Читать книгу: «Капкан чувств для миллиардера»

Глава 1

Блондинка с шикарными формами, приподнимаясь со своего места, ластится к моему брату, сидящему слева от меня. Кресла на трибунах спортивного комплекса для нас с ним узковаты, но так или иначе широкоплечий братец нас с девушкой разделяет. Так спрашивается, какого черта я на себе её пристальный взгляд ощущаю?! Что за тупая привычка прийти в компании одного мужика и прицениваться к остальным присутствующим, желая отхватить кого-то получше, читайте как побогаче. Очень самонадеянно и ужасно глупо считать, что психически здоровый человек, к каковым я себя отношу, станет разменивать родного брата на телку.

Кир никогда не умел выбирать себе спутниц. Мы всей семьёй ждали, что после болезненного развода с Алиной он возьмётся за ум, и начнет отдавать приоритет не внешним данным. Но увы. Уверенный в том, что душевности он ни в ком всё равно не найдет, Кирилл тянет в свою постель только то, что блестит.

– Тимур, ты на все выступления Риты ходишь? – приторно слащавым голосом интересуется пустая блондинистая головешка, она же Адель. На деле же даже не Аделина.

– Тимур Алексеевич, – произношу холодно, не отводя взгляда от помоста.

Через несколько минут должна звездочка наша маленькая выйти. Обожаемая мною и всеми вокруг Маргарита. Моя племянница. Для малышки это первое значимое выступление, пусть и в показательной части детской группы. В зале собралась вся семья, кроме моего отца, который из-за задержки рейса не успел приехать вовремя. Рита очень переживала, с утра отказываясь даже с кровати вставать, но общими усилиями её удалось уговорить поехать. Крошка в силу возраста неспособна с волнением справиться.

– Тим, ты чего начинаешь? – Кирилл наклоняется в мою сторону.

Спрашивает так, будто не знает моего отношения к подобного рода мезальянсам. Дело не в различии социальных статусов и даже не в приличной разнице в возрасте между ним и Адель. Дело в том, что она с Киром трется только ради бабла, да и он с ней спит не из-за великих или просто нахлынувших чувств. Адель – девушка эффектная, ухоженная, можно даже сказать, красивая и максимально удобная. Скажи он ей сейчас: «Закрой рот», до самого вечера будет молчать.

– Эй, ребята, держите! – Алина, бывшая жена Кирилла, протягивает мне конец нарисованного ею плаката, который больше на баннер походит. – Кричим громко! Вы помните?! Ритуся должна нас услышать! – Готовилась к турниру Алина больше, чем дочка. – Так, ты держи телефон, поднимись на пару ступеней вверх. С той стороны, – указывает рукой в сторону. – Эта какая? Правая? Левая? Не важно! Оттуда ракурс будет отменный, – передает свой телефон кому-то из наших. – Начнешь снимать по моей команде, чтобы на объявлении Риты уже эфир шёл. Понял?

Моя невестка бывшая просто фонтанирует энергией. Как и большинство блогеров, она невообразимо деятельная. Алина несет в массы любовь и позитив. Даже после развода с Кириллом, стараясь поддерживать атмосферу счастья, сплоченности и дружелюбия со всеми его родными и друзьями. За искренность я говорить не могу. Семейные встречи благодаря ей стали отчасти публичными. Чему я не рад. Стараюсь не думать о том, что сейчас мой затылок увидят двести тысяч «лапулек» её.

Публичность – это то, чего я упорно избегаю. Она же, наоборот, последние несколько лет за мной усиленно гонится.

В том месяце Алина проводила благотворительный марафон. В качестве одного из призов разыграв – как можно догадаться, без моего ведома – ужин. Со мной. Вы когда-нибудь сидели час в компании женщины, которая ради встречи с вами заплатила полмиллиона? И уйти неудобно, и оставаться невыносимо. Отвратительное чувство. Честно, я был готов и ей вернуть в трижды больше затраченных средств, и Алине, лишь бы не участвовать в этом идиотизме. А заодно и пеной монтажной обеим головы заполнить, чтобы пустыми не оставались.

Останавливает только Ритино: «Мама делает людям приятно». Что уж приятного она делает… Одним словом, блогер – горе в семье.

