Читать книгу: «Последний Словотворец. Разрушенные оковы», страница 2

Массивный чан занимал место посередине. Он стоял на каменном постаменте в окружении факелов на высоких подставках. Звук капель, падающих с высоты в чан, эхом отдавался от стен грота. Сначала мне показалось, что через дыры в потолке просачивается снег, тающий от огня, но правда была намного ужаснее. Я увидел людей, подвешенных цепями к своду грота прямо над чаном. Длинные золотистые волосы, слипшись в бурую массу, закрывали их лица. Тела изуродовали глубокие раны, из которых кровь стекала в чан, наполняя его жертвенным подношением. От этого вида желудок сжался в ком, не желая удерживать в себе недавнюю еду. Зачем я только пробрался сюда? Зачем мне нужна была правда? Страшно, так страшно.

Беги.

Внезапно чья-то рука вцепилась мне в плечо и дернула на себя. Я прикусил язык от испуга. За мной стоял Тион.

– Глупый мальчишка, для чего ты полез в пещеру, оставляя следы? Теперь тебя ищут. – Он замолк и оглянулся. – Зачем обманул старейшину? Я видел, что ты Вегард, даже волки пропустили тебя.

Оцепенение прошло, и я попытался вырваться, но хватка у него была крепкая, как у воина. Тион вздохнул и прикрыл на мгновение глаза.

– Беги. Ты обманул старика и узнал правду слишком рано. Тебя не оставят в живых. По лесным тропам выйди к реке Кхали, где она огибает скалу. Найди отступников и проси их о пощаде. Скажи, что хочешь быть с ними, что ты Вегард, что… – он запнулся, – Тион приказал передать им, что не сберег Аю. Они поймут и примут тебя.

– Но как же Арелла и Хвостик? – Почему-то сейчас они стали очень важны, как последняя ниточка, связывающая с прошлым.

Тион притянул меня ближе и прошипел прямо в лицо:

– Беги, глупый мальчишка, или окажешься на их месте этой же ночью.

Он грубо вцепился в мой подбородок и развернул лицом к чану.

– Запомни ЭТО навсегда. Беги и забудь про Кроан.

Тион с силой оттолкнул меня.

– Беги в лес, пока есть силы.

И я, словно завороженный его словами, побежал. В ушах стоял звук капающей крови, а перед глазами – клеймо. Страх придавал сил, и вскоре лес поглотил меня своей тьмой.

Глава 2

Я бежал, не разбирая дороги и проваливаясь в сугробы. Колючие иголки еловых ветвей, покрытых тонкой коркой льда, царапали лицо. Приходилось прищуриваться, чтобы они не попали в глаза. Руки мерзли, но я продолжал хвататься за снег и все дальше углубляться в лес, пока не выбился из сил. Порывы ветра болезненно обожгли щеки и заставили остановиться. Только тогда пришло понимание, что, позволив страху завладеть собой, я просто ускорил неизбежность смерти. Тион говорил выйти по тропам к реке Кхали и там найти отступников, но как это было возможно ночью в заснеженном лесу? Даже охотники отправлялись только со своими волками. Скорее всего, утром Вегарды найдут мое окоченевшее тело. К страху добавилось отчаяние. Они смешались в бурный водоворот и пролились неконтролируемым потоком слез. Я всего лишь хотел жить, избегая опасности. Неужели мама оставила мне невыполнимый наказ?

Под светом луны снег искрился, позволяя рассмотреть ближайшие деревья. Вытерев рукавом мокрые щеки, я огляделся в поисках какой-нибудь тропы. Все леса, окружающие Кроан, тщательно обходили охотники, и там должна была быть протоптанная дорога, которая позволила бы выбраться из ледяной ловушки. Следовало двигаться в одном направлении, а не блуждать кругами.

