Тесная связь

8

– Есть хочешь? – крикнула Настя с кухни.

– Позже, может.

– Я купила тебе белье. А то ты свой единственный комплект каждый день стираешь. На кровати, посмотри.

«А я-то думаю, что я забыла? В магазин зайти забыла» – Ника заглянула в пакет: – Настя, миленькая, спасибо тебе огромное! До сих пор не могу понять, кому понадобился ворох трусов.

– Извращенец какой-то, сто процентов, – отозвалась Настя. – Читала, есть такие. Кто-то получает удовольствие от еды, а кто-то от чужих трусов.

Ника похолодела. Одному извращенцу она сама понадобилась шесть лет назад, в итоге ее выкрали по его заказу. Случайность ли, что вскрыли именно ее квартиру и забрали только нижнее белье? Возможно ли, что этот человек затаился и до сих пор наблюдает за ней? По коже прокатилась противная дрожь страха.

«У меня просто едет крыша», – сказала себе Ника. – «Это первый странный случай за шесть лет. Просто совпадение. Тот человек хотел получить молодую девочку. А я уже выросла».

– Ника?

Ника выронила пакет из рук. Проклятье. Может, ей следует позвонить психологу?

– Что?

– Ты говорила следователям, что у тебя пропало белье из квартиры?

– Нет. Как-то неловко, что ли. Всего лишь тряпки.

– Не думаешь, что ты утаиваешь от следствия важные детали? – Настя зашла в комнату и уперла руки в бока. – А вдруг это не первый случай? Ладно, если бы что-то действительно ценное взяли: ноутбук, деньги, золото. Но чужое белье?

– Я об этом думала. Верно, позвоню завтра следователю. Довольна?

– Конечно. Не хочу, чтобы ко мне тоже залезли эти маньяки.

Ника вымучила из себя улыбку. Это просто совпадение.

Звонок заставил ее в очередной раз вздрогнуть. Ника сделала мысленную пометку позвонить все-таки психологу и выпросить у него успокоительное. Посмотрела на экран смартфона. Незнакомый номер. Сбросила звонок. Следом пришло сообщение: «Это Алекс. Возьми трубку».

– Давай я отвечу, прикрою тебя, – предложила Настя, глядя на то, как Ника скидывает звонок.

– Нет, все в порядке, – поспешно ответила Ника. – Ошибочка вышла. Я отвечу.

– Ого, и кто это? – заинтересовалась Настя, пытаясь заглянуть в смартфон.

– Ну тебя, – расплылась в улыбке Ника и ответила на звонок: – Слушаю.

– Привет.

– Привет. Я не знала ваш номер, поэтому так вышло.

– Незнакомые номера и все такое, – Алекс рассмеялся в трубку. – Понимаю. Как насчет ужина?

Ника замялась, глядя в окно. Поздний вечер. В такое время лучше находиться в доме за запертой дверью. Но это же Алексей. Волна радостного возбуждения нарастала глубоко внутри, подавляя сомнения.

– Да, хорошо, – Ника была рада, что Алексей не видел ее пылающие щеки.

– Через полчаса я заеду за тобой.

Настя, изогнув бровь, наблюдала за сменой цветов на лице Ники.

– Дай угадаю – главный редактор?

Ника рассмеялась и развела руками. Настя присела рядом.

– Ника, я тебя знаю давненько уже. Ты же социофоб. Боишься всех и вся. И мне очень странно, что ты сразу соглашаешься пойти с человеком, которого знаешь от силы неделю. Он, конечно, мужик видный, и машина у него что надо. Но все-таки.

Ника покраснела еще больше, и спрятала лицо в ладонях.

– Так-так, неужто снежная королева начала таять? – ухмыльнулась Настя. – Что, понравился он тебе?

– Хватит, – воскликнула Ника, шутливо толкая Настю. – Это просто ужин. С коллегой.

– Ага. Ужин с коллегой. И обсуждать будете, наверное, роман Анны Сергеевны? – Настя стала серьезной. – Ника, если что – звони, ладно? Возьму такси и приеду за тобой. Мало ли, может, тебя приступ накроет очередной. Собирайся, редактор сейчас приедет.

Когда Ника вышла на улицу, темно-серый Lexus уже стоял у подъезда. Передняя дверь открылась. Ника забралась в автомобиль и повернулась к Алексею.

