Почти управляя телом

Глава 1. Серафим

Он курил, глядя на закипающий чайник. Судя по ощущениям, тот закипал уже целую вечность. Но до финальной точки так и не добрался. Сераф знал, что упрямая тварь начнёт свистеть как полоумная, едва он отвернётся.

Постепенно связь с реальностью терялась, мир сужался до размеров чайника.

Сераф любил такие игры со своим сознанием и время от времени фиксировался на мелких деталях, вгоняя себя в транс. В эти моменты он принадлежал только себе и был свободен.

Впрочем, сейчас прогрузится достаточно глубоко не получилось – его вывел из оцепенения металлический звук. Челюсти крепче сжались. Взгляд сместился чуть в сторону, но больше никаких эмоций не его лице не появилось.

Женщина на матрасе у окна проснулась. В миг пробуждения она не поняла, где находится и дёрнулась слишком сильно. Рука, прикованная наручниками к батарее, напряглась и задрожала от боли: наручники натёрли запястье до крови. Женщина беззвучно зашипела и вскинула нечёсаную голову.

Её ледяные серые глаза смотрели в его тлеющие карие. Секунду на её лице можно было прочесть смесь страха, ненависти и отвращения. Ей потребовалось совсем мало времени, чтобы надеть такую же маску непроницаемости, как у него.

Чайник надрывался. Похоже, что уже какое-то время.

Сераф не спеша поднялся и выключил газ.

– Надо в уборную? – eго голос сел от долгого молчания и вчерашнего похмелья.

Она молча кивнула.

Он достал из кармана ключ и предостерегающе посмотрел на неё. Она кивнула его невысказанной мысли.

– Ты воняешь, – заметил он, отстёгивая её. – Помойся. Дверь в ванну оставь открытой.

– Сераф, это зашло слишком далеко, – начала она, но он не дал ей договорить, схватил её за плечи и притянул в себе.

– Если ты не заткнёшься, то ещё неделю не увидишь душа. Мы тут оказались из-за тебя. Поэтому просто завали. И, ради бога, приведи уже себя в порядок.

Она замолчала. Он толкнул её в ванну.

Он готовил завтрак, прислушиваясь к ровному журчанию воды в ванной. Чай, варёные яйца, сыр, колбаса и сигареты. Десять минут спустя всё было готово, и он без стука вошёл в ванную. Она стояла под душем, на голове пышная пена. Он выхватил лейку душа у неё из рук, неаккуратно смыл шампунь тремя движениями и выключил воду.

– Я ещё не…

– Время вышло, – он швырнул ей полотенце. – Выходи.

– Но я же…

Он влепил ей пощёчину, и женщина прижала руку к лицу. Она посмотрела на него с удивлением, будто всё ещё не верила, что это происходит. На губе появилась капелька крови. Он вырвал полотенце у неё из рук и швырнул в воду.

– Кажется, это тебе не так уж и нужно, – он дёрнул её за руку, вытаскивая из ванны. Она попыталась упираться, но сил совсем не осталось. У проклятой батареи она сидела уже больше недели. Он кормил её… кое-как. Но спать нормально она не могла. Не могла нормально вытянуться или хотя бы поменять позу. Всё тело затекло и покрылось струпьями. Она хотела закричать… Но соседи давно привыкли к её крикам. И какой сегодня день? Выходной? Если да, то Лариска этажом выше может услышать… если не гуляет с детьми.

Сераф дёрнул её сильнее, и она поняла, что если ничего не будет делать, то упадёт и ударится. Вряд ли ей помогут после этого. Почему не звонит сестра? Или звонит? Что он ей говорит?..

Она переступила через борт ванной и позволила оттащить себя на кухню к ненавистной батарее. Он снова приковал её.

– Сераф, дай мне полотенце, – она старалась говорить твёрдо, но голос всё равно предательски дрожал.

Он открыл окно, впуская морозный зимний воздух. Молча посмотрел на жену. Она не мигая смотрела на него. Зубы предательски застучали. Он оттолкнулся от окна и принялся есть. Её чашка стояла на столе. Сераф доел свою часть завтрака, помыл посуду и подошёл к ней. Наклонился и взял рукой за подбородок.

