Вокруг пальца

Пролог

Согласно современным романам, после вчерашнего приличные женщины просыпаются в постели с прекрасным незнакомцем или хотя бы с головной болью и воспоминаниями о нём. Я проснулась на кушетке у подружки, свежа, как огурец, и рассказывать было совершенно не о чем. О вялых дёрганьях толстолобиков под ресторанный шансон всегда лучше умалчивать. А говорили, культовое место…

Я оделась в две секунды. Чуть скривилась отражению в зеркале: честное слово, маленькое, ну очень маленькое обтягивающее чёрное платье с открытой до талии спиной, кокетливые босоножки и сумочка «попробуй впихни кошелёк» никак не подходили для интервью в солидной иностранной компании. Но кто ожидал, что они позвонят в семь утра и пригласят на девять? Даже если б у меня были деньги на такси, я бы всё равно не успела домой – переодеться. Значит, это судьба.

Подружка промычала из спальни:

– Сашунь, дверь сама захлопни!

– Ладно, – ответила я.

В ванной умылась на скорую руку, пригладила руками волосы и вздохнула о потерянной губной.

В автобусе народ косился на меня, мужчины с интересом. Потому что если не принимать в расчёт мой детский рост, то я очень даже ничего: ножки стройные, лицо миловидное, волосы пушистые. Побрызгай водой – вьются. Какой-то парень подмигнул мне:

– Как погуляла вчера, куколка?

Я смутилась и отвернулась к окну. Нет, ну что это за судьбина?! Ждёшь-ждёшь этого момента! Готовишься, скрупулёзно выбираешь строгий костюм на случай, если ответят, а они звонят, когда ты одета, как ночная бабочка… Разве есть у меня шансы? И зачем я согласилась приехать? Но с другой стороны, завтра могут не пригласить. Потому что наверняка не только у меня хватает наглости позвонить директору по кадрам и спросить:

– А вам секретарь, случайно, не нужен? Прекрасный английский. Замечательная адаптивность. Скоростная печать без ошибок на двух языках. Обучаема и находчива.

– Заметно, – пробормотала она и попросила прислать резюме.

* * *

Синее с белым офисное здание на краю города, свежевыкрашенное, сияющее новизной, въезжающие на территорию машины, одна круче другой; одетые с иголочки менеджеры, побеленные бордюры, цветущие газоны, альпийские горки за шлагбаумом, заставили меня вожделеть это место больше, чем мужчину. Тем более, у меня его всё равно не было!

Чёрт побери, подумаешь платье не то? Я умная, – решила я и, надев на лицо уверенную улыбку, достала паспорт и протянула охране.

– Мне нужен пропуск.

О да, – хотелось добавить, – но не просто пластиковая карточка «Гость», а пропуск в новую жизнь! В такую жизнь! Со сверкающими иномарками, деловыми улыбками, зимним садом в холле, с девушками, как из журнала «Коммерсант», смеющимися с чашками в руках у кафе-бара! С такими симпатичными молодыми людьми в костюмах и проблеском сознания в глазах! И с ощущением, что никакого экономического кризиса на свете не существует!

Я расправила плечи: пусть никто не догадается, что бархатную сумочку я сделала сама, что босоножки подкрашены чёрным лаком для ногтей в нескольких местах, а коктейльное платье сшито на прабабушкином Зингере из бабушкиного концертного платья. Я хочу эту работу! Я могу!

И я ответила улыбкой на улыбку вежливой девушки с ресепшна, а затем лёгкой, но деловой походкой прошла в указанный мне кабинет. Будет мужчина, у меня больше шансов. Ведь мне двадцать три, я очаровательна, умна и сообразительна… Чертовски.

И все они просто жить без меня не смогут! Аминь! – сказала я себе и дёрнула за дверную ручку.

В кабинете сидела блондинка лет тридцати, очень европейского вида. Хоть сейчас в ООН.

– Александра? – удивилась она.

– Да, – бодро сказала я. – Благодарю за приглашение! Я отложила все дела и незамедлительно приехала, потому что работа в вашей компании для меня очень важна. Я закончила ин. яз с красным дипломом и обладаю множеством полезных качеств.

