Читать книгу: «Хрупкий сосуд 3», страница 8

Глава 17

– В ресторан?! Кажется, есть, что отметить, – предложил Акил. – Я плачу!

Отказываться ни Ева, ни Аллан не стали. Обед всё-таки. Есть хотелось всем. Нервы, нервы. Ох уж эту женщины, с ними плохо, а без них вообще – пропасть.

Ехать с Акилом было опасно: водил машину он так же, как и лодку на реке – резво, резко, с крутыми поворотами. Когда остановились, Ева с облегчением выдохнула. Аллан подскочил и открыл ей дверь, протянул руку, чтобы она, выходя, облокотилась. С самого начала он так бы внимательно с ней обращался, Ева бы не заметила. А так… фыркнула только от неожиданности.

Акил высадил пару у ресторана, а сам поехал искать место на парковке. И… немного задержался. Совсем чуть-чуть. А за это время…

– Добрый день! – встретил пару в холле ресторана администратор.

– Нам, пожалуйста, столик на троих, – свысока своего роста, нависая и над девушкой, и над парнем администратором, скомандовал небесный господин. – Акил машину припаркует, проводите его к нам.

Видимо, эти двое засветились в этом ресторане, догадалась Ева, раз их по именам знают. И не меняя выражения на лице, администратор проводил посетителей в зал, показал на пару столов, спросив, где будет удобнее. Конечно, где подальше от выхода туда и пошли. В своеобразный темный уголок. «Чтоб никто не уволок…».

И только сели, только расслабились. Меню в бархатных обложках принесли. Только открыли, изучая. Прискакала «кобыла разукрашенная» – Диара, модель и стилист. Ева её сразу узнала, хотя Аллан никогда и не описывал свою подружку. Сбылось давнее представление, что в модели идут самые страшные девушки, возомнившие о себе невесть что, а в стилисты… Не общественное бы место, Ева бы глаза при такой особе обязательно закатила. Высокая, два метра и пять сантиметров, но худющая, кощей бессмертный из сказки рядом с дистрофичной куклой смотрелся бы куда лучше. Оттого и лицо девушки смотрелось неприятно угловатым, резким, нервным, с яркой, даже воинственной окраской на бледно-голубой коже. Конечно, дорого небесная особа, лет тридцати пяти, была одета. Но одежда на ней висела как на вешалке, если бы ещё эта модель как цапля не передвигалась. А так… последний писк, он и есть – писк. Уши у Евы заложило от писклявого голоска нервной дамочки. Она не говорила, а пищала, и отдельные её слова было трудно расслышать в общем фоне.

Ева осмотрелась, разыскивая то место, откуда прибежала подружка мужа. Ресторан наполовину был полон или наполовину пуст. Нашла! Как и ожидалось, сидела она с такими же расфуфыренными подружками, с тремя, в таком диванном закутке с большими спинками, что, если не приглядываться, то и не узнаешь, есть там кто или нет. «Фотомодели» с прищуром и ехидными улыбками уставились в их сторону, наслаждаясь бесплатным концертом. А от холла администратор, у которого, наконец-то, пропала улыбка, вёл нового посетителя за собой – Акила. Руку парень засунул в карман штанов. Там, догадалась Ева, тревожная кнопка. И он пытался оценить степень проблемы, прежде чем нажимать её.

И как-то так радостно душе стало, по-женски радостно Еве за Аллана. Поделом!

– Здравствуй, Диара, вы прям такая, какой вас и описывал Аллан. Энергичная! – да, да, надо было же заткнуть её. Дать Акилу время подойти ближе. – Я очень рада, наконец-то, лицезреть вас. Акил. – Обратилась Ева к подошедшему мужчине и протянула ему свою руку, чтобы он помог ей встать.

И уже стоя рядом с перваком, держась за Акила, Ева обратилась к администратору, сообщив ему, что у них планы изменилась, и теперь бы им столик не на троих, а раздельный: два столика. Парень, покосившись сначала на сидевшего, явно недовольного небесного, потом, на замолчавшую «курицу», правильно спросил, где бы Ева с Акилом желала столик, поближе к знакомым или… Естественно, или…

– Оставляем вас, – улыбкой во все тридцать два зуба попрощалась темноглазая нахалка, да такой слащавой. Взяла Акила под руку и пошла до нового столика.