– Я на работу. Не скучай, – он чмокнул её в губы и быстрым шагом вышел с кухни.

Больше она его не видела.

Она слышала, как он ушёл. Рука, прикованная к батарее, перестала что-либо чувствовать. Жар от обогревателя был невыносимым. И одну часть её тела припекало, а другая мёрзла под открытым окном. Волосы стали жёсткими и покрылись льдом. Она безуспешно пыталась дотянуться до окна и закрыть его. Бросив эти попытки, прижималась к батарее, уже не боясь обжечься. Спустя некоторое время она накинула на себя матрас, насколько могла.

В какой-то момент она отключилась, а пришла в себя от боли. Болели обмороженные пальцы ног и обожженное плечо. Её душил кашель. Наверняка поднялась температура.

Она принялась колотить наручниками по батарее и пытаться кричать, но голоса уже не было. Когда сознание покинуло её, она была этому только рада.

Когда Сераф вернулся следующим вечером – не вполне трезвый и не вполне чистый, – она лежала в неестественной позе, повиснув всем телом на посиневшей руке. В квартире было ужасно холодно. Он закрыл окно и легонько пнул её ногой.

– Ты усвоила урок?

Она никак не отреагировала.

Он пнул её сильнее. Ноль реакции. Он нахмурился и наклонился к ней. Она не дышала. Сераф почувствовал злость, на смену которой моментально пришло осознание произошедшего. И вместе с ним – страх. Серафа вырвало на матрас, лежащий рядом.

Кира пришла в себя. Сознание, как всегда, вернулось резко. Обычно она выныривала из транса как утопающий, которого вытащили из воды после долгого пребывания. Но в этот раз она с трудом удержала своё тело и запретила себе шевелиться.

Человек, сидящий напротив неё, убил свою жену. И теперь она об этом знала. Как быть?

Её правую руку всё ещё пекло – запястье, перетёртое наручниками и обожжённое плечо. Она не чувствовала пальцев ног. Лёгкие сжали спазмы кашля. Она чувствовала всё, что чувствовала женщина (Лена, её звали Лена) в последние часы своей жизни. Боль. Страх. А потом – безразличие и просто ожидание конца. Её тело умерло до того, как умерла надежда. Где-то в глубине сознания она продолжала верить, что Серафим вернётся с минуты на минуту, позволит ей отогреться. Но вместо этого она умерла в луже собственной замёрзшей мочи.

Кира перевела взгляд на сидящего напротив мужчину. Она вспомнила начало их встречи.

– Добрый день, – он улыбнулся очаровательно и немного застенчиво.

– Добрый, – Кира вернула улыбку. Она не строила из себя мрачную прорицательницу, проводника в мир духов. К ней не попадали непосвящённые люди. Раз они оказывались за её столом, значит, им больше некуда было идти. И они прекрасно знали о её способностях – ей уже давно не требовалось что-то доказывать или кем-то притворяться. А тем утром у неё было отличное настроение. И мужчина казался интересным. Почему бы не быть с ним милой?

– Недавно я потерял жену, – сказал он, присаживаясь напротив Киры.

– Соболезную, – искренне ответила она. Тени уже стали заползать в её голову, и она не сопротивлялась им – для проведения сеанса ей был нужен контакт. Мужчина начал открываться, и она постепенно переставала видеть его лицо и начинала видеть его самого. Пока ещё не чётко. Тёмные черты, мрачные провалы глаз, запущенная щетина. Страх, тоска и вонь наполнили её кабинет. Она вдруг испугалась. К ней приходили всякие люди. Люди с болью, стыдом и грузом вины. Люди, которые совершили ужасное и прошли через кошмар. Но редко кто пугал лично её. Промелькнула мысль нажать тревожную кнопку и вызвать охрану ещё до того, как мужчина начнёт говорить. Но… К ней не приходят, не достигнув отчаяния. Раз он тут, значит, никто другой не сумел ему помочь. Кто она такая, чтобы решать, кто достоин её дара, а кто нет?

– Я думаю, что она мне изменяла, – сказал он.

– Какое это имеет значение теперь, когда её нет? – осторожно поинтересовалась Кира, надеясь, что всё обойдётся одним разговором.

