Читать книгу: «Тень Тхэурда: шёпот из глубин», страница 7

Глава 9. Бежать – не сбежать.

В тишине незнакомых и давящих стен раздавались судорожные вздохи, как будто кто-то пытался сделать нечто непосильное и боялся, что его услышат. Волнение воды от неосторожного движения раздалось в комнате, освещенной одной лишь свечой, и в следующую секунду послышались бряцанье и всплеск. Гнетущее ожидание заполонило все вокруг и даже желтоватый свет не мог отогнать невидимую удушающую дымку.

– Одна есть, осталось четыре. – судорожно прошептала Рэя, вытирая лоб от капель пота.

– Нашла, – тихо сказала Вэния, аккуратно подтягивая шероховатое звено цепи. – Зазор довольно глубокий.

Рэя вставила зубец вилки в прореху проржавелого звена. Эта самая вилка уже смогла выдержать одну такую нехитрую манипуляцию только благодаря созвездию Камнееда, нанесенному на нее кровью. Так столовый прибор превратился в средство для побега.

Каждый раз Рэе приходилось терпеть ожигающую боль от кандалов, не позволяющих ей заклинать, но тем не менее крохи энергии вырывались наружу, чего с лихвой хватало для поддержания созвездия. Так одна за другой, цепи падали в воду, разносясь волнительным эхом.

– Наконец-то. – с восторгом выдохнула девушка, когда последняя цепь потерялась под водой. Пусть ее руки, ноги и шея все еще были в кандалах, но теперь она могла покинуть эту клетку. – Дай мне шпильку. Удивительно, что он не забрал ее. Видимо, счел неопасной.

И Вэния незамедлительно достала заколку из волос.

– Когда ты научилась взламывать замки? – спросила та, наблюдая за ловкими движениями сестры и ее удивительно сосредоточенным лицом.

– Вместо уроков этикета. – усмехнулась Рэя, замок щелкнул и дверь открылась.

– Надо же, твое безделье проходило с пользой. – на что девушка только хитро заулыбалась.

– Как думаешь, если мы так же откроем и эту дверь, какова вероятность, что она взорвется? – Рэя обернулась, дабы услышать ответ сестры, но еще лучше – совет. Однако лишь увидела, как та отошла к самой дальней стене. – Понятно.

К всеобщему удивлению, дверь легко поддалась и с протяжным скрипом отварилась. Секунда замешательства и неверия в собственную удачу далась Рэе крайне легко и уже в следующее мгновение она взяла сестру за руку и осторожно вышла в темный коридор. Путь им освещала худая свеча, которую Вэния успела схватить в последний момент.

Осторожно ступая по каменному полу, ожидая встретить ловушку на каждом шагу, они прошли около четырех-пяти метров, когда Вэния вдруг отпустила руку сестры. Тепло птенчика исчезло слишком внезапно, так что Рэя забыла как дышать, думая, что сестры и вовсе не было все это время. Она была не более, чем кошмаром, подброшенным Сиянием. Но тут желтый свет упал, послышался тупой звук. Девушка обернулась, все еще боясь встретиться с тем, что ее ожидает.

Вэния выронила свечу. На ее лице проступила испарина, руки держались за живот, а под ногами стекала темная кровь, больше похожая на густую черную смолу. Рэя успела подхватить сестру дрожащими руками, прежде чем та упала. Она пыталась что-то сказать, но все звуки неминуемо превращались в бульканье и в какой-то момент изо рта выплеснулась кровь. Рэя пыталась вытереть, избавиться от этого жуткого цвета, но ее становилось все больше и больше. Казалось, тело расплавлялось изнутри, превращаясь в алую жижу, прорывающуюся ото всюду – через рот, глаза, уши.

– Полагаю, именно так и работает этот барьер. – сказала Вэния, сидя на стуле. Рэя только хмыкнула, легко брякнув цепями на шее, когда откинулась головой на железные прутья. Ее бросило в дрожь от того, на сколько ярко и точно разум превратил предположение сестры в почти реальную картину.

– Но ему нельзя доверять. Он мог просто запугать и на деле всего этого нет.

– Да, как и оковы Двуда и барьер, не дающий обнаружить это место, как и следы нашего существования. – совершенно монотонно обговорила Вэния вполне очевидные вещи, чем только рассмешила сестру.