Алинкина рука вверх взмывает, извещая о том, что пора начинать трансляцию и вместе с ней шоу. Через несколько мгновений голос диктора объявляет Самурганову Маргариту Кирилловну. Согласен, язык можно сломать.

Вокруг шум поднимается, да такой силы, что не удивлюсь, если Алина наняла пару десятков человек для массовки. Всё, что она делает, выглядит броско, гламурно и феерично.

Кроха в ярком, блестящем костюме показывается в проёме между трибунами. Даже издали я понимаю, что ручонки, держащие мяч, дрожат. Того и гляди моя Кирилловна разрыдается.

Добравшись до середины помоста, Рита становится в стойку: балансируя на одной ноге, она поднимает руки наверх, заводя вторую ногу за спину, одной из рук удерживая ножку высоко, почти над головой. Стопой мяч к голове прижимает.

Взрослым людям порой тяжело справляться с эмоциями, чего уж говорить о детях. Мяч у Риты падает, и она вместо того, чтобы бежать за ним, резко разворочается и на всех парах несется в сторону трибун, под которыми раздевалки юных спортсменок находятся. Все вокруг затихают.

– А куда она? – интересуется Адель, будь она неладна. Додумался же братик невесту свою притащить на выступление дочки. – Это что всё? Я из-за этого ехала в такую даль? – совсем неуместно начинает причитать.

На секунду реально верю в то, что она не поняла главного – выступление пошло не по плану. Правда желание её заткнуть от этого не уменьшилось.

– Нормально всё! Сейчас поймаю её, – Алина под плакатом пролазит, торопясь вниз спуститься, но отчего-то замирает посередине лестницы, наклоняется, свесившись через перила.

Вручив край плаката брату, иду следом. Вышло так, что с Ритой мы очень близки. Мои собственные дети давно выросли, а малышке тепла не хватало, пока её родители шумно и горячо разводились.

Причина, по которой Алина не пошла следом за Ритой, становится ясна почти сразу. Племянницу уже остановили. Рядом с ней на корточках сидит темноволосая девушка, придерживает мелкую за плечи, что-то говорит негромко. Неподалеку от них, ближе к нам, стоит тренер племяшки, которая по-хорошему и должна была Риту сейчас успокаивать.

Девушка чьего имени я не знаю, поднимается на ноги, становясь в исходную стойку, показывая Рите, как надо спину и плечи держать. Одета она по-спортивному, темные джинсы и бомбер изумрудного цвета, всё объемное, грузное, но даже через слои одежды понятно, что держать она себя умеет. Рита повторяет за ней, как может, после чего девушка легким движением рук проводит по детской спинке, как бы говоря, что надо ровнее стоять, подбородок приподнимает малышке повыше и, не касаясь, в воздухе двумя пальцами рисует улыбку на лице малышки, которую та тут же воплощает в жизнь.

– Давай, зайчик. Ещё раз, и не волнуйся. После выступления покажу тебе то, что обещала, – произносит она мягко.

– Медали покажешь или элементы, которые ты сама придумала? – ловлю заинтересованный взгляд Риты, когда она высоко голову вскидывает, заглядывая в глаза своей собеседницы.

– Всё покажу, а может, и подарю что-нибудь. Шлепай, – девушка разворачивает Риту и подталкивает. – Я в тебя верю!

– Задержка не слишком большая? Есть ещё время на выступление? – подает голос Алина, обращаясь к тренеру Риты. Ожила, блин, не вовремя.

В нашу сторону устремляют взор три пары глаз: Риты, её тренера и незнакомой брюнетки. Я ловлю последний. Глаза цвета ночи проходятся сначала по мне, затем по Алине. По всей видимости, интереса для неё мы не представляем, потому что девушка отворачивается, подходя к Рите, которая снова выглядит напуганной после вопроса мамы.

Я же, наоборот, смотрю исключительно на неё. Рост выше среднего, навскидку за метр семьдесят, черные блестящие волосы, собранные в высокий хвост, матовая кожа, едва уловимый восточный изгиб глаз. Холодная красота во всем её вооружении. При этом впечатляет она даже не этим. Невероятно грациозные, пластичные движения не позволяют от неё взгляд оторвать.

