Читать книгу: «Измени этот Магический мир! Часть 2: Колебания души», страница 3

Действие 3.

Отряд Ноэ и Ваина возвратились в Орибос, что был вновь полон жизнью. Разрушенные территории поселения были со временем отстроены, а привычная жизнь вернулась на круги своя. Оба отряда направились прямо в кабинет Кенши. Он был заполнен многочисленными стопками бумаг, что одним своим видом кружили голову старику, в отличие от Карибда, который за три года вошёл в азарт бумажной работы, наслаждаясь похвалой Ярла.

Сидя в своём кабинете, Кенши часто поглядывал в окно, попивая чашку чая, ведь наблюдение за городской жизнь приносило ему искреннее удовольствие. За три года он почти не изменился, и лишь его седые волосы и длинные брови стали более ухоженными. Поверх себя он носил длинный и черный хаори, правый рукав которой попросту висел из-за отсутствия руки, а под ним он подкладывал свою катану, аккуратно сложенную в ножны, с которой он никогда не расставался.

Заходя в кабинет, Ноэ постучался в дверь, оповестив о возвращении с задания. Перед заходом в эту комнату ему приходилось нагинаться из-за низкой рамки, опираясь рукой.

– Я с докладом, гоподин Кенши, господин Карибд, – начал он.

– Где остальные! – разогреваясь словно печка, прикрикнул старик. – Почему они снова не соизволили прийти на сдачу задания?! Неужели традиционный обряд для каждого из отрядов для них не значит ничего!

– Извините меня, – почесывая затылок проговорил Ноэ. – Рин остался в Сендо, чтобы помочь местным жителям восстановить разрушенные постройки, в коих он также повинен, Суна помогает раненным, и, что очень вероятно, она пойдет спускать полученные с миссий деньги на новую одежду, а Аой сейчас тренируется где-то в лесу.

– Эти мерзавцы! – проорал Кенши, из-за чего всё здание Ярла затреслось. – И среди них моя внучка! Они уже не дети, чтобы так проказничать, а одного из них я и вовсе должен поставить на должность лейтинанта в ближайшее время! У Кеннина надо изъять катану, что я ему вручил, у Фуми звание героя, а у моей внучки зарплату!

Анима Кенши начала просачиваться сквозь сдерживающие печати, а её контроль начал уходить, из-за чего он словно был объят пламенем, а вся аккуратно сложенная Карибдом бумага начала колыхаться.

– Господин Кенши, – перебил Карибд, пытаясь уловить важные бумаги. – вам не стоит быть таким строгим с ними, ведь сейчас они заняты делом, а присутствие здесь и вовсе не так важно!

– Не так важно?! – прокричал ещё громче Кенши, из-за чего его брови и волосы стали дыбом. – В моей молодости за такие шалости отрезали пальцы!

– Господин Кенши, – начал успокаивать Ноэ. – Разве это не делает их самими собой? Вспоминая себя в их возрасте, хочу сказать, что они ведут себя, мягко скажем, как паиньки.

– Я доверяю тебе Ноэ, – ответил Ярл, пламя в глазах которого постепенно утихает. – Я уважаю твою силу и неприклонный нрав, но не забывай, что ты как и я будешь виноват в их неудачах в первую очередь.

– Я понимаю, – выдохнув, проговорил уставший Ноэ. – и поэтому ещё раз отклоняю запрос на повышение в командиры малого отряда любого из них. Они не готовы…

– Время течет быстро; я это знаю – поверь, и все время оставаться безответственным ребёнком не получится. Как бы сильно ты не опекал своих учеников, им все равно придется выйти из гнезда.

– Я это осознаю…

Вмиг в дверь постучался один запыхающийся стражник со шрамом на лбу, и, по разрешению Кенши, войдя в кабинет, он протянул генералу свёрток с письмом.

– Из резиденции страны Реки Ин вам лично было передано данное письмо, – оповестил стражник.

