Читать книгу: «Мишка Миронова», страница 8

– Сейчас всем будет очень плохо, – сказала Мишка. – Уйдите, пожалуйста.

– Мишка, я не могу оставить тебя одну. – Дядя Сережа виновато развел руками.

– Можете. Я вызову кого-то из друзей. Пожалуйста, уходите. – Мишка оперлась о косяк, достала из кармана телефон.

– Мишка… – Дядя Сережа стоял в нерешительности. – Я не могу оставить тебя одну.

– Уходите. – Мишка собралась. – Пожалуйста. Я буду писать. Я скажу, если мне что-то нужно, только, пожалуйста, уйдите. Мне нужно остаться одной.

– Ты еще маленькая. – Дядя Сережа отступил назад и теперь стоял за порогом.

– Я уже взрослая, – сказала Мишка. – Вы сами так не раз говорили.

– Сейчас плохое время, чтобы быть взрослой, – сказал дядя Сережа. – Сейчас тебе нужна твоя семья.

– Нет. – Мишка шагнула к двери и сказала: – Уберите руку, или я прищемлю вам пальцы.

Дядя Сережа медленно убрал руку с косяка. Мишка рывком захлопнула дверь, заперлась и медленно, пытаясь вдохнуть, сползла на пол.

Соня смотрела на извивающегося на полу Артема с любопытством. Ей редко приходилось видеть людей, принявших Двоицу, со стороны, потому что она обыкновенно ложилась рядом с ними. Процесс это был сложный, любые прикосновения или действия с телом могли отразиться в сознании кошмаром. Обычно, закинувшись, человек ложился в кровать. Артема же Вершик оставил на полу, на холодной плитке. Ему хотелось, чтобы художник запомнил этот вечер на всю оставшуюся жизнь.

Соне полагалось следить за Артемом, пока Вершик не вернется, и иногда поливать тело водой. Это должно было сделать переживания еще ярче.

Графин Соня давно поставила на стол, мучить Артема ей не хотелось. Вместо этого она пыталась понять по его движениям, что ему видится.

Дурак, надо было сбежать куда-нибудь. А вместо этого сам пришел, по первому зову. Наверное, надеялся, что ему все объяснят и окажется, что бояться нечего. Зря. Соня хорошо понимала, что обращается в первую очередь к самой себе. Артем в это мгновение ничего не слышал. Конечно, Соне было не плевать на Артема, потому что плевать на людей, даже из мира, было нельзя. К тому же вскоре ей самой предстояло жить в мире, а значит, надо было привыкать к обычным, ненастоящим, нехорошим чувствам. Вот только оставалась пара дел перед исходом в мир. Прощения у Бога Соня уже попросила. Теперь пора было попросить прощения у близких.

Телефон в кармане повибрировал, успокоился. Мишка сжалась в комок и попыталась заснуть, просто чтобы больше не думать. Из гостиной пахнуло шампанским и чем-то сладким.

Господи, успокой мысли и укроти страдание, дай передышку. Дай телу отдых, дай отдых вечной душе, дай отдых мне всей, целиком. Чтобы не болела голова, чтобы сердце перестало биться так часто и чтобы кожа перестала ходить мурашками. Выключи телефон.

Мишка задремала, закрыв лицо руками, и даже во сне чувствовала, как резко работает сердце и как на пол капают слезы. Пальцы сжимали виски, будто пытаясь вырвать глаза из черепа. Где-то совсем рядом раздался звон. Мишка сжалась сильнее, попыталась втянуть ноги, прячась от нестерпимого холода.

– Господи, прости меня, прости, прости, прости, – зашептала Мишка. Звон усилился. Завибрировал телефон. – Прости, прости, прости. – Мишка перекатилась по полу, попыталась заткнуть уши, спрятаться. Кто-то звонил в дверь снизу, с улицы. – Прости, прости… – Мишка попыталась подняться, упала, ударилась головой об пол и так и осталась лежать. – Прости… – В голове что-то разорвалось, и Мишка перестала слышать звон. Ее собственное дыхание будто растворилось. Если кто-то все еще звонил в дверь, Мишка больше этого не слышала – она снова впала в забытье.

Ее разбудила тишина. Не было дыхания. Не было стука сердца. Не было звона в ушах. Мишка поднялась с пола, подошла к двери, увидела мигающий значок возле трубки домофона.

