Читать книгу: «Иерархия: наследники», страница 2

Эдвард посмотрел на Клеона. Выражение «сделать стойку» как нельзя лучше подходило для описания перемены в лице опытного разведчика.

– Поподробнее, – проговорил Эдвард.

– Вообще-то «академик Гринлоу» кодовое имя, не настоящее, – сказал Клеон. – Не знаю я имени и фамилии, правда.

– Я про украденную карту и развороченную комнату, – сказал Эдвард.

– Тоже непонятно все, – вздохнул Клеон. – Я нарисовал карту, повесил на стену. Других плакатов тоже полно было. Однажды пришел, комната вся разворочена, не знаю, что хотели найти у бедного студента. Вот карта тогда и пропала. Хорошо, что тогда привычка была всего бояться, я и сделал копию.

– Значит тебе звонит человек, которого ты знал в молодости, «академик Гринлоу», – сухим тоном сказал Эдвард. – Говорит, что обнаружил что-то важное, связанное с картой, нарисованной в молодости. Просит тебя срочно приехать, и ты покупаешь билет. Ты просишь меня сохранить копию карты.

– Понимаю, звучит, как безумная мыльная опера, – сказал Клеон.

– Да нет, Клеон, – процедил Эдвард. – Думаю, смысл во всем есть, ты просто витаешь в облаках и не видишь полной картины. Куда кстати едешь?

– В Исландию, – Клеон ответил. – Гринлоу сказал недалеко от Рейкьявика.

– Понятно, – Эдвард быстро посмотрел на карту.

– Что понятно? – переспросил Клеон.

– Место, куда ты едешь, находится вот здесь, – Эдвард показал пальцем на крестик, которым заканчивалась одна из линий на карте. – Юго-запад Исландии.

– Я даже не подумал, – пробормотал Клеон.

– Знаю, что ты о таком не думаешь, – вздохнул Эдвард, сворачивая карту и складывая аккуратно в файл. – Клеон, я, конечно, спрячу карту. Только пожалуйста, пообещай мне, что будешь наблюдать за всем, что происходит вокруг. При любых странностях звони лично мне, договорились?

Клеон закивал, обрадовавшись, что удалось отдать обе копии. Хотя в глубине души был уверен, что и Гринлоу перебарщивает, и тем более Эдвард.

Позже Клеон вспомнил слова Эдварда. Когда вышел из самолета и не обнаружил карты в сумке. На человека, сидящего сзади в самолете и пристально наблюдавшего за каждым движением, Клеон не обратил внимания. И очень зря.

Никто не видел, как перед тем, как опустить занавеску иллюминатора, глаза человека, следящего за Клеоном, растянулись вдоль почти на пол-лица и заполнились густой маслянистой жидкостью. Буквально через минуту черная жидкость исчезла, и глаза стали обычного темно-карего цвета. Изогнутый в обратную сторону длинный почти высохший мизинец правой руки, с четырьмя фалангами, пассажир предусмотрительно прятал под черной перчаткой.

Выйдя из самолета и взяв багаж, Клеон сильно удивился, когда не смог найти в старой брезентовой сумке копию карты с четырьмя линиями.

Ощущение было, мягко говоря, странным.

«Надо позвонить Эдварду, рассказать все, – промелькнула мысль. – Может я и правда чего-то не понимаю? Откуда он знал, что так и будет. Да кому вообще нужна старая карта с нарисованными линиями? Бред какой-то».

ГЛАВА 3. ТАЙНАЯ ЛАБОРАТОРИЯ

Исландия, Рейкьявик, настоящее время

В международном аэропорту небольшого городка на юго-западе Исландии на удивление было многолюдно. Прилетающие и отлетающие стояли в разных очередях, встречали, провожали и спешили по своим неотложным делам.

– Сколько лет, сколько зим, – улыбающийся поджарый мужчина лет шестидесяти с улыбкой быстро шел навстречу Клеону, стоящему у багажной карусели в ожидании появления своего походного чемодана.

