Читать книгу: «Идеальная женщина, или история о любви», страница 2

– Ты думаешь о том же, о чём и я? – спросила Кораллина.

– Я ни о чём не думаю, – честно признался Табарино.

Кораллина улыбнулась.

– Да я, в принципе, тоже.

Табарино почти сказал: «И что ты думаешь?» – потом на пару мгновений замер и удивлённо уставился на напарницу, пытаясь переварить её слова.

– В смысле?

Кораллина громко рассмеялась. Её смех был так заразителен, что улыбнулась даже Изабелла.

– Ты чего смеёшься?!

Кораллина мгновенно успокоилась, проигнорировала вопрос Табарино, и насмешливо сказала:

– Думаю, дело Виттории и Уберто как-то связаны.

Второе действие

Через двадцать минут в кабинет Табарино и Кораллины зашёл Бригелла, крепко держа коричневую кошку в руках. К этому времени Табарино уже убежал с Изабеллой допрашивать Уберто, а Бригеллу оставил на напарницу. На самом деле Кораллина искренне радовалась такому раскладу: чем меньше телодвижений ей нужно было совершать, тем лучше.

– Итак, а почему ты сразу к Табарино не пошёл? – спросила Кораллина.

Конечно, на самом деле она прекрасно понимала причины, но не могла отказать себе в удовольствии послушать чужие причитания.

Бригелла, как и всегда, выглядел очень красиво: длинная чёрная коса с окрашенными в синий цвет передними прядями, накладные усы, твёрдая походка и овальное лицо. В руках он крепко держал коричневую кошку непонятной породы.

– А что, Табарино нет? – ответил вопросом на вопрос Бригелла.

– Ну да, у нас просто дело похожее. Уберто стал ребёнком, мы думаем, это связано.

Бригелла тяжело вздохнул, покачал головой, но улыбнулся. Он отпустил кошку и сел напротив. Кошка – предположительно, Виттория – запрыгнула на стол и попыталась выпить чай. Кораллина рассмеялась и легко позволила лакать из своей кружки.

– Так ты не ответила на вопрос. Почему не пошёл к Табарино?

– Ты правда не понимаешь?

Кораллина прекрасно всё понимала, и поэтому быстро кивнула.

– Ну ты сам согласился.

– Я не знал всей картины!

– То есть, если Табарино сразу бы сказал, что Антонио – культист, ты бы не согласился?

– Конечно, нет!

– А если бы шанс получить нужную сумму был равен ста процентам?

Бригелла растерялся и неожиданно замолчал. Он захлопал накрашенными ресницами. При этом в глазах у него, как у птицы, одновременно отражалась глубокая задумчивость и глупость. Кораллина наблюдала за этим несколько секунд, а потом вновь рассмеялась, за что чуть не была сожжена на месте чужим взглядом.

Вдруг послышалось громкое, почти требовательное: «Мяу!». Кораллина повертела головой: кошка стояла прямо перед ней и смотрела крайне недовольно и осуждающе. Серьёзности добавлял интересный рисунок вокруг её глаз, формой напоминающий очки. Кошка повела ухом, и Кораллина даже почувствовала себя немного виноватой (правда, не совсем поняла, за что именно).

– Ладно, ближе к делу – она прокашлялась и выпрямила спину. – Почему ты так уверен, что твоя сестра не сбежала, а это – не случайная кошка?

На самом деле Кораллина была почти готова поверить в правдивость истории без всякого подтверждения, так как глаза животного выглядели слишком по-человечески. К тому же, Виттория правда носила очки… Но регламент предполагал, что свидетелей нужно допросить, и Кораллина с удовольствием этим занялась.

– Я думал сперва так же. Но кошка несколько часов просто не отходила от меня, когда я пустил её домой, а потом стала активно мяукать. Я присмотрелся и понял, что взгляд Виттории очень похож на взгляд кошки. Потом задал несколько вопросов. И все она понимала! Попробуй сама!

Кошка – судя по всему, Виттория – повернулась к Кораллине, лишний раз показав, что всё прекрасно понимает.

– Ты… Виттория?

Кошка – кажется, точно Виттория – кивнула и будто бы нахмурилась.

– Ты сестра Бригеллы? – опять кивок. – Тебе 24 года? – кивок. – Сколько пальцев я показываю? – Кораллина показала три, и кошка мяукнула три раза. – Кошма-а-а-ар. Жесть, это что, правда твоя сестра?

Она пальцем ткнула в лоб Виттории (теперь совершенно точно). Ей пришлось быстро пожалеть, так как кошка не повременила больно укусить за палец. Кораллина ойкнула и прижала к груди ладонь так, будто её чуть не съел лев.

– Вот только характер у неё стал более… смелым, – она усмехнулась.

Бригелла серьёзно кивнул.