Я подышал на замерзшие руки, стараясь немного их согреть, но жалкие попытки оказались бесполезны против ночного мороза. Вблизи послышался хруст льда на ветках и легкий звон. Сердце бешено забилось в груди, отдаваясь глухими ударами в ушах. Я застыл на месте, боясь пошевелиться, и не знал, что хуже: наткнуться на дикого зверя или же встретить охотников, отправленных за мной. Но больше никаких звуков не последовало, только завывание ветра. Возможно, мне всего лишь показалось. Оставаться здесь надолго было опасно, и я стал пробираться дальше через сугробы, пока не вывалился на тропинку, попутно сломав несколько веток. Ночное спокойствие нарушил громкий треск. Теперь меня точно обнаружат. Я тяжело поднялся, отряхиваясь от налипшего снега и попутно оглядываясь по сторонам. Тени мелькнули за деревьями, а в следующий миг мощные лапы опрокинули меня обратно в сугроб. Волк! Из пасти раздалось рычание, и в нос ударил противный запах падали. Дышать под тяжестью крупного зверя было трудно, и изо рта вырывались лишь хрипы. Но от волка не исходило настоящей угрозы.

– Гран, ты что-то нашел?

Рядом раздался низкий мужской голос. Зверь повел ушами и рыкнул.

– И что же за добыча нам здесь попалась?

Лунный свет загородила высокая фигура в меховом плаще с капюшоном.

– Откуда же в лесу взялся домашний волчонок?

Волк отступил, и незнакомец протянул мне руку.

– Эгнар, стой, тут могут быть только кроановцы или…

Но второй мужчина не успел договорить. Эгнар быстро выдернул меня из сугроба, развернул к себе спиной и дернул одежду, оголяя лопатку. Обожженную кожу, про которую я успел забыть, сразу же обдало болью.

– Клейменый Вегард, подношение. И что будем с ним делать? – Голос другого мужчины звучал презрительно.

Эгнар отпустил меня и отодвинулся, словно ему внезапно стало не по себе. Волки – теперь их было уже двое – сели по обе стороны от меня, готовые в любой момент исполнить приказ своих хозяев.

– Нам некогда разбираться с подношениями, нужно дождаться этого дурака.

Пальцы плохо слушались, и я с трудом поправил на себе плащ, одновременно стараясь не упустить ничего важного и рассмотреть незнакомцев. Их одежда не была похожа на нашу, за исключением плащей, благодаря которым они могли затеряться среди кроановцев. Однажды я видел вещи танморовцев: мех, кожа и грубая темная ткань такие же, как сейчас были на незнакомцах. Но волки, сопровождающие их, казались крупнее обычных. Эгнар повернулся ко мне, и на мгновение полы его плаща разошлись, обнажая уже знакомые цепи. Так вот откуда доносился тот звон. Значит, они…

– Отступники, – произнес я дрожащим голосом.

– О, так о нас еще помнят? И что же говорят блаженные? – ехидно улыбнулся второй мужчина.

Из-под капюшона виднелась нижняя часть его лица, и лунный свет зловеще падал на широкий шрам, тянущийся вдоль подбородка.

– Тарий, оставь мальчика, – слегка прикрикнул Эгнар.

Они смотрели друг на друга, и ко мне пришло осознание, что если я сейчас что-нибудь не сделаю, то замерзну в этом лесу или меня поймают охотники. В любом случае исход будет один: смерть. С губ сами собой сорвались последние слова надежды:

– Тион просил передать вам, что не сберег Аю.

Неожиданно Тарий приблизился ко мне и, нагнувшись прямо к лицу, потребовал:

– Повтори!

От него пахло хвоей и костром, а вблизи шрам выглядел еще ужаснее, как будто мужчине пытались оторвать нижнюю челюсть.

– Тион не сберег Аю, – слегка заикаясь, пролепетал я.

– Религиозные отродья, – сплюнул он и выпрямился. – И что мы тогда здесь делаем? Эгнар, уходим. Я с самого начала считал, что это плохая затея – вытащить их, а теперь нам надо быстрее убираться отсюда, пока они не кинулись искать мальчишку.

Они собирались оставить меня здесь. В отчаянии, еще на что-то надеясь, я потянулся за Тарием и попытался уцепиться за плащ, готовясь умолять о спасении, но промахнулся, и пальцы схватили металлические звенья цепи.

– Что за…

Мужчина хотел отцепить мои руки, но Эгнар остановил его.

– Подожди, смотри.

