Читать книгу: ««Пикник на обочине» Братьев Стругацких»

© Марианна Алферова, текст, ил., 2025

© Аркадий и Борис Стругацкие, наследники, 2025

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2025

* * *

Принятые сокращения

АБС – Аркадий и Борис Стругацкие

АНС или АН – Аркадий Натанович Стругацкий

БНС или БН – Борис Натанович Стругацкий

ПнО или ПНО – Пикник на обочине

Вместо предисловия

История возникновения «Пикника…» представлена авторами как отдельная зарисовка, сама по себе ставшая литературным произведением. Внезапное рождение фантастической идеи, сродни озарению. В стиле Цезаря: Veni, vidi, vici¹.

Во время прогулки в доме отдыха «Комарово» братья Стругацкие набрели на заброшенную неряшливую стоянку каких-то автотуристов в лесопарке. «Вскрытые консервные банки, драная автопокрышка на кострище, сигаретные окурки, всякий неопределенный мусор. „Интересно, как на все это реагирует лесная живность?“ – спросил кто-то из нас. И сюжет пикника на обочине космической трассы тут же был сформулирован» ^{OFF-LINE 2}.

Вот так легко и непринужденно, почти мгновенно, родился замысел романа. Саму эту гипотезу возникновения Зоны излагает один из героев романа – доктор Валентин Пильман в третьей части ПНО³. Пильман рассказывает теорию «Пикника на обочине» примерно теми же словами и с помощью тех же образов, что присутствуют в воспоминаниях Бориса Стругацкого.

Итак, задуман «Пикник на обочине» был в феврале 1970 года в Доме творчества в Комарово, о чем свидетельствуют записи в дневнике. Но прошел целый год, прежде чем авторы приступили к написанию романа. Роман (Борис Натанович Стругацкий указывал, что «Пикник» – это повесть, а «может быть, даже – роман», так что в энциклопедии ПНО будет называться «романом») писался в три захода и довольно быстро: 19 января 1971 начат черновик, а 3 ноября того же года уже был готов чистовой вариант текста.

Впервые «Пикник…» вышел в 1972 году в журнале «Аврора» в номерах с седьмого по десятый.

Позднее Борис Стругацкий вспоминал: «Замечательно, что „Пикник“ сравнительно легко и без каких-либо существенных проблем прошел в ленинградской „Авроре“, пострадав при этом разве что в редактуре, да и то не так уж чтобы существенно. Пришлось, конечно, почистить рукопись от разнообразных „дерьм“ и „сволочей“, но это все были привычные, милые авторскому сердцу пустячки, ни одной принципиальной позиции авторы не уступили, и журнальный вариант появился в конце лета 1972 года, почти не изуродованным»⁴.

Однако на самом деле правок было предостаточно, редакторы требовали постоянно подчеркивать, что действие происходит «за бугром», в мире бездушного капитала, с его язвами и пороками, старательно возводя на страницах романа вовсе не бумажный, а настоящий «железный занавес». Приглаживались и другие «неправильности»: строго дозировалась выпивка, вместе с руганью убирались также просторечные слова и выражения, все «низменные», на взгляд социалистических редакторов, подробности. Трясина в советском романе не может вонять – это моветон. Досталось и «живым покойникам», которых советские редакторы наотрез отказывались воспринимать как художественный образ.

Заявка на публикацию «Пикника на обочине»

(черновик):

«Предлагаем вниманию редакции нашу новую научно-фантастическую повесть „Пикник на обочине“. Время действия повести – наши дни, место действия – небольшой городишко второстепенной капиталистической страны типа Канады или Австралии. Сюжет повести сводится к следующему. Земля внезапно оказалась объектом посещения представителей иного разума. Пришельцы высадились в нескольких точках планеты, пробыли на Земле с десяток дней и, не вступая в контакт, исчезли так же неожиданно, как и появились, оставив после себя обширные районы – так называемые Зоны Посещения, – представляющие настоящие сокровищницы удивительных загадок и опасных тайн. Зоны эти, конечно, становятся объектом самого пристального изучения, ученые всех стран пытаются воссоздать облик пришельцев, разобраться в причинах их появления, извлечь полезное из того „мусора“, который остался на месте стоянок представителей сверхцивилизации Космоса. Но одновременно Зоны Посещения привлекают внимание и темных сил человеческого общества: военно-промышленные комплексы кап. стран, частные фирмы, анонимные компании жадно присасываются к „кладовым загадки“, стремясь вопреки международному законодательству урвать кусочек и для своих целей. Возникает новая профессия – сталкеры; это люди (как правило, местные жители), которые, рискуя жизнью, пробираются в Зону, тащат оттуда таинственное и опасное, а затем сбывают хабар темным дельцам. Герой повести – сталкер. Повесть рассказывает о его тяжелой судьбе в мире частной инициативы, искаженном вторжением извне. В настоящий момент закончены вчерне три из задуманных четырех частей повести. Часть вторая, как наиболее, на наш взгляд, характерная, прилагается. Предполагаемый объем повести 8 а. л. Рукопись может быть предоставлена через 6 месяцев после заключения договора»⁵.

