Читать книгу: «Волшебные яблоки», страница 3

Как ни странно, грифон понял, что самому мне с гор не спуститься. Он что-то пророкотал мне на своем сложном птичьем языке. Конечно же, я ни звука не понял, но все равно кивнул. И мы полетели.

Вот это было настоящее волшебство! Полет на спине настоящего грифона! Я вдруг понял, что кататься на таких птицах, куда приятнее, чем колдовать самому.

Мы летели. Солнце светило прямо мне в затылок, и его свет постепенно становился алым. Значит, близится закат. Я обернулся. Гигантское дерево шипело, напрягшись всеми своими стеблями и листьями. Наверное, нужно было его срубить. Но разве мне такое под силу? Вырастил я его абсолютно случайно, а все остальное было, определенно, выше моего понимания. С высоты полета я мог наблюдать, как гномы, очевидно, выползшие из гор, пытаются срубить дерево топорами, но зеленые стебли хватают их за руки, вырывают топоры, душат самих гномов. От страха я вздрогнул и поспешно развернулся назад, к голове грифона. Лучше на такое не смотреть.

Думаю, неприятностей от этого дерева будет не меньше, чем от великанов, которые, как оказалось, живут в волшебной Империи. Ах, да отныне она называлась Империя Дракона. С тех пор, как родился Эдвин, она уже называлась так. Его там ждали еще задолго до того, как он пожаловал и принял власть. А вот меня не ждал нигде и никто. Наоборот, меня отовсюду гнали. Только грифоны отнеслись ко мне по-дружески.

Птицы ласково ворковали, опустив меня на поляну с очень мягкой травой. Небольшой группой они окружили меня, будто не хотели оставлять одного. Подумать только, грифонам я понравился. Особенно тому, который нес меня на спине.

Я поблагодарил его, помахал на прощание и только спустя пару минут обнаружил, что по дороге потерял свой узелок. Наверное, он упала во время полета.

Было какое-то заклинание, чтобы вернуть потерянную вещь, но я не мог его припомнить.

Может, попросить птиц отнести меня назад к местам, над которыми мы пролетали? Но как я их попрошу, если не понимаю их речь? На языке жестов?

Я все же уныло поплелся назад, но птиц на поляне уже не было. Лишь несколько перьев лежали на траве, нежно мерцая золотистой каймой по краям. Вот все, что осталось на память от грифонов. Придется поднять хотя бы их. Потому что это единственная ценность, которую я могу заполучить.

Глава 5

ДЕВЯТЬ ПЕРИ

Гном вернул мне потерянный узел с поклажей. Сам! Никто его не заставлял и даже не просил! Он просто растормошил меня, когда я спал на лугу, как последний бродяга.

– Вот! Забирай! – гном сунул узелок мне прямо в руки.

Сказать, что я удивился, это значит не сказать ничего. Поразительная щедрость для такого жадного создания. Обычно, найдя что-то, они спешили оставить это себе и припрятать так, чтобы никто у них не забрал. А тут вдруг он сам возвращает мне потерянные вещи.

– И больше не катайся на грифонах, а то в следующий раз потеряешь голову, а не только сумку, – назидательно проворчал он.

Слово сумка было слишком громким названием для тряпки, концы которой я аккуратно завязал узлом и продел узел сквозь найденную на дороге палку, чтобы его удобнее было нести на плече. Нужда чему не научит! Скоро сам начну шить себе сапоги или даже плести лапти, как заправский крестьянин.

На всякий случай, я все же развязал концы узла и проверил, все ли вещи на месте. Уж очень я гномов подозревал. Так посчитаем! В узле хранилось все то, что сам я украл, убегая из замка Меллисандры. Может, потому я подозреваю всех в том, что меня хотят обокрасть, потому что сам ворую? Хотя гном с такой жадностью уставился на серебряную утварь, что даже страшно стало. Не может же он разорвать мне горло из-за ложки, вилки или даже блюда. Хоть они и из чистого серебра.

Я даже решил, что вещи заговорены, раз гном не может оставить их у себя. Один канделябр с выемками для девяти свечей был особенно хорош. Даже если мне придется голодать, я никому его не продам. Я нежно провел по нему рукой и ощутил приятное тепло во всем теле.

– Выпусти нас!

Кто это произнес? Я оглянулся на гнома. Слышал ли он это? Гном попятился, как ошпаренный.

