Читать книгу: «Зеркало Странствий. Странный мир», страница 4

Глава третья, Избранники

Первый день «Месяца белой травы», в общем в первых числах декабря тут как раз начало зимы», Я с тоской наблюдал полнолуние из окна сторожевой башни из комнаты начальника городской стражи, пока шло разбирательство кто прав, кто виноват. В башне появился папа Квентин, он как раз днем приехал за нами в школу магии, чтобы нас забрать в имение, а местные мальчишки сказали ему что видели, как нас с Эммануилом, и еще пятерых писарей, забрали стражники, и отвели в городскую башню.

Я этих придурков возненавидел в двойне. Еще один лунный месяц, улетел псу под хвост. Я едва на стену не лез от бессилия и злобы, как бы я хотел обернуться птичкой, и выпорхнуть из этих стен, и оказаться перед заветным зеркалом. Именно из-за дурости этих отпрысков писарей, рухнули все мои планы на перемещение этой ночью, а вместо этого мы с Эммануилом сидим здесь, пока Эрик Грант и папа Квентин, «лясы точит». И все это из-за этой дурацкой драки, хоть лбом о стенку бейся. Хотя меня и окружало дичайшее средневековье, но какие-то минимальные законы, тут все-таки существовали, и даже немыслимым образом соблюдались. Хотя не скажу, что обитатели этого мира, отличались особой гуманностью или милосердием. Во всяком случаи с моей точки зрения.

Я с трудом держал себя в руках. Лишь под утро в кабинете появились начальник стражи, и отец Квентин Хаттаб вместе с Эриком Грантом. Судя по легкому винному запаху исходившего от обоих, я понял, что их встреча была весьма плодотворной. А именно, пока мы с Эммануилом созерцали из окна башни заход луны, они просто сидели и пили вино.

Как я был зол словами не передать. В итоге Эрик Гранд вернулся в своё кресло и махнул нам рукой в сторону выхода. А отец Эммануила сгреб нас своими ручищами и подтолкнул вперед и не очень твердой походкой пошел следом. Спустились к семейной карете, и вернулись в имение. Но мне ловить было уже нечего, время полнолуния безнадежно прошло, и мне только и осталось, что с горечью бросить свой взгляд в сторону зеркала. А как открывать портал в другие дни

Так и осталось тайной, оставшейся на трех страницах выдранных злоумышленником из древней книги. Жаль, что заклинания «Повернуть время вспять» тут не придумали, а то, как можно было все исправить. Да, судя по всему, никто такими знаниями в этом мире уже не обладал, и это окончательно разбивало мои надежды, чтобы вернутся домой.

В общей сложности мы в имении провели только один день, чтобы помыться и отдохнуть ну и сменить пострадавшую в драке одежду.

На следующее утро нас как обычно усадили в карету и отправили школу магов, на очередную учебную неделю.

Все вернулось в свое русло. Чтенье письмо Зельеварение и практическая магия, как боевого направления, так и общеразвивающего и совершенствующего наши магические навыки.

Эммануил как прежде, обожал, хвастаться своей мощью магии земли, только как-то сверх меры, я почувствовал, да, да, именно почувствовал, что случилось что-то неладное, когда я его как обычно не встретил в коридорах школы, на перемене между уроками.

К этому времени мы практически все перезнакомились и когда я подошел к ребятам из его класса и спросил: «а где мой брат»?

Все в один голос ответили: «Он все-таки доигрался».

Где Эммануил любил колдовать, каждый из них знал. Они-то и рассказали, что видели, как он гулял по саду с какой-то знатной дамой, но видимо она была из приезжих, так как в городе эту даму никто не встречал, и так как она в этом городе никто не одевается, да еще в такую холодную погоду. Ребята, те, кто её видел, сказали, что она носила широкополую шляпу, украшенную свежими лепестками, а её длинное платье выглядело так, словно его соткали из осенних листьев и цветов. Видели, как они повернули в дальний уголок парка.

