Читать книгу: «Гарри и его гарем – 12»

Пролог

Когда Верховный вернулся в свой кабинет, он опустился в кресло и крепко задумался.

Призрачная Фортуна всё же права: если убрать Марка, то последствия могут быть самыми разными. И это в любом случае нарушит нынешний, устоявшийся баланс. Но и троица, – Марк, Гарри и Талия – находящаяся так близко друг к другу – тоже не очень хорошо. Почему? Да потому что они могут создать цепочку нежелательных событий. Это необязательно произойдёт, но и исключать такое нельзя. А если всё же случится, то у Верховного прибавится хлопот, которых ему совсем не хотелось.

Он рассматривал и другой вариант – например, ускорить прямое противостояние Марка и Гарри. К последнему у него, конечно, появилась некая симпатия, но не настолько сильная, чтобы жалеть его. Пусть победит сильнейший.

Однако и в этом варианте были нюансы. И один из них – сама Фортуна. Сначала Верховный думал, что она так печётся о Гарри в знак благодарности за то, что он вытащил её из заточения. Но вскоре стал замечать: это нечто большее. Да, ему было известно про тот их поцелуй. Но это всего лишь поцелуй, ни к чему не обязывающий.

Могла ли Фортуна начать любить этого человека по-настоящему? Этот вопрос действительно занимал Верховного. Но он, как и она, знал про разницу чувств людей и богов, и поэтому сомневался, что такое вообще возможно. Фортуна ему тоже не ответит. Может быть, она и сама не знает ответа.

Он нахмурился, вспоминая разных богов, с которыми был знаком. В основном у них были отношения между собой. Однако попадались и исключения. И, как бы ни хотелось это вспоминать, сам Верховный – один из них.

Ему было неприятно возвращаться к тому воспоминанию. Он, один из высших богов, не считая тех, кто стоит над ним, умудрился влюбиться в обычную девушку. Что тогда, что сейчас он не находил объяснения, почему это с ним произошло. Но, не желая потерять свою божественную сущность, отказался от той девушки. И всё равно постоянно наблюдал за ней, видя, как из молодой и красивой она превращается во взрослую, а затем становится седой старушкой, которая вскоре умерла. Только после этого он задумался, что, возможно, стоило прожить с ней счастливую, пусть и короткую жизнь, чем жить веками, но не ощущать себя нужным. Получается, вся его божественная жизнь – только работа.

Признаться в том, что он испугался стать обычным смертным, не хотелось даже самому себе. Но так и было. Верховный имел право, как и любой бог, отказаться от божественной сущности, чтобы прожить обычную жизнь. Вот только это навсегда. Обратного пути нет. Поэтому он и остался многовековым богом.

Он вновь мысленно вернулся к Фортуне. Что-то подсказывало ему, что она из тех, кто способен отказаться от божественной сущности. Он её давно знал. И хотя она всегда держала лёгкую улыбку и играла весёлое настроение, он понимал: это лишь маска, которую она не снимает. Скорее всего, Фортуна, как и он, не чувствовала себя по-настоящему счастливой. Похоже, вообще все боги забыли, что такое счастье. Может, дело в их долголетии, может, они просто утратили это чувство, а может… Вариантов много.

Жить долго – не значит жить счастливо. В этом Верховный убедился сегодня в очередной раз. И зачем тогда такая жизнь?

Наверное, единственное, что его держало, – ответственность. Ведь, как и у людей, при смене власти могут произойти всякие изменения, и не всегда хорошие. И тут его осенило: он живёт и работает только ради того, чтобы миры были стабильны, чтобы не распались, превратившись в ничто.

Вот ради чего он живёт. Вот ради чего стоит каждый день продолжать работать.

В этом и заключался его божественный смысл. Не для себя – для других.

Желание заниматься делами вновь появилось. В конце концов, он не бесполезен, и куда важнее тех божков, что следят за отдельными континентами или небольшими участками земли и воды.

Ощущая внутренний подъём, Верховный вернулся к привычной работе.

Глава 1. Знакомство с ядовитой

Услышав моё согласие сопроводить, ламия медленно слезла с кровати и поползла ко мне, двигаясь плавно, с лёгким шуршанием чешуи по полу. Если Мелия наблюдала за этим с довольной улыбкой, то я внимательно разглядывал движения её хвоста, следя, как мышцы под гладкой чешуёй работали точно и уверенно. Наверняка она могла передвигаться и лёжа, но сейчас двигалась так, что верхняя часть тела оставалась вертикальной. И у меня возникло чувство, что я никогда не смогу привыкнуть к ламии.