– Хорошо, – ответил Кенши, схватив свёрток, удивившись знакомой печати на нём. – Ты свободен.

Кенши вниматильно окунулся в чтение письма, а его лицо начало стремительно меняться в более грубую сторону. Дочитав и отбросив его, Кенши отодвинулся вместе с подвижным креслом подальше от стола, глядя в пол так, что тени от его больших и тяжелых бровей начали покрывать глаза полностью. Карибд, который осознал, что прочтенное в письме вело явно не к добру, потянулся к Кенши. Ноэ собирался уйти, так как чувствовал неважную для себя информацию.

"Стой..! – хрипящим голосом проговорил Кенши. – На днях Тан Скорости будет убит в бою…

Тишина нависла немыслемой тяжестью над каждым в кабинете. Ноэ же не мог осознать все сказанное выше, хотя его рассудок был совершенно спокоен и трезв. Для него эта новость казалась из ряда вон выходящей, словно нечто обогнало само время.

Глава 3. Рефлексия трупной повозки.

В воспоминаниях всё кажется более четким и осмысленным, чем предстаёт перед нами наяву, ведь жизненный азарт, заставляющий колебаться и бродить в смятении, более кажется глупой шуткой и болезненным опытом…

Действие 1.

Дождь и грубая ошибка. Бесчисленные взрывы и грязь, что топит одним своим видом, груды тел, от которых тянет гниющей или выжаренной плотью, блеск металла и его гнусный, отравляющий разум запах – эпитеты войны. Мальчик, который родится в такое время, приспособится и не будет испытывать чувств тех, кто увидели кровь впервые будучи старше.

"Меня называли удивительным и сильным, когда я родился, до тех пор пока тех, кто это говорил, не убили, – мысли Ноэ. – Деревня, в которой я родился, была выжжена из-за бремени, что я несу с рождения. Появившись на свет, все обращали на меня внимание как на того, кто их спасет… Я был абсолютным гением не только в своей деревне, жители которой не могли представить себе столь могущественной силы, но и для прочих лиц, обладающих подобными возможностями что и я."

В пять лет он несся по деревне быстрее всех, обгоняя даже взрослых, которые улыбались ему вслед. Юный Ноэ был способен в мгновенье ока переместить воду из одного сосуда в другой, а, когда ему было скучно со своими сверстниками, он залезал на дерево, чтобы почитать любимую героическую книгу, что подарили ему родители.

"Ты наш защитник, Ноэ!" – приговаривали в один голос они. Как же они ошибались, когда хвалились своим дарованием. Никто не упустит шанса заполучить гения в свои руки и выростить из него первоклассного солдата.

"Я не помню их, – размышлял Ноэ. – Тогда они казались мне некой стихией, бурей. Их глаза были словно огромные горящие факела, голоса скрипели и ржали, словно дьявольские, а руки казались длинными и вседосягаемыми. Дальше я не помню ничего – лишь холод, который остался во мне по сей день, и холод, что был вокруг меня, убивая тех, кому я тогда искренне желал смерти."

Пробуждение развития стихий столь же спонтанны и неконтролируемы словно сама природа. В одно мгновение соженная извергами деревня обратилась в ледяной курган, что стал пустошью одиночества Ноэ.

"Я был лишен дома и даже памяти о собственной фамилии и семье, – понимал он. – Жестоко – они убили весь мой мир у меня на глазах, чтобы взрастить такую же тварь, и, если бы он, то так бы и случилось. Я давно позабыл его имя и голос, но до сих пор помню теплую руку, в которой не было и частицы страха моей силы, словно меня первый раз посчитали ребёнком, взяв на руки подобно моему родителю."

При загадочных обстоятельствах ребёнок, слывший оружием, нашел приют среди таких же обездоленных сирот. Более эта могущественная сила не проявлялась в нём, и лишь пассивный холодок пробегал вокруг, за что Ноэ стали бояться.

