Дорога в небо. Книга четвертая. Спокойствие космических дорог

Глава 6. Генеральная репетиция

12.05.2063

Луна

К возвращению на Юпитер Роскосмос готовился предельно тщательно.

«Ожегшись на воде, дуют водку», – перефразировала пословицу Хана Хаякава, когда разговаривала об этом со Славиком.

Они, кстати, наконец-то познакомились и остались друг другом вполне довольны. Правда, Станислав относился к бывшей космолетчице с определенной опаской. Мало ли что эта озорная старушенция выкинет?! И как вообще воспринимать ее слова? Всерьез или нет?

Например, она пообещала, что после лунной тренировки украдет Станислава и запытает вусмерть, пока он не расскажет во всех подробностях, чем занимался вдали от молодой жены. А уж что ожидает пилота после Юпитера!

«Бойся, представляя это, когда на всякие там Ганимеды с Каллистами приземляться будешь!»

С «вдали от молодой жены» Хана Мисалова-Хаякава наступила Славику на больную мозоль. Перед отлетом космонавт еще раз подкатил к Майе с предложением руки и сердца. И опять услышал отказ.

– Нам и так неплохо! – вполне довольным тоном ответила эта монтажница-супервысотница.

– Мне коммунистическая совесть не позволяет жить во грехе, – с кривоватой улыбкой пошутил Славик и продолжил: – Я серьезно. У нас за аморалку, когда живут не расписанные, запросто из партии выгоняют.

– Сурово! – покачала головой Майка и с хитринкой осведомилась: – Кстати, товарищ коммунист, а почему я ни разу не видела, чтобы ты на какие-нибудь партсобрания ходил. Или наши товарищи тебе не товарищи?

– Именно так, – поморщился Станислав. – С точки зрения николаевцев ваши господа коммунисты даже на социал-демократов едва тянут.

– Почему это?! – обиделась за сограждан Майя. – Вон какая хорошая жизнь у нас при правящей партии! Интересная, правильная, честная.

– Не скажи, – покачал головой Славик. – Могла бы быть еще лучше, при ваших-то ресурсах и развитии! Но господа «коммунисты» отступили в самом главном вопросе. Может один человек эксплуатировать труд другого, или нет? У вас – запросто. Даже олигархи сохранились. А у нас и крошечной лавчонки не найти, где бы наемный продавец работал. И это правильно! Нельзя, чтобы один человек присваивал себе хотя бы частичку чужого труда. Это рабство.

– А если человек сам хочет, чтобы его использовали? Например, в семье, – с подковыркой в голосе спросила Майя.

– Семья – это совсем другое, – вздохнул Славик. – Или артели и кооперативы всякие. Это нормально. Но работать на хозяина – себя не уважать.

– Что-то мне от подобных разговоров скучно становится, – со вздохом пожаловалась Майя. – Давай лучше…

Разговор этот произошел четыре месяца назад, когда Майя вернулась из своей первой космической вахты и запоздало праздновала двадцать пять лет. Хана Миласова-Хаякава, кстати, специально ждала свою «старшую сестру» чтобы отметить вместе с ней скромные пятьдесят шесть.

Собрались тогда всем большим семейством. Приехал даже «лесной житель» Андрей. Жалко, что без жены Лены и сынишки Артема. Супруга лесничего вот-вот должна была произвести на свет второго ребенка, и врачи ее в дорогу не отпустили.

Дни рождения отставной и новоиспеченной космонавток отпраздновали замечательно. Так, что Славик на время позабыл грустить.

А грусть-печаль была у пилота не только из-за очередного отказа любимой стать ему женой, но и оттого, что всего через два месяца предстояло с ней расстаться на долгие полгода. А потом совсем чуть-чуть, и Майка улетит на вторую вахту.

Действительно, ну какая тут свадьба и семейная жизнь?!

Но такова судьба всех космонавтов, за исключением тех, кто умудрился, как Федор Мисалов, жениться на своей коллеге. И то они с Ханой в пару экспедиций летали порознь. А у Славика возможность оказаться с Майей на одном космическом корабле совершенно отсутствовала. Разве что возле Юпитера решат кольцеобразную станцию возводить. Но в ближайшие пару десятилетий этого не предвидится, а летать сорокадвухлетнему пилоту еще от силы лет десять-пятнадцать.