– Я подумал, что было бы неплохо поужинать вместе, – Алексей пристально смотрел на Нику, поглаживая руль пальцами.

Ника хотела заметить, что можно было заехать и сразу после работы, но подумала, что будет выглядеть глупо. Будто напрашивается на ужин. Поэтому просто сказала:

– Да, наверное. Я не успела еще поесть.

– Отлично. Как насчет «Интер»?

Сразу вспомнился директор и Ника поежилась.

– Может, лучше в то кафе, в котором были в прошлый раз? Оно не так…подавляет что ли.

Алексей кивком показал, что услышал и надавил на газ. Ника украдкой бросала взгляды на его профиль. И с удивлением поняла, что чувствует себя не в своей тарелке. То ли замкнутое пространство так действовало на нее, то ли этот мужчина за рулем, но она хотела быстрее вылезти из автомобиля. Поэтому, когда Lexus остановился у знакомого кафе, Ника не сдержала вздох облегчения, и быстро выскочила из машины. Алексей прошелся пальцами по волосам, раскидав их в разные стороны. Челка повисла по обе стороны лица, свисая ниже подбородка, и Ника заворожено уставилась на него. Алексей, заметив это, вопросительно изогнул бровь.

– Просто это выглядит так…необычно, – смущаясь, сказала Ника, кивнув на волосы Алексея. – Ну, длинные волосы у мужчины. Обычно все с короткими стрижками.

– О. Надо же, – усмехнулся Алексей, выходя из автомобиля. – Тебе нравятся длинные волосы. Почему сама так стрижешься?

Ника машинально схватилась за свой хвостик на затылке. Волосы уже отрасли. Надо сходить в парикмахерскую, срочно.

– Просто так, – неопределенно ответила Ника. – Мне так нравится.

– Ты непоследовательна, – заметил Алексей, открывая перед ней дверь и пропуская вперед.

– Мне нравятся длинные волосы у других, – глухо пробормотала Ника, устраиваясь за столиком. – Мне лично они мешают. Слишком много…проблем с ними.

– Понятно. Вопрос закрыт, – рассмеялся Алексей, протягивая Нике меню. – Выбирай.

– Я передумала. Только кофе, пожалуйста, – внезапно Ника захотела домой. Разница между ожиданием встречи и ощущениями от находящегося рядом человека вгоняла ее в ступор. «Да что со мной не так?» – хотелось кричать. Алексей молча ее изучал.

– Глаза, – резко сказала Ника, наклоняясь вперед. – У вас зеленые глаза?

– Прошу прощения?

– Я была уверена, что они темно-карие, почти черные, – «паника, уймись».

– Линзы, – после секундной заминки ответил Алексей. – Слышала о них?

Линзы и Алексей никак не совмещались в сознании Ники. Зачем ему линзы?

– У меня зрение неважное. Иногда экспериментирую с цветом.

Это имело смысл.

– Прошу прощения, – неловко улыбнулась она. – Я иногда слишком дотошная, могу вытрясти из человека то, о чем он даже и не собирался рассказывать.

– Я не против, – вкрадчиво ответил Алексей. – Ты можешь трясти меня, как тебе вздумается.

Звучало двусмысленно. Ника покраснела и опустила глаза на свои руки. Официант принес ее кофе.

– Лекс, вы не будете ужинать?

– Лекс? – удивленно переспросил Алексей.

– Да, вы же просили сокращать так. Помните? Я назвала вас Алекс, вы ответили, что Лекс привычнее.

– Алекс, Лекс – какая разница, – процедил Алексей. – Одно и то же, как мне кажется. Ника, буду честен – ты меня очень заинтересовала. Прошу, расскажи мне о себе.

«Еще чего», – первая мысль, которая промелькнула в сознании Ники. Алексей накрыл ее пальцы своими и сжал. Нику накрыла тихая паника. Она выдернула свои пальцы и глубоко вздохнула, поднимая глаза на сидящего перед ней человека. Он прищурился.

– Послушайте, господин главный редактор, – Алексей при этом обращении слегка приподнял уголки губ. – Я, наверное, очень устала. Не следовало мне принимать ваше приглашение, вы меня извините. Может, в другой раз.

В глазах Алексея стыл холод, но губы продолжали улыбаться.