– Давай, договоримся, парень! – пробасил он, все дальше отступая. – Я вернул тебе имущество, а теперь вели им оставить меня в покое.

– Кому? – не понял я.

– Просто прикажи им и все, – он отступал до тех пор, пока не уперся в валун. Там его и след простыл. Только столб искрящейся пыли закружился на том месте, где он стоял.

Видел я его все-таки или нет? Раз мои вещи снова у меня, значит, гном мне, наверное, тоже не приснился. Я долго щурился от искрящейся пыли. Она осела на ресницах, попала в глаза, заставляя видеть мир в радужных тонах.

– Раз, два, три.

Нас впусти!

Кто это пропел? Я точно слышал тихие женские голоса. Они звучали откуда-то издалека, как из-под земли и в то же время были рядом. Я встал и огляделся по сторонам. Никого! Может, под тем лугом, на котором я сидел, располагался подземный город. Я опустился и приложил ухо к земле. Ничего!

– Четыре, пять, шесть,

Мы там, мы внутри, мы здесь!

И опять голоса поют. Может, мне только кажется. Я ведь мог перегреть голову на солнце, пока спал. Оно вон как ярко светит.

– Семь, восемь, девять,

Пора желанья отмерить.

Песня звучала. То затихала, то возобновлялась. Но откуда она раздается, лично мне оставалось непонятно. Поэтому я начал срочно завязывать узелок. Как ни странно, едва я его перекинул через плечо, как голоса вообще стихли.

Я немного заплутал, поэтому не знал, куда точно я теперь иду. В Рошен? В Виньену? В самое сердце Империи дракона, куда, вроде бы, нельзя войти без особого приглашения, потому что незримая стена не пускает чужаков. Но я-то чужаком не был. Я маг, такой, как я, везде проскользнет.

К вечеру я дошел до небольшого города, в котором раньше ни разу не был. Зато здесь имелась роскошная гостиница. В обмен на оставшиеся у меня от визита к Меллисандре серебряное блюдо я снял себе самые просторные апартаменты и почувствовал себя, как король. Еще несколько серебряных предметов: кубок, вилки, ножи ушли на то, чтобы заказать приличный ужин и лучшее вино. После этого, правда, узелок почти совсем опустел. Я даже пожалел, что нельзя снова наведаться с визитом к Меллисандре и незаметно умыкнуть очередную порцию ее чудесной утвари. А то у меня остался лишь канделябр, который я решил не продавать. Так что платить по счетам больше было нечем. Зато я отведал перед сном изысканных блюд и впервые в жизни заметил:

– Какой я везучий!

– И мы! – добавили вдруг сразу несколько голосов таких тихих, что их можно было принять за шуршание шелка.

Я оглянулся, хотя зеркала передо мной ничего не отражали, кроме заставленного лакомствами стола и света свечей.

Вероятно, служанки решили надо мной подшутить и шушукаются за дверью. Но чьими тогда были голоса, которые я слышал на лугу?

– Зажги свечи! – шепнули мне вдруг красивые женские голоса.

Но свечи и так зажжены. На столе стояло сразу несколько подсвечников, освещавших вазы с фруктами и большое блюдо с бараньим рагу. Все остальное я уже съел и, глядя на пустые тарелки, поминал местную повариху лестными отзывами. Жить бы в таких условиях всегда. Но на это моих скромных средств точно не хватило бы.

– Пожелай это вслух! – опять шепнул мне голос. На этот раз только один.

Я осушил уже пятый бокал вина и теперь пил шестой. После интенсивной выпивки можно ведь несерьезно относиться ко всему, что слышишь и видишь. Бокал выпал из моих пальцев и разбился. Вот незадача! Мне совсем не хотелось возмещать поутру его стоимость хозяину гостиницы.

Нужно было бы собрать и спрятать осколки, но меня тянуло в сон.

– Только загадай свое желание вслух, – голос звучал уже в другой тональности.

– Пожелай, чтобы хрусталь снова стал целым, – вторил голос еще на октаву ниже.

Эти голоса напоминали струны музыкального инструмента, которые звучат с разной тональностью.

– Ну, ладно, желаю! – буркнул я. – И еще желаю, чтобы хозяин гостиницы не требовал с меня плату за жилье еще за месяц вперед.

И четвертый голос с новым тональным окрасом мелодично засмеялся, когда я засыпал.

