Читать книгу: «Падение звезды», страница 3

«Вечно запасной»

♪ «Космос – IWM»

Дорога пустая, мелькают огни. В воздухе прохлада, ощущается приближение осени. Холод словно одеяло океана, ласкает иголками кожу, а я горю. Казалось бы, простой поцелуй, а довёл до раздрая. На душе черти отплясывают лезгинку, хочется совершать действия в своём репертуаре. Раньше бы я не остановился, нагнул и выебал бы на месте, и было бы абсолютно насрать, что кто-то может заметить. Маринка легко отделалась. Хотя были мысли запустить руку ей в пизденку, чтобы она долго вспоминала об этом, о возможном развитии событий.Тело в напряжении, закуриваю, быть может, полегчает. Чертовски давит желание, похоже, прокол зажил, но убедиться в этом стоит.

Телефон пиликает уведомлением о сообщении от Писюльки.Открываю диалог в соцсети, а там фотка. Да не абы какая, а где она в позе наездницы, её пизденка крупным планом, с проникающим членом, но суть не в этом. От её внутренних бедер тянутся нити «любви», её смазка! Эта сучка растеклась, как последняя…шлюха. И она ещё осмелилась дразнить: «Нахуя?» – «Вот, блять, неужели думает, что таким грязным методом я решу свои «проблемы» быстрее, наивная?

Мой ответ краток: «Ахуенно».Тут же приходит: «Тебя только не хватает»Отвечаю: «Со мной бы в твою голову не пришла такая «умная» идея запечатлеть это, не говоря уже о то, чтобы кому-то слать».

На экране мигает: «НАБИРАЕТ СООБЩЕНИЕ».Не дожидаясь ответа, дополняю: «Мне льстит, что в такой момент я нахожусь у тебя в голове и не только. Камень, сама знаешь, в чей огород. Хах».

Одновременно приходит от неё: «Максим был инициатором такой идеи. Даже больше, приказал твоё фото открыть, чтобы смотрела, а он трахал. Так что, благодари его, что не дает тебе отойти на второй план».

Я закурил, но сигарета не успокоила. Мой разум метался, как заяц под выстрелами. Сообщение от Писюльки взорвало мой мозг. "Максим? Этот чертов Максон!" – вырвалось у меня сквозь зубы. Я представил, как моя фотка лежит перед ней, пока Макс вгоняет в неё свой член, и моя рука сжала руль до скрипа.

В квартире я бросил ключи на стол и сел, закинув ноги на диван. "Чёрт! Нахуя я дергаюсь? Это же игра, и я в неё влез по уши." Моя рука потянулась к штанам, но я резко отдернул её: "Не сейчас. Сначала надо собраться."Я встал, мои глаза горели решимостью. "Игра только начинается, дружок. А приз – она. И я заберу её." Мои зубы сверкнули в полумраке. "Давай, Максон, давай. Я тебя обыграю."

Тем временем Карина лежала рядом с Максом, её ноги всё ещё дрожали.«Может, мы переборщили с провокацией?» – спросила она у Максима. – «Ты же видел, какой он темпераментный, не хватало ещё, чтобы начали соперничать».

«Он взрослый мужик, как-нибудь переживет свои эмоции. И ты же не изменила, чего переживаешь? Он явно знает, что мы тут не крестиком вышиваем. Два половозрелых человека, и это нормально, а его подраконить иногда можно. Как решит свои дела, сам получит это же, уверен, ты не меньше него рада будешь!» – говорит спокойно, но она чувствует, как ему сложно даются последние слова. Рука, которая массировала её стопу, на последних словах куда сильнее сдавила, мимолётная импульсивность, но она обратила внимание.

Разверзнется ли земля под ногами Максима от ревности Родика? Или она, как истинная роковая женщина, останется в стороне, наблюдая за тем, как два мачо меряются… "амбициями"?

Одно ясно наверняка: спокойной ночи здесь не предвидится! И ставки в этой игре подняты до небес. Похоже, назревает битва титанов, где призом станет не только её сердце (и другие части тела), но и доказательство собственного превосходства. Запасаемся попкорном, шоу начинается!Блин, даже кофе не успел глотнуть, придется после салона заскочить, а то на работе буду на всех рычать.

Сегодня решил не париться насчет выпендрежа, но это не значит, что выйду как бомж. Остановился на костюме-тройке из тонкой шерсти темно-серого оттенка. Пиджак сидит идеально, выделяя плечи и талию, а брюки сшиты безупречно и сидят как влитые. Никаких ярких прибамбасов – только строгие линии и отличный пошив.