– Ника, я все-таки настаиваю на продолжении знакомства. Если для тебя здесь слишком людно, поедем ко мне домой. Открою бутылку вина, расслабишься. Я не кусаюсь, поверь, – Алексей сложил руки на столе и наклонился вперед, глядя на Нику в упор.

«Спокойно, здесь куча народа. Никуда он меня не увезет», – Ника достала свой смартфон и вызвала в приложении такси. Потом неловко пожала плечами.

– У меня разболелась голова, – Ника сама поморщилась от своих слов: какая банальность. – Я поеду домой. Увидимся на работе.

Алексей безуспешно пытался скрыть разочарование.

– Я отвезу.

– Я вызвала такси. Благодарю. До завтра.

Это было похоже на трусливое бегство с поля боя.

Когда Ника влетела в квартиру, Настя смотрела сериал с кружкой чая. Удивленно посмотрела на Нику, на часы.

– Что-то ты быстро, – протянула она, убавляя звук.

– Угу, – пробормотала Ника.

– Поела хоть?

– Не хотела.

– Ты же прыгала от радости, когда он позвонил. Что случилось?

– Ничего. Я пойду спать. Голова болит.

– И ничего не расскажешь даже?

– Нечего рассказывать.

Весьма содержательная беседа.

9

– Ого! Кого я вижу! – невнятно пробормотал Степан, прищуриваясь и пытаясь навести резкость в глазах.

– Знакомый? – спросила светловолосая девушка, повиснув у Степы на шее в танце.

– Можно и так сказать. Погоди минуту, – Степа снял руки девушки со своей шеи и подтолкнул ее к столику. – Посиди немного.

Музыка в ночном клубе оглушала, и Степану пришлось несколько раз прокричать официанту на ухо вопрос.

– Он около часа тут сидит, – официант, наконец, понял, что от него хочет Степан, и кивнул в сторону барной стойки. – Накачивается коньяком. Вторую бутылку допивает.

«Завтра помрет», – подытожил Степа, проталкиваясь сквозь танцующую толпу к бару.

Главный редактор был мрачен и лишь слегка пьян. Он не шевелился, уставившись непроницаемым взглядом в свой бокал. Степану показалось, что главный редактор мыслями находится совсем в другом месте.

– Алексей, – Степа забрался на соседний стул и положил локти на стойку. – Вам, может, хватит на сегодня?

Алексей повернул голову, и Степану стало жутко, такая пустота была в его глазах. Алексей допил коньяк и вновь наполнил бокал, обхватил его пальцами и опустил голову.

– Может, вам такси вызвать? – не отставал Степа, глядя, как бармен ставит перед редактором третью бутылку.

– Уходи, – глухо ответил Алексей.

– Не могу, – возразил Степа. – Вы же коллега, своих не бросаем. У вас явно что-то случилось. Может, я могу помочь?

Алексей криво усмехнулся. Сегодня день рождения его девушки, которую он любил до беспамятства и давно потерял. Она была такой наивной, такой чистой, как мечта. И ему удалось поймать эту мечту. Ненадолго. Алексей опустошил еще один бокал, ощущая лишь легкое опьянение. Не получится у него сегодня напиться и отключиться. Он повернулся к Степану.

– Ты исчезнешь сегодня или нет? У тебя что, других дел не имеется в ночном клубе?

Степа скосил глаза на девушку за своим столиком.

– Нет, не имеется. Буду с вами пить. Бармен, подай бокал.

– Вот черт, – Алексей забрал бутылку коньяка. – Мал еще, иди плясать.

Степан потер переносицу:

– Мне, вообще-то, тридцать.

– С ума сойти, – пробормотал Алексей, наливая себе снова. Выпил залпом и закашлялся. Откинул челку со лба. Может, и правда хватит без толку переводить алкоголь. Скосил глаза на Степана:

– Ты вообще что здесь делаешь в такое время? Завтра на работу.

– Действительно, – язвительно пробормотал Степан. – Сами-то будете? На работе? – И, пересчитав пустые бутылки перед редактором, добавил: – Если честно, я бы уже скончался. Прямо здесь.

Алексей хмыкнул.

– Иди домой, Степан.

– Я тут рисовал.