– Ух ты, птенчик научилась сарказму! – ее непродолжительное веселье сопровождалось весьма долгим бряцаньем. – Но вернемся-ка к нашему плачевному положению. Тебя надо вызволить отсюда и как можно скорее. – девушка взглянула на округлившийся живот.

Вэния неспешно встала и подошла к клетке, сильнее кутаясь в плед. Она прислонилась лбом к холодному железному стержню. Ее голубые глаза со всей серьезностью взирали на сестру, сидевшую на сухой ступеньке.

– Ты его не ненавидишь?

– Малыш не виноват в своем рождении. – без раздумий ответила Рэя. – К тому же, ты его мама. Как я могу ненавидеть ребенка своей любимой сестры?

Такой честный и лучезарный ответ Вэнию удивил.

– Какое бы имя ему подошло? – как бы невзначай задалась вопросом младшая сестра.

– Ему? Значит будет мальчик. – задумалась Рэя, хмуря брови.

От такой глубокой задумчивости и явно неприятной, к Вэнии вдруг подкрался страх, притаившийся где-то в тени и готовый в любой момент напасть и вгрызться в плоть. А что если малыш будет похож на… него?

– Ха-ха, главное, чтоб не вырос как Нэ-Нэ. Вот умора будет. Два ворчащих старика!

– И правда. – улыбнулась Вэния.

– Как на счет Сти-Сэ? Источающий удачу. Глядишь, не будет вляпываться в неприятности, а если уж и доведется, то выйдет сухим из любой передряги.

– Да, – задумчиво сказала Вэния. – Сти-Сэ, ему подойдет. Но что на счет тебя?

– А что на счет меня? – переспросила Рэя, так и не взглянув на сестру.

– Ты упорно стараешься не смотреть на меня последние несколько часов.

– Ах, это. – натянуто улыбнулась та и все-таки подняла глаза, в глубине которых горели белые огни.

Смотреть на птенчика было страшно. Сознание играло с ней самую злую шутку из всех возможных. Вэния двигалась, ходила, говорила. Но при одном только взгляде на нее спертый воздух застревал в груди, не давая сердцу биться дальше. Птенчик совершенно иначе выглядела, будто разодранная стаей волков. Грязная разорванная ткань, слипшиеся темные волосы, измазанные в крови и грязи оголенные участки кожи, где ярко зияла покусанная плоть. Но больше всего не хотелось смотреть на лицо, половина которого была растерзана на мелкие куски, из-за чего виднелись зубы и язык через тонкие прожилки.

Не удержав взгляда и пары секунд, Рэя поспешно отвела его в сторону.

– Ясно. Тебя надо отвлечь. – Вэния обошла клетку и села спиной к сестре. – Что мы узнали об этом человеке?

– Что он носит маску. Железную маску, которая ему явно хоть что-нибудь, да натирает! – выпалила Рэя. – А так, он явно за ней что-то скрывает. Какой-нибудь примечательный шрам. А еще он левша.

– Какие-нибудь дополнительные детали?

– Судя по тому, как появляется еда на столе, он не выходец Патеры. Не припомню, чтобы наши земляки могли еду из воздуха добывать. В Мо-Семпите так тоже не умеют, значит остается только Супрема.

– Но он может просто использовать какой-нибудь редкий артефакт, подобный оковам Двуда.

– Тоже верно.

– Он аристократ, судя по его выправке. Да и одежда недешевая. – Рэя припомнила статность этого человека, его движения и манеру вести себя. Вышитый серебряными нитями жилет и белоснежная рубашка без единой складки не оставляли вопросов о его педантичности.

– Пожалуй, не стоит об этом забывать. – Вэния призадумалась, о чем бы еще можно было спросить, на какую мысль навести. Но ее опередили.

– Что бы ты загадала на День Рождения?

Внезапный вопрос заставил напрячься. Ее шестнадцатилетие так и не было отпраздновано. Странно, что Рэя спрашивала не о прошедшем дне рождения, как будто бы совершенно игнорируя его существование. Может, так оно и было.

– А я и загадала. – девушка прикрыла глаза. – Помнишь книгу о Грезящих тварях?