– Кто там? – спросила Мишка. На той стороне что-то ответили. – Вас не слышно, – сказала Мишка. От злости она даже стукнула кулаком по стене. – Вас не слышно!

– Это Нина, – прошуршал домофон. – Нина Суворова, пожалуйста, пустите.

– Что? Сколько сейчас времени? – Мишка огляделась, увидела себя в зеркале, дернулась отвернуться.

– Пожалуйста, мне нужно с вами поговорить, – сказала Нина.

– Завтра, – сказала Мишка, чувствуя, что скоро снова упадет на пол.

– Нет. Прямо сейчас. – Нинин голос задрожал. – Я вам все расскажу, только пустите.

– Что расскажете? – спросила Мишка. Она все еще не понимала, с кем говорит.

– Про телефон, – сказала Нина, и Мишка вдруг поняла, что та сильно пьяна.

– Уходите, – сказала Мишка. – Я не буду с вами разговаривать.

– Пожа… – Нинин голос оборвался на середине слова. Из трубки донесся хрип, за которым последовали гудки.

Мишка бросила трубку, подошла к зеркалу, не узнала себя. Словно во сне она прошла в ванную, включила воду. Десять минут спустя она уже умылась и спускалась по лестнице, потому что ни о чем, кроме странного разговора, думать все равно не получалось. У двери с домофоном Мишка замерла, прислушиваясь. Снаружи не донеслось ни звука. Осторожно, готовясь отпрыгнуть в любой момент, Мишка нажала на кнопку в стене и открыла дверь.

На улице было темно, но подход к подъезду был освещен одиноким фонарем. На земле, сбоку, лежала какая-то черная куча. Мишка сделала осторожный шаг и увидела залитое кровью лицо Нины Суворовой. Почти сразу слева метнулась тень, но Мишка дернула на себя дверь, и что-то железное ударилось о створку, с противным звоном отскочило в темноту. Мишка рванулась вверх по лестнице, перепрыгивая ступеньки. Слезы на щеках совсем высохли, сердце выпрыгивало из груди. Мишка вкатилась в квартиру, захлопнула за собой дверь, повернула замок два раза до упора. Пора было звонить дяде Сереже.

Перед смертью Нина ничего не видела. Она все сделала правильно, как сказал Рим: если ей есть что рассказать, то нужно пойти к этой Мишке и все ей выложить.

Вот только адреса у Нины не было. И она решила ничего не говорить, а потом напилась и передумала. Подумаешь, брала телефон, ничего больше она не делала. Написала Арту, соврала, что Ивану нужен адрес Мишки, чтобы дать одному чуваку, который может пробить ее по полицейским базам данных. Арт прислал адрес. И откуда только он его знал?

Нина лежала под фонарем. Вокруг что-то шумело и переливалось. Наверное, это вершиковские ангелы приехали, чтобы забрать ее в рай. Если бы она была жива, то рассмеялась бы.

Мишка, уже давшая показания сначала прибывшему патрульному, а потом повторившая их дяде Сереже, сидела на кухне и пила молочный улун, уныло разглядывая выключенный экран телефона.

Дважды, пока она лежала на полу в прихожей, кто-то пытался до нее дозвониться. Мишка подозревала, что это была Нина, но для уверенности нужно было связаться с кем-то из ее друзей. Именно эту проблему Мишка и пыталась решить. Еще вчера она бы не задумываясь написала Арту, но он был единственным, кто знал, где живет Мишка. И убийца знал. Хотя теоретически он мог следить за Ниной и убить ее, поняв, куда она пришла. Подслушал разговор по домофону. Только почему тогда дождался Мишку, а не бросился бежать? Хотя это было ясно. Поняв, что Нина встречается с Мишкой, убийца испугался, что они уже успели поговорить, и решил убить обеих. И все же Мишке казалось, что убийца не следил за Ниной, а ждал ее у подъезда. Или как минимум знал, к чьему дому они идут. Ведь Нина не назвала ее по имени – это теперь Мишка вспомнила точно. Убийца не мог узнать, кто слушает на другом конце, и тем не менее остался ждать. Он был хорошо подготовлен – взял с собой нож, а Нине дал поговорить по домофону, хотя мог бы убить ее еще раньше. «Видимо, – решила Мишка, – хотел и меня выманить. Надеялся, что я пущу Нину внутрь». И пустила бы, если бы не смерть Екатерины Наумовны.

