Читать книгу: «Цикл Насилия», страница 2

Глава 2

Зря, наверное, нагнал такой пафос. Некоторые критики говорили, что в сюжетах и так слишком много гиперболизации. И вновь читатель может возразить, что я повторяюсь, но имей в виду: мы в книге, прикинь? Неожиданно, да? Поэтому не переживай в никакие флешбэки, я не буду тебя погружать. Всё можно описать в двух словах: наш создатель – просто 'пубертатная язва', создавший целую антиутопическую вселенную, чтобы прикормить своих 'тараканов' в башке. Но самая главная мысль: человеку бессмертие будет в тягость. Как же я получил некоторую значимость в этом мире? Обычная жеребьёвка, никакой личной заслуги. Просто повезло…

– Но в чём заключалась твоя работа?

–Понимаешь, каждому творцу нужен человек, имеющий возможность воплотить все его идеи в жизнь. Именно я создавал из плоти и крови божеств и людей. Каждую мерзкую тварь и локацию, которую он придумывал, я воплощал в сознаниях читателей. Понимаешь, я – есть само воплощение идеи. Но ты не поймёшь, – огорчённо прошептал альфред.

– Какого чёрта? То есть, ты причастен ко всем этим злодеяниям, но почему сейчас ты обычный смертный?

– Так требует сюжет. После концовки первой книги я лишь выжидал своего часа. Большую часть сил я потерял в связи со смертью создателя, но знай: всё это было продумано. Никакого неизвестного героя, освободившего мир от гнёта богов, нет. Есть просто случайный человек, выполнивший свой сценарий. Но мы уже уходим в рассуждения. Кстати, проверь свои извилины, не подводит ли тебя память?

Щелчок

– И мои слова растворяются в небытие, – Слова Альфреда опьяняли…

– Спасибо за протез. Ну и не удивительно, что именно культ расплодил эти межпространственные разломы. Наш мир уже сотни лет в бесконечном насилии. Жили же как люди, а тут богам скучно стало.

– Даже нечего возразить.

На лице Альфреда промелькнула лёгкая ухмылка. Что бы это могло значить?

– Ладно, мы здесь не для того, чтобы языком молоть. У меня есть для тебя небольшое дело.

Альфред кинул к моим ногам форму фанатика "Культа Плоти".

– Не хочу, чтобы ты почувствовал себя шестёркой, но сам понимаешь, что не могу там появиться. Я часто представляю корпорацию 'Dark Light'. Да, эта компания не поддерживает нынешний строй системы, но насилие лоб в лоб ни к чему не приведёт. Политика – дело тонкое.

– Да, я понял, я должен рассорить чёртовых нацистов с сатанистами. Я не дурак. Что, надеешься выйти сухим из воды? Творишь насилие чужими руками?

Альфред резко вытащил пистолет P2000 с длинным глушителем из кобуры, направил прямо мне в лицо. Судя по траектории, пуля попала бы чуть ниже левого века, оставив на моём трупе фиолетовый фингал, заплывающий кровью.

– Если не хочешь дружить, так и скажи, но у нас одни цели и мечты. Хочешь – не хочешь, мы будем сотрудничать, но всегда есть третий, более жестокий вариант.

– Да пошёл ты, ублюдок!

Несмотря на моё явное отвращение к Альфреду, я всё равно надел форму и шаркающими шагами отправился к выходу.

– С голыми руками на дело пойдёшь или гугл-карты скачаешь, чтобы точку назначения найти? Ммм…?

Он протянул мне пистолет Mauser C96, а в другой руке сжимал свёрток карт.

Я выхватил необходимые мне вещи у него из рук и ворчливо произнёс:

– Да, базуки не было?! В военную базу лезть с пистолетиком, конечно, разумно, хотя что я понимаю в этих делах…

Дальше последовал лишь звук захлопывающейся двери.

По прибытии на точку назначения я стоял в слепой зоне около двухметрового забора, состоящего из грубых бетонных блоков. Сторожевые вышки освещали тёплым светом ночную тьму. Кругом стояла охрана и мигали камеры видеонаблюдения. Единственный товарищ, на которого я мог положиться, – это темнота. К счастью, моя ряса прекрасно скрывала меня в ночи. Пока я изучал систему безопасности, я заметил, как к главному входу приближается фургон.

"Снова сработал стимулятор."

– Что, какого чёрта?! Опять?!

Я уже забыл о существовании этого адского устройства.

И всё произошло вновь: колющая боль в запястье, неконтролируемый гнев и смерть самой концепции жалости и совести. Я снова стал лишь наблюдателем за происходящим. Устремившись к кабине водителя фургона, я произвёл очередь выстрелов из пистолета по лобовому стеклу.

