Во всяком случае без долгой и тщательной подготовки путей отхода. Да и куда бежать? На Запад? Или затеряться в выжженных землях Ближнего Востока? Стать жмущейся по норам и вздрагивающей от каждого шороха крысой? Нет. Это не для него. Смерть так смерть. Да и где-то глубоко внутри горела, но не гасла уверенность в том, что с ними так не поступят. Может, и иррациональная, но твёрдая вера в свою родину и людей, которые здесь живут.

– Мя-я-яу… – вдруг раздалось из тёмного салона «буханки».

Прозвучавший голос кота стал такой неожиданностью, что Борей чуть не подпрыгнул от удивления.

– Че стали, охламоны? – заржал мужик в фуфайке. – Неужто Ваську испугались? Не бойтесь. Он не больно кусается. Раз – и всё, заказывайте заупокойную.

– Бред какой-то… – проворчал Кратос и, встрепенувшись всем телом, сбрасывая оцепенение, полез в УАЗик.

Добби и Капеллан переглянулись. Коротышка пожал плечами и последовал за здоровяком.

– Задание-то какое? – не удержался от вопроса Капеллан, усаживаясь на залатанный дерматиновый диванчик спиной к водителю и провожая взглядом здоровенного чёрного кота породы мейн-кун, перепрыгивающего на переднее сиденье.

– Всё как обычно. Пришёл, увидел, завалил, – отозвался водитель. – Или вы ожидали чего-то другого?

– Да нет… – сказал Добби, устраиваясь поудобнее, потому что машина тронулась с места, а местные дороги к комфортной поездке не предрасполагали. – Мы же ликвидаторы. Чего бы нам ещё ожидать?

– Вот, вот… Ликвидаторы. И что? Совесть не мучает?

– Слушай, дружище, к чему этот базар? – не выдержал Кратос. – Тебе не похрен на наши мысли и всякие душевные терзания? У тебя своя работа, у нас своя.

– А ты уверен, Мишенька, что знаешь, в чём заключается моя работа? – куратор бросил короткий взгляд через плечо.

– А ты сам уверен? – похоже, здоровяк начал заводиться, что было объяснимо – его назвали не позывным, а по имени. – Ты ведь кто? Ну так… По жизни? Такой же винтик, как и мы. Хуже даже. Ты просто передаёшь чужие приказы и доставляешь нам экипировку. Ты вообще, хоть раз из автомата стрелял? Не по мишеням в тире, в живых людей? Философ долбанный в говняных кирзачах! Иди продолжай дальше коровам хвосты крутить!

Капеллан вздохнул и закатил глаза. Это задание, похоже, с самого начала пошло наперекосяк. Недаром его стали одолевать нехорошие предчувствия, как только он увидел встречающего.

Меж тем УАЗик выехал на старую, оставшуюся ещё с советских времён бетонку, и трясти стало меньше. Внутри царило напряжённое молчание. На выпад Кратоса куратор ничего не ответил, словно внимания не обратил. Так прошло минут двадцать. Они миновали несколько деревень. Нет, те были не умирающими или наполовину покинутыми, хотя среди кирпичных домов то и дело попадались бревенчатые потемневшие срубы, заросшие кустарником и высокой травой, но были они редки. Люди тут жили. И жили явно небедно. Что было тому причиной? Тот факт, что огромное количество личных автомобилей давало возможность приезжать из города, в родное гнездо, откуда в конце двадцатого века молодёжь бежала от безысходности и безработицы? Или бурное развитие в последние десятилетия сельского хозяйства, когда место пришедших в упадок с развалом союза колхозов появились частные фермерские хозяйства? Скорее и то и другое.

Это только тем, кто выглядывает наружу исключительно через экран смартфона или монитор компьютера кажется, что за городской чертой везде запустение, разруха и отсутствие цивилизации. На самом деле всё немного не так. Да, есть деревни и села, такие как любят показывать «всёпропальцы». Есть. Но с каждым годом их становится всё меньше и меньше. Одни окончательно вымирают, а другие начинают возрождаться, когда до них дотягиваются более-менее приличные дороги, по которым приходят хозяйственные люди, не боящиеся ни руки землёй замарать, ни лопатой навоз убрать. А там, частенько, и крупные компании подтягиваются. Более технически вооружённые и финансово обеспеченные.

