Читать книгу: «Школа жён», страница 2

* * *

Михалина как раз обслуживала четырех смешливых дамочек. Рассказывали о каком-то разводе. Черт побери, ведь развод – это ужасно печальное дело. Она и о браке-то с Мишкой не думала, а уж о разводе тем более.

Михалина принесла дамочкам напитки и вернулась в бар.

Сегодня было много людей. Всякий раз, когда что-то происходит, у нее куча народу. Вот сегодня, например, лотерея визиток какой-то там «Школы Жён». Она взяла рекламку из разложенных на барной стойке, прочла, улыбнулась. Мишка наверняка согласится. Как только наклюнется перерыв, схожу к нему, расскажу. Какое же счастье, что она всегда может быть вместе со своим Мишаней – он работает здесь охранником.

* * *

Ядвига стояла перед дверью ресторана и глядела прямо в глаза молодого человека амбалистого вида. Она удивилась, что настали времена, когда вышибалы сами выбирают, кого пускать в кабак, а кого нет. К счастью, у здоровяка не было возражений, и она вошла. Если бы он не впустил ее, она бы наверняка сломалась.

Ее встретили мрак, дым и музыка. Джаз. Это не был тот типичный джаз, которым в годы ее молодости как призывом к свободе гладили уши все польские радиостанции. Ей больше не нужна свобода – ей нужно душевное спокойствие и музыка соответственно – что-то легкое, романтичное, воздушное. На сцене за синтезатором сидела девушка и голосом Норы Джонс пела «Come Away with Me». Ядвига остановилась и, как завороженная, слушала песню. Да… Другие времена – другие мелодии… Давно же она не выходила вечером из дома.

За ближайшим к сцене столиком сидели молодые женщины. Одна пыталась говорить по телефону, другая отбивала атаки навязчивого брюнета. Она обвела зал взглядом, но своего мужа нигде не увидела. Села за свободный столик. Надо же, повезло, оказался и такой. К ней подошла пепельно-платиновая блондинка. Почти ребенок…

– Вы будете участвовать в лотерее визиток?

– Нет, нет, спасибо… Да у меня и визитки-то никакой нет…

Девушка, похоже, удивилась такому ответу, недоуменно пожала плечами, однако протянула Ядвиге пестрый флаер.

«Чувственная Школа Жён», – прочла Ядвига и глазами, способными за вечер проверить тетрадки с домашним заданием целого класса, профессионально пробежалась по тексту. Дойдя до слов «больше ни один мужчина не бросит тебя», она боковым зрением заметила мужа, который чувственно прижимался к Эльжбете. Сапфиры даже в темноте, казалось, мерцали. Парочка как раз покидала заведение.

Она еще раз взглянула на листовку, вздохнула и грустно улыбнулась. А, была не была… Что я, в конце концов, теряю? Лучше жалеть о том, что сделала, чем о том, чего не сделала. Может, школа жён и решит проблему…

* * *

Марта смотрела на спящих детей. Нормально ли это, что, когда они спали, она любила их в два раза сильнее? Она поправила одеяло Франеку. Его маленькая ручонка инстинктивно ухватилась за ее ладонь.

Как она выдержит без них две недели? Она не могла себе этого представить.

– Иолька, кажется, здесь какая-то ошибка! – кричала в трубку Юлия. – Вроде речь была про спа, а тут какая-то школа жён. Я действительно не знаю, в чем дело.

– Какая еще школа жён? Совести у тебя нет будить человека так рано. – Правда, было уже двенадцать, но Иола только лениво открывала правый глаз, потому что вчера праздновала гораздо дольше всех остальных. – На кой черт тебе школа жён, ты что, замуж собралась? – зевнула она.

– Вот и я говорю на кой. Причем чувственная.

– Чувственная? – спросила с любопытством Иолька. – Это уже интересно. Поподробнее с этого места: чему они собираются тебя там учить? Сексу?

– Вот и я говорю чему.

– Ты читай, что там написано!

Юлия уже сбилась со счету, сколько раз она читала этот текст, но в очередной раз достала из конверта элегантный листок кремовой бумаги и прочитала Иольке содержание письма.

Уважаемая Пани, для нас большая честь, что именно Вы выиграли главный приз в лотерее визиток.

Мы уверены, что время, проведенное с нами, станет для Вас невероятным приключением, отдыхом, а также возможностью узнать много такого, что, несомненно, окажется полезным в жизни каждой женщины.

Приглашаем на три недели в «Чувственную Школу Жён»!

В уютной атмосфере нашего эксклюзивного отеля Вы станете желанной для себя, а также для Вашего партнера. Наши тренинги гарантируют, что Вы станете лучшей ВО ВСЕМ, а о Вашем хорошем настроении и самочувствии позаботятся наши квалифицированные массажисты и мануальные терапевты.

В дополнение к полному спектру косметических процедур, подходящих для Вашей кожи, отдыху в прекрасно оборудованном спа, одноместному номеру в нашем отеле***** мы предоставляем:

– уроки макияжа и укладки,

– бра-фиттинг,

– кулинарные забавы.

Классы:

– эротика на каждый день,

– искусство быть уверенной в себе.

После трехнедельного пребывания у нас Вы станете красивее, преисполнитесь сознанием собственной ценности и уверенности в себе.

Приглашаем Вас на индивидуальную организационную встречу в ближайший вторник в 18:30 в отель «Шератон» в Варшаве.

С уважением,

Эвелина Жак-Островская,

директор «Чувственной Школы Жён»

– Класс, поехали! – воскликнула Иолька, когда Юлия закончила читать. – Возьми меня с собой, возьми!

– С удовольствием, – пробормотала Юлия, – но тут есть звездочка и мелким шрифтом, что приз нельзя никому пожертвовать, продать, подарить. Короче, Иолька, ехать мне или не ехать? Я еще пока в отпуске, правда, в Турцию хотела… Ты же знаешь, как я люблю спа… А тут бесплатно…

– Она еще спрашивает! Конечно, ехать! Сумасшедшая, ей предлагают массаж и уроки наслаждения, а она не хочет. Ты узнай, сколько это стоит. Я бы даже приплатила, чтобы поехать. Сделай доброе дело, пробей мне там скидочку, ладно?

* * *

Ядвига еще раз просмотрела последние выписки с банковских счетов. Не так много, но хоть что-то. Хорошо, что несколько лет назад она взяла кредит на работе, тридцать тысяч, на льготных условиях. Процент по кредиту, который она выплачивала каждый месяц, был ниже, чем проценты на вклад в банке. Только дурак не взял бы. А Ядвига, учитель математики в одной из варшавских школ, дурой не была. Это были деньги на черный день. На всякий пожарный случай. Ромек ничего о них не знал. В принципе, она собиралась рассказать ему о возникшей на жизненном горизонте такой супероказии, но вечно отсутствующий муж не проявил достаточного интереса к своей жене, так что тема сама себя исчерпала, и Роман продолжал жить в глубоком неведении об этой гениальной заначке жены.

Тема вернулась после истории с сапфировыми серьгами соседки сверху. Точнее, после того, как в рекламке, врученной на месте свидания мужа с любовницей, Ядвига прочла про школу жён. Тогда же, возвращаясь под дождем домой, она приняла решение: она обязана пройти эту школу жён, она должна что-то сделать, чтобы Роман снова начал смотреть на нее так же, как он смотрел когда-то, так же, как он смотрит теперь на Эльжбету. И… ей нужно что-то сделать, чтобы из зеркала на нее смотрела и улыбалась Ядвига двадцатилетней давности, а не та, не теперешняя, которая сидит вечерами в одиночестве и все чаще заливает тоску вином…

А что еще ей оставалось, человеку, которого внешние обстоятельства (до сих пор не могла решить, на что больше похожа школа – на сумасшедший дом или на зоопарк, но постепенно в своих раздумьях приходила к компромиссу: наверное, это что-то вроде цирка с бешеными хищниками) заставили облачиться в жесткую броню и загнать всю свою женственность внутрь. Она не сердилась на Эльжбету. Та не виновата, что мужчины изменяют. Да и мужа она тоже не слишком за это упрекала. Надо было исправлять что-то в себе самой.

Кажется, однажды Пол Ньюман сказал, что не изменяет жене, потому что не прельщается гамбургером, когда дома есть стейк… Что ж, видимо, она, Ядвига Малишевская, больше не стейк, а котлета. Разогретая. А может, даже и не разогретая. Холодная котлета насущная.

Она пошла в прихожую и достала из сумочки рекламку «Чувственной Школы Жён». Озеро, лес. Залитый огнями отель. Идиллия. Глянула в зеркало. Худенькая, невысокая скучная женщина. Типичная училка. Нахмуренные брови, сжатые узкие губы. Тонкие короткие каштановые волосы, словно прилипшие к голове. Ей было далеко до жены Пола Ньюмана. Она выпрямилась и улыбнулась своему отражению, расстегнула верхнюю пуговицу блузки, еще раз посмотрела в зеркало и развалилась в кресле. Взяла мобильник, и ее одолели сомнения, стоит ли.

– А гори оно все ясным пламенем, один раз живем, – прошептала она. – Надо эту жизнь прожить… А не просуществовать…

Она глубоко вздохнула и набрала номер.

– «Чувственная Школа Жён», вас слушают, – раздался приятный женский голос.

– Здравствуйте, меня зовут Ядвига Малишевская, я хотела бы спросить… Ну потому что я… знаете… думаю, мне нужно… много чему в жизни научиться… – закончила она шепотом.

– Понимаю вас, пани Ядвига… Вы смогли бы прийти на организационную встречу? Абсолютно доверительная встреча – только вы и пани Эвелина, наш директор. Она обязательно развеет все ваши сомнения.

– Но… Но я, кажется, слишком стара… Мне пятьдесят три года…

– Прекрасный возраст! Самое время начать жить! Приходите на встречу.

Ядвига согласилась. Милый голос назвал время и место. Все, решено. Она поедет в эту Школу. Даже если за это придется отдать весь кредит. Лишь бы срок ее устраивал. У нее есть время только до конца августа, потому что потом уже школа начинается, да и репетиторство – натаскивать все забывших после каникул. Деньги все-таки… А муж? Муж, наверное, обрадуется, что жена уезжает на три недели. Он сможет сколько душе угодно встречаться с сапфировой дамой…

Она записала на рекламном листке время и дату встречи с пани Эвелиной, спрятала его вместе с выписками из банка в маленькую косметичку, которую положила в сумочку, и углубилась в чтение романа Даниэлы Стил. Там тоже были и любовь, и секс, и предательство. Но в ее книгах все всегда заканчивалось хорошо.

* * *

Мишка в очередной раз решил, что «все не то». Что Бланка, Патриция, Ася и еще несколько других делают это лучше. Михалина вздохнула.

– Мишань… смотри, что у меня есть… – она показала ему флаер, который взяла из бара.

– Школа? Ни фига себе, на три недели где-то у черта на куличках! Ведь мы уже говорили об этом: когда ты со мной в баре, ты у меня под приглядом. Да и зачем тебе школа? Я вот, например, школу не кончал, а смотри, справляюсь как-то в жизни.

– Но, золотце мое, смотри…

– «Чувственная Школа Жён», – прочел он. Посмотрел на Михалину с удивлением. – Каких еще жён? – настроение Мишки совсем испортилось.

– Ой, тут не читай. Прочти там. – Она указала ногтем (на этот раз ноготь был выкрашен под тигра).

– Оральный экстаз… О-о-о, – с некоторым удивлением выдохнул здоровяк.

– Ну, видишь? Я именно про это и говорила. Научат меня там этому…

– Ладно, не вопрос. Когда и сколько? – спросил он быстро.

– Я не знаю, – пожала она плечами. – Нужно позвонить.

– Заметано, звоню. Будешь тип-топ, куколка, – заржал он.

Михалина с улыбкой протянула ему телефон.

– Здрасьте. Я слышал, у вас учат сексу. У меня тут одна малышка, которая хотела бы кое-чему научиться…

Малышка аккуратно записала дату организационной встречи. Теперь все будет хорошо. И Мишка будет, наконец (при всех вариантах написания этого слова), доволен.

* * *

Марта три раза пыталась убедить Эвелину, что сейчас не самое подходящее время для отпуска. Тем более отпуск без детей. Эвелина была непреклонна.

♥

– Привет, дорогая. – Брюнетка, которая несколько дней назад вручила Юлии приз, уже ждала ее в номере отеля «Шератон». Она улыбнулась и нежно чмокнула гостью в щечку. – Давай без церемоний, просто по имени? Меня зовут Эвелина, и я руковожу «Школой Жён».

– Конечно. – Юлия села в кресло, стоявшее у маленького столика. Она чувствовала себя немного неловко и в очередной раз задавалась вопросом, есть ли вообще смысл в эту Школу ехать.

Эвелина развернулась и на заоблачно высоких каблуках как будто подплыла к мини-бару. Из-под короткой узкой юбки виднелись кружева ее чулок. Оглянулась (блин, какой изгиб шеи!):

– Может, выпить чего-нибудь?

– Воды, пожалуйста, – ответила Юлия. Совсем по-другому она представляла себе организационную встречу перед самым странным отпуском в своей жизни.

– Юлия, оставь воду на другие случаи, – рассмеялась Эвелина. – Ну так что, мартини? Вино? Джин-тоник? Малибу?

– Тогда мартини, пожалуйста, – робко сказала Юлия.

– Наш шофер отвезет тебя домой. Раз ты здесь, значит, под нашей опекой.

– Да, но… Я не знаю, как-то не сочетается – я и школа жён… Потому что… понимаешь… «жена» – это у меня в прошлом, и мне не очень хочется второй раз входить в ту же реку…

– Это как раз необязательно, дорогая. И неважно, мужья у нас, партнеры ли по жизни, любовники, главное, что все должно зависеть только от нас, от нашего желания. Это мы должны выбирать мужчин, а не они нас.

Эвелине было за пятьдесят, но выглядела она как кинозвезда. Стройные ноги в шикарных сапогах, чулки с кружевом, ладно скроенное платье, облегающее тело, как вторая кожа, глубокий вырез открывал полную грудь, явно нестесненную бюстгальтером, потому что сквозь благородный материал кремового платья просвечивали соски.

– Я не ношу нижнего белья, – прошептала она, поймав на себе взгляд Юлии. – Белье стесняет движения. – Она высоко подняла платье, показывая обнаженное бедро. – Есть еще вопросы?

Юлька шумно сглотнула слюну.

– Ну, я не знаю, тот ли я человек…

– Тот, тот. Поверь мне, случайностей не бывает. Если что-то случилось – значит, судьба. И я в это верю. – Она закинула ногу на ногу. – Поверь мне, ты выйдешь из Школы расслабленной и полной надежд на лучшее. Ты будешь не одна, там будут и другие женщины. Счастливые жены и матери, любовницы, содержанки богатых спонсоров, барышни, вдовы, будущие невесты, феминистки и домашние курицы. Каждая едет туда со своей целью. Для каждой найдется что-то подходящее. И для тебя тоже. Кое-кого пребывание там удивит. Но мы никого ни к чему не принуждаем. – Она пригубила мартини и сладострастно облизнула губы. – Сейчас я покажу тебе договор, пустая формальность, такой стандарт. Там ты обязуешься не вести записей занятий и не делиться с журналистами тем, что узнаешь, чему станешь свидетельницей – как вольной, так и невольной. Журналюги – такой народ, только и ждут, когда человек споткнется. Школу не очень любят в этом районе… Да, и еще – никаких фотографий… – Она посмотрела на Юлию и уточнила: – Вернее, сами участницы не делают их. Потому что в плане занятий есть занятия по фотографии и фотосессии. В том числе и в стиле ню. Но я не хочу пугать тебя. Спокойно ознакомься с соглашением, общими условиями. Я вернусь через двадцать минут.

Она встала, поправляя юбку. Юлия невольно вперила взгляд в светлую ткань, плотно облегавшую низ живота, и без труда разглядела темную полоску. Эвелина перехватила ее взгляд.

– Я же говорила тебе, дорогая, нижнее белье стесняет движения, и я его не ношу, – улыбнулась она и вышла из комнаты.

Юлия склонилась над контрактом. Ей бы сейчас не помешало присутствие Магды. Та наверняка нашла бы разные юридические крючки, ловушки и не позволила бы подписать договор. А так смотришь на него как баран на новые ворота, видишь, что все гладко, и не понимаешь, чего здесь не подписывать. Конфиденциальность? Кому бы она стала об этом болтать, наверное, только Иольке. И все равно в контракте в основном речь о прессе и телевидении. Эх, была не была.

Она взяла ручку и поставила подпись. На столе рядом с контрактом лежали рекламные брошюры. Все в разных оттенках фиолетового. Она взяла одну, развернула. На картинке была голая женщина, украшенная фруктами, взбитыми сливками. Юлька услышала щелчок дверной ручки и быстро положила листок обратно.

– Пожалуйста, пожалуйста. – Эвелина улыбнулась. – Можешь взять, здесь все для тебя. Я вижу, договор подписан? – Она взяла документы. – Чудесно. Останешься довольна. Наш шофер приедет за тобой первого августа в семнадцать ноль-ноль. Подходит тебе? Мы должны подогнать расписание занятий под твой цикл. Мы же не хотим, чтобы нам что-то мешало? Правда? – Она многозначительно улыбнулась.

– Под цикл? – удивленно спросила Юлия.

– Конечно. Всего три недели. Нам важно, чтобы ты воспользовалась этим временем в полной мере, а обычные женские дела могут все испортить. Правда?

Юлия только кивнула.

– Здесь вся информация об отъезде. Помни: не бери ничего сверх того, что там указано. Никаких ноутбуков. Сотовый телефон, надеюсь, ты тоже оставишь дома. Это будет отдых в сочетании с тем, что лучше для тебя. Останешься довольна, вот увидишь.

Уходя, Юлия столкнулась в дверях с невысокой женщиной, весь вид которой говорил о желании слиться со стенами отеля, стать абсолютно незаметной. Юлия мягко улыбнулась. Ядвига ответила ей робкой улыбкой.

* * *

На встречу в отель «Шератон» Михалина отправилась вместе с Мишкой. Собственно говоря, это она робко следовала за своим мужчиной, который, сверкая золотой цепью и большим перстнем, изливал свой сомнительный шарм на Эвелину. Бесчувственная к его прелестям, Эвелина попросила, чтобы он вышел, потому что хочет поговорить с пани Михалиной наедине.

– Я очень извиняюсь, пани, но тут такой расклад: я плачу – я имею право. И никуда не пойду, потому что должен убедиться, что работу вы сделаете хорошо. Поехать туда с ней я не поеду, а здесь на месте могу позаботиться обо всем. – Он развалился в гостиничном кресле. Михалина сидела рядом, съежившись. – Вы знаете, когда я отдаю машину в мастерскую, тоже за ручонками слежу, чтобы не баловали.

– Однако я хотела бы поговорить с пани Михалиной с глазу на глаз.

– Секреты, что ль, какие?

– Военная тайна, – многозначительным шепотом ответила Эвелина, улыбаясь Мишке. Подхватила его под руку и, продолжая что-то шептать ему на ухо, тихо вывела из комнаты. Она умела общаться с мужчинами. И не быть бы ей директором «Школы Жён», если бы дело обстояло иначе…

Она вернулась, села напротив Михалины и сказала прямо в лоб:

– Михалина, эта Школа для того, чтобы ты была счастлива.

– Я буду счастлива, только когда счастлив будет он, – тихо ответила девушка.

– Это мы еще выясним. Но я уверена, что пребывание в Школе пойдет тебе на пользу. Особенно тебе. – Она улыбнулась, потом достала договор, брошюрки и начала рассказ о Школе.

* * *

Список необходимых вещей:

– зубная щетка,

– любимая косметика,

– одна смена нижнего белья,

– любимый бюстгальтер,

– лекарства, которые вы принимаете,

– результаты последних анализов.

– И это всё? – Перед отъездом Юлия в сотый, кажется, раз перечитывала список вещей, которые нужно взять в Школу. – Это как – я три недели проведу в одних трусах? И в одном лифчике… Издевательство какое-то. Ваще. Ладно, посмотрим.

Первое августа вполне подходило. У нее как раз начинался отпуск, она собиралась найти горящую путевку в Турцию или на Канарские острова, чтобы спокойно лежать где-нибудь на пляже или на бортике бассейна, забыв о реальности. Ну да ладно: ведь о реальности можно забыть и в других обстоятельствах. Например, в спа, где ее будет массировать симпатичный молодой человек. О да. Именно так она себе это и представляла.

Она посмотрела на большой чемодан, закинула его обратно на антресоль и достала чемодан чуть поменьше, идеальный для частых командировок: отлично подходил для ручной клади в самолет.

К вещам из перечня она добавила несколько книг, пачку печенья, минеральную воду и закрыла полупустой чемодан.

– Еще только ноги побрить… – сказала она себе и вздохнула. Она всегда брила. Юлия не была достаточно сильной, чтобы вынести эпиляторы, воск и прочую гадость, которая позволяет женщине выглядеть красиво, но при этом приносит столько страданий. Пусть даже на несколько коротких мгновений, но все равно страданий.

Она сняла платье, повесила его на вешалку, посмотрела на свое отражение в зеркале.

– Ну и дурак, – фыркнула она, думая о бывшем муже. Из зеркала на нее смотрела высокая полногрудая женщина в превосходном облегающем бюстгальтере и в ажурных трусиках. Она взглянула себе в глаза и сказала: – Ты прекрасна, и всё тут.

Потом расстегнула лифчик и еще раз взглянула в зеркало. Немного смущенная своей наготой, отправилась в ванную, вытащила станок для бритья. Ловкими движениями привела в порядок ноги, а потом – интимные места. Ей нравилось быть ухоженной. И ничего, что этого никто не увидит. Она приняла душ и мокрая вышла из ванны. На еще влажную кожу нанесла масло.

– Теперь можно ехать, – улыбнулась она. – Черт, а пижамы почему нет в списке, как спать-то без пижамы? Ну ладно, нет так нет, – пробормотала она. – Видно, голой придется спать, – засмеялась. – А пока что в последний раз посплю как нормальный человек.

Надела пижаму с какой-то смешной картинкой на груди и легла в постель, которая еще совсем недавно была супружеской, накрылась одеялом с головой, и все образы, все разговоры, все думы последнего дня смешались в ее голове в цветастый сладкозвучный клубок, по нитке которого она пошла…

…Ей снилось, как она вошла в большое роскошное здание с надписью «Чувственная Школа Жён» и через некоторое время оказалась в маленькой, освещенной только свечами комнате, из полумрака которой вышел высокий мужчина. Он подошел к ней, пристально посмотрел ей в глаза, потом начал нежно ласкать ее грудь. Сначала лениво, медленно, через блузку. Спустя некоторое время ее соски отвердели и стали такими острыми, что, казалось, того и гляди прорвут тонкую ткань платья.

Ласки становились все более настойчивыми, он целовал ее в губы, повторял ее имя, умолял разрешить ему спуститься ниже… И ей захотелось большего.

Зачем он спрашивал, если, не дожидаясь разрешения, и так делал все что хотел? И не переставал говорить. Что он говорил, уже не имело значения, она не слышала его, она стонала. Ей всегда нравилось, когда в тот самый момент с ней говорили. Странно, ведь тогда она не разбирала слов, слышала только интонацию, ей главное было, чтобы продолжал звучать голос.

Зачем это нужно женщине – неизвестно. Может, это предвкушение другой работы языка, которая тоже заставляет ее тело дрожать, и вместо слов в ушах звучит музыка, а перед глазами все плывет и вертится? Все именно так с ней и было. А когда она уже не в силах была сдерживать себя и, будто не веря в происходящее, замотала головой, она случайно зацепила безумным взглядом Эвелину, которая стояла и смотрела за ловцом жемчужины в раковине спящей наяды. Юлия инстинктивно потянулась за лежавшим рядом платьем, чтобы прикрыться, но Эвелина остановила ее жестом, и его погружение в «юлианскую впадину» закончилось счастливо для владелицы жемчужного сокровища. Когда он вынырнул из этой расщелины, подошла Эвелина.

– Я покажу тебе мир женщин, – тихо сказала она.

Через мгновение их губы встретились, и Юлия почувствовала, что такое женский поцелуй. Эвелина наполнила вином бокал, окунула свой язык в бордовую жидкость, после чего мягко проникла им в рот Юлии.

– Почувствуй вкус. Это французское вино. Очень хороший год.

Я сделала глоток. Эвелина начала слизывать с моих губ оставшиеся на них капли вина. Но, казалось, ее языку этого было мало, и он полез в мой рот за остававшимся в нем вином. Мы потеряли друг друга в поцелуе, хотя никогда раньше я не делала этого с женщиной. Мы терлись друг о друга отвердевшими сосками. Ее ладони гладили мои ягодицы, а пальцы впивались в них.

Через некоторое время я почувствовала губы Эвелины на своей шее, потом ниже, ее влажный язык дразнил сосок, ее губы нежно охватывали его, а увлажненный палец теребил второй сосок…

Наши руки блуждали по нашим телам. Ее губы лавиной поцелуев продвигались все ниже и ниже, до лонного бугорка. Потом нежно коснулись его волосков, тоненькой черной полоски. Ее подвижный влажный язык направился к цели, а когда достиг ее, задвигался так быстро, что я запустила пальцы в ее волосы и сжимала их в ожидании неминуемого взрыва.

Я закричала!

Юлия широко раскрыла глаза. На ней не было пижамы. Одной рукой она прикрывала лоно, а вторая нежно сжимала левую грудь. Она тяжело дышала.

– О боже. У меня был оргазм. Да еще какой… Я впервые получила его с женщиной, к тому же во сне, – прошептала Юлия. – Я сошла с ума. Но было как в сказке, – вздохнула она.

Голая, скользнула она под одеяло и продолжила мечтать. О днях, которые ждут ее в «Чувственной Школе Жён». Неужели сон с красивым мужчиной, целующим ее сокровища, с чувственной Эвелиной и вкусом красного вина сбудется?

* * *

«Раздеться догола ночью во сне – так, наверное, могу только я, – думала Юлия, пока чистила зубы. – Какая ночь… Секс века. И на фига мне мужик, если я могу это делать во сне, причем с женщиной?»

От одной только мысли об этом Юлия покраснела. Откуда такие фантазии? Наверное, воспоминания об отсутствии нижнего белья на директрисе Школы так распалили ее чувства. Она завернулась в халат и пошла на кухню. Пока кофеварка готовила ей утренний кофе, она еще раз пробежалась глазами по флаеру.