I. История создания романа «Пикник на обочине» и история возникновения названия

Первая запись, которая относит к «Пикнику на обочине» в черновиках авторов:

«…Обезьяна и консервная банка. Через 30 лет после посещения пришельцев остатки хлама, брошенного ими, – предмет охоты и поисков, исследований и несчастий. Рост суеверий, департамент, пытающийся взять власть на основе владения ими, организация, стремящаяся к уничтожению их (знание, взятое с неба, бесполезно и вредно; любая находка может принести лишь дурное применение). Старатели, почитаемые за колдунов. Падение авторитета науки. Брошенные биосистемы (почти разряженная батарейка), ожившие мертвецы самых разных эпох…»⁶

Здесь, в записях, еще нет сталкеров – пока это только старатели. Знаменитый неологизм «сталкер» появится позже, уже во время непосредственной работы над текстом.

В январе 1971 года в рабочем дневнике появляются первые записи, пока еще наброски ПНО.

Запись из рабочего дневника «Комарово»:

«16.01.71

1. Изучающие (ученые).

2. Стремящиеся завладеть (a. Politicos; b. Гангстеры).

3. Стремящиеся уничтожить, ибо видят беду»⁷.

В феврале авторы начинают работать уже непосредственно над текстом:

В рабочем дневнике от 20.02.71 появляется запись: «Сделали 5 стр<аниц>»⁸.

После того как текст романа был закончен, первые читатели из окружения АБС стали указывать на сходство «Пикника…» с романом Эрнеста Хемингуэя «Иметь и не иметь».

«Да, сходство это вполне очевидно, и надо было быть именно автором (слепым и глухим ко всему на свете, кроме своего текста), чтобы этого в процессе работы не заметить. На сходство указали нам первые же читатели рукописи. Мы огорчились, но не очень – мы ведь тоже любили Хэма вообще и „Иметь-не иметь“ в частности. В литературе такое явление (неосознанного следования некоему образцу) хорошо известно и носит название импринтинга» ^OFF-LINE.

Несмотря на то что ПНО стоит особняком в мировой фантастике, сходство с другими фантастическими произведениями просматривается порой опосредованно, порой вполне отчетливо.

«Подмечено точно: „Зона“ как некая особая область со своими (фантастическими) законами существования, встречается у АБС часто (в конце концов и НИИЧАВО – тоже своего рода „зона“, и Китежград под властью Тройки, и весь Город как таковой). Но откуда она родом? Не знаю. Пусть в этом разбираются психологи. Может быть, все дело в том, что одной из главных своих (литературных) задач АБС всегда полагали „сотворение миров“? Это – в некоторой степени ответ на вопрос о „зонах“, но тогда, сразу же, возникает другой вопрос: почему именно эту задачу считали они такой важной?» ^OFF-LINE.

В какой-то мере строго очерченная Зона Контакта перекликается с романом Клиффорда Саймака «Все живое…»⁹ («Всякая плоть – трава…», название отсылает к Первому посланию Петра (1:24) «Ибо всякая плоть – как трава»). Братья Стругацкие написали предисловие к этому роману: «Контакт и пересмотр представлений». «Темой, сюжетным узлом, центральным (и единственным) событием романа „Все живое…“ <…> является Контакт», – начинают они свое предисловие. В романе Саймака эпицентром события оказывается захолустный американский городок, который иная, негуманоидная цивилизация оградила барьером, непроницаемым для людей. Не исключено, что работа над этим предисловием также дала толчок к появлению «Пикника на обочине». В предисловии к роману Клиффорда Саймака встречается образ, использованный затем в ПНО: братья Стругацкие предрекают, что человечество в случае контакта со сверхцивилизацией может оказаться «в положении дикаря, играющего ручной гранатой в пороховом погребе».