Символы на звеньях под моими пальцами наливались красным цветом, подобно крови, напитывающей их изнутри, прямо как в той пещере. Отступники словно завороженные смотрели на алеющую цепь. Теперь я дал волю разгорающемуся внутри пламени и позволил ему завладеть собой. Сонм из обрывочных фраз на древнем языке затягивал в свои глубины. Перед глазами проносились птицы и звери, но только один из них выглядел настоящим, как будто я мог до него дотронуться прямо сейчас. На заснеженной поляне сидел исполинский медведь. Он встал на задние лапы и заревел во всю силу. От мощи, исходящей от его рыка, подгибались колени, а земля под ногами дрожала. Но почему-то я не испытывал страха, зная, что могу одолеть медведя, однако мне не хотелось причинять ему боль. Скорее, рука тянулась потрепать косматую гриву и погладить большой влажный нос, чтобы почувствовать теплое дыхание. Медведь опустился на передние лапы и, встряхнув головой, стал блуждать взглядом по округе. Я знал, что он ищет меня, и в то мгновение, когда мне захотелось окликнуть исполина, все стихло, и перед глазами снова оказались отступники. Алые символы на цепях в моих руках гасли.

Мужчины смотрели на меня округлившимися глазами. Я не понимал, был ли в них ужас или восхищение. Эгнар первым пришел в себя и отпихнул Тария. Его капюшон слетел с головы, полностью открывая взгляду золотистые волосы, заплетенные в причудливую косу. Он взял меня за плечи и сильно встряхнул.

– Что ты сейчас видел? Кто предстал перед тобой?

Голова кружилась и мотнулась пару раз, ударяясь о грудь, как у плохо сшитой куклы, в которую играла Арелла.

– Говори быстрее.

– Много голосов, снежная поляна и огромный бурый медведь. – Я прикрыл глаза, вспоминая каждую мелочь и понимая, что сейчас моя жизнь зависит только от правды.

– Медведь? Ты уверен? – Эгнар пытался уловить каждую эмоцию на моем лице.

– Да, огромный медведь ревел, стоя на задних лапах. – Я утвердительно кивнул.

– Не может быть, Абьерны давно не рождались. – Тарий провел рукой по лицу. – Насколько большой был медведь?

Я освободился от хватки Эгнара и посмотрел на окружающие нас ели, но их размеров недоставало, чтобы описать величину зверя.

– Больше, чем они.

– Первый, исполин, – еле слышно выдохнул Эгнар.

Он поднялся, и цепи звякнули на поясе. В ночной тишине этот звук казался устрашающим, как и все, что сейчас происходило.

– Почему на тебе клеймо? Ты же Вегард-охотник, а не подношение. Как они вообще могли допустить, чтобы тебе поставили его? – негодовал Тарий.

– Я испугался и подавил в себе что-то.

– Подавил? – не поверил отступник.

Я кивнул, не понимая, правильно или нет поступаю, рассказывая им все откровенно. Эгнар наклонил голову и стал задумчиво рассматривать носки своих сапог. Тарий же не отрывал от меня взгляда, как будто здесь именно я представлял опасность. Волки неподвижно сидели на месте, ожидая команды. Сейчас решалась моя судьба, и тело содрогалось от крупной дрожи. Пришлось плотно сжать зубы, чтобы они не клацали.

– Нам нужно забрать его с собой, – наконец нарушил тишину Эгнар. – Столько десятилетий – и ни одного Абьерна, а тут сразу Первый исполин на севере. Неизвестно, чем это грозит. Глупец Тион, он же знал, что с мальчиком что-то не так, почему сам не привел его? Пустоголовый, а если бы Гран его не учуял?

– Что ты хочешь от блаженного? – развел руками Тарий.

Эгнар повернулся ко мне. На его лице отражались сомнение и беспокойство, но голос звучал твердо.

– Ты пойдешь с нами. Как тебя зовут?

– Эйлейв.

– Ну что ж, Эйлейв, добро пожаловать к отступникам.