«Да он вообще не изменился, – промелькнула мысль. – Как будто виделись вчера, а не пятнадцать лет назад».

– Господин Гринлоу, здравствуйте, рад Вас видеть! – замахал рукой Клеон и улыбаясь пошел навстречу старому знакомому. Он и правда ощущал энтузиазм будущих открытий, который не испытывал очень давно.

– Клеон, ты больше не студент, а известный на весь мир ученый, генетик, – широко улыбнулся Гринлоу. – Давай просто на ты?

– Хорошо, – с небольшой паузой ответил Клеон, судорожно перебирая все воспоминания и понимая, что не знает ни имени, ни фамилии академика.

– Называй меня просто Гринлоу, – продолжал улыбаться академик.

– Понял, – вздохнул Клеон с облечением, понимая, что все равно не смог бы называть идеал своей студенческой молодости по имени.

– Ты получил свой багаж? – спросил Гринлоу, кивая на движущуюся ленту.

– Вот мои вещи, сейчас, – Клеон быстро взял потертый чемодан с ленты и поставил рядом с собой. Он не мог объяснить, почему взял повидавший виды саквояж, с которым объездил много стран, когда учился в университете.

Всю дорогу в аэропорт и несколько часов полета он усиленно спорил сам с собой, что участвует в мероприятии только из-за уважения к пожилому академику. Он не мог признать, что больше всего на свете хотел снова окунуться в почти безумные теории приверженцев альтернативной истории.

– Где твоя сумка? – вопросительно поднял брови Гринлоу, имея в виду ручную кладь. Со времен молодости все привыкли видеть Клеона с походной брезентовой сумкой, которую он носил наискосок через плечо.

– Сумка здесь, но, тут такое дело… – Клеон замялся. – Не знаю, как это произошло, может выронил где? Карта из сумки пропала.

Гринлоу изменился в доли секунды. Почти сорок лет он провел в сфере исследований, не поддерживаемых официальной наукой. Иногда Клеону казалось, что на самом деле правительству совершенно не интересно, чем занимаются многочисленные группы сторонников псевдонаучных теорий.

Гринлоу же, как и большинство приверженцев, придерживался другой точки зрения. Опасения, что некие тайные агенты, занимающие посты в разных структурах, следят за исследованиями представителей альтернативной истории, и уничтожают все документы, были очень распространены. В результате сформировалась повышенная тяга к конспирации и подозрительности.

– Может просто выпала из сумки, у меня другая копия с собой, спрятана в чемодане, – поспешил успокоить давнего друга Клеон.

– Клеон, карты не выпадают из сумок, – серьезно сказал Гринлоу. – Ты отдал копии проверенным людям, как я и просил?

Клеон усиленно закивал, радуясь тому, что и правда послушал академика и лично отдал карту Павлу и Эдварду.

– Пойдем, времени мало, мне нужно многое тебе показать и рассказать, – видно было, что Гринлоу настолько сильно увлечен своим новым открытием, что даже не стал погружаться в рассуждения о необходимости быть осторожнее.

– Что такого важного случилось, что понадобилось мое присутствие? – не выдержал Клеон, так как терпеть не мог неизвестность.

– Подожди, приедем, я все тебе покажу, – коротко ответил Гринлоу.

Ехали они довольно долго. Клеон смотрел в окно старого внедорожника на заснеженные пейзажи. Красота здешних мест завораживала. Наконец машина остановилась, Гринлоу вышел первым и быстро пошел по направлению к невысокому деревянному сооружению, похожему на сарай или амбар. Вокруг насколько хватало взгляда, не было никаких других построек. Вообще ничего.

Клеон внутренне улыбнулся, словно попал в известный сериал. Всегда встреча с пришельцами и тайные исследования происходили в одиноко стоящем здании посреди пустого поля. Он оставил чемодан в машине, так как Гринлоу сказал, что отвезет Клеона в отель, где заранее забронировал номер.