– Прошу прощения? – Алексей решил, что ослышался, и недоуменно окинул взглядом Степана, потом помещение ночного клуба. На танцполе бесновались тела различной степени опьянения, девушки трясли головами, пытаясь исполнить хэдбэнд, опутывая волосами всех, кто находился поблизости и стараясь попасть в такт музыке. И не только девушки, понял Алексей, присмотревшись внимательнее. Лучи прожекторов вкупе с колорченджерами окрашивали танцующих в причудливые цвета, выхватывая из толпы неестественно изгибающиеся отдельные фигуры и иногда официантов, пытавшихся донести заказ целым до столиков. При включении стробоскопов весь этот муравейник начинал двигаться слайдами, будто изображение пропустили через диапроектор. Два ди-джея в наушниках за пультом умело управляли человеческим морем, меняя ритм музыки на более спокойный при излишнем возбуждении танцоров. Уши периодически закладывало от шума, басы создавали вибрацию по всему телу.

– Ты, конечно, прав. Это самое подходящее место для занятий живописью, – заключил Алексей. Начинала побаливать голова. Картинка перед глазами начала расплываться. Возможно, еще и получиться отключиться.

– Вы не поняли, – прокричал Степа. – Заказчик хотел встретиться здесь для обсуждения эскиза с Никой, но она отказалась. Отправили меня зарисовывать. Ладно, я пойду, действительно поздно уже.

Затуманенный разум Алексея крайне отрицательно относился к попыткам запустить мыслительные операции и зацепился только за одно слово. Ника. Ника? Проклятье.

– А ну-ка постой.

Степан послушно остановился.

– Присядь обратно, – Алексей подозвал бармена. – Кофе черный двойной. И побольше. Без сахара. И таблетку аспирина.

– Вы точно помрете, – мрачно предрек Степан.

– Не сегодня, – Алексей сфокусировал на Степане взгляд. – Что там с Вероникой? Кто и куда ее отправлял?

– Заказчик захотел крутые визитки, чтобы не были похожи на другие. Ну, знаете, на стандартные: логотип, контакты и фамилия. Денег заплатил, чтобы встретиться в ночном клубе. Дмитрий Борисович хотел отправить Нику. Можно тоже кофе? – последний вопрос Степа адресовал бармену, ставившему огромную кружку перед редактором.

– Молодую девушку в ночной клуб. На встречу с неизвестно кем. Я верно понял? – процедил Алексей.

– Верно. Только он тоже хотел пойти, сопровождать. Я так подозреваю, что директор просто хотел гульнуть с Никой. Знаете, – громко прошептал Степан, склонившись к уху Алексея, – он же давно сохнет по ней.

– Знаю, – злобная гримаса на миг исказила лицо редактора, но он быстро взял себя в руки. – Давно – это сколько?

– Лет пять уже. Он ее пригласил на стажировку в типографию, когда она еще студенткой была. Уже тогда начал уделять ей особое внимание. Сначала кофе и конфеты приносил без повода, потом начал на праздники дорогие подарки дарить. Полине – цветы и торт, Нике – золотой браслет либо билет на курорт. Согласитесь, это очень уж заметно.

– Соглашусь. А она что?

– А ничего. Сначала делала вид, что ничего не понимает. Может, надеялась, что пройдет у него заскок. Потом прямо ему сказала – Дмитрий Борисович, остынь. Иначе уволюсь. Он и испугался. Подарки все обратно относила, под дверь ему складывала.

– И что он?

– Перестал навязываться так явно; по крайней мере, я не вижу. Бывает иногда, как сегодня, например. Но это редко, Ника заявлением ему помашет перед носом, он присмиреет. И вообще, – Степа доверительно понизил голос, – он странный, наш директор. Я за все годы, что работаю у него, ни разу не видел его с женщиной. Даже фотографии ни одной нет. Даже слухов нет.

«Я тоже странный, если судить по таким критериям», – подумал Алексей и невесело усмехнулся.

– Ника – она тоже со странностями, – продолжал откровенничать Степан, отпивая кофе, – Она людей боится. – Алексей насторожился при этих словах. – Когда только пришла к нам, шарахалась ото всех мужчин на работе, даже от древнего уборщика, хотя он веник-то с трудом поднимал. Общалась исключительно с женщинами и исключительно в рамках работы. Директор ее, конечно, здорово пугал тогда своими нежностями. Она часто плакала в подсобке. Я слышал, но проходил мимо, чтобы не пугать еще больше.

Алексей молча пил свой кофе, запоминая информацию. Он был прав, что-то произошло с ней, и это связанно с мужчиной. В голову лезло только изнасилование в юном возрасте. Это серьезная психологическая травма, и судя по поведению Вероники, так все и было.