А через час садовник прибежал и сообщил, что он нашёл лежавшего без сознания Эммануила. Говорили, что он среди кустов роз лежал, и почти не дышал.

А дальше как всегда беготня и суета, Эммануила положили на носилки и отнесли в лазарет к Целительнице Руру. В лазарет по понятным причинам никого не пускали. Но было во всем этом что-то не так, старшие о чем-то молчали, а студентам, по этому случаю, ничего не объясняли.

Ту таинственную даму, что рядом с Эммануилом видали, едва ли ни всём составом искали. Но ее так и не нашли никто не видел что бы она выходила за ворота школы, а задняя калитка парка как и прежде оставалась запертой на огромный висячий замок и он был совершенно не тронут.

Даже тонюсенький слой снега, лежавший поверх него, даже не потревожен. Как и когда, вышла с территории школы, тоже никто не заметил, она просто исчезла, «как сквозь землю провалилась».

Вот тогда я и узнал, что этого хвастуна «хватил магический удар», во всяком случаи это была официальная версия преподавателей Школы магии.

На правах ближайшего родственника я первым кто прибежал к нему в лазарет, а там лежит Эммануил, мало того какой-то бледный, да еще и обессиленный. Первое что бросилось мне в глаза помимо ненормальной бледности приемного братишки еще его забинтованное плечо, Целительница Руру сказала, что «когда он падал, сильно рассёк его, но это было явно магическое воздействие высшей категории».

Его отец Квентин Хаттаб примчался буквально следом за мной, благо он был в это время во дворце Людовика Бесстрашного. А мама Лиллиан подъехала ближе к вечеру, дороги в это время года так себе, колеса вязнут, в слегка прихваченных морозцем лужах, а для санного хода еще не время.

Эммануил пролежал в лазарете три дня, и лишь после того, как его здоровью и жизни уже ничего не угрожало, его выпустили «на волю».

Еще в лазарете я пытался выяснить все подробности, но Эммануил, как упертый баран, наотрез отказывался рассказывать, что это была за дама, и как он оказался в саду. Ну, вот хоть ты тресни, он молчал как партизан на допросе.

Декан потом сообщила; «Что Эммануил, на свои занятия с магией земли, затратил чрезмерно много сил, за что и получился эффект опустошения».

За то время пока Эммануил лежал в лазарете, его история обросла новыми подробностями.

Ну, в общем, ту Даму, что в тот день с Эммануилом видели, так и не догнали, и как они же говорили, что эта знатная дама из сада не выходила.

Я думаю, что они ещё добавили от себя, что эта таинственная дама просто пропала без следа, и еще, рассказали, что там, где она ходила, даже не примяла траву. И следов на снегу не оставила не то, чтобы следы ног, а даже полога ее платья не собрало даже пушинки снега.

Видимо таких происшествий, в этой школе раньше не происходило, что даже спустя три дня, всё учителя школы магии направились в башню к главному магистру. И о чем-то долго и обстоятельно совещались.

Когда Эммануил вернулся наши школьные покои, у большинства ребят было много вопросов. Относительно той таинственной дамы. Но Эммануил вопросов этих старался избегать и никогда не отвечал прямо, каждый раз отшучивался или просто не лестно посылал всех» на зелёные луга, коз пасти».

Да что там говорить, если он даже мне ничего не рассказал. Был бы я Эдуард, а не Владислав, он, возможно, и приоткрыл бы завесу тайны визитерши, а так нет, и все тут.

Кстати, свои шрамы на плече, он тоже тщательно скрывал. И у меня сложилось впечатление, что это неспроста.

И я, решил взглянуть на его рану, тайком, мне же интересно в конце то концов.

В общем я подговорил своих ребят, что в одну из ночей, как только мой братец уснёт покрепче, мы его шрам и рассмотрим.