Перебирая в голове разные сценарии того, что может быть за дверью старого здания, Клеон все же не смог подготовиться. Открыв дверь, он вначале зажмурился, затем открыл глаза, и снова закрыл, привыкая к свету.

– Клеон, закрывай дверь! – сказал Гринлоу серьезным голосом, подходя к одному из десятков громадных мониторов, висевших полукругом на стене.

Дверь за Клеоном автоматически захлопнулась и на видеофоне загорелось несколько красных огоньков. Он успел заметить, что на входе неприметного амбара стояла интеллектуальная система видеонаблюдения.

За столами, периодически поднимая взгляд на меняющееся изображение, сидели десятки людей в белых халатах. Клеон подошел поближе. По уверенным движениям пальцев по клавиатуре и осмысленным взглядам он сразу определил, что в старом помещении собрались далеко не любители. Слишком много лет он провел в научной среде, чтобы распознать себе подобных.

Отрасль науки отличалась от интересов Клеона, беглого взгляда на мониторы хватило, чтобы определить принадлежность сидящих к астрофизике, физике и астрономии. Он был уверен, что большинство фамилий легко найдет среди авторов престижных научных журналов и получателей исследовательских грантов. Ученых Клеон легко мог отличить в любой ситуации.

– Потрясающе! Чем вы тут занимаетесь? – Клеон даже не пытался скрыть удивление, оглядывая сверхсовременное оснащение лаборатории наблюдательной астрофизики и множество неизвестных приборов.

– Клеон ты в одной из наших лабораторий, – сказал Гринлоу, и в голосе слышалась гордость за достигнутые успехи. – Спешу тебя разубедить. Если ты думаешь, что все, кто не поддерживает классическую науку, сидят в гаражах с железными коробками с антеннами, то глубоко ошибаешься. Последние десять лет разрабатывается и апробируется высокотехнологичное оборудование, причем в исследованиях участвуют профессионалы со всего мира.

– Да я не спорю, что приверженцы неклассической науки настоящие ученые, – поспешил оправдаться Клеон, хотя немного лукавил, потому что именно так и думал. – Просто я не ожидал увидеть оснащение подобного уровня, судя по всему, занимаетесь серьезными исследованиями.

– Клеон, в моей лаборатории работают лучшие специалисты со всего мира в области наблюдательной астрофизики и астрономии сверхвысоких энергий, – Гринлоу с удовольствием наблюдал за реакцией Клеона, которого давно знал.

Гринлоу так и не понял, почему в какой-то момент самый перспективный и страстный приверженец альтернативной теории развития человечества бросил все и ушел в классическую науку. Такой шаг в среде соратников расценивался, как предательство, и тот факт, что Клеон сделал головокружительную карьеру в традиционном научном мире, воспринимался весьма негативно.

– Прости, к сожалению, я плохо понимаю, чем занимается астрофизика и явно не разбираюсь в сверхвысоких энергиях, – Клеон сказал осторожно, понимая, как трепетно относятся ученые к своей отрасли знаний. – Можно простыми словами, что именно вы здесь изучаете?

– Ну простыми словами, радиоастрономия изучает космические объекты посредством измерения электромагнитного излучения в диапазоне радиоволн, – Гринлоу сказал спокойно. – Так примерно понятно? Изучаются все космические тела и комплексы, включая вещество и поля, заполняющие космическое пространство, межпланетная среда, космически лучи, излучение.

– В общем и целом да, как я понимаю, космическое пространство изучается официальной наукой и довольно серьезно, – Клеон потер лоб, не зная, как спросить дальше, перебирая свои ограниченные представления о предмете.

– Ты же понимаешь, что мы изучаем космические объекты посредством измерения излучения, которое улавливают радиотелескопы, да? – спросил Гринлоу, пытаясь максимально упростить объяснение.

– Примерно понимаю, – кивнул Клеон.

– Хорошо, астрономия сверхвысоких энергий занимается изучением разных объектов, которые испускают электромагнитное излучение с высокоэнергетическими длинами волн, – продолжил Гринлоу обычным тоном, не понимая, что обычным людям сказанное может быть непонятно.