* * *

Оказалось, что я шел в правильном направлении, чуть-чуть не дойдя до реки, когда меня учуял Гран и повалил в сугроб. Мы отправились вдоль Кхали, огибая скалу до тех пор, пока не оказались по другую ее сторону, и только тогда сделали привал и разожгли небольшой костер. Отогрев руки, я немного расслабился и позволил себе присмотреться к своим новым знакомым. Внешностью они точно походили на Вегардов: золотоволосые, голубоглазые; даже учитывая безобразный шрам Тария, они притягивали к себе взгляд. Но создавалось впечатление, что им недоставало чего-то неуловимо божественного, присущего кроановским Вегардам. Как будто отступники, отвернувшись от богов, запятнали себя и огрубели под ледяными ветрами, а красоту спрятали под невзрачной одеждой.

Они не расспрашивали меня ни о чем, только говорили о незнакомых людях. Волки легли рядом со мной, отогревая своим теплом, и усталость постепенно стала брать свое. Я лишь желал забыться безопасным сном и не заметил, как Эгнар уже потушил костер, засыпав его снегом.

После привала наш путь продолжился, пока мы не дошли до ворот какого-то города. Стража возле них преградила дорогу, но Эгнар достал из-за пазухи металлическую пластинку небольших размеров с выпуклой гравировкой и показал ее привратнику. Тот опустил странное оружие, напоминающее большой топор на длинном древке, и пропустил нас.

За воротами простиралась широкая расчищенная от снега дорога, а вдали виднелись дома. Но мы свернули на узкую тропу. Волки нетерпеливо дергали хвостами, постоянно поворачивая морды в сторону своих хозяев. Я чувствовал, что им хочется сорваться с места и броситься вперед, но отступники не позволяли.

После очередного витка тропы показалось небольшое поселение. Люди, увидев нас, приветственно замахали руками. Волки стали несдержанно нарезать круги около нас, чуть ли не сбивая с ног. Эгнар ухмыльнулся и приказал:

– Гран, свободен.

Тарий неодобрительно покачал головой, но повторил:

– Нея, свободна.

Волки бросились вперед изо всех сил, поднимая снежные вихри.

К нам подошла девушка и, ослепительно улыбнувшись, обняла Эгнара и Тария. Отстранившись, она удивленно огляделась и, заметив меня, нахмурилась.

– А где Тион и Ая?

Эгнар поджал губы, но потом все же ответил:

– Тион передал через мальчика, что не смог уберечь Аю. Сам он не объявился, а вместо себя отправил его.

Девушка всхлипнула и, словно испугавшись собственного голоса, зажала рот рукой.

– Но почему он так сделал? Тион же обещал вернуться.

Тарий покосился на меня.

– Я думаю, что малец нам все расскажет, вот только… – Он зачесал волосы назад. – Как его представить вождю, я не знаю. Он – Вегард, которого клеймили по ошибке, Илика.

– Такое невозможно. Вы и сами это знаете, обмануть цепи никто бы не смог.

– Оказалось, что смог. – Тарий понизил голос, хотя остальные люди находились вдалеке от нас. – Первый Абьерн возродился.

Илика побледнела, теперь морозный румянец больше напоминал ожог.

– Как же так? И он тоже?

– Арнвид уже переродился, Аудульфы вырезаны нашими предками. Мы думали, что медведей тоже не осталось, однако ошибались. Малец видел исполина в снегах, и символы от его прикосновения вспыхнули красным.

Белая, как снег, Илика непонимающе смотрела на Тария. И опять я не знал, видят ли они опасность во мне или испытывают страх перед чем-то другим.

– Сначала стоит рассказать Сигурду, а потом уже вождю. Не думаю, что Агнар будет так рад, узнав о пробуждении Первого Абьерна. Но сперва вы отдохнете: мальчик скоро свалится от усталости. Сомневаюсь, что, будучи послушником, он готовился к таким долгим походам. – Лицо Илики оставалось обеспокоенным, но уже по другой причине: она волновалась за наше самочувствие.

Их жилища не сильно отличались от наших. Некоторые выглядели маленькими, но общий дом был такой же большой и оживленный, как у Ирилия. Снаружи по узким улочкам бегали волки и взбивали снег мощными лапами, а внутри царила непривычная раскрепощенность. За продолговатым массивным столом сидели несколько золотоволосых мужчин. Они громко разговаривали и смеялись, а при виде нас приветственно подняли свои кружки.

– Тарий, Эгнар, с возвращением. Как вылазка? Где наш блаженный? – весело улыбаясь, спросил тот, который сидел посередине.