Мне было абсолютно плевать на систему безопасности, охрану, вооружённых до зубов нацистов. Единственное, что я видел – инструмент для убийств в руке и десятки целей.

Захватив камень с дороги, я выкинул труп с водительского кресла и сел за руль. Моментально "баранка" стала будто продолжением моих пятипалых конечностей. Я медленно положил булыжник на педаль газа, мотор взревел, а из-под колёс поднялись столбы пыли. Дальше лишь беспрестанное безумие: протаранив главные ворота, я с разгона влетел в казармы. Как гром среди ясного неба завизжала сирена в перемешку с криками агонии. По стёклам и двери просвистели пулемётные очереди, что только добавило злобы к моим деяниям. С огромного разгона я таранил ангар за ангаром, сбивая одного лицедея за другим. Я получал от творящегося хаоса истинное удовольствие. Где-то плеснула кровь, где-то прозвучал взрыв, а где-то мёртвая тишина, будто таблетка от всех болезней, снимала головную боль. Из-за чрезмерной веры, что ситуация находится в моих руках, я не заметил, как из угла выехал танк, в который я на полной скорости врезался. Толчок и сильнейший удар перевернули фургон, заблокировав мне выход. Очередная пулемётная очередь ранила меня в обе ноги. Когда надежда на спасение была почти утеряна, я увидел проход в кузов, оставленный от столкновения: грубый металл буквально разорвало, что дало мне шанс спастись. Когда мои глаза привыкли к темноте, о чудо!

Экспериментальные экзокостюмы. Я слышал, много подопытных погибло при их разработке, экзоскелет перегружал организм человека, требуя от него нечеловеческой выносливости. Но у меня не было выбора. И поверьте, если вы думаете, что видели жестокость, то вы ошибаетесь. Вот она – настоящая животное насилие, всё, на что только способно человеческое сознание: расчленение, вспарывание животов, распятие, четвертование, смерть от удушья, захоронение заживо, смерть от ожогов, кровопотери и от многочисленных переломов, разрывы глоток и вскрытие черепов – всё это ожидало ублюдков, продавших душу Фюреру. Мои руки были способны даже разорвать металл танков и других экзокостюмов. 'Рви и кромсай' – словно слова из бессмертной “Doom” проносились в голове.

Часами продолжалось это безобразие, но вскоре действие 'стимулятора' закончилось. Я снова ослаб и усмотрел деяния своей тёмной стороны. Но, как бы то ни было, я помнил, зачем я здесь. Поэтому, вымазав руки в крови, я подписал пару танков и разрушенных ангаров от лица Культа "Плоти" и добавил парочку эпично-пафосных угроз. Моя миссия окончена. Пора возвращаться домой, подумал я, и психопатичной лёгкостью покинул место кровавого правосудия…

По возвращении в особняк я увидел, как Альфред потягивает вино, сидя за столом и смотря новости.

– Пока я рисковал своей задницей, ты всё это время прохлаждался?! Зато как же ты мне на уши присел: 'мы ровня', 'не хочу, чтобы ты чувствовал себя шестёркой' или как ты там сказал! – мой крик пронзил тишину помещения.

– Какого чёрта ты превратился в животное? Я заключал сотрудничество с неглупым человеком, который осмысленно достиг свободы и мечтает даровать её всему миру. А, кстати, позволь заметить: ты обрёл свободу благодаря мне. Если бы не я, ты бы валялся дохлым в той самой пустыне, и тебя бы доедали те летучие твари.

Я хладнокровно навёл пистолет на Альфреда. Но в считанные секунды хладнокровие переросло в жгучую ярость. Руки затряслись от злобы, и я невольно выстрелил в плечо Альфреду.

–Твою мать, ты совсем конченный?!

Он резко схватил ствол со стола. Но к этому моменту я уже сидел в гараже, разбил стекло, сел в его машину и ковырялся в проводах зажигания. Как сверкнула искра, я сразу ударил по газам и выехал с территории его особняка, выбив главные ворота.

– Всё-таки правду говорят: человек, хотя бы день проживший 'живым мясом', вряд ли станет прежним. Ладно, нужно позвонить Тоду, чтобы присмотрел за ним, пока не стало поздно.

Время 13:30.

– Ну и зачем я тебе понадобился?

– Тут надо присмотреть за одним фриком, бывшим участником проекта 'Забвение'. Не переживай, я заплачу.

– Ладно, мне плевать, кто он, зачем он. Просто скажи, где он будет или хотя бы как выглядит.

– Могу сказать одно: он сейчас где-то катается на моём новеньком красном Dodge Challenger. И я не хочу, чтобы он въехал в собственность корпорации, на которую я работаю.

–Как обычно, грохнуть какой-нибудь пукалкой с глушителем или для этой миссии подойдёт старая добрая базука?