Под пиджаком – шелковая водолазка цвета мокрого асфальта. Никаких рубашек и галстуков, это тоска. Водолазка нежно облегает шею, прикрывая часть тату, но не прячет их полностью. Пусть немного видно – это часть меня.

На ногах – начищенные до блеска черные кожаные оксфорды. Классика вне времени. Ремень из той же кожи, простая пряжка из матового металла. Никаких кричащих лейблов и вычурных украшений.

Из аксессуаров – только мои татуировки, серебряная цепочка под водолазкой и большие часы из черной стали на руке. Ничего лишнего, что могло бы отвлекать.

В общем, образ получился сдержанным, но с изюминкой. Дорого, стильно и немного опасно. То, что надо. Знаю, что выгляжу как с обложки, но мне все равно на мнение других. Важно, чтобы мне было комфортно. И в этом костюме я чувствую себя именно так.

В салоне расслабляюсь по полной, откинувшись в кресле, место с атмосферой, располагающее к себе. На стенах фотки пирсинга – от простых сережек в носу до чего-то более экстремального.

"Пирсинг-салон "Игла"" – звучит как намек на перемены. Как тихий бунт, живущий внутри каждого. Здесь, в полумраке, среди этих стальных игл и стерильных инструментов, рождается новая идентичность.

Дверь открывается, и выходит она, Настена: пирсинг в носу, над губой, руки забиты татухами – прям мой типаж, зависаю, улыбка сама собой появляется на лице. Ее взгляд оценивающий, ухмыляется: «Родион?» – голос с хрипотцой.

«Иду».

В кабинете пахнет чем-то медицинским и ментолом. Лампы светят прямо в глаза. «Раздевайся, показывай красоту», – с нетерпением говорит Настена.

Стягиваю штаны, и она склоняется надо мной. Горячее дыхание обжигает, член сразу встает. Рассматривает все внимательно, её прикосновения невесомые, нежные, если бы ещё без перчаток…

«Ну, что я могу сказать… зажило отлично. Ты молодец, ухаживал, как положено. Выглядит эстетично, ты у меня первый с таким проколом. Не против будешь, если зафоткаю результат?».

«А то! Я вообще ко всему, что мое, отношусь бережно. Конечно, снимай, есть чем похвастаться», – говорю, подмигивая. Она усмехается: «Самооценка у тебя, смотрю, зашкаливает».

«А как иначе? С таким-то хозяйством», – выдаю с наглой ухмылкой.

Настя отворачивается, чтобы достать фотоаппарат. «Главное, чтобы хозяйство еще и работало, а не только красовалось», – бросает через плечо.

«О, поверь, с этим проблем нет. Можешь сама убедиться», – выпаливаю, не успев отфильтровать.

Делает снимки с разных ракурсов, но в основном кадры "крупный план".Она приподнимает глаза, смотрит прямо на меня, видимо, надеется увидеть там, что я пошутил. Взгляд оценивающий, изучающий: «Ну-ну. Ладно, я всё отфоткала, можешь одеваться. Все отлично зажило, можешь жить полной жизнью».

«Заебок! Спасибо, Настен, легкие ручки у тебя. Может, отпразднуем?» – спрашиваю, намекая.

«Не сегодня, может, как-нибудь, Родя. Работа у меня. И тебе советую заняться тем же», – кокетливо говорит она, отворачиваясь, но кладет на кушетку визитку с номером.

Выхожу из салона с чувством непревзойдённости. В голове уже мысли о другом. Пора на работу, в свой автосалон. Там работы накопилось дохера за время отпуска.Сажусь в тачку, врубаю музыку погромче и давлю на газ. В голове всплывает вчерашняя фотка от Карины: "Сука! Она сверху на Максиме… и ладно бы не специально, но Максон всё рассчитал. Скинула? Да без вопросов! Наверное, даже мысль не пробежала, стоит ли вообще это делать?".

Казалось бы, с чего меня это настолько цепануло, я бы сам так сделал, если б Максон на штрафную сел, но: "Блять! Ревность душит, злость кипит. Хочется разнести все к чертям".

Приезжаю в автосалон, а там все как обычно. Клиенты ходят, менеджеры бегают, машины блестят. Надо собраться: "Я – Родион, владелец этого места. У меня все под контролем".

«Родион Олегович, добрый день!» – подлетает ко мне Светка, моя секретарша, – «У вас там клиент на Bentley ждет, уже полчаса».

«А без меня уже не справляетесь что ли? Веди», – говорю, стараясь не показывать, как меня рвет изнутри.