Излишняя сила и прочие отличия всегда побуждали к страху основную массу людей. Это можно считать неким особым общественным рефлексом. Ноэ был тем, кто отличался от всех: его яркие и голубые глаза, дерзкая невозмутимость и апатия и, что самое страшное – сила. В приюте его не раз пытались унизить и даже избить, но каждый раз это выходило боком для обидчиков, к которым он относился как к чему-то слабому.

Будучи владельцем особых возможностей Ноэ чувствовал себя ущимленным в праве быть обыкновенным и счастливым, но и его одновременно посещало непомерное высокомерие, и даже воспитатели и руководители приюта казались детьми перед ним – вот что значит быть гением.

Вскоре приют перестал быть местом особой необходимости для него, ведь Ноэ покидал его по собственной нужде, прячась на деревьях в лесах или вылавливая рыбу, ставшей основным рационом его питания. Вся его безмятежная и лживая жизнь продолжилась до того момента, пока не пришли они – двое молодых мужчин во главе с бородатым и седым стариком, что, зайдя в приют, словно к себе домой, не стеснялся покуривать свою деревянную трубку.

Окликнув парня, он подозвал его к себе, но тот не обратил на него внимания, заставив старика заломать ему руки.

– Старый придурок, – крикнул Ноэ, глаза которого пылали яростью от того, что его так легко схватили, ведь раньше никто не мог посоперничать с ним в силе. – Ты не представляешь, что я с тобой сделаю, когда выберусь!

– Наставник Отару, – обратился высокий мужчина в красных доспехах. – это тот самый парень, о котором говорил господин Корусанд? Ему ведь всего семь лет!

– Как и приговаривал старикашка, – отшутился Отару, который продолжал держать руки трепыхающегося Ноэ. – он здесь не прижился.

– Чем он заинтересовал Второго? – сердито проговорил седовласый мужчина, стоявший возле второго в красных доспехах, сложив руки. – На свете сотни таких же пользователей анимы, которых мы пытаемся взять под крыло Орибоса.

– Для него все дети одинаковы, – ответил Отару, широко улыбнувшись и глянув в глаза маленькому Ноэ, заставив его нервничать. – но он сказал, что, когда придет время, то именно он станет вашим учеником. У него тяжелая, но великая судьба, и вы должны направить его к тому величию, что не основывается на крови. Мы отправим его в академию к учителю Баратею, и, когда настанет подходящий момент, он, как и другие, станет вашей заботой и честью. Вы поняли! Аргус! Ёру!

Аргус… Ёру… Величие в этих именах было очевидным. "Они запомнились мне с первого знакомства, – думал он. – Наверное, они и стали моими родителями. Я нешибко хотел учиться, и поэтому часто получал нагоняй от учителя Баратея, хотя этот низкий, сгорбленный старикашка с бородой до самых колен казался строгим, но он вкладывал в моё тело и разум все свои знания и нравоучения, а его спина тогда казалась огромной, словно экватор. Жаль, что он умер. Хоть и его мирная смерть была самой достойной на моей памяти."

После окончания академии для пользователей анимы, Ноэ был выпущен в отряд Аргуса и Ёру. Его стремительное окончание и значительные успехи говорили сами за себя, ведь парень с лёгкостью стал первоклассным воином, который с ювелирной точностью выполнял поручения.

Он не был один в отряде. Помимо него были Шин, Читор, Сейджи и Ария – те, кого он мог назвать странными. Он не понимал их и причастную к ним наивность.

Шин и Читор были в постоянных сорах, за которыми пристально наблюдал Ноэ и приставшие к нему Сейджи и Ария.

Сейджи был бурным и эмоциональным юношей, который одновременно раздражал и в то же время удивлял Ноэ. Парень без особого таланта старался до последней капли пота как безумец – Ноэ бы уже сдался.