Проспал я целые сутки, но никто меня не потревожил стуком в дверь. Обо мне, наверное, забыли. Но кровать была мягкой и удобной, и спать на ней было так хорошо, что я ни на что не жаловался.

Проснувшись, я обнаружил, что на стол кто-то успел накрыть. Правда, не так богато, как раньше. Все блюда состояли только из фруктов, овощей и каких-то восточных сладостей, которые я ни разу в жизни не пробовал, хоть и слышал о них от заморских купцов.

Сегодня я попробовал все и остался доволен.

– Ну, так ты зажжешь свечи? – ласково спросил мягкий голос, чуть более нежный, чем говорившие со мной вчера, он напоминал звуки лютни.

Я вдруг заметил бокал, валявшийся на полу. Удивительно, но он оказался цел. Я хотел его поднять и убедиться, что в нем не осталось трещин. Однако, он вдруг сам взмыл в воздух и опустился передо мной на стол, будто его поддерживали чьи-то незримые руки. Бокал оказался полон вина. Разве я вчера допил не все вино, что мне принесли?

– Зажги свечи!

На этот раз требование показалось мне не только странным, но даже перепугало. Как можно было зажечь свечи, которые и так горят, хотя, кто их зажег неизвестно. Стол был хорошо освещен.

– Не эти! – шепнул мне кто-то.

Я вдруг начал кое-что понимать. Как же долго до меня доходит? Ведь вместе с утварью Меллисандры я прихватил ее канделябр. Только в нем не было свечей, одни пустые лунки для них. Все же я достал канделябр из худенького узелка и обратил внимание, что огарки свечей в лунках появились. По-моему, раньше их не было. Все огарки были красного цвета, как само пламя.

Ну и что мне делать! Думал я недолго. Чего мне терять? Возьму и зажгу! Но зажечь свечи оказалось не просто. Они не загорались от фитилей других свечей и даже от огнива. И что делать? Дышать, как Эдвин, огнем я не умею. Я сел за стол рядом с канделябром. Как же его зажечь? На ум пришли обрывки заклинаний, которые я помнил. С их помощью можно было призвать воду или пламя. Я понадеялся, что сумею призвать не воду, а огонь и начал читать то, что помнил. Мой шепот повис над комнатой шипящим облаком. От использования магии всегда оставался мрачный осадок. Я осторожно провел пальцем по фитилю каждого огарка. И произошло чудо. Они вспыхнули.

Красота! Я смотрел на то, как красные свечи горят желтыми огоньками. Поистине праздничное зрелище!

Вот я и сделал то, чего от меня добивались. И где же голоса? Они станут говорить со мной от каждой свечи, и у всех голос будет разная тональность.

– Эй!

Оклик донесся сзади. Вместо разговоров до меня донеслось шуршание шелка и тафты. А в зеркале перед собой я заметил несколько фигур в диковинных восточных одеяниях.

Я обернулся, чтобы проверить, что не ошибся. Группа стройных фигур, похожих на рой пестрых бабочек, действительно притаилась в алькове.

– А вы-то откуда взялись? – я переводил взгляд то на свечи, то на девушек.

– Станцевать для тебя? – вдруг предложила одна.

– Или спеть?

– Или сыграть на лютне?

– Или рассказать увлекательную историю?

– Прочесть тебе стихи?

– Спеть песню?

– Принести тебе вина?

– Поцеловать тебя?

– А может, исполнить твое заветное желание?

Девять вопросов и все произнесены голосами на разной тональности, будто разные музыкальные инструменты собрались в один хор. Последний вопрос мне понравился больше всего.

– А вы это умеете… исполнять любые желания? – промямлил я, не особо веря в происходящее.

Смех девяти голосов повис над комнатой, как шелест опавшей листвы. Девушки вдруг оказались за столом по разные стороны от меня. Сами они тоже напоминали яркие осенние листья. На каждой одежда другого цвета, чем на предыдущей. У каждой изящные украшения в виде цепочки и золотых змеек. Одежда с шароварами и вуалями на лицах была мне непривычна.

– Слышал, так, как вы, выглядят джинны, – я смотрел на золотые украшения, вставленные прямо в носы, уши, обнаженные пупки, и прикидывал в уме: сколько они могут стоить.

– Но пери выглядят чуть иначе, – заметила одна из гостий.

– Мы несколько приятнее на вид, – поддержала ее вторая.

Это я и сам заметил.

