Читать книгу: «Игры Сушеного», страница 4

Ходили смутные слухи, что за созданием магического поля «китов» стоит группа лучших магов, тщательно собранная Сушёным в разных странах. И ещё более мутные, что поступили с приезжими магами хуже, чем в своё время Иван Грозный с Барма и Постником. Если коварный монарх велел ослепить зодчих, дабы они не смогли повторить красоту, подобную храму Василия Блаженного (как гласит легенда), то Сушёный постарался, чтобы о магах никто не слышал.

Слухам я не верил, но верил, что они часть имиджа хозяина магической таверны. Ещё я понимал, что обычному человеку без способностей, не умеющему читать мысли, даже в голову не могла бы прийти идея создать «киты». Но даже если допустить, что Сушёный умел читать мысли (или умели те самые приезжие маги, в существование которых я не верил), это никак не объясняло, как посредством поля способность к телепатии передавалась официантам.

Более того, сотрудники могли вступать при необходимости в мысленный диалог с клиентами, и это поражало больше всего.

Между тем заказ считали правильно, что случалось не всегда, особенно у новеньких, так что пришлось вежливо улыбнуться и поблагодарить, принимая тарелку и чашку. Я зажёг чёрную свечу, давая понять, что к общению не готов. Наконец-то смогу всласть подумать в приятном месте, и никто не помешает.

Сделал глоток капучино и прикрыл глаза от наслаждения. И тут же вздрогнул от неожиданности, услышав скрип отодвигаемого стула. Второго стула за моим столом. Сделав каменное лицо, чтобы у назойливого гостя не осталось сомнений в отношении к его вторжению, и он прочувствовал всю степень моего недовольства, я открыл глаза и увидел тонкую улыбку на губах присевшего рядом Сушёного.

Я чуть не упал со стула. Такое внимание со стороны хозяина заведения можно сравнить разве что с визитом Президента большой державы к небольшому племени численностью человек в пятьдесят, затерявшегося в диких лесах.

Но что заставило Сушёного изменить не только непреложным правилам заведения, которые он сам прежде всего неукоснительно соблюдал и за невыполнение которых строго карал других, но и собственным привычкам?

Уж не придётся ли услышать страшные новости? Чёрные вести?

Глава 4. Чёрные вести

– Привет, – выпалил я от неожиданности и тут же прикусил язык.

«Какой привет? Что несу?» – с раздражением подумал я, но Сушёный дружелюбно кивнул, словно ожидал именно этого.

– Приветствую, – звучным, хорошо поставленным голосом поздоровался он в ответ.

Присел рядом, проигнорировав чёрную свечу, ответил на приветствие, отчего меня бросило в дрожь. Час от часу не легче. Что происходит?

Каждое слово Сушёного – на вес золота, потому я весь превратился в слух. Тело моё непроизвольно напряглось, левую икру моментально свело. Постаравшись не скривиться, что могло быть неверно истолковано, я потянул носок на себя, пытаясь унять боль в ноге. Краем глаза заметил, что народ в кофейне притих и, совершенно не таясь, с интересом таращился в нашу сторону.

– Вижу чёрную свечу, Серый, – кивнул Сушёный на стол, и я поспешил потушить символ уединения, чем вызвал вторую едва заметную улыбку хозяина.

Сегодня поистине необычный день. До этого я ни разу не видел, чтобы Сушёный так много улыбался.

– Уже передумал, – поспешно ответил я.

– Мудрое решение, – хозяин «китов» скупо кивнул и наклонился в мою сторону, опираясь жилистыми руками на стол.

Сушёный даже не подумал предложить отменить немалую плату за чёрную свечу или остановить счётчик, хотя было понятно, что я отказался от своих планов из уважения к нему. Что ж, честь удостоиться разговора с серым кардиналом магической тусовки стоит любых денег. Хозяин «китов» внимательно наблюдал за выражением моего лица, и мне снова показалось, что он читает мысли не хуже, чем официанты считывают заказы.

Если сотрудники имеют к мыслям клиентов ограниченный доступ, почему бы Сушёному не иметь полный? Кто знает, что ещё вытворяет загадочное поле «китов», и, тем более, его вероятный создатель? «Текст» невидимой оферты никому не открывался полностью. Словно в подтверждение моим мыслям хозяин улыбнулся третий раз. Я считал улыбки Сушёного.

