Отзывы на книгу «Контрапункт», страница 5, 57 отзывов

Один из самых сильных романов, которые я держала в руках, не отпускает и сейчас, через неделю после прочтения. Удивительно точный, жесткий, бескомпромиссный: измена ради любви к супругу, убийство из интереса, похоть из одухотворенных побуждений, политика и бизнес, английские джентльмены и элита от искусства - каждый мыслит себя мессией, а на деле - банальный извращенец, дурак, клоун...

Роман про 1920-е годы актуален и сейчас. Про всех и каждого. Не обольщайтесь - вы тоже есть там.

Закрыв книжку я все же испытала облегчение. Она качественная, не знаю какое слово может быть более подходящим, и от этой качественности я шла сквозь нее как не среди легкого воздуха а под водой, пробираясь сквозь густой текст. Но книга определенно стоила этого... и чем ближе было к концу тем больше я входила во вкус и она уже стала такой привычной...

Рэмпионы... даа они крутые, истину говорят и живут так же, но подумав я решила что напоминаю срокее Филипа Куорлза, которому нравятся их идеи, но изменить свою жизнь ведь крайне сложно и дать волю чувствам сложно.

Действительно, в книге можно найти и себя и окружающих людей, идеи, персонажи актуальны и вполне современны)))

Нет никакого окончания так как нет и начала в этом романе от этого кажется, что он безконечен... но с другой стороны он абсолютно закончен и любое продолжение было бы лишним, мне так кажется что лишним..

В общем читайте, читайте ее, не смотря на трудности, которые она возможно может вызывать или скуку она очень и очень хороша собой в целом! ;)

Это безумная книга. Безумная с хорошей точки зрения. начав читать, я уже не могла остановиться, так меня завертел круговорот действующих лиц. Я читала и думала: "как тесен Лондон", и как он несчастлив. У каждого персонажа есть свои проблемы и заморочки, но только единицы стремятся быть счастливыми. Особенно запомнилась сцена, где один из основных героев приводит музыку Бетховена («Heilige Dankgesang eines Genesenen an die Gottheit in der lydischen Tonart»), как доказательство существование Бога:

— Может ли быть что-нибудь слишком прекрасным? — Это нечеловечно. Если бы это продолжалось, вы перестали бы быть человеком. Вы умерли бы.

Когда уже знаком с автором, то вроде бы уже знаешь, чего от него ждать. Но это не всегда работает. Для многих, и для меня в том числе, Хаксли был автором одной книги – замечательной антиутопии «О дивный новый мир». Такая книга как бы автоматически заносит автора в фантасты. Но с Хаксли этот стереотип не сработал, хотя он и придумал термин «футрология». Его творчество очень реалистично, если не сказать большего – он не просто летописец своего времени, он его обличитель, он высмеивает его – горько и злобно. По крайней мере, такое впечатление сложилось меня после прочтения его «Контрапункта». Эта книга по своей структуре, по своему содержанию отличается от привычных для нас романов. Здесь нельзя выделить какого-то героя и сказать – он главный, а все остальные второстепенные, от лишь оттеняют его мысли и поступки. Здесь нет стандартной композиции, где за завязкой следует кульминация, а за ней – развязка. Это просто кусок из жизни светского общества, какие-то события и имеют логическую завершенность, но в целом автор оставляет своих героев где придется. И складывается впечатление, что он устал от них, устал от всего повествования, поэтому, написав, скажем, определенное количество, он завершил свою книгу. Если у читателя остались какие-то вопросы или сомнения по повод дальнейшей судьбы героев, то автору его герои уже безразличны и он дает на откуп читателю самому придумать, домыслить, что же с ними там произошло. Тема, поднимаемая в книге, отнюдь не нова и даже больше она не устарела и в наше время. Хаксли говорит о светском обществе, не высшем свете, где собираются аристократы, люди, наделенные деньгами и властью. Нет, это то, что хотелось бы назвать интеллигенцией – писатели, художники, ученые, те, кого принято называть интеллектуальной элитой. Люди, достойные вроде бы подражания и восхищения. Но ничего подобного у Хаксли не найти. Его герои ничем подобным не отличаются. Они мелочны, эгоистичны, лживы, вся их жизнь посвящена удовлетворению личных желаний и получению максимального удовольствия от жизни, невзирая ни на что. Им не хочется подражать, они вызывают раздражение и желание вымыть руки после общения с ними. И у автора тоже соответствующее отношение к своим персонажам: они ему неприятны, он высмеивает их, показывая насколько ничтожны их желания, стремления. Для него они лишь персонажи, достойные анекдоты, настолько нереально всё, высказываемое ими, а если и реально, то оно никогда не будет воплощено в настоящую жизнь. Ведь для героев более важным становится обыденное, житейское, а совершать революции будут другие. Люди, занимающиеся серьезным делом, например, научными изысканиями, им непонятны. Люди, живущие счастливой семейной жизнью, вызывают у них раздражение. И так во всём, что не укладывается в их ограниченное мировосприятие. Впрочем, так было и до Хаксли. Достаточно вспомнить знаменитый романа Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея», там тоже богема, там тоже эгоистичное восприятие мира и вся жизнь – лишь сплошное удовольствие. Живущие не так – живут неправильно. Да, и Хаксли не единственный, кто описывает светское общество того времени. Я упомяну лишь Ивлина Во и его прекрасный роман «Возвращение в Брайдсхед». Хотя и роман и написан в 1945 году, основные события разворачиваются в довоенное время. Но тут нет и доли той сатиры, что есть у Хаксли. У Во это роман-ностальгия, роман-грусть об ушедшем и таком невозвратимом времени. Отголоски этой темы можно найти в творчестве и современных писателей. Назову только Джоанн Харрис и ее «Ежевичное вино». То, от чего сбежал главный герой во Францию, по сути мало чем отличается от описанного Хаксли. И люди, там вращающиеся, очень сильно напоминают героев «Конрапункта». Для них бегство от цивилизации кажется неразумным поступком. А главным временным отличием становится роль средств массовой информации, которую они играют в нашей теперешней жизни. Они – двигатель прогресса. Т.е. то, о чем писал Хаксли, актуально и ныне и всегда можно провести временную параллель. Но вернемся всё же к писателю и его книге. Мне понравилась манера подачи, как автор обо всём рассказал – легко и непринужденно. А он знал, о чем писал, т.к. сам вырос в подобной среде. И именно это основное достоинство романа, потому что сюжета нет, герои тоже почти не цепляют. Но стиль автора делает эту книгу бесподобной. И после нее хочется и дальше знакомиться с творчеством автора. Что я планирую делать в ближайшие годы.