Всё то время, пока тренер заверяет Алину, а потом и Риту в том, что проблемы нет, я смотрю на манящую восточную птичку, ещё не зная о том, что от птичек у неё разве что умение парить в запасе имеется.

Глава 2

Со второй попытки Рита справилась с волнением, всего лишь единожды за всё выступление мяч потеряв. Восторга в её детских глазах было столько, что захлебнуться запросто можно. Когда её вместе с остальными после окончания турнира приглашают пройти в малый зал на небольшой мастер-класс, Рита впереди всей толпы бежит, припрыгивая.

Именно из-за неудержимой подвижности её в спорт отдали, родители не учли того, что художественная гимнастика – это не про непоседливость, это про труд и усидчивость. От этого у Риты случаются казусы.

Можно было уже уехать, как и остальная родня, но я жду. Кир и Алина так увлеклись очередным выяснением отношений, что уже не стесняясь орут друг на друга на улице, стоя на парковке комплекса. Готов поспорить, когда Риту няня выведет, они не заметят.

– Какого черта ты ей мяч этот всунула? Сказано же было, даже я

запомнил: младшая группа без предметов выступает! – выходя из себя, Кирилл поднимает голос на бывшую жену. – Ты ради хайпа своего, – презрительно выплевывает, – ребенка изводить готова! Темы для общения с аудиторией, блд, закончились что ли?

– Неужели не понимаешь? – Алинка глаза округляет, глядит на Кира, словно видит впервые. – Чтобы успеха добиться, нужно делать то, чего никто не делает. Уникальным быть.

Кир с тоской смотрит на Алину, вздыхает, головой сокрушенно качая.

– Я и Тимур основные, если не единственные, спонсоры «кружка», в который ты нашу дочь отдала. Приличной секции не было же, – предъявляет с сарказмом. – О какой уникальности ты говоришь? Они и так Ритульку облизывают. Помост, что в зале тренировочном на прошлой неделе установили, полтора миллиона стоил. Ты у нас дама успешная, но всё равно подумай этим местом, – Кир стучит себя по виску указательным и средним пальцами. – Кто готов такие деньги спускать просто так?

Предвкушаю уже, чем их беседа закончится.

– Если тебе жалко, можешь не тратиться. Я сама оплачу все, что нужно будет. Полтора миллиона, – Алина демонстративно фыркает. – Да сумка шлюшки твоей очередной стоит больше! Экономь на ребенке, чтобы туфельки подарить ей, когда в следующий раз на колени опустится.

Глаза Кира вспыхивают багрецом. Алина, понимая, что желаемый эффект достигнут, спешит в спорткомплекс вернуться. Не успевает. Кир обхватывает её за предплечье, разворачивая к себе.

– Ты совсем страх потеряла? – рычит, нависая над ней. – Я плачу тебе столько алиментов, что десятерых содержать безбедно можно! Ты… – брат от негодования задыхается. – Ты в игрушки играешься тупо от безделья. Что тебе надо ещё? Блогерство твое – хрень полная. Всё, что зарабатываешь, там и тратишь. Ты, тунеядка, мне будешь указывать, на кого тратить? Какое твоё…

Наблюдаю за тем, как рука Алины вверх стремительно поднимается, но она вовремя в кулак ладонь сжимает и опускает. Не рискует ударить Кирилла.

– Кончайте орать, – говорю строго, окурок в урну выкидывая. – Детей выводить начинают.

С момента развода они не орут друг на друга только в те моменты, когда Рита рядом или камера включена. Наличие «обычных» зрителей их не смущает. Сейчас свидетелями сцены неприятной стали я и подруги Алины, такие же любительницы всё подряд выкладывать в сеть. Ей стоит молиться, чтобы и этот спектакль не слили.

Рита, обычно бегущая впереди всей толпы, на этот раз выходит последней. Семенит рядом с всё той же девушкой. Совсем не смотрит под ноги. Немудрено, что спотыкается, но незнакомка подхватывает её, снова возвращая в вертикальное положение. Они вместе смеются. Картинка настолько приятная, что у меня дух захватывает.

