Читать книгу: «Это ваше танго», страница 4

– Стакан, говоришь…

– С меня бутылка, если месяц отходишь!

– С этого бы и начала, – улыбнулась Дашка. – Заметано.

– Вот и чудненько! Я тебя запишу! – обрадовалась Нинка и выскочила из комнаты с телефоном в руках.

– Юбку-то дашь? У меня нет ни одной… – бросила Даша ей вслед.

Нинка не ответила, а из папиной комнаты раздались звуки старенькой радиолы. Леонид Утесов пел про темную ночь и глубину ласковых глаз.

На душе сразу сделалось светло и томливо.

* * *

После армейки Санечек долго не мог сообразить, чем занять освободившееся время. Там, на службе, все было просто, каждый день по часам расписан, и за год службы тело само уже привыкло к режиму.

Сперва пытался жить по старой привычке на новый лад. В режиме «общага-универ-подработка-общага». Но быстро обнаружил себя отщепенцем среди однокурсников. В армейке ему куда проще было стать частью корабля, частью команды. К тому же крепкий деревенский парень обозначил для окружающих, что с ним не забалуешь. Это считывалось даже интуитивно, на глубинном языке инстинктов. Как у самцов крупных хищников, которым не обязательно калечить друг друга, чтобы понять, кто есть кто в этой саванне.

Александр был буйволом: зверем крепким и основательным, о такого легко сломает зубы не только шакал, но и лев-одиночка. Завалить его можно, но для этого нужна целая стая умелых охотников, а в Саниной роте организованных хищников не наблюдалось, посему служилось ему спокойно.

А после дембеля он сразу выпал из привычной среды обитания и попал в джунгли, существующие по другим, малопонятным ему правилам. И вроде бы всего вдосталь, но и свои проблемы имелись: то корни цепляли копыта, то ветки хлестали по глазам.

В общем, на гражданке Сане пришлось туговато. Он быстро сообразил, что буйволов немало на службе, а в городе они так редки, что едва ли могут образовать приличное стадо. Тут водились другие звери, в основном более мелкие, но пошустрее и похитрее.

Саня пробовал сдружиться с ними, но получалось плохо. Единственным, что могло смазать эти скрипучие контакты, было пиво, его любили и маменькины сынки, и хипстеры, и рэперы, и богема, и те, кто в той или иной степени совмещал в себе разные городские культуры.

Но пиво Сане быстро надоело. Одно дело выпить бутылочку после тяжелого рабочего дня под футбол с друзьями, а совсем другое – нализаться до состояния бородавочника и рассуждать о сортировке мусора, арт-пространствах, или девяти флоу какого-то эмси (что значат все эти слова, Саня представлял смутно). Тут ему нечего было кинуть в общую копилку, так что он лакал свое пиво молча и почти не хрюкал, пока окончательно для себя не решил, что такое бытие опустошает сознание. Ну или точнее, просто заскучал и забил на попытки влиться в тусовку.

Куда сильнее ему хотелось найти девушку, но с этим опять же были проблемы. В армии они заключались в банальном отсутствии женского контингента, а на гражданке – в видовых различиях. Кроме презрительно смеющихся над неуклюжим бычком мартышек, в джунглях было полно пестрых птичек, бабочек-однодневок, кошечек-охотниц, змеюк всех цветов и размеров, капибар и морских свинок, ядовитых лягушек, улиток, пираний, ленивиц и розовых дельфиних. Фауна была более чем разнообразная, но задачу это нисколько не упрощало.

В свободное от учебы и подработки в Спортмастере время Саня ходил на свидания. В основном в кино на скидочные сеансы – к финансам он относился щепетильно. К цветам же – формально. Если дарил, то примерно на третьем свидании и, как правило, что-нибудь недорогое и без изысков. А на первом так и вовсе пытался разведать, с кем ему предстоит иметь дело за чашкой кофе или даже в парке. Ну и большинство потенциальных возлюбленных срезались уже на этой зачаточной стадии отношений. Александр был молчалив и внимателен, а эти достоинства среди молодежи оценить могли немногие.

