Читать книгу: «Вселенная скорости. Книга первая», страница 5

– Так вы растите из нас солдат?

– Да, но вот ты, например, будешь отличным инженером, а мне за инженера хорошую премию выпишут. Так, ладно, хватит разговоров, тебя давно уже ищут. Ты согласен на отдельное обучение?

– Да, – немного подумав, ответил Ковер.

– Ну, вот и славно. Пригласите ко мне мистера Ритермаера, – сказал директор в телефон.

Через пару минут в кабинет вошел среднего роста молодой человек, одет он был не в форму, как другие работники интерната, а в обыкновенную домашнюю одежду, которую Ковер видел раньше на улице на прохожих. Он с удивление посмотрел на мальчика, а потом поздоровался с директором.

– Вот познакомься, – показал на мальчика директор. – Это Ковер Гранд. Одаренный мальчуган, а это мистер Ритермаер, он будет твоим учителем на ближайшее время.

– Мистер Силиван,но он ведь совсем маленький для сложной инженерии.

– Ну, несмотря на возраст, этот юнец из подручных материалов, так сказать, смог собрать устройство, которое способно взламывать непроницаемые замки. Вот, полюбуйтесь, – протянул устройство учителю.

Преподаватель внимательно изучил прибор и снова перевел взгляд на мальчика.

– Отлично, я провожу мальчика в его новую комнату. – Ритермаер показал Коверу в сторону двери, не отводя ошеломленного взгляда от прибора. Преподаватель и его новый ученик скрылись в коридоре. За дверями нарастал всеобщий гул голосов и топот ног. Исчезновение мальчика уже стало событием.

– Все, пора вставать, еда сама себя не съест. Да и многовато ты спать начал последнее время.

– Ничего, следующие пятнадцать дней особо не поспишь.

Лимес достал из шкафчика сверху пару питательных батончиков и бутылку воды. Времени до отлета пятьдесят минут.

– Итак, ты сделала все необходимые расчеты?

– Да, но я не уверена, что все пойдет по плану.

– Как обычно. Главное, необходимо долететь до станции Квантум-4 и забрать груз, а там дальше разберемся.

– Согласна.

Лимес закончил свой прием пищи и встал с кресла, вышел в грузовой отсек и размялся. Последний раз проверил все необходимое, что может пригодиться. Вернулся в кресло пилота, до вылета десять минут. Перепроверил системы ручного управления, пересмотрел навигационные показатели, готово, да: все готово для полета. Время пришло.

– Начинаю набор скорости, подготовка к входу в воронку Фера.

Истребитель начал разгон, привычный отсчет времени, капа, контакты, синее марево. Тахионные поля представляли собой очень интересный способ путешествия, однако, стоит рассказать про системы защиты в подобных путешествиях. Первыми системами защиты от космического воздействия начали пользоваться еще на суборбитальных станциях. Инертные газы, при сильной ионизации, выстраиваются вдоль направляющей ионизации, создавая так называемый щит. Направляющая ионизации или кристаллическая генераторная установка щита создает путь формирования ионной дорожки, которая, в свою очередь, превращается в цельное полотно. По полотну растекается плазма – высоко ионизированное вещество. Чем сильнее ионизация, тем меньше объектов или энергии способно перейти сквозь щит. Со временем силы, создаваемой подобным щитом, было уже не достаточно. Щиты делали многосекционными, чтобы снизить нагрузку на генераторы. Для увеличения задерживающей силы, со временем появились протоплазменные щиты. Направляющие ионизации начали устанавливать в несколько рядов и направлять полотна ионизации в перекрещивание. Со временем и генераторы стали мощнее и кристаллы более энергоэффективные, а вот само наложение плоскостей плазменных потоков увеличивало останавливающую силу щита по экспоненте. Ну, и верхом инженерной мысли стал кинетический щит. Который стал настоящим спасением в долгих боях. По поверхности совокупной плоскости плазменного щита создается общее поверхностное натяжение, и, если по поверхности щита пустить еще один слой, но только из электронов, то колебания мембраны всего щита заставляет плоскость покрытия электронами производить, точнее, преобразовывать, колоссальное количество энергии из самой же кинетической энергии удара о щит. Таким образом, мы можем возвращать до семидесяти процентов мощности, затраченной на удержание самого удара. Вот такие чудеса инженерной мысли родились в космосе.