Глупейшей идеей было остаться. Но надо признать, я сделал это преднамеренно. Предвкушал, что увижу темную бездну. Ожидания сбылись, но довольным себя не чувствую. Девушка в дочери мне годится. На первый взгляд, выглядит младше моего старшего чада. Камнями никто не закидает, но я небольшой любитель малолеток. Слишком много проблем и ненужной ответственности.

Один из моих партнеров, будучи старше меня лет на десять, принципиально не встречается с девушками старше двадцати пяти лет. Жду не дождусь окончания действия договора. Не люблю иметь дело с людьми, имеющими проблемы с нейронными связями в головном мозге. В его случае отклонения точно имеются.

Рита, увидев нас, прощается со своей спутницей и ускоряется. Игнорируя руку няни своей, бежит через дорогу.

– Смотри, что мне Эмма подарила! Ну же, живее смотри! Она золотая! – Остановившись в нескольких сантиметрах от меня, показывает висящую у неё на шее медаль. – И лента красивая!

Успеваю только цифру «один» на медали заметить, прочесть надпись не успеваю, Рита уносится к родителям, по пути продолжая хвастаться дальше, всем и каждому. Эмоций у племянницы столько, что её того и гляди разорвет.

– Чудесно, цветочек мой, – Алина гладит дочку по голове. – Это всем раздавали? – Не дожидаясь ответа, на меня переключается. – Тим, отвезешь нас с Ритой домой? Машина, что за ребятами ехала, – указывает себе за спину, можно подумать, мне до «ребят» дело есть. – В небольшую аварию попала. Мой водитель их отвезет в город. Мы все не влезем.

Мелкую такая смена темы не устраивает. Мало внимания ей уделили.

– Я же сказала! – произносит Рита, топнув ногой. – Эмма мне подарила свою! Она настоящая, ты понимаешь?! – сняв «добычу» свою с шеи, поднимает ее до уровня глаз мамы. – Ни у кого такой нет больше. Только у меня! – Для неё это реально важно. Огорчается от того, что мы всей серьезности события не прочувствовали. Маленькие губки дрожать начинают.

Кир садится на корточки перед дочкой, начинает ей что-то объяснять, держа крошку за руку.

Меня тоска охватывает, причину которой я знаю прекрасно. Моя семейная жизнь сложилась не так, как я мечтал. Совершенно не так. Период раннего детства своих детей я пропустил, взаимопонимания у нас с женой не случилось. Приходя домой, я не чувствовал, чтобы мне были рады. Хотелось живых, теплых эмоций, чтобы тебя самого кто-то ждал, а не благ, которые ты с собой принесешь. Для меня это стало проблемой и камнем преткновения. В какой-то момент пришло понимание: дальше так жить не могу и не хочу. Одному жить оказалось проще и легче, чем с женой.

Если копнуть глубже, то я за всю жизнь так и не встретил любимую женщину. Были красивые, умные, интересные, но любимой не встретил.

Когда Кирилл решил разводиться, у меня были двоякие чувства. С одной стороны, зная, как сильно он любил Алину и дочку, было жаль. С другой – собственный опыт показал мне, что вне брака можно счастливым быть. Тягостные чувства для человека, который вырос в дружной, сплочённой семье.

Думаю, понятно, по какой причине мы продолжаем тесно общаться с бывшей невесткой? Другого бы мои родители не пережили. Для них с разводом Кирилла ничего не изменилось, слишком уж они внучку любили.

Моё внимание снова Рита привлекает. Обхватив обеими руками столб на парковке, она вращаться вокруг него начинает, хохоча так громко, что все прохожие оглядываются. Когда Кирилл её пытается снять, Рита ещё сильнее в смехе заходится, откидываясь назад, зная, что папа подхватит.

– Тим, у тебя тоже всё будет! – Алина подходит ко мне, касается ладонью

спины. – Хочешь, я тебя с девочкой познакомлю хорошей? Обещаю, она нормальная будет, – добавляет, видя, как моё лицо гримаса недовольства искривляет.

– Не начинай, – прошу, усмехаясь. – Мне хватило уже. Сваха из тебя так себе. Я сам разберусь.