Но это уже другая история. Сейчас Капеллан видел, что чем дальше от железнодорожной станции, соседней с той, где они вышли из электрички, тем беднее становятся деревни, хотя нет-нет, да и попадаются в них новые, добротные дома.

– Я так понимаю, что какой-то толстосум отстроил себе здесь поместье и предстоит нам пробраться через его охрану и… Выполнить свою работу?

Здоровяк явно переживал, что не смог удержаться, повёлся на явную провокацию куратора и решил первым нарушить молчание.

– Нет. Никаких поместий, никаких доморощенных «хозяев жизни». Всё проще, но гораздо кровавее, – спокойно отозвался водитель, этим спокойствием словно давая понять, что недавний инцидент забыт. – Там человек пятнадцать. Сектанты, практикующие человеческие жертвоприношения. Два десятка задокументированных инцидентов с сатанинскими ритуалами. Изнасилования, пытки, убийства, каннибализм, распитие человеческой крови и прочие мерзости.

У Капеллана по спине пробежал холодок. С таким ему сталкиваться ещё не приходилось.

– И для этого понадобились мы? – удивительно спросил Добби. – Два десятка трупов и закон бессилен?

– А чего ты удивляешься? Их кто-то прикрывает. Заведённые дела проходят как несчастные случаи, исчезновения или вообще как суицид. Все эпизоды разбросаны по разным местам нашей необъятной родины и для официальных властей в общую картинку никак не складываются. Вот и пришлось заняться этим, так скажем, неофициально.

– То есть мы должны, кроме всего прочего, предотвратить жертвоприношение? – забеспокоился Капеллан. – Мы же не спецназ антитеррора. Мы ликвидаторы.

– Сегодня число какое?

– 30 апреля, – ответил Капеллан. – Я потому и говорю, что мы не антитеррор. Сегодня Вальпургиева ночь. Если это действительно конкретные сатанисты, то в качестве жертв будут младенцы.

– Какая подкованность в теме, – усмехнулся Добби. – Ты меня пугаешь.

– Отголоски бурной молодости.

– Есть такое дело… Но этим занимается другая группа. Новорождённых хотели купить в городском перинатальном центре, но… Ничего у них не выйдет.

– Купить? – брови Кратоса поползли вверх. – Как это купить? В каком смысле?

– В прямом. Подыскивают будущую маму, которая забеременела по залёту и подумывает отказаться от новорождённого. Даётся заключение, что ребёнок умер при родах или сразу после и его отправляют заказчику. Всё. Думаете, его будут искать или мамашка потребует тело для захоронения? Угу… Счас…

Кратос зло и витиевато выругался.

– Странно, что тебя такое ещё удивляет, – сказал куратор.

– Да пошёл ты… – рыкнул лысый, глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, и отвернулся к окну.

Вновь молчание, но не тягостное, как предыдущие, а злое и решительное.

Капеллан подумал, что не просто так и прошлый куратор и этот всегда рассказывают о том, почему цель попала под ликвидацию. Всё-таки люди не роботы, и если их хорошенько замотивировать они работают с большей отдачей. Вот и сейчас и ему самому, и Кратосу, и Добби уже категорически плевать на нападки куратора, собственные принципы и ценности. Ушла куда-то на задний план повседневность. Есть только «здесь и сейчас». В этом промежутке времени, в этой, отгороженной от обычной жизни реальности, они начинают чувствовать себя не ликвидаторами, не хладнокровными убийцами, а карающей дланью правосудия. Как бы смешно и пафосно это ни звучало.

Промелькнула за окном очередная деревенька. Она была уже совсем небольшой. Миновав её, УАЗик свернул к текущей вдоль всей череды поселений реке, и, осторожно миновав её по деревянному мосту, остановился возле полуразрушенной мельницы.

– Приехали, – сказал куратор, глуша двигатель. – Оружие и снаряжение внутри. Ждём ночи и выдвигаемся.

– Хм… Неужели ты пойдёшь с нами? – поинтересовался Кратос, даже не пытаясь скрывать ехидной усмешки.

– Угу. И я, и даже кот. Без нас вы и места не найдёте и не вернётесь назад.

– Можно было бы просто дать карту…

– Нельзя! – безапелляционно ответил куратор и вылез из машины.

Шли тихо. Скользили тенями непроглядной ночи, полагаясь на приборы ночного видения, термические и акустические датчики.