– Для меня – имеет, – ответил он с напором, и его лицо посерело, но Кира уже этого не видела. Она видела ссору.

– Где ты была? – спросил он таким же тоном, как сейчас отвечал ей.

– У нас был корпоратив, я же предупреждала, – ответила Лена и сняла резинку, распуская хвост. С наслаждением взбила волосы. – Ты ел?

Он подошёл к ней вплотную.

– От тебя пахнет куревом. Ты куришь, только когда трахаешься.

– Сераф, что за бред? – Она попыталась оттолкнуть его, но он поймал жену за руку. – Болтали с девчонками в курилке, я даже и не курила сама, ты чего?..

Кира усилием воли вернула себя в реальность. Мужчина напротив что-то говорил, но она его перебила:

– Чего вы хотите, Сераф?

Он вздрогнул.

– Откуда вы знаете?

Кира тут же поняла. Так его называла только жена. Она выдавила лёгкую улыбку.

– Вы же не к психологу пришли.

Он с сомнением посмотрел на неё.

– Да, вы правы. Я хочу знать, изменяла ли мне жена.

И вот теперь Кира смотрела на него через стол, решая, что делать. Удивительно, но Лена его любила. От начала и до конца. До самых последних минут она любила и верила в его любовь. Что чувствовал Сераф, Кира не знала. Он всё ещё был слишком живой, чтобы она могла понять это.

Но она точно знала, что он псих. И триггером может стать любая мелочь.

Она мысленно оглянулась, воссоздавая свой кабинет в деталях. У большого окна стоял стол с открытым лэптопом на нём. Потом – два кресла и её рабочий стол, сейчас пустой. По периметру шли книжные полки, уставленные различной литературой – в основном, по психологии и искусству. Совсем немного эзотерики. И несколько полок было отведено под предметы, необходимые для её концентрации или ритуалов, когда она нуждалась во вспомогательных силах. В целом, совершенно не важно, чем именно будет проводник энергии. Иногда из пакетика чая можно было вытянуть удивительно много полезной информации. Поэтому и предметы были соответствующими. Никаких тебе хрустальных шаров и свечей. В основном – маленькие статуэтки из поездок. Она любила ходить по базарам, и сама не знала, как выбирала тот или иной предмет, и для чего он нужен. Но упорно тащила это всё к себе в кабинет. И всё всегда пригождалось… в своё время.

В Нью-Йорке она купила у метро шар со снегом. Он стоил три цента, и совсем даже не нравился ей. Она вся изнервничалась, пытаясь запихнуть его в забитый чемодан. В итоге даже хотела оставить. Что за глупость, право. Китайский шар со снегом. Она поставила его на тумбочку и пошла к выходу из номера. Каждый шаг давался ей сложнее, чем предыдущий. Она почти уже добралась до двери, когда сопротивление стало невозможным. С тихим криком, не осознавая, что плачет, она кинулась обратно к шару и схватила его. Прижав к груди сидела на полу и качала, как ребёнка.

И вот сейчас она думала именно про этот шар. Он был самым тяжёлым предметом в её кабинете. И стоял на уровне её плеча. Стоило только протянуть руку… Она не сомневалась, что успеет.

Она вздрогнула, будто бы стряхнув оцепенение. Получилось не очень натурально и совсем не похоже на обычные возвращения, но откуда ему знать, как должно быть? Урод напротив неё оживился. И как она могла подумать сначала, что он симпатичный?

– Что вы узнали? – спросил он резким режущим голосом.

Она вздохнула.

– Что ваша жена была вам верна.

Он оторопело откинулся на спинку кресла и с недоверием посмотрел на неё. Тени расходились. Лена сказала ей всё, что хотела сказать. И теперь была свободна.

«И правильно, – подумала Кира. – Живые в состоянии сами о себе позаботиться. А кто позаботится о мёртвых?»

– Этого не может быть, – прошептал он. Уродство и резкость ушли из его движений. Перед ней снова сидел печальный мужчина с приятным баритоном, с которым она бы с радостью согласилась попить кофе, если бы не видела то чудовище, что пряталось у него под кожей.

Она пожала плечами.