– А желания? – я жадно разглядывал их всех. – Что вы попросите за исполнения желаний, если у меня их много.

– Просто оставаться с тобой, – ответила мне самая красивая пери с огненно-рыжими волосами, спускавшимися ей до пояса.

Меня бы это устроило. И я просто пожелал:

– Хочу, чтобы эта гостиница стала моей.

Наутро мое желание сбылось. Каким бы несбыточным оно ни казалось, но вышло именно так, как я загадал. Красные свечи на столе продолжали гореть. Причем из огарка каждой вдруг вытянулся ввысь стройный восковой столбик. А вот людей в гостинице не осталось совсем. Не было хозяина, ну это еще ладно, но вместе с ним куда-то подевались и постояльцы, и слуги, и даже мальчишка-поваренок.

– Не огорчайся! – сказали мне пери. С наступлением вечера они устроили пляски в большом зале внизу, и все там вдруг оказалось разбитым и перевернутым. – Мы же у тебя остались!

Почему-то я уже совсем этому не радовался. Особенно после того, как все красавицы по очереди ущипнули меня, причем весьма ощутимо, и снова принялись танцевать.

Пляски затянулись до позднего вечера. И даже когда ложился спать, я все еще слушал, как мои пери музицируют. Их пение было райским, но спать оно сильно мешало. Лишь заткнув уши, я смог уснуть.

Утром ничего не изменилось. Гостиница была пуста, вещи и утварь перебиты, а красавицы играли на взявшихся из ниоткуда различных музыкальных инструментах и пели песни на языке, которого я не понимал.

– Вижу, вам больше нравится сидеть здесь, внизу, чем в моей комнате, – спустившись к завтраку, заметил я. Кстати, самого завтрака нигде не было видно, и ко мне в комнату его тоже никто не принес. Я уже привык, что угощения сами появляются на моем столе, о чем и напомнил дамам.

– Ты же не пожелал, – засмеялись они.

– А что нужно произносить пожелание вслух каждый день?

– Можешь не произносить, – мило улыбнулась рыжеволосая пери. – Нам это будет удобнее.

– Хочешь потанцевать с нами под нашу музыку? – лукаво добавила другая пери.

Я не на шутку перепугался от ее предложения. Мне давно было известно, что танцы с пери могут продлиться к ряду несколько дней. Они даже не устанут, а я упаду в обморок от бессилия.

Жалко я не учился, как следует, пока был в Школе Чернокнижия, а то бы сейчас знал, как призвать красоток к послушанию. Беда была в том, что они меня совсем не слушались и даже не хотели. Пери занимались лишь сами собой и своими забавами, а в ответ на мои пожелания старательно зажимали свои прелестные ушки.

Как так вышло, что еще недавно они были со мной милы, а теперь вдруг так распустились? Вероятно, им было нужно, чтобы я впустил их в этот мир, а после того, как я это сделал, то сам стал им уже совершенно не нужен. Со мной даже разговаривать больше не хотели.

Я вышел прогуляться и заметил, что в городе стало пусто. Все куда-то подевались. В окнах домов не горел свет, по улице никто не бродил. Никого просто не было. Может, все просто уснули оттого, что в городе появились пери, распространившие по нему вое волшебство. Хоть сами они и не выходили из таверны, а искрящиеся чары от них проникали повсюду. Я заглянул в окна нескольких домов и убедился в том, что жильцы в них действительно беспробудно спят. Мне даже удалось пробраться в некоторые дома и потормошить спящий людей. Безрезультатно. Они будто умерли, хоть дыхание у них и не прервалось.

– Что вы наделали? – я практически вломился в таверну, дверь которой почему-то оказалась заперта.

Все девять пери воззрились на меня с искренним недоумением.

– Ты о чем? – спросили они своими напевными, как разные ноты, голосами.

– О том, что весь город уснул.

– Не весь, – отозвалась рыжеволосая пери, очевидно, в компании волшебных красавиц она была главной. – Только те, кто ничего не смыслят в магии. Ты вот, например, не уснул.

– То есть, вы и меня хотели усыпить? – я постепенно впадал в ярость от их безразличия.

– Нам это было как-то не важно: уснешь ты вместе со всеми или нет. Ведь ты же уже вызвал нас, – признались они.

– Я вас не вызывал! – взревел я.

– Ты зажег свечи! Разве не помнишь, – рыжеволосая пери лукаво улыбалась.

– Вы сами попросили! – напомнил я.