Если девчонка была болтлива сама по себе, то еще куда ни шло, но чаще посиделки в ресторанном дворике были удручающе унылыми: стесняющаяся всего на свете ровесница, вяло макающая в сырный соус картоху из макдака, скованный и простоватый Саня, время от времени пытающийся расшевелить ее какой-нибудь армейской историей или вопросом об учебе, облегченные выдохи, когда электронный голос, наконец, приглашал пройти в кинозал. А там темнота, хруст попкорна, бульканье колы из трубочки и попытки пойти на сближение, настолько неловкие, что аж в зубах свербило.

Сколько таких свиданий было у Сани за год учебы в универе – и не сосчитать. Чаще всего он честно пытался дать отношениям шанс развиться, но его терпение почти никогда не вознаграждалось.

Он провожал девушку до дома или к общаге, мило чмокал в щеку и на следующее утро писал что-то типа «Привет! Какие планы на вечер?» Как правило, планы у девушки были и почти всегда они не были связаны с ним.

Сашок был парнем прямолинейным, но не совсем уж тугим. Он понимал, что надо быть легче и естественнее, а не собой, как учили его товарищи по курсу, но поделать ничего не мог. Он пробовал разные подходы: и тиндер, и быстрые свидания, но все без толку. Для тиндера у него была слишком прозаическая внешность – с таким среднерусским простоватым лицом сложно просочиться сквозь мелкое сито очень поверхностного отбора. На быстрых свиданиях аналогичная ситуация с поправкой на то, что там выделиться из толпы можно было красноречием и харизмой, но и ими Саня не успел разжиться. За целый год телефон ему оставила только одна дама слегка за сорок, но она давала его абсолютно всем, и самооценку это нисколько не поднимало.

Саня откровенно раскис, но своих однообразных попыток не оставил, хотя с каждым разом от него все сильнее разило безнадегой – запахом, способным отпугнуть почти любую женщину.

Однажды он возвращался с учебы окольными путями и увидел боковым зрением возле арки, ведущей в типичный питерский колодец, яркую рекламную вывеску, прикованную цепью к водосточной трубе. Вывеска приглашала окунуться в увлекательный мир аргентинского танго, обещала новых друзей и другие непривычные ощущения.

Саня, недолго думая, набрал указанный внизу таблички номер.

– Ало! – донеслось из трубки.

– Здравствуйте, я бы хотел записаться на открытый урок по танго… – начал он неуверенно.

– Отлично! – обрадовался женский голос, – как вас зовут?

– Александр, – представился Саша.

– Очень приятно, Александр, а меня Юлия. Можно просто Юля. Скажите, суббота днем вам подходит?

– Да.

– Тогда записываю вас. Приходите, будем ждать!

Саня отключился и заглянул во внутренний двор рядом с вывеской. Там среди припаркованных машин, трансформаторных будок и закованных в решетки кондиционеров, одиноко цвела белая сирень. Двор был закрытый, но в момент, когда он туда заглянул, легкий ветерок ласково взъерошил его волосы и поманил нежным цветочным ароматом.

* * *

– Я пойду на танго? – спросила Ксюша у мужа.

Не всерьез спросила, а так, по-женски подковырнуть – маленький укольчик или щипок, чтобы пробудить от спячки. В последние несколько месяцев она с грустью наблюдала затухание их семейной жизни. Она работала психологом, Леша руководил проектом в строительной компании. Оба постоянно были на работе, вечно в делах. Муж еще и в разъездах часто. Приходил домой поздно, с трудом стягивал с себя офисный костюм, плюхался на диван и жадно поглощал приготовленный Ксюшей ужин. Иногда он включал футбол, но чаще всего засыпал уже к перерыву.

Ксюша знала, что так сейчас живут многие семьи. Охотятся за каким-то мифическим благополучием в будущем. Но знала она и то, что начинается эта гонка с убежденности в ее скоротечности, а заканчивается разводом, депрессией, алиментами и разделом имущества. Поэтому, когда медовый месяц плавно скатился в день сурка, начала беспокоиться.

Особенно ее тревожило то, что и выходные ситуацию нисколько не улучшали. Ремонт, встречи с его друзьями, даже поход на стадион – чего только не сделаешь ради укрепления семьи! – не способствовали обретению взаимопонимания, зверя и без того вымирающего, особенно в условиях большого города.