– С чем ты разберешься? С контрагентами своими? Или с подчинёнными. Кроме бизнеса есть что-нибудь в твоей жизни?! А я знаю, что нет! До полуночи торчишь в офисе, и в шесть утра уже там. Тим, мой дорогой, ты ещё молодой. Всего сорок один. Самое время жить! У меня через месяц благотворительный бал будет. Давай ты придешь, а? Я знакомить ни с кем не буду, сам присмотришься. Вдруг кто понравится… Реально понравится, а не так, как те девушки, с которыми ты время проводишь. Я тебя очень прошу, – Алинка ладони, которые на уровне груди находятся, прижимает друг к дружке. Вид у неё такой, словно для неё этот вопрос очень важен.

Именно этим качеством она от других отличается. Рядом с ней есть ощущение, что на тебя не наплевать человеку. Когда она задает простой вопрос: «Как дела?», ты чувствуешь, что ей реально интересно знать правдивый ответ.

– Я подумаю. Адрес скинь на всякий случай, – на время смотрю. – Бери Риту, и запрыгивайте. Отвезу вас домой. У меня на шесть встреча назначена.

– Вот ты зануда! – Аля подхватывает сумку спортивную с лавочки. – Посмотри на брата, – взглядом специально указывает не на него, а на Адель. – Разница у вас с ним пять лет всего. А он вон как с двадцатилетними отрывается, – изображает рвотный рефлекс, чем улыбку мою вызывает.

Она лучше пешком до города пойдет, чем согласится с Кириллом и Адель поехать в одной машине. Брат, зная это, специально Адель таскает везде с собой, за исключением дома родителей. Они такие заходы не приемлют. Прожив сорок семь лет вместе, для них дикость вредительством заниматься умышленным.

Как только мы выезжаем на трассу, Рита начинает комментировать всё, что за окном видит. Мы с Алиной слушаем сколько мимо птиц пролетает, деревьев растет, столбов стоит. О, собака пробежала вдалеке! Рита видит второй по счету венок похоронный, прикрепленный к дорожному знаку, и решает их подсчет вести, обещая нам с десяток отыскать по дороге до дома, Алина в истерическом смехе заходится.

– Дочь, давай их ты считать не будешь. Кто-то попал в аварию и умер, горе большое. Не заставляй меня грешить лишний раз, – оборачиваясь назад, глядит на Риту.

– А дяде Тимуру нравится! Правда? – маленькие ручонки моей шеи касаются. Через кресло Рита тянется ко мне с заднего сидения, вжимаясь носом в кожаный подголовник.

Мелкая жучка прекрасно знает, как на меня действует. Возразить ей я способен только в исключительных случаях.

Киваю с улыбкой.

Алина, оставшись в меньшинстве, нахохливается. Отвернувшись к окну, скрещивает на груди руки.

– Смотрите, там Эмма стоит, – кричит Рита, указывая на обочину. Слышу, как бьется ладошкой в стекло.

Рядом с двумя притершимися машинами и правда стоит та самая брюнетка. Повернувшись к трассе спиной, говорит с кем-то по телефону.

– Давайте её заберем с собой. Ну, пожалуйста! – То ли плача, то ли крича, просит Рита. – Я поговорить с ней хочу ещё!

Глава 3

Всегда причислял себя к нормальным, адекватным людям с устойчивой психикой. Сейчас сомнения зарождаются. Вместо того, чтобы включить зажигание и продолжить путь я, как дураковатый малец, таращусь в зеркало заднего вида. Можно было бы сказать, что виновата в этом усталость и мрачное, серое небо, но нет. Хочется честным быть хотя бы с собой, Эмма – воплощение очарования. Так бы звучали мои мысли, если бы я их озвучил. Вижу огонь в ней, но он под контролем.

Когда Алина вышла из машины, чтобы предложить Эмме с нами поехать, немного посомневавшись, девушка согласилась: следующее такси долго ждать, да и мы компания неплохая, хоть и шумная.