Систему спутникового позиционирования Хрон, а именно так представился их новый куратор, включать запретил, но и так экипировка была лучше, чем ожидалось, если судить по предыдущим заданиям.

Удобные бронекостюмы, в которых с трудом узнавались элементы представленных в прошлом году на оружейных выставках комплексов. Явно штучная работа – идеально подогнанная под каждого из ликвидаторов.

Броник, наручи, поножи, наколенники, налокотники и, самое главное, глухие шлемы, напичканные разнообразными устройствами, делали Капеллана, Кратоса, Добби и Хрона похожими не просто на солдат современной армии одной из сверхдержав, а придавали им какой-то футуристический вид космодесанта будущего. Этому ещё и способствовал лёгкий внешний пассивный экзоскелет и увешанные всевозможными гаджетами, штурмовые винтовки.

– Эх… В Сирию бы нам такой… – вздыхал Добби, лишь только они экипировались. – Сколько бы парней живыми осталось…

– Ага.

– История не знает сослагательного наклонения, – заметил Хрон. – Давайте-ка я ещё раз пройдусь по основным моментам…

Шабаш у них не посреди леса намечается, а, по традиции, на горе. Гора там так, одно название, на деле просто холм. Но на холме на этом стоят старые, ещё советских времён, постройки, да ещё с бункером. Что это было мне не известно. Но план есть. Он загружен в компы шлемов.

– Хреновый план. Ничего не понятно… – проворчал Кратос.

– Какой есть, – отозвался координатор. – Кто из вас командовать будет?

– Это нужно было сразу спросить. Тоже мне…

Похоже здоровяк начинал снова заводится. И чем так выбешивал его Хрон, непонятно.

– Сразу я мог только назначить, а сейчас спрашиваю. Кто из вас старшим группы пойдёт?

– Кратос и придёт, – хмыкнул Добби. – Раз возмущается – пусть покажет как надо.

– Ээээ… – растерянно протянул громила, но тут же взял себя в руки. – Хорошо. Значит, слушайте внимательно…

И во время всего этого разговора, и во время дальнейшего объяснения плана зачистки Кратосом, они продолжали приближаться к намеченной цели и вышли к ней, когда здоровяк закончил раздавать указания фразой, в которой чувствовалась некоторая неуверенность:

– Ну… Как-то так…

Замерли словно по команде.

– Кратос, план, честно говоря, хреновый, – честно и без обиняков заметил Добби. – Я понимаю, что мы втроём…

– Вчетвером, – вклинился Хрон.

– Хорошо. Вчетвером сможем напугать всю эту братию до такой степени, что они все до одного ринутся к машинам. Кто-то обязательно начнёт отстреливаться. А это конкретный такой шанс словить маслину.

– На любом из заданий есть шанс стать трёхсотым или двухсотым…

– Сплюнь, лысый.

– Сам плюй в закрытом шлеме, лопоухий. Это факт. И нечего тут… Ты солдат, в конце концов, или хайповая блогерша, падающая в обморок от вида, сломанного ногтя?

– Сейчас я не солдат. Я ликвидатор. В присяге нет ни слова про хладнокровный расстрел поехавших крышей от скуки и безнаказанности идиотов. Никакую «свободу, независимость и конституционный строй» мы тут не защищаем.

Слушая их перепалку, Капеллан закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул. Что-то сегодня всё чересчур на взводе. Ладно Кратос, но Добби туда же:

– Так… Заканчивайте философию… Защита родины, это защита и людей, что её таковой считают. Напомнить, скольким эти выродки ритуальным ножом кровь выпустили?

– Но…

– Тихо, охламоны, к нам Кот долбится. – чуть повысил голос Хрон, благо шлемы наружу звуки почти не пропускали.

– Черный? – не удержался от подначки Кратос.

– Серобуроказюльчатый, мать твою! Слушайте его, это может спасёт вам жизни.

Что-то щёлкнуло и в эфире появился новый голос.

– У машин двое. Один залипает в телефоне, второй через три минуты пойдёт ссать, нарушив все инструкции. Это окно возможности.

Капеллан очень хотел спросить, откуда этот тип с мягким, словно мурлычущим голосом знает подобное, но передумал. Решил списать всё на очередную странность, которых, накопилось такое критическое количество, что мозг просто устал удивляться.