– Я тоже на это внимание обратил. Сперва из-за этого и сомневался, но потом стал задавать более личные вопросы. Она даже назвала точную сумму, которую заняла у меня в последний раз.

Долг! Вот это было интереснее. Неужели в деле замешаны денежные проблемы? Неужели Виттория заняла огромную сумму у бандитов и за это поплатилась? Неужели она случайно втянула всю семью? Неужели Кораллина читала слишком много бульварных романов? Последнее, к слову, казалось наиболее вероятным.

– А на что ты ей занимал?

Бригелла отмахнулся.

– Да ничего крупного, – немного он помолчал, постучал пальцем по столу и продолжил: – Так, жаловалась в последнее время на взрослую жизнь, что нечем платить за квартиру. Она часто ко мне заходила в последнее время, говорила, что дома не ест, потому что не может придумать, что поесть. Я её кормил и занимал денег на оплату.

Кораллина важно закивала, будто сделала важный вывод. На самом деле вывод и правда был важный (по её мнению): усталость Виттории от взрослой жизни и её последующее превращение в кошку казались фактами вполне связанными. Вот только между ними явно было ещё какое-то важное, ключевое событие, которое смогло бы объяснить всё.

Пораскинув мозгами, Кораллина попробовала напрямую обратиться к Виттории:

– Слушай, есть предположение, из-за чего такое случилось?

Виттория серьёзно топнула лапкой. Она спрыгнула со стола, сделала несколько кругов и подбежала к двери, явно показывая, что хочет куда-то пойти. Кораллина подскочила, как кукла на пружине, и прошла за кошкой. Бригелла последовал за ней.

Третье действие

Табарино знал маршрут до особняка, в котором живут Уберто и Изабелла, наизусть и мог с закрытыми глазами найти его. Впервые он побывал в этом богатом доме уже через две недели после того, как переехал в Джелози. А с Изабеллой ему довелось познакомиться на второй день.

История весьма прозаичная: Изабелла привлекла его внимание, сидя в кофейне, попивая кофе и ссорясь в переписке с отцом. Её злое, ярко намакияженное лицо показалось Табарино до того красивым, что он не упустил возможности подсесть и сделать комплимент.

Изабелла сперва повела себя как любая здравомыслящая девушка, с которой попытались познакомиться в общественном месте: недовольно поморщилась и сказала, что у неё есть парень (а он и правда был). Табарино это, однако, не смутило, он переменил тон с флиртующего на дружеский и участливо спросил, из-за чего Изабелла злиться и может ли он как-то помочь.

Она, всё ещё недовольно, попросила его отстать – но сама уходить не стала, потому что кофе в чашке было допито лишь наполовину. Табарино не упустил возможности этим воспользоваться, и состоялся диалог, положивший начало их дружбе:

– Так и всё-таки, из-за чего злишься?

– С папой поссорилась.

– Я бы не советовал ссориться с родителями, а то потом останешься без наследства. Я со своим постоянно в ссоре, вот у меня наследства и нет.

– Соболезную.

– Чему?

– Тому, что отец умер.

Табарино округлил глаза.

– Так он жив. Назло мне. Так боится, что часть наследства перейдёт мне, что не решается испустить дух. А я вынужден теперь жить без гроша в кармане.

Изабелле понадобилось несколько секунд, что понять абсурдность фраз Табарино и проникнуться к нему симпатией. Она рассмеялась, и с тех пор они стали не разлей вода, прямо как два пальца, которые накрепко скрепило клей-моментом.

– Я думаю, он в своём кабинете, как обычно, – сказала Изабелла, как только они вошли.

Табарино показалось, что она стушевалась ещё сильнее за последние несколько минут. Никогда в жизни он не имел привычки держать язык за зубами и поэтому спросил, что не так.

– Я не хочу, чтобы кто-то видел отца таким, – честно призналась Изабелла.

– Да ладно, не волнуйся. Выглядеть хуже, чем на самом деле, он всё равно не сможет.

Табарино очень понравилось наблюдать, как резко покраснело лицо Изабеллы, но ради безопасности он поспешил уйти от неё как можно скорее.

На втором этаже, где располагался кабинет Уберто, из-за диффузора, как обычно, пахло порохом с апельсином. Табарино понятия не имел, почему хозяева дома решили, что это хорошее сочетание, так как его просто тошнило от запаха. Пожалуй, только из-за него он предпочитал вообще не покидать первый этаж дома, но служба обязывала быть смелым, так что Табарино собрал последнюю волю в кулак и твёрдым шагом дошёл до кабинета.

Уберто сидел за рабочим столом и старательно что-то писал. Всё выглядело бы как обычно, если бы не реальный факт: Уберто и правда оказался ребёнком десяти лет. Его волосы были насыщенно-тёмными и не тронутыми сединой, на кончике носа не висели очки, а ногти не имели следов красного лака, который Уберто так сильно любил.