Он на миг обернулся и окинул внимательным, цепким взглядом зал. Посетители моментально отвернулись и демонстративно занялись разговорами, поглощением напитков и еды, особо впечатлительные на всякий случай даже развернули стулья так, чтобы оказаться спиной к нашему столику.

– Тебе бы стоило поговорить кое с кем, – весомо проговорил Сушёный, вновь поворачиваясь ко мне.

Сердце моё разочарованно ёкнуло. Неужели это банальное предложение работы? Я подозревал, что большинство трётся в «китах» не ради общения. Поначалу ко мне даже подкатывала парочка мелких сошек, пытаясь заинтересовать какими-то ерундовыми сделками, но Нина научила меня нескольким эффектным фокусам, которые произвели на недотёп впечатление.

Магической мишурой вроде мгновенного наведения прыщей в «китах» никого не удивить, нарочитая демонстрация «приколов» считалась дурным тоном, но вот в ответ на ушлые предложения магические злые шутки вкупе с моей репутацией дали желаемый эффект: больше ко мне не приставали.

Но если кофейня служила своего рода биржей, то Сушёный наверняка не просто предоставлял помещение. По его же словам, он был сердцем магической тусовки, а значит всё крутилось вокруг него, с его ведома и одобрения. Отказаться от предложения, сделанного Сушёным, я, конечно, могу. Но вот в том, что у такого отказа будут последствия, и самые неприятные, сомневаться не приходилось.

Пока я размышлял, Сушёный ещё раз (контрольно?) улыбнулся, встал и стал неуклюже пробираться между столами, прихватив чёрную свечу. Вряд ли он решил сэкономить мои деньги. Куда вернее, это был сигнал для того, с кем мне предстояло побеседовать: можно подсесть без последствий. Согласия на разговор с «кое с кем» я не дал, но Сушёный в нём не нуждался, полагая, что ему достаточно «уведомить» меня о планах.

Впервые мне стало в «китах» неуютно и захотелось уйти. Я твёрдо решил, что сделаю это, если беседа свернёт не в то русло. Пока же я растерянно наблюдал, как Сушёный скрылся за прилавком и направился в каморку за стойкой, так ни разу и не оглянувшись. Его место за столом занял Ра-Ом.

Он был полной противоположностью Сушёного: низкого роста, худенький, юркий, говорливый, с мелкими невыразительными чертами лица. Я бы не дал ему больше двадцати – двадцати двух лет. Какое место он занимал в «пищевой цепочке» магсоо я толком не знал, но вроде особого веса в тусовке Ра-Ом не имел, а потому я особо не интересовался ни им, ни происхождением его странного прозвища.

Ходили, впрочем, смутные слухи, что парень необычайно талантливый художник и успешно занимается подделкой произведений искусства, да так, что никакая экспертиза не в силах отличить его картины от оригиналов. Поскольку живопись не входила в перечень моих увлечений, а из известных картин я мог с ходу вспомнить разве что «Мону Лизу» и «Чёрный квадрат», то всё остальное, что рассказывали про творчество Ра-Ома и его делишки, я пропускал мимо ушей.

Незваный гость развалился на стуле, вытянул ноги, небрежно, красуясь, положил правую на левую и подмигнул мне.

– Ну чё, Серый, перетрём?

В магсоо Серым называл меня только Сушёный. Так повелось с первого дня. Попытки остальных повторить расхожее прозвище я прекратил, сам не ведая по какой причине. Это произошло совершенно автоматически, хотя некоторые старые знакомые «по двору» так иногда меня называли, и я не возражал. Но в «китах» на оклик: «Серый», я без улыбки отвечал: «Сергей. Слушаю», чем быстро отбил всякую охоту называть меня иначе, чем по полному имени.

Ра-Ом не был исключением. Но сейчас таким обращением он решил ещё раз подчеркнуть, что говорит от имени Сушёного.

Только он не Сушёный. А потому я продолжал без всякого выражения смотреть Ра-Ому прямо в переносицу, чем нисколько его не смутил.

