Читать книгу: «Наполовину. Книга 3. Странник», страница 3

– В самом деле, Миэ, тебе должно быть интересно побывать в Великой островной Империи, полюбоваться красотой наших пейзажей, познакомиться с нашей жизнью изнутри, – подхватила тему Аика. – Насколько я понимаю, ты свободно изъясняешься на островном языке. Вероятно, у тебя вызовет интерес общение со сверстниками в нашей стране. Коан может стать твоим гидом.

– Благодарю за приглашение, Ваше Императорское Величество! – поклонилась Императрице Миэ. – Разумеется, Великая островная Империя, как минимум, вызывает во мне любопытство. Природа, культура, особенности быта местных жителей… Порой мне кажется, что о вашей маленькой пагоде мне известно всё до мельчайших деталей, но хотелось бы увидеть её своими глазами… Однако если Вы думаете, что я ограничиваю себя в общении, то ошибаетесь. На храмовой территории у Святого озера всегда есть с кем побеседовать – учителя и ученики школы Белого Волка, служители Храма, прихожане, паломники…

– Да-да, конечно… – пожала плечами Аика. – Но красивой и умной, молодой девушке негоже ограничивать свой кругозор прекрасным, но крайне ограниченным пространством. В конце концов, каждая женщина мечтает о встрече с особенным мужчиной – будущим отцом своих детей.

– В моей жизни уже есть чудесный мужчина, – неожиданно заявила Миэ. – И пусть я лишена возможности общаться с ним столь же непосредственно, как с вами сейчас, но дороже его никого нет, и не будет. Он и мама – главные собеседники, советчики, друзья… А дети… Я не готова даже думать о собственных детях и не знаю, задумаюсь ли о них когда-нибудь.

– Уважаемая Миэ! – прервал молчание Коан. – Никто не может и не должен принуждать Вас к определённому образу жизни и кругу общения. Но могу ли я украсть некоторую часть Вашего времени для доверительного разговора?

– Не стану возражать, – улыбнулась девушка, – если тема нашей беседы окажется столь же красива, как подаренный Вами цветок.

– Мне бы хотелось говорить об искусстве, а значит, о человеческом восприятии мира, о мировоззрении, – не задумываясь, произнёс молодой мужчина.

Присутствующие в гостиной особы женского пола посмотрели на Принца с одобрением, в том числе и Миэ… Совсем другой разговор случился у Грома, пленного майора армии Агабундо с Алсу, бывшей помощницей Леди Софии, а ныне сотрудницей секретариата Императрицы. Сын Эрики выполнил своё обещание. Наследник престола Андрей доставил пленника в Роял Стронгхолд и уговорил сорокачетырёхлетнюю женщину, прекрасно сохранившую эффектную внешность, поговорить с ним в императорской темнице.

Удивлению Алсу не было предела. Давно прижившаяся в столице Империи Белого Волка, нисколько не сетовавшая на судьбу, выдернувшую её из гарема Короля Фарха, женщина не вспоминала о давнем поклоннике. Да, он несколько раз попадался ей на глаза в Агабундо. И что с того?.. История его пленения нисколько не улучшила мнения Алсу о Громе. Вероятно, только память о доброте Софии, благополучно изменившую жизнь рабыни, отданной Фархом Белому Волку в качестве компенсации за дерзость, не позволила ей сразу решительно оттолкнуть пленника. Не потеряв покровительства императорской власти, но приобретя свободу и безбедную жизнь, Алсу не нуждалась в участии малознакомого мужчины из далёкого прошлого. И пусть её личная жизнь не сложилась по большому счёту, Гром никак в неё не вписывался. В конце концов, видного и ещё не старого майора ждал судебный процесс, что нисколько не улучшало его положения в глазах успешной женщины. Пронесённую через года, отчаянную мужскую любовь можно было расценивать, как фантомную боль или выдумку. Алсу не стала рубить с плеча, пообещала следить за судебным процессом и время от времени навещать арестанта. Обрадованный уже тем, что увидел свою возлюбленную через два десятка лет после расставания, Гром был готов целовать ей руки.