Лимес приближался к точке выхода из воронки Фера, его довольно сильно волновал вопрос, почему так мало информации о системе Лира. Хотя, если там находится станция по добыче светлой материи, то строиться в этом секторе опаснее, чем ставить заправочную станцию на вершине действующего вулкана. Любой добытый груз надо вывозить, а караваны со светлой материей постоянно атакуют. Никто просто не согласится лететь в столь опасный сектор. Да и как показала практика, в звездных системах голубой гигант почти нет полезных ресурсов. Так что логично отсутствие информации в сети по поводу системы Лира. Но Лимес был не первый день в космосе, и чутье подсказывало ему быть крайне осторожным.

– Выход из воронки Фера через две минуты, выйдем почти на векторе перехода на сверхсветовую.

– Отлично, что бы ни происходило, следуй плану.

– Слушаюсь, мой капитан.

Синее марево обозначило выход истребителя из воронки Фера, только вот никто не заметил появления корабля. На окраине системы Лира шел тяжелый бой. Два тяжелых крейсера федерации вели бой с тремя средними крейсерами корпорации Ближний космос. Судя по обломкам и следам на кораблях, бой шел не первый час. Лимес оказался чуть ниже линии огня между двумя крейсерами. Это позволило ему остаться незамеченным. Но преимущество быстро могло исчезнуть, даже сильнее, чем корпорации, федерация лично ненавидела Лимеса. У всех капитанов есть прямой приказ стрелять на поражение в случае встречи с ним. Однако, надо признаться, и сам Лимес никогда не упускал возможности насолить федерации. Сегодня, пожалуй – единственный случай, когда наш герой решил не вмешиваться в дела флота федерации и дальше продолжить свой путь. Набрав необходимую скорость, истребитель вышел из поля боевых действий и перешел на сверхсветовую скорость.

– Вот это заваруха. Начинаю переход на ручное управление.

– Согласен, тебе не кажется странным, что бой они ведут именно в этой системе?

– Самое интересное, что информации о хозяине станции Квантум-4 нет. Такое ощущение, что это независимая колония. Ты примешь ручное управление, или тебе поболтать захотелось?

– Начинаю переход на ручное управление, подготавливаю компенсацию температуры и гравитационных сил. Ты уверена, что вообще никакой информации нет?

– Да, перевожу вторичные системы на автоматизированный цикл. Станция Квантум-4 просто есть, кто ее выводил на орбиту или выкупал неизвестно. Не отвлекайся. Снижаю потребление мощности, перехожу в спящий режим.

– Ладненько, разбужу, как закончим.

Лимес начал вручную корректировать постоянно меняющиеся показатели, которые обычно высвечиваются на экранах бортового компьютера. Вот почему на больших кораблях работает множество инженеров, постоянного внимания требуют скачки напряжения, неравномерность протоплазменного потока, регулировка мощности кинетического щита. И это только внутренние проблемы. Корректировка курса, плоскости хода, магнитные и гравитацинные резонансы, всем этим обычно занимается целая команда специалистов. Лимес справлялся один. Он был отличным пилотом, прошедшим множество боев и испытаний в галактике. Его опыт позволял ему совершать подобные полеты без инженера, штурмана и капитана, который синхронизирует действия всех членов экипажа.

– Вот мы и приехали, – по привычке обозначая все вслух, говорил пилот. – Выходим со сверхсветовой скорости.

Корона звезды типа голубой гигант переливалась всеми оттенками синего, дуги солнечного ветра выглядели так, словно небо завернули в трубочку и протянули, как радугу через звезду. Плавно и неудержимо они формировались на краю солнца, и, вздымаясь над поверхностью, выстреливали радиацией и теплом во внутренний космос системы. Великолепие этого зрелища равносильно лишь опасности этого явления. В галактике нет никаких технологий, способных выдержать прямой проход через дугу солнечного ветра.

Звездные орбитальные станции строились для добычи светлой материи из подобных звезд. Просто голубые гиганты имеют меньшую плотность и более стабильную гравитационную постоянную. Станция, как и любой другой искусственный спутник, двигалась вдоль вращения звезды и держала постоянную высоту, на несколько километров от возможного формирования солнечной дуги. Материю вытягивали с помощью магнитной воронки, в момент разрыва дуги и выхода солнечного ветра. В месяц подобная станция может получать до ста литров светлой материи. Объем в 253 литра нелегальной партии надо копить не один год, поэтому такие дела проворачивают редко, точнее это был первый и единственный известный раз.