Усевшись, Ева чуть не прыснула со смеху. Ох, клоуны!

– Зачем ты попросила отдельный стол? – шепнул мужчина. – Нам бы просто стул добавили и всё.

– А ты хочешь с этой клоунессой сидеть? – хихикнула Ева. Усаживаясь, не забыв помахать небесной парочки, которые наблюдали за их размещением. – Пусть сам и выкручивается, поразводил позорище. А мне кажется, что ему как раз этого и не хватает: концертов, скандалов, истерик. А меня увольте, не моё это. А теперь, давай закажем еду, поедим спокойно, а потом уже поговорим о деле.

Не любитель Ева ресторанной еды. Она приверженец домашних заготовок. О чём Акилу и сказала. Рассказала о хорошем маленьком кафе в рыбном рынке. И, мужчине очень захотелось посетить его вместе с ней. Тот рынок он когда-то посещал, но давно. Работа всё – работа. И документы, принесённые ему вечером с банка, всё ещё не просмотрены. А там… Аллан нахмурился.

– Можно, я помогу тебе сегодня с документами, а то мы тебя отвлекли, – напросилась девушка. Ну а что?! Не бросать же человека в беде. Под завалом.

А тут поднос к Еве поднесли, а на подносе один цветок, записка и визитка. Вот! Умеют же некоторые такие маленькие радости доставлять девушке. Официант указал направление, откуда такая красота. Девушка нашла взглядом солидного, седого господина за семьдесят, прочитав записку: «буду ждать вашего звонка завтра утром», улыбнулась Ева ухажеру, положительно кивнула, и этот кивок получился таким личным, интимным, соблазнительным, особенно взмах ресницами. Акил засмотрелся, залюбовался. Даже пожалел Аллана, что он не с такой красивой и интересной девушкой.

С солидным дядечкой Ева познакомилась в лингвистическом институте, когда искала специалистов, чтобы подтвердить знание своих языков. Она явилась как раз на утреннее совещание – планёрку профессоров, и её запустили молодую, дерзкую и самоуверенную. Позавтракать ею решили, сожрать хотели, как хищные звери зверька-недотёпу попутавшее болото. Они то, профессоры, языковеды. Любой язык для них предмет исследования. А нет! Полчаса продуктивной беседы с подкованной, эрудированной и уравновешенной девушкой, настроило всех присутствующих на доброжелательное отношение к ней. Удовольствие получили все…

Вот и решил директор института заполучить такую девушку в свой штат сотрудников, которая знала, восемь федеральных космических языков. Это первое. А сама по себе, она, как похвасталась, знает куда больше: около тридцати. А если учесть, что у каждого языка есть побратимы. Иметь при себе такого специалиста для института было бы прекрасно.

Аллан не спускал взгляд с Евы, заметил и поднос с цветком, и переглядывание жены с сидевшими за дальним столом мужчинами. Улыбка, кивок. Закипел небесный мужчина. Ещё и эта, подружка «на уши присела», рассказывая о своих похождениях по подиуму. Какая она умница, как хвалят ее. А вот Аллан, обиженно надула девушка-цапля недовольные губки, мало уделяет ей время. А ведь ей хочется сходить с ним на открытие своей новой коллекции.

– Что это? – не выдержал Акил, когда Ева спрятала визитку в своей сумочке.

– Это напоминание, – объяснила девушка. – Я же говорила, что на работу меня пригласили. А это директор института. И я ему пока ничего конкретного обещать не могу, я же тебе обещала с документами помочь, по крайне мере сегодня, а там видно будет. Такие решения с бухты-барахты не принимаются, так что я до утра подумать хочу. Ты же мне всё-таки ничего конкретного не предложил. А очередной секретаршей у тебя быть мне не хочется. Ну, что? Поели? Спасаем Аллана? Напишем, что мы подождём его в холле?

– Хорошо! – махнул мужчина официанту. Тот принёс расчёт.