И все начиналось по новой, потому что Мишкин адрес знал только Арт. В него в роли убийцы Мишке верилось с трудом. Вряд ли Арт решил сказать о расследовании дяде Мише накануне убийства. Ведь теперь он обязательно будет подозреваемым – человек, который дал понять, что Мишка его раздражает. Оставалось всего два варианта: Арт сообщил кому-то Мишкин адрес или преступнику удалось за ней проследить. Второе проверить было невозможно, поэтому Мишка взялась за первое. Хотела написать Арту, но посмотрела на время – три часа ночи – и решила позвонить.

Арт не отвечал. Мишка настрочила ему сообщение в Лабиринте: «Это Мишка. Срочно приезжай ко мне. Прямо сейчас, без разговоров».

По квартире сновали полицейские – Мишка вынесла в гостиную чайник, предложила чаю. Дядя Сережа устало посмотрел на нее, спросил:

– Спать пойти не хочешь?

Мишка покачала головой.

– Тогда садись и рассказывай, что ты расследуешь. – Дядя Сережа подтолкнул к Мишке стул. Она села, поморщилась на еду, которая так и стояла на столе. На ковре темнело пятно от шампанского.

– Хорошо, – сказала Мишка. – Я все расскажу.

Она в подробностях описала все свое расследование – встречи со свидетелями, поход в «Стулья». Уже в самом конце Мишка сказала:

– Прямо сейчас я поеду к Соне и проведу у нее обыск.

– А если там Ваня или, как его, Вершик? И тебя там же и положат? – спросил дядя Сережа. – Нет, я тебя не пущу.

– Тогда едем со мной. Если там кто-то из них – тут же и допросите, а если их нет – отправитесь домой, а я проведу обыск, – сказала Мишка. Дяде Сереже, как представителю правоохранительных органов, было бы сложно проводить обыск без ордера. Мишка предположила, что Софья скорее разрешит осматривать квартиру ей, чем полицейскому.

– Мишка, я с тобой не поеду. Я хочу, чтобы ты понимала: пока никакого дела по Кате не будет. Улик никаких нет, а показания твоих наркоманов не в счет, – сказал дядя Сережа.

Мишка поняла: он оставляет ей Катино дело именно потому, что оно касается наркотиков.

– Пускать я тебя не хочу, – продолжил дядя Сережа, – но знаю, что остановить тебя нельзя. Когда приедешь к Софье, скажи ей, что находишься на постоянной связи с полицией и что я в курсе, где ты. Ты знаешь их адрес?

Глава восьмая

Вершик смотрел на мигалки и молился. Бог его, Христос, не оставил. Сразу сказал, что́ нужно делать и чего опасаться. Теперь за каждым перемещением детективки будут следить. Нужно было как можно скорее убрать из квартиры Арта.

– Алло? – Соня подняла трубку после первого звонка.

– Скоро к тебе кто-нибудь приедет, – сказал Вершик. – Дай бог, чтобы одна детективка. Возможно – полиция. Без ордера никого не пускай. Арта нужно вывести на улицу, заказать ему такси, посадить внутрь и отправить куда-нибудь в центр. Водителю скажешь, что он перебрал.

На такие случаи в квартире был свободный телефон. Заказывать такси с Сониного аппарата было бы глупо.

– Хорошо, – сказала Соня. – Я попробую его разбудить, может, проснется.

– Это было бы идеально. – Вершик еще раз посмотрел на полицейские машины. Он стоял в тени соседнего дома, и увидеть его они не могли. – С Богом.

– Кто там? – раздался голос из-за двери.

– Мишка, – сказала Мишка.

– Что случилось? – спросил тот же голос, теперь настороженно.

– Открой, пожалуйста, – сказала Мишка. – Мне нужно с тобой поговорить.

– Как ты узнала этот адрес? – спросил голос.

– От друга, – сказала Мишка.

– Кто с тобой? – спросил голос. Мишка уже его узнала, это была Оса.

Что-то зашуршало – кажется, Осе пришло в голову посмотреть в глазок.

– Я одна, – сказала Мишка. – Но полиция знает, где я.

– Что тебе нужно? – спросила Оса.

– Мне нужно с тобой поговорить. Иван и Вершик здесь? – Мишка была уверена, что если Оса причастна к убийству, то ее сообщника или сообщников в квартире уже нет. Если бы Оса сама зарезала Нину, вряд ли она стала бы подходить к двери.