К счастью, суд не стал квалифицировать действия майора, как покушение на жизнь наследника императорского престола. Приговор оказался не слишком суровым. Однако по итогам судебного процесса Алсу попросила личной аудиенции у Императрицы и получила её.

– Я не оспариваю приговор суда, Ваше Императорское Величество! – заговорила она. – Но тюремное заключение для Грома – это путь в никуда. Пока у него сохраняются умственные способности и энергия, можно использовать их в мирных целях. В противном случае он состарится, не принеся никакой пользы Империи. Майор признал свою вину, осознал свои ошибки и готов искупить их делом. Почему не воспользоваться его желанием действовать во благо мирных людей?

– В твоих словах есть рациональное зерно, Алсу! – улыбнулась Эрика. – Но ты удивляешь меня, дорогая. За последние пятнадцать лет твоего внимания добивалась пара десятков мужчин, не менее. Ни с одним из них тебе не захотелось сойтись всерьёз и надолго. И вдруг, появляется офицер с твоей родины, справедливо осуждённый императорским судом. Не верится, что ты влюбилась в Грома. Что тобой движет? Ностальгия по родине? Ты могла вернуться туда сразу после того, как я даровала тебе свободу десять лет тому назад. Жалость? Но Гром заслуживает понимания, даже уважения за отвагу, упорство и верность даме сердца, но никак не жалости. Чувство справедливости?

– Да, – кивнула Алсу, – я считаю, что он заслуживает шанс на то, чтобы изменить свою жизнь к лучшему. Не избежать наказания, а принять и отработать его в полной мере. Белый Волк учил, что не совершавший катастрофических проступков человек имеет право исправить положение, если он ещё человек.

– Ах, вот на кого ты ровняешься! – улыбка Императрицы стала шире и ярче. – Кроме того, Император учил тому, что всякий человек может помочь согрешившему собрату, разделив ответственность за его проступок. Я заменю Грому тюремное заключение на исправительные работы, если ты согласишься отвечать за весь процесс его наказания и исправления.

– Каким образом?! – обмерла Алсу.

– Ты разработаешь план исправительных работ на пять лет и подашь его мне на утверждение. Ты будешь следить за тем, чтобы Гром не отлынивал от работы, а наоборот, служил примером трудолюбия, разумного подхода к порученному делу, инициативности. Ты обеспечишь его всем необходимым, включая ежедневный отдых в темнице. При благоприятном развитии событий, через год мы смягчим условия содержания осуждённого. Ну, как? Ты в деле?

События в жизни выходцев из соседних государств развивались стремительно. Коану удалось заинтересовать Миэ во время первой же встречи тет-а-тет. Она нисколько не походила на свидание. Принц рассказывал о родных островах, о визитах Белого Волка в островную Империю, о родителях, о себе. Девушка слушала и задавала вопросы. Особенно она заинтересовалась рассказом о знакомстве покойного Властителя Империи Белого Волка с Аикой и Тараси. Но наибольшее впечатление на Миэ произвели карандашные наброски Коана, сделанные в процессе повествования. По сути, он иллюстрировал свои рассказы. Дочь Кимико увидела пейзажи с видом на приземистый императорский дворец, залив и пагоду, портреты старого Императора Ваки, его сына Тараси в тридцатилетнем возрасте, ещё совсем молодой Императрицы Аики и, наконец, Белого Волка.

– Как тебе это удаётся? – удивлялась Миэ. – Ты хорошо помнишь, как выглядел Белый Волк?!

– Я видел его в годовалом возрасте, – пожал плечами Коан. – Можешь не верить, но что-то отложилось в моём детском подсознании. Конечно, отец и мать много рассказывали мне об Императоре Ричарде позднее. Но стоило мне впервые нарисовать его портрет, родители удивились схожести изображения на рисунке и оригинала. После этого мама показала мне свои портреты Белого Волка…

– Когда-то Аика была влюблена в Волка, и её муж Тараси знал об этом? – внезапно спросила девушка.

– Вы очень догадливы! – вздохнул Принц. – Мама любит папу и старается скрывать пронесённые через года чувства к Белому Волку, но портреты не оставляют сомнений. Её переполняли нежные чувства к нему.