"В нём мне запомнились его яркие алые глаза, расрепанные коричневые волосы и яркий голос, который дарил слова, за которые Сейджи всегда готов был ответить, – вспоминал Ноэ. – Я помню о нём, ведь в итоге своим трудом он доказал мне свою силу. Было весело, когда мы спорили, и в итоге он всегда выходил проигравшим по собственной глупости, а порой и слабости, которых у него было достаточно, но он признал каждую из них в отличие от меня."

Как-то Аргус и Ёру позвали первую пятёрку собственного отряда в поход, во время которого они соизвоили зайти в деревню, что оказалась опустошенной. Война, голод и несчастный ребенок, что ел выловленную и пожаренную на костре рыбу, которую он присолил выкраденной из другой деревни солью. Это был Филд – еще один гений, чьи мысли казались недостежимыми и таинственными. Он часто проговаривал мысли вслух, не чужаясь ненароком обидеть других, чем и подкупал остальных.

Позже к отряду присоединился и Овари. Ноэ запомнил эту встречу, ведь даже злость в нём казалась проявлением наивности. Он называл его "нервным красноглазкой", за что Овари часто хотел намылить ему шею, но его всегда отговаривали Читор и Сейджи. Как только Овари стал носить линзы, скрывающие его цвет глаз, Ноэ ещё долго продолжал напоминать ему об этой кличке, раздражая парня, чей талант сам Ноэ признавал равным своему.

Ария… Что же было такого в этой девушке?.. Верность?

Действие 2.

С самой их первой встречи Ноэ не проявлял никаких эмоций к Арие, так как не видел в ней ничего особенного, и, наоборот, его больше раздражало её назойливое присутствие, словно девушка пыталась вылечить здорового человека своим навязчивым общением.

Характер, душа и разум формируют силу, и поэтому анима Арии была схожа с неким теплом, что заживляет самые глубокие раны. Она была талантливым ребёнком, ведь в ней рано пробудилось Исцеление, которое она могла использовать и на своих союзниках, а её стихией было древо, являющееся исключением во всём магическом мире. Её способность вызывала страх у противников и гордость товарищей, как и невероятное количество анимы, равное командирам.

По прошествию многих лет много чего поменялось, но каждый из отряда Читора и Ёру приобрёл славу и некий успех. Между каждым из них была погоня за чем-то новым и неизведанным, мифическим и привлекательным, а каждая новая история, которую можно было поведать за барной стойкой друг другу лишь сближала их.

Ноэ запомнил это больше всего:

Кричащий и смеющийся Сейджи, который старался не пить, хотя его характер позволял ему казаться совершенно пьяным без единой. В свои шестнадцать лет он выглядел мужественно, хоть и с детской ястностью лица; Сейджи носил обтягивающую черную безрукавку и завязанный к поясу воинский жилет, переполненный наградами и закрывающий обычные замазанные грязью штаны. Читор, который пьянел от каждой капли, из-за чего его часто выводил из-за стола Шин во время рвотных позывов, за что тот ему это ещё долго припоминал. Филд, сидящий близ Сейджи и внимательно слушавший его, хоть и иногда заткнув уши пальцами из-за повышенной громкости товарища. Радостная Ария, обнимавшая краснеющего Овари, на лицо которого часто попадали её волосы, и Ноэ, который растерянно пытался вырваться из её объятий, ведь эта несносная девушка часто навязывала ему алкоголь, который ему тогда казался противной жидкостью или вовсе отравой.

Недавно открытым баром заправляла их сверстница Мия, что отказалась от должности воина Орибоса в пользу бизнеса, о чем она вовсе не жалела, хоть и каждый приход этого дебоширного отряда негативно сказывался на её нервном состоянии и товаре, за что Аргусу и Ёру приходилось платить вдвойне.

Но каждому счастью приходит конец…

Дождь, мрачная суета и мерцающие огни подле ворот Орибоса.

