Большой жирный сюрприз. Ошеломляющее открытие о том, как защитить организм от лишнего веса, заболеваний сердца и нервных расстройств

NIH инвестируют 250 миллионов долларов, пытаясь показать полезность масел

Национальное исследование влияния питания на сердечно-сосудистую заболеваемость, которое помогали проводить Стэмлер и Кейс, было попыткой проверить осуществимость полномасштабного исследования «разумной диеты». Если сейчас посмотреть на это исследование через призму истории пищевой промышленности, то можно считать вполне оправданными усилия, которые Swift & Co., участвующая в исследовании и выделившая своего сотрудника на полную ставку для разработки маргарина с высоким содержанием полиненасыщенных растительных масел и поддельных гамбургеров, разумной попыткой расширить рынок сбыта своего растительного масла^[47]. В исследовании участвовали почти все крупные продовольственные корпорации страны, в том числе гиганты производства растительного масла: Anderson, Clayton & Company, Carnation, The Corn Products Company, Frito-Lay, General Mills, H. J. Heinz, The Pacific Vegetable Oil Corporation, Pillsbury, Quaker Oats и другие.

«Технико-экономическое исследование» не дает результатов; просто оно предназначено для практической проверки определенного полномасштабного эксперимента, прежде чем к нему приступить. Исследование оказалось явно неудачным. Кейс, Стэмлер и их команда обнаружили, что почти четверть мужчин ушли из исследования в течение первого года, потому что им было слишком трудно питаться только дома, а также потому, что их жены были «несговорчивы или незаинтересованы». Третья основная причина, которую назвали мужчины, заключалась просто в том, что им не нравились специальные диеты; люди скучали по обычной пище.

Вопрос, следует ли NIH продолжать инвестировать в более масштабное исследование после этой экспериментальной работы, администраторы неоднократно обсуждали в ряде наблюдательных комитетов на протяжении 1960-х годов. Очевидно, что сложилась неприятная ситуация, срочно требовалось полномасштабное клиническое исследование. Врачи, следующие рекомендациям AHA, советовали диету с низким содержанием животных жиров и холестерина уже почти десять лет, основываясь на частичных эпидемиологических выводах и результатах некоторых плохо контролируемых исследований, в которых общая смертность не снижалась.

В конечном счете, однако, в 1971 году NIH решили не проводить окончательную проверку гипотезы «диета – сердце». Это было бы слишком непрактично и неоднозначно. Изготовление всех маргаринов и других специальных продуктов для продажи в специализированных магазинах для стольких людей в течение многих лет может стоить более миллиарда долларов. И поскольку участников все равно с трудом можно было убедить придерживаться диеты, все усилия казались тщетными. Таким образом, NIH решили в качестве запасного варианта потратить 250 миллионов долларов на два небольших исследования, которые тем не менее будут одними из крупнейших и самых дорогих исследований диеты в истории изучения влияния питания на сердечно-сосудистую заболеваемость.

Одним из них было Интервенционное^[48] исследование нескольких факторов риска, известное как MRFIT (Multiple Risk Factor Intervention Trial, аббревиатура произносится как Mr. Fit), которое проводилось с 1973 по 1982 год. Стэмлер исполнял престижную роль руководителя исследования. После его слабых попыток заставить людей придерживаться рациона из искусственных продуктов, которые он изобрел для Национального исследования влияния питания на сердечно-сосудистую заболеваемость, Стэмлер подумал, что, возможно, лучше было бы меньше внимания уделять диете и больше контролировать другие факторы, такие как курение, вес и артериальное давление. Поэтому для борьбы с сердечно-сосудистыми заболеваниями в MRFIT использовали подход «все, что можно». Это был один из самых больших и самых разрушительных медицинских экспериментов, когда-либо проведенных на группе людей. В нем приняли участие двадцать восемь медицинских центров по всей стране, и его стоимость достигла 115 миллионов долларов. Команды Стэмлера измерили уровень холестерина у 361 тысячи американских мужчин среднего возраста и обнаружили 12 000 людей, чей уровень холестерина превышал 290 мг/дл – настолько высокий, что считалось, что они подвержены неминуемому риску инфаркта^[49]. Большинство из 12 000 страдали ожирением, имели высокое артериальное давление и курили, поэтому у них было много факторов риска, на которые можно было влиять. Половина из них затем получила консультацию по поводу отказа от курения, лекарства для снижения высокого давления, если это было необходимо, и советы, как соблюдать диету с низким содержанием жиров и холестерина. Они пили обезжиренное молоко, использовали маргарин вместо сливочного масла, ограничивали количество яиц двумя или менее в неделю и избегали мяса и десертов; целевой показатель насыщенных жиров составлял от 8 до 10 процентов калорий. Другой половине было велено есть и жить так, как им нравится. Стэмлер следил за всеми 12 000 человек в течение семи лет^[50].