– Коан, а Вы можете нарисовать мой портрет – быстрый, несовершенный, эмоциональный? – поинтересовалась Миэ.

Принц не был готов к подобному повороту событий, его рука подрагивала, но он внутренне собрался… Через полчаса пришла пора заволноваться девушке. Рассматривая завершённый карандашный рисунок, она попеременно хмурилась, улыбалась, прикусывала губу… Они встречались ещё дважды, а затем Коан с Аикой и Миэ с Кимико отправились к Святому озеру. Там Принц написал маслом изумительный портрет мамы своей возлюбленной, сразив Кимико наповал. На картине она выглядела в точности такой, какой хотела бы предстать перед… Белым Волком. Миэ уже не удивлялась, она радовалась жизнеутверждающему, согревающему душу таланту своего нового друга. Девушка не расспрашивала маму о её реакции на ухаживания Коана, зато секретничала с Деборой.

Известная своим острым взглядом и непредвзятыми суждениями, Дэбби неторопливо беседовала с Миэ, чтобы высказаться в итоге. «Внешне Коан – замечательный будущий Император, всенародный любимец. Хватит ли ему характера, чтобы руководить островным государством, регулярно воюющим с Королевством Агабундо, покажет время. Талант художника? Император-живописец – любопытный и многообещающий феномен… Не сравнивай Коана с Белым Волком, моя милая! Наш Волк – необычный человек и неправильный Император. Такие люди появляются раз в тысячелетие, если вообще появляются… Однажды он написал ноктюрн и назвал его „Дебора“. Музыка по сей день звучит в моих ушах. Иногда я играю его ноктюрн втайне от всех и… плачу… Жаль, что Белый Волк не успел написать музыку для каждой из своих учениц и, конечно, для своих детей. Но, быть может, Коан напишет живописный гимн чудесной Миэ? Не торопись произносить слова, о которых пожалеешь позднее. Не отказывайся от возможности войти в открытые для тебя двери. Завтра на них может повиснуть замок… Не позволяй душе лениться и доверься сердцу».

В самом начале весны Кимико с дочерью отправились в поездку на острова. Мысли Миэ крутились вокруг реплик Императрицы Эрики, произнесённых в состоявшемся накануне разговоре. «Заинтересована ли я в том, чтобы на трон соседнего государства взошёл мой человек? – она начала говорить сухим государственным языком, а продолжала всё мягче и душевнее. – Империя Белого Волка не испытывает острой нужды в родственных отношениях с островами, наша дружба с ними крепка взаимным доверием. Но от всего сердца я желаю тебе обрести личное счастье, свой путь – индивидуальный, предназначенный для тебя одной… Дочери Кимико хорошо известно, что в столице островной Империи есть небольшая пагода, которую очень любил её отец. Открой двери Храма и поймёшь, что тебя там ждут».

– Тётя Эрика! – по-родственному обратилась к Императрице Миэ. – В народе слагают легенды, но на самом деле, немногие верят в то, что Белый Волк – родной отец детей Святого озера.

– Не суди людей строго, – улыбнулась она. – Только собственными словами и поступками ты согреешь сердца поверивших в тебя людей, а сквернословы устыдятся того, что произнесли, не подумав.

Майор Гром долго не мог поверить в то, что Властительница Империи Белого Волка смягчила его приговор и, что самое главное, сильно изменившаяся, но по-прежнему прекрасная, любимая им женщина Алсу заинтересовалась судьбой осуждённого. Он начал работать на строительстве здания для нужд императорской Академии наук, проявляя недюжинное трудолюбие и заинтересованность в результате, завоевал авторитет инициативного и надёжного работника. Полгода спустя Гром стал заниматься возведением небольшого дома дамы своего сердца в живописном районе столицы, параллельно с основной работой. Когда тщательно спроектированный дом был готов к заселению, Алсу пересилила туда Грома по праву надзирающего за ним лица и по согласованию с Императрицей. Майор не мог поверить своему счастью. Помогая по хозяйству своей «надзирательнице», он задумался о том, что ещё два десятилетия тому назад мог пробраться в Империю Белого Волка с исключительно мирными целями, разыскать Алсу, добиться её расположения в качестве свободного мужчины. Впрочем, и сейчас Гром сосредоточился на том, чтобы доказать свою состоятельность и приносить ощутимую пользу женщине, любовь к которой не скрывал. Она, в свою очередь, вела себя с ним ровно и дружелюбно, словно подчёркивая, что сознательно взяла на себя ответственность за осуждённого мужчину перед самой Императрицей. Не слыша от неё упрёков и претензий, Гром понимал: срок наказания неизбежно закончится и, быть может, Алсу разглядит в нём надёжного друга и не только друга.