– Прости, еще раз, – поморщился Клеон, пытаясь максимально все же следовать за объяснением академика. – Какие объекты вы изучаете?

– Ну данный вид излучения исходит от черных дыр, от нейтронных звезд, от активных ядер галактик… – перечислял Гринлоу.

– Хорошо, допустим, – перебил Клеон, стараясь все же понять, что он здесь делает среди совершенно незнакомого оборудования. – Сейчас сформулирую вопрос. Зачем ваша лаборатория занимается тем же, чем и ученые во всем мире?

– Лаборатории создавались, чтобы самостоятельно изучать различные виды излучения, – охотно ответил Гринлоу, постепенно увлекаясь объяснением. – Вопросы остались такими же, Клеон, как и несколько десятков лет назад. Альтернативная наука задает насущные вопросы. Например, могут ли быть во Вселенной неизвестные и неизученные виды излучения? Радиоактивное излучение было открыто сравнительно недавно, хотя существовало всегда. Возникают и более серьезные вопросы, может быть есть другие виды излучения, только официальная наука не спешит делиться информацией.

Клеон усмехнулся про себя и всеми силами старался не показывать реакцию, так как не хотел обижать давнего друга, которого очень уважал.

– Откуда у тебя финансирование на создание настолько хорошо оснащенных центров? – перевел Клеон разговор в более безопасное русло.

– Ну… предположим есть много людей, заинтересованных в изучении космических явлений и разных видов излучения, – пожал плечами академик. – В каждой лаборатории стоит последнее оборудование, работают специалисты.

– У вас несколько таких лабораторий? – Клеон не мог справиться с удивлением, осознавая, как много изменилось за последние пятнадцать лет. – Что вы изучаете всем этим современным оборудованием?

– Достаточно долго изучалась теория о «всепроникающем излучении», ты же понимаешь, о чем идет речь? – осторожно спросил Гринлоу.

– Да, – коротко ответил Клеон, снова потирая лоб, пытаясь вспомнить все увлечения студенческой молодости. – Лучи «твердого света». Считалось, что феноменальные свойства данного вида излучения так и не были открыты наукой.

– Совершенно верно, – кивнул Гринлоу. – Не подумай, что здесь собралась кучка свихнувшихся фанатов. Астрофизики, астрономы и другие специалисты исследуют различные виды излучения, чтобы самостоятельно разобраться во всем. Для этого конструировалось специальное оборудование.

– Да… пытаюсь определить, что за прибор стоит в центре твоей лаборатории? Чем-то напоминает радиотелескоп, почему такой большой? – Клеон внимательно разглядывал огромные металлические пластины, окружающие пятиметровую конструкцию, выходящую за крышу амбара.

– Исследования направлены на поиск неизученных видов энергии, – в голосе Гринлоу послышалась гордость. – Несколько месяцев назад была установлена последняя модель радиотелескопа, равная по мощности мировым аналогам и улавливающая сигналы на максимально отдаленном расстоянии.

– Ничего себе у вас финансирование! – искренне удивился Клеон.

– При помощи такого оборудования удалось обнаружить нейтронные звезды, которые испускают радиоволны. – сказал Гринлоу с гордостью.

– Слышал, – Клеон пытался поддерживать тему, в которой вообще не разбирался. – Лет пять назад при помощи радиотелескопа было зафиксировано внегалактическое излучение нейтронного водорода. Тогда и были обнаружены нейтронные звезды, испускающие импульсы электромагнитного излучения.

– Про это и разговор, – закивал Гринлоу. – Данное исследование последние годы считается основным направлением работы гигантского радиотелескопа, расположенного в глубокой округлой впадине…

– Прости, Гринлоу, я правда не понимаю половины из того, что ты рассказал, – все же не выдержал Клеон. – И для чего вам понадобился я?

– Сейчас все объясню, – поспешно сказал Гринлоу. – В центральной лаборатории, где мы с тобой находимся, стоит измененный радиотелескоп, который может улавливать все виды излучения, включая сильнейшие гамма-всплески, энергия которых в десятки раз больше энергии Солнца.