– Докажи! – рассмеялись они.

Я не знал, что ответить на такую наглость.

Вместо того, что продолжать беседу со мной, девять пери запели что-то остроумное и насмешливое. Все они смеялись. Не смеялся лишь я, потому что общей радости не разделял.

Еще один день прошел, как в аду. Гостиница ходила ходуном. Сами передвигались предметы, кухонные ножи и поварешки летали в воздухи. Один нож резанул меня по плечу, но рассек только одежду. Мои пери внизу лениво переговаривались о том, какая из них первая полетит усыплять соседний город.

– Зачем вам соседний? Вы ведь этот уже усыпили? – растерянно спросил я.

– Нужно расширять границы, – рассмеялась все та же рыженькая милашка.

– Не могли бы вы вначале расширить запасы продуктов в закромах таверны? Я заметил, что там стало неожиданно пусто.

В ответ раздались лишь «фу» и «ах». Хоть я спросонья и плохо соображал, а до меня начало постепенно доходить, что мои следующие желания пери исполнять вовсе не собираются.

Я уже пожелал и ужин, и обед, и завтрак, но стол по-прежнему оставался пустым. На нем даже крысы завелись, которых приходилось бить самому, а красотки-пери все смеялись и бездельничали.

– Говорят, повелитель волшебной Империи редкостный красавчик, – вдруг заявила одна из них. – Нужно уговорить нашего дурачка-хозяина отнести подсвечник поближе к тем местам, где можно его встретить. Мы окрутим его в один миг. Ведь мы так очаровательны. И нас сразу девять. Лучше ему выбрать всех нас, чем всего одну императрицу.

– Мы станем наложницами, как всегда, – возразила ей другая пери. – Наш теперешний владелец, по крайней мере, глуповат, и им можно крутить, как захочешь, а дракон может нас обжечь.

– Но все равно так охота его увидеть, хотя бы одним глазком. Если наш канделябр достанется ему, то мы можем ему не показываться, а лишь наблюдать за ним сами.

Я слушал у порога и делал выводы из услышанного. Пери были так увлечены болтовней, что меня даже не замечали. Значит, все-таки я являюсь их хозяином, хоть и бестолковым настолько, что сам не в силах с ними управиться. Во-вторых, они прикованы к канделябру и зависят от него. А стало быть, если бросить их в этой гостинице вместе с горящими свечами, то они не смогут пойти за мной. Я обрадовался подслушанному и тут же собрался в путь. Вылезал через окно, а не выходил через дверь, а то еще пери заметят, что я хочу сбежать. Мой узелок без канделябра стал совсем легким, можно было даже его с собой не тащить. Все равно там нет больше ничего ценного. Но я не раскидывался имуществом даже в самых крайних вариантах.

Из города я уходил тихой сапой. Центральные улицы, где располагалась роскошная гостиница, в которой я остановился, вскоре остались позади, я шел по окраинным улочкам и никак не мог найти выход из города. Вроде бы, городские ворота должны быть где-то совсем недалеко, а как их найти.

– Набедокурил и бежать! – шепнул мне какой-то светляк, пропорхнувший прямо перед лицом. Блуждающий огонек! Я обрадовался ему, будто старому другу.

– Привет, малыш! Не подскажешь дорогу до ворот?

Он вдруг больно обжег мне лицо.

– Ты что? – я потирал щеку, на которой расплывался ожог.

– Убери их из моего города, – потребовал он. – Когда они рядом, я чувствую себя усталым и почти не мерцаю.

– Но жжешься еще как! – обиженно буркнул я.

– Ты все равно без них не сможешь уйти, – предупредил блуждающий огонек.

– Это еще почему?

– Ты хозяин канделябра. Ты несешь за них ответственность. Либо не выпускай их, либо исправляй их ошибки, – назидательно зашептал он.

– А бросить их никак нельзя, – мне в голову пришла радужная идея вернуться за канделябром и скинуть его в ближайший колодец.

– Никак, – пропищал огонек. – Только передать другому.

Вот почему хитрюга-гном вернул узел с канделябром мне. А я-то думал, в нем проснулась совесть один разок за много столетий. Не тут-то было! Совести у гномов не бывает. А вот неприятностей все боятся.

Если блуждающий огонек прав, то мне в ближайшем будущем придется несладко. Как загнать всех пери обратно в подсвечник. От их смеха, пения и шуток у меня в голове все сотрясалось. Ядовитые особы! Их выпустить все равно, что принести к себе домой гнездо змей.