Сим’грей по этому случаю, после очередных выходных дней, даже стащил у своей бабушки сонный отвар, и пока мы отвлекали Эммануила разным трепом, он плеснул моему названному братцу его в компот. Он еще долго высчитывал дозировку отвара, а то Эммануил мог проспать больше трех дней, насколько убойная была эта штука.

Пока Эммануил спокойно спал я, рукав его рубахи закатал, а Деля’мур мне подсветил свечкой, и когда мы увидели отметину, он едва не выронил эту свечу.

На его плече Белые шрамы и рубцы, имели четкие линии в виде «символа магии земли». А когда я коснулся кончиком пальца его кожи, чтобы развернуть руку так чтобы этот символ увидели и остальные ребята. Рубец засветился ярко зелёным светом, источавшей магию земли, я это сразу почувствовал, высветив весь символ этой стихии. А мой палец, сильно кольнуло, словно я наткнулся на остриё иголки.

–Ух-ты, – вырвалось у меня, когда я отдернул руку, а на спокойном лице Эммануила проскользнула болезненная гримаса. Но едва я убрал палец, от его рубца лицо двойника вновь приобрело спокойное выражение. Я посмотрел на изумленные и не меньше моего, озадаченные лица моих заговорщиков.

Теперь мне стало понятно, с чего Эммануил эту отметину так тщательно скрывает. Ни у кого такой отметины не было, не у меня не у кого-либо из ребят.

«Это как печать земли», прошептал Жан Поль, рассматривая светящийся зелёный контур рубца.

Ребята хлопали глазами, «и как такое, может быть»?

Мы немного пошептались и решили никому об этом моменте не говорить, а я, расправил свёрнутый рукав и тихо прошептал:

–Кто-нибудь, или что-нибудь подобное видел?

Ребята только головами помотали, и шёпотом ответили: «нет, такого, раньше они не встречали».

–Видно боги, с милостью являлись, только мы им не попались, – шутливо произнес Сим’грей.

–Похоже, что мы теперь почти точно узнали, кого именно в саду, одноклассники вместе с Эммануилом видали.

– И кого? – шепотом переспросил я у Деля’мура.

– Скорее всего, какую-нибудь древнюю богиню земли.

– В каком смысле, – все также шепотом переспросил я у парня.

– Да их просто несколько вот и все.

Дальше все спокойно спали.

Эммануил как-то сильно изменился, и собою не хвалился, он в науку углубился, и перестал, всех доставать.

А тут на наши головы свалилась новость.

Главный магистр школы, всех собрал в трапезный зал и королевский указ всём зачитал: «В связи с усложнившейся ситуацией на северных и западных землях, для повышения знаний магии, Школа переходит на усиленное обучение боевой магии»!

– Мы что готовимся к войне? – спросил я у Деля’мура.

– Возможно, ты у Сим’грей спроси, его предки в рыцарском ордене состоят они в курсе всех войн прошлых настоящих и будущих – неуверенным тоном произнёс он.

С этим же вопросом я обратился к Сим’грею. И он на полном серьёзе говорит: «на западе есть одно буйное королевство Царя гороха….

Я невольно улыбнулся и спросил: «это случайно не то, которое с королевством грибов воевало»? вспомнив один чудной мультик из своего мира.

… Не смешно! Мой дед в той битве левую руку потерял алебардист гороховый, чётко попал ему между сочленениями доспехов. А он в этой руке держал наш родовой щит».

– Ой, прости, не знал, – извиняющимся тоном произнёс я, пытаясь отделаться от возникшей передо мной картинки, как царь горох обстреливает горошинами лесные грибы, а они, закрываясь своими шляпками, отражают эти горошины.

– Слушай, а почему это царства гороха называют, а там где твой дед воевал королевством грибов? – решил я утолить своё любопытство. – Да ты что про это всё и знают, – удивился Сим’грей.

– Ты не забывай что я из очень дальнего королевства, – ответил я, пытаясь выйти неловкого положения.

– А ну да, зеркало странствий и всё такое, – поправился Сим’грей.