– Нет, – сказала Оса. – Что случилось?

– Кто-то убил Нину, – сказала Мишка.

– Нет, – сказала Оса. – Нет…

– Мне нужно с тобой поговорить, – повторила Мишка.

– Нет!

– Открой, пожалуйста. – Мишка положила на дверь ладонь, будто пытаясь надавить на стоящую с той стороны девушку. – Это срочно.

Зашуршала цепочка, и дверь распахнулась.

Мишке открылся вид на маленькую прихожую, за которой виднелась неубранная спальня. Оса в белой ночнушке с черными рукавами переступила с ноги на ногу.

– Ты одна? – спросила Мишка. Оса кивнула.

Мишка заперла дверь на цепочку и сказала:

– Я собираюсь обыскать квартиру.

– Зачем? – спросила Оса.

– Затем, что, возможно, здесь живет убийца, – сказала Мишка. – Ты будешь ходить передо мной, понятно?

Оса сказала:

– Я не хочу обыск. Ты не имеешь права.

– У тебя нет выбора. Или я, или полиция, – сказала Мишка. – И лучше я, потому что, если где-то здесь у тебя есть наркотики, полиции с ними лучше не попадаться.

Оса дернулась.

– Хорошо, – сказала она. – Только не разбей ничего.

Мишка огляделась. Две комнаты, большая и маленькая, соединенные предбанником с входной дверью. Маленькая комната напомнила Мишке пенал – пол вокруг незастеленной кровати был завален одеждой, а на стенах красовались стилизованные под ранний социализм плакаты. Над кроватью висела маленькая икона в золотой оправе.

Большая комната, квадратная, была относительно чистой, только в углу валялась груда книг. Видимо, раньше они лежали стопками. Здесь тоже была кровать, но меньше и убранная пледом. Из мебели, кроме кровати, в комнате были узкий шкаф для одежды и стол с вращающимся стулом. В стене напротив большого окна, под которым стояла кровать, было две двери. Одна вела на кухню, а другая – в совмещенный санузел, с него Мишка и начала обыск.

Сперва она осмотрела раковину и зеркало. На полочке рядом с раковиной обнаружились четыре зубные щетки, тюбик пасты и косметичка. Косметичку Мишка вывернула наизнанку – ножницы для ногтей, пилочка, несколько пластырей, два тюбика клубничной помады. В кармашке обнаружились предметы первой необходимости: тампоны и пакетик с таблетками. Мишка поставила косметичку на место, взялась за зеркало, осторожно сняла его со стены. Ничего.

Встала на колени, заглянула за унитаз, открыла бачок, пошарила в воде. Ящик с шампунями, который стоял под раковиной, Мишка обыскала особенно тщательно. Встряхнула все бутылки, банки и тюбики, приоткрыла, понюхала.

Обыск шел медленно, потому что все время приходилось следить за Осой. Та вела себя спокойно, следовала за Мишкой по пятам. Конечно, если она заранее знала о том, что к ней заявится полиция, то легко могла успеть убрать любые улики, но Мишка и не искала улик. Она просто хотела что-нибудь понять про хозяев квартиры.

Все стены простучала так, на всякий случай. В душе отвернула насадку, включила воду. Вроде бы все было на месте. Мишка на мгновение замерла перед зеркалом, вздохнула и вышла из ванной.

– Хочешь кофе? – спросила Оса. Глаза у нее были красные – кажется, она успела поплакать, пока Мишка перебирала ванную.

– Давай, – сказала Мишка. Глаза слипались.

Они вышли в большую комнату.

– Софья, а где кто спит? – спросила Мишка.

– Обычно мы здесь спим. Маленькая спальня – это Вершика, иногда там ночуют гости, тогда мы стелим Вершику на полу, – сказала Оса. – Можно я пойду на кухню?

– Можно, – сказала Мишка. Она на секунду задержалась у дверей, проследила за Соней. Та нажала кнопку на чайнике, достала из шкафа банку кофе. Пожалуй, ее можно было оставить одну.

Мишка прошла в маленькую комнату, стала рыться в одежде. У самой стены, под грудой мятых и явно несвежих рубашек, обнаружился черный браслет. Мишке даже не пришлось доставать телефон с фотографией – она была уверена, что именно он был на руке фотографа. Гладкий, блестящий, чуть гнущийся. Браслет Мишка спрятала в карман, одежду постаралась уложить на место.