– Старая и потрепанная, в которой и каплю правды не сыскать? – оживилась Рэя, пытаясь направить все свои силы, чтобы хоть как-то воспроизвести в памяти ту самую книгу в обшарпанной кожаной обложке, от страниц которой нещадно зудело в носу. – У автора была бурная фантазия. Особенно в той главе про драконов.

– Что мне только что довелось услышать? Главная чудачка Багряных островов сомневается в существовании драконов? Это я так на тебя плохо повлияла? – Вэния завозилась на месте, меняя неудобную позу и чуть плотнее заваливаясь к прутьям клетки. Кажется, за этими движениями она пыталась скрыть искреннее удивление.

– А сама-то! Слово «чудачка» и из твоих глубокомысленных уст. – хмыкнула возмущенно Рэя, но быстро остыла. – Так что дальше?

– На своих страницах Эйзон Сшэнн описывал потомков древних драконов – Нистров.

– Вот уж именно их точно никто не видел! Ни-ког-да. – Рэя помотала головой.

– Кхм, – привлекла к себе внимание младшая сестра, одновременно ругая за прерванный рассказ. – Первым и последним человеком, побывавшим на острове Грез в нашей эре, был Аман Адверфат.

– Ну, допустим. – Рэя была вынуждена поумерить пыл, ибо в голосе сестры явно слышались нотки раздражения. А она не любила, когда ее перебивали.

– Если верить описанию из книги, то Нистры по размерам чуть больше лошади. Их вытянутое тело, длинный маневренный хвост, продолговатая мордочка, буквально созданы для полетов. Если бы только взлететь, покорить вышину, через облака, прямиком к звездам.

Вэния окончила свой мечтательный рассказ, продолжая что-то воображать с закрытыми глазами.

– Почему бы нам не отправиться на поиски острова Грез? Все знают, что он находится где-то на юге за горами Финис, окруженный таким плотным туманом, к которому невозможно даже прикоснуться. Ты, я, Нэгато. А еще лучше, оставим Нэ-Нэ присматривать за орденом! – посмеивалась Рэя. – И умотаем с родителями.

– Бедняжка Нэгато, он нам такого не простит. Придет по наши души, а в гневе он страшен.

– Тогда придется убегать. – поддержала мысль Рэя, негромко смеясь. – И бежать, и бежать. Через поля, реки и леса. Мимо драконьих зубов. До тех пор, пока тебя не осалят. – легкий вздох раздался в комнате, и Рэя не совсем понимала, как в ее истории закралась игра. – А потом, вновь бежать со всей дурной силы, пока…

Она втянула воздух, будто слышала все то, о чем говорила. Запах мокрой земли, свежесть травы и листвы, холодность лесных речушек, теплую пряность деревьев.

– Пока не вырастут крылья, чтобы перелететь последнее препятствие. – вдруг неспешно продолжила Вэния. – Бездонный обрыв.

– Ого! – едва не присвистнула Рэя. – События приобретают неожиданный поворот. Придется разбежаться. А на сколько этот обрыв широкий?

– Неважно. Я подтолкну.

– Обещаешь?

– Обещаю… Ах! – Вэния схватилась за живот.

– Что случилось? – незамедлительно повернулась к ней Рэя. Они снова были в комнате, разделенные железными прутьями.

Вэния отдышалась, чувствуя, что схваткообразная боль ушла, но что-то не давало ей покоя. Она приподняла юбку, прощупывая мокрую ткань.

– Кажется, воды отошли. – непринужденно сказала Вэния.

– Но еще две недели, разве нет? – в отличие от сестры, Рэя больше поддалась панике. Но быстро взяла себя в руки. – Ладно, ничего, не такой уж и большой срок, чуточку пораньше выходит. Все будет хорошо. Просто малыш хочет поскорее увидеть маму, да?

– Ты себя успокаиваешь или меня? – огрызнулась Вэния.

– Нас обеих. – в ошарашенными глазами отозвалась Рэя и ничуть не соврала.

Раздался щелчок и дверь клетки со скрипом отварилась. Рэя с оцепенением глазела на замочную скважину и приоткрытую калитку. В следующее мгновением она рванула, бесцеремонно толкаясь вперед. Решетка с резким скрипом отскочила от прутьев клетки и вернулась обратно, впечатавшись в девушку. Длина цепей не позволила ей пройти и метра.