Результаты, объявленные в сентябре 1982 года, стали катастрофой для гипотезы «диета – сердце». Хотя мужчины экспериментальной группы были особенно успешны в изменении своего рациона, в отказе от курения и снижении артериального давления, уровень смертности был выше, чем в контрольной группе. Исследователи MRFIT признали это и предложили возможные причины. Одна из них заключалась в том, что в контрольной группе также снизилось число курильщиков и принимались лекарства для контроля артериального давления, поэтому к концу исследования различия между двумя группами были не так велики, как ожидалось. Другой вероятной причиной посчитали то, что диуретики, используемые для лечения высокого артериального давления, были токсичными (это предположение было опровергнуто). Последняя причина заключалась в том, что, возможно, исследование нужно было проводить в течение более длительного периода времени, чтобы увидеть реальные результаты.

MRFIT было очень резонансным исследованием и вызвало критику в научном сообществе, но после долгих стенаний его провал не привел к изменению курса или даже серьезной переоценке направления исследований сердечно-сосудистых заболеваний. И ничего не изменилось даже после того, как в результате наблюдений MRFIT принесло еще больше плохих новостей. В течение шестнадцати лет наблюдения за участниками в 1997 году было обнаружено, что в экспериментальной группе наблюдалось больше случаев рака легких, хотя 21 процент участников бросили курить по сравнению только с 6 процентами в контрольной группе.

Когда я спросила Стэмлера об этом очевидном парадоксе, он ответил прямо: «Я не знаю! Это может быть случайностью. Это всего лишь одна из неожиданностей. Проблемная. Непрогнозируемаях. Необъяснимая. Нерациональнаях!» (Стэмлер с жаром встречает даже самое робкое высказывание, идущее вразрез с его идеями, оппонирует с грубым чикагским акцентом. Один коллега описал его в девяностые годы как «немощного, но в ударе».)

Низкий уровень холестерина и рак

Одно из высказываний Стэмлера, которое я услышала в начале визита к нему, касалось того, что он очень хорошо помнил некоторые моменты: «И есть другие моменты, которые я вообще не помню». Я обнаружила, что Стэмлер отлично помнил мельчайшие детали доказательств в пользу гипотезы «диета – сердце», но плохо помнил аргументы против нее. Что касается рака, например, он, вероятно, должен был помнить, что результаты MRFIT были далеко не оригинальными. К 1981 году почти дюжина серьезных исследований с участием людей выявила связь между снижением уровня холестерина и раком, главным образом, толстой кишки.