Лимес вывел истребитель на низкой орбите, рискуя попасть под формирование дуги, но, учитывая площадь поверхности звезды и количество формирующихся явлений, вероятность попадания в дугу равен один к семи тысячам. Наш герой верил в удачу, и она его не подвела. Корабль по инерции шел вдоль поверхности солнца, не встречая особых сложностей, станция уже начала появляться на горизонте, до зоны обнаружения системой безопасности три минуты. Лимес заметил, что идет не к левому борту, а к ее корме. Международная система обозначения гласила: синий – нос, красный – корма, желтый – правый борт, зеленый – левый борт. Кому в голову могло прийти так обозначать края станций, к сожалению, в истории не сохранилось. Однако все продолжают так наносить метки, потому что так принято.

Истребитель начал поворот по минимальному радиусу к левому борту. Уйдя из радиуса обнаружения кормовой системой безопасности, Лимес начал сближение со станцией. Местное время 15:11. Пилот увидел открытые ворота и начал снижать скорость для посадки, пройдя плазменную мембрану, истребитель выпустил посадочные упоры. Послышался легкий толчок по низу корабля, пилот отключил тягу и загасил посадочные двигатели. Гидравлика смягчила посадку, Лимес отстегнул ремни и направился в грузовой отсек. Лимес посмотрел на часы, было 15:19.

Когда характерный для плазменной мембраны звук стих, пилот потянул рычаг ручного открытия грузового отсека. У входа в истребитель стояли два человека в рабочих комбинезонах. Один был постарше с наглым и самоуверенным взглядом, явно главный. Второй был молодым человеком с легка растрепанным видом, похоже, помощник. Старший медленно зашел на борт корабля.

– Сорок шесть контейнеров по пять с половиной литров, система гравитационного стабилизирования второго класса, применять антигравитационные захваты запрещено, вскрывать общий контейнер запрещено, бить, пилить, заливать водой.

– Запрещено, – перебил старшего Лимес.

– Правильно. Как будем грузить?

– Лебедкой.

Лимес открыл панель в стене напротив входа в грузовой отсек, там были два универсальных спецкрепления и два барабана с лебедками для каждого крепления. Переведя в нейтральное положение оба тяговых барабана, пилот начал растягивать молекулярно усиленный трос. Вытянув тросы за грузовой отсек истребителя, Лимес увидел удерживающий контейнер с контейнерами со светлым веществом. Контейнер был два на полтора метра и метр двадцать высотой. Внутри лежали в четыре стопки по двенадцать, без двух штук, контейнеры с заветным грузом. Стенки удерживающего контейнера были в виде сетки толщиной в несколько миллиметров, это были кристаллические генераторы плазменного поля. По углам стояли сверху и снизу стояли миниатюрные ускорители частиц.

Контейнер был подключен через уникальный порт к системе подзарядки батарей. Старший отключил питание и на лицевой части контейнера загорелся круглый индикатор, поделенный на тридцать частей. После отключения системы заряда универсальный порт сложился вовнутрь одной из стоек, что находились на ребрах параллелепипеда. Теперь порт можно вытащить только с помощью специального магнитного ключа. Пятнадцать суток начались, каждые пятнадцать часов будет выключаться одно деление индикатора.

– Пятнадцать суток. Успей или бабах, – взмахнув руками, сказал старший.

– Вот через пятнадцать дней и узнаем, насколько я хорош.

Лимес подошел к контейнеру и закрепил универсальные спецкрепления к контейнеру. Вся конструкция стояла на платформе, двигающейся на сферических колесах. Пилот вернулся в корабль и начал намотку лебедок, барабаны начали синхронно наматывать троса, контейнер медленно приближался к истребителю.

15:40. Контейнер достиг края грузового отсека, Старший поставил подвижные платформы на тормоза. Основной контейнер начал со скрипом перемещаться в грузовой отсек истребителя. Старший посмотрел на Лимеса с видом: «И кому я рассказывал?». Пилот лишь исполнил гримасу полного безразличия, продолжая затягивать контейнер в свой корабль. 15:50. Старший с недовольным видом посмотрел на часы. Лимес, проделав тоже движение, ускорил лебедку раза в три и мигом закончил погрузку.

– Если тебе жизнь дорога, то покинь сначала базу, а там хоть кувалдой стучи.

– Да, как скажешь, – Лимес, усмехнувшись, достал кувалду из отсека с лебедкой и несколько раз подкинул в воздух, провернув по кругу, пока не уронил.