Натянутая улыбка, слова о технических характеристиках авто, образ безупречного эксперта – все это лишь маска. Внутри бушует ураган, перед глазами стоит предательское фото: "Карина…я ей отшлепаю эту негодную задницу, паразитка!"

Сразу после встречи с клиентом, запираюсь в кабинете, я вновь и вновь просматриваю это злосчастное изображение, больно, но тянет смотреть: "Мазохист? Видимо…" Беспощадная ярость сковывает меня, кулаки сжимаются до боли. Я так просто это не оставлю, она терзает мою душу! Хочется разбить что-нибудь, выпустить эту злость, что разрывает меня изнутри!

«Родион Олегович, там проблемы у Ксении Сергеевны», – стучит в дверь Светка.

«Сейчас буду», – отвечаю, откладывая телефон.

«Что случилось?» – спрашиваю.

«У нас тут проблема с поставкой машин, нужно срочно решать», – говорит она.

Включаюсь в работу, стараюсь забыть о Карине. Нужно сосредоточиться, чтобы не наломать дров. Но эта мысль свербит в голове, как заноза.

Ко мне на работу заезжает Никитос, похоже, снова куда-то вляпался, просто так он не появляется, в основном я инициатор встреч.

«Привет, братишка! Смотрю работа у тебя кипит», – на радостях говорит он.«Снова вляпался, сученыш?» – ненавижу, когда пресмыкаются или же подмазываются«Ты как всегда сразу рубишь с плеча. Ни привет, никак дела, в своём духе», – старается выдавить жалость у меня.

«Ты тратишь моё время, говори, что надо или сколько? Ты же за этим пришёл? В любом другом случае я тебя сам зову, а раз ты сам пришел, значит что-то от меня надо и я жду, что?» – стараюсь говорить спокойно, сдерживаюсь.

«Ладно, не буду ходить вокруг да около, ты прав. У меня проблемы. Я присунул не той девушке, и теперь меня хотят наказать, если вообще не убить! Поможешь?». Его голос практически не слышен, голова ушла куда-то в плечи, весь сжался, пытаясь спрятаться, под глазами расположились темные тени.

«Твой хуй вечно доставляет проблемы, и это уже который раз? Опять ты не с той переспал. Может, в этот раз мне лучше тебя наказать, чтобы до тебя дошло, чем ты думаешь?» – говорю я, а вместо этого хочется хорошенько его отдрючить.

«Родь, прошу, помоги! Это в последний раз, обещаю! Потом проси от меня что угодно, я весь твой», – подрывается ползать на коленях, умоляя.

«Встань! Мне это не нужно. Я помогу, но это в последний раз. Больше твои проблемы – не мои проблемы, понял?» – чеканю каждое слово членораздельно, чтобы хорошенько запомнил. – «Кто он такой? Чем занимается? Что от тебя требует? Встречу назначал?»

Диалог с Никитосом был не долгим, но одно я понял точно, что этот мужик без моральных принципов, что мне знакомо, возможно, получится решить всё "мирно". Делаю пару звонков и узнаю, кто такой, он наш частый клиент и бывало лично решал с ним вопросы. Теперь надо подумать, как гладко выйти сухим, точнее вытащить эту дерьмовую задницу из пасти акулы, которая славится своей жестокостью.

На всякий случай ставлю в известность мою "семью", чтоб были готовы, если разговор перейдёт в другое русло. Жестокость мне не свойственна, но если другого выхода нет, я делаю это с максимальной педантичностью, чтобы у моих "проблем" даже и мысли не возникло повторно попытать удачу и перейти мне дорогу.

«Выручай, Родь!»

Черт бы подрал этого Никитоса! Вечно он влипает в какие-то дерьмовые истории, а мне потом расхлебывай. «Родь, выручай! Там это… я случайно…». Да какое, к черту, "случайно"? Знал ведь, на что идет, когда трахал чужую бабу. Теперь этот отморозок, у которого, видимо, с чувством юмора совсем туго, жаждет крови. Ладно, раз уж ввязался, придется вытаскивать этого идиота. "Последний раз, Никитос! Слышишь? Последний!"

Набираю номер Костяна. Он у меня по части информации – как Google в человеческом обличье. «Костян, здорово. Слушай, тут один хрен нарисовался, говорят, беспредельщик. Имя – Артем. Чем дышит, с кем спит, кто крышует – мне все выложи, как на духу. Срочно».

Пока жду ответа, затягиваюсь сигаретой. Дым кольцами поднимается к потолку моего кабинета в автосалоне. Тихо здесь, спокойно. Контраст с тем, что, возможно, ждет меня вечером, просто дикий. Я предпочитаю решать вопросы словами. Кулаки – это для тех, у кого мозгов не хватает. Но если этот Артем окажется принципиальным, то придется говорить на его языке.