Неожиданный поворот случился и в судьбе таинственного существа по имени Наоми. Прибыв в Роял Стронгхолд со своей Госпожой Эммой, она испытывала понятное волнение, но не ждала никаких откровений от визита в столицу Империи Белого Волка. Лишённая прошлого, жизнь казалась ей ясной, прямой линией служения мудрой, доброй, прекрасной Эмме. Но во дворце Наоми представили Императрице, и эта встреча произвела эмоциональный взрыв в сознании девушки. Словно заранее предполагая подобную реакцию, Эмма загадочно улыбалась и успокаивала свою подопечную, оставшись наедине с ней после визита к Эрике.

– Не держи в себе эмоции, выскажись о своих желаниях и сомнениях, – заговорила Наставница, поглаживая изящную руку Наоми.

– Вы – моя Госпожа, самая лучшая Госпожа, которую можно себе представить! Служить Вам – счастье! – порывисто воскликнула девушка. – Отчего же при взгляде на Её Императорское Величество меня начинает трясти, слабеет тело, подгибаются ноги? Кажется, при встрече я не смогла толково и внятно ответить ни на один вопрос Императрицы…

– Ничего страшного не происходит, девочка, – ласково улыбнулась Эмма. – Подобное может случиться с каждым человеком… Ты влюбилась с первого взгляда.

– Боже, она – самое прекрасное, совершенное существо на свете! – не сдержала эмоций Наоми. – Как жаль, что подобно дворцовой прислуге, я не могу видеть её каждый день, хотя бы издалека…

– Постой, детка! – сжала её руку Наставница. – Успокаивать тебя сейчас бесполезно. Поэтому мы выпьем немного бренди, и ты пойдёшь спать. А завтра… Императрица позовёт тебя сама.

После ста грамм крепкого алкоголя девушка уснула быстро и крепко, но наутро она не находила себе места. Наоми свято верила Эмме и с нетерпением ждала, когда же сбудется предсказание её доброй Госпожи. Дожидаться пришлось целый день, но Наставница словно в воду глядела. Перед ужином Крисалида – помощница Её Императорского Величества передала Наоми распоряжение: явиться в покои Императрицы в десять часов вечера. Если у девушки и присутствовал аппетит, то он мигом улетучился. Её затрясло, но Эмма строго приказала ей привести себя в порядок, а затем велела надеть обтягивающие брюки тонкой кожи и длинную, полупрозрачную блузку белого цвета на голое тело…

Наоми хватило выдержки, чтобы войти в личные покои Властительницы Империи Белого Волка с прямой спиной, но ноги девушки вскоре задрожали, и предложенное ей кресло оказалось, как нельзя кстати. Императрица показалась девушке краше прежнего, если такое было возможно. Короткое чёрное платье подчёркивало стройность её ног, изящество фигуры, а вызывающий, умело наложенный макияж оттенял чудесно сохранившуюся молодость лица.

– Скажи-ка мне, детка, – заговорила Эрика, возбуждённое состояние которой не скрылось бы от внимательного наблюдателя, – ты хочешь остаться здесь в качестве… моей личной горничной, помощницы… Не важно, я сама придумаю любую, но обязательно красивую, подходящую тебе роль!

– О, да, Ваше Императорское Величество! – срывающимся голосом ответила трепещущая Наоми.