– А потом она к нам привыкла. Сначала начала разговаривать. Знаете, такие пробные фразы – скажет и сожмется, как ежик. Убедилась, что мы не кусаемся, осмелела. Теперь постоянно ковыряет нас, бедных работников. Обидно даже бывает. А вообще, – Степан сделал широкий жест рукой, пролив кофе на стойку, – она считает нас семьей. Мне так кажется.

Бармен мимоходом протер стойку. Ди-джеи запустили очередную волну адреналина на танцпол. Незнакомая девушка решила, что самое время познакомиться и присела к Алексею на колени. В висках стучало все сильнее, и Алексей сжал зубы, спихивая девушку.

– А ты?

– Она меня тоже отшила, – печально произнес Степан, провожая взглядом надувшуюся барышню. – Я же с хорошими намерениями. Она очень симпатичная, и умная. И с юмором иногда даже бывает. Редко, но бывает. А она сказала – «Степа, ты мне как брат. Иди отсюда по-хорошему». В смысле, из кабинета, когда она переодевается. Господин главный редактор.

Алексей поднял красные глаза.

– Время четыре утра. Может, по домам уже?

– Может. Тебя подвезти?

– Упаси Боже! – вскричал Степа. – Вы в своем уме за руль садиться?? Я вызову такси.

– Зови. Я вызову водителя.

И только укладываясь в кровать, Лекс осознал, что с момента встречи со Степаном он ни разу не вспомнил о своей девушке, чей день рождения пришел отметить в ночной клуб.

10

Утро начиналось плохо. Точнее, совсем паршиво. Пасмурное небо без малейшего просвета также добавило свой вклад в настроение Ники.

«Деревья серые, небо серое, асфальт серый. И моя куртка тоже серая. Есть вероятность, что меня никто не заметит», – думала Ника, пробираясь бочком в коридор типографии.

– Ника, доброе утро! – окликнул ее охранник.

Ника мысленно застонала, кивнула головой и ускорила шаг.

– Ника, подожди, – несчастный охрипший голос Нике был не знаком. Она покрутила головой. – Я в зоне отдыха. Подойди.

Из-за двери выглянул Роман и поманил ее пальцем. Ника тяжело вздохнула:

– Ром, у меня дел – двадцать тысяч вагонов. Могу с тобой поделиться, если тебе заняться нечем.

– Тут Степан при смерти, хочет что-то сказать тебе напоследок, – прошептал Рома. – Завещание уже пишет. Иди сюда.

Степан ничком валялся на кушетке лицом вниз, свесив руки по обе стороны своего ложа. На полу стояла бутылка минеральной воды и тазик с полотенцем. Рома отжал полотенце и бросил его на голову Степана. Степан благодарно промычал.

– Что с ним? – Ника подошла ближе, и в нос ударил резкий запах перегара. Она сморщила нос. – Фу, гадость-то какая. Ром, окно открой, мы же задохнемся сейчас.

Рома распахнул створки, впуская свежую струю воздуха, и глубоко вдохнул.

– У меня у самого уже начало все двоиться в глазах. Где ты был и зачем столько пить? И главное, на кой черт ты приперся на работу в таком состоянии??

– Ну так, редактор сказал – завтра на работу, – промямлил Степан, нащупывая рукой бутылку с водой. Попал рукой в тазик и блаженно зажмурился.

Ника присела рядом с кушеткой.

– Степ, ты что, с редактором так налакался?

– Неа. Он сам по себе и я сам с барышней. Она куда-то пропала, но я не сильно ее искал. Потом мы встретились. Поговорили, потом кофе попили. Потом домой поехали. Да, именно так все и было. Но это не точно. Рооом! Дай воды!

– Прибью, тупая башка – раздраженный Роман налил воды в стакан и поднес Степану. – Вставай и пей, хватит изображать нечеловеческие страдания. Интересно, как там твой товарищ по несчастью, выжил?

– О, это вряд ли, – Степан ухмыльнулся и застонал. – Он три бутылки прикончил. Потом еще кофе и аспирин. Думаю, мы его больше не увидим.

– Ну ты и придурок! Чему радуешься? – Ника испугалась.