В общем: грусть и печаль.

И одно только может их побороть – его величество Космос!

Когда ложишься за пульт управления кораблем и сажаешь его, корабль с пультом, а не наоборот, естественно, на чужую планету, забываешь обо всем! Или, когда внимательно следишь, как это делает кто-нибудь другой.

Станислав, не отрываясь, смотрел на напарницу и землячку из Харькова.

Маша Довженко, сосредоточенно вглядываясь в навигационный экран, мягко и очень плавно регулировала тягу и вектор двигателей.

«Подпевала» непрерывно наигрывал слегка тревожную, но приятную мелодию. Не то что у Игоря, который то вел корабль четко и строго, то делал резкие, но филигранно точные маневры, отчего-то не нравящиеся пилотажной автоматике, которая сообщала о своем неудовольствии диссонирующими звуками.

А вот у Маши совсем другая манера пилотировать: очень осторожная и мягкая.

«И не придерешься! – с легкой досадой подумал Станислав. – Всё ведь правильно делает, а мне отчего-то хочется взять управление на себя и самому посадить корабль!»

Вот он – кратер Литтров. Его ободок уже вровень с плавно опускающейся «Белкой». Пара сотен метров до грунта осталась.

Славик невольно напрягся. Как всегда делал при посадке. Впился взглядом в показания приборов.

«Чуть быстровато!»

Мелодия «Подпевалы» стала более тревожной, подтвердив мнение капитана.

Маша закусила губу. Смазанные пластиком шлема черты ее лица, всегда мягкие и приветливые, заострились, на щеках появились желваки.

«Переживает, – с теплотой подумал Славик. – Все-таки первая реальная посадка в жизни».

Толчок. Корабль просел на опорах, выбрав почти весь свободный ход, плавно приподнялся, качнулся и замер.

Они снова на Луне!

Уже второй раз за экспедицию.

Она, экспедиция, так и задумывалась, чтобы будущие покорители спутников Юпитера все по очереди попрактиковались не только в своих основных специальностях, но и во вторых, третьих и даже четвертых.

Например, в этот раз Славик летел не пилотом и водителем, а энергетиком, биологом, вторым врачом и помощником планетолога. А на третьем этапе ему предстояло вообще остаться на корабле, который кружит по орбите над Луной. И будет Станислав целый месяц кряду менять раз за разом тяжелые баки с рабочкой, обслуживать корабль снаружи и внутри.

И переживать: «Как там, на Луне?»

Справятся ли с пилотированием его сменщики – водитель межпланетного буксира спокойный и нарочито флегматичный Роман Григорьев и немного импульсивный, но придирчиво перфекционисский компьютерщик Петя Лыткин.

Но это будет еще не скоро.

Экспедиция в кратер Литтров продлится почти месяц. Так же, как это будет на лунах Юпитера.

– Все системы в норме, – тем временем звенящим от напряжения голосом доложила Румия Абашева.

Молодая женщина тоже волновалась. Врачу и биологу экспедиции на этот раз приходилось работать инженером систем жизнеобеспечения, связисткой и компьютерщицей. Впрочем, амбициозная и немного резковатая узбекская татарка наверняка только рада возможности попрактиковаться в новых специальностях.

– Разрешаю снять скафандры! – чуть извиняющимся голосом распорядился Игорь Козаков.

Бортинженер, который вообще не должен будет участвовать в экспедициях на поверхность, на этот раз оказался не только в спускаемом корабле-станции, но и исполнял обязанности командира группы вместо Славика. Это явно тяготило тихого и ужасно тактичного мужчину. Он часто говорил, что ему в тысячу раз легче сделать работу самому, чем приказывать или даже просить ее сделать другому. Но жестокие дяди на Земле решили измываться над будущими юпитерианцами по полной программе.

Зато наградой Игорю служила возможность походить по поверхности пусть не Ганимеда или Каллисто, так хотя бы Луны.