Дожидаться Аллана пришлось в холле при ресторане, хорошо, что просторное помещение было обставлено мягкими диванчиками, цветами в больших горшках, и птичками в клетках. А рядом с основным залом ресторана – бар. А там…

– Акил, – окликнул первака знакомый голос. Акил с Евой остановились. И к ним из бара подошёл знакомый человек. Музыкант. Тот самый среднего возраста мужчина с цепкими глазами, который организовывал музыкальные паузы на реке. – Акил, представьте меня своей даме.

И этот мужчина не просил, он требовал его представить. Акил засомневался. И тогда мужчина взял знакомство в свои руки.

– Риш, Востр Риш. Я музыкальный продюсер. И хотел бы пригласить вас в свою музыкальную студию.

– Очень приятно, – ответила чуть смущёно Ева. Что-что, а о том, чтобы серьёзно заниматься музыкой она никогда не думала. – Ева. Остальная часть имени вам ничего не скажет. Так что давайте ограничимся этим.

– Очень верно, – подскочил откуда-то седовласый директор института, что передал девушке свою визитку. И оба этих мужчин оказались так похожи в своих движениях, в своей напористости. – Риш! Не смущай прекрасных девушек, не сбивай с жизненных целей воздушными замками на песке.

– Ева, ваша голос – восхищение! Прятать его – преступление! – увещевал продюсер.

– А вы ещё и поёте? – уже заинтересованно и заинтригованно переспросил директор у Евы. – Вы само совершенство. Хотел бы я услышать знакомые песни на разных языках. Изучить их звучание.

– Иногда пою, когда грустно! – ответила девушка.

Акил стоял рядом, но старался не вмешиваться в спор двух уважаемых людей города. Разговор о звучании языков – это точно не его тема. А Ева зарделась румянцем. В глубине души умоляя, чтобы Аллан быстрее вышел, и они бы быстрее покинули это заведение. Не привыкла она, чтобы её хвалили и делили. В споре между двух седовласых мужчин появилась гитара. Ева даже не заметила, как принесли музыкальный инструмент и вручили ей в руки, чуть ни слёзно попросив спеть. «Спой, птичка!»

Что же спеть?! Что-то нейтральное? Ну не про любовь-морковь и солнечных зайчиков для старичков-разбойников петь. «Одна ты бродишь по небу…».

Аллан стоял и смотрел за всем действием со стороны. И жуткая ревность накатила на него. «Моя!» Он хотел подойти, отодвинуть всех мужчин, которые масляными глазками уставились на его жену, и не важно, что у них там какое-то заявление образовалось. А рядом с Евой, Акил, смотрел на Аллана. И то, какие чувства бушуют в друге, было написаны на его недовольном лице. И эмоции его источали ревность. Акил чувствовал.

– Итак, господа, – осадил спор Акил, – Ева сейчас работает на меня. Она мой помощник. И у нас обед закончился. Так что извините, я её первый нашёл.

– Ева, – в голос вскричали оба старичка-разбойника, – если этот тиран вас будет обижать, звоните. Мы будем рады вас видеть.

Глава 18

Аллану не понравилось, что Акил без его разрешения пригласил Еву к себе в офис, чтобы она помогла ему с документами. Чувства негодования вторглись в салон машины вместе с носителем. Небесный сел и зло посмотрел на друга.

– Аллан, – обратилась к небесному девушка. – Я очень надеюсь на твоё благоразумие. Мы с тобой абсолютно чужие люди. Судя по твоей подружке, и вкусы у нас с тобой разные. Мне кажется, ты злишься на меня. Не пойму почему? Мы вроде всё уже обсудили, обо всём поговорили. Ты меня не любишь, и за ровню не признаёшь и, наверное, никогда не признаешь. И нечего из себя ревнивого мужа строить. Собственник ты. Это тебя и гложет.

– Наверное, ты права, – нашёл в себе Аллан мужество признать это. – Я тут подумал, что так и не спросил тебя, где ты квартиру сняла. Дай адрес. Я посмотрю, какие там условия. Если что сниму тебе, что получше.