Оказавшись рядом, Риллиан опустилась чуть ниже, подстраиваясь под мой рост, чтобы наши глаза встретились на одном уровне. Когда она стояла во весь свой рост, – пусть это и звучит странно, учитывая отсутствие ног – возвышалась надо мной, и хвост служил ей опорой и инструментом для регулировки высоты.

Мы замерли, глядя друг другу в глаза. На таком близком расстоянии я почувствовал нечто вроде гипноза. В этих зелёных глазах уже не считывалась чужеродность, от которой поначалу пробирал холодок. Напротив, взгляд притягивал, открывая передо мной глубокую, светящуюся изнутри бездну, в которой хотелось утонуть.

– Заочно мы уже знакомы, – начала она своим необыкновенным голосом, вырывая меня из странного транса, – но считаю нужным всё равно представиться. Меня зовут Риллиан.

– Приятно познакомиться, – произнёс я, хотя и были сомнения насчёт уместности слова «приятно». – Ну а я – Гарри.

– Так у вас принято? – улыбнулась она, протянув руку. И улыбка, к моему удивлению, вышла неожиданно мягкой, а клыки, поблёскивающие в уголках рта, не портили её, а наоборот, придавали особый шарм.

– Обычно руки жмут друг другу мужчины, – объяснил я. – Но и женщинам тоже можно пожать, это не запрещается.

Стараясь не задерживать взгляд на её глазах, протянул руку и пожал её ладонь. Кожа оказалась тёплой, приятной на ощупь, и в тонких пальцах скрывалась ощутимая сила, при этом никаких грубых мышц и в помине не было. Сочетание нежности и скрытой мощи производило впечатление.

– Гарри, прости, что спутала и напала на тебя, – произнесла Риллиан, когда мы обменялись рукопожатиями.

– Я всё понимаю. Будь я в твоём состоянии, мог бы вытворить тоже нечто подобное.

– Не держишь зла? – Она начала наклонять голову из стороны в сторону, повторяя тот самый жест, что был в момент, когда скрутилась вокруг меня. Видимо, так проявлялось её любопытство.

– Нет, не держу. Главное, что всё закончилось хорошо.

Она приблизилась плавно и без предупреждения обняла меня. На секунду я растерялся, чувствуя тепло её тела и мягкое прикосновение кожи, но потом ответил на объятие, снова ощутив тот самый лёгкий сладковато-ореховый аромат с нотками специй. Очень необычное, но приятное сочетание. К тому же запах был лёгкий и ненавязчивый.

– Я так благодарна, что ты вмешался и спас меня, – тихо сказала она, уткнувшись в моё плечо. – И спасибо за то, что согласился проводить меня.

Согласие-то я дал, но прекрасно понимал: мотивы у неё больше простой благодарности и желания показать земли ламий. Могла бы попросить проводить Мелию, и та без сомнений согласилась бы. Да и сама Риллиан вполне способна отправиться в путь одна: деньги, зелья для стабилизации ауры – всё было бы ей обеспечено. Хотя нет. Из-за Падшего она попала сюда, получается, нелегально, поэтому к ней возникли бы вопросы. И всё равно, она выбрала меня, особо не учитывая мои планы и дела, действуя так, словно уверена в моей готовности пойти за ней. И, если честно, я тоже был заинтересован. Не в её обществе как таковом, а в зелёной ядовитой энергии, которая мне крайне нужна.

– Пожалуйста, – только и ответил я, после чего убрал руки с её спины. Слишком долго касаться её не хотелось.

Поняв, что с объятием пора заканчивать, Риллиан отстранилась, посмотрела в сторону Падшего, а затем, взглянув на меня, улыбнулась и просто спросила:

– А можно я его съем? О нём тогда никто не узнает, ведь ничего не останется.

– Чего ты сказала? – спросил я, решив, что мне показалось.

– Ну съем этого плохого человека, – повторила она и, открыв рот, высунула раздвоенный язык, который был длиннее обычного человеческого раза в два точно. И цвет имел, как ни странно, обычный – розовый.

– Я понимаю, что ламии сильно отличаются от людей, но это слишком, – ответил я, взглянув на Падшего. Тот молчал, но по его взгляду было заметно, что испугался.