И Ксюша взялась за штурвал их семейной ладьи. А что делать, если муж прилип к веслам и гребет куда-то изо всех сил, не разбирая дороги? Так и о рифы разбиться недолго.

Стала искать в сети какое-нибудь совместное занятие и наткнулась на объявление о наборе в группу аргентинского танго. «Что же еще поможет разжечь затухающую искру?» – подумала Ксю и сразу же записала их обоих, а теперь щупала супруга на предмет ревности.

Но тот смотрел полуфинал Лиги Чемпионов, и противостояние Челси с Барселоной забрало остатки его оперативной памяти.

– Угу, – прогундел он и зачерпнул горсть фисташек из миски.

Вот и вся любовь, вот и все аргентинские страсти. Эх, недолго музыка играла…

– А ты со мной не хочешь?

– Когда? – спросил муж, не отрываясь от экрана, на котором Месси и Роналдиньо возили носом по газону «Стэмфорд Бридж» Джона Терри и компанию.

– В субботу днем… – медовым голосом ответила Ксюша, садясь к мужу на коленки и будто невзначай помещая в зону его видимости декольте. Мол, а такие трюки есть в арсенале у вашего Роналдиньо?

В этот момент чертов бразилец пару раз крутанул бедрами, пнул мяч и тот оказался в сетке ворот.

Леха аж подскочил и фисташки рассыпал от восторга. Ксюша – ноль, Роналдиньо – один…

Но Ксю была психологом и удар держать умела. Подождав, пока Барса начнет катать вату, она повторила свой вопрос.

– Не, в субботу не могу, – ответил Леха, – мы в баню с коллегами. Александр Витальевич, гендир, подрядчика позвал, нельзя пропускать.

– Ясно… – выдохнула Ксюша, – ну так я сама?

– Да-да, ты иди, потом расскажешь, чо как.

Ксюша посмотрела еще раз на мужа. Тот окончательно утонул в футболе. Она загрузила посудомойку и стиральную машинку, умылась, почистила зубы и ушла в спальню.

Из гостиной еще долго доносились Лехины восхищенные междометия. Роналдиньо в тот вечер был в ударе.

Ксюша пролежала минут десять и поняла, что Морфей на встречу с ней не торопится. Включила торшер и взяла с полки Курпатова. «Рецепты хорошего сна». «Ну что, Андрей Владимирович, на Вас вся надежда…» – подумала Ксю и потянула ляссе.

Курпатов, и сам того не зная, не раз давал ей опору в непростые моменты. Так бывает иногда. Человек живет, трудится и при этом оставляет след в чужих жизнях. Причем глубокий след, основательный. Такой борозды не вспашешь, роликами и фоточками в социальных сетях.

Вот и Андрей Владимирович так считает и уже в самом начале книги увещевает заблаговременно уложить спать и все свои гаджеты. Оно и правильно, одни нервы от них – жалкий суррогат общения! Перекинешься с мужем парой сообщений в течение дня, а за ужином и поговорить не о чем. Уткнулся в экранчик и тыц-тыц пальчиком в свой дурацкий твиттер. И плевать, что рядом живая женщина. Типа поженились и все, пожизненная бронь.

Вдруг дверь в спальню тихонько скрипнула.

Ксю подняла глаза.

Неужели муж одумался и бросил свою сине-гранатовую бригаду добивать лондонцев без него?

Какое там… Это Ромарио. Не тот, что тоже бразилец, а их годовалый мейн-кун. Видать, почувствовал, что хозяйке грустно. Не то что некоторые…

Рома оглядел комнату синющими глазами, потянулся по-хозяйски и прыгнул на кровать. Прошелся по ней старательно, понюхал Курпатова и мягко положил на книгу рыжую пушистую лапу. Мол, в целом не против, но сегодня не стоит.

– Если тебе были нужны знаки судьбы, то вот один, – вздохнула Ксю и отложила книгу.

Она погладила Ромарио и тот вытер мохнатой щекой зародившуюся в уголке ее глаза слезу. Свернулся калачиком под боком и замурчал раскатисто.

К окончанию матча Ксюша уже крепко спала.