– Почему измененный? – спросил Клеон, оглядывая огромную конструкцию, стоящую в центре амбара. – Какие функции у радиотелескопа?

– В общих чертах инженеры расширили диапазон воспринимаемых частот, – ответил Гринлоу. – Ключевым является не столько увеличение широты восприятия, сколько возможность принимать все виды колебаний. Радиотелескоп улавливает поступающие сигналы на большом расстоянии, собирает данные об объектах, такие, как как координаты, пространственная структура, интенсивность излучения, спектр и поляризация.

– Наши ученые работали почти три года, чтобы преобразовать оборудование для мониторинга радиоволн, исходящих от дальних небесных объектов, – продолжал Гринлоу, подходя к громадным мониторам, заполняющим все стены.  – Радиотелескоп улавливает излучение, обрабатывает сигнал и передает на детектор, и на мониторе появляется условное изображение. Использование различных видов антенн позволяет изучать разные излучения.

– Гринлоу, может прекратим лекцию по наблюдательной астрофизике? – Клеон посмотрел на академика. – Все это безумно интересно и увлекательно, но зачем понадобилось мое присутствие в подобной лаборатории?

Клеон еще раз окинул взглядом увлеченных работой ученых.

– Как я могу судить, профессионалов здесь и так достаточно, – продолжал Клеон, внимательно смотря на быстро меняющиеся рисунки на мониторах. – Я же ничего в этом не понимаю. Зачем я вам понадобился?

– Сейчас все покажу, подойди сюда, – Гринлоу поспешно пошел к одному из мониторов рядом с Клеоном. – Видишь рисунок? Желтые и оранжевые линии?

Клеон молча кивнул, вспоминая как восторженно несколько лет следил за исследованиями, надеясь, что ученые смогут доказать существование излучения, имеющего нехарактерную для космического пространства структуру и природу. Для приверженцев альтернативной теории доказательство загадочного «твердого излучения» всегда имело сакральное значение.

Позже Клеон понял, что нельзя доказать то, чего не существует.

– Вы что, хотите сказать, что все-таки смогли уловить поступающие из космоса неизвестные колебания? – медленно спросил Клеон.

– К сожалению нет, – погрустнел Гринлоу. – Но в процессе исследований ученые столкнулись со странным феноменом, который пока не могут объяснить.

– Что за феномен? – быстро включился Клеон, пытаясь хоть что-то понять в мечущихся по громадным экранам светящихся узорах.

– Валентин, покажи Клеону последние данные с радиотелескопа, – повернулся Гринлоу к сидящему спиной астрофизику.

– Смотрите, – повернулся на стуле молодой человек, поправляя спадающие очки. – Видите, в центре пучка множество красных и оранжевых линий?

– Вижу, – кивнул Клеон.

– Перед вами очень широкие диапазоны частот, испускаемых объектами, которые радиотелескоп улавливает на разных расстояниях, фиксирует и расшифровывает характеристики, – пояснил молодой человек, пытаясь максимально упростить описание сложное оборудования.

– Как я понимаю радиотелескоп фиксирует различные виды излучения, исходящие от объектов, расположенных в космосе? – решил уточнить Клеон.

– Все верно, – кивнул Валентин.

– Простите, я мало что в этом понимаю, – решил уточнить Клеон, все еще размышляя о том, что он делает на другом конце света в заброшенном амбаре.

– Несколько месяцев назад радиотелескоп стал получать и транслировать странные сигналы, – сказал Валентин. – В целом все сошлись на мнении, что излучение электромагнитное, хотя характеристики отличаются. Как я могу судить, поток сильно отличается по плотности и стабильности.

– Колебания космических тел? – переспросил Клеон. – Вам и правда удалось обнаружить нечто аномально мощное в космическом пространстве…

– Не совсем…, – коротко сказал Валентин.

– Извините? – переспросил Клеон.