– Тут слушок прошёл, – интимно прошептал Ра-Ом, резко меняя положение тела и так быстро наклоняясь в мою сторону, что создалось впечатление, что он сейчас упадёт на меня, – что Степан обещал душу из тебя вытрясти.

Довольный впечатляющим, как ему казалось, вступлением, Ра-Ом довольно откинулся обратно на спинку стула. Достал из кармана связку ключей и стал подкидывать её на ладони.

Мне же стоило огромного труда не поморщиться и кивнуть. Слухам этим сто лет в обед. В тот же день, как влился в тусовку, я узнал, что Степан «точит ножи». Он с удовольствием говорил об этом любому, кто соглашался его слушать. Большинство из этих «доверенных лиц» спешили пересказать новости мне. В них не содержалось ничего нового, потому я вскоре стал жестко пресекать подобные словоизлияния. Сейчас сдержался только из-за предисловия Сушёного. Ра-Ом внимательно следил за реакцией и, увидев, как изменилось выражение моего лица, засмеялся лающим, крикливым смехом. Я даже не улыбнулся из вежливости в ответ.

– Знаю, это не новость, – отсмеявшись, продолжил прилипчивый собеседник, – но есть ещё кое-что. Степан сейчас усиленно форсит это дело. Флексит, что они спелись с Ажаном.

Опять же, я не видел в новости ничего нового и пугающего. «Доброжелатели» многократно намекали, что пострадавшие от закрытия прибыльных дел бизнесмены объединились и задумали недоброе.

От того, чтобы послать Ра-Ома с его «свежими» новостями к чёрту, меня останавливала только просьба Сушёного. Что ж, потерплю ещё немного.

– Крипово, – ответил я вежливо и доходчиво, то есть на языке, понятным Ра-Ому, и со вкусом зевнул.

Парнишка поморщился. То ли его расстроила недостаточно бурная реакция, то ли покоробил молодёжный сленг в моих устах. Так ведь я ненамного тебя старше, старина Ра-Ом, – усмехнулся я про себя.

– Ауф, – подытожил Ра-Ом, выдав восклицание, которое меня неимоверно бесило. – Кстати, ты давно видел Нину?

Лёгкий озноб пробежал по моему телу.

– Проведай её, – глядя мне прямо в глаза, без всякого смеха посоветовал Ра-Ом.

Он попытался встать и уйти. Но я оказался быстрее и уже держал его за грудки:

– Что с Ниной?!

– Ауч! Изи, Серый, – процедил Ра-Ом, – не душни, соображай.

Тогда я тряхнул его посильнее. Спины посетителей кофейни напряглись, но все старательно делали вид, что не слышат наших эмоциональных вскриков и стука в сердцах отодвигаемых стульев.

– Поблагодарил бы за помощь лучше, – внезапно обиженно и совершенно нормально проскулил парень.

– Прости, – пришёл я в себя и отпустил Ра-Ома. – С Ниной что-то произошло? Объясни толком.

Посланник Сушёного послушно сел обратно, побарабанил пальцами по столу и всё-таки выдал:

– Её никто давно не видел. И Степан с Ажаном куда-то делись. Забивать на такое не варик.

– Как давно?!

– Больше ничего не могу сказать.

Речь Ра-Ома резко менялась, словно внутри него кто-то, забавляясь, переключал тумблер. Но мне было не до филологических наблюдений. С Ниной что-то случилось. Сушёный подошёл ко мне именно для этого: придать весу словам Ра-Ома, от которых я бы просто отмахнулся.

Мне резко расхотелось допивать кофе. Если только эти уроды посмели тронуть мою Нину…

Если они посмели тронуть Нину, никому мало не покажется. Я пожалел, что за этот год ничтожно мало времени уделял магии, а ещё меньше – боевой. Но время вспять не повернуть, а если повернуть, то ненадолго. Десяти минут мне не хватит, чтобы всё исправить.

Но всё это не важно. Не важно, насколько я силён. Не важно, какой тандем у моих врагов, к каким силам они прибегли. Вероятно, к немалым: Нина и Блонди в тандеме устрашали. Справиться со смертельной боевой машиной в их лице непросто. Значит, им противостояли серьёзные ребята.