Заняв пассажирское место рядом с Ритой на заднем сидении, Эмма здоровается и благодарит нас. Выглядит при этом смущенной. Контраст в её характере вызывает интерес неподдельный. В том, что она сильная, сомнений не возникает. На расстоянии метра её энергетику можно почти что потрогать. При этом в силу своего опыта, с ходу считываю её скромность. Такое нечасто встречается.

– Хорошо, что я тебя увидела, да? – выпаливает Рита, как только двери машины хлопают. – Я сразу увидела, что ты стоишь, и попросила дядю Тимура остановиться, – Рита, вспоминает правила приличия и представляет нас друг другу, следом очередь и до мамы доходит. Тарахтеть племянница может без остановки. Уверен, что даже во сне, при желании, справится с миссией. Как только мы вклиниваемся в поток, Рита сообщает громко. – А вон там, на синей БМВ, что нас обогнала, папа поехал со свой Аделью, – мелкая изрекает имя своей будущей мачехи очень манерно, растягивая гласные буквы, прикрывая при этом глаза и кивая немного. – Они скоро поженятся, и она родит мне братика, – видеть её не могу, но уверен, что моську скривила.

Зато вижу Эмму в зеркале заднего вида, она смотрит на Риту с умилением и теплотой.

– Кто тебе такое сказал? – Алина, чуть ли не подпрыгивая, разворачивается в кресле, устанавливая с дочкой контакт зрительный.

– Адель и сказала, не папа же. Он говорит, что детей больше не хочет. У него я есть. Самая любимая, – с нескрываемым удовольствием в голосе сообщает нам всем Рита. – Смотрите! Там что ежики раздавленные? – высовывается между передними сидениями и тычет пальцем на дорогу.

Как только заметила?!

– Это папа их раздавил? Ой, как много! Они все умерли? – судя по всхлипу, поездка нас ждет увлекательная.

– Нет, что ты. Не папа, конечно. Кто-то другой. Видишь, малыш, как опасно дорогу переходить в неположенном месте, – Алина старается дочку отвлечь. Тщетно.

– Остановите, пожалуйста. Если Вам не трудно, – явно ко мне обращается Эмма.

Судя по её неуверенности в голосе, она думает, что я рявкнуть могу, дескать, едем мы без остановок. Собственно, посторонний, малознакомый мужик, почему бы и нет.

Когда я останавливаю машину и снимаю блокировку с дверей, она выскакивает на улицу, на ходу с себя жилетку снимая. Наблюдаю за тем, как она смотрит по сторонам, дожидаясь, когда машины проедут, затем перебегает полосу, остановившись посередине трассы, аккурат в том месте, где несколько раздавленных животных лежат. Что-то поднимает, закутывая в свою жилетку, которая, надо сказать, до этого была приличного вида.

– Он живой? Это ёж? – спрашивает Рита, как только Эмма к нам возвращается со своей находкой. – Дашь посмотреть? А потрогать? А как ты рассмотрела, что он не раздавленный?

С непривычки у неподготовленного человека голова от неё разболеться может. Эмма держится стойко.

– Спасибо вам за то, что подождали, – Эмма устраивается на заднем сидении, крепко держа в руках сверток.

Разворачиваюсь, продолжая одной рукой держаться за руль, и смотрю на Эмму. В шоке пребываю. Нет, с её внешностью не обязательно быть стервозной, роковой соблазнительницей, но такие чудеса в проявлении милосердия я вижу впервые.

– Он не убежит. Ничего Вам в машине не испачкает, я крепко держу, – заверяет меня с детской наивностью.

Не помню, чтобы меня кто-то так удивлял за последние лет десять, если отца не считать, вернее, его выходку с грандиозным празднованием Ритиного трехлетия. Больше тысячи приглашенных гостей – от эстрадных звезд до верхушек структур силовых, арендованный гостиничный комплекс на Красной Поляне. Уровень «всё включено» – максимальный. Всё бы ничего, но он в тот момент находился в федеральном розыске. Но сейчас удивление иного плана. Я вижу то, что не видел до этого.

– Рита, малыш, его ручками трогать не стоит. Я не уверена, что он здоров полностью. Ежи могут заразу переносить. Не всегда, но тобой рисковать точно не

стоит, – произносит Эмма мягко, когда Рита носиком заныривает (тут можно уточнить куда заныривает), чтобы посмотреть.