После того, как Акил узнал подробности жизни Аллана и Евы, он по-мужски поговорил с ним. За похищение девушки он ничего не сказал. Отсчитал за неосмотрительность и глупость в отношение к ней. Даже спросил, оказывал ли он знаки внимания: подарки там, цветы, комплименты. А когда узнал, что такого в их отношениях не водилось. Уже открыто назвал друга последним матерным словом. Это Акил предложил Аллану купить Еве квартиру в подарок. Откупиться, так сказать, от своего плохого отношения. А там…

– Нет! – запротестовала девушка. Она с таким трудом отыскала маленькую и уютную квартиру за один вечер. Только-только начала осваиваться. – Я ни хочу, чтобы ты вмешивался в мои жилищные условия. Появишься – не пущу.

Разговаривать при поездке никто не решился, чтобы не отвлекать водителя от дороги. Акил беспощадно гнал свою машину к месту работы. Как будто опоздать боялся.

У офиса Аллан хотел зайти и посидеть вместе с другом и Евой. Посмотреть, как они будут работать. Но… решил, не сейчас. Решил, что это лучше, если Ева будет работать на Акила, тогда он сможет заезжать и проведывать их обоих.

Вечером Аллан встретился с Акилом в спортзале, где они оба пробежались, покачались. Всё-таки сидячая, малоподвижная работа. А относительно молодым мужчинам хотелось движения, подвигов. Он узнал, что Ева не стала официально устраиваться на постоянной основе. Отказалась. Акил внёс её в штат своего офиса, как временного помощника и переводчика. Месяц, думали оба, что девушка точно поработает, осмотрится, а там…

– Аллан, – отвлёк Акил друга. – А что насчёт рыбалки? У меня к кону недели будет всё готово.

– Даже не знаю… – отдышавшись, задумался небесный мужчина.

– Не знает он? – пробурчал первак. – А вот Ева, если позову, поедет.

– Зови! Прямо сейчас! – подобрался высокий друг.

Акил достал свой телефон и набрал видеозвонок. Ева ответила. Сначала обоим мужчинам показалось, что девушка только вышла с ванны и готовится ко сну. Но… Её глаза были усталые, полузакрытые, волосы распущенные, влажные, и их как будто трепал лёгкий вечерний ветерок.

– Привет! – ответила девушка. Акил с радостью сообщил, по какому поводу он с Алланом звонит. Рыбалка… – С удовольствием…, но если ещё тот чопорный поедет, как договаривались, Миниан Арисов. Я – за!

Оба мужчин переглянулись. Аллан сказал, что сообщит ему, а там…

– А ты где? – не выдержал Аллан, когда девушка в очередной раз убрала с лица вьющуюся прядь своих волос, трепыхающуюся под напором.

– А я на закат смотрю, – улыбнулась Ева, да так мягко и нежно.

Мужчины подобрались, вечер ещё не закончен, на ум им обоим пришла мысль, сгонять на машине к ней и тоже посидеть и посмотреть на закат. А то город – каменный мешок, он затягивает своей бурной жизнью. А вот такие мелочи…

– Не получится у вас, – догадалась Ева об их желании. – На закат, не успеете. (Повернула она телефон в сторону солнца, оно как раз заходило).

– Так может, поужинаем вместе, – встрял Аллан. Не получилось у него с ней пообедать, так поужинать…

– Не сегодня, – опять отрицательно ответила девушка и легла на мягкий мох, покрытый мелкими цветками, так же придерживая в руках телефон, чтобы было видно её голову.

– Ева… – озадачено протянул Акил. – А ты где? Далеко? Да? Речной заповедник? Зубья дракона? Это же очень далеко. А можешь, кругом показать? Интересно же.

Зубья драконов – скалы, торчащие из водной глади. Скалы – не голые, какие заросшие мхом, на каких имелась своя индивидуальная флора.

Далеко от города находились именно зубья драконов – да! Если учесть, что сам заповедный участок – это что-то вроде мелкого моря или большого внутреннего озера местами не глубже десяти-двенадцати метров, с протяжённостью где-то сто на сто километров. Только проплыть его ещё надо уметь. Имелись тут ещё и внутренние острова, кроме зубоскалов – острых и высоких, от метра, что в высоту, то и в ширину, до гигантских, чуть ни в сто метров – скал. И ещё особенность имелась у этого заповедника – гигантские деревья, которые прекрасно себя чувствовали именно в воде.