Во Фремингемском исследовании мужчины с уровнем холестерина ниже 190 мг/дл имели в три раза больше шансов заболеть раком толстой кишки, чем те, у кого уровень холестерина выше 220 мг/дл. На самом деле, с тех пор как в 1968 году было показано, что кукурузное масло вдвое увеличивает скорость роста опухолей у крыс, существовало определенное беспокойство, что растительные масла вызывают рак. (Другие исследования этого времени привели к предположению, что кукурузное масло может вызвать цирроз печени.) Были и другие проблемы. Среди людей, которые успешно снизили уровень холестерина в ходе изучения диеты или лекарств, наблюдалась более высокая распространенность камней в желчном пузыре^[51]. Инсульты также вызывали беспокойство. Например, в сельских районах Японии, страны, представляющей интерес для ученых, которые занимаются сердечно-сосудистыми патологиями, были относительно низкие показатели сердечно-сосудистых заболеваний. Но исследователи NIH обнаружили, что местные жители с уровнем холестерина ниже 180 мг/дл страдали от инсультов в два-три раза чаще, чем люди с более высоким уровнем холестерина.

В NHLBI были настолько обескуражены результатами исследования рака, что провели три семинара в 1981, 1982 и 1983 годах. Доказательства пересматривались и повторно изучались чрезвычайно авторитетными группами ученых, включая Кейса и Стэмлера. Одно из предположений состояло в том, что низкий уровень холестерина может быть ранним симптомом рака, а не его причиной. Это было весьма правдоподобно. В конце концов, однако, собравшиеся эксперты не смогли найти убедительного объяснения случаев рака и пришли к заключению, что они «не видят проблемы для общественного здравоохранения» и нет «противоречий» с более насущной, «здравой» задачей общественного здравоохранения для всех в призыве снизить уровень холестерина.

В целом, сказал Мэннинг Фейнлейб, заместитель директора NHLBI, который присутствовал на заседаниях в качестве докладчика, комитет, по-видимому, считал, что вероятность развития рака менее важна, чем положительный исход в виде снижения уровня сердечно-сосудистой заболеваемости. Я разговаривала с ним в 2009 году, и он был явно встревожен тем, что проблема низкого уровня холестерина и рака до сих пор не решена. «О боже, прошло уже больше двадцати пяти лет, а мы все еще не понимаем, что происходит и почему? Это еще больше приводит в замешательство».

В 1990 году NHLBI провел еще одно совещание по проблеме «значительного увеличения» смертности от рака и не сердечно-сосудистых заболеваний у людей с низким уровнем холестерина. Чем ниже уровень холестерина, тем хуже ситуация в плане смертей от рака. И, черт возьми, все выглядело особенно плохо для здоровых мужчин, которые активно пытались снизить уровень холестерина с помощью диеты или лекарств. Но никаких последующих мер по итогам этих встреч не приняли, и результаты не изменили энтузиазма в отношении «разумной диеты». Последствия низкого уровня холестерина до сих пор недостаточно изучены.

Когда я рассказывала обо всем этом Стэмлеру, он не вспомнил ни одного момента этой дискуссии о раке и холестерине. Таким образом, это является показателем более крупного феномена, который позволил гипотезе «диета – сердце» занять господствующее положение: неудобные результаты постоянно игнорировались; здесь снова сработал «необъективный отбор».

Экстремальный случай необъективного отбора

На протяжении долгих лет было много выборочных отчетов, методологические проблемы постоянно игнорировались. Но, вероятно, самым удивительным примером необъективного отбора было почти полное искажение результатов Миннесотского коронарного исследования влияния питания на сердечно-сосудистую заболеваемость, финансируемого NIH. Миннесотское коронарное исследование является крупнейшим в истории клиническим исследованием гипотезы «диета – сердце» и поэтому, безусловно, входит в список наряду с Исследованием Осло, Финским исследованием в психиатрических клиниках и Исследованием с участием ветеранов в Лос-Анджелесе, но оно редко упоминается, несомненно, потому, что не дало таких результатов, на которые надеялись эксперты-диетологи.