– Что ж, это хорошо. Присядьте. Мне важен ваш уровень английского. Расскажете о себе?

– О да, безусловно, – ответила я ей на языке.

И принялась красочно расписывать свою некрасочную пока карьеру, мои чудесные достижения в университете, работу в местной компании, умалчивая, что директор там был мошенник и до сих пор мне последнюю зарплату не выплатил, представляя нашу захудалую редакцию, как подающего надежды игрока на книжном рынке, готового занять самые прочные позиции, и бутик смешанных брендов, в котором блузочку я могла купить себе, только сложив три зарплаты и отказавшись от еды.

– Мой небольшой по времени опыт работы оказался весьма разнообразным и позволил мне научиться находить подход к сложным клиентам, с успехом решая конфликты, – с энтузиазмом продолжала я.

Кто бы догадался, что под умными словами из интернета скрывались бандиты из Ингушетии, приезжавшие к директору за долгом, и сумасшедший внук вахтёрши, просивший поиграться с компьютером, и нервная жена директора, посылавшая меня в любую погоду за ачмой и следившая, чтобы муж ни с кем ни-ни; и пожилая дёрганная авторша, с криками пытающаяся всучить рукопись о пользе глины, грязи и уринотерапии, и солидные гангстеры, обнажавшие кобуру при примерке пиджаков, и полоумные старички. В общем, перечень был длинным. За эти три года, захватившие учёбу в университете, опыт у меня, и правда, был всепоглощающим. Почти. С противоположным полом не везло.

– Вы действительно хорошо владеете языком, – с удовлетворением заключила блондинка и рассеяно спросила: – А Эксель, Пауэр Пойнт знаете?

– Непременно, – соврала я и не покраснела.

Надеюсь, не проверит…

Мне нужна эта работа! Я тоже хочу новый офис и зарплату не на три месяца позже, и кофе пить с девчонками по утрам в костюмах от Дольче и Габбана! И копейки не считать!

– Хорошо, очень хорошо, – пробормотала европейка. Кажется, она была чем-то озабочена, или даже озадачена. Так обычно выглядят люди, которых огорошили неприятной вестью – чем-то типа «К нам едет ревизор». – Завтра оформите документы. Послезавтра выходите на работу. Ваш английский и опыт находить нужные коммуникации со сложными людьми будут очень полезны. Оклад вот такой, – она протянула мне бумажку, на которой была нарисована цифра, превышающая всё, что успел мне выплатить мошенник. – Полный соцпакет. Возможны бонусы.

Я чуть не запрыгала от счастья, так захотелось расцеловать эту милую европейку, которая даже забыла представиться.

– А в какой отдел вам требуется секретарь? – поинтересовалась я.

– Не в отдел, – вздохнула тяжело она. – Из штаб-квартиры к нам направляют антикризисного менеджера. Он американец. По-русски не говорит. В России никогда не был. Как нас предупредили, ему нужен помощник, способный работать под давлением и готовый к частым поездкам. Широких взглядов. Вас это не пугает?

– О нет! – воскликнула я. – Я очень стрессоустойчивая! С богатым мировоззрением!

– Прекрасно.

И почти приплясывая, я в своём коктейльном платье бросилась увольняться из пыльной редакции.

Ура! Ура! Уррррааа! Меня ждёт новая жизнь! Зарплата! Переговоры! Менеджеры! Приключения! Хочу! Хочу! Хочу!

Увы, я не догадывалась, что в словах европейки тоже имелся скрытый смысл. Даже несколько. Хотя и она меня не совсем поняла…

Глава 1

Утро среды было чудесным. Я почти вприпрыжку бежала на остановку ко времени, указанному на бумажке, выданной отделом кадров. Синенький фирменный автобус притормозил прямо передо мной, и я с гордостью вошла в салон. На виду у соседей, в хмурой, невыспавшейся толпе ожидающих редкое чудо городского транспорта под номером семьдесят восемь. Ещё вчера я тоже пыталась втиснуться в него, вопреки законам анатомии меняя форму тела и застывая в виде зигзагообразной селёдки среди таких же честных тружеников.