Тарий сбросил с себя отсыревший плащ и грузно опустился на скамью.

– Лучше налей мне чего-нибудь, чтоб согреться, Бернт.

Мужчины удивленно переглянулись и посмотрели на нас. Илика не обратила на них никакого внимания и, крепко ухватив меня за руку, повела в другую комнату. Мы оказались в небольшом помещении, где стояли чаны с водой, от которой шел едва заметный пар.

– Вода уже успела остыть, но она еще достаточно теплая. Умойся, а я принесу тебе подходящую одежду. – Илика пыталась скрыть волнение, но бегающий взгляд и суетливость выдавали ее.

После того как я привел себя в порядок и переоделся, меня посадили за общий стол и поставили передо мной чашку с супом. В животе тут же заурчало. Есть хотелось до дрожи в руках, а рот наполнился слюной. Поэтому, несмотря на гнетущую тишину и косые взгляды, я с благодарностью принялся за еду.

– Так и подавиться недолго, – не выдержала Илика. – Что вы смотрите на мальчика, как будто он сейчас начнет изрыгать пламя?

Тарий пожал плечами и сделал большой глоток из кружки. Эгнар же не обращал на нас внимания и сосредоточенно жевал хлеб.

– Доедай, малец, и пойдем к Сигурду.

– Вам всем стоит отдохнуть, – настаивала на своем Илика.

– Только после того как разберемся с ним, – кивнул в мою сторону Тарий и снова приложился к кружке. – Слишком все это подозрительно.

От теплого супа клонило в сон, но мне самому хотелось получить ответ на самый важный вопрос: останусь ли я в живых и найду ли пристанище среди отступников. Внешность, голубые глаза и золотистые волосы говорили сами за себя: здесь жили Вегарды, покинувшие Кроан и предавшие богов.

Встреча с неизвестным Сигурдом страшила, но была неизбежна, поэтому, допив приятный отвар, я отодвинул от себя плошку и кружку.

– Спасибо, я готов идти. – Мне хотелось, чтобы слова прозвучали уверенно, но все испортил непрошеный зевок.

– Готов он… – Тарий странно ухмыльнулся и поднялся со скамьи.

Меня повели по главной дороге, и чем ближе мы подходили к основной части города, тем многолюднее становилось. То маленькое уединенное поселение ни в какое сравнение не шло с тем, что было здесь. Дети бегали по улице и кидались снежками, пока взрослые стояли возле небольших лавочек. Они оживленно о чем-то разговаривали, и никто не обращал на нас внимания: все были заняты своими делами.

Мы шли по площади, пока не свернули на дорогу, ведущую к внушительному дому, который охраняли несколько людей. Тарий, приветственно махнув рукой, пошел вперед прямо к одному из них. Эгнар положил руку мне на голову и слегка взъерошил волосы.

– Не бойся, никто не хочет причинить тебе вреда. Но твоя сила очень… необычная, и мы не можем разобраться с ней сами.

Мне показалось, что под словом «необычная» Эгнар имел в виду «опасная», но это не имело значения. Главное, чтобы человек, носивший имя Сигурд, счел меня полезным. Тарий хлопнул по плечу одного из охранников и, обернувшись, крикнул:

– Сигурд примет нас!

Мы зашли в дом, и в нос ударил знакомый запах, витавший в нашей постройке, в которой держали волков для Вегардов. Около печки на шкуре сидел статный мужчина. Его лицо украшала небольшая аккуратная борода, а с плеча свисала толстая коса, подвязанная кожаным шнурком с деревянными бусинами. Рядом с ним лежала волчица, вокруг которой возились волчата и пытались укусить свою маму то за бок, то за ухо. «Хвостик», – промелькнуло в голове, и сразу стало противно, как будто я предал его, оставив в Кроане.

Мужчина поднял на нас взгляд и широко улыбнулся.

– Эгнар, Тарий, что привело вас ко мне? На вылазке что-то случилось?

– Приветствуем тебя, Сигурд. Прости, если отвлекаем от дел. – Эгнар слегка пихнул меня в спину. – Думаю, Эйлейв лучше нас сейчас все расскажет.