Старший прям вздрогнул.

– Не бойся, шучу, – улыбаясь, успокоил его Лимес. – Я знаю, как обращаться с подобным грузом. Думаешь, меня просто так наняли?

– Моя работа не думать, моя задача отправить тебя в путь с грузом.

– Все, бывайте, ребята, надеюсь, мы больше никогда не увидимся.

Лимес забрался в кресло пилота, часы показывали 16:03. Пилот начал предполетную подготовку с диагностики взлетных систем. Стабилизация давления, пропуск зажигания пусковых двигателей, нагнетание искусственной гравитации. Подача напряжения на плазменный щит: нос, дно, правый борт, левый борт, верхняя часть, корма. Нагнетание до стабильного уровня. 16:12. Запуск протоплазменного покрытия, формирование цельного полотна, стабилизация, усиление системы охлаждения. Запуск кинетического покрытия, стабилизация потока электронов. На экране высветился индикатор, указывающий на появление энергетического поля сверху корабля – мембрана активирована. Пора взлетать.

Лимес запустил стартовые двигатели, гидравлика показала нулевую нагрузку. Посадочные упоры ушли в истребитель и начался подъем. Мембрана осталась внизу корабля, и пилот начал разгон вдоль поверхности солнца типа голубой гигант. Звезда проводила контрабандиста дугой солнечного ветра, Лимес проскочил под ней и, закончив разгон, ушел на сверхсветовой скорости, согласно плану, к краю звездной системы.

– Проснись и пой, – запуская систему, говорил себе под нос Лимес.

– Запуск логической системы, диагностика, полное подключение. Привет, мой капитан, как все прошло?

– На самом деле – слишком идеально, станция в отличном состоянии, а такое нечасто увидишь. Кто-то инвестировал огромную кучу денег в этот проект. Я начинаю подозревать, что этот груз не совсем нелегальный.

– Это как?

– На старой станции украсть несколько миллилитров с партии довольно просто и набрать такую партию можно за пару лет. А эта станция оборудована идеально, украсть такую партию просто нереально. Груз легальный, а значит, куплен или изначально принадлежит корпорации, у которой нет возможности перевезти такую большую партию за раз. Вот только зачем весь этот цирк с воротами, ремонтами?

– Может дела внутри корпорации, так, чтобы начальство не узнало. Имитация кражи.

– Или все не так просто, как нам может показаться.

– Готовимся к выходу со сверхсветовой скорости, начинаем расчет вектора входа в подпространство. Если расписания маршрутов не менялись, то у нас будет перерыв между скачками в сорок минут, иначе не попадем в расстояние между военными крейсерами.

– Хорошо, надеюсь, заварушка в секторе закончилась победой корпоративного флота. Иначе федерация просто начнет стрелять по нам без разбора, а вот так закончить нашу поездку в самом начале я не планировал.

– Да, иначе двухдневная работа по разработке плана пойдет коту под хвост.

– Я смотрю, новая логическая система многому тебя научила.

– Да, мне и самой очень нравится. Тим и Мир реально здорово работают.

– Так какой резонанс?

– Семь по шкале Фритенхаузера.

– Похоже, поездка будет веселой.

– А, то!

Истребитель вышел со сверхсветовой скорости в ста сорока километрах от места сражения, которое в самом разгаре застал Лимес. Сканеры показывали присутствие пяти кораблей, три дрейфовали без питания. Плотные магнитные поля не давали определить точные размеры объектов, поэтому оставалось лишь гадать: «Кто победил в сражении?».

– Как думаешь, кто победил? – решил скоротать время разговором бортовой компьютер.

– Хозяева платформы.

– Почему?

– Ну, все корабли еще на орбите.

– Согласна. А если они достаточно сильно повреждены, так, что не могут выйти на сверхсветовую скорость?

– Тогда им еще долго торчать на краю системы. Это нейтральная территория, корпорации потратят не меньше месяца на согласование спасательной операции, а федерация и того больше.

– Печально.

– Почему? Провизии и воздуха на крейсерах с расчетом на несколько лет свободного дрейфа, да и команда отлично обучена.

– Понятно, ты не мог бы произвести необходимые расчеты, мне немного лень.

– Так… а ты вообще сможешь выполнять приказы?

– Да, мой капитан, но логистическая система не дает мне сконцентрироваться на столь сложных расчетах.