Если только… Но, если это так… Найду каждого из обидчиков, перегрызу горло, разорву на маленькие кусочки. Нет, это слишком просто. Создам персональный ад для каждого в отдельной капсуле, где негодяи будут мучиться вечно, даже после гибели Вселенной.

Кто-то внутри меня начал вопросительно поднимать брови, но тут же сник. Это не было пустой угрозой. Тьма, которую я обнаружил внутри себя год назад, подтверждала: это правда.

Но сообщение Ра-Ома стоило проверить. Чёрную свечу со стола Сушёный унёс, но после многозначительного взгляда Сушёного и моего агрессивного выпада в сторону Ра-Ома меня вряд ли кто-то побеспокоит. Я повелительно махнул рукой ерзавшему на стуле Ра-Ому, и тот радостно сорвался с места и унёсся в сторону стойки. За время нашего разговора кофейня пополнилась новыми посетителями, которые бросали в мою сторону любопытные взгляды. Тьма, которая поднялась во мне, работала не хуже чёрной свечи. Я на мгновение привстал и обвёл окружающих взглядом, который мог посоперничать с недавним взглядом Сушёного. Один за другим маги послушно кивали мне и отводили глаза в сторону.

Я тяжело опустился обратно на стул. Мне ещё не приходилось практиковать в помещении, заполненным не просто другими людьми, а магами, но ждать я не собирался. Если раньше для того, чтобы войти в изменённое состояние сознания (ИСС) мне требовалось какое-то время, то сейчас я научился это делать по щелчку пальцев. В буквальном смысле этого слова: щелчок пальцами стал моим триггером.

Тепло разлилось по телу. Шум зала затих, исчез ни с чем не сравнимый запах «китов», я перестал чувствовать жесткий стул. Оторвавшись от земли, парил в воздухе, ничего не ощущая, не желая и не вопрошая. Полное спокойствие, абсолютная тишина. Ослепительно белый свет.

Фотографии Нины у меня с собой не было, но она и не нужна. Яркий образ ведьмы отпечатался в памяти помимо воли. В белоснежном мареве, в котором я парил, я нашарил теплую руку Нины, крепко ухватил её, потянул и вобрал в себя образ ведьмы. Настройка завершена.

Темнота. Как я не старался, но не чувствовал ни тепла, ни холода. Нина не отзывалась в мире живых. Нина не отзывалась в мире мёртвых. Она просто исчезла.

Я запаниковал и вылетел из ИСС. Снова щёлкнул пальцами, повторил настройку, но опять ничего не вышло. Живую или мёртвую, Нину кто-то экранировал с помощью магии, зная, что её будут искать люди со способностями. Что же, придётся искать по старинке.

Резко открыл глаза, так что голова закружилась от быстрого выхода. Хотел по привычке махнуть официанту, вылетело из головы, где нахожусь, но вовремя спохватился. Мысленно попросил: «Счёт, пожалуйста» и вымученно улыбнулся наблюдавшему за мной из-за стойки Сушёному.

Подлетел всё тот же новенький официант со счётом. Магия магией, а принимали в «китах» не золотые бобы, а деньги, «имеющие хождение на территории Российской Федерации». Я оплатил счёт картой, не глядя, даже не поинтересовавшись, включена ли туда «услуга чёрная свеча». Деньги интересовали меня сейчас в последнюю очередь. Если на карте достаточно средств, чтобы погасить счёт, это прекрасно. В конце концов, не проблема заработать ещё.

Я вскочил, поднял руку в прощальном жест. Но Сушёный поймал мой взгляд, поманил пальцем. Как видно, сюрпризы ещё не закончились. С тяжёлым сердцем я подошёл к стойке, ожидая услышать очередную порцию неприятных подробностей.

Но Сушёный поманил меня пальцем ещё раз. Не очень понимая, что он хочет, я на всякий случай наклонился к нему, но хозяин «китов» покачал головой, вздохнул и выразительно посмотрел на мою ладонь. Через мгновение в неё опустился маленький продолговатый предмет. После чего Сушёный сжал мою руку, давая понять, что не стоит рассматривать дар сейчас. Тихо произнёс:

– «Кит» тебе в помощь, Серый.