Дальнейшие поиски ничего не дали: кроме одежды, в комнате нашлись только пачка презервативов и стопка нераспечатанных журналов «Позо/ер». Мишка пролистала журналы – не потому, что интересовалась интервью с Юлией Латыниной¹⁵ и Дмитрием Быковым*, а на случай спрятанных документов, – но ничего не обнаружила.

– Кофе готов! – крикнула Оса. Мишка вернулась на кухню, села к столу. – Что-нибудь нашла? – спросила Оса.

– Пока нет, – сказала Мишка. Она внимательно следила за Осой, но та не дернулась, преспокойно поставила на стол дымящиеся чашки.

– Я включу музыку? – спросила Оса, доставая телефон.

– Прости, я об этом не подумала, – сказала Мишка. – Давай телефон мне.

Оса безразлично протянула ей мобильник.

– Просто предосторожности, – сказала Мишка. Она изобразила, будто отпивает кофе, и встала. – Не скучай.

В большой комнате Мишка сразу направилась к шкафу. Он стоял приоткрытый. Здесь тоже была свалена одежда, преимущественно женская. Под грудой футболок Мишка наткнулась на что-то металлическое. Раскидала одежду по полу, и оказалось, что на нижней полке шкафа стоит небольшой сейф.

– Софья, что это? – спросила Мишка. Из кухни показалась голова Осы.

– Это сейф, – сказала Оса. – Я там храню деньги.

– Открой, пожалуйста, – попросила Мишка.

– Не могу. – Оса вышла с кухни, подошла к шкафу. – Я не знаю код.

– А кто знает? – спросила Мишка.

– Никто, – сказала Оса. Она скрестила руки на груди, бросила: – Его Катя последней закрывала.

– А почему она не сказала тебе код? – спросила Мишка.

– Мы так договорились, – сказала Оса. – Потому что я бы все равно не запомнила, а если его где-то записать, то какой смысл?

– Там много денег? – спросила Мишка.

Оса покривилась:

– Много. Тысяч двести.

– Сколько? – Мишка посмотрела на Осу повнимательнее. – А почему ты раньше об этом не говорила?

– Думала, обойдется. Код я бы подобрала. – Оса развела руками. – Или отнесла бы в мастерскую.

– Кто знает о деньгах? – спросила Мишка.

– Я, Катя, Ваня, Вершик, – сказала Оса. – Но код знала только Катя.

– Почему я должна верить, что ты его не знаешь? – спросила Мишка.

– Не должна. – Оса махнула рукой. – Но выбора у тебя нет.

– А если я сейчас вызову полицию и они его вскроют? – спросила Мишка.

– Скажу, что Ванины или Вершика, – сказала Оса. – Да и не вызовешь ты. У них ордера нет.

– Хорошо, – отступила Мишка. – Возвращайся на кухню.

Оса хотела еще что-то сказать и даже сделала шаг к книжной куче, но передумала. Мишка проследила за ее мимолетным взглядом, подождала, пока хозяйка квартиры уйдет.

Книги в «библиотеке» на полу были подобраны совершенно случайно. Попадались и коллекционные издания, и с потрепанными бумажными обложками, явно подержанные. Мишка села на пол и стала по одной перебирать книги, страницу за страницей. Сразу же наткнулась на ящичек, стилизованный под томик Пушкина. Внутри оказалось восемь пакетиков с Двоицей.

Когда Мишка зевнула так, что комната на мгновение окрасилась радугой, ей на колени выпал сложенный листок разлинованной бумаги. Мишка с удивлением посмотрела на книгу, которую держала в руках, – сборник научно-фантастических рассказов, изданный в тысяча девятьсот девяносто первом году. Вкладки в книгах ей уже попадались – но это были или чеки, приспособленные под закладки, или истрепанные библиотечные карточки. Этот же листок был не похож на остальные – его покрывала мелкая скоропись. Мишка села ближе к окну, из которого уже очень ярко светило солнце, и принялась читать.

Милая,

Я надеюсь, что ты хорошо себя чувствуешь. Я знаю, что письма до Обители идут долго, – и радуюсь каждому твоему письму. Я очень скоро приеду, осталось чуть-чуть накопить, и я тебя заберу.

Ты пишешь, чтобы мы читали письма вместе с братом, но я боюсь, что он больше мне не доверяет, и поэтому прячу твои письма. Мне кажется, он боится, что я уеду. А я уеду обязательно, только накоплю денег. Больше здесь жить невозможно.