– Мы не на приёме, детка! – властная интонация голоса Императрицы никак не вязалась с ослепительно игривым выражением лица с горящими синими глазами. – В дворцовых покоях, наедине ты будешь звать меня Эрикой…

Голова «подарочной девушки» закружилась, и она не нашла ничего лучшего, чем кинуться к ногам Властительницы и, целуя их, воскликнуть: «Я сделаю всё, чтобы оставаться рядом с Вами!.. Я схожу с ума, глядя на… тебя, Эрика!» Самообладанию Императрицы можно было позавидовать, но и она едва сдерживала свои отнюдь не целомудренные порывы…

Через пару дней, незадолго до отъезда из столицы Эмма вызвала Наоми на разговор. Новая приближённая Властительницы Империи Белого Волка светилась от счастья. Наставница настроила её на серьёзный лад.

– Насколько мне известно, ты можешь похвастаться не только эффектной внешностью, но и высоким интеллектом, – заговорила она. – Не забывай пользоваться им. Для того, чтобы надолго удержаться рядом с Эрикой, стать для неё действительно близким человеком, одних страстных объятий мало.

– Да, моя Госпожа! Я понимаю, – закивала Наоми.

– Всё ещё твоя Госпожа? Это мило… – заулыбалась Эмма. – Задумайся и ответь мне на вопрос, который может показаться странным. У тебя нет никаких ассоциаций с именем Жозефина?..

– Нет, – после долгого размышления отрицательно покачала головой фаворитка Императрицы. – Я впервые слышу это имя.

– Допустим, что так оно и есть, – кивнула Наставница. – Быть может, тебе знакомо имя Ада?..

– Странно, – произнесла Наоми после снова затянувшейся паузы. – Кажется, когда-то в моей дырявой памяти хранилось это необычное имя… Расскажите мне об этой женщине, пожалуйста.

– Да, кажется, твоё подсознание включилось, девочка… – Эмма сомневалась в пользе своего повествования, но решила, что и навредить её рассказ не сможет.

Стараясь избегать имён и названий, Наставница неторопливо, с художественными подробностями рассказала о некоей Аде из иного мира. Наоми слушала с интересом, а вскоре и вовсе затаила дыхание.

– Ты рассказала обо мне, Эмма? – сократив расстояние интимным «ты», тихо проговорила она через несколько секунд после того, как повествование закончилось.

– Я поведала о женщине по имени «Ада», ничуть не похожей на тебя внешне, – таинственно улыбнулась Наставница. – Правдивость рассказа могу гарантировать, а его связь с девушкой, зовущейся «Наоми», и какие-то выводы мы оставим за тобой. Если не память, так душа подскажет…

Сближение с Наоми сказалось и на Эрике. На время Императрица отпустила вожжи и наслаждалась тем, чего была лишена долгое время. Разумеется, неожиданная фаворитка не могла заменить ей мужа. Даже сравнивать их было некорректно. Но Эрика почувствовала редкую энергетическую совместимость с «бракованной девушкой». При всём желании, в общении с Царицами Урамбии подобного резонанса не происходило. Кроме того, у Императрицы и её фаворитки всегда находились темы для интересного и полезного разговора. Со временем Наоми стала неоценимой помощницей в заковыристых политических проблемах государства.

Однажды после особенно бурной близости разгорячённая Эрика эмоционально произнесла:

– Умирая, я прикажу убить тебя и положить со мной в гроб!

– Белый Волк предостерегал от опрометчивых, непоправимых поступков! – нежно целуя любовницу, проговорила Наоми. – Если не совершать их и слушать своё сердце, мы и впредь будем встречаться повсюду с тобой и… с ним.

Императрица обмерла и не нашлась, что ответить… «Мне необходимо чаще беседовать с Эммой, – наутро задумалась она. – Захлестнули эмоции, нехватка которых преследовала меня в последние годы, а задуматься всё-таки надо… Наставница права, моя Наоми явилась неслучайно. Жаль, что я сама не столкнулась с весёлым, рыжебородым боцманом, от которого пахло можжевельником. Но обнимая мою чудесную девочку, я чаще вспоминаю любимого Белого Волка».