С губ моих были готовы сорваться слова благодарности, но хозяин «китов» сурово посмотрел на мой рот, снова покачал головой и махнул рукой в сторону двери. Время улыбок закончилось, как и светский приём.

Интересно, откуда взялось название заведения, и каким таким «китом» здесь благословляют, подумал я и тут же забыл.

Через лабиринт пронёсся бешеным галопом, словно курьер, спешащий развести за полчаса несколько заказов в разных концах района. Выбрался на Тверскую, спустился в подземный переход, свернул на Камергерский переулок и только возле МХАТа разжал кулак.

На ладони лежал небольшой продолговатый металлический предмет с разъёмом Type-C и портом USB. Больше всего он напоминал пауэрбанк. Судя по размерам и весу, не очень мощный. Никаких надписей, по которым можно было бы судить хотя бы о ёмкости, на подарке не нашлось.

Но что означал столь странный подарок? Сушёный беспокоился, что мой телефон разрядится и я останусь без связи? Или это знак внимания, «наградная медаль» в память о сегодняшнем разговоре, быть может, пожалованная для того, чтобы я не забыл оказанную Сушёным услугу?

Хотелось верить, что подарок Сушёного магический. Вдруг пауэрбанк поможет найти Нину и наказать похитителей? Я провёл рукой над аккумулятором, сканируя его на предмет магии, но ничего не почувствовал. Впрочем, это ещё ничего не означало. Быть может, он заработает в нужный час, а сейчас магическое напряжение такое низкое, что в центре Москвы, близ Кремля его трудно почувствовать? Слишком сильны в центре магические защитные сети, маги из ФСБ перестарались. Ничего, попробую разобраться с загадочным предметом позже. Рассудив так, я убрал подарок Сушёного в карман.

Выходит, сон о Нине приснился не просто так. Полный решимости как можно скорее найти и вызволить ведьму, я внезапно понял, что придётся с головой погрузиться в её жизнь, выяснить как она прожила этот год. В том числе, предстоит узнать и о её личной жизни. А что, если у Нины появился любовник?

Глава 5. Любовник

В кофейню я отправился пешком, без машины, и сейчас на мгновение задумался, вызвать ли такси или позвонить Сашке, моему водителю. С одной стороны, возможно, придётся много мотаться по городу, а я уже привык работать в машине, комфортно расположившись на заднем сидении майбаха.

С другой, не хотелось никого посвящать в свои дела, даже Сашку, на которого стопроцентно можно положиться. В деле замешана магия, то есть та сторона жизни, про которую подчинённым знать совершенно не обязательно. Лучше разобраться во всём самому, чтобы никто не путался под ногами, да и впоследствии при встрече не таращился испуганно и подобострастно.

По памяти набрал адрес в приложении вызова такси. Но тут же передумал и скинул заказ. Приложение моментально пиликнуло: «Ваш водитель уже почти прибыл к месту назначения. С вас будет списана неустойка в размере 210 руб. Это справедливо по отношению к водителю». Что? Да мне едва ли успели найти машину. Надо отвязать карту и поставить оплату наличными. Дело не в двухстах рублях: неприятно чувствовать себя идиотом, с которым можно обращаться словно с дойной коровой.

Я подумал таким образом и сразу позабыл про ушлый агрегатор. Мимо меня прошла девушка с пронзительно синими волосами, фигурой и походкой напомнившая Нину. Я бросился за ней, но незнакомка, словно почувствовав мой пристальный взгляд, неожиданно повернулась. Увидев её лицо, я разочарованно отстал.

Надо срочно узнать, что произошло. Чтобы не терять время, я позвонил Сашке и попросил приехать. Когда тот прибыл, сам пересел за руль и предложил водителю пару дней отдохнуть. Да, мне будет не так удобно, как на комфортном заднем сидении, но зато полная свобода действий.