* * *

Обычно среди десятка или около того Юлиных учеников половина имела проблемы с дисциплиной и почти все – с целеполаганием. Но Юля проблем в этом не видела. На самых начальных этапах обучения, думала она, не так уж и важно понимать, что именно тебе нужно от танго. Можно просто плыть по течению и глядеть, куда оно тебя вынесет. Как бы ни старался преподаватель, у каждого ученика свое русло. Кто-то наверняка захочет грести наперекор, кто-то осядет на дне и будет лежать кверху пузом. И объяснять, что подобное поведение контрпродуктивно, бессмысленно.

Но в этот раз все пошло неожиданно хорошо: тренированное тело Гены быстро схватывало азы техники шага, контакта и баланса, мягкая и душевная Ксю, казалось, уже на первом уроке была готова обниматься, технический ум Дашки помогал ей прекрасно запоминать фигуры, а боевитый характер – быстро продвигаться в освоении обеих ролей. Саня с Аленой тоже старались не отставать. Их с чистой совестью можно было похвалить за упорство – тоже не последний инструмент в обучении, хотя часто недооцененный.

Были и нюансы, куда ж без них: Гена почти не слышал ритм и посредственно импровизировал. Запомнить связку мог, но исполнял скорее механически, творчества в его танце не хватало. Мягкость Ксю имела и обратную сторону – из-за нее она частенько обмякала и висла на партнере. Дашка, напротив, была чрезмерно жесткой, как и Саша, с которым она регулярно становилась в пару на уроке, чередуя практику с ним за девочку и практику с Аленой за мальчика. Алена, как ребенок, воспитанный планшетом, попросту плохо владела телом.

В общем, там, где у одного было достоинство, у другого – недостаток, и наоборот.

Зато все они старались изо всех сил и при этом улыбались, шутили и тем самым выдергивали саму Юлю из пучины житейских неурядиц.

Она понимала, что в последние годы частенько халтурила в других группах. Совсем немножко. Просто пускала какие-то вещи на самотек. Но с этой пятеркой все было иначе.

Она пыталась набрать в нее еще народу, но не задалось. То ли ее страх разбавить маленькую сплоченную банду инородными элементами просочился в действительность, то ли просто не судьба… Пятерка друзей так и осталась пятеркой.

Они гоняли чаи в чилаут-зоне школы перед уроками, вместе покидали студию после уроков, ходили в кино и гуляли в парках. Звали и ее с собой, но муж, дети и вторая, она же первая, работа вынуждали Юлю отказываться раз за разом. Оставалось следить за публикациями в социальных сетях и завидовать. Завидовать их дружбе и тому, что и в танго, и в жизни все у них еще впереди.

На уроках с ними Юля растворялась в работе без остатка. В других группах случалось, она ограничивалась выдачей задания и контролем. Ну и отвечала на редкие вопросы. Но тут они сыпались без конца и не только не раздражало Юлю, а наоборот, заряжало силами. Ей казалось, что каждый из них это ее шанс счастливым образом повлиять на судьбы хороших людей.

Но вложить в них все свои знания ей было не суждено. Так случилось, что через год владелец зала вдвое поднял арендную плату и группа, которая и без того была убыточной, стала совсем уж непосильной ношей. С тяжелым сердцем Юля объявила ребятам о том, что она упразднена.

* * *

Год спустя или около того пятеро друзей собрались в «Чито-Гврито» на Гороховой. В ресторане громко играла музыка с восточными мотивами, шумно веселились гости, проворно лавировали между узкими рядами официанты. Пахло вином, мясом на углях и свежим лавашом из тандыра.

Первой пришла Алена, она дорабатывала последние две недели в почтовом отделении неподалеку, а дальше ее ждала магистратура в Болонье.

– У нас столик на пятерых на имя Геннадия, – сказала она администратору на входе.

– Проходите, пожалуйста, за мной, – пригласила ее девушка и повела вглубь заведения во второй зал. – Что-нибудь закажете сразу? – спросила она после того, как Алена разместилась в кресле.

– Саперави, будьте добры.

– Хорошо, сейчас принесем.

Через минут пять пришел Гена. У него всегда было все четко как в аптеке. Урок закончился ровно в полшестого, дальше полчаса на дорогу и вуаля.

– Привет, – кивнул он Алене и чмокнул ее в щеку. Он, в принципе, мог бы быть ее отцом по возрасту, но танго частенько замыливает такие вещи. – Остальные еще в пути?