А между этих скал носились стаи рыб, а за ними «водные коровы». Ева сидела на высокой скале с плоским верхом и наслаждалась удивительной природой. Красотой!

Неохота подняла она руку с телефоном и показала окружающие её красоты. Города видно не было.

– Здесь очень красиво?

Красиво, согласились мужчины, но… попытались они дальше навязать ей разговор. Нет! Осадила девушка обоих. Она отдыхает! Остальное завтра! До свидания! Предупредив ещё, что до завтра она больше трубку брать не будет.

Ева отключилась, а мужчины переглянулись. Когда девушка показывала окружающую её красоты, они не разглядели там ни катера, ни другого водного средства.

Как? Кто?

А Аллан всё равно прислал Еве сообщение, что хотел бы знать, когда она окажется у себя на квартире. Что беспокоится он. И в конце – «пожалуйста!»

Глава 19

У Акила Амритовича оказалось два смежных кабинета. Тот, в котором он работал с Евой – его личный архив. Где хранил поступившие документы в течение трёх лет. Потом всё перемещалось в основной архив. Основные документы поступали в электронном виде. (Это его делопроизводители позже их в бумажный вариант перерабатывали).

Электроника электроникой, а цифровые носители имели привычку пропадать. Или их могли взломать. Так что бумага как была, так и осталась самым надёжным средством хранения информации и не только на Земле. И штат рабочих у Акила оказался внушительный. И кого у него только не было. И с разной компетентностью, и разным образованием, и с разных планет, разных национальных принадлежностей и конфессий. Последнее, правда, являлось сугубо личным и не афишировалось.

Ева работала в личном архиве начальника, а сам Акил первую половину дня проводил в кабинете для приёмов. А уже после, он перебирался в свой архив. Правда, для начала выгуляв подопечную на обед в ближайшее кафе. Ева, когда разведку провела, где от их рабочего офиса можно нормально пообедать, в другое место ходить отказалась. В кафе и ближе было, и по деньгам приемлемо. И… к ним на обеды зачастил Аллан. А уж цветы, что он отправлял с курьером каждое утро ей на работу…

На такое безобразие Ева было возмутилась, да махнула рукой. Хочется мужчине себя галантным кавалером почувствовать – пусть! И что изменилось, общаться они стали свободнее. Общих тем появилось куда больше. Как и общих интересов.

– Аллан, Акил сказал, что ты видел проект антикризисного развития, что подготовила ему одна компания для космической отрасли Небесной, той, что первакам принадлежит? Они ещё такие деньги за проект срубили. Он хочет некоторые предприятия модернизировать. А там столько вложений насчитали, и посоветовали ему обратиться в серьёзный банк – Центральный Космический Банк, – пожаловалась Ева небесному, уже зная, что что-то ему по этому делу известно. И именно по этому поводу важный чиновник – Миниан Арисов, – приезжал самолично. И именно по этому поводу, у неё с небесным мужем произошёл маленький, но такой неприятный конфликт, довёдший их отношения до разрыва. Кому-то было выгодно, чтобы Акил взял кредит именно в том банке, а там и проценты выше. Правда, в других банках, ту сумму, разом, Акилу просто не смогли бы выдать. И, как догадывалась Ева, что есть негласное соглашение не выдавать первакам огромные займы. Ева это позже узнала. А вот Аллан…, он знал, как ЦКБ требует выполнение своих обязательств. И если что… на кону сами предприятия.

– По проекту… – задумался небесный, – я помочь не могу, могу посоветовать ещё пару фирм, но предупреждаю, они тоже деньги любят. Все деньги любят! А вот по банку… Да! Этот банк работает не только на этой планете. У него филиалов по всему космосу, а основной уставной капитал… (мужчина присвистнул). Прежде, чем брать там кредит, надо быть на двести процентов уверенным, что всё получится. Отец у меня в одном из филиалов ЦКБанка работает начальником. Я уже предлагал проконсультироваться у него.