Хотя, кто знает, как сложится их экспедиция?

Именно поэтому и была задумана эта генеральная репетиция. Опыт первой юпитерианской, когда на Европу вместо Дениса Колесникова и Кати Новкиной пришлось спускаться Игорю Мисалову и Насте Беляковой, заставил Роскосмос еще более строго подойти к взаимозаменяемости членов экипажа.

– Уф! – немного смущенно фыркнула Маша.

Она первая сняла колпак шлема и отерла тыльной стороной рукава легкого скафандра вспотевший лоб.

– Ну, как тебе пилотирование? – спросил Славик, тоже стянув шлем.

– Просто замечательно, – заулыбалась женщина. – Всегда хотела попробовать каково это – корабль водить. Но приходилось смотреть со стороны и завидовать.

Мария была, как и Игорь, опытной космонавткой, успевшей трижды слетать в полноценные лунные экспедиции. Правда, планетологом и инженером.

Станислав отстегнул крепления кресла, мягко поднялся на ноги. Такое знакомое и приятное ощущение уменьшенной гравитации наполнило тело легкостью и летучестью. Хотелось подпрыгнуть к невысокому потолку, а то и кувыркнуться в воздухе.

Нет, все-таки какой кайф – находиться на чужой планете!

А впереди еще один месяц работы и исследований.

Да, это тренировка перед дальней дорогой. Но кто сказал, что Луна вся уже изучена? Ничего подобного! Роскосмос не настолько богат, чтобы просто так устроить стажировку в космосе. Так что Лунное управление с радостью нагрузило экипаж «Кондратюка» всевозможными заданиями. Целых четыре экспедиции в разные точки лунной поверхности – это тот еще подарок для селенологов!

– Румия, арАни, еще метров двести на юг, – мягко попросил Матьяс.

Венгр-планетолог в этот раз остался на корабле, нарезающем круги по орбите, и мог участвовать в исследовании Луны лишь дистанционно.

Румия развернула тележку направо. Одно из шести больших колес наехало на валун, подвеска повела его вверх, но легонький транспорт все-таки слегка наклонился.

«Ну, можно же было объехать!» – с легким неудовольствием подумал Станислав.

Ладно, пилотирование корабля! Но его в этой экспедиции отстранили и от должности шофера. Для Станислава общение с транспортом экспедиции ограничилось лишь его сборкой из блоков. Впрочем, этим попарно занимались все четверо космонавтов. Сначала двое из них выволокли наружу запчасти лунохода из шлюзового отсека, к стене которого они были пристегнуты, и часа три стыковали, скручивали и тестировали транспортное средство. Потом еще пару часов его разбирали и обратно внутрь корабля затаскивали. Затем ту же операцию, кроме разборки, проделала вторая пара.

И так будет в каждой из четырех экспедиций на поверхность Луны! А сколько тренировок на Земле было и в виртуале! В общем, разбуди любого из космонавтов среди ночи, и он, не продирая глаз, на ощупь тележку соберет.

Ну и вождение, естественно, все освоили. На очень хорошем уровне. Вот только со Славиком все равно никто в сравнение не шел. Пилот и командир экспедиции настолько тонко чувствовал аппараты, которые ему приходилось пилотировать или водить, что буквально срастался с ними.

Даже Хана Хаякава довольно мурчала, когда он возил ее по полигону на аналоге этой вот тележки.

Знаменитую японскую космолетчицу пустили посмотреть, как готовится вторая юпитерианская экспедиция. Даже временный договор на должность инструктора заключили, и она две недели азартно гоняла на тренажерах, совала свой маленький носик куда только могла и рассказывала космонавтам всякие байки из космической жизни.

Впрочем, Славику она реально помогла, когда они вдвоем сажали виртуальный корабль на Ганимед. Все-таки поучиться у гениального и легендарного пилота было чему.

Но сейчас в этой конкретной экспедиции Станиславу приходилось иметь дело не с кнопками и рычагами управления космическим кораблем или луноходом. У него были совсем другие обязанности, и он намеревался научиться их выполнять.