– Ага. Я саперави заказала, будешь?

– Воздержусь, пожалуй. Ты же в Касу сегодня?

– Конечно!

– Ну вот, и я тоже. Еще оштрафуют за пьяное вождение, – улыбнулся Гена уголком губ.

У обоих дзинькнули телефоны. Алена первой открыла их общий чат.

– Гайз! Опаздываю, простииииите! – писала Ксю. Слова сопровождала гифка со шрековским котом.

– Ксю опаздывает, – сообщила Алена Гене, который к своему телефону не притронулся.

– Ничего, милонга с девяти, еще успеем и поесть, и поболтать, – спокойно ответил он.

К ним подошла официантка.

– Здравствуйте, меня зовут Нелли, я буду вам помогать сегодня. Сколько вас будет?

– Здравствуйте, Нелли, – отозвался Гена, – нас будет пятеро.

– Хорошо. Желаете что-то заказать или мне подойти попозже?

– Мы вас позовем, когда будем готовы.

– Хорошо. Приятного вечера!

– Спасибо, – кивнул Гена и повернулся к Алене. – Ты как?

– Волнуюсь немного. Страна новая, язык знаю пока еще не очень.

– Ну, зато там будет танго. В Италии куча марафонов всяких, мужчин больше, чем у нас, – звездой будешь!

– Посмотрим, – мечтательно улыбнулась Алена. Она понимала, что из всей их компании ей танго давалось тяжелее всего. Да и на милонгах питерских она пока чаще сидела, чем танцевала. Но возражать не хотелось. Хотелось верить в лучшее.

Под окном раздался рев мотора.

– Это Дашка, наверное! – воскликнула Алена и выскочила из-за стола.

Возле крыльца и в самом деле припарковалась Дашка на своей ямахе. Едва она стащила с головы шлем, как на нее тут же налетела Алена:

– Привет! – завопила она и стиснула подругу в объятиях.

– Здорово-здорово, – улыбнулась Дашка и сдула с лица прядь волос. – Наши-то в сборе?

– Только Гена пока.

– А, пунктуальный йожик… – снова улыбнулась Даша.

– Ксю опаздывает, – доложила Алена.

– Тоже как обычно, – ухмыльнулась Даша.

– А Сашок? – спросила Алена.

– Обещал отпроситься сегодня, так что ждем.

Дашка с Аленой присоединились к Гене за столиком. Снова обмен приветствиями.

– С завода? – спросил Гена Дашку.

– А как же, – просто ответила она.

– В каком амплуа сегодня? – спросил он, имея в виду, будет ли Даша танцевать на милонге дамскую партию или, как это часто бывало раньше, примется спасать одиноких барышень.

– Сегодня я хамелеон, – улыбнулась Даша. – Взяла две пары туфель. Могу и тебя поводить. Мигни, если этого хочешь! – Она рассмеялась и заразила даже обычно серьезного Гену.

Тот улыбнулся, пусть и немного скованно, как бы против воли.

– А меня поводишь? – выдавила сквозь смех Алена.

– Каэшна! – Дашка приобняла ее за плечи и поиграла густыми черными бровями, – этот вечер принадлежит нам, красоточка!

Алена «красоточкой» не была и понимала это, но слышать такие слова, пусть и в шутку, пусть и от немного угловатой, но такой душевной и родной Дашки было приятно. Взгрустнулось, что теперь они не скоро смогут увидеться.

К столику подошла официантка Нелли и следом за ней Саня.

– Всем привет, – скромно улыбнулся он.

– Готовы сделать заказ? – спросила Нелли.

– Оставьте нам четыре меню, пожалуйста, – распорядился Гена и спокойно поднялся пожать руку младшему товарищу.

Дашка и Алена с обеих сторон чмокнули парня в раскрасневшиеся щеки.

– Ну что, посмотрим, чем тут потчуют? – проговорил Гена, намекая остальным, что пора уже изучить меню.

Несколько минут все сосредоточенно листали ламинированные буклеты.

– А ча-шу-шу-ли – это что такое? – спросила Алена, читая из меню по слогам.

– Там же написано, – терпеливо пояснил Гена, – мясо, тушенное с овощами и приправами.

– Думаешь, это вкусно?