– Сочувствую вашей утрате, – она прислушалась к своему организму. Сердце стало стучать медленнее и тяжелее. Уши заложило. Волосы на загривке ощетинились. Руки покрылись мурашками. Надо поскорее от него избавляться. Она услышала свой голос как будто издалека. – Моя ассистентка поможет вам с оплатой в приёмной. А теперь прошу меня извинить…

– Но вы же ничего не сказали?! – он повысил голос.

Кира глубоко вздохнула и схватилась крепче за ручки кресла. Реальность плыла.

– Вы спросили, изменяла ли вам жена. Ответ: нет, не изменяла.

– Какие доказательства? – вскипел он.

– Доказательства в том, что она вас любит. Невозможно доказать то, чего не было. Она жила обычной жизнью. Ходила на работу, заботилась о вас, мечтала о детях.

– О детях? – на его лице проступило неподдельное удивление и шок. – Она же ненавидела детей.

– Она так говорила, чтобы поддержать вас. Она была уверена, что дети вам не нужны. Она была готова сделать всё, о чём вы попросите.

– Она… любила меня?

Кира чувствовала, что её сейчас стошнит. Надо заканчивать эту историю.

– Идите домой, Сераф. Откройте ящик с её нижним бельём. Там под новыми колготками лежит её дневник. Там всё. После того, как прочитаете – переведёте мне деньги, ассистентка даст реквизиты. А теперь, прошу вас…

– С вами всё хорошо? – обеспокоенно спросил он и протянул к ней руку.

– Да! – гаркнула она. В безоблачном небе громыхнула молния. В окно ударилась птица. Серафа откинуло назад в кресло, и оно чуть было не перевернулось. – Уходите!

Дверь открылась, и заглянула встревоженная Света.

– Кира? Простите, но я…

– Всё хорошо, – прервала её Кира. – Наш посетитель уже уходит. Он переведёт деньги в течение трёх дней.

– Ага, – Сераф заворожённо смотрел на неё. Свете хватило одного взгляда, чтобы понять, что происходит. Она подскочила к Серафу и помогла ему подняться.

– Пойдёмте, я вас провожу.

– А с ней всё будет?..

– В порядке, да. Хотите кофе?

Они вышли из кабинета, и Света мягко закрыла дверь за собой. Кира тут же кинулась в другую дверь, на бегу сбрасывая туфли. За ней была ванна. Она открыла кран с холодной водой на максимум и, как была, в одежде, забралась в ванну под тропический ледяной душ.

Она не чувствовала холода. Вода, наконец, добралась до кожи. Она смывала ощущение липкости. Смывала чужую боль и страх. Смывала весь этот сеанс. Кира сползла по стенке на дно ванны, не отдавая себе отчёта в этом, и сжалась в комочек. Закрыла глаза. Спрятала голову между колен. Ничего не существовало. Был космос. Одно большое тёмное ничто. И в нём – она. Одна. В покое.

Через какое-то время вернулись звуки. Она услышала шум воды. Сквозь сомкнутые веки проник свет. Потом ей стало холодно. Тело затекло и болело. Она с трудом поднялась на покалывающие ноги и вывернула кран в красную зону. На неё полилась горячая вода. От тела пошёл пар. Кира сняла одежду и побросала её тут же на дно ванны. Её душили слёзы.

Постепенно зубы перестали стучать, а рыдания кончились. Она просто стояла под душем, подставляя лицо тёплой, приятной воде, и уже не могла вспомнить, что именно вогнало её в это состояние. Она помнила мужчину, который убил свою жену на почве ревности. Помнила, что боялась его, но не помнила, почему. В дверь постучали. Вошла Света.

– Он ушёл, – сказала она, игнорируя наготу Киры. – Как ты?

– Нормально, – осипшим голосом сказала Кира. Прокашлялась. – Нормально, – повторила она уже твёрже.

– Сегодня совсем тяжело было? – Света закрыла воду и завернула Киру в огромное пушистое полотенце, помогла выбраться из ванны и подставила табурет. Кира тяжело на него опустилась. Эмоции уже отступили, но телу ещё было нужно время, чтобы вернуть себе силы.

– Да уж. Скажи мне, когда от него придут деньги.

– Он сразу оплатил всё. И ещё сверху. Ты его напугала.

– Это ему ещё повезло, – хмыкнула Кира. Света вытерла ей волосы другим полотенцем.