Глава 41. Обманщик

«И прохожего мы не пустили в ворота,

А теперь ждём-пождём, ожидаем кого-то».

Имант Зиедонис (перевод Р. Добровенского)

Седобородый мужчина сидел у могилы на кладбище, неподалёку от Сияющего города, разрушенной белыми захватчиками столицы Царства Чёрных Алмазов на южном континенте Чиаюа. Не менее ста восьмидесяти пяти сантиметров ростом, жилистый, с приятным лицом, покрытым ровным коричневым загаром, и чёрно-белой куфией, защищавшей безволосую голову от палящих лучей солнца, он производил неоднозначное впечатление. По крайней мере, определить его возраст казалось проблематично. Судя по седой бороде – не менее пятидесяти лет, а сбрей её – никак не больше сорока.

Положив руку на могильный камень с плохо читавшимися символами местной письменности, мужчина негромко шептал слова молитвы на неизвестном языке, иногда прерывая её глубокими вздохами, порою походившими на сдавленные стоны. Долгую медитацию прервала изящная темнокожая девушка. Она медленно подошла к мужчине и не менее получаса ждала перерыва в молитве, но не выдержала долгого ожидания и негромко спросила на языке белых переселенцев: «Кто Вы? И почему молитесь на этой могиле?» Он плавно завершил фразу молитвы, вздохнул и открыл глаза, чёрные как безлунная ночь. Оглядев девушку сверху вниз, от покрытой голубой накидкой головы до кожаных сандалий песочного цвета на длинных, идеально стройных ногах, мужчина снова вздохнул и произнёс на наречии местных аборигенов:

– Мой… друг был близко знаком с Пака Мвеуси и обещал найти её сестру Изабель – Чёрную Виноградную Лозу. Он умер, а я, выполняя его обещание, нашёл… только эту могилу.

– Как Вас зовут? – удивилась девушка.

– Странник, – ответил он. – А Вас?

– Ушинди Ва Имани, – с вызовом произнесла она.

– Вероника?! – с изумлением воскликнул мужчина на государственном языке Империи Белого Волка. – Не называйте меня на «Вы».

– Тогда и ты так же, – девушка легко перешла на его язык. – Вероникой меня называть рано, да и просто Никой – то же. Пока во мне есть только Вера.

– Не мало, – с интересом посмотрел на неё Странник.

– Тебе виднее, – без улыбки кивнула она. – Хотелось бы узнать имя, которым тебя нарекли родители.

– Я забыл его, – мгновенно отреагировал мужчина.

– Понятно, – вздохнула Имани. – Расскажешь мне о Пака Мвеуси?

Странник рассказал всё, что знал о жизни Чёрной Кошки на южном континенте и кое-что о том, что случилось с ней после.

– Она жива? – спросила девушка.

– Пака Мвеуси погибла, героически защищая Белого Волка в бою с воинственными, продажными кочевниками. Если бы ни такие люди, как Чёрная Кошка, не случилось бы объединения дружественных стран и людей в Империю Белого Волка. Над знаменитым каналом, проложенным сквозь скальные толщи, стоит монумент в честь Пака Мвеуси и её подруги Игуаны, – слова лились без проявления особых эмоций, но чёрные глаза мужчины загорелись.

– Пака Мвеуси и её подруга погибли, твой безымянный друг и Белый Волк тоже. Грустно всё это, – покачала головой Имани. – А Странник скитается по земле, стараясь вернуть, оплатить долги своих друзей?

– Да, и свои долги также, – кивнул он. – А чем занята Вера?

– Я – провидица большого племени аборигенов, борющихся за освобождение своей страны, – ответила она.

– Провидица? – кисло переспросил Странник. – Только этого мне не хватало.

– Тебе-то какая разница? – дерзко улыбнулась Имани. – Я не вижу ни твоего прошлого, ни твоего будущего. Скрываешь тёмные мысли?

– Практически каждый светлый человек имеет тёмные пятна на полотне своей жизни, и наоборот, – пожал плечами мужчина.

– Как твой головной убор? – фыркнула девушка. – Сними его!