Начиная с 1968 года биохимик Иван Франц кормил девять тысяч мужчин и женщин, находившихся в шести психиатрических больницах штата Миннесота и одном доме престарелых, «традиционными американскими продуктами», содержащими 18 процентов насыщенных жиров; либо они были на диете, включающей маргарин, заменитель цельного яйца, нежирную говядину и молочные продукты, «обогащенные» растительным маслом. В этой диете количество насыщенных жиров сократилось вдвое. (Обе диеты содержали в общей сложности 38 процентов жиров.) Исследователи доложили об участии «почти 100 процентов пациентов», и, поскольку те лежали в клинике, они были контролируемы лучше, чем в большинстве исследований. Хотя, как и в Финском исследовании, в больнице была большая текучесть пациентов (средняя продолжительность пребывания составляла всего около года).

Однако через четыре с половиной года исследователи не смогли обнаружить каких-либо различий между группами на диете и контрольной в отношении сердечно-сосудистых болезней и смертей или общей смертности. Уровень рака был выше в группе, в питании которой были продукты с низким содержанием насыщенных жиров, хотя в отчете не говорится, было ли это различие статистически значимым. У пациентов на диете с низким содержанием насыщенных жиров вообще не было никаких преимуществ. Франц, работавший на университетской кафедре Кейса, не публиковал результаты исследования в течение шестнадцати лет, пока не вышел на пенсию, а затем поместил результаты в журнале Arteriosclerosis, Thrombosis, and Vascular Biology («Атеросклероз, тромбоз и патология сосудов»), который вряд ли читал кто-либо, кроме кардиологов. Когда его спросили, почему он не опубликовал результаты ранее, Франц ответил, что, по его мнению, в исследовании он не допустил ошибок. «Мы были просто разочарованы тем, как все вышло», – сказал он. Другими словами, результаты исследования были проигнорированы его собственным руководителем. Это тоже были неудобные данные, которые необходимо было отбросить.

Доказательства против насыщенных жиров: эпидемиологические исследования

Из огромного количества неоднозначных данных, которые были интерпретированы в поддержку гипотезы «диета – сердце», большая часть была получена не в клинических исследованиях, а в крупных эпидемиологических. Первой такой работой стало Исследование семи стран, которое провел Кейс. В этом исследовании рацион населения никоим образом не меняется: за людьми просто наблюдают длительное время, а затем пытаются связать болезни и смерть с особенностями питания. Ученые проводили подобные исследования и раньше – наблюдали за итальянцами в Розето, ирландцами, индейцами и другими, – но все они не были особенно масштабными. Новые исследования охватывали тысячи людей на протяжении многих лет, и их результаты внесли огромный вклад в растущий объем научных работ, которые использовались экспертами для поддержки гипотезы «диета – сердце».

Стэмлер опирался на одно из самых ранних исследований, в котором участвовали 2000 человек, работавших в Западной электрической компании (Western Electric) близ Чикаго. Мужчины проходили медицинское обследование, и их рацион изучался с 1957 года. В аннотации статьи, которая часто является единственной частью научных работ, с которой знакомятся занятые врачи и ученые, Стэмлер написал, что его результаты поддерживают идею снижения уровня холестерина с помощью диеты. Но результаты, полученные после двадцати лет исследования, на самом деле показали, что питание лишь незначительно влияет на уровень холестерина в крови и что «количество насыщенных жирных кислот в рационе не было существенно связано с риском смерти от сердечно-сосудистых заболеваний», как писали авторы. Кажется очевидным, что Стэмлер не мог смириться с такими результатами. В разделе статьи «Обсуждение» он и его коллеги прямо отвергают собственные данные и сразу же переходят к обсуждению других исследований, которые дали «правильный» результат.

Когда я спросила об этом Стэмлера, он сказал: «Мы показали, что насыщенные жиры не оказывали самостоятельного действия на конечные точки». – «Итак, в конце концов, насыщенные жиры в рационе не имели значения, верно?» – спросила я. «Они не имели САМОСТОЯТЕЛЬНОГО действия», – крикнул Стэмлер, подразумевая, что сами по себе они не оказывали влияния. Тем не менее исследование Western Electric регулярно цитировалось в поддержку гипотезы «диета – сердце».