Сигурд удивленно приподнял брови и покосился на волчицу, которая продолжала спокойно лежать рядом с ним. Один из волчат, смешно перебирая лапами, подбежал ко мне и ткнулся носом в сапог. Я нагнулся и аккуратно поднял его на руки, слегка прижав к груди. Тот завозился, тычась носом в мех плаща. Как же мне хотелось забрать Хвостика с собой! Глаза защипало, и, чтобы не расплакаться перед людьми, я подошел к волчице и, присев на корточки, осторожно положил волчонка ей под бок. Она настороженно приподнялась, втянула носом воздух, после чего снова положила голову на лапы. Сигурд заинтересованно наблюдал за нами, а потом посмотрел на отступников. Тарий развел руками и сел в кресло, находившееся возле небольшого стола, на котором стояли кувшин и кружки. Эгнар лишь покачал головой и расположился на стуле.

– Что же, Эйлейв, я тебя внимательно слушаю.

От Сигурда исходили тепло и спокойствие, как от догорающих дров в печи, жар от которых согревал, а не обжигал. Окруженный волчатами, я расслабился и рассказал все, начиная от посвящения и подслушанного разговора, заканчивая видением в лесу.

Сигурд ни разу не перебил, только задумчиво гладил бороду. Воспоминания обо всех событиях опустошили меня, и, выдохшись, я стал бездумно гладить волчицу. Она подставила морду под ладонь и довольно прикрыла глаза.

– Ты ей нравишься, Эйлейв. – Сигурд прищурился. – У тебя, наверное, тоже есть вопросы к нам. Люди, которые у вас считаются врагами, привели тебя в неизвестное место, допросили, но ничего не предложили взамен, а близкие, наоборот, предали. Для твоего возраста слишком много потрясений.

– Я жив. – Я устало пожал плечами.

Сигурд расстроенно покачал головой.

– Так не пойдет. Законы севера гласят, что тот, кто отдает, должен обязательно получить что-то равноценное взамен. Ты поделился своей историей, поэтому спрашивай.

Сейчас мне не хотелось ничего знать, только забиться куда-нибудь в уголок или под бок пушистой волчицы и поспать. Но неожиданно для меня вопрос, долгое время не дававший покоя, слетел с губ:

– Вы по-прежнему убиваете Первые роды?

Отступники удивленно переглянулись, Сигурд же, наоборот, словно был готов к такому вопросу.

– Прошли столетия с последней охоты. Мы не ищем их и не преследуем.

– Но как же их первородный гнев? Он опасен для людей.

– Арнвиды находятся далеко от Танмора. Они живут в Хельгуре и не подпускают нас, справляясь сами, Аудульфов же не осталось. А последние Абьерны рождались очень давно, в роде Вальтерсонов. С тех самых пор в них не пробуждалась настоящая кровь, видно, она утратила свою силу. Нас с родом Вальтерсонов скрепляет мирный договор.

– Договор? – Сонливость разом прошла, и во мне проснулось любопытство.

До этого момента я не встречал людей, кроме кроановцев, и знал об окружающем мире только из книг старейшины. А он был уверен в том, что Первые роды живы и опасны.

– Уже очень давно между нами заключен союз. Вальтерсоны первыми столкнулись с последствиями проклятия богов, и цепи Вегардов оказались как нельзя кстати.

Сигурд указал на стену, где висели те самые жуткие цепи. До этого момента я даже не замечал их. Память услужливо подбросила воспоминание о чане с кровью, и меня передернуло. Волчица обеспокоенно приподняла морду и ткнулась носом в руку.

– Цепи? Проклятие? – Я попытался сосредоточиться на более важных вещах.

– Малец ничего не понимает, – хмыкнул Тарий. – Однако странно, что клейменых не посвятили в деяния богов. Более слабых клеймят, сильных натаскивают, как зверье, а девочек готовят к тому, чтобы рожать новых Вегардов. Вот только зачем? Первые роды почти исчезли. В Хельгур никого не пускают, род Вальтерсонов не представляет угрозы. Но в Кроане до сих пор настолько ловко умеют внушить страх и благоговение перед Древними богами, что вытащить оттуда кого-нибудь по собственной воле почти невозможно.