Но сегодня я не с соседями по кварталу. Сегодня и, надеюсь, всегда я – одна из них – из умытых, бодрых, хорошо одетых служащих, для которых августовское солнце светит под слоганом «Оле-Ола – жизнь по приколу», разбрызгивает по небу апельсиновые лучи под цвет шипучей Аранты и оседает на зелень росой из бодрящего напитка Брайт, после чего божьи коровки начинают устраивать флай-шоу и бодро кусать пауков.

Я старалась выглядеть посерьёзней, но радость распирала меня изнутри, и я улыбалась так, словно меня снимали для рекламы зубной пасты. Ну как же иначе?! Я ведь, как и все в этом автобусе счастья, имею бэйджик с сине-белой эмблемой «Софт Дринкс Корпорэйтед». Он особенно выделялся на моей высокой груди третьего размера, затянутой, как в доспехи офисной армии, в строгий тёмно-синий пиджак.

Да-да, отныне никаких вольностей в одежде! Юбка по колено, туфли на высоком, но удобном каблуке, белая блузка, затянутые в пучок волосы, минимум макияжа – настоящий секретарь! Очень деловой. С папкой под мышкой и строгим портфельчиком, взятым напрокат у Тани, моей лучшей подруги. Надо же как-то компенсировать первое впечатление!

Но уже в холле я поняла, что оно было неизгладимым. Девушки – те, что позавчера пили латте в кафе-баре – смерили меня надменными взглядами, отвернулись и зашептались. Особенно одна, с круглыми щеками и вздёрнутым носиком, в деловом платье, на высоченных шпильках. В груди моей неприятно заскребло: кажется, она была подружкой подружки жены моего бывшего директора-мошенника, которая всех, кому он улыбался, считала проститутками. А шеф улыбался всем, я – не исключение. Эх…

Но сначала дело! Надо получить ключи. Я познакомилась с милой Люсей с ресепшена.

– Надеюсь, мы подружимся, – сказала я ей.

Та кивнула и подвинула мне журнал. Расписываясь в получении ключа от кабинета номер двести два, я спиной чувствовала, как стреляют взглядами в мою сторону новые коллеги. И шушукаются, шушукаются, шушукаются!

«Что ж, – я набрала в грудь воздуха, – врага надо знать в лицо. И атаковать первой».

Мимо прошли, одарив заинтересованными улыбками, трое менеджеров. И ещё двое. И один, прям совсем с иголочки.

О боги! Кажется, сюда набирают только молодых и симпатичных! А я, глупая, металась по городу, думая: ну, куда же подевались все достойные?! А они тут, оказывается, сосредоточились – Оле-Олу продают! Никто, ничто мне не помешает остаться здесь дольше, чем на три месяца испытательного срока. Они ещё не знают, насколько я им нужна!

И, как Жанна Д'Арк на стену Руанской крепости, я рванула в самую гущу сплетниц. Подумаешь, страшно? Зато я вооружена ключом, бейжиком и улыбкой.

– Привет всем! Давайте знакомиться. Я Александра Лозанина, новый секретарь нового антикризиного менеджера. Очень рада вас всех видеть!

Круглолицая фыркнула, развернулась на своих шпильках и пошла к лестнице со стаканчиком кофе в руках.

– Привет-привет, – сказала блондинка с ехидным лицом и тоже развернулась ко мне спиной.

– Здравствуйте, – поджав губы, сказала леди чуть старше меня с укладкой, в костюме от Прада. – Мне не до знакомств, надо готовить документацию.

За ней и ещё трое рассосались.

Ого, какой тёплый приём!

К счастью, симпатичная пухленькая армяночка и голубоглазая высокая брюнетка с короткой стрижкой нашли в себе силы улыбнуться.

– Лали, – сказала первая, – я тоже секретарь. Из отдела снабжения.

– А я Рита, – представилась брюнетка. – Отдел продаж, помощник менеджера. Кофе хочешь?

– Хочу, – сказала я. – Это платно?

– Бесплатно, конечно! – рассмеялись девушки. – Всё, что в баре, бесплатно: кофе, печенюшки, автомат с напитками, минеральная вода, шоколадки.

– Здорово! – воскликнула я, решив, что всё-таки это рай.