Я все еще не оставлял надежду на то, что сумею выйти из города сам, оставив всех пери и их канделябр в гостинице. Но к утру я понял всю тщетность моих надежд. Дорога до ворот упорно не находилась, как будто ее и не было. Судя по всему, я оказался в западне. Не вернусь за канделябром, не уйду и сам.

Мне было дурно даже от мысли о том, что придется снова встретиться с девятью пери. Они все так же веселились в гостинице. Одна из них показала мне монету с профилем Эдвина, которую я до недавнего времени хранил, как святыню.

– Нашла на полу! – сказала она, но глаза у нее так хитро сверкнули, что было понятно – она ее украла.

– Отдай! – потребовал я.

– А что я получу взамен? – она весело засмеялась, и все подружки ее поддержали. Спорить с ней, судя по всему было бесполезно.

– Наш император такой красивый! – пери тут же взмыла под потолок, когда я попытался отнять у нее монету силой, и стала рассматривать решку. – Как хочется быть к нему поближе!

– Ваш император? – гневно переспросил я. – Вы разве из его империи?

– Мы такие же волшебные создания, как и все, кто присягнул ему в верности, – заметила пери, все еще висевшая в воздухе. – Мы просто не успели показаться ему на глаза. И все из-за тебя.

– Почему из-за меня? – упрек показался мне незаслуженным.

– Ты унес нас из замка Меллисандры раньше, чем император наведался туда, или ее саму позвали ко двору.

Я недоверчиво хмыкнул. То-то мне совсем не верилось, что высокомерный Эдвин стал бы наведываться в замок гороховой феи или приглашать ее к себе. Уж, я-то его знал. Рассылкой приглашений к своей коронации он явно не озаботился.

– Вас я из замка не уносил, – все же напомнил я. Разве мне под силу утащить на своих плечах сразу девять взрослых девушек? Я и одну-то поднял бы с трудом.

– Нас! Наш канделябр! Какая разница? – протянула пери так, будто я вообще ничего не соображал. Ей явно нравилось дразнить мага, которого она давно уже записала в слабоумные.

– Будь проклят тот день, когда я стащил ваш канделябр у Меллисандры, – вслух выругался я. Уж рыжая фея и ее великан явно не стали бы деликатничать с девятью бездельницами или тут же нашли бы на них управу. Меллисандре такие проказницы были ни к чему. Скорее всего, она ни разу их и не призывала, а канделябр в ее замке оказался совершенно случайно. Она могла даже выменять его у кого-нибудь в обмен на другие волшебные безделушки и ни разу им не пользоваться. А я вот, дурак, попался. Захотел исполнения заветных желаний.

– Нужно будет вернуть вас в замок назад! – пригрозил я, хоть и не собирался этого делать по понятной причине. Ведь там обитал великан, от которого я чудом удрал.

Услышав мою угрозу, пери вдруг разом притихли. Это случилось первый раз за последние несколько дней. Я вдруг понял, как приятно, когда кругом стоит тишина без смеха, музыки и плясок.

– Кстати, я видел императора собственными глазами и даже с ним говорил, – как бы, между прочим, заявил я.

Проказница-пери тут же спорхнула с потолка. Ее глаза загорелись живым интересом.

– Какой он? Расскажи!

– Он так красив, как о нем говорят? – поддержали ее другие пери, и вопросы посыпались градом.

– У него есть подружка?

– Он собирается жениться?

– Он любит хоровое пение?

– У него в замке уже живут пери?

– Как думаешь, мы бы ему понравились?

Я начал отвечать, как мог, и вдруг из дурачка, над которым все насмехались, стал желанным гостем в дружном кружке пери.

– Я думаю, ему должны больше всего нравится рыжие, – заметила рыжеволосая пери. – Ведь сам он дракон. А рыжий цвет напоминает о пламени.

Она с гордость перебросила жгут рыжих локонов через плечо. Они были роскошными и длинными, как огненная волна.

– Кстати, об огне, – осторожно заметил я. – Поскольку вы появляетесь из горящих свечей, у вас с Эдвином должно найтись что-то общее.

– Верно, мы здесь, лишь пока горят свечи, – проболталась белокурая пери. Рыженькая тут же устремила на нее свирепый взгляд, и та притихла.