Мужчина снова пожал плечами и продемонстрировал девушке красивый череп, покрытый гладкой загорелой кожей. Вера моментально положила на него почти невесомую ладонь. Через несколько секунд Странник тихо застонал.

– Что случилось? – удивилась Имани. – Тебе же должно быть приятно?

– Ты используешь тактильный контакт, чтобы усилить свои возможности в чтении мыслей, – ответил он. – Совершать такие действия без моего согласия, как минимум, невежливо.

– Ого! Я встретила мужчину, с которым могу говорить на равных? – Вера нехотя убрала ладонь с головы Странника. – Мне не по силам преодолеть твой защитный барьер. А ты читаешь мои мысли?

– Нет. Я не хочу, – сурово ответил мужчина. – Я – человек по имени Странник. Точка. Мне неинтересно вмешиваться в чужие жизни и мысли.

– В мою жизнь ты уже вмешался, – глубоко вздохнула Имани. – Я – племянница Пака Мвеуси.

– В самом деле? – в чёрных глазах мужчины загорелись звёздочки.

– Да. Твой друг – Белый Волк? Он обещал Чёрной Кошке найти мою маму, – заглянула в них девушка. – У меня есть основания считать, что мама мечтала дождаться легендарного Белого Волка. Не сложилось, так случается. Но ты встретился со мной. Судьба… Ты мне поможешь?

– Удивительная история… – задумался Странник. – Что я могу для тебя сделать?

– Возьми меня с собой, – не отрывая взгляда от его глаз, произнесла Имани.

– Нет, – вздрогнул он. – Это невозможно. Я путешествую в одиночку.

– Ты искал мою маму, чтобы сказать «нет»? – нахмурилась девушка.

– Пойми, девочка, мои странствия не предполагают комфорта и безопасности, которых безусловно заслуживает такая красивая, молодая особа, как ты! – попытался объяснить Странник.

– Спасибо за комплемент, но я умею за себя постоять и не стану тебе обузой, – упрямо сопротивлялась Ушинди Ва Имани. – Ты – отшельник, но специально для меня сделаешь исключение.

– С какой стати? – растерялся он.

– Видишь двух темнокожих мужчин на краю кладбища? – указала взглядом девушка. – Они следят за тем, чтобы я не сбежала и вовремя вернулась в лагерь объединённого племени «Авенгерс». Вождь по имени «Буибуи» считает меня собственностью племени, но я давно расплатилась с долгами своей семьи и хочу обрести свободу. Мне не позволяют свободно общаться с людьми и, как зеницу ока, берегут мою девственность, чтобы я не потеряла дар провидицы. Сейчас нам не мешают разговаривать только потому, что я прорицала появление одинокого воина, который поможет Авенгерс в священной миссии.

– Отомстить белым завоевателям за смерть местных жителей и разрушение Сияющего города? – высказал свою догадку Странник. – Я не участвую в противоборстве одних людей с другими, не утомляю своим присутствием друзей и немедленно ухожу, если меня не хотят видеть.

– Свобода племянницы Пака Мвеуси стоит того, чтобы изменить своим принципам и разрешить кризисную ситуацию? – упорствовала Имани. – Или дочь не имеет для Странника той же ценности, как её мать и тётка?

– Я помогу тебе, – пристально посмотрев на девушку, согласился он.

Под присмотром пары охранников они петляли между барханами, чтобы двумя часами позднее оказаться в тщательно спрятанном от посторонних глаз лагере повстанцев. Буибуи встретил Странника с распростёртыми объятьями.

– Ушинди Ва Имани заранее предупреждала о твоём появлении, Мзурураджи! – сиял он, принимая гостя в своём просторном шатре. – Она утверждает, что ты поможешь одолеть наших врагов. Если это так, назови цену!

– Мзурураджи? Бродяга? Пусть будет так… – усмехнулся Странник, ещё не прикоснувшийся к угощениям на богатом столе вождя. – Прежде, чем назвать цену, я хочу уточнить детали твоего замысла, Буибуи.