– Мне лучше не спрашивать? – Света достала фен.

– Лучше нет, – Кира перехватила её руку. – На сегодня всё. Иди домой, Светик.

– Я точно тебе не нужна? Ты всё ещё бледная.

Кира посмотрела в зеркало, но ничего не увидела на запотевшей поверхности.

– Всё хорошо, не беспокойся.

– Хорошо, – Свете отдала ей фен, наклонилась в ванну и собрала мокрую одежду в специальную сумку. Кира знала, что на следующий день она принесёт всё выстиранное и наглаженное. – Тогда, до завтра?

– Хорошего вечера, – Кира выдавила улыбку.

Она дождалась, пока щёлкнет дверь её кабинета и, как была, в полотенце, вышла из ванной. Вытащила из ящика стола свой мобильный и набрала номер телефона.

– Так, так, а я планировал пойти выпить пива, – раздалось на том конце. Невольно, но искренне, Кира улыбнулась.

– Что же тебе мешает? – спросила она.

– Как правило, после твоих звонков хочется употребить что-то посерьёзнее пива. Что случилось?

– Я не помню подробности, – протянула она.

– Ничего нового. Было бы слишком скучно раскрывать убийства, если бы ты всё помнила. Речь же про убийство?

– Да. Наверно. Я не уверена. Мне кажется, что мой последний сегодня клиент привязал к батарее свою жену и заморозил её до смерти.

– Фамилия и имя клиента? – его тон сменился. – А, забей. Ты всё равно не знаешь. У Светика дома возьму.

– Влад? – Кира перехватила трубку.

– Дада, никто не найдёт связи с тобой. Я помню условие.

– Нет. То есть, да, спасибо, но дело не только в этом.

– А в чём ещё?

– Он всё ещё опасен, – Кира нахмурилась. Чувство тревоги возвращалось – что было странно. Вода смывала всё обычно. – И я всё ещё его чувствую.

– Что это значит? – после небольшой паузы спросил Влад.

– Что он как будто уже мёртв. Но сам не знает об этом, – Кира посмотрела в окно. Влад начал что-то говорить, но она повесила трубку и вернулась в ванну. Высушила голову и натянула джинсы и уютный свитер с высоким горлом. Закуталась в шубу, вышла на улицу и закрыла офис. Посмотрела на противоположную сторону улицы.

Конечно, он был там. Мужчина стоял, привалившись к своему автомобилю. В одной футболке и шортах в середине февраля. Он улыбался ей.

– Привет, – прочитала она у него по губам. – Идёшь? – протянул он руку.

Она с горькой улыбкой покачала головой и отвернулась. В следующую секунду он шагнёт ей навстречу. Где в него попадёт оторванная покрышка от пролетающей мимо фуры. За этим последует череда операций, безуспешные попытки к восстановлению и констатация гибели мозга. Но это всё будет после. Это всё было после. И повторно не сбудется. Пока же они застыли в этом моменте. Она выходит с работы с немного влажными волосами. Он ждёт её, беспечно привалившись к машине. Вечный, бесконечный миг до. Тот самый, который всегда так хочется поймать. Тот самый, который теперь она никак не может отпустить.

Глава 2. Кира

– Добрый день, Кирияна Артемьевна. – Политик зашёл в её кабинет и, не дожидаясь приглашения, опустился в кресло.

Кира оторвала взгляд от монитора и посмотрела на него, подавив вздох.

– Доброе утро, Сергей, – ответила она. На часах ещё не было одиннадцати. Какой, к чёрту, день? Она с интересом отметила в себе несвойственное ей раздражение и хмыкнула. Фонит. Что-то случилось. Недаром он примчался на неделю раньше, точно в назначенное время.

– Добираться до тебя становится всё сложнее, – вздохнул он, поправляя седую шевелюру. – Пробки.

– Всё в твоих руках, – пожала она плечами.

– Давай снимем тебе офис где-нибудь поцентрее? – предложил он. Опять. – Где-нибудь на Патриарших. Вся ваша нечестивая братия там, говорят, околачивается.

– Не верь сказкам, Сергей, – улыбнулась она. – Верь мне. – Она поднялась и подошла к окну.