Тяжеловатая, затянутая и немного странная книга. Не получилось прочесть ее залпом, может от этого немного смешалось впечатление. Порадовало наличие большого количества интересных героев, прописанных в деталях. Много точно подмеченных моментов во взаимоотношениях между людьми. Атмосфера Англии начала 20х тоже передана очень неплохо, хотя для меня это было не так интересно.

То, как он пишет, как оживают характеры его персонажей, как, даже самые низкие переживания, находят эмоциональный отклик в читательской душе - все это заставляет жмуриться от удовольствия. И в то же время, провоцирует на то, чтобы немедленно подвергнуть собственное "я" критическому анализу. Увидеть в себе те или иные черты каждого из его персонажей, признать их и решить для себя, как с ними поступать. Он потрясающе улавливает и описывает особенности устройства внутренних миров и переживаний. Он называет вещи своими именами, прямо указывает на те черты характера, о которых не принято говорить вслух. Как радостно прочесть в аннотации то, что очень четко характеризует это произведение: "Изысканный, злой и безупречно точный роман нравов..."

Как изящно Хаксли описывает высшее общество, со всеми его предрассудками и пересудами, сплетнями и злословием. Снобизм, лицемерие, классовая дискриминация, напускные вежливость и веселье. В таком обществе люди не говорят прямо, то, что думают на самом деле. Или молодые современные люди, пресытившиеся развлечениями, разговорами о политике и прогрессе. Они давно разучились испытывать истинное удовольствие от жизни. Это шумная разношерстная компания, предающаяся пьянству во время поверхностных разговоров – все, чтобы создать видимость бурного веселья.

"..вы прячете голову под крыло всякий раз, как затрагивается что-нибудь существенное, но неприятное".

Контрапунктом в литературе называют противопоставление нескольких сюжетных линий. И это название полностью отображает построение романа. В нем есть все. В нем и неприспособленный к общественной жизни ученый, и пострадавший от детско-родительских отношений циник, и люди уверенные в себе, и люди абсолютно в себе неуверенные, и драматичность отношений между чувствующими женщинами и бесчувственными мужчинами интеллектуалами. Хакси безупречно раскрывает характеры своих персонажей, он, будто, сам обладает той же психологией, что и все его герои, он знает их досконально, и он показывает их читателю, ничего не утаивая и не преувеличивая.

Этот роман стал для меня монументальным. Читая его, хочется каждый абзац разобрать по полочкам, вдуматься в него и описать. Самое важное, что я постигла, читая «Контрапункт» - Красоту и добро не постичь интеллектом. Он открыл мне новый способ смотреть на вещи. Он показал, как люди сами делают себя несчастными. Хаксли рассказал мне, что:

"...человек должен жить как человек, а не как чудовище, состоящее из мозгов и души".