В другом исследовании, проведенном в Израиле, в течение пяти лет наблюдали за 10 000 мужчин на правительственной и государственной службе и не обнаружили никакой корреляции между сердечными приступами и тем, что ели люди. (Согласно исследованию, лучшим способом избежать инфаркта было верить в Бога, поскольку чем в большей степени мужчины определяли себя религиозными, тем ниже у них был риск инфаркта.) ^[52]

Другое крупное эпидемиологическое исследование в тот период касалось японцев, которыми долгое время восхищались, потому что у них был очень низкий уровень сердечно-сосудистых заболеваний и они жили на почти вегетарианской диете.

В исследовании под названием «НиХонСан» (NiHonSan) попытались выяснить влияние генов и питания, сравнив японских мужчин, живущих в Хиросиме и Нагасаки, с их бывшими согражданами, которые эмигрировали либо в Гонолулу, либо в район залива Сан-Франциско. Мужчины среднего возраста были здоровы в 1965 году, когда их питание впервые оценили, и исследователи следили за ними в течение пяти лет. Оказалось, что у мужчин, переехавших в Калифорнию, сердечно-сосудистые заболевания (судя по результатам ЭКГ) развивались в два раза чаще, чем на Гавайях или в Японии. Насыщенные жиры могли быть вероятной причиной, поскольку японцы в Сан-Франциско ели примерно в пять раз больше насыщенных жиров, чем едят в Японии. (Возможное влияние на этих людей радиоактивного облучения от атомных бомб, сброшенных на японские города в конце Второй мировой войны, не было учтено в исследовании.)

Результаты исследования «НиХонСан» получили широкую огласку. Однако проблемы с выводами варьировались от очевидных до скрытых. Во-первых, авторы исследования обошли данные о смертности, которые не поддерживали гипотезу «диета – сердце», выбрав диагностированные плюс «возможные» сердечно-сосудистые заболевания в качестве конечных точек. («Возможное» заболевание сердца подразумевает наличие неопределенных симптомов, например загрудинной боли.) Такое расширенное толкование, включающее не поставленные диагнозы, в значительной степени делало расчеты риска некорректными, но позволяло руководителям исследования демонстрировать результаты, согласующиеся с гипотезой «диета – сердце». Было показано, что уровни сердечно-сосудистых заболеваний и потребления насыщенных жиров постепенно повышаются в таком порядке: самые низкие показатели были в Японии, затем шли Гавайи, а самые высокие – в Калифорнии.

Однако, глядя только на «диагностированные» сердечно-сосудистые заболевания, можно было сказать, что мужчины из Гонолулу, которые употребляли примерно столько же насыщенных жиров, сколько калифорнийцы, имели более низкие показатели сердечно-сосудистых заболеваний, чем японцы на их исторической родине (25,4 против 34,7 на 1000). Уровень холестерина в сыворотке крови также не был однозначным. На самом деле, ни один из известных исследователям факторов риска – уровень холестерина в сыворотке крови, гипертония или артериальное давление – не мог объяснить различия в наблюдаемой сердечно-сосудистой заболеваемости. Ученые также не могли объяснить, как мужчины в Японии избегали болезней сердца, хотя почти все они курили.

Эти несоответствия указывали мне на то, что, возможно, в этих данных может быть что-то вообще не так. Я задавалась вопросом, например, что имели в виду авторы, когда писали, что информация о диете была собрана только из «подвыборки когорты в Сан-Франциско [курсив добавлен]». Поэтому я откопала статью о диете в исследовании «НиХонСан», опубликованную двумя годами ранее. Похоже, что команду в районе залива Сан-Франциско постиг полный провал. Мало того, что они получили информацию о питании только от 267 мужчин по сравнению с 2275, опрошенными в Японии, и 7963 – в Гонолулу, они еще и провели эти интервью только один раз и только одним способом (спрашивали только о том, что ели люди за последние 24 часа). А две другие команды оценивали диету в двух разных случаях, с разницей в несколько лет и четырьмя разными способами; это явно не были «аналогичные методы», о которых говорили авторы. Тем не менее эти проблемы никогда не упоминались, и я бы не знала о них, если бы сама их не раскопала.