Зато я услышал то, что мне было и нужно. Потушив, свечи, я смогу их прогнать. Пери начали следить за мной слегка настороженно. Когда я пошел наверх, в облюбованную уже спальню, все они вдруг полетели за мной.

– Хочешь, мы накроем тебе на стол и прогоним крыс? – предложила одна из них. Значит, о моем недовольстве появлением крыс они уже знали и ничего не делали. Ну и волшебницы! От них помощи еще меньше, чем от бревен, брошенных поперек дороги. Я все думал, как бы их со своей дороги убрать, то есть загнать обратно в канделябр, из которого они выпорхнули.

Я поднимался вверх по лестнице, и меня мучили сомнения. Что если потушить свечи не удастся? Призвать пери, наверняка, намного проще, чем их прогнать.

Пока накрывался стол, и пери ждали дальнейших рассказов об Эдвине, я кинулся к канделябру. Свечи по-прежнему горели. Я попытался задуть пламя. Никакого эффекта! Я дул впустую, пока не заболело горло. Погасить свечи медным колпачком, которым обычно пользовались горничные, когда гасили свет, тоже не удалось. Значит, нужно использовать заклинание для укрощения пламени. Мне даже удалось его припомнить. Я прочитал его и опустил пальцы на огонь. Пламя больше не жглось. А в веселой компании пери вдруг наступило затишье.

– Что-то я чувствую себя усталой! – донесся до меня голос рыженькой. Между тем стол с яствами уже был накрыт, вездесущие крысы исчезли. Несколько пери уже спали, опустив головы на стол рядом с тарелками.

Нужно срочно потушить свечи. Тогда уснут разом все? Но ведь они должны не уснуть, а исчезнуть. После всех моих махинаций, пламя лишь стало слабее и бледнее, но не погасло полностью.

– Ты что-нибудь еще хочешь, наш господин? – вялым голосом спросила меня белокурая пери. Она тоже засыпала. С ней договориться было проще, чем с рыжей. Я поманил ее к себе.

– Скажи, как мне донести ваш подсвечник до двора императора, если свечи горят.

– Очень просто, потуши свечи, – засмеялась она.

– Но как?

– Произнеся наши имена, разумеется. Как плохо ты соображаешь!

– Но я не знаю ваших имен.

– Ах, да, наверное, Медея решила, что тебе не надо их знать.

– Медея? Это та, у которой пышные рыжие волосы?

Блондинка кивнула.

– Я не могу тебе сказать, если она против.

– Но тогда мне придется нести подсвечник в руках всю дорогу до императора, а вам, пока свечи горят, придется плестись за мной по пути. Вы устанете! Лучше если я вызову вас уже при дворе. Эдвину вы понравитесь.

Последний аргумент оказался самым веским. Пери тут же встала на цыпочки и прошептала мне на ухо все девять имен. Затем она отошла к столу полакомиться виноградом, а я быстро затушил свечи. Даже трогать их не пришлось, всего лишь нужно было сказать имена, и свечи гасли. На каждое имя откликалась какая-то определенная свеча. Они погасли в разной последовательности, а не одна за другой. Очевидно, белокурая пери назвала имена не по очереди, а начиная со своего. Первой погасла самая нижняя свеча, затем сиявшая в центре, а потом остальные. Сами свечи в лунках тоже исчезли, остались лишь сальные огарки.

Я торжествовал победу. Стол с яствами остался, но пери исчезли. Зато я нашел на полу монету с профилем Эдвина, которую не хотела отдавать мне рыжая Медея. Я увидев в этом счастливый знак. Раз монета снова моя, значит и Эдвин снова будет моим. Снова? А разве он прежде был моим другом? Я призадумался. Ну, раз не спалил меня до сих пор за все мои наглости, значит, относился ко мне он особенно милостиво. Мне нужно лишь снова встретиться с ним, и он за все меня простит.

Прегрешений перед Эдвином у меня было множество. Но я надеялся, что поскольку я единственный выживший, которому удалось спастись из королевства его смертного отца, то, увидев меня снова, Эдвин расчувствуется и уже никуда меня не отпустит. Правда, видел он меня уже неоднократно и почему-то не пускал слезу от радости. Но я оставался оптимистом.

Особенно мой оптимизм подпитывало то, что потихоньку мне начало везти. Ведь мне уже удалось загнать всех пери обратно в канделябр. Значит, я почти герой. Нужно только не останавливаться на достигнутом.