Уже через мгновенье Рита начинает сыпать новыми вопросами, что нисколько меня не удивляет. Эмма спокойно и подробно отвечает на каждый. Алина, прислушиваясь, кладет руку на грудь, еле заметно головой покачивая, мол, какая благодать, что пытают кого-то другого. Дальше мы с ней едем молча, стараясь не привлекать внимания к себе. Я параллельно прислушиваюсь к допросу.

– Эмма, а что ты есть любишь? – спохватывается Рита в какой-то момент, да с таким энтузиазмом, как будто мы сейчас отобедаем вместе.

– Хм, дай подумаю, – наша спутница недооценила спектр интересов нашей малышки, не ожидала, что с обсуждения гимнастики до жрачки один только шаг. – Я рыбу очень люблю, в любом виде.

– Разве её можно любить? Я думала, что ты сладенькое что-нибудь назовешь! Мы вот с дядей Тимуром пончики любим. Когда он меня с занятий забирает, мы с ним едем в Останкино. Там самые вкусные пончики! Объедение просто. – Палит нас. Специально не смотрю на Алину. Рите, как и другим гимнасткам, нужно контролировать свой рацион, поэтому мама запрещает ей мучное и сладкое есть. Только по дням определенным и в небольшом количестве. – Ты пробовала? Они очень вкусные! Перед тем как их есть, нужно потрясти бумажный пакет, тогда сахарная пудра равномерно распределится. Тимур меня научил! – у Риты на каждом слове взрывы эмоций, пропеллер ни на секунду не затихает.

– Ритуль, я в Москве всего два с половиной года живу. Почти всё время провожу у нас в Долгопрудном. Не представляю, где вкусные пончики продаются.

Собственно, Рита не просто так такой общительной стала, гены мамы не спят в ней. Алине, судя по всему, надоедает молчать, оставаясь с краю от эпицентра событий. Она разворачивает на сидении в полкорпуса, подгибая одну ногу под себя.

– Доченька, ты же знаешь, вам – гимнасткам, нельзя есть такое. Надо всегда оставаться худенькими, стройными. Бери пример, Эмма не ест, и ничего страшного не происходит, – боковым зрением вижу, как Алина улыбается Эмме, в надежде, что та её поддержит.

– Да, когда занималась спортом профессионально, ничего лишнего не позволяла себе. Четыре года прошло, но пищевые привычки так и остались, – девушка на лету схватывает.

– Ты уже четыре года, как завершила карьеру спортивную? Удивительно, больше двадцати лет тебе и не дать. Выглядишь младше своих лет. – Всё, Алинка точно увлеклась диалогом.

– На свой возраст и выгляжу, – усмехается Эмма. – На момент последних соревнований, в которых я участвовала, мне было шестнадцать. Только начинала в сениорках выступать.

Видели, как свеча резко тухнет? Сейчас такое же с Алиной случилось. Рита нам жужжала, что Эмма «Вау какая!». Уверен, Алина уже обдумывала, как уговорить Эмму, чтобы та дала интервью на Ютуб канале одной из подружек нашей блогерши.

– А когда ты успела чемпионкой мира стать? – включается Рита.

– Малыш, чемпионкой мира я только среди юниоров была. Во взрослом разряде я успела только этап Кубка мира выиграть и выполнить программу мастера спорта.

– А Женя сказала, – малая панибратски вспоминает своего тренера. – Что ты не просто чемпионка была, а абсолютная чемпионка. Вынесла всех, – подытоживает. Слышу, как она хлопает себя по коленкам ладонями. Рита так делает в знак высшей степени удовлетворения, у деда своего научилась. После еды они обычно так делают. – А ещё она сказала, что серебряных медалей у тебя нет совсем.

– Вот тут Женя переборщила, – произносит Эмма, смеясь. Я в этот момент слышу звон колокольчика. Ничего особенного, просто маразм пришел старческий. – Я в детстве была неуклюжая очень. До восьми лет я и мечтать не могла о серебряных медалях. Третья с конца в слабейшей из групп.

– А потом?

– А потом были труд и упорство. И потрясающий тренер – Алия Нурбек кызы.