– Наш отряд расформирован, – начал Ёру, лицо которого изрядно похудело, а боевые шрамы зарубцевались. – Мы с Аргусом больше не будем вашими командирами.

– Он совершенно прав, – заявил рядом стоящий Аргус, который предчувствовал несогласие со стороны Сейджи.

– Но ведь!.. – крикнул парень, оправдав опасения Аргуса.

– Никаких "но"! – басом отразил Ёру. – Недавно нам с Аргусом поступило предложение на пост Ярла. Аргус отказался, выразив желание стать советником, и поэтому я решил принять эту должность, ведь времена сейчас…

– Как и раньше, – перебил Филд, зелёные глаза которого меркли и казались пустыми под сыростью дождя, который каплями стекал по его лицу словно слёзы. – Сейчас нас настигла кульминация ошибок тех, кто не должен был отвечать за людские жизни. Я согласен с тем, что наш отряд должен быть расформирован, ведь вы сами это понимаете – мы давно уже не дети.

– Что ты имеешь ввиду, – с некой грубостью проговорил Овари, и линзы, скрывавшие его красные глаза Опустошителя, начали натирать ему сетчатку из-за чего он плохо видел, а дождь лишь ухудшал его положение.

– Я ухожу, – сказал Филд, вручив свою катану в ножнах Ёру. – Мне уже нечего дать вам и этому городу, поэтому я попробую пожить для себя.

Каждый глянул в пол и на спину уходящего Филда, необмолвившего и словечко после. Ноэ это не понравилось, поэтому он пошел прямиком за ним, а капли дождя. падающие на его воинский жилет, обращались в иней. Аргус остановил Ноэ, взявшись ему за плечо. С раздраженностью отбросив руку наставника, юноша остановился, уставив взгляд вслед за Филдом.

– Это его выбор, – прошептал мужчина, заставив Ноэ стиснуть зубы от обиды.

– Я с ним согласен, – ответил Читор, почесав свой затылок. – Пора и мне пожить для других. Я хочу стать учителем, и поэтому, брат, дальше ты сам будешь держать свой клинок в бою.

– Ха, – с ехидной улыбкой отшутился Шин, который попытался скрыть свою боль въедливой насмешкой. – Больно уж ты мне нужен! Я ведь тоже хочу стать наставником, но своего отряда.

– Значит ли это, что и наши дороги расходяться?! – с ответной улыбкой спросил Сейджи, а братья лишь кивнули ему в ответ, последовав за Филдом.

– Так вот значит как… – протянул Сейджи. – А ведь я тоже мечтал стать таким как вы – наставники. Может и моё время пришло…

Сейджи уставился в небо. Возле ворот катилась повозка, которая изумила каждого члена отряда, включая тех, кто уже уходил. Вонючий запах и отвратный вид. Деревянная повозка ломилась от трупов и гнилой кожи, которая врезалась в неловкую древесную конструкцию, сделанную наспех, протыкаясь, из-за чего телесная жидкость вытекала еще сильней, обращаясь в свой самый омерзительный вид. "Молчаливые навсегда лица" смотрели в пустоту и грызли душу каждого смотрящего на них. Мерзость этого зрелища словно оказалась во рту Ноэ, из-за чего он крепко сжал зубы. Глаза лежавщих замертво солдат пустели все больше, обращаясь в бесформенные сосуды без какого-либо наполнения. Среди них были даже дети, на чьих лицах оставался предсмертный страх, несмытый дождем.

У Сейджи впервые было такое выражение лица. Он был словно в бреду, поэтому решил уйти от города подальше, чтобы отдышаться в тишине. Ноэ чувствовал одиночество до тех пор, пока теплая и знакомая рука девушки не коснулась его тела.

– Пойдём, – сказала она, глаза которой сверкали то ли от слёз, то ли от дождя. – Ты станешь командиром, а я лейтинантом, ведь амбиций у меня с самого детства было маловато, а оставаться простым воином я больше не желаю.