– Что хоть кому-то хуже, чем мне сейчас. Ром, воды дай. Я сел, видишь? – Степан одним глотком осушил стакан и протянул Роману: – Еще. Дай всю бутылку сюда.

Напившись, Степан упал обратно на кушетку. Полежал на спине, перевернулся на бок, приоткрыл один глаз и поманил Нику пальцем. Ника наклонилась ближе.

– Я вообще-то тебя спасал, – укоризненно сказал Степан, покачивая пальцем у Ники перед глазами. – Директор тебя хотел отправить в этот клуб. Так что ты мой должник. Все, что я выпил – должна была выпить ты. Вот. – Подумал немного и добавил: – Там под курткой папка с зарисовками. Это тебе, забери. От заказчика идейки. Ну он и ненормальный!

Ника разыскала зарисовки. Посмотрела. Еще посмотрела.

– Да он больной, – в ужасе выдохнула. На сумрачном фоне изломанных сухих деревьев виднелись смутные очертания невысоких выщербленных крестов. Могилы, что ли? Полная луна выхватывала из тени одну могилу, на которой лежала девушка. Ее рыжие длинные волосы рассыпались по лицу, оставляя четко видимым только искаженный в крике рот. Ника вцепилась дрожащими пальцами в бумагу и не могла оторвать взгляд от рисунка.

Роман заглянул и перекосился:

– Фу, блин. Он это серьезно, что ли? Визитки??

– Угу, – простонал Степан. – Ром, кинь на меня еще раз полотенце и уходите. До обеда меня нет. И никому не говорите.

– Здесь люди толпятся постоянно. Сомневаюсь, что они не заметят тело на кушетке, – заметил Рома. – Ника, ты чего?

– Все в порядке, – Ника поспешно сложила зарисовки и засунула в карман. – Я у себя в кабинете, если что. – «Раз уж господин редактор напился хуже Степана, сегодня можно не опасаться его появления. Надо же, как расстроился, бедолага, после несостоявшегося ужина».

– Что тут у вас происходит? – раздался спокойный голос у порога. Ника и Роман пораженно уставились на вполне себе живого и трезвого Алексея, прислонившегося к двери с чашкой кофе в руке. Степан кинул в него бутылку с водой:

– Чтоб вас! Вы вообще человек??

Алексей поймал бутылку и поставил на пол. Усмехнулся:

– Неженка. Вероника, зайди ко мне.

Ника побледнела, спрятала руки в карманы пальто, сообразив, что еще не сняла верхнюю одежду. Опустила глаза в пол и кивнула. Алексей развернулся и пошел по коридору. Ника поплелась следом.

– Проходи, присаживайся, – Алексей занял свое кресло за столом. Ника села, сложив руки на коленях. – Я вчера так и не понял… – Ника до боли сжала пальцы, – Степан говорил про заказчика, который назначает встречи в ночных клубах. – Ника облегченно выдохнула, что не ускользнуло от Алексея. Он нахмурился. – С тобой все в порядке?

– Да, все хорошо. Что со Степаном?

– Он сказал, что сделал зарисовки. Я хотел бы взглянуть. Он ведь тебе их сейчас отдал, верно?

Ника медленно достала из кармана листы и непроизвольно сжала пальцами. Главный редактор потер виски пальцами, где усердно работали вчерашние ди-джеи, и протянул руку. Ника положила рисунки на стол и встала:

– Я могу идти? Работы много.

– Да, конечно. Я верну чуть позже.

Она ни разу не посмотрела на него, подумал Алексей. Ведет себя осторожно, без лишних слов. Держит дистанцию. Будто опасается? Он развернул бумагу и застыл.

– Это что? – директор недоуменно смотрел на главного редактора, который ворвался в его кабинет и бросил на стол рисунки.

– Мне тоже очень интересно, – процедил Алексей. – Может, ты расскажешь, что это?

Директор подвинул к себе листы, его голубые глаза расширились.

– Ничего себе художество, – выдохнул он. – Где ты взял?

Алексей пристально следил за его лицом и, когда ничего подозрительного не обнаружил, незаметно выдохнул и ответил более спокойно:

– Заказчик твой, к которому ты Степана направил. Он вообще в своем уме? Кто он такой?

– Не представляю, – признался директор. – Он мне лишь звонил. Настоял на встрече в клубе и перечислил деньги за нее. Я не видел его. Лекс, люди разные бывают. Может, у него похоронное бюро.