А ведь его слова имели смысл. Ни у одного из нас даже мысли не возникало ослушаться старейшину Ирилия или, не приведи Великие Небеса, разгневать богов своим неверием и оскорбить сомнением. Они ниспослали Вегардам бесценный дар, и мы благодарили их каждый день за благословение. Если все, что сейчас сказали отступники, правда, то тогда…

– Нас убивают просто так. – Это не было вопросом, скорее горьким утверждением.

Тарий внимательно посмотрел на меня.

–Так и есть, малец. Ваш старейшина и его блаженные создают все новые и новые цепи, но они обретают силу, только если нанести на них божественные символы, а потом вымачивать в течение одного лунного цикла в крови Вегардов. Для этого подходит любой Вегард: и охотник, и жертва. Главное – кровь. У охотников она чище и в ней больше божественных частиц, но и умирают они быстрее, поэтому блаженные решили, что истинные будут неприкосновенны, а вот обычных послушников не так жалко. Хотя их крови требуется больше. Это же почетная миссия – быть выпотрошенным ради богов.

– Тарий, хватит запугивать мальчика, он еще слишком юн для таких разговоров, – прикрикнул на него Сигурд.

До инициации так и было. Я думал только о безопасной жизни, закрывая глаза на все остальное, и поглощал книги, впитывая доступные кроановцам знания. Можно ли назвать такое существование юностью или глупостью? Нет, скорее способом выживания паразита.

– А если им сказать правду? Объяснить все.

– Ничего не изменится. Пробовали бесчисленное количество раз. За все время к нам ушли лишь девятнадцать кроановцев. Отступникам неохотно верят. Вегардов натаскивают на нас, как диких волков. Последними должны были присоединиться Тион и Ая. – На последних словах голос Эгнара стал тише.

– Раз от Первых родов никого не осталось, тогда куда отправляются наши охотники? Они же не возвращаются.

Я видел, что на этот вопрос отвечать мне не хотят. Перед отступниками сидел мальчишка, который, по их мнению, вряд ли отличался особым умом.

– Да кто же их знает, может, звери задрали или скосила война, – отмахнулся Тарий.

– Война?

Значит, кроме того, что нам внушал старейшина, происходило нечто не менее ужасное.

– Эйлейв, – Сигурд заглянул мне в глаза, – я правда не думаю, что тебе стоит так много сейчас знать. Можно отложить разговор на завтра, после того как ты отдохнешь.

– Да брось. – Тарий откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу. – Ты ведь сам обещал ответить на все его вопросы. Инициацию в Кроане проходят те, кто достиг первой ступени зрелости, а значит, малец просто выглядит как невинный ребенок, а на самом деле старше и сообразительнее уж точно. И вот это странно. Вегарды-охотники с чистой кровью всегда рождались более сильными и выносливыми, а ты же маленький и щуплый.

Я лишь пожал плечами. А что мне стоило ответить на его слова? Боги обделили меня здоровым телом и духом, но, как оказалось, наградили странной силой и желанием жить.

– Мне хотелось бы знать больше. Старейшина Ирилий ничего нам не рассказывал о внешнем мире. И я не такой маленький и глупый, каким кажусь.

– Прости, Эйлейв, Тарий не хотел быть грубым. – Сигурд попытался улыбнуться. – Мы стараемся не вмешивать детей в политику, но Тарий прав, а я забылся. С тобой такое уже не получится. Твоя сила носит особую ценность, но также накладывает ответственность, с которой не все взрослые могут справиться. За пределами Танмора идет война. Новый король считает, что земли севера принадлежат ему, а наш вождь Агнар не согласен. Хельгур тоже отстаивает свою территорию. Скорее всего, твои собратья в поисках Первых родов не выжили.

– Или их продали куда-то. Внешность диковинная, а в Дартелии любят такой товар. – Тарий потянулся за кружкой и, налив в нее из кувшина темную жидкость, звучно отхлебнул.

– Ты стал очень болтливым, не находишь? – В голосе Сигурда послышались недобрые нотки.

– Если говорить правду, так всю. – Отступник сделал еще один большой глоток. – Ему же надо знать, что стоит бояться не только войны, но еще и работорговцев.