«дело в том, что у царя гороха, на гербе изображён бобовый строчек, его прапрадед по бобовой ветви забрался в заколдованную крепость, и победил великана. С этого и разбогател, а потом срубил бобовый стебель, это чтобы из заколдованного замка на землю не спустился какой-нибудь злодей. Вернувшись оттуда, он и решил основать своё собственное королевство. Только до него там уже были земли лесного короля, ну у того на гербе гриб изображался это же все-таки лесное королевство как ни как.

– А ну тогда всё понятно убил великана, вынес из его замка сокровища и, разбогатев, основал своё королевство, – ответил я.

– Вот, а говоришь, что ничего не знаешь, – утвердительно произнёс Сим’грей, – у них всё семейство такое, без башенное.

– Понятно.

С трудом представляя, что там воевали обычные люди, а не ягоды или лесные растения. И в памяти всплыла ещё одна сказка, уже «про бобовое дерево». «Ну и дела, одна история получилась из другой», произнёс я, когда Сим’грей переключился на разговор с какой-то девочкой, которая тоже слышала его историю, – и подумал: «А в моем мире, это две совершенно разные сказки, не объединенные между собой одним героем, кажется, его звали Боб Короче он точно из иностранцев, уж, в чем, в чем, а в этом, точно не сомневаюсь».

Прозвенел школьный звонок, зазывая учеников на следующий урок.

После последней пары урока по «Зелье варенью» я спустился в зал Библиотеки. Поприветствовав Паскваля прямо с порога Библиотеки, попросил книгу, где описывались события появления в этом мире Черного барона. Паскваль принес рукописную книгу, под названием «Эпоха смерти».

Подержав на ладони увесистую книжицею, направился к ближайшему читальному столу, уложил ее на специальную подставку и раскрыл первую страницу.

Углубившись в чтение, я серьезно занялся изучением исторических событий, в ней также проскальзывали отрывки некоторых пророчеств той эпохи. Но из всех древних правителей, меня интересовал пока только один. Тут только полкниги, было описано про родственные связи, из серии Авраам родил Исаака, а Исаак родил…. И так далее и тому подобное, но суть я все-таки уловил, перелистав десятки, почти сотни страниц, пустого *словоблудия.

Примечание – Словоблудие – Пустые бессодержательные разговоры, праздная болтовня

Короче, где радость по заказу, где купленный восторг, лесть, словоблудие, где пресыщение, тунеядство и свинство.

«Даррелл был одним из правителей, живших в древнем мире, когда у людей и зверей был единый язык. Он случайно оказался возле огненной горы Лазурной долины, где встретил богов, сообщивших о надвигающейся опасности.

Они заранее предупредили о появлении Черного Барона в бескрайних водах мирового океана и о бедах, которые он принесет.

Боги поставили перед ним и еще троими правителями того времени главное условие, для сохранения гармонии и мира, они наделяют каждого могуществом одной из четырёх стихий.

Правители поклялись служить богам и следовать их указу, по предотвращению вторжения Неизвестного барона.

Только после присяги богам четырех разных стихий, боги наделили каждого из правителей повелевать этими стихиями.

Властелины стихий разошлись по свету, неся слово богов в древний мир. Научившись властвовать стихиями, каждый из них стал одним из самых могущественных правителей, четырех самых сильных королевств.

Трое правителей старались держать данное богам слово.

И только четвертому правителю безграничная власть над стихией огня, вскружила голову. Правитель, по имени Гарун, обретя силу огня, решил, что именно он достоин верховной власти.

Получив могущество и власть, он захотел править едино, вбив себе в голову, что он с тем же успехом может управлять и остальными стихиями. И нарушил обещание. Он развязал войну, убивая магов, других стихий уверенный в том, что он обретает их силу и знание.

Даррелл первый понял, что с властелином огня что-то не так, и предложил объединиться всем остальным повелителям стихий, чтобы остудить его пыл. И продолжать держать клятву богам. И противостоять порабощению свободных земель и освободить их от рабства Гаруна.