Костян перезванивает быстро: «Рон, узнал всё. Артем… кличка "Бес". Торгует грязью по-мелкому, но держит в страхе полгорода. Связи в полиции есть, но не особо крепкие. Крышует его… никто. Он сам себе крыша. Жесткий, безбашенный, принципов ноль. Слышал, людей калечил просто так, для развлечения».

Вот дерьмо. Значит, мирно договориться вряд ли получится. Придется давить на жалость, если она у него есть, или показывать силу, если он понимает.

Сажусь за стол, достаю бумаги. Нужно хоть немного отвлечься. Бизнес есть бизнес, он ждать не будет. Но мысли все равно возвращаются к предстоящей встрече. Как лучше поступить? Давить на то, что Никитос был пьян и не понимал, что делает? Предложить деньги? Вряд ли Беса это устроит. Ему нужна сатисфакция. А какая сатисфакция может быть у отморозка, которому плевать на закон и порядок?

Решение приходит внезапно. Я знаю, чем его зацепить. У Беса есть слабое место. Он любит тачки. Дорогие, быстрые тачки. А у меня их целый салон.

Я набрал номер, короткие гудки резанули слух, словно предвестники бури. Договариваясь о встрече, я старался, чтобы голос звучал ровно, без тени сомнения или колебания. Но внутри бушевал ураган. Я отбросил телефон в сторону, словно пытаясь избавиться от тяжести предстоящего разговора.

Вечером, у входа в автосалон, я стоял, словно каменная глыба, непоколебимый и неприступный. Сумерки сгущались, окутывая город пеленой таинственности и опасности. В тени, чуть поодаль, застыли мои ребята, верные тени своего лидера. Они были моей семьей, моей опорой, моей броней. За них я готов был стоять горой, даже если это означало запачкать руки в грязи.

Я достал сигарету, прикурил. Первый глубокий вдох опалил легкие, словно пытаясь выжечь изнутри клубок противоречивых чувств. Состояние – хуже не придумаешь. Не страх, нет, страха я не испытывал. Скорее, всепоглощающая усталость. Усталость от бесконечной череды проблем, сваливающихся на мои плечи. И ладно бы это были мои личные проблемы, но ведь нет, это проблемы моих людей. А значит, и мои проблемы тоже.

Я затянулся еще раз, выпуская струйку дыма в сгущающийся мрак. Решать приходится всегда тому, кто может. А кто может, если не я? Вот и приходится быть твердым, жестким, даже жестоким. Один раз дашь слабину – и тебя сомнут, растопчут, превратят в ничто. Здесь, в этом мире волчьих законов, мягкость – это слабость, а слабость – это смерть.

Я провел рукой по волосам, нервный жест, выдающий моё внутреннее напряжение. Внешне я был спокоен и уверен, но внутри все кипело. Мне предстояло встретиться с моральным уродом, с человеком, лишенным каких-либо принципов и моральных ориентиров. Этот ублюдок, чью девушку посмел тронуть Никитос, был готов на все, чтобы отомстить.

Никитос… Этот сорвиголова, вечно влипающий в неприятности. Он был словно, как младший брат, которого нужно оберегать и защищать. И вот теперь из-за его безрассудства на кону стояла его жизнь.

Я понимал, что мне придется играть роль переговорщика, хладнокровного и расчетливого. Я должен найти слова, которые смогут убедить этого морального урода пойти на попятную. Я должен обезвредить эту бомбу замедленного действия, пока она не взорвалась, унося с собой жизни невинных людей.

Я снова затянулся, пристально глядя вдаль. В груди нарастало тягостное предчувствие. Сейчас начнется…

Чёртов Бес припёрся собственной персоной. Знал ведь, сука, что я его встречу. Гелик его вонючий прямо передо мной встал, как кость в горле. Вылез этот шкаф, рожа красная от злости. Два громилы за ним, как телохранители. Никитос, крыса, отсидеться решил. Правильно сделал, что не приехал, иначе бы я ему эту его смазливую морду начистил.

«Ты, чё, Рэмбо доморощенный, за шавку свою впрягаешься?» – рычит этот Бес. Голос звучит как у медведя.

«Для тебя – Рон», – отвечаю спокойно, словно это обычный день. Бычок под ноги и каблуком растёр. «Артем, ёпта. А может, поговорим по-нормальному? В салоне, например?»

Бес этот зыркает на меня, как волк голодный: «Чё, думаешь, тачками меня купишь? Хуй там плавал! Этот выблядок должен ответить!»