От нас ушла Катя – ты читала о ней в моем прошлом письме. Это очень плохо, потому что ей хотелось мне помочь. Впервые в моей жизни появился человек, кроме тебя, который желал мне добра от чистого сердца.

Мне очень жаль, что тебе пришлось сидеть в колодце. Пожалуйста, будь осторожнее. Расскажи, пожалуйста, как там Юлик и близнецы, ты давно о них не писала. Мне

Письмо обрывалось на полуслове. Мишка повернулась спиной к кухне, выхватила телефон и быстро сфотографировала листок. Сунула его обратно в книгу. Протерла глаза, встала. Нужно еще было перетряхнуть кровать и проверить пол и стены на наличие тайников.

Господи, открой мне глаза, развей туман.

Мишка опустилась на колени рядом с кроватью и стала прощупывать матрас.

Оса стояла возле раковины, мыла руки.

– Ну как? – спросила она, поворачиваясь.

– Пока ничего, – сказала Мишка. – Расскажи, пожалуйста, как и когда ушел Вершик.

– Вершик? – спросила Оса. – Его здесь сегодня не было. Ко мне заходил Ваня, но он ушел около полуночи. Мы смотрели кино. Он получил какое-то сообщение, тут же собрался и ушел, ничего не сказав.

– На чем вы смотрели кино? – спросила Мишка. Она не заметила в квартире телевизора.

– На ноуте. Он на кровати, под подушкой, – сказала Оса. Мишка кивнула, ноутбук она, конечно, нашла.

– А чей ноутбук? – спросила она.

– Мой. Могу разблокировать, но там ничего нет, – сказала Оса.

– Верю, – сказала Мишка. – Мне нужно, чтобы ты меня сейчас внимательно выслушала.

– Хорошо, – сказала Оса. Она села на стул и по-ученически наклонила голову. – Я тебя внимательно слушаю.

– Ты можешь мне ничего не объяснять, но я думаю, что ты понимаешь, что тебе угрожает опасность, – сказала Мишка. – И эта опасность исходит от кого-то из твоих близких друзей. Если бы я была на твоем месте, я бы заперлась в этой квартире и не выходила на улицу, пока преступник не будет найден. Еду можешь заказывать по интернету. Если тебе нужны деньги, я дам.

– Не нужны, – сказала Оса. – У меня есть на карте.

– Хорошо. Ты не хочешь мне говорить, что произошло, но я все равно узнаю. – Мишка принялась загибать пальцы. – Кто-то украл твой телефон. Его вернула в квартиру Нина, я почти в этом уверена. Она не стала говорить мне об этом, потому что испугалась, что я заподозрю ее в убийстве. И может быть, ее кто-то запугал. Этот же кто-то хотел послать тебе явный знак – фотография ничего для меня не значит, но она должна что-то значить для тебя, особенно теперь, когда ты протрезвела.

– Я не знаю, о чем ты, – сказала Оса. – И мне нечего тебе объяснять.

– Как скажешь, – пожала плечами Мишка. – Оставайся здесь, запрись, никого не пускай. Даже Рима.

– Не буду, – сказала Оса. – Мы с ним договаривались, что он не будет без предупреждения уезжать к Нине.

– Ты думаешь, что он уехал к Нине? – спросила Мишка.

– Это она ему написала. Я через плечо видела, – сказала Оса.

– Какие у них были отношения?

– Сложные. Иногда она его мучила, иногда он ее, – сказала Оса. Ее губы задрожали. – Но убивать ее не стоило. Не стоило.

– Все образуется, – сказала Мишка. – Я сейчас здесь осмотрюсь и уйду.

Оса промолчала.

Мишка подошла к раковине, стала по одному открывать ящики с тарелками и столовыми приборами.

– Ты думаешь, это Нина вернула мой телефон на место? – спросила Оса.

– Я не буду сейчас обсуждать свои предположения, – сказала Мишка.

– Просто, – сказала Оса, – может, Нина видела, что Ваня брал мой телефон? Он легко мог ее запугать.

Мишка промолчала. Ничего интересного на кухне найти не удалось. В прихожей Мишка вообще провела минут пять, потому что открывать и переворачивать там было особенно нечего.