– Чертовы кандалы! Чертов Двуд! И чертов клоун в маске! – прорычала она, с силой пытаясь вырвать их.

– Не трать силы. – устало сказала Вэния.

Только сейчас Рэя заметила, что сестра уже некоторое время стаскивает к темнице подушку, одеяло и полотенца. Ей пришлось молча отодвинуться, чтобы пропустить Вэнию внутрь. Ее маленькие босые ножки смело ступили на мокрый пол, на котором уже почти не осталось воды. И когда она успела испариться? Странно было наблюдать за крохотными следами, проявляющими вслед за ней за пределами клетки.

Много всего ей хотелось сказать. Впервые в жизни ей хотелось кричать. Но все гневные слова застряли в горле, не в силах быть услышанными. Рэя с трудом сглотнула горький ком, сжала челюсть и выдохнула все то негодование, что клубилось внутри. Сейчас сестра нуждалась в другом и она обязана быть рядом, несмотря на сложившиеся обстоятельства.

– Нам нечем продезинфицировать ножницы, собственно, которых у нас тоже нет. – хмуро оглядела комнату Рэя.

На столе с легким звоном появились нужные предметы, пышущие своей неподходящей изящностью. Серебряные ножницы, кувшин с кристально чистой водой, пышные полотенца и кое-что по мелочи.

– Ну спасибо… – девушка гневно проглотила последнее слово. – Воды излились, значит осталось недолго.

– Откуда такие познания? – простонала Вэния в момент очередной волны неприятных ощущений внизу живота. С помощью сестры она легла на одеяло, с облегчением откидывая голову на подушку. Рэя же с приятным удивлением отметила, что видит перед собой младшую сестру, такой, какая она есть. И омерзительного дыхания за спиной не ощущает.

– Занятия врачевания. Пожалуй, та тетка единственная, от кого я не смогла сбежать. Ее курс был стремителен и… весьма продуктивен. – Рэя во всей красе вспомнила, как ей довелось присутствовать и помогать при рождении жеребенка. Малоприятный, но запоминающийся, опыт.

– Почему я об этом ничего не знаю? – попыталась возмутиться сестра, сильнее сжимая руку Рэи в момент очередной потуги.

– Потому что в то время ты сильно лихорадила, после очередного самовольства. Дыши, птенчик, дыши и тужься. Все будет хорошо.

И Вэния слушалась, прилежно следовала указаниям. По крайне мере, старалась, несмотря на то, что было тяжело и больно. Жар в теле уже давно смешался с потом, но все это не имело значения. Очередные потуги перекрывали собой все другие ощущения, все мысли, заставляя в очередной раз обессиленно рухнуть на мокрую подушку.

И еще один раз. Ей казалось, это никогда не закончиться. Очередной вдох, сжатые челюсти, шипение, переходящее на крик, и тяжелый выдох.

Крик. Первое, что донеслось до ее ушей. Первый крик младенца, не понимающего, где он оказался. Крик от неприятных ощущений: новых и незнакомых. Но ей он слышался как нечто светлое и теплое.

– Сколько же сил в этом маленьком тельце. – Рэя уже успела обтереть малыша теплым полотенцем и укутать. Она бережно передала его матери. – Немного раньше срока, но, судя по бойкости, вырастет тем еще сорванцом. Он пнул меня, пока я пытала его запеленать.

– Сти-Сэ – маленькая копия Нэгато. – тихо посмеялась Вэния.

– У него твои глаза. Точь-в-точь. – заулыбалась Рэя. – А что касается Нэ-Нэ, то – да, все эти морщины точно его. Один в один. Интересно, от кого они достались ему?

– От самого вредного потомка рода Эстаз, полагаю? – пусть улыбка Вэнии была измученной, но полной искреннего счастья, которое так редко удавалось увидеть на ее лице. Теперь же Рэе кажется, что раньше такого никогда и не происходило. Она смотрит – неотрывно, внимательно, почти жадно – чтобы запомнить этот редкий момент.