«Я понимаю, дружище, ты взбешён. Но я предлагаю компромисс. Никитос – мудак, это факт. Уже понял, что перегнул палку. Но я готов тебе кое-что предложить. У меня тут одна машинка стоит… Думаю, тебе зайдёт. Koenigsegg Agera RS. Слыхал о такой?»

У Беса в глазах аж искры загорелись: «Koenigsegg? И чё с того? Думаешь, я на эту хрень поведусь? Этим его косяк не загладишь!»

Да пошёл он на хер этот Никитос! Вечно за ним дерьмо разгребать приходится: «Koenigsegg Agera RS… Просто посмотри на неё. За руль сядь. Прокатись. А потом уже будешь пиздеть про вину и искупление. Чувствую, мнение у тебя поменяется».

Бес этот смотрит на меня, как на кусок мяса. Но я вижу – загорелся. Хочет тачку, аж трясётся. И я этим воспользуюсь.

«Ладно», – бурчит он наконец. – «Показывай свою игрушку. Но если это разводка, тебе пиздец».

«Пойдём», – говорю, ухмыляясь про себя, – «Не пожалеешь».

В салоне этот Артем просто остолбенел перед этой шведской ракетой. Вокруг ходит, слюной давится. «Чё, прокатимся?» – спрашиваю. Бес кивает, как истукан.

Запрыгиваем в тачку, я за руль. Рык мотора – как симфония для меня. Давлю на газ, и нас вжимает в сиденья, как тараканов! Бес орёт от восторга, как девка!

Остановились. Бес дышит как паровоз: «Это… это просто охренеть!»

«Ну чё», – говорю, – «забудем про этого Никитоса? Эта тачка стоит гораздо больше, чем его высеры». Бес молчит, переваривает информацию. Потом ухмыляется: «Ладно, чёрт с тобой. Но чтоб я этого козла больше не видел!»

Одним Koenigsegg я заткнул глотку этому качку и спас шкуру Никитосу. Бизнес, хули. Ничего личного.

Никитос, дрожащий от страха и унижения, теперь навечно в моих руках. "Ха-ха!" – вырвалось у меня, но даже этот смех прозвучал как-то натянуто. Мелкая месть, жалкая разминка перед настоящей бурей, что клокотала внутри. Главное – Каришка. Одно её имя – словно удар под дых, от которого перехватывает дыхание и кружится голова. Боже, как же я соскучился! Каждая клетка тела кричит о ней. И тут же, словно червь сомнения, в сознание заползает образ Максона. Этот самодовольный пиздюк слишком долго наслаждался её обществом, купался в лучах её внимания. Но всему приходит конец. Моё время пришло, и я не намерен делить Каришку ни с кем.

Интересно, как он отреагирует? Сыграет роль понимающего "друга", или продолжит гнуть свою линию, изображая всезнающего кукловода? Его самоуверенность раздражает, как скрип гвоздя по стеклу. Если он хоть на секунду возомнит, что сможет и дальше дергать меня за ниточки, я лично опущу его с небес на землю. Разобью его иллюзии вдребезги. Карина – моя. За неё я готов на всё, на любую подлость, на любую жестокость. Кровь приливает к лицу, кулаки непроизвольно сжимаются, костяшки белеют. Желание обладать ею обжигает изнутри, словно раскаленное железо. Хочу вдохнуть её аромат, почувствовать нежность её кожи, утонуть в её глазах. Хочу, чтобы она вычеркнула Максона из своей жизни навсегда, чтобы он стал для неё лишь неприятным воспоминанием.

Резким движением забрасываю окурок в урну, словно ставя точку в этом коротком монологе. Подхожу к своей черной "малышке", дерзко выделяющейся среди серых коробок спального района. Розовая уточка на приборной панели – маленький бунт против образа крутого парня, своеобразный талисман. Сажусь в кожаное кресло, чувствуя, как знакомый запах салона успокаивает нервы. Завожу двигатель, и утробный рык мотора эхом разносится по округе. Пора развлечься. Пристегиваюсь, бросаю последний взгляд на унылый пейзаж за окном. Впереди – игра без правил, где на кону стоит моё счастье. И я готов на всё, чтобы его заполучить.

Когда адреналин спадает, я одергиваю себя. Какого хуя я делаю? Я же знаю, что они живут вместе, а это значит, что столкновение с Максом неизбежно. Нарываюсь? Да, но она нейтральная территория, я не смогу ничего ему сделать. Злоба и ярость, что вырываются наружу, отразятся на моих отношениях с Кариной, закопаю себя ещё больше, дав возможность Максону снова выйти победителем. Черта с два я ему сделаю такой подарок.