– Матьяс, пожалуйста, перестань командовать, – пряча в мягком тоне приказ, попросил Бойченко. – Не забывай, что сейчас ты пилот межпланетного буксира. Дай мне самому геологией позаниматься.

– Прости, командир, то есть господин планетолог! – поддел ехидный венгр. – Но я хочу тебя поправить. Не геологией, а селенологией! И советую поискать выход богатого анортита там, где Маша сказала.

– Спасибо за рекомендацию, – предельно вежливо поблагодарил Станислав. – Руми, отставить ехать на юг, веди тележку прямо к стене кратера.

– Хорошо, – лаконично ответила девушка и приказала: – Матьяс, отбой связи! Не вмешивайся в нашу работу.

– Как скажешь, моя мадАрка, – проворковал Ракош.

«И как я буду со всеми ими управляться полтора года? – подумал Славик с беспокойством, и неожиданно улыбнулся: – Хорошо буду управляться. Команда просто прелесть подобралась!»

Глава 7. Во глубине лесной

27.06.2063

Костромская область

– Это *********на, – серьезно заявила японка.

– Я вынужден вам возразить, уважаемая Хаякава-сама, – вежливо ответил дед Альберт. – Это скорее ********на, *********ая в *******ач.

– А не *********шая ********ость, *********ая веником, случайно? – высказала сомнение бывшая космолетчица.

– Нет, милая сударыня, не могу с вами согласиться, – изысканно поклонился лесник. – Это явно ***********ая *********ть, *******щая от *************ой ************ти **********им **********ым *******ом, ***********ся до **************го ***********ия.

– Э… А можно повторить? И помедленнее, – попросила Хана. – Я хочу запомнить.

Андрей и Майя сидели на крепких самодельных табуретках и краснели.

Потом переглянулись и разом рассмеялись.

Наблюдать за тем, как общаются эти старики-разбойники, было одно удовольствие. Хана и Альберт сразу же нашли общий язык, моментально перешли на «ты», которое, правда, иногда сменялось таким вот изысканно-вежливым обращением.

Они любили препираться и азартно спорить по любому поводу, устраивали соревнования по скоростному поеданию пирожков, в которых маленькая и худенькая японка всегда побеждала, и по стрельбе из охотничьих ружей, в которых верх одерживал Альберт Васильевич. Если, конечно, Лена не участвовала. С меткой внучкой даже дед соперничать не мог.

– Ничего, вот приедет через неделю Федя, и посмотрим, кто кого перестреляет! – ворчала Хана. – Он по молодости в таежных экспедициях медведям в глаз стрелял в ветвях баобабов.

– Ты часом ничего не попутала? – подавив смешок, спросил Альберт.

– Ну, может не в око, а в ***о… – с сомнением сказала Хана.

А по вечерам Альберт включал мощный навороченный компьютер, и они на пару с Ханой рубились в какую-нибудь игрушку.

Майя, когда первый раз увидела этого электронного монстра, округлила глаза и спросила:

– А для чего тебе этот зверь?! Всех лисиц в реальном времени обсчитывать? В виде три-дэ моделей с потрохами?

– Э! Не скажи, Майка! – с хитрым прищуром возразил ей дед. – В нашем нелегком деле это зело пользительная штуковина! И, кстати, популяции всяких там лис и оленей он тоже отслеживает. У меня над лесом обычно пара-тройка «соколов» круги нарезает и всех зверушек через телеобъективы разглядывает. А ночью «сов» выпускаю с инфракрасными сканерами. Я, кстати, твоего братца названного именно так обнаружил. Волки на одном месте слишком долго тусили, вдали от своего логова, да еще и кто-то посторонний там в тепловом диапазоне излучал.

– А почему так долго не приходил ему на помощь? – спросила девушка.

– Так мало ли куда волки ходят? Им гулять никто не запрещает и маршрутные листы с разрешением на отгрыз лосей не выдает! Вот и заметил я неладное не сразу. Зато, как понял, что там творится, сразу руки в ноги, ружье в зубы и птичкой полетел спасать мальчишку.