– Выводи доступную информацию на экран, посмотрим, что ты там посчитать не можешь.

Лимес начал выполнять расчеты, Ему и раньше приходилось делать подобные вещи, но, после появления продвинутого помощника, старался делать их как можно меньше. Когда твой корабль имеет вычислительную мощность, равную трем тысячам человек, вообще можно не думать. Однако, подобная мощность математической системы, приводит к отсутствию способности помогать в принятии решений. Логистический процессор перенаправляет вычислительную мощность на поток логического перекрещивания вычислений. Компьютер может сам принимать решения и производить расчеты, исходя из их надобности, и в нужном порядке применять все в правильное время. Но вот в чем загвоздка, это очень сложный кристаллический прибор, который сильно реагирует на разницу магнитных полей между процессором и окружающим пространством. Фритенхаузер создал шкалу, по которой можно определить, насколько сильно магнитное поле логистического процессора начинает колебаться и создавать множественные случайные вычислительные пересечения. Обычно работе бортового компьютера оценка до трех единиц не мешает работать, четыре и пять уже выбивают расчеты дальних перелетов,а с шести до восьми компьютеру доверяют лишь исполнение команд. С девяти пользование бортовым компьютером запрещено.

– Нам пора начинать разгон.

– Я все подготовлю, только внеси свои расчеты.

Лимес направил расчеты перехода в подпространство, истребитель начал разгон. Когда корабль исчез в основном пространстве и начал свое скоростное путешествие в подпространстве, пилот внес расчетный курс. Радар дальнего действия показывал, что Лимесу удалось попасть на равноудаленное расстояние между патрульными кораблями. Удача снова улыбнулась нашему контрабандисту. Но, рано было расслабляться, Лимесу придется уйти с пути этих кораблей и выдать себя при приближении к системе Паланус. Остается надеяться, что корпорация не станет покидать подпространство из-за мелкого старого военного истребителя, который решил полететь в давно заброшенную систему.

Путь занял пять часов, которые Лимес провел за расчетами по использованию синхронного ускорителя связанных частиц Кольвина Зубинмаера. Проблема заключалась не только в устаревших формулах и довольно замудреных алгоритмах, но и в том, что в разных источниках существовали разные формулы, хоть и с небольшими различиями. Приходилось разбирать сложные формулы до простейших математических примеров и искать неточности в использовании самих постулатов космической математики. Но наш герой не падал духом и упорно зарывался в законы искривления пространства, магнитных полей открытого космоса, гравитационных сил и других известных данных об окружающем космосе. Конечно, можно подумать, что одному человеку не по силам запомнить и держать все это в голове, и вы окажетесь совершенно правы. Главное,– не знать все формулы, главное, знать какие законы нужно применить и учесть, а вот формулы и их расшифровки всегда есть в базе данных компьютера. Даже то маленькое устройство, которое напоминает кусок тонкого стекла, и которое Лимес всегда носил с собой, хранит в себе полную базу данных касательно полетов в космосе – от карты до галактики, до среднего количества электронов в кинетическом покрытии протоплазменного щита.

7.

Грузовой корабль Константинополь продолжал свой нехитрый полет по просторам открытого космоса. Вокруг была лишь тьма с мелькающими вдалеке звездами. Полная тишина для человеческого уха, пугала не только молодых путешественников, но и опытных космических волков. Одни не могли долго привыкнуть к тому, что за бортом просто не может существовать каких либо звуков. Других пугало, что невозможно услышать приближения опасности. А неприятных встреч в галактике было не мало. От комет, что не имеют стабильной траектории, до всем известных пиратов. Но и новички и бывалые спят спокойно, пока многоцелевая система обнаружения работает на полной мощности.

МСО разрабатывала корпорация Центр вселенной, которая занималась в основном разработкой и внедрением технологий для безопасного путешествия по известной галактике. Корпорация держала нейтралитет обе войны и была одной из первых, основанных после начала колонизации центрального спирального рукава. МСО почти не изменилось, выросло лишь количество слоев сканирования. Система испускает определенные виды синхронизированных между собой волн. Несколько лучей различного спектра, магнитные и тахионные волны. Система также улавливает различные гравитационные отклонения, которые создаются при выходе со сверхсветовой скорости, искажения пространственного зеркала, создаваемые при выходе из гиперпространства. Когда корабль выходит из подпространства, то создается провал сил, который тоже фиксируется МСО.