– Плохая шутка? – Риллиан вздохнула, посмотрев почему-то на Мелию.

– А мне шутка понравилась, – улыбнулась та и тут же усмехнулась. – Особенно лицо Падшего.

– Ну если бы я знал тебя получше, – сказал я Риллиан, – то, может, и понял бы, что это шутка. А так я ламий вообще никогда не видел.

– Мы разные. У нас есть несколько видов, и встречаются такие, кто не прочь полакомиться кем-то разумным. Они считают, что так становятся сильнее. Но они просто дикари, ничего не понимают. Конкретно мой вид не ест разумных, можешь не волноваться. – Риллиан вновь сосредоточила всё внимание на мне. – Но пахнешь ты вкусно, – отметила она.

– Ты, кстати, тоже, – ответил я и даже смог улыбнуться. Чем дольше находился рядом с ней, тем проще становилось. Наверное, шансы привыкнуть к ней всё же есть.

– Рада слышать, – улыбнулась она.

– Риллиан, я понимаю, что тебе неприятно будет вспоминать всё то, что сделал с тобой этот плохой человек, но мне бы хотелось услышать от тебя, как всё началось и что вообще было. Это важно. Чтобы знать, как с ним поступить.

Она задумалась, вроде хотела даже сесть своим хвостом мне на колени, но в последний момент передумала. Вместо этого скрутила хвост, сделав из него некое подобие кресла, и села, положив на него голову.

– Сейчас всё расскажу.

* * *

Выслушав Риллиан, я убедился, что Падший, конечно, выродок, но не совсем конченный.

Её версия событий совпадала с тем, что рассказывал он. Оказалось, он действительно в основном пользовался зельями. Удушение попробовал лишь раз, но понял, что бесполезно – ламия лучше умрёт, чем даст яд. Поэтому не бил её. Все повреждения органов – результат именно зелий.

Если бы не его дочка, не его жена и не старенькие родители, я б его вообще не жалел. Сам вряд ли стал бы с ним расправляться, но оставить его наедине с Риллиан вполне мог. Сейчас она успокоилась, а тогда, в ярости, могла бы растерзать его на части – в прямом смысле этих слов. Ему просто повезло, потому что он нужен семье. Не виновата же его кроха, что у неё такой папа.

Прежде чем ложиться спать, мы обсудили дальнейшие действия. Первым делом решили взять с Падшего клятву. Мелия, не имея здесь ни одного бога, не могла этого сделать. Риллиан просто не хотела с ним связываться. Поэтому только мне и оставалось это сделать.

Наши боги – в моём случае Фортуна – приняли его клятву. Я прекрасно помнил, как немного ошиблась Блиди, когда брала клятву у мага крови Кира, поэтому составил всё максимально подробно, до мелочей. Теперь, нарушив обещание, Падший лишится не только своей жизни. Вся его семья погибнет. Да, жестоко. Зато я уверен, что он будет помнить об этом каждую минуту и не посмеет оступиться, даже косвенно навредив мне или моим близким. И молчать будет обо всём, что здесь произошло. Отныне в случае вопросов он ничего не знает и ничего не помнит. Ну а как объяснит Марку отсутствие яда – это его забота. Я лишь подсказал ему идею заменить яд чем-то иным, ведь Марк точно не станет проверять средство на себе. Да и идти к магам или алхимикам тоже не рискнёт – сразу возникнут вопросы. К тому же, насколько мне известно, если яд не оставляет следов, распознать его люди не смогут. А когда Марк поймёт, что яд не сработал, Падший при желании сможет быть уже очень далеко вместе с семьёй. По сути, мы подарили ему вторую жизнь. Вот пусть и решает, как ей распорядиться.

Несмотря на то, что с ним всё было решено, отпускать его пока никто не собирался, ведь Риллиан нужно где-то переночевать, а возможно, и задержаться ещё на день. Как получится. За жильё, естественно, будет платить Падший, и он же будет приносить ей еду, потому что лишние глаза тут ни к чему. Если бы не мощная магическая защита постоялого двора, дворфы могли бы заметить неладное. Собственно, поэтому он и выбрал «Красивый Нижний», рассчитывая, что его тёмные делишки останутся незамеченными. Ну, кроме меня с Мелией, разумеется.