Но разногласия повелителей стихий сильно затянули переговоры, овладев неограниченной силой над стихиями, они не захотели прислушиваться к голосу разума, и погрязли в междоусобицах с другими королями, на какой-то момент, забыв о грозном предупреждении богов о грядущей катастрофе. Все были настолько самоуверенными в своей власти над стихиями, что появление на морском горизонте, неведомый доселе огромный плавучий город, удивил своим странным видом жителей поморских Королевств. Над ним развивалось, не известное в этих землях красное знамя, в центре которого изображался белый круг, а в нем были заключены два скрещенных древка, на конце каждого из них, торчали по два лезвия косы, направленных в разные стороны.

Подивились повелители железному городу, плывущему по морю океану и забыли о нем, занимаясь своими делами и разногласиями. До того момента пока Черный барон не вышел на берег.

Это был высокий светловолосый человек, с сильным волевым лицом он носил черную одежду, а на его груди висела брошь с изображением хищной птицы, седевшей на стальном кольце внутри которого находились все те же скрещенные косы. Именно за его излюбленный черный цвет одежды, и прослыл он как черный барон.

Говорил он необычно и странными словами. Позже когда его оружие заговорило, огнем и пламенем его герб стал внушать страх и трепет, у всех поморян, что оказались первыми свидетелями начавшейся войны. Он владел невиданным до нынешних времен оружием, его железных птиц не брали не стрела не копья, они летали со стремительностью огненного дракона и, так же как и плавучий город стреляли огнем несущий смерть и разрушения, гибли целые народы и крупные королевства, весь мир был посыпан прахом и костьми.

Гарун, увидев мощь Чёрного барона, сразу перешёл под его знамена, встав плечом к плечу с его темной армией, жалящей и убивающие всех на своем пути. Когда уничтожая другие могущественные королевства, так и не пришедших к согласию. Они захватили половину мира.

Каждый повелитель стихии считал, что он настолько могуществен, что способен противостоять черной напасти, в одиночку. Все призывы Даррелла к объединению армий, ни к чему не привили.

Гарун считал, что Черный барон, шагающий широкой поступью, по порабощённым землям, где устраивал свои порядки, усадит его на мировой трон.

Но у Черного барона были другие планы.

Когда властелины, наконец, объединили свои остатки армий в одну, было уже поздно.

После гибели последних правителей, чтобы спасти от полного уничтожения последние крупицы старого мира, некоторые могущественные Архимаги ценой своих жизней, прибегли к крайним мерам, и часть городов была скрыта волшебными чарами. Они и до сих пор скрыты от посторонних глаз, в ожидании своих законных правителей, в надежде возвращения их былого могущества и славы.

Отпраздновав свою великую победу, над прочими властелинами на утро Гаруна нашли мертвым во дворе своего нового замка. Он так и не смог обрести власть над другими стихиями он попросту не успел ими овладеть.

После таинственной смерти Гаруна единственным правителем остался Черный барон. Он опьяненный легкими победами над покоренным миром, провозгласил себя «Фюрером нового мира».

Я остановился на этой строчке и перечитал ее дважды.

После прочитанного имени, во мне шевельнулись очень неприятные чувства: «неужели Черный барон, провозгласивший себя Фюрером нового мира, каким-то немыслимым образом пробрался сюда. И не один, а с огромным кораблем, и с целой армией. И если это произошло именно так, как описывают, то не просто корабль, а один огромный немецкий авианосец. И прибыл он именно из моего мира, но, сколько, же лет прошло с тех пор, по моим меркам не так уж и много, а по меркам здешних летописцев почти вечность».

Не удивительно, что он так быстро захватил мир, в этом мире копий и стрел, огнестрельному оружию, сопоставить нечего. Мир, оказался беззащитным перед его злом.

Вот поэтому его и прозвали «Эра перелома».

Я потянулся, расправил спину даже немного прошелся, разминая ноги и руки, попросил Библиотекаря еще раз принести мне книгу о «Зеркалах странствий».