Так вот, значит, что на самом деле происходило с нашими охотниками. Как же глупо. Никто из них не достиг наивысшей цели. Все они пали жертвами заблуждений и слепой веры старейшины. Взрослые послушники знали, что с ними происходит, но никто даже не попытался ничего изменить. Неужели они и правда испытывали такой страх перед наказанием богов?

Сигурд покачал головой, но не стал продолжать спор.

– Эйлейв, ты не спрашиваешь про свое видение.

Я взял на руки волчонка, его мягкая шерстка приятно щекотала кожу и чудесным образом успокаивала.

– Я не знаю, что говорить. По вашим словам выходит, что пробудился Первый медведь, который положил начало роду Абьернов. И проснулся он здесь, на севере.

– Вероятнее всего, он находится в роде Вальтерсонов. У главы рода лорда Бернайса есть два сына и дочь. Носителем должен быть кто-то из них. Только предназначенный для Первого исполина Вегард может либо ценой своей жизни спасти несчастного, в чьем теле возродилась кровь Абьерна, либо убить его, пока не стало поздно. Я подозревал о рождении Первого. В ту ночь слишком яркие звезды вспыхивали и падали на небосклоне. – Сигурд наклонился ко мне и, придерживая за плечо, посмотрел прямо в глаза. – Чего ты хочешь, Эйлейв?

Его голос доносился словно сквозь воду и заставлял вслушиваться, чтобы понять смысл слов. Внезапно веки налились тяжестью, и с каждой секундой становилось все сложнее держать глаза открытыми. В голове все заволокло метелью, а где-то вдали раздался рев.

Чего ты хочешь, Эйлейв?

Невзирая на снежный буран, огромный медведь шел уверенно вперед. Он часто останавливался, оглядывался по сторонам, как будто кого-то искал, а потом снова продолжал свой путь. Одинокий и потерянный, такой же, как я.

Чего ты хочешь, Эйлейв?

– Семью, тепло и чтобы меня чуточку любили. Не хочу быть один.

Произнес ли я свои сокровенные желания вслух или только подумал о них? Мысли путались; возможно, все это было лишь сном, потому что в следующий момент снежная буря поглотила меня.

* * *

Сигурд принял решение, что я должен жить с ним и, конечно же, не рассказывать остальным о пробуждении Первого. Об этом знали только Вегарды-отступники. Однако мне всегда казалось, тайну мог сохранить лишь один человек и когда-нибудь до всех остальных обязательно доходит то, что так тщательно пытались утаить. Своими мыслями я поделился с Сигурдом.

– Судьба каждой тайны – быть раскрытой, на то она и тайна. Нам просто нужно чуть больше времени для того, чтобы эту судьбу можно было немного обмануть.

Порой он говорил очень странные вещи, словно мысленно охватывал весь мир, но не мог достичь понимания человека. Звезды для него были письменами, с помощью которых он рассказывал мне историю мира, а реки – проводниками, возносившими наши молитвы на Небеса. Сигурд охотно объяснял, как Вегарды связаны с Первыми родами и на какую судьбу обрекли меня боги. Казалось, что он торопился поделиться всеми знаниями, которыми владел, будто боялся не успеть.

– Значит, боги и правда существуют.

– Конечно, Эйлейв. Древние боги обитают на Небесах. В этом не стоит сомневаться. Но не нужно забывать, что они никогда не требовали кровавых жертв. Люди – причудливые творения, наделенные не только умом, но и чувствами: страхом, любовью, ненавистью, жадностью, добротой. Поэтому они такие восхитительные и слабые одновременно. Но каждый из них сам решает, каким ему стать. Дорожить своей жизнью важно, Эйлейв, но однажды чья-то чужая может обрести наивысшую ценность, и тогда ты будешь готов отдать свою без раздумий.

Я не смог ничего ответить, потому что был уверен, что никогда не сделаю такой выбор. Мама пожертвовала собой, чтобы спасти меня. Моя жизнь всегда будет значимее остальных, иначе ее смерть станет напрасной.

С того дня мне часто снился огромный медведь. Он бродил в одиночестве по снежному лесу, сотрясая деревья, и искал кого-то. Чем дольше я смотрел на него, тем больше понимал, как сильно мы похожи: два существа, заблудившиеся в ледяном лесу и пытающиеся найти свое место. Когда-нибудь мы должны обрести свой дом, обязательно.