На всякий случай я заехал в соседний от дома Нины двор и удачно припарковал машину в тенечке. Мне не хотелось, чтобы майбах привлекал лишнее внимание. Решил немного прогуляться по окрестностям, осмотреться, но беглый осмотр ничего не дал: всё оказалось в возмутительном порядке. Во дворе Нины развлечения для детворы всё также были представлены одинокой песочницей, в которой уныло ковырялась пара малышей. В отличие от детворы, мамы вели оживлённую дискуссию, сидя на покосившейся скамейке.

– А вот Панчин говорит, что ГМО это очень даже неплохо! – донесся до меня резкий голос одной из мамаш.

– Какая чушь! – возмущалась другая.

Я на всякий случай обошёл увлеченных беседой тёток, но беспокоился зря: они и головы не повернули в мою сторону.

Знакомая обшарпанная дверь в подъезд заставила меня грустно улыбнуться. Вспомнилось, как попал сюда первый раз и удивлялся нехитрой обстановке. Консьержкой подъезд всё также не обзавёлся, зато за время моего отсутствия в нём сделали ремонт. Освежили потолки и стены, стало заметно чище и даже как будто посветлело, но уюта странным образом не добавилось.

Исчезли цветы в разномастных горшках на подоконниках и одинокая репродукция с хмурыми мужиками, которая врезалась в память, хотя название картины я так и не сумел вспомнить. Ремонт, как видно, ещё продолжался, потому что на одной из лестничных площадок грустила одинокая стремянка и забытые банки с краской. Густо пахло ацетоном. Подъезд стал безликим и типовым, похожим на миллионы других столичных подъездов.

Я взлетел по ступенькам на третий этаж, и сердце ёкнуло вторично за сегодняшний день. Обшарпанная деревянная дверь со старомодным звонком из восьмидесятых отлично сохранилась в моей памяти, также, как и шикарная огромная квартира, которую эта дверь скрывала. Нина могла себе позволить не отгораживаться от мира железной дверью.

Даже в то время, когда неведомая опасность грозила ведьме, и она приобрела в соседнем подъезде ещё одну квартиру и объединила со своей, чтобы запутать преследователей, так вот даже тогда Нина не стала менять дверь на железную. В этом не было смысла. В квартиру несколько раз пытались залезть, но Нина с Блонди без труда отразили все атаки.

Подробностей ведьма не рассказывала, но, вспоминая, как Нина и Блонди ловко запугали Ирину (а бывшая была не из робкого десятка), я мог легко представить, на что способен магический тандем ведьмы и призрака, если им реально угрожала опасность. Подозреваю, что все, кто хотя бы однажды видели девушек «в деле», навсегда оставили мысли померяться с ними силой, особенно на их территории.

Нина опасалась нападения на улице, что вполне логично, потому что находиться в постоянной боевой готовности нереально, плюс на улице с ней обычно не было Блонди. Но дома ведьма чувствовала себя в полной безопасности.

Сейчас я смотрел на новенькую тяжёлую металлическую дверь. Что же произошло? Зачем понадобилась такая защита?

Не мешкая, я нажал на стильную кнопку звонка. Звонок снисходительно разразился мелодичной трелью. Ничего не произошло. Никто не спешил открыть дверь, чтобы предстать на пороге в бесформенной огромной майке и с дерзкой улыбкой на губах. Тогда я нетерпеливо побарабанил по двери кулаком: звук вышел глухой, еле слышный. И снова – тишина.

Неприятная, но одновременно успокоительная мысль неожиданно закралась мне в голову. Что, если меня заметили из окна или увидели в глазок, и справедливо обиженные девушки не захотели открыть дверь?

Тогда я попробовал мысленно позвать Блонди. Снова ничего. Повздыхав, изобразил немую статую печали и раскаянья, если вдруг милое привидение тайно оценивало мою отчаянную попытку привлечь к себе внимание. Но либо мне не хватило актерского мастерства, либо за безнадежными потугами никто и правда не наблюдал.

Я прислонился к шершавой подъездной стене и прикрыл глаза, щёлкнул пальцами. Утонул в ИСС и снова попытался почувствовать Нину. Ничего. Может, просто подрастерял способности? Тогда я попробовал подключиться к бабушке. Вышло сразу. Образ моей дорогой родственницы фонил бодростью, даже слегка чересчур, отчего у бабушки повысилось давление. Нужно будет позвонить и предостеречь. Я осторожно, с неохотой отпустил тёплый приятный образ бабули и вновь сосредоточился на Нине. Снова ничего. Ни один из миров не подавал сигналов, словно я пытался достучаться до картонного персонажа, которого никогда не существовало на свете. Я вздохнул и вышел из ИСС.