– Последняя просьба, и я уйду, – сказала она, вернувшись в общую комнату. Бросила на кровать телефон Осы, сказала: – Я хочу тебя обыскать.

Оса быстро стянула с себя ночнушку и осталась в одних трусах. На груди у нее сверкнул серебряный крестик:

– Разглядывай.

Разглядывать ее Мишка не стала, отвела взгляд.

Арт выбрался из такси и шел по улице куда глаза глядят. Голова совершенно отказывалась проясняться, а руки и ноги болели, словно его всю ночь били. Если бы он мог оглядеться, то понял бы, что находится у самой «Ямы», но оглядеться Арт не мог. Глаза не слушались.

В кармане вибрировал телефон, но пальцы не справлялись его достать. Придется незнакомцу подождать. Арт повернул, будто бы по наитию ощутив, что впереди его ждут менты, и оказался в небольшом скверике. Здесь он подошел к стене и опустился на землю. От улицы его скрывал выступ дома, а значит, от мира Арт был защищен. Голова очень хотела спать, но он боялся, что снова окажется в адском колодце, поэтому боролся со сном. Достал из кармана зажигалку, поднес к руке, щелкнул. Волосы на запястье обуглились, зажигалка погасла и упала на землю.

Арт провалился в сон мгновенно и пробудился точно так же: будто моргнул. Вот только его закуток уже освещало солнце. В кармане снова вибрировал телефон.

– Что-то она знает. Наверное, про то, кто хотел бы заполучить деньги, – сказал Арт. Говорил он медленно и очень тихо, из чего Мишка сделала вывод, что всю ночь он пробухал. К телефону вот подошел только в девятом часу утра.

– Арт, – сказала Мишка, – мы с тобой не коллеги. Ты в этой истории в лучшем случае свидетель.

– В чем ты меня подозреваешь? – Арт будто и вправду обиделся.

– Пока только в глупости. Доедешь со мной до Китай-города, ответишь на пару вопросов и можешь катиться на все четыре стороны, – сказала Мишка.

– Хочу заметить, что я сотрудничаю со следствием, – сказал Арт. – Я, кстати, кажется, рядом с Китай-городом сейчас. Только вид неважный, тебе меня лучше сейчас не наблюдать.

– Перетерплю, – сказала Мишка. – Сейчас скажи, где и как Соня покупает наркотики.

– В «Стульях». У кого, я не знаю, – сказал Арт.

– Откуда ты знаешь про «Стулья»? – спросила Мишка.

– Это известная точка, а Соня там часто бывает. Сопоставил два и два, пошел купить сам, чтобы без посредников, – сказал Арт.

– И что случилось? – спросила Мишка.

– А ничего, – сказал Арт. – Я туда пришел. Побродил по залам, в комнаты заглянул, которые не заперты. Посидел за столиком. По мне вроде видно, что клиент, но никто не подошел.

– Ладно. – Мишка хотела посмотреть на Арта вживую. – Прибегай скорее, продолжишь показания. Давай к Дамбо.

Соня убирала квартиру. Утро у нее вышло нервным, потому что код от сейфа и вправду знала только Катя. Так было надо, чтобы Соня не могла воспользоваться деньгами. И чтобы у нее нельзя было на исповеди выпытать код. Вот только она не рассчитывала, что Катя умрет. В конце концов нашла выход. То есть, конечно, не сама. Попросила помощи у Христа. Тот подсказал.

Сразу после того, как детективка ушла, Соня вышла из дома и сняла в банкомате все, что оставалось на карточке. Почти тридцать тысяч рублей.

В квартире собрала для Вершика рюкзак, сложила в него одежду, ноутбук и деньги. Решила, что если она встретит Вершика с уже собранными вещами и конвертом с деньгами, то он не станет лезть в сейф, а сразу уйдет. Так и получилось. Еще он забрал свободный телефон и наказал Соне больше не выходить из дома, а ждать указаний. Соня слушала его, стоя спиной к стене, чтобы он не увидел нож, который она сжимала в руке.

Соня понимала, что брат может ее убить. Теперь ему было нечего бояться. Но Вершик договорил, прочитал молитву и ушел, хлопнув дверью. Соня осталась в квартире одна.

Мишка оглядела Арта с ног до головы: узкие белые брюки, футболка с глубоким вырезом – ничего необычного. Ну волосы взъерошены, а на футболке пятна, как будто он ночевал на улице.

– И что ты думаешь? – спросила Мишка.