– Было бы прекрасно, остановись мгновенье. – прошептала Рэя, на что сестра только вопросительно на нее взглянула, не расслышав.

Рэя чувствует внезапную силу, с неимоверной мощью тянущую ее прочь. Цепи забряцали, натянулись, волоча ее из темницы, и грубо швырнули подальше. Она больше не прикована к внутренней части клетки, но оковы все еще больно трут кожу.

Он явился из ниоткуда прямо на месте Рэи, в миг забирая с собой то мимолетное счастье, заменяя его липким страхом. Человек в маске присел рядом с Вэнией и, пользуясь замешательством, убрал мокрую прядь с лица.

– Ты хорошо потрудилась. – на этом его любезность закончилась. Он бесцеремонно забрал ребенка, плач которого болезненно разносился по комнате. Девушка попыталась встать, но обессиленно рухнула на пол.

Мысли не клубились в голове Рэи, она даже не пыталась хоть как-то проанализировать ситуацию. Встав на ноги, она ринулась на мужчину, но неминуемо была отброшена в сторону невидимой силой. Книжный шкаф, в который она врезалась, разлетелся в щепки.

Меж тем человек в железной маске молча положил плачущего ребенка на кровать, вернулся к темнице и запер дверь.

– Посмотрим, что мне преподнесут твои уникальные способности. – искаженный голос был полон отвратительного предвкушения.

Его лица не было видно. Глаза утопали в черных прорезях. Но Рэя точно знала, что этот монстр улыбается, а его сияющие глаза жадно взирают на зверька, ожидающего самого худшего. Казалось, даже его гулко бьющееся сердце эхом отражалось от стен круглой комнаты.

Сознание Рэи в этот момент заволокла устрашающе знакомая тьма. Некое ожидание. То, что она давно знала, но предпочитала об этом не думать. Неминуемое и губительное.

Глава 10. Небо без звезд.

Ночи в декабре выдались на редкость темными и холодными, несмотря на почти полное отсутствие снега, особенно в этих краях. Северная сторона Патеры никогда не отличалась мягким климатом, учитывая близость Ледника – громадного материка сплошь изо льда, но именно в этом году зима казалась на редкость беспощадной. Те крохи снега, изредка выстилающие землю, можно было с легкостью спутать с пылью, а пронизывающий ветер, гоняющий белоснежные частицы, лишь являл эти земли еще более одинокими и пустынными.

На окраине Мглистого леса развернулся маленький отряд. Трое людей и трое лошадей, преспокойно снующих вот уже пятые сутки к ряду, наконец выбрались из злополучного леса и смогли устроить привал. Двое мужчин выбрали места прямо в корнях деревьев, покрепче укутавшись в теплые накидки, но одному же страннику не спалось. Мужчина сгорбленно сидел на бревне, руки его железной хваткой опирались на рукоять меча, лезвие которого было прочно воткнуто в промерзлую землю. Глубокие тени залегли у него под глазами, давно позабытая щетина уже переросла в неопрятную бородку, но, несмотря на крайне уставший вид, его серебряные глаза вглядывались в горизонт. Отсутствие луны и звезд не мешало ему с особым вниманием изучать местность.

Мирус Эстаз сильно изменился за последние месяцы. Не было боле ни свежести лица, ни загорелой кожи, ни теплого взгляда. Сейчас он как нельзя сильно походил на выходцев из северного клана. Неудача за неудачей в последнее время подстерегали Мируса на каждом шагу и самым сильным ударом для него стало известие об исчезновении старшей дочери месяц назад. Если до этого седые волоски лишь изредка поблескивали среди темных волос, то сейчас пепел крыл голову более явственно.

Что же касается Нэгато, то юноша должен был нагнать их еще день назад. Опасения из-за отсутствия сына не грызли душу отца, ведь тот послал весточку, что задержится на день пути. Многих усилий стоило Мирусу отправить сына обратно в Небесные Холмы, дать перевести дух, немного отдохнуть, и заодно позаботиться о матери и сестре. Вместе с ним молча ушел и Тэнер Хиэмз, пообещав приглядеть и не дать свернуть с намеченного пути. Мирус был благодарен этому юнцу из ордена Зимы – его хладнокровный нрав и зоркий глаз выручали не раз в их длительных и изнуряющих поисках. Именно благодаря юному Хиэмзу было обнаружено перо чернильного цвета на юге Мглистого леса. Сомнений не оставалось, кому принадлежало это перо, – так далеко от острова Грез могла летать только одна Чернильная сова.

