Цитаты из книги «Семья», страница 4

«Предоставим вождей их ошибкам.»

— Я становлюсь старой, — тихо ответила Анна Петровна, — и руки дрожат от слабости.

— Глупости. Кому ты это говоришь? Я живу с тобою почти полстолетия и не вижу в тебе никакой перемены.

Сколько раз она благословляла мужчин своей Семьи идти на войну! Она благословляла мужа, она благословляла сыновей. Пришла очередь внуков. Три поколения! Муж был убит за родину в мировой войне… Сыновья были убиты в гражданской войне, защищая свои идеалы. За что будут умирать внуки? Человечество? Человеколюбие? Но что такое эта любовь к человеку в наши дни? На которой стороне фронта эта любовь? Она сама – женщина и христианка, – не давала ли она благословение самым для себя любимым – встать, идти, убивать, быть убитым? Где выход? В полном прощении врага? В несопротивлении нанесением ран и убийством? Или же в полном смирении и страдании перед неразрешимой загадкой проблемы зла в человеческом мире? Допустим: дай кесарю кесарево. Но не слишком ли много стал брать себе кесарь?

***Казалось, она умела говорить на всех языках, потому что владела прекрасно одним – языком человеческого сердца.

***У каждого есть своя манера быть несчастным и выражать или не выражать это. Мать горевала по-своему. Она начинала тихонько петь. У нее еще оставался мягкий и приятный задушевный голос. Часто он обрывался на высокой ноте, и вместо взлета получалось пустое пространство. Но именно это и придавало ее пению какую-то небывалую печаль, какую-то интимную грусть, которая, казалось, ничем не могла быть выражена. В обычном состоянии ничто не могло заставить Мать петь. Она пела только тогда, когда чувствовала себя очень несчастной и больше не могла терпеть.

***<...> с чувством собственного достоинства и гордости, она похоронила свое горе в своем собственном сердце <...>

Мать была натурой скрытого горения. Такою была и Бабушка. Но Бабушку никто никогда не видел потерявшей самообладание. Возможно, все, что было личным, давно перегорело в ее сердце, и остался только пепел, и этот пепел остывал все более и более, и в нем не было уже ни огня, ни даже искр. Может быть, надо, жить до семидесяти лет, чтобы иметь этот пепел. Может быть, он уже начинал накопляться и в сердце Матери. <...> Возможно, наступит день, когда она скажет: «Письмо от моего бывшего мужа, твоего, Лида, отца. Пишет, что живет хорошо. Шлет привет от себя, жены и сыновей вам, Бабушка, и тебе, Лида».

Она это, возможно, скажет уже безразличным тоном, бесцветным и ровным голосом, и пепел в сердце будет лежать, не тронется. Но пока… пока…

***– Смерти нет, – сказала Бабушка, – есть перемена. Непонятная для нас и потому кажется страшной. Перемена – закон жизни. Она нас пугает, потому что она предвещает разлуку.

***У него были странные умственные навыки и привычки: он думал всегда по-французски, говорил по-русски, читал преимущественно по-немецки, писал всегда по-английски. Он объяснял это принципом экономии времени, пространства, энергии. Английский язык дает значительную экономию в бумаге и чернилах. Немецкие книги сообщают наибольшее количество деталей по научным вопросам. Французский язык, как французское вино, подбадривает и оживляет мысль. Русский же – единственный язык, на котором стоит еще говорить. Говоря хорошо по-русски, можно убедить кого угодно в чем угодно.

***Часто требуются обширные знания, чтобы понять невежество, и глубокая мудрость всегда имеет что-то общее с детской наивностью.

***<...> поменьше говори о любви. Слово унижает чувство.

***Ее отличительным качеством было удивительное понимание человеческого сердца, оправдание его в падении и глубокая к нему любовная жалость. Это, за неимением точного слова, называли в ней добротой. <...> Короче, она имела – в высшем развитии – то качество, которое отличает именно русскую душу и которое является причиной многих русских исторических успехов и неудач: слепая, нерассуждающая человечность.

***Сила ее веры, простой и радостной, была поразительна. Сомнение в существовании Бога было единственным человеческим состоянием, неизвестным игуменье. Она говорила, что все люди верят в Бога, хотя многие и не догадываются об этом, и что без веры никто не мог бы жить даже и минуты – до того бы ему, неверующему, страшен стал мир. Отрицание веры и Бога, она рассматривала как одну из злых детских шуток, злейшую из всех, правда, но все же шутку. <...>

***

Никто из них еще не жил в мире, где не было Бабушки, она сплеталась с жизнью, как свет, как воздух.

***Шестого января по новому стилю, в холодный, ветреный и хмурый день Семья готовилась встречать рождественский сочельник.

У них не было денег на елку, а без елки какой же сочельник для Димы? – и профессор предложил нарисовать елку на стене столовой.

– Дайте волю воображению, – поучал профессор, рисуя, – и ваша жизнь станет полней и прекрасней. Идея вещи всегда более привлекательна, чем вещь сама по себе. Начать с того, что идея бессмертна и неуязвима, вещь же портится, гниет, разрушается. То же можно сказать и о чувствах. Воображаемые чувства и их воображаемый источник сильней настоящих. Самый бедный человек – это тот, кто живет настоящим. Он – нищий. Он жалок. Его жизнь скучна в математически точном ходе деталей. Им управляет неумолимый закон механики. А мечтатель? Он парит высоко. Он неуязвим. И помни, Дима, только человек с воображением может быть творцом; без него – он раб четырех арифметических действий. Итак, смотри: вот наша рождественская елка!

***Да, помимо видимых связей между людьми – жена, брат, муж, сын – есть еще другие, не обусловленные родством, связи жалости, сострадания, любви, и они самые сильные на свете, именно они и соединяют людей в семью.

***Людские пороки меняются, дробятся, зависят от времени, положения и места. Но добродетель одна: любовь к жизни, к человеку и к духовной свободе. Тот был и жил человеком, кто получил ее и пронес через жизнь.

***«Существует 36 достойных путей встретить врага. Лучший из них – убежать от него».

***– Мама, какой самый большой дар женщина может принести тем, кто ей дорог? Любовь? Искусство?

– Ни то, ни другое, – ответила Мать. – Самый большой дар – это преданность и нежность. Только они и соединяют людей в Семью.

***

Не важно, как долго жить, важно — как жить.

Страдать от врага — это естественно, чего же и ожидать от врага? Но получить такой тяжкий удар от горячо любимого друга было свыше сил.

... Парикмахера тебе не нужно. Причешись сама. Парикмахерская прическа только старит девушку.

С любовью всегда лучше не спешить.

— Насколько я знаю, — мягко заговорила Бабушка, — англичане не верят гаданиям. С ранних лет учатся полагаться на свои силы и верят, что человек сам строит будущее.— Они так верят? Ха! — Мадам Милица зловеще засмеялась. — До каких ужасов доходит цивилизация! Мне жаль англичан.

...стратегия вообще не есть наука, так как в ее приложении к делу играют роль не столько фактические данные — число верст, пушек, солдат, — сколько глупость главнокомандующего.

— Я молюсь Божьей Матери.

— Не Иисусу Христу?

— Редко. Есть вещи, которые не скажешь мужчине.