Он показал, как, на самом деле, глупо живут люди и, хотя, все они разные, но:

"Место назначения во всех случаях одно и то же".

Мои впечатления от романа, однозначно, можно описать так: Публика в моей душе кричала и аплодировала: "Хаксли и еще раз Хаксли" - кричала и аплодировала.

Мир стал ручным. Вроде огромного кастрированного кота.

Я предчувствовала уже после прочтения “О дивного нового мира”, что с Хаксли у меня сложатся близкие отношения. С каждой книгой мое предположение все больше перерастало в твердую уверенность в этом знании, “Контрапункт” же ждала судьба стать своеобразным пиком, литературной высшей точкой наслаждения.

Итак, перед нами довольно увесистый роман-палитра с огромной цветовой гаммой, эти яркие пятнышки-персонажи накладываются слоями друг на друга, жаждут смешаться с соседними, стойко сохнут в рафинированном одиночестве, растекаются, пытаясь сбежать с холста, но каждого из них можно поставить в центр композиции. Подобное обилие персонажей (а я насчитала их аж тридцать восемь) вынудило меня выписать имена и главные штрихи каждого из них на листок, дабы не перепутать веселую болтушку Полли Логан со слоноподобной морализаторшей Мэри Беттрертон, громкоголосого политикана Эверарда Уэбли с влюбленным юнцом Уолтером Бидлейком… Этот листок сейчас лежит передо мной и вопит о том, что он категорично не согласен быть выкинутым, что же, он переродится в много-много букв, которые вряд ли вообще кто-то будет читать. Но его предсмертная просьба будет выполнена, аминь.

Начало двадцатого века, Англия, Лондон, элита, люди искусства, ученые-затворники, опустившиеся алкоголики, прожигатели жизни, тонко устроенные молодые редакторы, женщины с синдромом “жертва-мученица”, организаторы левого движения С.С.Б., грешники, возводившие разврат в абсолют, не меньшие грешники, возводившие в абсолют уже святого Франциска, пока их липкие ручонки стягивают с вас чулки.

Здесь нет начала и нет конца, зато много рассуждений и премилых сцен, пропитанных глубокой иронией, ностальгии героев по прошлому, стремления жить сегодняшним днем у одних, страха и отказа от существования у других. Каждый герой интересен, в многих из них видишь черты, характерные и для тебя (причем, как всегда ими оказывается явно не те, которыми можно гордиться) откладываешь книгу, задумываешься, теребишь челку, постукиваешь карандашом, прикусываешь губу, хмуришься, а через несколько минут смеешься или ухмыляешься (в зависимости от результата мозговой активности) и возвращаешься к книге. Разве не удивительно?

Мое сердце и мой разум завоевал Марк Рэмпион, персонаж списан с Дэвида Герберта Лоуренса, что послужило толком к пробуждению интереса и к этому писателю, но это будет позже. Это единственный герой книги, в котором я почувствовала гармонию. Внешняя утонченность и даже хрупкость сочетаются с сильным внутренним стержнем, деликатность в общении с язвительной критичностью, вышедший из низов, он очень адекватно оценивает все слои населения старой, но уже недоброй Англии, его же работы и отношения с супругой показывают, что его мысли, идеи и чувства не расходятся, а, соединившись, складываются, даря ему и окружающим то чувство жажды жизни, которое так безуспешно ищут другие персонажи романа.

Мне кажется, Рэмпион учитывает все факты (тогда как другие люди прячутся от них или делают вид, будто неприятные для них факты вообще не существуют) и строит свою жизнь в соответствии с ними, а не пытается подогнать факты под предвзятую теорию правильного образа жизни, как эти безмозглые христиане, моралисты, интеллектуалы и преуспевающие дельцы.

Совершенно очаровательный автор известных “Купальщиц” Уолтер Бидлейк, купающийся в ванне с розовой пеной всю свою жизнь, вечный капризный ребенок.

На собственном горьком опыте он испытал, как утомительны женщины, считающие, что ради любви можно пожертвовать всем на свете. Ему нравились женщины, любовь была необходимым удовольствием. Но ни одна женщина не стоила того, чтобы ради нее запутывать и портить себе жизнь. К безрассудным женщинам, принимающим любовь чересчур всерьез, Джон Бидлэйк относился беспощадно. Против их лозунга “Все за любовь” он выставлял свой: “Дайте мне жить спокойно”. Он всегда оставался победителем. В борьбе за спокойную жизнь он не знал жалости и не знал страха.

Филип Куорлз, здесь уже для Хаксли послужил основой его собственный портрет, живущий в своем интеллектуальном мире, Элинор Куорлз, отлично понимающая людей, но тоже слегка отстраненная, их параллельные молчания текли во времени не встречаясь.