Сходство ПНО и романа английского фантаста Джона Браннера «Эра чудес» (написан в 1965 году) заметил Станислав Лем, о чем сообщил в своем письме Рафаилу Нудельману:

«…С Браннером и с „Пикником“ – это уже что-то из телепатии. а) Пришельцы создают локальные „города“ на Земле, и попасть в них нельзя; б) вокруг „городов“ царит хаос, закон сильной руки, локальные самозванные „власти“, затрудняющие исследования; в) у границы „городов“ и в них самих можно найти непонятные объекты, которые не удается познать ни одним из способов, доступных людям, нельзя их „разгрызть“. И таких совпадений еще больше! Как и то, что загадка Пришельцев до конца остается неразгаданной загадкой… <…> И что бы там с Браннером ни совпадало, „Пикник“ значительно лучше в художественном смысле»¹⁰.

Задав те же начальные условия – необъяснимый визит сверхцивилизации, непонятные явления в покинутых местах стоянок, создание недоступных для людей и опасных зон (у Джона Браннера их пять), – британский фантаст создает мир, как бы предвосхищающий мир «Пикника на обочине». Артефакты там называют мусором, территории вокруг городов «чужих» – зонами. Вокруг городов «чужих» возникают поселения людей, которые находятся под властью мафии и кормятся скупкой и перепродажей артефактов. Посещение территорий «чужих» не остается бесследным – люди превращаются в «психов», сходят с ума. Подходы к зоне контролируют военные, пограничные посты расположены вдоль линий, где появились первые обезумевшие толпы беженцев в момент пришествия «чужих».

Скупщиков артефактов сравнивают с крысами, которые питаются отходами высших существ. Контакт с «чужими» невозможен, потому что «строители этого города не просто могущественнее, чем люди, но абсолютно и несомненно другие». «Даже по самым лестным оценкам уровня нашего интеллекта, в сравнении с чужими, мы стоим не выше этих крыс», – эти слова вполне мог бы произнести «эксперт» Валентин Пильман. Но – не произносит, что тоже немаловажно.

Джон Браннер, как Лем и Стругацкие после него (да что там – и Уэллс в «Войне миров» задолго до них всех), был уверен: «чужие» мыслят иначе, нежели люди. «В этих городах чужих есть что-то совсем чужое, как будто они не просто находятся впереди нас по развитию, а вообще их развитие абсолютно отлично от нашего». В романе Джона Браннера пришельцы, явившись на Землю, уничтожили запасы ядерного оружия, посеяв хаос и изменив ход мировой истории человечества. Эта проблема (проблема уничтожения военно-промышленных комплексов сверхцивилизацией «чужих») упоминается в третьей части ПНО. Как и у Стругацких, артефакты в романе Браннера невозможно исследовать с помощью человеческой науки.

«Нас заставили стереть наше прошлое. Мы считали, что мы одни во Вселенной, теперь мы знаем, что ошибались. Мы отрицали, что у других звезд есть планеты, теперь мы можем по ним ходить собственными ногами. Это новая точка отсчета, все, что было раньше, было стерто. Теперь единственное, что имеет значение, это будущее»¹¹, – и это тоже могла бы быть цитата из «Пикника», если бы не фраза о возможности ступить на иную планету (подобный мотив в ПНО даже не возникает – у Стругацких совсем иначе развивается тема Контакта).

Есть и другие фразы и образы, которые вполне можно было бы назвать параллельными.

У Джона Браннера: «Собака в городе может перейти улицу, только когда машинам горит красный свет, хотя сама собака не понимает, что такое электричество».

У Бориса Стругацкого в комментарии: «И какое отношение она [обезьяна] имеет к бананам и апельсинам, она не понимает».

Однако в «Эре чудес» мир полностью меняется в результате Посещения, тогда как в романе братьев Стругацких человечество буквально переваривает Зоны и продолжает жить дальше. Примитивное мышление не способно оценить фантастические возможности Контакта.

Также у Браннера рассказывается о последствиях Посещения для всей Земли, о поведении политиков, политических интригах и войнах в новых условиях; у Стругацких действие сосредоточено в одном городке Хармонте близ Зоны и в самой Зоне. А планета Земля как жила, так и живет своей жизнью.

Читатели не раз задавали вопрос, почему авторы не сделали местом действия «Пикника на обочине» СССР, на что Борис Стругацкий отвечал: «Если бы мы „написали роман с Зоной где-нибудь в Подмосковье“, он никогда бы не вышел: ни одна редакция такого „социального урода“ не взяла бы. Годик-то, напоминаю, 1973-й» ^OFF-LINE.

II. Космология романа. География места

Место действия романа – вымышленный город Хармонт (как не раз указывал Борис Стругацкий – Канада или Австралия, то есть какая-то бывшая территория Британской империи, но не США). Хармонт – одна из шести Зон, оставшихся на Земле после Посещения нашей планеты представителями неизвестной сверхцивилизации.

По описанию климата, да и по другим признакам, страна в «Пикнике на обочине» более всего походит на Канаду.