– Ну, если ты любишь мясо… – ответил инструктор по йоге.

– Я возьму! – сказала Дашка, – попробуешь у меня и, если захочешь, возьмешь себе.

– Отлично! – обрадовалась Алена, – я тогда хинкали закажу. А ты, Сань?

– Я, наверное, тоже хинкали… – рассудил Саша.

– Геннадий? – снова поиграла бровями Даша.

– Я… – Гена сосредоточенно перевернул несколько страниц, – буду эларджи, пожалуй…

– А что это? – спросила Алена.

– Кукурузная каша с сыром сулугуни.

– И что, никакая на свете сила не заставит тебя съесть кусочек мяса? – поинтересовалась Дашка.

– Разве что заградотряд с калашами, – невозмутимо ответил Гена.

– Надо Ксю что-нибудь заказать, – сказала Алена, – я напишу ей.

Она достала телефон и принялась фотографировать меню. Через минуту у всей компании завибрировали мобильники.

– Ты бы не могла отправить ей меню в личку? – попросил Гена.

– Ой, да, конечно! Сорян! – сконфузилась Аленка и оставила общий чат в покое.

Через пять минут перед ними опять возникла Нелли.

– Готовы? – коротко спросила она, словно у ребят был только один вариант ответа.

– Ну, давайте приступим, – согласился Гена. – Начнем с девушек.

Они заказали еды и бутылку Саперави на всех.

Ксю не успела определиться и Алене пришлось отпустить Нелли с блокнотом на кухню.

– Ничего, – пообещала Алена не то друзьям, не то себе. – Она приедет, обязательно.

– Конечно, куда денется, – поддержала ее Дашка. – Ты давай рассказывай!

– Чего рассказывать?

– Ну как, ты у нас без пяти минут итальянка!

– Да ладно тебе… Ребят, я уже скучаю по вам…

– Не пузырься, – взбодрила ее Дашка, – два года пролетят – не заметишь. Вернешься звездой к нам. Ну и каникулы, опять же. – А может, и мы к тебе, – добавила она мечтательно, – на мотике… Что скажешь, Сань, поедем в Макаронию?

– С удовольствием! – загорелся Саня, – только у меня-то нет мотоцикла…

– Ничего, я тебя приючу на заднем сидении, если усики свои сбреешь и приставать не будешь! – засмеялась Дашка.

Ей ужасно нравилось смущать стеснительного Саню.

Тот привычно покраснел.

Они еще долго визуализировали путешествие в Италию, пока не принесли еду. Минуты на три в беседе наступило затишье и в уют их столика снова прорвались немудреные аккорды и гвалт соседей.

– А Ксю-то все не отвечает, – забеспокоилась Алена.

– Да уж… – согласился Гена.

– Может, муж не пустил? – предположила Даша, – позвоню-ка я ей…

– Не стоит, – возразил Гена, – зачем вмешиваться в их отношения?

– Ну, мало ли что?! – отмахнулась Дашка, достала телефон, встала из-за стола и вышла на улицу.

– Едет, – сообщила она, возвращаясь. – Погрызлись они, кажись. Ничего, пройдет… Девушка! Можно нам еще шашлык куриный?! – обратилась она к ближайшей официантке.

Ксю приехала спустя полчаса. Вид у нее был усталый, но, хоть и вымученно, она улыбалась.

– Всем привет!

– Ксюшка! – обрадовалась Алена и вскочила обниматься.

– Все хорошо? – спросил Гена, когда вся компания, наконец, расселась.

– Да, – неопределенно ответила Ксюша, – нормально. Как обычно.

– Не пускал? – резко бросила Дашка.

– Ну, да… Говорю же, как обычно… В последнее время.

– Ты ж говорила, ему пофиг? – спросила Алена.

– Поначалу было пофиг, а теперь вот не пофиг.

– Так тащи его в танго! – предложила Дашка.

– Какое там… – взгрустнула Ксю. – Пробовала, и не раз. Занятые мы и важные, видите ли. Не до танцев нам.

– Ну и чего? – нетерпеливо воскликнула Алена.

– Ну, ушла я… Типа по-английски…

– С концами, что ль? – изумилась Даша.

– Не знаю… – растерянно развела руками Ксю.