– Сигналы, которые уловил радиотелескоп, поступают не из космического пространства, в этом и проблема, – вздохнул Валентин.

– Откуда тогда? – опешил Клеон.

– Вот здесь и начинается самое интересное, – вступил Гринлоу.

– Да вы можете понятным языком рассказать, что удалось обнаружить? – Клеон всеми силами пытался разобраться в незнакомой отрасли науке.

– Излучение исходит от поверхности планеты, – коротко сказал Валентин.

ГЛАВА 4. ГЕОМЕТРИЯ ИЗЛУЧЕНИЯ

– Поэтому я тебя и позвал, – Гринлоу не мог скрыть возбуждения. – Когда стало понятно, что мы обнаружили, долго искали организацию, которая сможет изготовить радиолокационный комплекс с картографированием земной поверхности и с составлением цифровой карты местности. Хотя электромагнитное излучение, которое зафиксировал наш радиотелескоп, слишком сильно отличается, но природа точно гамма-всплесков.

– Так, подождите, – Клон пытался справиться с волнением. – Вы хотите сказать, что ваш измененный радиотелескоп уловил некое излучение, поступающее с земной поверхности? Такого физически не может быть!

– Поверьте, стадию отрицания и удивления астрофизики нашей лаборатории уже прошли, – попытался пошутить Валентин.

– Простите, я не разбираюсь в астрофизике, – сказал Клеон возбужденно. – Но я понимаю, что гамма-излучение может быть только после ядерного взрыва.

– Верно, но мощность излучения, который зафиксировал радиотелескоп, в сотни раз превышает все известные значения, – серьезно сказал Валентин. – Даже если взорвать все ядерное оружие на планете, не получится такого уровня.

– Да если бы такой взрыв был, по всем новостям сейчас только бы это и обсуждали! – не выдержал Клеон. – Хотя некому и нечего было бы уже обсуждать, электромагнитный импульс вывел бы из строя электронику в континентальных масштабах. Сейчас царил бы хаос и коллапс коммуникаций.

– Однако мы с вами спокойно разговариваем, – парировал Валентин. – Клеон, простите, но в лаборатории работает множество ученых с мировым именем, все гипотезы уже изучили и все мысли передумали… Никто не знает, что это. Непонятно, как такое излучение подобной мощности может исходить от чего-то находящегося на поверхности планеты…

– Может быть, вы не предусмотрели все правила установки и рядом расположен промышленный объект или населенный пункт, что сбивает показания радиотелескопа? – не сдавался Клеон, судорожно вспоминая все, что читал по разным видам излучений в молодости.

– Предусмотрели, – уверено сказал Валентин. – Рядом с лабораторией в радиусе восьми километров вообще ничего нет. Да вы же сами видели. Какой интересно город или предприятие может испускать такой уровень излучения?

– Какие-нибудь гипотезы вообще есть? – сдался Клеон.

– Пока нет, – вздохнул Валентин. – Взрыва не было, излучение есть. Все, что удалось изучить на настоящий момент, не имеет объяснения с точки зрения астрофизики. Обнаружен поток невероятной мощности, схожий по характеристикам с гамма-излучением, но намного плотнее. При этом излучение стабильное, характеристики не меняются. Такое ощущение, что источник, чем бы это ни было, генерирует энергию на принципиально ином уровне.

– В показаниях радиотелескопа несколько странностей, – включился Гринлоу. – По законам ядерной физики излучение должно распространяться и постепенно ослабевать, рассеиваться. Так вот оба параметра отсутствуют.

– Прибавьте еще тот факт, что источник находится не в космическом пространстве, – Валентин сказал расстроенным голосом. – Источник аномально мощного излучения точно находится на планете. Конечно, мы сделали все, чтобы найти места, откуда может исходить поток энергии аномального уровня.

– Честно я вообще не понимаю, какой объект может обладать подобной мощностью? – Клеон даже не пытался скрыть удивление.