В любом случае, хотя японцы в Калифорнии употребляли больше насыщенных жиров, они также столкнулись с рядом других факторов, обнаруженных в более богатых западных обществах, таких как больший стресс, меньшая физическая активность, более сильное промышленное загрязнение и большее количество упакованных и рафинированных продуктов. Любой из этих факторов мог спровоцировать болезнь сердца. То, что авторы обвиняли только насыщенные жиры и старались скрыть сомнительный характер своих данных, почти наверняка отражает общий уклон в пользу гипотезы «диета – сердце» к 1970 году^[53].

И действительно ли японцы на родине были здоровее? Они и правда меньше страдали от болезней сердца, но по сравнению с американцами у них был гораздо более высокий уровень инсультов, который снижался, когда японские мужчины эмигрировали в Соединенные Штаты. Другие исследования показали более высокую частоту инсульта в популяциях, придерживающихся питания с низким содержанием мяса, молочных продуктов и яиц по сравнению с теми, которые едят больше этих продуктов. У мужчин в Японии были обнаружены более высокие показатели кровоизлияний в мозг со смертельным исходом при низком уровне холестерина в крови; в Соединенных Штатах такие случаи редки. Кейс и его коллеги попытались отмахнуться от этих выводов, когда они появились в конце 1970-х годов. Тем не менее высокие показатели инсульта и кровоизлияния в мозг, связанные с низким уровнем холестерина, сохранялись до сегодняшнего дня в Японии. И исследователи не смогли объяснить, может ли диета с низким содержанием холестерина быть этому причиной.

Кроме того, хотя японцы в последнее время едят гораздо больше мяса, яиц и молочных продуктов, чем они привыкли с конца Второй мировой войны, уровень сердечно-сосудистых заболеваний снизился до показателя, наблюдавшегося в 1950-х годах при исследовании Кейса. Это означает, что, хотя история питания и болезней в Японии сложна, мы вполне можем сказать, основываясь только на этой тенденции, что диета с низким содержанием насыщенных жиров не была фактором, который избавил японцев от сердечно-сосудистых заболеваний в послевоенные годы.

После публикации результатов исследований «НиХонСан» и Израильского исследования с участием государственных служащих редакторы журнала The Lancet в 1974 году проанализировали их. «До сих пор, несмотря на все усилия и деньги, которые были потрачены, – писали редакторы, – доказательства того, что устранение факторов риска может сократить сердечно-сосудистую заболеваемость, составляют немногим больше нуля».

«Ясно одно, – продолжили они рассуждать о двух недавно опубликованных эпидемиологических исследованиях, – статистическую связь нельзя сразу приравнять к причинно-следственной». Это был очевидный момент, но его стоило пересмотреть сообществу экспертов-диетологов, которые испытывали искушение трактовать данные эпидемиологических исследований в пользу гипотезы «диета – сердце».

Редакторы The Lancet постоянно открыто заявляли о том, что слишком рано приняли гипотезу «диета – сердце», и в течение многих лет споры в Англии были более живыми и открытыми, чем в Соединенных Штатах. В Англии скептицизм и даже враждебность по отношению к гипотезе «диета – сердце» были широко распространены. Страстное принятие гипотезы американскими учеными озадачило их британских коллег. «В те дни в интерпретации результатов была очень большая эмоциональная составляющая, – сказал влиятельный британский кардиолог Майкл Оливер. – Это слишком экстраординарно для меня. Я никогда не смогу понять эту сильнейшую эмоциональную реакцию по поводу снижения уровня холестерина». Его коллега в Соединенном Королевстве Джеральд Шейпер, изучавший племя самбуру в Кении, также не понимал американских сторонников гипотезы «диета – сердце»: «Такие люди, как Джерри Стэмлер и Ансель Кейс, подняли артериальное давление британских кардиологов до неправдоподобно высокого уровня. Это было что-то странное; это не было рациональным, это было ненаучно».