– Эту сдавать будешь? – спросил он, указав на раскрытую книгу.

– Не, сейчас дочитаю и отдам, все нужное я уже там вычитал, – ответил я, усаживаясь снова за раскрытую книгу. Глазами нашел место, где остановился и стал читать дальше.

«Стихии, оставшись без своих повелителей, разбушевались по всему миру, со всей своей разрушительной силой.

Земля, сотрясаясь, проваливалась прямо под ногами, горы извергали огонь, сжигая целые континенты. Вода проглатывала сушу как ненасытная рыба. Ветры поднимали в воздух все, что уцелело на суше или на море. Небо окрасилось в темный цвет и не пропускало солнечных лучей.

Даже Черный барон, объявивший себя императором мира, вместе со своей империей со всей своей армадой, оказался бессилен перед разгулом стихий, его империя сгинула в морской пучине, вместе с его стальными птицами, и плавучим городом, сгинув с лица земли.

В течение десяти лет, над разоренной войной и стихиями земле, воцарилось унынье и запустение.

Люди и звери, некогда бывшие друзьями, в одночасье стали врагами, поколения потомков сменялось одно за другим, многие забыли свой некогда единый язык мира. И их речь деградировала, и утратило ясность, и понимание, вплоть до примитивного визга или жестов. Небольшие сообщества, выжившие в эту эпоху, сохраняли зыбкую нить гармонии и просвещения, иные одичали, укрываясь в глухих пещерах и катакомбах, скрывшись от внешнего мира, утратили просветление и здравомыслие.

Не многим удалось восстановить былые королевства, две трети по сей день лежат в руинах как страшное напоминание о великом переломе и деяниях Черного барона. А его мертвые стальные птицы время от времени попадаются в диких землях и эти места считается проклятыми.

Закончив читать, я тяжело вздохнул: «Всё это конечно интересно, но я опять домой не попал, – словно возвращая меня в этот мир, всплыли воспоминания о родном доме. Я отодвинул книгу о великом переломе и подтянул к себе вторую, «О зеркалах странствий», которую Паскваль подложил, пока я был увлечен чтением первой книги, и сам опять куда-то исчез. «Ну, это было его излюбленным занятием», и я, при таких мыслях даже улыбнулся.

– Приветствую тебя отрок! – услышал я пожилой голос, за своей спиной.

  Я от неожиданности даже вздрогнул, и это мягко сказано.

Я подпрыгнул, сидя на стуле, когда увидел подошедшего к моему читальному столику старика, с длинной, слегка растрепанной седою бородой, в богатом дорожном плаще, в парчовом платье с золотой и серебряной вышивкой. Вот в чем, в чем, а в этих вещах, я уже разбираться. Я взглядом пошарил по его богато украшенной одежде, в поисках гербовой вышивки определявшей его принадлежность к известному роду, или его социальной принадлежности, но ничего такого я не нашел и, судя по всему, этот старик прибыл издалека. Он был подпоясан кожаным ремнем, на котором обычно в этом мире носили оружие, но у него висел рог, я такой видел у местных охотников загонщиков, только он был украшен Золотой окантовкой, но на охотника он точно не походил. В одной руке этот Старик сжимал свой посох, а второй, слегка поправил растрепанные волосы.

У меня создалось впечатление, что этот старик ехал верхом на резвом скакуне при сильном ветре, и только что с него спрыгнул на землю. При этом, несмотря на ощутимый ветерок на нём не шелохнулся ни один волосок.

   Не знаю, но почему, но мой взгляд остановился, на волшебном посохе, на который он опирался. А, на его древке, сияли руны. А потом эти руны словно растворились. А сам набалдашник посоха выглядел как огромный кристалл из куска горного хрусталя, очень приличных размеров, а внутри него бушевала нескончаемая гроза с постоянно сверкающими молниями. Но, несмотря на всю свою ярость, они не выходили за пределы его стенок.