– Мне из банка документы на ознакомление прислали, – признался друг. – Я с ними ещё не ознакомился. Они на общем звёздном языке. А он немного отличается от общего на Небесной планете. Я отдал их своему штатному переводчику, у Евы и так работы полно.

– Мне не доверил! – жалобно пролепетав, пожаловалась Ева.

Не доверил. А изучить их Ева успела. И впала в ступор. Драконовские проценты, это полбеды, если учесть, что выплачивать их придётся больше двадцати пяти лет.

– Акил, а ты не рассматривал вариант с привлечением других сил. Например, взять в долю компаньона? – сделала девушка предположение.

– Женщина! – хмыкнул Аллан. – Всё бы вас компаньоны и спонсоры окружали.

Окружали…

Окружали Еву прекрасные рабочие будни. А на выходные она запланировала культурную программу. Узнав о ней, оба одиноких красавца средних лет напросились с ней. Ну, не совсем напросились. Сами организовали. Вернее – Аллан. И дождавшись выходных…

– Ева, ты прекрасно выглядишь! – сделал Акил девушке комплимент, когда она приехала на такси к выставочному залу. Они её как раз на ступеньках ждали.

Да, облегающее фигуру, но не сильно, тёмно-синее, вечернее платье, прикрывающее всё чуть выше груди. Ну и коленки, естественно. Рукава три четверти, как она любит, и гипюровые. Гипюр с прекрасным кружевным рисунком прикрывал верхнюю часть над платьем, придавая девушке с тёмными, томными глазами, лёгкость. И маленький аксессуар, если не считать её браслетов, маленькая косметичка на серебреной цепочке. А вот висячее на шее девушки ожерелье никак нельзя было назвать маленьким простеньким аксессуаром к платью. Тёмно-синие камни с голубиное яйцо переливались в платиновой оправе.

– Спасибо, Акил, за комплимент, – лукаво улыбнулась Ева мужчине. А рядом стоящий небесный друг сжал кулаки. Ему она не улыбнулась. Так только – вскользь. Зато он успел первым подойти к своей жене и предложить руку, чтобы она вошла с поддержкой по ступеням на своих каблуках чуть выше среднего. Вечер всё-таки. Ну и потом он её уже не выпустил. На изгиб своей руки он не стал класть её руку, ей бы было неудобно идти с таким высоким кавалером. Вот с Акилом…

С Акилом Аллан поговорил как друг, признал свои ошибки. Небесный, после того, как его самолюбие было ущемлено, решил вернуть расположение Евы, и хотя бы до конца их намеченного года прожить с ней спокойно. Скучать он по ней начал. Никто его дома не встречал с горячими обедами, с горячими поцелуями. Никто не будил его на работу, приготовив ему чистую одежду. И ведь только расставшись с Евой, он понял, как выгоден был его брак именно с ней. Как ему было комфортно.

– Ева? – шепнул небесный девушке. – А откуда такое украшение?

– Это моё! – ответила девушка честно. – Когда мои узнали, что я здесь, на Небесной. Они стали по частям передавать мне мои вещи. В основном украшения. Я же не первый раз замужем. На украшениях, как видишь, особая печатная застежка. Сказали, если будет трудно, я могу их продать. Но мне не надо много. Заработать я на себя смогу своим умом и без спонсоров.

– Ева, – шепнул небесный, завладев её кулачном, зажатым в своей руке, он поднял её руку и поцеловал в пальчики. – Ты простишь меня?

– А я никогда на тебя не обижалась, – хмыкнула девушка, мило пожав плечиками. – Чему быть, того не миновать.

Вот сказать о том, что она сама придиралась к нему, повод искала, чтобы порвать с ним…

В выставочном зале размещалась картинная галерея. На этот раз. Командовала ею как раз жена Миниана Арисова. Довольно строгая моложавая дама с оценивающим взглядом. Сколько ей полных лет не давал определить слой «штукатурки», её лицо, как имеющиеся картины, казалось нарисованным. Идеальная пара она чопорному чиновнику. Бывает же такое?! Еву даже зависть немного покусала. Вот чопорный это тот мужчина, который умеет выбирать. Ни то, что Аллан.