Организатор левого движения, властный и презентабельный (даже слишком) Эверад Уэбли, который хочет, чтобы с ним обращались как с его собственным памятником, воздвигнутым восторженной и благодарной нацией. Посмертно, понимаете? Как с великим историческим героем. А я, когда с ним встречаюсь, вечно забываю, что передо мной Александр Македонский. Мне все кажется, что это просто Уэбли.

Вечно страдающая недалекая манерная Марджори, заучивающая наизусть речи, привыкшая общаться с мужчинами на расстоянии, тогда они больше похоже на женщин.

Это список можно продолжать довольно долго, точнее еще тридцать два абзаца. Но все же у этого полотна есть последний штрих, подпись, его своеобразный итог произнесла невзрачная миссис Куорлз: “Счастье – это как кокс: это побочный продукт, его получают, когда стараются сделать нечто совсем другое”.

Если Вам попадется в руки эта книга – начните ее читать без всяких ненужных раздумий и откладывания до непонятно какого подходящего момента в будущем. Здесь и сейчас, как кричала птица в “Острове” Хаксли, здесь и сейчас.

Контрапункт.... Почему-то кажется, что сначала было слово. Одно. Сел писатель за машинку, выбил первое слово, а далее пошло , как по маслу, только успевай записывать. Доставай все то, что накопилось в столе: запечатленные удачные реплики, интресные характеры, умные мысли, и вкладывай в уста и образы многочисленных героев. Если материал остался, можно добавить действующих лиц. "Контрапункт" - роман образов и нравов. Роман про интеллектуалов и для интеллектуалов, роман без начала и конца, при всем своем немалом объеме написанный точно, но так скупо, что сейчас спрашиваю себя, а о чем же так долго я читала? О смысе жизни, конечно.Здесь рассмотрены, пожалуй, все существующие в природе иттеллектуальные типы, можно для развлечения определитья, к какому относишься ты сам. Значительное произведение, но не мое. Уже писала, что получив в зачетку последнее "отлично" по философии много лет назад, не высказывая свего мнения о сем предмете, скажу, что с тех пор оно не изменилось. Так скучно мне не было читать со времен "Александрийского квартета" Даррелла. Чтобы читать произведение две недели с хвостиком, и это не "Война и мир", такого не припомню. Где-то на половине чтения я уже знала, что сказать. Знала, что скажу, что не складываются у меня отношения с английской психологической прозой, что роман с опозданием попал в мои руки, что все это мне не интересно, что я уже выросла, что и так все знаю. Но читаю дальше и вижу, что сам автор сказал за меня то, что я думала, пока читала, в занятном рассуждении об интеллектуалах в главе 26ой, в частности

Путь всякого интеллектуала, если он следует по этому пути достаточно долго и неуклонно, приводит его к той самой очевидности, от которой человек неинтеллектуальный никуда и не уходил

Ну что ж. Я здесь себя тоже нашла, я и есть тот "человек неинтеллектуальный". Книгу получила в рамках Новогоднего флэшмоба 2016 по совету Unikko , которой выражаю благодарность за то, что она приблизила и сделала реальным знакомство в творчеством Хаксли.

Сначала книга не производит особого впечатления, и кажется просто забавным фарсом с современными писателю людьми. Однако чем дальше читаешь, тем больше оцениваешь остроумие и размах автора. Какие только темы он не поднимает в своем романе, каких только людей не представил. И книга входит в твою жизнь, как близкий друг. В ней находишь знакомых и друзей. И эта именно такая книга, после прочтения которой чувствуешь себя одновременно опустошенным и наполненным чем-то новым, после которой требуется еще какое-то время перед началом чтения чего-то другого. Видишь необходимость все обдумать, осознать, но это чертовски сложно сделать, потому что нет какого-то одного направления, их множество. И это абсолютно не взаимосвязанные мысли, из разных областей жизни. И единственное, за что я могла бы упрекнуть автора - так это за то, что он слишком просто дает ответы на важные вопросы, не заставляя читателя думать, искать.

#1 Reading challenge 2015. Книга больше 500 страниц. Контрапу́нкт (лат. punctum contra punctum, punctus contra punctum — нота против ноты, буквально — точка против точки) — одновременное сочетание двух или более самостоятельных мелодических голосов. (Wikipedia) Роман без сюжета, а точнее с таким большим числом сюжетов, что невольно проводишь параллель со своей жизнью в обществе: нет ни начала, ни конца твоей истории, есть только бесконечное переплетение событий, людей и поступков. Роман-глыба о человеческих взаимоотношениях, самооправданиях и ролях. Обязательно перечитаю лет через 5-10, чтобы сравнить свое отношение к поступкам и мыслям героев через призму чуть большего жизненного опыта.