Судя по времени уже давно наступило 26 декабря, но луна все никак не желала являть себя. Костра в лагере не было – быть обнаруженными никто из путников не желал. Вместо горящих палок, в центре посапывал ваку, его огненная шерстка была менее заметной, а тепла приносила гораздо больше.

Ухо зверька дернулось и ваку настороженно вскинул голову, вглядываясь в ночную темень. Земля под ногами мелко задрожала, что чувствовалось даже через подошву сапог. Ваку же чем-то сильно разозленный, встал на все четыре лапки, выгнулся, принимая более устрашающий вид, и попытался зарычать, как вдруг испарился. Мирус тут же устремил взгляд в точку интереса исчезнувшего зверя. Дрожание стихло. Шуршание жухлой листвы и скрип деревьев тоже; затихли насекомые, и птицы. С севера маленький лагерь настиг сильный порыв холодного ветра, сбивший чью-то сумку, вслед за которой упал и меч, стоявший у ствола дерева. Притаившиеся птицы ринулись прочь. И на горизонте тускло вспыхнул неестественный огненный вихрь.

– Что это? – пролепетал заклинатель, вскочивший на ноги. От былого сна не осталось и следа.

– Похоже на… – прошептал Мирус, не веря собственным глазам. – Темную энергию.

– Это со стороны острова Змеи. – отозвался другой заклинатель, сверяясь с картой. – К рассвету доберемся.

Огненный смерч стих и только клубящиеся тучи напоминали об этом странном и устрашающем явлении.

– Выдвигаемся. – скомандовал Мирус.

***

Воздух здесь кажется застывшим, тяжелым и невероятно стылым, настолько, что легкие то ли обжигает, то ли пронзает иглами. Или все сразу. Невозможно вдохнуть, а если каким-то усилием воли и получается, то воздух уже невозможно выдохнуть обратно. Он копиться внутри, разжижается, прилипает к стенкам и закупоривает все выходы.

Глазам так же не хочется доверять, ведь то, что они видят не может быть правдой. То, что здесь и сейчас происходит, может быть только кошмаром.

Мужчина сбрасывает на спинку стула тяжелую куртку, рукав которой неосторожно касается пола. Но его это не волнует. В руке поблескивает кинжал и уже в следующую секунду его серебряное лезвие окрашивается в алый. С запястья стекает много крови, слишком много. Он быстрыми и точными движениями начинает чертить какие-то символы вокруг клетки. Так легко, как будто делал это уже не один раз.

Бордовые кляксы потихоньку очерчивают круг и каждое движение сопровождается легким дрожанием комнаты. С потолка ссыпается пыль, мелкие камешки, отколовшиеся от старых кирпичей приземляются в опасной близости к кровати. Рэя берет малыша на руки прежде, чем очередная галька упадет аккурат в то место, где он лежал.

Что делать дальше? Хоть как-то подобраться к этому психопату у нее не получится, судя по прошлым попыткам. Рэя продолжает сидеть на полу, прижимая плачущего мальчика к груди. Она следит за человеком в маске, не в силах подняться и воспрепятствовать этому скверному действу. Изодранные ноги, грубый металл кандалов и волочащиеся за ней цепи не дают сделать лишних движений. Да и вряд ли она смогла бы – слишком устала, слишком непослушным стало тело.

Сквозь звенящий шум до Рэи доносится какой-то немыслимый трепет, знакомый шелест крыльев. Уханье эхом разноситься по коридору, проникая через узкую полосу темноту между дверью и проемом. Дверь не заперта. Надо лишь добраться до нее и она сможет сбежать.

Взгляд мечется на мужчину, не отвлекающегося ни на что иное, кроме начертания круга. Он почти закончил аккуратно вырисовывать незнакомые символы. Рэя чувствует, как сводит ногу при попытке напрячь мышцы для разбега. Глаза вновь устремляются к цели, ведущей на свободу, но застывают.