Казалось, она вот-вот готова расплакаться. И девчонки в любой момент были готовы ее обнять.

– Так, ладно. Не будем о грустном, – уверенно скомандовал Гена. – Сегодня «Каса»! А там, глядишь, образуется все как-то. Аганова за пультом²¹! Огнище будет!

– Да! – вновь оживилась Дашка, – Ольчик выбьет из тебя всю грусть-тоску! Ну-ка подставляй стакан! Девушка! А принесите нам еще бутылочку!

И они посидели до десяти. Так хорошо сидели, что и уходить не хотелось. Но Каса и Аганова за пультом – это серьезная причина подняться со стула. Рассчитались, собрались и покатились гурьбой по Гороховой. Свернули на Садовую, там вдоль сомнительного вида подвальных магазинов, мимо лавок с палеными чехлами для айфонов и грошовыми наушниками ноги сами привели их к непримечательной арке с уютными ламповыми буквами «Студия танца». Поднялись по щербатым ступеням на площадку с открытой галереей, свернули сразу налево, в первую же дверь и прошли строем мимо жующей сухарики бабули-консьержки:

– Здравствуйте! Добрый вечер! – произнес жизнерадостно каждый из них, источая ароматы предвкушения праздника и саперави.

– Добрый вечер, – консьержка строго ответила всем одним махом, не отрываясь от телевизора. Там показывали какой-то старый сериал из девяностых.

Чугунная лестница винтом, отдаленные звуки музыки и запертые двери мелких фирмочек: пошив одежды, фотостудия, свадебные платья, турфирма… Наконец и она, школа танцев Casa Latina, в которой уже больше десятка лет жила старейшая милонга Питера, а возможно, и всей России.

Девушка на стойке регистрации приветливо улыбнулась, глядя на их развеселую компанию.

Они развесили куртки, нацепили бахилы, обилетились и поднялись еще выше в полутьму, мимо колоритных статуй африканцев, музыкальных инструментов и грамот с кубками к приглушенному свету под крышей мансарды с круглыми окнами, голыми балками и вентиляторами.

Народу уже была полна коробочка. Смех и болтовня почти перекрывали музыку. Те, кому не случилось выйти танцевать, толпились у бара, пили воду и просто сидели на длинном диване вдоль одной из стен.

Они ввалились и, не переодеваясь, пошли обнимать сосредоточенную Аганову.

Та пальцем скомандовала паузу и только спустя секунд пять с широкой улыбкой нырнула в их объятья.

* * *

Юля сидела у барной стойки и потягивала шампанское. Она пришла на милонгу три танды назад, и пока не потанцевала. Народу было много, но большую часть она не знала, хоть бывала тут каждую пятницу – положение преподавателя и столпа общества обязывало.

Тут почти как в чиновничьей среде – куча неписаных правил и условностей. Может ли она, Юля, преподаватель танго с более чем десятилетним стажем, провести пятничный вечер за бокалом вина и хорошей книгой? Может. Но если будет злоупотреблять таким отдыхом, то весьма скоро ее имя и облик выветрятся из памяти легкомысленной публики и тогда станет еще сложнее собирать народ на мастер-классы, а ученики ее школы рано или поздно зададутся вопросом, имеет ли право учить их та, кто сама не слишком частый и желанный гость на милонге. Вот и приходилось держать марку.

Но сегодня делать это было несложно. За пультом Аганова, и зал трещил по швам от развеселого народа. Плыть в потоке радостного возбуждения легко и приятно, осталось только дойти до нужной кондиции.

– Тебе повторить? – очень кстати спросил Мишка, касовский бармен.

Как чувствовал.

– Да, пожалуйста, – согласилась Юля. – Народу сегодня прорва!

– Так Аганова… – пожал плечами Миша. – Тебе льда добавить?

– Немного. И шоколадочку какую-нибудь, если можно.

– Сделаем.

Пока Миша открывал новую бутылку брюта, Юля почувствовал на себе пристальный взгляд. Кто-то хочет ее пригласить. Такие вещи за годы практики она научилась определять безошибочно.

И точно – под сводом у лестницы оперся о кирпичную стену Юрка, давний приятель и неплохой партнер. Он выглядывал из своего укрытия словно охотник, но Юля понимала, что дело тут как раз в обратном – он прятался от нежелательных взглядов и целиком фокусировался на ней. Надо было идти плясать.