Придётся действовать в реальном мире.

Что делать? Звонить ещё? Стучать? Ждать? Попытаться проникнуть в квартиру?

Раз за разом я нажимал на кнопку звонка, который уже выдал весь свой богатый для такого простого прибора арсенал мелодий и покладисто, но уже несколько раздражённо озвучивал их по второму кругу. Самый фантастический идиот давно бы понял, что в квартире никого нет.

– Там никого нет, – внезапно произнес за моей спиной голос, повторивший вслух мои мысли.

Я подпрыгнул от неожиданности.

У квартиры напротив стоял парень лет двадцати пяти и держался за ручку приоткрытой двери. Высокий, в меру накаченный, с тошнотворно правильными чертами лица. Напоминал Ди Каприо в молодости: такой же маленький подбородок и слащавое выражение лица. Ребята этого типажа обычно нравятся девчонкам. И часто бывают альфонсами, – почему-то подумал я с неприязнью.

Всё указывало на то, что парень только что вышел из соседней квартиры. Вот только я не слышал никаких звуков. Конечно, я был увлечён мысленным «общением» с Блонди, но всё-таки… Почему-то мне вспомнился Степан, выдававший себя за отца Анечки, не побрезговавший влезть в чужую квартиру и выдать себя за хозяина. То, что неизвестный стоит у двери, абсолютно ничего не значит.

– Я точно знаю, – парень принял молчание за сомнение в правдивости информации.

– Откуда? – машинально спросил я.

Мужчина отлип от косяка, захлопнул дверь и подошёл ко мне так близко, что я невольно отступил на шаг. Красавчик не смутился, склонился к моему уху и интимно прошептал:

– Забрали её.

От него пахнуло слишком сладким для мужчины парфюмом, который мог бы придать очарования симпатичной девушке, но никак не парню. Во всяком случае, на мой вкус. Я ещё раз непроизвольно отодвинулся, но странный сосед Нины не заметил моего движения и довольно кивнул, усиливая утверждение языком тела.

– Куда? – недоверчиво спросил я.

– Как куда? – удивился парень. – Известное дело: туда. Если забрали, значит, надо. Просто так ведь не заберут? Не заберут. Логично же.

– Куда туда? – перебил я красавчика.

Голова пошла кругом.

– «И даже ты не сомневайся в этом, а то мгновенно станешь…», – пропел Дин припев знакомой песни, подмигнул и облизал губы.

Шнуров? Ленинград? Дин гнусавил и не сильно попадал в ноты, но я наконец понял, на что он намекал.

У Нины проблемы с законом, полицией? Да ещё такие, что закончились задержанием? Это бред. Что такого могла натворить ведьма, чтобы вызвать столь пристальное внимание органов правопорядка? Политикой Нина не интересовалась. Конечно, за год могло произойти многое, но я не мог представить подругу по магии на «баррикадах». Необычный род занятий Нины требовал полного погружения, ведьма отдавалась любимому делу с душой. У неё не оставалось времени интересоваться чем-то ещё. Или оставалось?

Между тем парень ещё раз кивнул, для убедительности снова подмигнув левым глазом:

– Туда.

Разговор зашёл в тупик.

– И давно? – тупо спросил я.

– Да уж неделю назад. А ведь я говорил: главное, сидеть тихо. Не нашего ума дело…

– Так что с Ниной сейчас? – снова перебил я. – Где она? В СИЗО? Ждёт суда? Люди просто так не пропадают.

– Не знаю, – пожал плечами красавчик. – Я что – дурак, туда лезть? Знаешь, что у Нины в квартире натворили? Всё разнесли в хлам. А всё почему? Не надо никуда лезть. Нет, мне такого не надо.