А одежда Старика была украшена золотой и серебряной вышивкой, с красивыми рисунками и орнаментным узором с хитрым сплетением, словно в узоре были вплетены Руны или символы магии воздуха, только тщательно замаскированные. Но было в этом старике еще что-то, что-то знакомое и в то же время не уловимое.

   Он спокойненько стоял напротив меня, с изучающим взглядом учителя.

«Вы новый учитель»? Спросил я, и с недоверием посмотрел на него. Ну не похож он был на учителя, и одежда на нем богатая, учителя на уроки в такой одежде не приходят

А потом опомнился: «и где мои манеры, передо мной стоит пожилой человек, а я сижу, это конечно не трамвай и не метро, мест тут полно, но оказать почтение в этом мире я просто обязан». И вскочив на ноги едва не опрокинув стул, на которой я сидел тут же, приветственно поклонился. «Приличия надо соблюдать, пусть даже я и из другого мира», подумал я, замерев в почтительном поклоне.

– Ты смотри, как тебя тут выучили, – произнес он, явно улыбаясь в усы и бороду. Я проглотил это замечание как горькую пилюлю, ну не привык я тут каждому встречному поперечному кланяться.

– Пожалуй ты прав, я новый учитель. «И ищу своего ученика», —произнёс Старик.

А потом подумал, что он может быть из совершенно новых преподавателей старших курсов и зашёл в библиотеку за своим учеником, но его тут не оказалось, и он просто решил побеседовать со мной.

Он стоял на одном месте, но было очень странное ощущение, что воздух вокруг него каким-то образом движется. Я даже заметил, краем глаза, как со стола Паскваля, на пол улетело несколько каких-то бумажек, а раскрытая и кем-то забытая на соседнем столе книга, шелестя страницами, сама собой их перелистывала, словно в библиотечной башне настежь открыли всё окна и устроили сквозняк.

   Типичный Архимаг. Про Архимагов среди ребят болтали всякое, но вот так, лицом к лицу их никто, ни видел.

   –Если вы к Пасквалю? я могу его позвать.

– Не будем человека отвлекать – ответил старик, словно подыскивая удобный стул, чтобы присесть.

   «Слышал про тебя Владислав Белов, или как нынче Хаттаб? Я ничего не напутал»? продолжал старик, определившись с местом, усаживаясь на соседний со мной стул, не со стариковским кряхтением как я привык слышать, но с ощутимым затруднением. Видимо он привык к креслам или чему-то более удобному, чем библиотечные стулья. И что самое поразительное от него не было свойственного старым людям запаха, от него пахло свежестью и какими-то не то цветами, не то духами но едва уловимыми не резкими или душистыми.

У меня наверно «челюсть на пол упала» когда я услышал свою настоящую Фамилию.

«Ну что же личному знакомству очень рад, про твои успехи в магии воздуха тоже наслышан», все так же невозмутимо продолжал старик, отставляя свой грозовой посох чуть в сторону, и облокотив его о край читального стола, что напрочь отметало его призрачную природу, вернее природу призрака.

   –Откуда вы знаете мою настоящую фамилию? И про успехи? – потом не удержался и спросил: «Вы Архимаг?

– В некотором роде, – ответил гость и в его глазах засветились хитрые и смешливые искорки.

– Мне и самому хотелось бы верить, что у меня замечательные успехи в магии но нет, на самом деле у меня ни черта не получается, надо мной весь класс смеётся, – произнес я ибо врать старшим нельзя, меня еще бабушка учила.

Одновременно чувствуя в душе скрытую радость, что обо мне меня такого мнения.

– Я многом знаю, и как ты сюда попал и о том кто знанья тебе эти передал.

– Если Вы Архимаг, и знаете все на свете, то значит, Вы можете вернуть меня домой? И как Вас назвать и величать, если это не тайна? Если вы поможете мне вернуться, я что угодно для вас сделаю, – с надеждой в голосе спросил я. Готовый кинуться к нему в объятия, если он действительно это сделает.