– В тридцати километрах от нас, на берегу великой Живительной реки, ныне зовущейся Рекой Смерти, восточнее развалин Сияющего города стоит войско белых завоевателей, – заговорил вождь. – По данным разведки сейчас оно насчитывает двести сабель, через неделю их будет триста. В нашем объединённом племени сто пятьдесят воинов, и захватчики уничтожат нас, если мы не опередим их.

– Понимаю, – кивнул Мзурураджи, – но хочу разобраться в конечной цели повстанцев. Помимо Авенгерс, существуют, по меньшей мере, две большие группы людей, пытающихся вернуть свои исконные земли.

– Они слабы, – поморщился Буибуи.

– Возможно, – пожал плечами Странник, – но объединившись, вы станете намного сильнее… Если целью повстанцев является не только месть, не бессмысленное убийство белых, предки которых прибыли на ваши земли в поисках лучшей доли, а восстановление своих законных прав, я помогу вам. Желаете ли вы восстановить Сияющий город?

– И восстановим, и сделаем его краше прежнего, – вскинул руки вождь, – после того, как сотрём с лица земли Белую Пристань – зловонное гнездо завоевателей.

– Зачем? – усмехнулся гость племени. – Действующий морской порт можно использовать для сообщения и торговли с другими странами, среди которых найдётся немало друзей.

– О ком ты? – отмахнулся Буибуи. – Мой отец надеялся на силу и стремление к справедливости легендарного Белого Волка. Но после гибели героя его Империя потеряла интерес к нашему народу и торгует с белыми захватчиками.

– Ты ошибаешься, – уверенно возразил Странник. – Империя Белого Волка не подписывала никаких договорённостей с твоими белыми недругами. Она соблюдает нейтралитет и гарантирует своим купцам свободу торговли по всему миру. Восстановите государственность, и никто не помешает вам заключить Договор о дружбе и взаимопомощи с Империей.

– Для создания нового государства, ты предлагаешь мне переговоры с белыми завоевателями? – хмуро поинтересовался вождь.

– Большинство белых людей желают жить в мире и взаимопонимании с исконными обитателями континента, – настаивал Мзурураджи. – Я предлагаю не разрушать и убивать, а бескровно занять территорию Сияющего города и его окрестностей. Вы сможете удостовериться, что никто не угрожает повстанцам, и говорить с белыми на равных, на языке убеждения и здравого смысла, но не оружия.

– Я вижу перед собой миротворца, а не воина, – всё так же хмуро констатировал Буибуи. – Но я готов продолжить наш разговор и щедро вознаградить тебя, если Авенгерс займут Сияющий город.

– Договорились. Жди меня через пять-шесть дней, – Странник сохранял непроницаемое выражение лица, улыбаясь лишь уголками глаз.

Он покинул лагерь в одиночестве, кратко переговорив с Имани. Некоторое время его скрытно преследовали разведчики племени Авенгерс, но под утро они внезапно потеряли бродягу из вида… Вождь разговаривал с провидицей с нескрываемой насмешкой на лице. Буибуи не сомневался, что Мзурураджи – пустослов, обманщик, а быть может, и провокатор белых завоевателей. Из соображений безопасности вождь инициировал перемещение лагеря в надёжное место и не ждал возвращения Странника… Впрочем, через четыре дня наблюдатели доложили, что войско завоевателей покинуло стоянку и, миновав руины Сияющего города, перемесилось на запад, в сторону океана. Переход противника от наступательных приготовлений к обороне поставил Буибуи в тупик. А через день новый лагерь Авенгерс нашёл нежданный Мзурураджи…

– Люди твоего племени, как и другие повстанцы, могут войти в свой священный город без боя, занять его и начать восстанавливать разрушенное, – заговорил Странник, появившись в центральном шатре вдвоём с Ушинди Ва Имани.

– Тебе можно доверять? – засомневался вождь. – Впрочем, это легко проверить…

Часть объединённого племени проследовала на территорию Сияющего города, не встречая сопротивления, и встретилась там с другими представителями освободительного движения, бесстрашно разбившими свои палатки на берегу Реки Смерти. Наладив систему патрулирования и осуществив прочие оборонительные мероприятия, люди неторопливо занялись делами, далёкими от военных действий.