Мужчина в футболке и шортах, привалившись к чёрной машине, ждал, не замечая летящего крупными хлопьями снега. Будто почувствовав, что она смотрит, он поднял голову. Их глаза встретились. Демонстративно равнодушно Кира опустила римскую штору, игнорируя его радостную улыбку. В кабинете тут же стало темнее.

– Кабинет, включи свет на четыре, – отдала она команду умным светильникам, и тут же включилась мягкая подсветка. Кира осмотрелась. – Сделай шесть. – Сидеть в полутьме с этим типом ей не хотелось.

– Вот она, современная магия. Почему у меня такого всё ещё нет?

– Может, потому что твой кабинет ремонтировали ещё при Хрущёве? А теперь это историческая ценность, и туда не встроить разводку под «умный дом»? – Она ненавидела этот высокомерный саркастический тон, но никуда не могла его деть. – Зачем ты здесь? – поменяла она тему. – До твоего визита ещё неделя. Зачем ты передвинул встречу? Ты же знаешь, что это не по правилам.

– Что за вопросы, Кира! Кто тут из нас прорицательница? Вот и скажи, зачем я здесь.

Она смерила его ледяным взглядом, взяла свой кофе и опустилась в кресло напротив него. Закинула ногу на ногу, зная, что он оценивает каждое её движение, как будто проверяя что-то. Кира не могла отделаться от ощущения, что она находится на вечном экзамене перед ним. Да уж… После этого сеанса просто холодным душем не обойтись. Надо попросить Светку забронировать сауну. Фу. Кира отогнала мысль и постаралась укрепить барьер между своим сознанием и сознанием своего посетителя.

– Ты точно хочешь потратить запрос на это? – уточнила она.

Сергей вскочил на ноги и принялся расхаживать перед ней взад-вперёд, одновременно с этим расслабляя галстук. Ей сразу стало легче дышать.

– Под меня копают, Кира!

– Кто? Подчинённые?

– Угу, наверняка.

– Или сверху?

– И сверху тоже. Тьфу ты, да откуда я знаю! – Он посмотрел на неё как загнанный зверь. – Что мне делать?

– Ты же знаешь, что сейчас я ничем не могу тебе помочь, – холодно ответила она. – Ты пришёл раньше срока.

– Я заплачу!

– Конечно, заплатишь, – кивнула она. – Только это не поможет. Увидимся через неделю, Сергей.

– Через неделю меня уже сожрут! – завыл он, а затем вдруг опустился на колени перед ней и схватил за руку. – Кира, милая, только ты можешь меня спасти!

Она брезгливо выдернула руку.

– Невозможно спасти того, кого спасать не нужно! – Она вскочила на ноги и быстро отошла от него на несколько шагов.

– Ведьма, – прорычал он.

– Осторожнее! – прошипела она, чувствуя бессилие и ярость одновременно. Понимая, что это его эмоции, но её топливо, прокачивая их сквозь своё тело, питаясь ими.

Сергей отшатнулся и шлёпнулся на пятую точку.

Весь тёмный спектр чувств тут же покинул её. Осталось лишь любопытство. Её собственное. И облегчение – как же хорошо снова быть только одной в своём же теле.

– Что ты увидел? – спросила она.

– Н-ничего, – сдавленно выдавил он.

Она глубоко вздохнула и опустилась перед ним на корточки. Мягко сказала:

– Я пытаюсь помочь. То, что сейчас было, – это зеркало, отражение твоих страхов. Так что будь хорошим градоначальником. Скажи мне, что ты видел?

Он отполз от неё немного, а потом заговорил:

– Твои глаза… они стали жёлтыми. На чёром фоне. А зрачки – прямоугольными. И вокруг.. свет исчез. Стало темно. И холодно. И… я слышал как будто цокот копыт по плитке по мостовой.

Она моргнула несколько раз подряд.

– Глаза стали как у дьявола что ли?

– Ну типа того… – неохотно признался он.

Кира поднялась на ноги и протянула ему руку. Он с сомнением посмотрел на неё.

– Боишься, что прямо в ад утяну? – усмехнулась она.

– Не смешно, – ответил он и ухватился за руку. С неожиданной силой она поставила его на ноги. Остатки зеркального эффекта уходили, и физическая сила покидала последней.