– Ты и сам сможешь это сделать, и даже без меня – размеренным тоном продолжал Архимаг.

– Но как! Я уже много раз пробовал и меня переносит не туда куда надо.

– То, что ищешь, – и старик указал пальцем на раскрытую книгу, в которой каким-то немыслимым образом раскрылись именно там, где были выдраны листы о зеркалах странствий, – у тебя здесь, – и он коснулся указательным пальцем своего виска. «Вот там и ищи ответы.

– Но? – чуть не рыдая, произнес я, понимая, что надежда вернуться домой тает прямо на глазах.

   Мое имя Стрибог, и могу сказать что ты сможешь вернуться назад после того когда городской мост трижды поднимется и опустится на землю. Когда ты с державой в руке освободишь целый город от древнего заклятья, после того как небо примет тебя в свои объятия, – и старик скрестил руки вместе и помахал кистями словно крыльями.

Я даже «окаменел» когда услышал продолжение.

Меня когда-то в древности почитал и твой народ.

   И у меня по спине прошёлся неприятный холодок.

– Вы бог? – высказал я свою догадку.

 Старик кивнул.

В этот момент в библиотеку зашли ребята среднего курса, и уставились на старика.

– Какая неприятность произнёс он, оглядев вошедших ребят, которые приветственно поклонились и предпочли выйти из библиотеки, словно стесняясь за своё внезапное вмешательство в тайную беседу.

   Старик заметно улыбнулся.

– Ну, мне пора, а то засиделся, вообще я подземелья не люблю. А ты дерзай, грызи гранит познаний. И он по-дружески похлопал меня по плечу; «на магию получше налегай и главное никогда не унывай, как вспомнишь, правильный ты код, так сразу, домой и откроется проход».

– Но когда? Если сломают дом с «Зеркалом Странствий» я не смогу вернуться домой никогда!

   Я лиж смахнул слезу с глаз, буквально потратив на все это один миг, а когда оглянулся, то увидел что сидевший напротив меня старик, просто исчез, испарился, будто и не было его вовсе.

   Появился лишь Паскваль, с очередной стопкой книг. И ребята со среднего курса вновь заглянули в библиотеку и посмотрели в мою сторону. И не задавая лишних вопросов, поглядывая в мою сторону, пошли к столику Паскваля.

   Я поднялся и тоже направился нему, чтобы сдать книгу. Нов этот, же миг, я почувствовал, что мне не хватает воздуха, я не могу вздохнуть полной грудью, а саму грудь «словно сдавило стальными тисками» сердце сильно и больно кольнуло. Я схватился за грудь и почувствовал, словно где-то внутри встала какая-то перегородка, не мог не вдохнуть, не выдохнуть когда в глазах в одно мгновение все потемнело. В последнее мгновение я увидел, лица ребят со среднего курса и испуганное лицо Паскваля. Потом книжные полки поплыли куда-то вниз, а магический шар, висевший под потолком освещавший зал библиотеки, спустился вниз и погас. Меня словно выключили, что потом произошло, уже не помню.

  Очнулся я также резко, и внезапно, как и отключился.

Первое что я увидел, когда открыл глаза, это беленый свод потолка, слегка закопченный местами, вокруг меня пахнет отварами, и какими-то травами. Осознание что я лежу в лазарете, пришло чуть позже, когда ко мне подошла целительница Бетти с тазиком, в котором лежали хитро свернутые тряпочки для примочек.

   –Ну, наконец, очнулся милый, – сказала она, когда увидела, что я открыл глаза, но ещё не окончательно пришёл в себя.

Мой слегка зашторенный взгляд все ещё блуждал по помещению, ни на чем особо не застревая.

– Мы к твоим родителям отправили гонца, так что они скоро прибудут, – ив этот самый момент открылась дверь, и в дверях появился Магистр школы.

   Бетти отжала в тазике тряпочку, которой она делала мне примочки и направилась к Магистру школы, со словами.