В этот день, в день открытия выставки, сама Ева просто бы не смогла попасть в выставочный зал. А так! Аллан её пропуск. Он и договорился с организаторами на три пропуска для него. Как будто раньше не мог так сделать, чтобы скучающую жену прогулять. А теперь… за улыбку и за спасибо. Больше Ева решила ему ничего не позволять. Хватит с него!

Люди ходили, наслаждались различными экспонатами. Тут не только картины были выставлены. Скульптурные композиции. Можно был присесть напротив чего-нибудь интересного полюбоваться, пообсуждать со знакомыми. А ещё официанты ходили, носили на подносах напитки и закуски.

Акил проводив пару в зал, через время смылся. Встретил знакомых, симпатичную девушку, оставил друга с женой почти наедине. Аллан с Евой разговаривали о повседневности, о красоте красок: холодных, тёплых тонах. Между делом, небесный предложил Еве подобрать, что из картин подошло бы в гостиный зал, а что в её спальню. Да, пустые стены требовали к себе внимания. Но…

– Аллан, – отвлёк небесного знакомый требовательный голос, Миниана Арисова.

И правда! Ева оглянулась, и увидела, как к ним подходит семейная пара. Миниан и его жена.

Ева и Аллан встали, чтобы стоя встретить их. Поздоровались. Обменялись комплиментами. Восхитились организационным талантом Дианны Арисов.

– А ты, Аллан, наконец-то, остепенился? – с прищуром посматривая на милую девушку, которую он держал за руку, высказалась дама. Да, дама! Женщиной у Еву язык не поворачивался её даже в уме назвать.

Аллан с улыбкой посмотрел на Еву. Она лишь вновь мило пожала плечиками. Мол, говори, что хочешь. Нет же ещё официального документа о разводе. Так что всё равно.

Аллан представил свою жену. А Ева предупредила, что она жила на другой планете и ей чужда жизнь на Небесной, но она пытается освоиться. Между делом дама спросила у девушки, чем она собирается заниматься в свободное время. Вот она, нашла себя в организации таких вот красочных мероприятий. А Ева чем занималась раньше?

Ответила Ева, что она училась жить. И не соврала. Не рассказывать же о своей жизни. И как-то так дошёл разговор до денег.

– А вообще! – хмыкнула Ева. – Если чем-то и заниматься, то деньгами. Я, может быть, ещё подумаю. И банк свой открою. А что? Экономическое образование есть! Найти начальный капитал не проблема.

Чопорный мужчина долго смеялся над заявлением глупой девушки. А под конец разговора напомнила молодая пара зрелой, что у них рыбалка намечается. Дама сразу открестилась. Такие мероприятия, как рыбалка, это не её стихия. Хорошо! Обрадовалась Ева. Ей это на руку.

Утро вечера мудренее. А пока…

– Аллан, я устала, – проводишь меня до выхода.

Мужчина сначала с радостью пошёл её провожать, мягко придерживая девушку за ручку, по пути пытаясь уговорить поехать к нему. Или, на крайний случай, к ней. Отдохнуть, провести вместе время. Им же хорошо вместе.

И только на улице, когда подъехала к ним машина, Ева его остановила.

– Аллан! – осадила Ева мужчину. – Не заставляй меня напоминать тебе, на каких условиях я согласилась общаться с тобой. Простое общение. Не навязчивое. Без всяких глупостей.

Мужчина обижено опустил голову. Ну…, Не смогла Ева удержаться, чтобы рассмеявшись, не поцеловать его. Так всё по-юношески у него вышло.

– Может, завтра, тогда встретимся? – не отставал Аллан. – В парке, возле дома. Ты же бегать любишь, вот и пробежимся.

Ага! Пробежимся, а потом в душ позовёт. И принимать его уже вместе придётся. И Ева понимала, что какая-то часть её сознания не против. Нетушки, нетушки. Сдаваться так просто она не собиралась.

– Аллан, меня с утра в лингвистическом институте ждут, – призналась она. – Там по выходным проводятся подготовительные курсы, лекции. И действует клуб лингвистов. Они собираются, чтобы пообщаться на других языках. Мне тоже нужна практика. Я давно не использовала свои возможности.

Мужчина тяжело вздохнул, но открыл девушке дверцу машины и посадил.