Вэния, с трудом опершись на прутья клетки, со смирением наблюдает за действиями мужчины. Ее бледное лицо почти сливается со светлыми одеяниями, перепачканными в крови, а ясные голубые глаза заледенело следят за происходящим. Вэния, ее маленький птенчик, желающий выпорхнуть из гнезда и улететь как можно дальше, в небесную высь, к звездам и луне, покорно ждет конца.

И Рэя не может заставить себя встать и со всех ног устремиться к выходу, сбежать, не оглядываясь. Вместо этого она с трудом подползает к прутьям, когда круг уже замкнулся. Попытка стереть хоть какой-то символ и прервать целостность кровавого ритуала не приносит успеха. Кровавые символы будто въелись в камень.

Девушка хватается за неприглядную железную балку, будто намереваясь вырвать ее или расплавить. Человек в маске же не обращает на это никакого внимания, предвкушая дальнейшее грандиозное действо.

Рэя не смотрит на сестру. Не может поднять голову, но продолжает жадно цепляться за прут. Ей неведанно, что будет дальше, но непрошенные мысли продолжают разъедать голову изнутри, подобно коррозии. Внезапное тепло накрывает руку. Рэя вскидывает голову и встречается с ясными голубыми глазами. Никогда прежде Вэния не смотрела ни на кого вот так. Понимание, забота, теплота, спокойствие. Сестра опрокидывает голову на холодные прутья, легонько улыбается, успокаивает. И Рэя ластиться в ответ.

– Никто не должен знать. Никто. – говорит она, чувствуя успокоившееся дыхание сестры. Ее певчий голосок звучит тихо, мирно, убаюкивая. Рэя непонимающе смотрит на нее. – Пообещай мне.

– Знать что? – с трудом проглатывая удушливый комок, выдавливает из себя Рэя и крепче сжимает железную балку.

– Пообещай. – чуть более настойчиво говорит Вэния. Ее голова вдруг немного соскальзывает от неловкого движения и касается лба сестры. Чувства медленно просачиваются в сознание Рэи, и та, сама того не замечая, несколько успокаивается.

– Обещаю.

– Никто не должен знать… – льются нежные слова не только из ее уст, но и проникают в сознание Рэи, даря умиротворение.

«Никто не должен знать, как…»

Негромкое пение струится в голове, подобно теплой равнинной реке. Но вдруг обрывается. Тишина заполняет собой все. Тишина, мрак и холод.

Рэя не понимает. Пытается отыскать глазами потерянные слова, но застывает, не в силах ни моргнуть, ни отвести взгляда.

Лицо Вэнии плывет, унося мимолетную улыбку, обращая ее в нечто уродливое. Веки тянуться вниз, утопая в морщинах и складках. Ясные голубые глаза бледнеют, разбухают, норовя вот-вот взорваться. Рука же невольно падает на пол, как и сама девушка. Подобно восковой фигуре, она тает. Но едва ли это зрелище восхищает. Вовсе не пламя восковой свечи забирает былую красоту.

Сквозь шум в ушах до девушки доходит мужской голос.

– Девять.

А Вэния все продолжает таять, уродливо расползаться, раздуваться.

– Десять.

Слышится хруст. Рука неестественно выгибается, а за ней и вторая. Пальцы изгибаются, утончаются и заостряются.

– Одиннадцать.

Расширяется рот, утягивая губы, оголяя слизистые и отчего-то острые зубы.

– Двенадцать.

Вэния Эстаз куда-то исчезла. Теперь в клетке, в порванных светлых одеяниях лежит полуживое создание невообразимого вида. Выпученные заплывающие кожей глаза вдруг вздрагивают, осматриваются, рыщут. Цепляются за единственного человека, который находится ближе всего, за Рэю. И смотрят. Изо рта вместе с протяжным мычанием вытекает слюна.

Существо пытается опереться на крючковатые руки и встать. Неловко покачнувшись на тощих конечностях, оно падает. Ноги выглядят как бесполезные давно иссохшие отростки. Оно предпринимает еще одну попытку движения. Тянется лапой вперед. Внезапно раздается болезненный вой, похожий больше на жалобное пищание. Мужчина, окутанный дымкой, возвышается над беззащитной тварью. В руке он держит меч, лезвие которого на середину пронзает мягкую плоть его творения. Алая кровь растекается по полу.