Однако это очень условная Канада. Так, в Канаде нет деления на штаты. Канада – федеративное государство, состоящее из 10 провинций и 3 территорий. Штаты имеются в Австралии (второй вариант места действия повести). Австралия – федеративное государство, в состав которого входят 6 штатов, 2 материковые территории и несколько мелких территорий.

В повести описана только одна Зона посещения – Хармонт.

Упоминаются:

Восточная Сибирь, Уганда, Южная Атлантика.

В журнальном варианте «Пикника на обочине» Восточная Сибирь, Уганда и Южная Атлантика были заменены на Гоби и Ньюфаундленд. Причиной такой редакторской правки, обусловленной идеологическими соображениями, было упоминание Восточной Сибири. Видимо, намек, что Зона расположена в Восточной Сибири, содержал, по мысли осторожных редакторов, намек на сибирские лагеря ГУЛАГа – тема болезненная до сих пор, а в те времена практически запретная. Однако у читателя фантастического текста, в котором речь идет о Посещении, первая ассоциация – это падение так называемого Тунгусского метеорита в районе Подкаменной Тунгуски, то есть в Восточной Сибири. (Подкаменная Тунгуска – правый приток Енисея.)

В письме брату Борис Стругацкий считает замену на Гоби и Ньюфаундленд правильнее с точки зрения «радианта Пильмана».

«Когда (и если) будешь куда-нибудь давать ПнО, ОБЯЗАТЕЛЬНО замени в интервью Пильмана слова „Восточная Сибирь, Южная Атлантика…“ на слова „Гоби, Ньюфаундленд…“ Это связано с задачей определения радианта Пильмана. Объясню при встрече – сейчас неохота об этом». Письмо Бориса брату, 14 февраля 1972, Л. – М.

Однако объяснений по поводу этой замены в черновиках и письмах не содержится.

Радиант (от лат. radians – излучающий) – точка перспективы, из которой кажутся выходящими объекты, параллельно движущиеся в сторону наблюдателя, или в которой сходятся траектории объектов, удаляющихся от наблюдателя.

Уже упомянутый герой романа, по сюжету – «исследователь феноменов Зоны», доктор Валентин Пильман выдвинул гипотезу, что шесть Зон на земле образовались в результате воображаемой «серии выстрелов» с орбиты звезды Денеб из созвездия Лебедь¹². Но поскольку область небесной сферы является кажущейся, то утверждать, что источник Посещения – созвездие Лебедя, нельзя. К примеру, траекторию корабля в Космосе установить по радианту в принципе невозможно.

Сам Валентин Пильман комментирует название «Радиант Пильмана» весьма иронично:

«Радиант Пильмана и был открыт впервые именно школьником. К сожалению, я не помню, как его звали. Посмотрите у Стетсона¹³ в его „Истории Посещения“ – там все это подробно рассказано. Открыл радиант впервые школьник, опубликовал координаты впервые студент, а назвали радиант почему-то моим именем… Мне вдруг пришло в голову, что Хармонт и остальные пять Зон Посещения… впрочем, виноват, тогда было известно только четыре… Что все они ложатся на очень гладкую кривую».

Итак, Валентин Пильман сосчитал координаты радианта и послал их в «Нэйчур», один из самых старых и авторитетных общенаучных журналов. Так он стал первооткрывателем радианта своего имени – а заодно важным литературным героем, «рассказчиком», который коротко и ясно объясняет предысторию сюжета (не вдаваясь в пересказ событий).

Однако радиант Пильмана дает всего лишь красивую картинку, которая ничего не объясняет о сути случившегося. Кто именно стоит за Посещением и что было его целью, вернутся ли представители Иного разума или нет, поняли ли вообще участники Посещения, что на Земле обитают разумные существа, – все это по-прежнему остается загадкой.

Да и сам «радиант Пильмана» в принципе не рассчитать. Вот как об этом написал Борис Стругацкий в ответе на один из вопросов читателей: «В свое время я пытался решать эту „задачу Пильмана“, но обломал об нее зубы без всякого существенного результата. Я только вынес ощущение (математически, впрочем, необоснованное), что задача эта, вообще говоря, единственного решения, видимо, не имеет: каждому расположению шести Зон могут соответствовать несколько различных „радиантов Пильмана“ (если не ограничивать себя некими дополнительными предположениями, – что, видимо, Пильман и делал). Я, честно говоря, не справился даже с гораздо более простой, „прямой“ задачей: как, зная расположение радианта, определить местоположение Зон на земшаре. <…> Впрочем, с точки зрения АБС все это совершенно не существенно. „Не про то кино“» ^OFF-LINE.