– Он же Веронику сначала просил на встречу?

– Честно – ему было все равно, кто придет. Он легко согласился на Степана. Да, фантазия у него, конечно, как у чокнутого. Я откажусь от заказа, – директор бросил зарисовки в мусорную корзину. Алексей проследил взглядом за полетом.

– Дай мне всю информацию о нем, которая у тебя есть. Телефон, имя, счет, с которого аванс поступил.

– Сейчас все отправлю. И что ты делать будешь? – директор достал свой смартфон, отправляя информацию Алексею.

– Проверю, не состоит ли где на учете. Меня беспокоит, что подобные личности разгуливают рядом. И схожу проведать Степана.

– Уйдите, – Степан упорно отказывать открывать глаза.

– Нет. Сначала ты мне опишешь человека, с которым встречался вчера.

– Нечего рассказывать, обычный. Маленький, толстенький, лысенький. В джинсах и свитере. Лет сорок – сорок пять, – простонал Степан, поняв, что редактор от него не отстанет. – Я его и не узнаю на улице. Я все рассказал. Мне уже легче становилось, а тут вы. Как гляну – и тошно опять стало.

– Нечего пить столько, – ответил Алексей. – Сказал же вчера – мал еще.

– Как?? – закричал Степа. – Как вы вообще на ногах стоите после того, сколько вчера выпили?? Вы меня бесите!

– Спи, ухожу уже, – Алексей хмыкнул и вышел из комнаты. Прислонился к стене и закрыл глаза. Звукооператоры в голове никак не желали заканчивать свой концерт, левый пытался заглушить правого, правый – направлял мощные акустические волны левому. Может, все-таки заткнуть их таблеткой? В конце коридора послышался звук шагов. Тишина и шаги в обратную сторону. Алексей приоткрыл один глаз. Вероника. Чего она бегает от него как от чумного?

Подавив навязчивое желание прилечь рядом со Степаном, Лекс потащил себя в свой кабинет. Добыл обезболивающее и выдал каждому музыканту по таблетке. «Заткнитесь уже», – и устало откинулся на спинку кресла, провел пальцем по экрану смартфона. Номер телефона и счет в банке. Негусто.

Ожидаемо, номер абонента был недоступен. Лекс позвонил одному из знакомых и переслал ему номер для проверки. Скорее всего, один из черных номеров, но для успокоения совести пусть будет.

Счет в банке. Ожидаемо, принадлежит неизвестному Иванову Ивану Ивановичу. Лекс позвонил другому знакомому. Пусть тоже поработает.

Личность заказчика. Попросить, что ли, Степана нарисовать его? Он художник, справится. И отдать портер тоже кому-нибудь, может, что и выяснит, человек же реальный был.

Лекс оперся лбом о сплетенные пальцы и вернулся мысленно к зарисовке. Таких совпадений не бывает. Эта фигура на могильной плите кричала о помощи, рвала душу, оставляя глухое отчаяние. Это было послание, он был уверен. Впервые за столько времени Лекс заинтересовался девушкой, и тут же получил предупреждение. И в квартире Вероники были далеко не грабители. Они знают, кто она, где она живет и чем занимается. И хотят, чтобы он знал об этом. Ему лучше не приближаться к этой девушке. Тем более, с ее проблемой.

Лекс направился в зону отдыха. Степан, извини.

– Редактор, да ты издеваешься? – закричал Степа, переходя на «ты», когда Лекс растолкал его.

– Рисунок черно-белый. Почему волосы у девушки рыжие? – резко спросил Лекс, вытаскивая подушку из-под головы Степана, в которую он пытался зарыться.

– Да не знаю я! Этот человек сказал – рисуй рыжие. Больно-то как, – Степан схватился за голову.

– Держи, – Лекс протянул ему обезболивающее. – Выживешь сегодня. Ты сможешь нарисовать этого заказчика?

– Сейчас что-ли? – Степан готов был разрыдаться.

– Полчаса тебя на долежать. Потом чтобы был у меня.

– Ты безжалостный, мерзкий, больной на всю голову садист! – прокричал ему вслед Степан, запивая таблетку водой.

– Прикуси язык. Ты вообще-то на работе, – нараспев ответил ему Лекс, закрывая за собой дверь.

Степан прикусил язык.

– Вот примерно так, – Степа протянул лист Лексу. – Говорю же, обычный, неприметный. Такие на каждом шагу встречаются.