– Не жижа. – его глубокий голос больно бьет по барабанным перепонкам. – Это вполне можно считать за успех.

Он грубо выдергивает меч из тела. Существо вновь скулит, выпуская изо рта примесь крови и слюны.

– Двенадцать секунду, да? – бормочет он, вытирая меч тряпкой. Внезапно замирает и приседает на корточки. – Поразительно! Какая регенерация! Может ли это значить, что мое творение бессмертно? Было бы в тебе больше силы, ну да ладно. Больше напоминаешь Пустышку, чем Пусто́ту. Это исправимо, когда-нибудь в будущем.

Лезвие меча с мимолетным блеском отсекает конечность. В комнате раздается истошное хриплое пищание. На месте отрубленной конечности, прямо из тощего мяса начинает что-то произрастать. И вот уже через несколько секунд конечность вновь цела. Отрубленный же кусок обращается в жижу мерзкого бордового цвета.

– Хм, занятно. – протягивает он и ухмыляется. – Острый клинок тебе нипочем, но что на счет огня, кислот, ядов и переломов?

Ход его мыслей предельно ясен и оттого еще более отвратителен. Но не отвращение бурлит в Рэе, не страх и даже не ненависть. Подобно тленному угольку, небрежно выброшенному прочь, в ней загорается ярость. Казалось бы, подрагивающий на ветру, собирающийся вот-вот потухнуть, он вдруг вспыхивает так ярко и так внезапно, что его пламя слепит и жалит все, до чего дотрагивается.

Огонь. На столько темный, что даже крепко зажмуренные глаза не способны передать весь спектр этой всепоглощающей черноты. Темная энергия, сдерживаемая до этого момента, вырывается и стремится сожрать так много, как сможет, и даже больше. Пол, ковры, дерево покрываются толстым слоем сажи; металлические прутья клетки сжирает коррозия и они медленно стареют, рассыпаясь; потолок не выдерживает – сначала проседает, а потом и вовсе разлетается на сотни обломков, которые безжалостно опадают наземь, дробя в щепки мебель и заметая следы всяческого пребывания здесь человека.

Рэя не видит тот хаос, который происходит вокруг, – ее глаза зажмурены так сильно, что кружится голова, а в ушах стоит оглушительный вой. В грудь ударяется что-то маленькое и она вновь может вдохнуть. Первое, что она видит, это темное-темное небо без единой звезды, без луны, только серые тучи обволакивают горизонт, не давая пробиться и крохам света. А потом она слышит детский плачь и снова забывает как дышать.

Маленький Сти-Сэ, которого она прижимала к себе, дергал ручкой, которую каким-то невероятным образом смог вызволить из-под нескольких слоев теплой пеленки. Его раскрасневшееся сморщенное личико, перепачканное в слезах и крови, вызывает новую волну страха. Рэя дрожащей рукой стягивает край пеленки, чувствует пальцами влажную ткань, и только потом замечает темные липкие пятна.

Она ранила его. Ранила невинное дитя из-за необузданного гнева. Едва не убила, дав волю ярости и облачив ее в неподвластную темную сущность.

Рана была не глубокой, но тянулась от сердца на шею и обрывалась на подбородке. Такой вид порезов девушка помнила. Оставленные темной энергией, вплеснувшейся наружу.

– Как я могла, – со слезами на глазах просипела Рэя. – Как я могла, пропустить ее через тебя. Прости. Прости меня.

Рэя промокнула порезы караем пеленки, подняла чудом уцелевший флакон с Ранозаживляющим зельем, несколько штук которых принес этот человек еще тогда, в самом начале.

– Больно не будет, – пыталась убаюкать рыдающего малыша Рэя, пока прикладывала пропитанный в зелье кусок ткани к ране. – Больше не будет.

Совсем близко послышалось хриплое дыхание. Девушка боялась поднимать взгляд. Она знала, что того человека здесь уже нет. Заметила вместо него лужу крови и брызги, но ни тела, ни куска ткани, ни меча. Темная энергия испепелила его, оставив лишь жалкие бордовые кляксы. Он определенно мертв, после такого никто бы не выжил и даже след его былого существования исчез навсегда.