– Да, разбежался! Если хотя бы волосок упадёт с моей машинки, я…

– Ой, да ладно! Я просто шучу. Я всегда чисто работаю.

Прозвучали прерывистые гудки сброшенной трубки.

Время 15:07.

Уже несколько часов я колесил под лучами палящего солнца. Из-за внезапного приступа ярости я совсем позабыл о тяжёлом экзоскелете, от которого уже сводило мышцы и ныли кости. Некоторое самосознание настигло меня в ту же секунду: холодный пот выступил на лбу, и неприподъёмный ужас накрыл меня, словно цунами. Что, я за чудовище? Как я мог так сорваться и даже ранить в плечо, буквально ни за что? Я уже без 'стимулятора' прибегал к неоправданному насилию.

Только я уже хотел остановиться, ударив по тормозам, как мне на глаза попалось огромное здание, принадлежащее "Культу Плоти". Прозвучал щелчок – это означало лишь одно: сработал стимулятор. Но вместо насилия меня накрыли воспоминания о той жизни, которую уже не вернуть и ничем не восполнить.

– Звоню поинтересоваться, как продвигается слежка.

– Пока ничего серьёзного. Я думаю, ты зря поднял тревогу. Ну, вспылил парень, украл твою тачку, покатается, остынет и вернётся.

– Что он сейчас делает?

– Видно, пришёл в себя, остановился посреди дороги, правда, напротив одного из главных зданий Культа.

– Около какого именно?

–Центра информационной просвещённости. Там восседают ответственные за переговоры и СМИ.

–И без тебя знаю, кто там работает.

На заднем фоне послышался отрывок из выпуска новостей: "Четвёртый рейх официально объявил войну Культу Плоти, обвиняя их в нападении на Северо-западную базу оборонительных сил. На данный момент со стороны нацистской партии были выпущены несколько ракет по боевым лагерям быстрого реагирования, принадлежащим Культу. С вами был канал 'First News', и мы продолжаем следить за накаляющейся обстановкой."

–Чувак, ты сам слышал. Паренёк прекрасно справился со своей работой, дай ему выпустить пар.

– Ага, повидал я таких работников.

– Подожди, он резко сорвался с места и, стремительно набирая скорость, направился прямо в информационный центр.

–Какое между ними расстояние?!

–Всего пару сотен метров!

–Возвращайся, не хватало, чтобы тебя заметили на очередной резне. Считай, задание выполнено, поезжай отдохни, деньги я отправил, как и договаривались.

–Хозяин, барин, ладно, благодарю за очередную работёнку. Ты знаешь, как меня найти…

Перед глазами мелькали кадры спокойной жизни: стабильная работа в крупной корпорации, довольно приличный доход. Любимая дочь и жена-красавица, и всё это в двадцать четыре года. Не жизнь, а мечта! Да, бывали неурядицы и неудачные дни, но я был счастлив. Пока не случился роковой день, когда боги невзлюбили нас. В миг моя дочь испарилась просто по щелчку, так как не подходила под новые правила мира. Боги затеяли безбожную игру, которая вскоре отобрала у меня и жену. Это было ещё в первые дни наступившего апокалипсиса: просто случайный торчок кинул в окно нашего дома кирпич со встроенной в него бомбой и мгновением разрушил гостиную с прихожей, попутно разорвав на куски любовь всей моей жизни. Но я не отчаялся: новый мир, пусть и жесток, даровал перерождение. Я убил годы на поиски возлюбленной, да, я был ужасным человеком, я буквально шёл по головам, не обращая внимания на судьбы таких же жертв, как и я, пока…

Пока вселенная не преподнесла мне новое испытание в виде проекта "Забвения". И это проект обобрал меня до нитки. Я же был человеком, пусть и жестоким, но всё же способным к состраданию. Я умел творить, создавать, любить… У меня была мечта создать объект искусства, записавший бы меня в историю. Но творчество погибло вместе с человечностью, я даже забыл своё настоящее имя, заменив его на жалкое прозвище. Я больше не человек, я нечто более простое. 'Стимулятор' достиг своего пика: зрачки расширились уже до такой степени, что уже не было видно белой склеры глаза. Воспоминания постепенно отступали, но уже навсегда, погружаясь в бездну забытья. И исчезли вовсе при ударе капота машины о стеклянные входные двери небоскрёба. Охрана беспомощно стреляла по капотам и стёклам, но мне было всё нипочём. Протаранив несколько стен, машина заглохла, тогда на сцену вышло бесчеловечное УльтраНасилие, которое даже я не могу описать.

Когда военный защитный отряд специального назначения ворвался в здание и направил на меня пушки, перед ними было лишь недобитое, бешеное животное, жаждущее крови, способное только рычать, выделяя пену из-за рта. Его жажду утолили лишь десятки пуль, выпущенных из стволов разного калибра.