– Как он вел себя?

– Довольно уверенно. То есть, он четко указывал мне, что рисовать. И если ему не нравилось, заставлял переделывать. Я, само собой, спросил, зачем кладбище на визитку, да еще жуткое такое, – он сказал, что мне не платят за вопросы.

– Как голова?

– О, прошла, причем очень быстро. Редактор, ты воистину садист. Не мог мне еще утром дать волшебную пилюлю?

– Если будешь знать, что можно быстро вылечиться, то что тебя будет останавливать от пьянки? – резонно заметил Лекс.

– Я, по-вашему, алкоголик, что ли? – возмутился Степан.

– Понятия не имею, – сказал Лекс и сфотографировал рисунок. – Можешь пойти поработать для разнообразия.

Степан допил свой чай и поднялся. В дверях обернулся и уставился на Лекса.

– Редактор, скажи честно, тебя не берет алкоголь?

Лекс исподлобья глянул на Степана, который торопливо прикрыл за собой дверь.

Раздался звонок. Лекс провел пальцем по экрану.

– Это у тебя шутки такие? Или ты решил проверить меня на профпригодность? – раздался злой голос из динамика.

– Не понял? – нахмурился Лекс.

– Твой мужик с фото – Иванов Иван Иванович. Владелец похоронного бюро «Земное притяжение». Сорок два года. Не женат. Со странностями, любит шокировать публику. Вчера тусил в ночном клубе. Счет в банке тоже принадлежит ему. Ты что, – собеседник перешел на крик, – не мог сам в интернете посмотреть??

– Спасибо, – механически ответил Лекс и нажал отбой. Открыл крышку ноутбука, ввел в поиске название похоронного бюро. Прижал ладони к лицу. Что происходит?

Спустя несколько минут понял, что необходимо встретиться с Ивановым Иваном. И куда смотрели его родители, когда давали имя ребенку?

Лекс только подходил к выходу, когда заметил Веронику, которая с сумкой удалялась от типографии.

– Куда она? – спросил у охранника. – Встреча с клиентами?

– Она сегодня уже не вернется, так сказала. Вас еще ожидать?

– Нет, – Лекс поспешил за Вероникой. И куда это она собралась?

Ника села в автобус. Лекс посмотрел маршрут и вернулся к своему Hyundai. Приклеился к автобусу, высматривая Веронику на каждой остановке. Она вышла на конечной, уже за городом. Лекс глянул на часы. И что она здесь забыла? Доехал до поля, вылез из автомобиля и, держась на расстоянии, последовал за ней.

Она направлялась к лесополосе, темнеющей невдалеке, шагая по цепочке следов, уже кем-то оставленных на черной вспаханной земле. По краю поля разрослись кустарники, и Лекс иногда терял Веронику из виду и невольно ускорял шаг. Она шла, не поднимая головы, смотрела только себе под ноги, спрятав руки в карманы.

«Может, она на свидание идет», – с досадой подумал Лекс. – «А тут я – привет, какая неожиданность. Идиот».

Из ближайших кустарников послышалась ругань, и вывалился мужичок в грязной куртке и спортивных трениках.

– Ого, прям проходной двор, – пьяно заржал мужичок и покачал стаканом. – Согреться не хочешь? Холодина собачья. У нас там компания, идем к нам. – и залез обратно в кусты. Лекс услышал женский хохот. Посмотрел на Веронику – она продолжала шагать, не поднимая головы.

«В наушниках, что ли? Что за легкомысленная девица? Одна, вечереет, она заткнула уши и ломится в лес», – со злостью подумал Лекс, оглядываясь на кусты с подгулявшим коллективом.

Вероника скрылась за первой полосой деревьев. Лекс дошел по краю поля, скрываясь в зарослях кустарников и стараясь ступать бесшумно. Заметил движение и остановился за деревом.

«Если она с кем-то, я просто потихоньку свалю в закат. И знать не будет, что я здесь был».

Вероника присела на корточки перед небольшим земляным холмиком, над которым раскинула пушистые ветви молодая сосна. Ветерок донес до Лекса слабый запах хвои и опавшей листвы. Если бы Лекс не знал, что стихийно хоронить людей нельзя, он подумал бы, что здесь находится могила ее близкого человека. Присмотрелся внимательнее – просто земляной холмик. Может, собака или кошка?