– Спасибо, что спас, – совершенно серьезно сказала Хана и, дотянувшись, погладила сына по макушке.

Тот удивленно посмотрел на мать. Ласки от родительницы обычно было не дождаться.

– Ага, – тихо поддакнула Лена и прижалась к боку мужа.

В этот раз она сидела вместе со всеми. Дети угомонились и посапывали. Тёмка в кроватке, а Олежка в колыбельке, выставленной на легкое автоматическое покачивание в случае младенческого вяканья.

– Ну, Хана-тян, во что бум гамиться? – нарочито громко осведомился Альберт Пяткин.

– Давай в гонки какие-нибудь, – невинным голосом предложила Хана. – Или в леталки.

– Э, нетушки! Меня не надуришь! – помотал седой кудлатой головой старик. – Ты ведь на них с измальства зависаешь! Я знаю, биографию твою почитывал! Давай лучше во что-нибудь ролевушное. В Варкрафта какого-нибудь.

– Без погружения? – сморщила носик Хана.

– Дык, я не такой богач, чтобы капсулой обзавестись! – вздохнул лесник. – Да и куда ее поставишь? Не в сарай же!

Хана не пошевелила и бровью, но Майя была совершенно уверена, что в глазах тетушки что-то промелькнуло.

– Ты, Ханка, сегодня что-то не в ударе была! – заявил дед Альберт через час, когда они стянули с голов шлемы. – Почему у Дурумы в фиолетовую хрень забрела и от луча смерти не ныкалась?! А на Хоша-Дырге?! Там же ясно видно, в какие лужи запрыгивать, чтобы отхиливаться, а из каких бежать во все лопатки!

– Ну, прости! – немного зло ответила японка. – Я не такой задрот, как некоторые здесь присутствующие. И потом, я уже забыла, когда последний раз гамилась в этом допотопном шлеме. Нет, что хочешь говори, но капсулы вам нужны. Особенно внукам, когда вырастут.

– Да на кой они им?! Пусть по лесу больше бегают и чистым воздухом дышат! – возразил лесник.

– То, что мои внуки живут в чащобе и дышат почем зря экологическим воздухом, это прекрасно! – высказалась Хана, и подняла палец вверх. – Но я не согласна, что они должны воспитываться волками и медведями, играющими на балалайках!

– И распивающими водку из матрешек, – поддакнул дед Альберт.

– Вот именно, из матрешек! – с подчеркнутым значением подтвердила Хана. – Так что, ты как хочешь, но я все равно подарю вам две… три… а, гулять, так гулять! Пять вирткапсул!

– Нафига столько? – озадаченно заморгал дед.

– На вырост!

– И где мы их разместим, мама? – озадаченно спросил Андрей.

– А это уже ваша проблема, – осклабилась японка. – Построите какой-нибудь сарай, ну, или шалаш. А! знаю! Иглу изо льда соорудите! А чтобы она летом не таяла, охлаждайте! И электронике полезно на морозе работать, и сами внутри не будете залеживаться.

– А энергию на все это где брать? – озадаченно спросил Альберт. – Волков заставить генераторы вращать?

– Хорошая мысль, но поголовья не хватит, – возразила Хана. – Придется вам какой-нибудь списанный реактор привезти. Можно с «Королева», например…

– Хана-сан, вы это серьезно? – с некоторой опаской спросила Лена.

Она до сих пор робела, общаясь со свекровью.

– Без базара! – с самым серьезным видом кивнула Хана, но не выдержала, прыснула смехом, пояснила, когда чуть успокоилась: – Нет, правда! В виртшлемах учиться по удалёнке – вчерашний день и нищебродство. Я слышала, у вас государство компы со шлемами бесплатно беднякам в деревнях раздает. Но Артем с Олегом все-таки внуки олигархов, заработавших несметные богачества на космических просторах!

– И написанием очень интересных книжек, – поддакнул дед Альберт.