Даже в этот момент она пыталась его приободрить. Он был неодинок.

Овари глянул в их сторону. Его лицо нахмурилось – он чувствовал зависть, ведь его любовь избрала помощь другому. Он удалился, проходя по городским улицам, сам не ведая куда идет. Капли проливного дождя смешивались с его слезами, из-за чего его глаза, раздраженные линзами начали чесаться еще сильней, а его утихнувшее желание их выдрать вернулось.

– Мы так ничего им и не сказали, – проговорил Ёру, устремившийся взглядом в пол. – Сколько лет прошло бок о бок и такой неприятный конец…

– Конец для нас, Ёру, – ответил Аргус, взяв старого друго за плечо и заглянув ему прямо в душу через его красные глаза. – Для них наступает новое начало. Они увидели, как бесславно умирают воины, уходя в полном одиночестве. Пускай они попробуют прожить жизнь так, чтобы одиночество не постигло их, а прошлое не стало бельмом на глазу.

– Наверное, ты прав, – на уставшем выдохе, словно из последних сил, сказал новый Ярл. – Наверное…

Действие 3.

Чем дальше человек зарывается в жизнь славы и известности, тем больше его хотят оттуда выкопать…

Неизвестный город, высокое и серое во всех смыслах здание, входные двери которого были со стороны мрачного и сырого переулка, переполненного мусором и граффити на желтых, омерзительных стенах. В одной из комнат, полностью обшитой дорогой фиолетовой тканью сидело четверо: невысокий мужчина с отчетливыми кругами под глазами, но прилежно сложенными волосами, что покусывал соломинку, нервно разглядывая собеседников, сидевших напротив него – это были трое высоких мужчиных, выглядящих весьма похоже между собой; они были братьями и старший, усевшийся в центре, раздвинув колени, с интересом слушал мужчину с соломинкой, подкидывая странный нож, лезвие которого казалось ровной и прямоугольной пластиной из материала, более походящего на кость, чем на металл, средний из них, согнувшись водил глазами то в сторону старшего, то в сторону их собеседника по мере развития разговора, а младший с угрюмым видом уткнулся в странную белоснежную маску в виде карикатурного черепа. Все трое имели одинаковые темноватые и зачесанные назад волосы, смуглую кожу и желтовато хищные глаза.

– Так значит, вы хотите от нас смерти этого молокососа? – гордиливо задал вопрос старший. – За его голову я попрошу дополнительную плату, и вы знаете почему.

– Кроме как за смертью, вас посылать нет смысла, – уперто заявил заказчик поправляя фрак. – и просто так я бы не стал заводить дело с такими как вы. Серебрянный волк Ноэ – нож Орибоса, чьи действия можно сравнить с идеальными инстинктами, что не дают оплошностей, но самой главной проблемой является его абсолютная защита.

– Я наслышан о способности, чья суть заключается исключительно в противостоянии другим людям, – отметил второй, подсев к заказчику. – Этот малец отточил её до предела, и поэтому он стал занозой для таких мерзавцев, как вы.

– Но такие мерзавцы, как вы, – отметил заказчик. – не откажитесь от убийства такой личности, причем я знаю, что один из вас любит отбирать такие интересные способности и стихии как у него, и прошу заметить, что его лейтинантка обладает не менее редкой силой – стихией древа.

Младший брат смутился, а его глаза загорелись пламенем азарта, после чего он вложил маску себе под мантию, вымоченную легким дождем, прошедшим около двадцати минут назад.

– Я не просто так попросил об этом именно вас, ведь я слышал, что вы обладаете силой, способной пробить его защиту, – сказал мужчина, достав изо рта соломинку и указав на клинок старшего брата.

– Абсолютная защита – на то и абсолютна, потому что полностью устранить её действие невозможно, ведь её владелец становится той стихией, что ему подвластна, – проговорил старший. – но все же есть способы обойти и это.