– Присядь. – Она мягко подтолкнула его к его креслу и выглянула за дверь. – Света, можно, пожалуйста, травяной чай нашему впечатлительному другу? – А это уже её личное желание поддеть его эго.

Они молча ждали, пока Света принесёт чай. Та вошла в кабинет, быстро оценила обстановку, поставила поднос с чайником и двумя чашками между ними и шустро ретировалась за дверь, так же не говоря ни слова.

Кира налила Сергею чай.

– Ты уверовал, что ли? – спросила она.

Он начал было смеяться, но тут же оборвал себя и виновато посмотрел на неё.

– Ого, – выдохнула Кира. – А почему тогда ты тут, а не у священника?

– Не хочу я к священнику, – тихо ответил он. – И в ад не хочу. И должности лишиться тоже. Помоги мне. – В его голосе не осталось высокомерия. Звучали какая-то инфантильная наивность и вера в то, что всё чудесным образом разрешится.

Она медленно и уже без издёвки кивнула. Наконец-то честность и настоящий запрос, а не всё это шапкозакидательство, которое её никогда не впечатляло.

Кира встала и подошла к полке, на которой аккуратными стопками лежали деревянные шкатулочки. Взяла самую верхнюю, на которой рунами было выведено его имя. На той, что была под ней, осел слой пыли. «Надо вызвать клининг», – мелькнула мысль, но Кира постаралась поскорее её прогнать. Сейчас они были ментально близки с клиентом, и эту хрупкую связь надо сохранить.

Она вернулась за стол и открыла шкатулку. Внутри лежала почти новая колода Таро.

«Опять ведь сейчас сожжём», – подумала Кира с лёгкой тоской. Колод с Сергеем хватало на два-три сеанса максимум. Потом карты сходили с ума и начинали врать, выдавать нечитаемые расклады и пророчить то вечную жизнь, то мгновенную смерть. Никакие очистки и ритуалы на них не действовали – и Кира сжигала их в полнолуние, и в следующий визит Сергея уже использовала новую колоду. Она достаточно трепетно относилась к тщательно подобранным артефактам. Поэтому каждая такая замена была неприятной и энергозатратной.

Силы Кира восполняла за счёт других своих клиентов, беспощадно вытягивая из них радость и жизненную силу. Это был вечный круговорот энергии в её кабинете. Люди приходили за помощью и советом. Или за ответами. И всегда получали искомое. Платить же за это приходилось деньгами – физическим за физическое насыщение и энергией – за эмоциональный покой. Входя в мир духов, Кира оставляла там кусочек души. И если бы это каждый раз была её собственная душа, то таких походов было бы крайне ограниченное количество. Поэтому за вопросы одних платили другие. А за их собственные – третьи. Бесконечный цикл донорства энергии, прокаченной сквозь Киру. Какая-то часть этого «топлива» оседала в ней, делая сильнее от раза к разу. Это был неосознанный побочный эффект… Но от него ведь всем её клиентам становилось лучше. Разве нет?..

Она взяла колоду. Картон приятно холодил разгорячённые ладони.

– Задай вопрос, – сказала Кира, глядя в упор на Сергея. Он вернул ей такой же прямой и немигающий взгляд.

– Как мне удержаться на моей должности? – выпалил он.

– Это точно то, чего ты хочешь? – вздохнула Кира.

Сергей провёл пересохшим языком по шершавым губам. В периоды максимальной концентрации Кира отчётливо видела каждую деталь на его лице: новые морщины, которые не могли скрыть свежие уколы ботокса, – а вот и следы от них; полопавшиеся капилляры в глазах – результат злоупотребления стимуляторами; расширенные поры – беспощадное действие времени.

– Я хочу власть.

Она покачала головой.

– Ты знаешь правила, Сергей. Задай вопрос, на который ты хочешь получить ответ.

Он заговорил, медленно выговаривая слова.

– Как мне усилить свои позиции и добиться большего влияния?

Она кивнула. Вопрос наконец-то звучал правильно и не вызывал у неё сопротивления. Она смешала колоду, повторяя про себя слова клиента. А потом начала выкладывать «крест».