Так как Риллиан давно не ела и выглядела уставшей, Мелия угостила её своей демонической пищей, которую я уже пробовал. И Риллиан была в восторге: ела быстро, с аппетитом, запивая почти каждый кусок. Особенно ей понравилось мясо. Хотя кто его не любит? Я тоже люблю. Но она ела так, будто зависима от мяса.

Мелия составила ей компанию, но брала совсем понемногу, больше ради поддержки. А я наблюдал за ними с искренним интересом. Настолько разные, а ели и переговаривались так, словно давно знакомы. Короткие фразы, лёгкие взгляды и спокойная атмосфера.

В какой-то момент я заметил, что в процессе еды Риллиан стала выглядеть гораздо более человечной. При её клыках можно было ожидать, что она будет отрывать от мяса большие куски. Но нет – ела аккуратно, почти изящно. Я даже улыбнулся. Ещё недавно она едва не погибла, а теперь сидит довольная и спокойная. И я вспомнил, как на какой-то миг собирался не вмешиваться, наблюдая за Падшим. Хорошо, что не стал тянуть.

Когда обе закончили, настало время отдыхать. Падшего мы развязали: благодаря клятве он теперь не представлял угрозы. На всякий случай я оставил при себе его пистолет и магические аксессуары, пообещав вернуть, только когда мы распрощаемся с ним. Он стал вежливым до невозможности, уступил кровать Риллиан, а сам устроился на полу на своей ткани. Мы оставили ей зелья, чтобы она могла поддержать организм, если станет плохо. И Падшему строго наказали приглядывать за ней, не отходя далеко, чтобы в случае чего помог.

Войдя в свою комнату, я сел на кровать, выдохнул и сказал:

– Да уж, пожалуй, это одна из моих самых необычных ночей. И спать уже как-то совсем не хочется.

– Согласна. – Мелия подошла к окну и посмотрела на кристаллы на потолке пещеры. – Если верить свету кристаллов, то до утра осталось совсем чуть-чуть.

– Ну, если тебе не спится, то рассказывай, о чём ты не хотела говорить при Падшем. – Я похлопал по кровати. – Садись.

– Да я хотел тогда сказать, – Мелия подошла и села рядом, слегка поправив крыло, – что если ламии умеют настолько хорошо работать с аурой, то у них есть шансы стать бессмертными. Ну или хотя бы очень долгоживущими. Не думала я, что они настолько разовьются, когда отделятся от нас.

– Кстати, вот это как раз очень интересная тема. Ты наверняка знаешь о ламиях больше, чем Мина, раз уж они тебе какие-никакие родственники.

– Родственники, – усмехнулась Мелия. – Не родственники, конечно, но родственные. Исток-то у нас один.

– Не важно. Давай рассказывай, мне очень интересно.

– Нет, подожди. – Она сделала паузу и посмотрела на меня чуть хитрым взглядом. – А чего ты при Риллиан сам не свой? Вон с Падшим вёл себя так, что удивил меня. С ней же теряешься. Она тебе настолько неприятна?

– Не знаю даже, как тебе объяснить. Я как будто подсознательно не могу её принять. Умом-то понимаю, что она тоже разумная, говорит с нами на одном языке, друг друга понимаем. Но она мне совсем чужая. Со мной такое впервые.

– Ну я тоже вижу ламию впервые, но… – Мелия задумалась, глядя в пустоту. – Ну да, у нас много общего, что сближает. Но всё равно, ламий я прежде не видела, как и ты. Только читала в книгах, на картинках видела, и всё.

– Тебе всё равно проще, как ни крути.

– Так скажи, она тебе хоть внешне нравится?

– Сложный вопрос. И да, и нет. Говорю же: не могу принять, хоть убей. Я сейчас даже чувствую себя девчонкой, которая не может определиться, кого она на самом деле любит, – усмехнулся я собственному сравнению.

– Сложно, наверное, быть человеком, – улыбнулась Мелия, но без насмешки. – Ну да ладно. Главное, что ты ей понравился.

– Тоже заметил. И пахну вкусно, – усмехнулся я уже в который раз.

– И она пахнет тоже вкусно.

– Пожалуй, это единственное, что мне точно понравилось, – заметил я. – Но ты от темы ламий не уходи, раз уж мы всё равно пока не спим.

– Это долгая история.

– Я думаю, времени хватит.

– Значит, слушай.

И я, вдруг неожиданно для себя зевнув, устроился поудобнее и приготовился внимать словам Мелии. Надо будет ещё перед сном подлечить себя, чтобы проснуться здоровым.