Кстати, и в Эдемском саду змеи водились. Без них было бы даже неправильно.

– У тебя хороший английский? – спросила Рита.

– Да, вроде бы.

К нам подошёл красавец-шатен лет двадцати пяти, и у меня дух перехватило.

– Знакомься, это Кир, главный по презентациям в отделе маркетинга, – сказала Лали. – А это новенькая, Саша…

Кир глянул на меня, и я, кажется, покраснела. Пробормотала с глупой улыбкой:

– … Александра Лозанина, главная по непонятным антикризисным менеджерам.

– О, полезное знакомство в наши смутные времена! Приятно. Я Кирилл Назаров, – рассмеялся он. Налил кофе и сказал: – Добро пожаловать в компанию! Чувствуйте себя как дома.

У меня даже мурашки по спине пробежали. Я стиснула в пальцах вручённый мне Ритой картонный стаканчик с кофе и пронаблюдала, как Кир уходит к синей двери под золотой табличкой «Маркетинг».

– Он всем нравится, – вздохнув, сказала Лали. – А когда твой шеф приедет?

– Мне сказали после обеда, – очнулась я. – К этому времени нужно раздобыть где-то канцелярию, пароль для компьютера, возможно, сам компьютер… И понять, где тут что. Говорят, у вас есть на территории гостиница, так что надо посмотреть, готов ли номер для моего нового начальника.

– О, ну тогда у тебя дел невпроворот! – сказали девочки и дружно закидали меня советами и ценными указаниями.

А под конец, понизив голос, Рита добавила:

– Говорят, этот новый антикризисник какой-то особенный. Мне коллега из хэдофиса написала. Вывел завод из пике в Румынии, спас от разорения бизнес в Венесуэле, Индии и даже в Китае что-то особенное провернул.

– Угу, спасибо за сведения! – Я захлопала ресницами.

– Только после него обычно вся верхушка слетает. Поэтому вряд ли тебе будет у нас просто, – шепнула Рита. – Скорее всего, наоборот.

– Это я уже поняла, – пробормотала я.

* * *

Поблагодарив за всё, я бросилась работать. И убедилась в сказанном: даже скрепки мне приходилось брать боем. Как обычно, с бейджиком и улыбкой наперевес. Недаром дедушка говорит, что улыбка – моё самое серьёзное оружие. И ещё упорство. Спокойное, такое, терпеливое. Непробиваемое.

Поэтому несмотря на все препоны, когда, наконец, стрелки на часах подползли к двум, всё необходимое было добыто, компьютеры для меня и нового шефа подключены, номер проверен. Я вздохнула удовлетворённо, как Александр Македонский, взявший Персеполис. Разложила на столе ручки, поправила ещё пустые папки.

Сердце стучало – час Икс приближался. Волнение зашкаливало. А вдруг я не пойму его английский? Или не понравлюсь? Или не справлюсь? Нет, не могу не понравиться. Я же так стараюсь! Я не вернусь в пыльную редакцию!

В ответ на мои мысли сплит буркнул, кашлянул громко и затих. Я посмотрела на него, пощёлкала пультом. Включила-выключила из розетки. И замерла в отчаянии: жара лезла в щели. Одна секунда, две, три… Я в панике принялась набирать Риту, которую уже забросала вопросами.

– Тебе нужен Гена из техподдержки, – голосом мученицы сказала она. – Добавочный сто три.

Телефон не ответил. Сотовый тоже. Я побежала в техотдел. Гена отправился в цех. Я кинулась в цеха, где бурлила в котлах Оле-Ола, он ушёл на склад. Увы, Гена, кажется, получил от кого-то приказ – не попасться мне в руки под страхом смерти.

«Не уйдёшь!» – думала я, решительная и взмыленная, как лошадь.

С завода неуловимый Гена проследовал обратно в отдел кадров. На моём же этаже. Ура! Встану грудью на лестнице и не выпущу, пока не починит сплит.

Пересекая парковку перед центральным зданием, я проклинала даже удобный каблук, забытый где-то пиджак и лезущие в глаза пушистые пряди, выбившиеся из пучка. И вдруг со свистом, чуть не сбив, мимо меня пролетел красный джип, резко крутанул и затормозил.