К счастью, пилот корабля уже второй день наблюдал полное спокойствие на панели МСО. Капитан продолжал рассказывать, как он служил на Буцефале. На мостик пришла Ольга.

– Всем доброе утро, – поздоровалась девушка.

– Доброе утро, доченька, – ласково, по-отечески, ответил капитан.

– Доброе, – буркнул под нос пилот.

Ольга раздала завтраки и присела на место штурмана.

– Пап, а что произошло с Саймоном после его службы на Буцефале? – неожиданно для всех начала разговор Ольга.

– Ого, тебе стал интересен Лимес?

– Просто интересно, я столько о нем слышала, как он хорошо служил, как много совершил отважных поступков во время войны, а в итоге вдруг стал контрабандистом.

– Когда вражеским огнем снесло мостик, то погибли все руководящие офицеры. Говоря образно, корабль стал просто неподвижной мишенью, плюс Буцефал попал в гравитационное притяжение ближайшей планеты. Именно поэтому противник не стал больше тратить на нас снаряды. Саймон оказался в коридоре перед входом на мостик прямо перед взрывом. Он оценил ситуацию за несколько секунд, с трудом добрался до первого известного офицера, а тот начал разводить панику. Я толком не знаю, что конкретно произошло, но Саймону пришлось вырубить его; после чего он объявил, что берет управления крейсером на себя, замкнул связь и направился в старый блок инженерного контроля. Крейсер раньше был исследовательским кораблем, а в них часто использовали дублирующий пульт управления в глубине корабля. Так вот Саймон скоординировал все истребители, нейтрализовал корабль противника, вытянул Буцефала из гравитационной ловушки и спас весь экипаж. А вот командование расценило это как бунт на корабле. Его судили, но за заслуги просто разжаловали и отпустили в свободное плавание.

– Но это нечестно! – возмутилась девушка, привстав на своем месте.

– Честно или нет – это уже совсем другая история. Важно, что Саймона тогда многие поддержали, скинулись, кто чем мог, и он улетел на первом же корабле. Через несколько лет начало всплывать имя Лимес. А еще через полгода я увидел пиратскую запись встречи с кораблем федерации, и я сразу узнал Саймона Гротона. Печально, что так вышло, но я жив только благодаря его наглости и самоуверенности.

– Жаль, что так с ним обошлись, однако я слышал, что он не раз помогал сиротам, попавшим под перекрестный огонь различных столкновений, – решил взять слово пилот, –к тому же, на перевале рассказывали, что он часто помогает кораблям, попавшим в беду.

– Может быть, он и нам сможет помочь? – С надеждой в голосе произнесла девушка, и, немного помолчав, произнесла, – ну, мне пора идти к Михаилу.

– Передавай ему привет, – отозвался капитан.

– Думаю, лучше не стоит, – с улыбкой ответила Ольга.

Девушка встала с места штурмана, оставив его завтрак на краю пульта. Она подошла к отцу и поцеловала его в лоб. Выходя с мостика, Ольга повернула в сторону машинного отделения, погрузившись в свои мысли. А подумать было над чем. Хотя Лимес был для нее очередным выскочкой, колесившим по галактике, особо не задумываясь о последствиях, но теперь, когда его представили, как героя, даже ей было не по себе от того, что его просто выставили со службы после спасения корабля. Да, он нарушил протокол, но все равно как-то нечестно.

– Фин, ты пришел, – поприветствовал вошедшего парня Джек. – Твой корабль готов и задание уже есть.

– Отлично, – с улыбкой ответил Фин, – я готов к работе.

– Ну и здорово. На парковке стоит грузовой корабль, он там один такой. На границе системы в секторе девять стоит транспортный корабль. Тебе надо принять груз и доставить сюда. Все ясно?

– Да, но вот только, наверное, нужен позывной или еще что-нибудь там?

– Тебя будут ждать, этот корабль и раньше уже летал.

– А что стало с прошлым пилотом?

– Это уже неважно. Вперед, тебе повезло, справишься за три полета, а платят восемь тысяч.

– Прекрасная новость, тогда я пошел.

Фин вышел на парковку, и перед его взором предстала старенькая, но довольно ухоженная грузовая шлюпка. Такие использовали на старых крейсерах и торговых суднах для перевозки грузов, но обычно их строили из учета орбитальных полетов. Первое, что привлекло внимание пилота – это дополнительная система щитов. На корабле был установлен дополнительный генератор и система сверхсветовой скорости. Корабль был переоборудован со знанием дела. Фин провел предстартовую диагностику, запустил взлетные двигатели, поднял щиты и начал взлет по траектории, заданной планетарной системой координации полетов. Когда шлюпка оказалась на дальней орбите, пилот набрал сообщение в компьютере и начал разгон для перехода на сверхсветовую скорость в сторону сектора девять.