– Обнаруженная энергия по характеристикам похожа на гамма-излучение, только намного интенсивнее, – сказал задумчиво Гринлоу. – Сила излучения колоссальная и превышает показания, даже если бы радиотелескоп стоял непосредственно рядом с ядерным взрывом. Поток при этом стабилен.

– Предположим, вы не ошиблись…, – после длительной паузы сказал Клеон. – Допустим, радиотелескоп зафиксировал гамма-излучение, которое локализируется на поверхности планеты. Хотя физически такое невозможно, все лаборатории мира засекли бы подобное излучение…

– Вы разбираетесь в показаниях радиотелескопа? – с радостью спросил Валентин. – Понимаете же, что радиометр усиливает принятое радиоизлучение, откуда бы не поступал сигнал, далее регистрирует и обрабатывает?

– Ну это то я понимаю, – сказал Клеон неуверенно.

– Смотрите, – сказал Валентин, щелкая по клавиатуре. – Вот данные радиометра, характеристики потока не с чем сравнивать. Электромагнитные колебания в разы превышают мощность радиотелескопа. Похоже на гамма-всплеск, только не в космосе. Да и всплеск должен длиться несколько секунд. Поэтому я и сказал, энергия производится на принципиально ином уровне.

– Чувствую себя полным идиотом, – проговорил Клеон.

– Не переживайте, в лаборатории работают известные астрофизики, и все чувствуют себя глупыми, – сказала Валентин с иронией. – В целом все сошлись на том, что поток ближе всего к гамма-излучению. Только во много раз плотнее и мощнее. Следовательно, возникла проблема с обнаружением источников.

– Мы исходили из гипотезы, что зафиксировано электромагнитное излучение, которое демонстрирует мощность, многократно превышающую все известные значения, – вступил Гринлоу. – Проблема заключалась в том, что нельзя при помощи радиотелескопа отследить место источников, откуда поступает сигнал. Нужно было точное картографирование местности.

– Понятно, нужен был радиолокационный комплекс, – сказал Клеон.

– Конечно, – Валентин с радостью подтвердил. – Я обратился в несколько организаций, и в России нашел научно-технический центр, который занимался разработкой радиолокационных комплексов. Инженер-конструктор понял, что комплекс должен совместить радиолокацию и цифровую карту местности.

– Получилось? – Клеон вовлекся в дискуссию.

– Да, – кивнул Валентин. – Центр разработал самый дальний в мире многофункциональный радиолокационный комплекс. Инженер, Станислава, смог еще увеличить расстояние сканирования до двенадцати тысяч километров.

– Ничего себе! – пробормотал Клеон.

– Расстояние не было основной проблемой, – сказал Гринлоу. – С картографированием земной поверхности с высоким разрешением проблем не возникло. Разработанный комплекс совмещает цифровую карту местности (ЦКМ) с радиолокационной информацией. Только комплекс не может получать и расшифровывать гамма-излучение. Все понимали, что обнаружено нечто другое, но остановились на этой гипотезе. Кроме неизмеримой мощности сигнала, ключевые характеристики совпадали с гамма-всплесками, которые по мощности, правда, превышали известные значения в сотни раз.

– Гамма-излучение относится к электромагнитному излучению высокой энергии, – Клеон все же был гениальным ученым и много читал. – Вам нужны были датчики для обнаружения мест, откуда исходят сигналы…

– Здесь огромная заслуга Станислава, инженера-конструктора, – с восхищением сказал Валентин. – Я даже не знал, что можно сделать такое. Он смог сконструировать радар с гамма-чувствительной антенной. Если коротко, то антенны изготовлены из материала, который изменяют электрические свойства под воздействием гамма-излучения. Материал антенн меняет проводимость, диэлектрическую проницаемость и меняется способность отражения радиоволн.

– Здорово! – поразился Клеон. – То есть у вас получилось использовать радиолокационный комплекс для фиксирования источников сигналов?

– Получилось, – вздохнул Гринлоу. – Дело не только в этом.

– В чем тогда? – удивился Клеон.

– Ставинский, покажи всю информацию, которую удалось собрать, – громко сказал Гринлоу, повернувшись к сидящему за монитором ученому.