Конечно, откажи она ему, тот бы не обиделся. Они давно знакомы и не раз болтали за чашкой кофе в общих компаниях и даже наедине, после практик и мастер-классов. Юра понимает, что нежелание танцевать в конкретный момент не всегда означает нежелание танцевать с конкретным человеком.

Но если упустить момент, можно на весь вечер прирасти к стулу. Сидеть так весь вечер, слушать музыку, любоваться игрой света в бокале, мелькающими на танцполе ногами и особенно лицами. Там есть на что посмотреть!

Танго непростой танец, в особенности для партнера: нужно одновременно следить за «дорожной ситуацией», обнимать женщину, следовать ритму, пытаться как-то интерпретировать музыкальные акценты… В общем, чаще всего сил на притворство не остается, и с большинства сваливаются маски.

Чего тут только не увидишь! И пошловато ухмыляющиеся рожи дорвавшихся до юных и прекрасных дев, и сосредоточенные лица покорителей интегралов, и придурковато-возвышенные лики, и откровенно скучающие… И все без какой-либо привязки к возрасту, профессии, или социальному статусу. Танго отбрасывает людей к заводским настройкам.

Эти мысли пронеслись в Юлиной голове, пока Юра продирался по краю танцпола к барной стойке.

Но вот он уже рядом. Протянул руку и вытащил ее из задумчивости.

Играло что-то бодрое и маршеподобное. Кажется, Родольфо Бьяджи. Аганова раскачивала народ по полной, готовила к своему любимому Пульезе.

Они встали в пару и прежде чем закрыть глаза и целиком доверить Юре управление парой, Юля увидела знакомую, аккуратно причесанную голову. По лестнице, ведущей в зал, поднимался Гена, ученик из ее любимой группы. За ним следовала Ксюша, Даша, Саша и, наконец, Алена.

– В сборе вся шайка, – улыбнулась про себя Юля, – жаль, конечно, что пришлось отпускать этих птенцов в чужие края. Но хоть на крыло подняла, собрала в стаю. Тоже хорошо.

Мысли щекотали ее недолго – уж что-что, а обниматься Юра умел. Не прошло и половины мелодии как Юля целиком выпала из окружающего контекста и растворилась в текущем моменте. Если бы в этот самый момент ее кто-то спросил, каково танго на ощупь, она не задумываясь бы ответила, что танго ощущается как любовь.

Только спустя две танды Юра проводил ее обратно к барной стойке, где собралась пятерка друзей.

– Вискарика мне и этому скромному и обаятельному юноше, – заявила Дашка, опираясь на Санино плечо.

– А мне шампусику, пожалуйста, – промурлыкала Ксюша.

– И мне, – поддержала ее Алена.

– А мне квас, – отозвался Гена на вопросительный взгляд бармена.

Сделав заказ, они повернулись к танцполу и увидели Юлю.

– Так, так! И что это мы все пляшем и пляшем? А поздороваться? – наигранно уперла кулаки в бока Дашка.

– Юлька! – воскликнула Ксюша и кинулась обниматься.

– Ну вот, все испортила, – с ухмылкой отчитала Даша Ксю, – опять фальстарт! Сколько раз эта мудрая женщина учила тебя хранить достоинство! Ладно, – сказала она уже Юле, – раз уж терять нечего, иди ко мне, моя несравненная!

Алена подскочила к обнимающимся Юле с Дашкой, ввинтилась рядышком, обняв обеих за талии и, пытаясь перебить музыку из динамика, крикнула парням, обернувшись через плечо:

– А вы чего стоите? Идите к нам!

Саня с улыбкой присоединился к коллективному объятью.

– Да мы просто не хотели вам мешать… – начал было Гена, но Дашка его оборвала:

– Не нуди давай! Иди уже сюда!

Со стороны они, наверное, были похожи на поредевшую футбольную команду перед матчем. Только вместо гимна Лиги чемпионов из динамиков звучал чистый и светлый голос Альберто Марино:

De mis páginas vividas, siempre guardo un gran recuerdo

Mi emoción no los olvida, pasa el tiempo y más me acuerdo.