Согласно энциклопедии «STALKER. Хроника Посещения» шесть зон располагаются:

1. Хармонт, Канада

2. Юго-западная Атлантика, территория между Фолклендскими островами и островом Южная Георгия

3. Морская Зона севернее побережья Гренландии. Впадина Нансена

4. Новосибирская область, Россия

5. Африканская Зона, Уганда

6. Саудовская Аравия.

7. Плато Неджд, 500 км западнее Эр-Риада¹⁴

После Чернобыльской аварии о братьях Стругацких заговорили как о пророках: зона отчуждения вокруг Чернобыльской АЭС стала своего рода воплощением Зоны из романа. Теперь при прочтении романа читателя не оставляет ощущение, что описание Хармонта сделано после Чернобыльской аварии, которая произошла 26 апреля 1986 года. После взрыва на ЧАЭС и установления запретной зоны вокруг станции ее почти сразу начали ассоциировать с Зоной из «Пикника»: заговорили о пророческом даре братьев Стругацких. В самом деле, покинутая людьми территория вокруг аварийной АЭС с городом-призраком Припятью, с опасными для жизни пятнами повышенной радиации, запретная для посещений, но манящая авантюристов и просто неприкаянных, как будто шагнула в жизнь из фантастического романа. Недаром авторы вымышленной вселенной S.T.A.L.K.E.R соединили придумки из «Пикника на обочине» с реальными подробностями закрытой Чернобыльской АЭС и ее зоной отчуждения.

Читатели неоднократно задавали вопросы: как авторам удалось предугадать будущее в своем романе? Однако Борис Стругацкий не видел в таком совпадении ничего необычного или мистического:

«Все совпадения Зоны из „Пикника“ с реальной Чернобыльской зоной, разумеется, чисто случайны. И в то же время – не случайны совсем. Это – свойства любой области, на которой произошли некие трагические и страшные события, области, сделавшейся необитаемой и запретной. Такие области неизбежно заселяются фантастическими и вполне реальными чудесами – таково уж свойство человеческого воображения» ^OFF-LINE.

Само слово «Зона» при этом сделалось также символическим.

Зона – территория Земли, изменившаяся в результате Посещения. По площади Зона занимает несколько сотен квадратных километров. Всего таких мест на Земле, как было уже сказано, шесть. У каждой Зоны существует граница, внутри которой сконцентрированы аномалии. В каждой Зоне также сосредоточены сотни, а то и тысячи артефактов. Границы каждой Зоны неподвижны относительно меридианов и параллелей планеты, аномальные явления периметр не пересекают, однако артефакты можно транспортировать из Зоны, при этом их свойства не изменяются (за исключением объектов, которые пока относят к дополнительной группе, – см. разделы про аномалии и артефакты Зоны).

По меткому выражению Станислава Лема, Зона – это гвоздь, вбитый в живой человеческий организм, который постепенно обрастает тканью противоречивых интересов. Но если Зоны нельзя уничтожить, то их можно использовать, сделать пригодными для потребления¹⁵.

ООН приняло решение об интернационализации Зон, однако они продолжают находиться под пристальным вниманием разведок различных стран и агентов ВПК.

«Всё, Зона! И сразу такой озноб по коже. Каждый раз у меня этот озноб, и до сих пор я не знаю, то ли это так Зона меня встречает, то ли нервишки у сталкера шалят. Каждый раз думаю: вернусь и спрошу, у других бывает то же самое или нет, и каждый раз забываю».¹⁶

«Зона! Неизгладимый шрам на лике нашей матери-Земли, вместилище жестоких чудес, могучее щупальце невероятно далекого будущего, запущенное в наш сегодняшний день!»¹⁷

«Все фантастические атрибуты Зоны по сути своей принадлежат к естественному миру, и вопрос „как они работают“ является совершенно естественным и закономерным (независимо от того, задаете вы его или нет). Просто мы понимаем, что в отношении ко всем этим предметам мы находимся в положении дикаря, разглядывающего портативный магнитофон. Но отнюдь не в положении Аладдина, разглядывающего лампу с джинном!» ^OFF-LINE

Прообраз Зоны появился у братьев Стругацких в рассказе «Забытый эксперимент». Там есть и огороженный периметр, и странные чудовища Зоны – правда, пока еще только вполне объяснимые мутанты, – и непонятные явления в виде голубого тумана и сошедших с ума приборов, и заросшая деревьями асфальтовая дорога. Тот ранний рассказ написан в жанре классической фантастики с псевдонаучными объяснениями происходящего в Зоне. Но многие образы, в том числе голубой туман, пришли в «Пикник на обочине» из этого рассказа.