– Вот в чём дело, вот к нему ключик. Что было, что будет. Что в головах, что в ногах. Для себя, для других. Надежды и страхи… Чем дело кончится?

Когда последняя карта легла на стол, колода из ледяной стала горячей. Кира знала, что больше карты использовать будет нельзя, она выжала из них всё. Но это стало неважным. Кира принялась переворачивать карты. Обычно она озвучивала то, что видит, по мере открытия, но только не с Сергеем. С ним стоило сначала увидеть всю картину. Но в голове уже сложилась чёткая история, и ничего хорошего там не было. Перевернув последнюю карту – Умеренность, она почувствовала тяжёлую усталость и зачатки головной боли.

– Что ты видишь? – не вытерпел Сергей, когда пауза затянулась.

– Что тебе будет сложно. – Она думала не над тем, что сказать, а как сказать так, чтобы он понял. Врать на сеансе Кира не могла чисто физически. Стоило чуть отойти от истины – и её организм начинал сопротивляться. Появлялась тошнота, могла пойти кровь из носа. Кира была уверена: на запросе, влияющем на такое количество людей, она просто не пережила бы собственную неискренность. Но Сергей был удивительным человеком. Он умел слышать лишь то, что ему хочется. И она допускала, что искажения его сознания могут быть приняты за ложь. – Тебе придётся сделать выбор: пойти простой дорогой, которую от тебя ожидают сверху. Быть жёстким и радикальным. Таким, каким тебя хотят видеть. Или ты можешь выбрать более сложный путь. На нём ты встретишь противодействие на каждом шагу – и от своих, и от чужих. Твоя мягкость может быть принята за слабость, и только ты будешь знать, сколько на самом деле пришлось приложить сил, чтобы позволить ей быть. Но в итоге тебя ждёт величие.

– А если я пойду простым путём? – спросил он с надеждой.

«Искажения, – подумала она. – Искажения и надежды нас всех погубят».

– Простой путь возвысит тебя над твои кругом… но никогда не приведёт наверх. Ты останешься очень нужным и очень удобным. А потом, в какой-то момент, тебе придётся держать ответ за решения, принятые не тобой.

– И чем это всё кончится?

Она с тоской посмотрела на колоду. Ей бы вытащить ещё пару карт… Но в таком агрессивном состоянии, перенятом у клиента, это только запутает Сергея.

– Ты будешь услышан, – указала она на ту самую Умеренность.

– Что это значит?

– Что тебя услышат. Но это не будет иметь значения.

Сергей почесал голову. Почесал подбородок. Потёр нос тыльной стороной ладони.

– Можешь пояснить? – наконец попросил он.

Кира сгребла карты в кучу, не удосужившись сложить их правильно.

– Тебе нужно выбрать, чего ты хочешь: получить личную власть или войти в историю. Второе лёгким путём не получится. А первое не гарантирует безопасности. Впрочем, ничто не гарантирует. Что вы там решили устроить?

– Ты гадалка, ты и скажи мне.

На этот раз Кира подавила раздражение и спокойно ответила:

– Тебе пора. До следующего раза, и никаких больше переносов.

– Подумай об офисе на Патриарших.

– Обещаю, – ответила она ему вслед.

Когда вошла Света, Кира так и сидела в кресле. Света кивнула на карты.

– Это?..

Кира кивнула.

– Уничтожить. Перчатки надень.

Света собрала чайник и чашки, сгребла распотрошённую колоду.

– Там Влад пришёл, хочет с тобой поговорить, – между делом сказала она. – Рассказал про вчерашнего клиента… Жуть, конечно.

– Света, – Кира посмотрела на помощницу с предостережением, и та замолчала, понимая, что сболтнула лишнего. У них было одно нерушимое правило: клиентов Киры не обсуждать.

– В общем, Влад тут.

– Пусть зайдёт.

Влад, видимо, слышал разговор из-за приоткрытой двери, потому что тут же материализовался в кабинете.

– Я хотел поговорить с тобой на счёт вчерашней жертвы. Это она? – Он протянул Кире фотографию.

Та взглянула лишь краем глаза и не стала брать снимок в руки. Влад выглядел немного разочарованным.

– Это современные методы расследования преступлений? Спроси у Оракула пять раз, шестой в подарок? – язвительно спросила она.