– Совсем обалдел?! Смотреть надо! – выругалась я от испуга.

Дверца распахнулась, и на раскалённый августом асфальт ступила нога в светлой кожаной туфле в дырочку. Я подняла глаза. Передо мной не вышел из авто, а, казалось, высадился с межпланетного истребителя высоченный широкоплечий мачо лет эдак тридцати пяти. Черноволосый, без седины. Джеймс Бонд в самом соку. Точнее, в белых джинсах и рубашке Лакост. С золотыми часищами на запястье и в тонких кожаных перчатках с обрезанными пальцами, как у гонщиков.

Ой…

Мачо с яростью глянул на меня и прикрикнул:

– What the fuck?^[1]

Рушники, хлеб-соль, кофе и коньяк на подносе отменялись. Что мне оставалось делать? Реверанс. Я присела слегка, как в балетной школе учили, и включив сияющую улыбку, сказала:

– Welcome to Russia!^[2]

Глава 2

Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: передо мной стоял американец. Это был самый американистый американец из всех возможных, словно сошедший с рекламного баннера об американской мечте. При виде него сразу вспомнилась статуя Свободы, жвачка Орбит, агенты ЦРУ из голливудских блокбастеров и ковбой Мальборо. Незнакомец был красив и загорел с тем едва заметным красноватым оттенком кожи, который выдаёт жителя вовсе не Дикого Запада. У него был профиль южанина и раскованность янки. Компания «Софт Дринкс Корпорэйтед» вряд ли могла найти более американское олицетворение своего продукта, чем мистер Джек Рэндалл.

Живые карие глаза мгновенно ощупали мою талию, грудь и колени. А затем он быстро забыл обо мне. Спортивным, до противности уверенным шагом Джек Рэндалл направился к офисному зданию и в кондиционированный холл с жары внёс себя, как подарок. Как «праздник», который «к нам приходит», когда его совсем не ждёшь… Я поторопилась за будущим боссом, на ходу поправляя причёску и оглаживая юбку.

М-да… Судя по лицам турецких представителей топ-менеджмента, столпившихся на балюстраде второго этажа среди гигантских живых пальм и монстер, нагрянул он нечаянно и не вовремя.

– Абдурахман! – прогромыхал американец на весь холл басом и сверкнул улыбкой, задрав голову вверх. – Дружище! Рад встрече!

Генеральный директор компании, рафинированный, аристократичный Абдурахман Озур-Оглы, с благородной сединой на висках и тонкими презрительными губами, поприветствовал приезжего более чем сдержанно и пригласил в свой кабинет.

Легко, как теннисист, Джек Рэндалл принял подачу и взбежал по лестнице. А затем и на третий этаж, где обитали «небожители». Там была приёмная генерального, финансового директора, директора по производству и несколько переговорных – из того, что я успела заметить, бегая всё утро по офису, подписывая и переподписывая документы на компьютеры, ручки, папки и так далее.

Я вновь увидела неприветливых девиц. Что же, по крайней мере, в одном мы с моим боссом схожи – нам здесь не рады, но нас это не тревожит. По крайней мере, его. А меня? По правде говоря, очень. Я только мечтаю не обращать внимания на мнение окружающих. Что ж, кажется, теперь мне есть с кого брать пример…

Но рассуждать было некогда: первое впечатление уже испорчено. Надо срочно исправлять остальное.

Все из холла куда-то рассосались. И только вальяжный молодой человек в несвежей шведке с корпоративным слоганом, с чемоданчиком инструментов в руках появился на лестнице второго этажа.

– Люся, – шепнула я, – это, случайно, не техник Гена?

– Ага, это он.

Как хищник на ягнёнка, я кинулась на парня. Подхватила под локоть и решительно потянула за собой, пока он не успел ничего сообразить. Поддавшись моему напору, техник оказался в двести втором кабинете перед сплитом.

– Уважаемый Гена, вот, почините, пожалуйста, – с улыбкой воскликнула я и указала на оборудование.

– Э-э, а вы кто? – Он, наконец, спохватился. – У меня, вообще-то, наряд выписан на починку кофемашины в гостинице. Я туда шёл.