Невысокий мужчина лет сорока встал из-за стола и перешел в другой конец просторного зала к огромному монитору. Остальные последовали за ним.

– Пройдемте за мной, – сказал Ставинский.

Клеон всеми силами пытался сдержаться, чтобы не спросить еще раз, зачем нужно было отрывать его и тащить на другой конец света. Лекции по разным видам излучения, он мог послушать и посмотреть, не выходя из дома.

– Клеон, сейчас ты поймешь, почему все это имеет огромное значение, – вступил Гринлоу, наблюдая за реакцией Клеона. – И напрямую относится к твоим ранним исследованиям, которыми ты занимался в студенческие годы.

– Так вот, – продолжил Ставинский. – Сконструированный на заказ радиолокационный комплекс позволил определить место излучения.

– Вы смогли определить место, откуда поступает аномально мощное излучение? – вскинулся Клеон.

– Да, – кивнул Ставинский. – Удалось уловить сигнал и составить достаточно подробную карту, ну с погрешностью на расстояние.

– Подождите, вы хотите сказать, что источник такого уровня излучения находится на поверхности планеты? – Клеон не мог сдержать удивление.

– Четыре, – проговорил Валентин.

– Простите, что? – Клеон резко повернулся.

– Не один источник, а четыре, – повторил, вздыхая Валентин.

– Наверное, я устал в дороге, поэтому не до конца все понимаю, – Клеон пытался втиснуть новую информацию в какие-нибудь научные парадигмы.

– Да нет, все вначале также отреагировали, не переживайте, – спокойно сказал Валентин. – Радиолокационный комплекс сразу определил, что аномально мощный уровень излучения исходит от источников, находящихся на поверхности планеты. В четырех разных местах. Вернее, в пяти.

– Да, вот это открытие – пробормотал Клеон. – Получается, какой-то неизвестный объект дает сигналы от разных частей, находящихся рядом?

– Простите, но немного не так, – перебил Ставинский. – Посмотрите на картографирование местности, которое мы получили.

Раздался звук клавиатуры и на мониторе появилось изображение. Характерные щелчки долго оставались единственными в звенящей тишине.

Клеон, не отрываясь, смотрел на экран.

 На экране на пустой карте мира мигали ярким серебристым светом несколько точек. Клеон застыл, пытаясь унять ускоряющийся сердечный ритм.

Нечеткость изображения не мешала увидеть неровный четырехугольник, соединяющий точки, распложенные в отдаленных местах планеты. И от четырех точек мерцающие линии сходились в самом центре Арктики.

– Источники, как вы видите, находятся на огромном расстоянии друг от друга, тысячи километров, – сказал Ставинский лекторским тоном.

Несмотря на незнание географии Клеон сразу узнал расположение точек, складывающееся в неровный прямоугольник. Мигающие на экране огоньки, обозначающие аномальное излучение, располагались точно на местах, которые однажды отметил Клеон на карте, которая так заинтересовала Гринлоу.

– Как такое возможно? – спросил Клеон, пытаясь проглотить ком в пересохшем горле. – Почему излучение исходит именно из этих точек?

– Вот этого я не знаю, – покачал головой Стравинский. – Я астрофизик и понятия не имею, какие земные источники могут испускать настолько мощное излучение, которые попали в поле радиолокационного комплекса.

– Все линии очень светлые и мерцают, – Клеон повернулся и быстро пробежал глазами по десяткам изображений. – На остальных мониторах линии желтые, оранжевые и красные, ну включая оттенки. Здесь же все по-другому.

– Видишь? – торжествующе спросил Гринлоу, став рядом с Клеоном.

– Серебряные и жемчужные линии скручиваются в единых потоках, – проговорил Клеон, не понимая, почему сердце сжалось и забилось в бешеном ритме, отдаваясь глухими ударами в позвоночнике. – Что это такое?

– Не знаем, – вздохнул Ставинский. – Мы перепробовали все и не смогли определить ни структуру, ни состав необычных полос.