На этом тогда разговор и закончился, но Майя, прекрасно знающая свою «сестренку», понимала, что просто так она слова на ветер не бросает в отличие от денег, к которым относится с полнейшим пренебрежением. И, когда через два дня на вертолетную площадку – расчищенный от кустов и деревьев участок невдалеке от дома – приземлился небольшой ярко размалеванный рекламой геликоптер, нисколько этому не удивилась.

Из вертолета выбрались двое: молодой лощеный господин с манерами крупье и пожилой мужик с морщинистым обветренным лицом цвета кирпича и цепким взглядом светло-голубых глаз.

Дед Альберт с подозрением и опаской оглядел гостей и прямо спросил у деловито-веселой Ханы:

– Твоих рук дело? Что эти тут забыли?

– Идем, я тебя познакомлю!

Хана подхватила дедка под локоть и потащила к парочке. Представила:

– Это хозяин местных земель Альберт Васильевич Пяткин.

Молодой человек расплылся в заискивающей улыбке, которая не вязалась с цепким оценивающим взглядом. Отрекомендовался:

– Анатолий Шауфман, менеджер компании «Сети свободы».

В глазах деда Альберта появилась холодная ненависть. Ну да, он ведь и сам по молодости был таким вот офисным работником, но одумался и выбрал настоящую жизнь. И к представителям вида менеджеров относился с классовой враждебностью.

А краснолицый просто протянул руку. Буркнул:

– Иванов. Виктор. Мастер-строитель.

Они с дедом обменялись крепким мужским рукопожатием.

– Ну, и как это все понимать? – обернулся лесник к Хане.

Та смотрела на это маленькое представление и наслаждалась.

– Хочу небольшой домик на краю твоего участка построить, – сообщила она.

– Ты что, совсем с дуба рухнула? – озадаченно спросил Альберт. – Бросаешь свои полеты и к нам в глушь перебираешься?

– Не дождешься! – ухмыльнулась инструктор вьетнамской Высшей школы космонавтов. – Домик будет чисто техническим. Сарай, как ты выразился.

– Для чего это? – не понял Альберт.

– Для капсул, конечно! – как о чем-то само собой разумеющемся ответила Хана. – Не могу же я позволить, чтобы мои ближайшие родственники страдали ретроградией и технической отсталостью.

– Ты что, серьезно? – вскинулся Альберт. – А я думал у тебя пошутейки такие. И, потом, зачем нам их столько много?!

– Ну, ты же не будешь в одиночку по виртуалке шариться? Ленка с Андреем наверняка вдвоем будут погружаться. А если еще и я припрусь с Федей и Майкой? А потом твои правнуки подрастут! Если Ленуся сдержит обещание, то еще, глядишь, и прикупать новые капсулы придется!

– И все равно… – растерянно начал Альберт.

– Слушай! – Хана повысила голос и уперла в боки маленькие крепкие кулачки. – От тебя требуется только указать место, а все остальное сделают вот эти господа-товарищи за мои деньги. Которые для мультимиллионерши вроде меня – пшик!

Вот так и началось в лесу строительство.

Впрочем, его уже ни Хана, ни Майя не застали. У бывшей японской космолетчицы заканчивался отпуск. За ней прилетел Федор. На этот раз профессору университета Туйхоа надолго погостить не получилось. Лишь пару дней он с наслаждением бродил в компании сына и снохи по лесам, болтал и распивал ядреный домашний квас с Альбертом и тетешкался с внуками. А потом они с женой, прихватив с собой Майку, покинули этот гостеприимный дом, клятвенно пообещав, что будут «как только, так сразу» приезжать сюда.

Майя проводила чету Мисаловых в Москву, посадила на самолет до Ханоя и вернулась в дом, расположившийся в поселке со сказочным названием Голубой Лес. Чтобы рассказать своим приемным родителям о прекрасной поездке к названному брату и попенять им, что не смогли выбраться вместе с ней.

А потом…

Майке до следующей вахты оставалось еще полгода.

Но, если вы думаете, что все это время она могла бездельничать, то ошибаетесь. Изучение чертежей и оборудования, занятия по теории монтажных работ в космосе, тренировки в тех же самых виртуальных капсулах.

Так что ей некогда было скучать в ожидании возвращения Славика из лунной тренировки.