Отзывы на книгу «Лекции о метафизике», 2 отзыва

Экзистенциальное усилие? Это что-то новое в осознании философии существования. Интеллектуального разреза вполне достаточно. Хайдеггер не прост как философ, но очень увлекателен, однако, «предпринимать усилия» для осознания собственного существования в метафизических границах не нужно. Это либо есть, либо нет. Нельзя быть наполовину, или почти близко... Усилие требуется для того, чтобы задержаться в мире физическом, осознавая реальность происходящего. В этом весь экзистенциум. Данное произведение будет интересно всем, кто любит философские размышления весьма ювелирно облаченные в систематический ряд, незаметно так, но твердо. И вы точно сможете увериться в том, что даже если метафизика статична, это не значит, что она совсем умерла, она просто ждет. Своего Сверхчеловека.

Насколько я могу делать выводы со своим любительским охватом (впрочем, не буду скромничать, вовсе не любительской глубиной понимания) в сфере философии, Хайдеггер заимствовал понятие "Ничто" у Гегеля (который умер за 58 лет до рождения Хайдеггера) и развил (обыграл)  в своём духе.

"...обычно ничто в своей изначальности скрыто от нас. Потому что мы совершенно теряем себя в сущем. Чем больше в заботах мы погружаемся в сущее, тем меньше позволяем мы ему ускользать как таковому и тем больше отворачиваемся от ничто. И тем вернее обрекаем себя на поверхностное существование."

Хайдеггер, как и ряд немецких и французских философов (имею в виду, опять-таки, только тех, которых читала сама) считал, что Ничто как полнота сущего иногда неуловимо, иногда мимолётно уловимо, но доступно сознанию вовсе не с помощью рационального ума.

Я бы акцентировала внимание на том, что, согласно Хайдеггеру, Ничто становится доступно, в частности, через высокие чувства (любовь), и вообще через состояния души, которые выходят за рамки повседневного (оно же обыденное) восприятия. Однако о высоких чувствах он говорит мимолётно, а акцент делает на экзистенциальном страхе.

Уместно было бы объяснить моё личное понимание экзистенциального страха. Этот страх - как моральное чувство, как страх "высшего возмездия" отменяет более приземленные страхи, заставляет человека делать выбор в пользу лучших человеческих проявлений. И это верное понимание, которое можно разве что выразить иными словами.

У Вильгельма фон Гумбольдта я нашла выражение этого чувства. То, что Хайдеггер предпочитает называть экзистенциальным страхом со слов Гумбольдта "пробуждает святую робость перед чем-то таким, что непознаваемо, но тем не менее будет существовать даже после исчезновения всего познаваемого".

Хайдеггер далеко не первый и далеко не последний, кто "проповедует" принципиальную непознаваемость истины с помощью рационального ума и её познаваемость (или, во всяком случае уловимость) при особых условиях. 

У Мишеля Фуко в "Герменевтике субъекта" такой уровень восприятия достигается с помощью "духовных усилий"; у Канта - с помощью априорного знания (которое не одинаково у разных людей. Он говорит о возможности и необходимости развивать априорное знание, называя его приобретённым, но не приравнивая к эмпирическрому опыту в обычном понимании); у Ницше, у Мерло-Понти - с помощью искусства, творческого мышления... У Эдгара Морена в "О сложностности" то же самое, но не помню в какой терминологии. Из указанных философов его читать проще всего.

И т.д. и т.п. длинным списком имён как философов прошлого, так и настоящего. И не-философов тоже, прежде всего, не единожды мною упомянутый Йен МакГилкрист утверждает, что 20 лет изучал томограммы мозга и пришёл, собственно, к тем же выводам, придавая значимости проницательности упомянутых философов, если уж совсем не учитывать их единодушия в вопросе познания истины.