– Я о такой у нас в федерации не слышала. – Рита с Алиной по очереди задают вопросы. Настала очередь мамы.

– А она и не в России. С моих шести до шестнадцати мы с семьей в Кыргызстане жили. Я там выступала. У нас было двойное гражданство, проблем не возникало. После возвращения в Россию у меня не пошло дело со спортом.

– А почему? – дрожа от интереса, Рита спрашивает.

– Так вышло, – вижу, как Эмма пожимает плечами. – Приоритеты сместились. Решила, что пора учиться нормально начинать. Когда у тебя тренировки по десять – двенадцать часов на дню длятся, учебники ты видишь только за день до того, как зачеты сдавать приходится. До десятого класса я прилежностью в учебе не отличалась. В этом я точно плохой пример для сравнения.

– А после десятого?

– Начиная с десятого, десятый – одиннадцатый, взялась за ум. У меня была цель поступить в определенный институт.

– Поступила?

Думаю о том, пожалела ли Эмма, что села в машину ко мне. Не отрываясь от дороги, слушаю их разговор. Не думаю, что мне самому удалось бы узнать о ней больше за час, чем Рита за десять минут вытягивает.

– Не совсем. Поступила, но не в тот, что хотела. Позже, правда, перевелась, сейчас учусь там, где мечтала.

Повисает пауза в воздухе. И что, ни одна не спросит, где она учится?

– А кто у тебя в Долгопрудном?

Так тоже, Алина, сойдет.

– Там институт, и квартиру тоже там снимаем с подругами.

– Без общежитий что ли? – спрашивает Алина с сожалением.

– О, нет. У нас хорошие общежития. Центры спортивные, лаборатории. Всё есть на территории, но после того, как работать начала, стало неудобно в общаге. Я иногда прихожу очень поздно. Коменданты разные попадались.

– А что за институт? – подаю голос. Вопрос чисто формальный, сам уже понял, но хочу убедиться, что мне очень везет.

– МФТИ.

Отмечаю две вещи. Первая: как я и думал, она учится в сильнейшем техническом вузе страны. Долгопрудный для меня именно с Московским физико-техническим институтом и ассоциируется. У них имеется собственная система подготовки выпускников, в рамках которой они практику проходят в компаниях-партнерах института, коим моя фирма и является. Вторая: не положительная от слова совсем. Отвечая мне, Эмма в телефон смотрела, ноль интереса. Всю дорогу она в него втыкала, но остальных удосужила зрительным контактом. Ну что же, слишком много внимания Вы, Тимур Алексеевич, от ребенка хотели.

– А ты что в Москве одна живешь?! – охает Рита, видимо, что-то прикинув в своей голове.

– Да, все родные в Амурской области остались. Бабушка, тетя, племянница. Она, кстати, примерно такого возраста, как и ты. Немного постарше. Ей восемь будет в этом году.

– Так мало? А у меня много кто есть, – Рита разводит руки в стороны, огромный круг в воздухе рисуя. – Мама, папа, дядя Тимур, бабушка Валя, дедушка Лёша, бабушка Вера, – зажимая пальчики, переходит на вторую руку. – Деда Борис. Ещё Стелла и Алекс.

– Он Александр, малышка, – поправляю её.

– Стелла и Александр – дети дяди Тимура. Он не любит их называть по-модному.

Да уж… Стелла, как не крути, очень модно. Моя бывшая жена утверждала, что имя изысканное.

– А ещё есть Курица, это мой кот. А как ты ежа назовешь?

Рита не унимается всю дорогу. Ей надо знать всё. Уже на подъезде к городу, я думаю о том, что надо сначала своих скинуть, потом уже Эмму везти. На встречу уже никак не успею. Набираю своему секретарю и прошу перенести её на более позднее время. Обычно я такое не люблю, но сегодня воспринимаю спокойно. От чего бы?

– Высадите меня где-нибудь около остановки. Любой. Я сама доберусь. Не стоит такой большой крюк делать, – явно волнуясь, просит Эмма.

– Нет! Дядя сначала тебя отвезет, а потом нас. Так мы сможем с тобой подольше поболтать, – маленькая болтушка рушит все мои планы.