Редакторы The Lancet иногда высмеивали американскую одержимость. Почему американцы должны идти на жертвы ради низкожировой диеты? Их потрясло, что «некоторых верующих (в гипотезу «диета – сердце») давно уже не в расцвете сил, можно было увидеть в общественных парках в шортах и майках, занимающихся в свободное время физкультурой, а затем возвращающихся домой к еде предписанной калорийности, [когда] нет доказательств того, что такие действия защищают от сердечно-сосудистых заболеваний».

В The Lancet также прозвучала тревожная нота, которую вскоре подхватят другие. «Лекарство не должно быть хуже болезни», – писали редакторы, повторяя медицинское изречение «Не навреди». Возможно, уменьшение содержания жиров в рационе может привести к некоторым непредусмотренным последствиям, таким как недостаток «незаменимых жирных кислот» в рационе (это жиры, которые организм не может вырабатывать самостоятельно, а должен получать из пищи). Среди оппонентов гипотезы был Сеймур Дейтон, действительно обеспокоенный чрезвычайно низким уровнем арахидоновой кислоты, незаменимой жирной кислоты, присутствующей в основном в продуктах животного происхождения. Другим возможным следствием сокращения потребления жиров может стать увеличение потребления углеводов по той простой причине, что существует только три типа макронутриентов: белки, жиры и углеводы. Сокращение потребления продуктов животного происхождения (в основном белков и жиров) смещает потребление в сторону единственного оставшегося вида макронутриентов – углеводов. На практике завтрак без яиц и бекона (жир и белок) превращается в завтрак из хлопьев или фруктов (углеводы). Ужин без мяса часто состоит из макарон, риса или картофеля. В настоящее время эксперты жалуются, что изменение в питании, произошедшее во второй половине двадцатого века, привело к тревожным последствиям для здоровья. Поэтому страх редакторов The Lancet был явно оправдан.

В Соединенных Штатах Пит Аренс, который все еще был самым видным критиком разумной диеты, продолжал публиковать статьи, высказывая свое главное предостережение: гипотеза «диета – сердце» «все еще остается гипотезой… Я искренне считаю, что мы не должны… давать сейчас общественности широкомасштабные рекомендации по диете и лекарствам»^[54].

Однако к концу 1970-х годов количество научных исследований выросло до таких «неуправляемых масштабов», как выразился один патологоанатом из Колумбийского университета, что оно стало подавлять. В зависимости от того, как вы интерпретируете данные и взвешиваете все за и против, выводы могут быть совершенно противоположными. Двусмысленность, присущая исследованиям в диетологии, открыла дверь субъективной интерпретации, которая превращалась в догму. По словам эксперта по холестерину Дэниела Стейнберга, были просто «верующие» и «неверующие». Разные интерпретации данных были возможны и одинаково убедительны с научной точки зрения, но для «верующих» существовало только одно объяснение. А «неверующие» стали еретиками для правящих и авторитетных кругов.

Таким образом, общепринятые принципы современной науки были подавлены натиском сил, собранных в послевоенной Америке. Находясь в стадии впечатлительного детства, движимая стремлением вылечить сердечно-сосудистые заболевания, наука о питании преклонялась перед харизматичными лидерами. Обсуждаемая гипотеза заняла центральное место, огромные потоки денег потекли на ее проверку, и сообщество диетологов приняло гипотезу. Вскоре возможности для споров почти не осталось. В Соединенных Штатах начался гигантский эксперимент по питанию, полностью исключающий мясо, молочные продукты и жиры в рационе, и люди стали получать калории из зерновых, фруктов и овощей. Насыщенные животные жиры заменили полиненасыщенными растительными маслами. Это была гипотеза, представленная американцам как истина. Много лет спустя наука начала доказывать, что эта диета все-таки была не очень полезной, но к тому времени было уже слишком поздно, так как это было национальной политикой на протяжении десятилетий.