Я захлопнула дверь, чтобы не убежал, и сложила молитвенно руки перед грудью.

– Я Саша, новый секретарь нового менеджера. Спасите меня, пожалуйста, Гена! Это мой первый рабочий день. И очень может быть, что последний. Ведь вы же такой, как мне сказали, замечательный специалист!

Гена приосанился, и выражение лица его изменилось.

– Да? А кто сказал?

– Буквально каждый, у кого я справлялась. Говорят, что никто, кроме вас, в считаные минуты не справится со сплит-системой! А у вас золотые руки…

– Ну, давайте посмотрим, что там стряслось, – сдался Гена.

В тот момент, когда агрегат подмигнул нам зелёной лампочкой и довольно заурчал, распространяя в духоту блаженный холод, в кабинет вошёл мой новый босс.

– Что за столпотворение в моём офисе? – с напором спросил он.

Я улыбнулась так уверенно, как это только могло выйти сейчас, и произнесла:

– Была небольшая проблема. Она устранена. Ничто больше не помешает вам начать работу в комфортной обстановке.

Гена быстро ретировался при виде американца. А последний критически взглянул на меня, явно узнав:

– А ты что тут делаешь, балерина?

– Полагаю, вы Джек Рэндалл, а я ваш секретарь, Александра Лозанина. Сегодня – тоже мой первый день работы в компании.

– Ясно. Зачем здесь второй стол?

– Это мой. Сказали, что пока мы будем располагаться с вами вместе…

Мой пионерский пыл угас при виде проступающего красными пятнами негодования на лице нового босса.

– Вместе, значит?

– Да. Что-то не так?

Он не ответил, пройдясь по просторному, почти пустому кабинету, в котором, на мой взгляд, вполне можно было играть в мини-футбол и уместить десять столов, а не два. Джек Рэндалл, поджав губы, промерял шагами пространство. Остановился рядом со мной.

И только сейчас я поняла, насколько он огромен. Учитывая атлетический разворот плеч, накачанные руки, мощную шею и рельефную грудь, выпирающую из-под белой рубашки, и мой детский рост и небольшой вес, смотрелись мы рядом, как медведь и котёнок. Вопиюще не сочетаемо. По крайней мере, ощутила я себя приблизительно так. Жуть как неловко… Уж очень давили на меня его размеры. Более того, показалось, что он занял собой весь этот огромный кабинет, и мне тут места нет. Кажется, именно это читалось в его глазах. Но он пока молчал.

Стало страшно. Я запаниковала, чувствуя себя самозванкой, занявшей не по праву чужую должность. Но позволила страху расплескаться лишь на пару секунд. В другую я подумала, что мосты сожжены, я уволилась поспешно и в чём-то некрасиво, редактор обиделся, обратно не возьмёт, да я и не хочу! Потому что не имею права отступать! Мне надо платить за квартиру, за мамины лекарства, в конце концов, за еду! Потому я собралась и сказала как можно более решительно, хотя вышло несколько пискляво:

– Надеюсь, мы с вами сработаемся. Я выясню, как можно решить проблему с кабинетом. Компьютеры подключены к системе. Вот ваш пароль. Вот ключ от номера в гостинице, там всё готово. Девочки-горничные предоставят вам всё, что пожелаете. Вы можете отдохнуть с дороги. Вот ручки, бумага, папки, файлы. Хотите кофе?

– Американо. Двойной. Без сахара, – бросил он и хлопнул меня по плечу.

Я почувствовала, что врастаю в ковролин. Ну, и ладно, хоть корнями прорасту. Но не уволюсь. Уже нет никаких сил жить в нищете!

Джек Рэндалл сел за стол, опробовал кресло и так, и эдак, словно гоночную машину. Скривился при виде клавиатуры. Что ж… Я и так выдрала на складе самую классную, буквально зубами. Он постучал пальцами по клавишам и взглянул на меня недовольно.

– Где мой кофе?

И я понеслась. Сначала за кофе. Потом в отдел продаж за отчётами. Потом в маркетинг – туда, где обитал красавец Кирилл, на мгновение позволив голове закружиться. Потом в снабжение и в бухгалтерию. Каждый раз пытаясь разгадать, а затем объяснить новым коллегам, что, собственно, нужно моему боссу.