Оставшийся день Фин перевозил грузы на планету и каждый раз при выходе на орбиту отправлял сообщение. Когда весь обьем грузов был перевезен, пилот вернул корабль на место и проследовал в бар через главный вход. Джек уже ждал его у стойки бара.

– А вот и наш пилот. Как твой первый день?

– Отлично, правда, пауки под конец сдохли, пришлось последние ящики руками разгружать.

– Так, новых пауков я тебе выдам завтра, их давно пора менять, не проблема. А так, ты следи за кораблем, все, что необходимо, говори – все достанем.

– А что по оплате?

– Да, точно.

Джек протянул руку, а Фин достал свой компьютер и, активировав его, включил платежную систему. Джек напечатал число своей рукой и приложил большой палец. Деньги капнули на счет. Фин убрал компьютер обратно в карман. Современная система хранения электронных денег довольно простая. Все деньги имеют маркер Дологана, это значит, что каждая единица валюты маркируется отпечатком пальца нового владельца. Если компьютер находится на расстоянии двух метров от терминала, то надо лишь приложить палец к платежному терминалу или набрать своей рукой сумму в чужом компьютере и деньги переходят, а маркер меняется. Просто и сердито.

– Приятно с вами работать. Бармен! Виски.

Джек похлопал парня по плечу и пошел в сторону VIP зоны. Дойдя до знакомого нам уже столика, встал рядом с диванчиком, за которым сидел Тим и Мир.

– Присаживайся, – увидев гостя, сказал Тим, – как там наш новый пилот? Рассказывай.

– Неплохо, – садясь за столик, ответил Джек. – Только вот строчит сообщения при каждом взлете. Мы фиксировали сигнал, но сами сообщения нам не удалось перехватить.

– Хорошо, наблюдай за ним, поручай работу регулярно. Нам пока необходим курьер. Как начнет совать нос не в свое дело, тогда и поговорим с ним. Нас давно не пытались прикрыть. Мне самому стало интересно.

Утро в интернате для Корвина изменилось навсегда, вместо утомительных пробежек и занятий утренней разминкой. Он и еще несколько детей постарше, завтракали и сразу начинали занятия. Изучали инженерное дело, только теперь более углубленно. Вот прям все, от гайки и кристаллической пробки, до квантовых преобразователей и ускорителя тахионов. Обед и снова занятия. Только три раза в неделю приходил тренер, и ребята занимались рукопашным боем перед ужином. Мистер Ритенмаер, который курировал молодых гениев, заставлял Корвина работать наравне со всеми, несмотря на то, что другие ребята учились и занимались на несколько лет дольше и многие из них были гораздо старше.

Самому Гринду очень нравились перемены в его жизни. Впервые в жизни он мог выкладываться полностью и не чувствовать себя одиноким в своем развитии. Корвин с радостью учил весь материал и параллельно учился управлять своим телом. На какое-то время он даже забыл, что он попал сюда после своей неудачной попытки сбежать из приюта. Корвин попал в детский дом, едва ему исполнилось пять полных лет (7,7 земных лет), а уже в десять (15,4 земных) лет, Гринд защитил дипломную работу по двигателям для космических кораблей и попросился работать на один из крейсеров.

Директор интерната мистер Силиван отказал мальчику в возможности покинуть интернат, по причине того, что обучение до конца не закончено, а инцидент с побегом вызывает сомнения в том, что Корвин вернется в приют добровольно. И только сейчас юноша понял, что все это время даже не думал о побеге . Однако, директор согласился отпускать ученика в качестве исключения для практики на грузовую шлюпку, которая перевозила грузы с орбиты. Летать на ней не разрешалось, но вот перебирать вместе с механиками можно было все свободное время.

Идиллия закончилась, когда на орбите появился военный крейсер корпорации. Это был корабль, способный проходить в нижних слоях атмосферы, минимальная высота две тысячи метров. Огромный, черный с белыми вставками на уровнях с орудиями и знакомыми нам цветными обозначениями сторон корабля, он величественно завис над интернатом, создавая атмосферу загадочности и тревоги.