Разговорчивый паренёк незаметно перешёл на «ты». Он в третий раз попытался донести до меня «ценную» мысль: «лезть туда не стоит», нескладно повторяя её в разных вариантах. Но меня интересовала только Нина, а в версию с полицией я не верил. Поэтому попробовал зайти с другой стороны:

– В тот день вы были в квартире Нины? Что там происходило?

– Неа, – зевнул парень. – Позже зашёл посмотреть. Заодно квартиру закрыл.

– Закрыл?! Как?

– Ну да. Известно, как: ключом. Квартиру открытой оставили.

Плохо дело. У трусливого красавчика ключ от квартиры Нины. Я повнимательнее пригляделся к парню, прикидывая, мог ли он понравиться ведьме.

«Да нет же, – моментально встрял внутренний голос. – Не может быть. Где он, и где мы.»

«Мы провели весь год с другой женщиной, – с горечью напомнил я. – Нина свободна и…»

Дальше я продолжать не стал. Больно, нелепо, да и не за этим пришёл. Но парень не оставил мне даже малейшей надежды, подтвердив худшие предположения:

– У меня вторая пара ключей от квартиры Нины. Ну знаешь, так удобнее. Когда надо пришёл, когда надо ушёл.

– Вы с Ниной… вместе? Пара?

– Бара-бара. Чё как маленький? Пошли, позыришь, чё–как в квартире.

Перейдя на совсем развязной тон, сосед Нины, которого я про себя с досады окрестил «любовничком», небрежно отодвинул меня в сторону и открыл дверь в квартиру Нины своим ключом. Последняя надежда, что парень болтает языком всякую чушь, выдавая за правду больные фантазии, на самом деле не имея никакого отношения к Нине, растаяла.

Мне стало одновременно противно и страшно. Мерзкий тип, настолько близкий Нине, теперь спокойно отрекался от неё, да ещё и приглашал в её квартиру первого встречного, словно в музей. Я чувствовал к соседу ведьмы отвращение, как к мохнатому пауку, изо рта которого сочится бледная слизь, но мне было страшно за Нину и Блонди.

Тяжёлая стальная дверь прекрасно вписывалась в рассказ «любовничка». Если предположить, что у Нины и правда проблемы с законом, то, столкнувшись с преследованием полиции, Нина не могла применить магию и привлечь к защите Блонди. Другое дело, что как не усиливай дверь, это не поможет, если за тобой пришлют отряд ОМОНа.

Но мне всё равно не верилось, что Нина могла натворить что-то такое, что привлекло бы внимание силовиков.

Зато у Степана с Ажаном прозрачный мотив для похищения: месть.

Между тем парень посторонился, пропуская меня в квартиру, и вежливо представился:

– Кстати, я – Дин.

Я рассеянно кивнул и ничего не ответил.

Больше всего на свете я сейчас желал (если не считать главного желания – найти Нину), чтобы Дин провалился сквозь землю как можно глубже и надёжнее, и оставил меня в квартире одного хотя бы минут на двадцать. «Любовничек» раздражал меня всё больше, мешался под ногами и не давал сосредоточиться.

Мне бы осмотреться в одиночестве, понять, что произошло, позвать Блонди. Вдруг капризная красавица отзовётся на имя, произнесённое вслух? Я был уверен: призрак где-то неподалеку. Но Дин упорно маячил рядом.

Он снова облизал губы и меня чуть не стошнило от омерзения. Какой тошнотворно-противный фрукт. Неужели Нина целовала его?

Некоторое время я испуганно таращил глаза, стараясь не моргать. Некстати всплывшие воспоминания о том, как мой дар услужливо показал мне «кино» из прошлого Нины и Степана, навевали неприятные мысли, что всё может повториться. Мне казалось, что если на миг прикрою глаза, на меня обрушатся видения о ведьме и Дине.

Я орал у себя в голове, что не хочу этого видеть, в то же время уверенный, что делаю только хуже. Но ничего не произошло. Я вздохнул поглубже и огляделся.

Квартира выглядела также, как и год назад: тот же творческий беспорядок, пыльные полки со старинными манускриптами и кучей разных магических артефактов, назначение большинства которых я теперь знал. Спёртый запах давно непроветриваемой квартиры подтверждал информацию о пропавшей хозяйке.