– Подождите. Нет данных. Придите чуть позже. Почему мы должны вам давать эту информацию? Кто вы такая? – слышалось в ответ.

А я улыбалась всем и вся, показывала бейджик и говорила вежливо-превежливо, но так, словно это было паролем ко всем пещерам Алладина:

– Эти данные нужны антикризисному менеджеру, чтобы улучшить состояние дел в компании. Мы работаем на общее благо. Простите, я подожду. Извините, я посижу здесь, пока не получу необходимые документы. Я вам немного понадоедаю. Буду очень благодарна…

И делала вид, что так и надо, понимая, что многим хочется сравнять меня с землёй. Но отфутболить не удалось в итоге никому. Увы, мне нужна эта работа. Возможно, я подходила на это место меньше, чем кто бы то ни было, однако босс очень чётко сказал сразу после принесённого кофе:

– Слово «нет» я не знаю. Мне нужно это. Это и это.

И я надоедала. Ждала, просила, таскала кипы распечаток, кофе и шипучую Оле-Олу на второй этаж. А босс, задрав ноги на стол, читал и пил. И курил сигареты одну за одной. Смотрел на меня каждый раз критически, когда я приносила новые документы, почти исподлобья, и, не благодаря, откладывал в сторону.

* * *

Стрелки на часах почему-то двигались всё быстрее, а мои ноги шевелились всё медленнее. Кажется, я умру от голода… Кажется, уехал корпоративный синенький автобус, развозя сотрудников по домам. А идти ночью через пустырь страшно, вчера днём, когда приходила оформляться в отдел кадров, я видела там свору собак. Джек Рэндалл встал, наконец, и бросил мне на стол пачку бумаг:

– Скопировать, подшить, перевести.

Ясно, проблема с тем, как добраться домой, решена. Мне просто незачем туда сегодня ехать…

Представителя американской мечты захотелось послать в сад. Я подняла глаза. Он пытливо на меня смотрел, словно проверял на вшивость.

– Хорошо, – дерзнула я. – Всё будет сделано. Хочу только уточнить один момент. В моём трудовом договоре прописан рабочий день до 18:00. Исходя из этого факта, я не стала отменять частные уроки английского, которые позволяют мне дополнительно зарабатывать в свободное от работы время. Скажите, если я лишусь этого заработка, он будет мне компенсирован в компании?

Джек Рэндалл впервые с любопытством посмотрел на меня:

– Почему бы и нет. Веди таблицу овертайма. И много учеников у тебя?

– Каждый день по два.

– Сколько тебе лет, Александра Лозанина?

– Двадцать три.

Он кивнул.

– Справедливо. Жизнь коротка, а время – деньги. Документы переведёшь завтра.

– Спасибо, – улыбнулась я.

Кажется, улыбка вышла вымученной. Язык уже заплетался.

Он пронаблюдал, как я собираюсь, не отходя от моего стола, словно это была сценка в театре или реалити-шоу. И хотя я не раздевалась, а, наоборот, надевала пиджак, мне стало не комфортно. По-моему, босс это понимал, но ему было плевать. Что-то было в нём опасное. Непредсказуемое и притягательное. Как в огне…

Но лучше держаться от него подальше, – подсказал инстинкт. – По мере возможности.

Я заторопилась и вылетела из кабинета. Оказавшись в пустом холле, я с тоской взглянула на синеющие сумерки. Вспомнила о пустыре и стае бродячих собак. Где бы взять палку?..

Вдруг из-за спины послышалось бархатное:

– Саша, вас подвезти?

Я обернулась и увидела вышедшего из маркетинга Кирилла с планшетом под мышкой. Главный по презентациям мягко улыбался, и у меня побежали мурашки по коже. Как же он мне нравился!

– Да, это было бы чудесно! – ответила я по-английски. Спохватилась и перевела на русский.

– Со мной можно и так и так, – рассмеялся Кирилл.

И стало легче дышать. Зачем нужна американская мечта, если есть вот такие, замечательные наши?