– Пароль у них какой-то. Или пропуск. Надо этому хмырю у стойки показать, – сказал Арт. – Он явно не только менеджером работает.

– Это который? – спросила Мишка. – Себ?

– Ты его знаешь? – удивился Арт. – Может быть, Себ, не знаю.

– А что может служить паролем? – спросила Мишка. Ей было не очень комфортно разговаривать стоя на месте, но Арт явно еще не до конца проснулся и двигать его было опасно.

– Да что угодно. Карточка, монетка. Слово, фраза, картинка, – сказал Арт.

– Навроде татуировки у Вершика, – сказала Мишка.

– На шее которая? – спросил Арт. – Не, это слишком явное. Какой смысл в пароле, если его всем видно?

– А что это за татуировка? – спросила Мишка.

– Не знаю, – сказал Арт.

– Хорошо. Катя где жила? – спросила Мишка.

– С мамой. Я сам хотел тебе предложить – поехали к ней, – сказал Арт.

– А обычно ты такой занятой, – сказала Мишка. – Поехали.

– Я ей позвоню, договорюсь. Завтра утром сходим, – сказал Арт.

– Спасибо. – Мишка хлопнула Арта по плечу, для чего ей пришлось подняться на цыпочки. – Сработаемся.

– Ты сама сказала, что мы не коллеги, – заметил Арт. Мишка об этом помнила, просто за время разговора настроение у нее заметно улучшилось. Усталость отступила, горе растворилось в летнем воздухе. Мишка понимала, что это временно – просто следующая стадия недосыпа, эйфорический пофигизм.

– Ты сам как думаешь, кто Нину убил? – спросила Мишка. Вспомнила залитое кровью лицо, голос в трубке домофона, опустила голову и перекрестилась:

Упокой, Господи, душу рабы Твоей Нины.

– Не знаю. Ваня мог, – сказал Арт неуверенно. – За то, что она с Котей дружила.

– При чем здесь Котя? – спросила Мишка, которая совсем успела забыть про тихую Катину подругу.

– Здесь же все повязаны, – сказал Арт. – Котя дружила с Ниной. Познакомила ее с Соней, Ваней. Ваня стал встречаться с Ниной. Соня как бы была не против, Нина тоже. А Коте это все не нравилось, она все пыталась к Ване подкопаться, что он врет им обеим.

– А почему бы тогда он убил Нину, а не Котю? – спросила Мишка.

– А ты когда в последний раз Котю видела? Может, он и ее убил, – сказал Арт.

– Позвони ей, сейчас же! – сказала Мишка.

– Хорошо, хорошо. – Арт вытащил из кармана телефон.

– Алло? – Он показал Мишке большой палец. – Что? Не кричи на меня.

Мишка внимательно следила за лицом Арта. Сейчас ей было не так важно установить, жива Котя или нет, как до конца разобраться в том, можно ли доверять старому знакомому.

– Пожалуйста, успокойся. Я сейчас… – Арт посмотрел на Мишку. – Я скоро приеду, ты где?

– Что там случилось? – спросила Мишка, когда Арт наконец убрал телефон.

– Вершику ночью позвонил Ваня. Вершик убежал, оставил Котю одну и не вернулся, – сказал Арт. – У нее истерика. Ей Соня написала, что Нину убили, и теперь Котя уверена, что ее и Вершика убил Ваня.

– А у Вани были причины убивать Вершика? – спросила Мишка.

– Какие у буддиста могут быть причины? – спросил Арт. – Да мало ли что ему могло в голову прийти.

– Арт, соберись, пожалуйста, – попросила Мишка. – Мог он их обоих убить?

– Нет, – сказал Арт. – Нет.

– А Вершик? – спросила Мишка. – Вершик мог его убить?

– Наверное. – Арт хлопнул себя по щеке, широко открыл глаза. – Мишка, я умираю.

– Нет, Арт, пока не умирай, – сказала Мишка. – Подожди.

– Мне нужно спать, я с четверга дома не ночевал, – сказал Арт. – Что ты сейчас собираешься делать?

– У меня встреча. – Мишка посмотрела на телефон. – Через два часа.

– Отпусти меня, пожалуйста, – попросил Арт.

– Хорошо, только сначала позвони Ване и Вершику – может, кто-то из них подойдет, – сказала Мишка.

Пять минут спустя стало ясно, что оба не берут трубку. Мишка вздохнула: