Читать книгу: «Прорыв», страница 2

Когда заведующий кафедрой боевых операций Академии сухопутных войск, заместитель начальника группы наблюдателей на учениях военного округа полковник Чжу Хайпэн вошёл, Чжао Чжунжун как раз рассуждал об отношениях Фань Инмина и Фан И. А так как он был в хороших отношениях с Фань Инмином и Фан И, то каждое слово Чжао Чжунжуна словно иголками вонзалось в слух. На какое-то время Чжу Хайпэн замер и стал тайком вслушиваться в секретный разговор. Уловив из разговора, что Чжао Чжунчжун выдаёт свои какие-то помыслы, он почувствовал себя неловко и, кашлянув, проговорил:

Я очень извиняюсь, но я услышал ваши две последние фразы и тоже об этом наслышан. Чего только не бывает. Мне позвонить нужно.

Брат Хайпэн, а ты не хочешь попробовать снова сойтись с Сяо Сань? Поговаривают, нынче ты первый кандидат, – с улыбкой вывернулся Чжао Чжунжун.

Ох, даже не упоминай. Это сколько же лет прошло, – с улыбкой ответил Чжу Хайпэн.

Чжао Чжунжун направился к выходу.

Старина Гао, не слушай его, это он душой кривит. Давай-ка мы с тобой выйдем, а Хайпэн пусть тут возвращает былые чувства. Зелёный телефон – это местная линия.

Гао Цзюньи, охая, поднялся и вышел.

Нет, нет, а если придёт телеграмма – что мне тогда делать? – замахал руками Чжу Хайпэн.

Командир армии Чэнь ждёт в штабе заместителя командующего Фана, учения идут в установленном порядке, – обернувшись, с улыбкой сказал Чжао Чжунжун, – ничего серьёзного не случится, спокойно занимайся своими делами.

Чжу Хайпэн давно уже понял, что эти учения были организованы из чьих-то личных интересов, а тайный разговор Чжао Чжунжуна и Гао Цзюньи доказывал его предположение. Длительное мирное время превратило профессию солдата в обычный способ заработать на жизнь. А поскольку речь идёт о том, чтобы заработать, то личная выгода стала главной целью. Когда группа наблюдателей прибыла в район учений, Чжу Хайпэн, увидев аппаратуру в штабе, сразу понял, что учения никоим образом не связаны с интересами армии, иначе бы на учениях середины–конца девяностых годов не стали бы использовать устаревшую аппаратуру семидесятых–восьмидесятых годов. Его настроение совсем упало, и он даже забыл, что хотел использовать эти учения, чтобы добиться великих успехов. Он застыл в оцепенении и даже не стал звонить командиру дивизии «С».

В этот миг зазвонил зелёный телефон. Чжу Хайпэн поднял трубку; на другом конце был Хуан Синъань с донесением.

Заместитель начальника Чжао вышел, я его позову, – сказал Чжу Хайпэн.

Это начальник Хайпэн? – дружелюбно спросил Хуан Синъань.

Командир Хуан, – Чжу Хайпэн был явно поражён, – ты как меня узнал? Дай бог мне памяти, года четыре с лишним года прошло с последней нашей встречи.

Твой голос не забудешь ни через восемь лет, ни через десять, – ответил Хуан Синъань. – Ты приехал на смотр оперативных учений дивизии «А», так что не скупись на красивые слова заместителю командующего Фану. Ты хоть и не появлялся столько лет, но я всегда относился к тебе как к храброму полководцу дивизии «А».

Подобных учений уже много лет не проводили, а нынче это просто прекрасное произведение – ни убавить, ни прибавить, – не сдержавшись, фыркнул Чжу Хайпэн, – да и к тому же, куда мне, какому-то начальнику кафедры, соваться со своими суждениями. Хуан Синъань словно совершенно не заметил сарказма в словах Чжу Хайпэна.

Не скромничай, приятель, – всё так же дружелюбно сказал он, – все в округе знают, что в операциях и тренировках ты под стать заместителю командующего Фана. Я поэтому и звоню, чтобы узнать, приехал ли из Пекина заместитель командующего Фан. Если приехал, то и нам нужно подготовиться.

В душе Чжу Хайпэна всколыхнулась обида, он повращал глазами, покусал губы и сказал:

Командир Хуан, хотя я и приехал на смотр, потому что заместитель командующего Фан меня вызвал, но в группе наблюдателей нас четверо, так что и моё мнение не так уж и ценно. Боюсь, что заместитель командующего Фан уже прибыл – говорят, командующий армией Чэнь отправился его встречать. Он всегда отличался оригинальностью, так что думаю, он сразу поедет на место учений. Это всё-таки его последние учения на службе.

Спасибо за донесение. – Голос Хуан Синъаня изменился. – Я всё организую так, чтобы старое начальство осталось довольно.

Чжу Хайпэн хотел было повесить трубку, но, словно не наговорившись, внезапно продолжил:

Осмотр части уже проведён?

Так тебе известен план начальства? – поспешно спросил Хуан Синъань.

Заместитель командующего Фан бывал на настоящей войне, – без раздумий брякнул Чжу Хайпэн. – Уходя в отставку, он ни за что не упустит шанс прочувствовать ожесточенные бои. Не проведёте тщательный осмотр, и среди холостых фугасов окажется пара боевых, то тогда… Это я так, гадаю. Но вздумай он отправиться на передовую, разве вы его остановите?

Хуан Синъань повесил трубку и упёрся взглядом в карту. Если Фан Инда и решит что-то сделать, то во всей армейской группе не найдётся человека, способного его остановить. Перед отправкой из расположения в дивизии уже проводился тщательный осмотр. Но учения шли уже неделю, то и дело прибывали новые участники, и, возможно, уже появились новые скрытые риски? В последние несколько лет отношения между офицерами и солдатами стали хуже, так что осторожность не помешает.

Отдай приказ всем полкам, – крикнул он офицеру штаба, – сегодня до восьми часов вечера провести в части тщательный осмотр, строго искать скрытые риски.

Поговорив по телефону с Хуан Синъанем, Чжу Хайпэн с измождённым видом покинул командный пост штаба учений и громко подозвал Чжао Чжунжуна, который как раз разговаривал с начальником отдела подготовки военного округа, начальником группы наблюдателей учений Чжун Айго.

Режиссёр Чжао, сейчас всё спокойно. Если ещё раз упустим боевую возможность, то я тут ни при чём. Командир дивизии Хуан интересовался местоположением заместителя командующего Фана, я сказал, что командир армии Чэнь как раз отправился встретить его для осмотра боевого участка. Это верная информация?

Посмотри на себя, ты же увял, как мягкий баклажан. Не получил, что хотел? – с улыбкой на лице пошутил Чжао Чжунжун.

Улыбаясь, он вместе с Гао Цзюньи вошёл в командный пост. Чжу Хайпэн посмотрел в окно и увидел только приближающийся внедорожник.

Начальник отдела Чжун, что думаешь о первой основной дивизии моего округа на учениях? – повернулся он к Чжун Айго.

С точки зрения начальника отдела подготовки, я доволен,

многозначительно улыбнулся старший полковник Чжун Айго,

общее качество первого полка превосходно во всей армии. За сутки они продвигаются почти на семьдесят километров, это почти в пять раз выше скорости армии Паттона⁴ после Второй мировой войны, на десять километров больше, чем средняя скорость русской армии в девяностые и сравнима с американской.

А с точки зрения начальника оперативного управления? – спросил Чжу Хайпэн.

Сейчас я начальник отдела подготовки, а не оперативного управления, – ответил Чжун Айго.

А ты не ёрничай. – Чжу Хайпэн ткнул кулаком Чжун Айго. – Проницательности тебе не занимать, ты уж точно разглядел, что эти бесполезные учения ценой в миллион – сплошная показуха, но ты всё же одним махом подписал этот план. Я уже не говорю о высоких принципах, но ведь за миллион можно было внедрить систему автоматизированного управления в дивизии уровня «альфа».

Мой теоретик высоких принципов, – обиженно сказал Чжун Айго, – а не обидел ли ты хорошего человека? С тех пор как я стал начальником отдела подготовки, я ни фэня⁵ впустую не потратил. На эти учения военный округ не дал ни медяка – львиную долю выложила дивизия «А», немного дала армия, а нас вежливо попросили посетить учения. Разве мы могли не приехать? Да и к тому же этот план сначала отправили для ознакомления в военный округ заместителю начальника штаба Баю. Если уж генералмайор Бай утвердил план, то мог ли старший полковник Чжун не утвердить?

А не жалко, что одна дивизия потратила шестьсот–семьсот тысяч на такую формальщину? – холодно усмехнулся Чжу Хайпэн. – Это сколько же солдат несколько лет выращивали свиней и овощи! Попросту говоря, только чтобы только порадовать заместителя командующего Фана перед отставкой? На мой взгляд, это совсем не обязательно. И тебе следовало заблаговременно доложить заместителю командующего Фану. Ладно, видимо я сильно отстал от жизни.

Страшно то, что причину этих учений сейчас уже и не найти, – покачал головой Чжун Айго, – я даже самому себе не хочу признаться, что было несколько переломных моментов, когда я хотел доложить заместителю командующего Фану, и каждый раз его не было на месте. Это воля небес.

Вошел сметливый лейтенант, отсалютовал Чжу Хайпэну, и Чжун Айго передал записку Чжу Хайпэну.

Начальник Чжу, командир дивизии Чан сказал, что если сегодня удобно, то обязательно зайдите к нему сегодня вечером.

Чжу Хайпэн развернул записку. Чжун Айго вытянул шею и прочёл вслух:

Сова открыла глаза. Что это значит?

Чжу Хайпэн тут же приободрился, сложил записку и таинственно проговорил:

Это тоже воля небес. В этой воинской части всегда находятся люди, которые, не жалея себя и своё имущество, стремятся к развитию. И если бы не эта надежда, то я бы и дня не пожелал носить военную форму. Товарищ начальник группы, утверди, пожалуйста, мою отлучку в дивизию «С».

У тебя, как заместителя начальника группы, есть право осматривать всё, что пожелаешь. У тебя такой вид, будто ты стимулятор принял. Можешь мне сказать, что ты задумал?

Не то чтобы я тебе не доверяю, но лучше тебе пока об этом не знать, – сокрушённо ответил Чжу Хайпэн. – Я всего лишь хочу, чтобы миллион на этих учениях не был потрачен зря. А больше не спрашивай. Возможно, это мой последний выход в этой части. Командир роты Чжао, нам пора.

Чжун Айго дождался, пока Чжу Хайпэн добежит до «Пекина-213», и бросился следом.

Хайпэн, что значит – твой последний выход? – крикнул он.

Если это дело не выгорит, – вытянув шею, ответил Чжу Хайпэн, – то в следующем году я стану ближе к народу.

Джип с рёвом умчался.

Командир дивизии «С» Чан Шаолэ поджидал Чжу Хайпэна в лесу поблизости.

Сначала опрокинем несколько рюмок, – тут же сказал Чан Шаолэ, усевшись в джип. – Больше двух миллионов вложено, на кону всё моё имущество и жизнь.

Ещё и карьера, – подхватил Чжу Хайпэн.

Не сыпь мне соль на рану. – Чан Шаолэ ткнул Чжу Хайпэна. – Какая может быть карьера для командира дивизии пятидесяти трёх лет от роду?

Если есть способности, будет и карьера. – Чжу Хайлэ восхищённо смотрел на Чан Шаолэ. – Я за эту неделю так разочаровался от увиденного и услышанного. Я думаю, раз ты всё поставил на карту и вложил два миллиона, то и я должен всё поставить на карту и заставить эти два миллиона засверкать в нужное время.

Мы с тобой хоть и разных поколений, но если бы не твоя дружеская поддержка в эти два года, я бы не справился, – с улыбкой ответил Чан Шаолэ. – Без технологий сейчас никуда. Я смотрю на этот спектакль – сплошное невежество. Замыслы Хуан Синъаня видно так чётко, словно на фотографии.

Эти учения очень вовремя. Если я сужу верно, то командующему Фану, возможно, понравится эта программа.

Какая программа? Расскажи?

Это зависит от того, насколько скоординирована дивизия

«А». Кто же знал, что Цзян Юэжун за какие-то пару недель всё отладит.

Вы с Цзян просто благодетели, благодаря вам дивизия «С» может бороться за перемены, – с улыбкой сказал Чан Шаолэ. – А я тоже кое-что для тебя сделал. Я узнал, что Цзян нынче одна растит дочь. Вы друг перед другом всё расшаркиваетесь, друг друга зовёте директор Цзян и начальник Чжун. А я побуду свахой – сведу вас вместе, так отблагодарю за добро. Как думаешь?

Это ты мне соль на рану сыплешь! – ответил Чжу Хайпэн. – Раз ты об этом заговорил, то значит, близок бой. Скажу тебе начистоту, я давно уже понял, что она одинока, да и она, поди, раскусила, что я холостяк. Называем друг друга директором Цзян и начальником Чжуном, потому что лёд ещё не тронулся. Побыть свахой из благодарности тебе как раз на руку.

Я уже и запамятовал, что как-то ты с ней приходил, мне показалось, что ты был ей как рыбе зонтик, – почесав голову, со смехом сказал Чан Шаолэ. – Вы уже год знакомы, неужели не болтаете о пустяках?

Болтаем, но только о своих дочерях, – ответил Чжу Хайпэн.

В это время вертолёт, на котором прибыл Фан Инда, медленно спускался на лужайку рядом с залом для торжеств армейской группы. Командующий армией Чэнь Хаожо и другие давно уже дожидались его там.

Дюжий Фан Инда ступил на тут же поднесённый несколькими солдатами трап. Внезапно его правая нога замерла, тело накренилось вправо, рукой он инстинктивно схватился за правый бок. Один из старших лейтенантов прыжком подскочил, чтобы поддержать Фан Инда.

Фан Инда медленно повернул голову, вперился взглядом в старшего лейтенанта и медленно проговорил:

Я что, по-твоему, сам ходить не умею?

Старший лейтенант сконфуженно убрал руки и отскочил в сторону. Это происшествие помешало провести приветствие в установленном порядке. Генерал-майору Чэнь Хаожо осталось лишь последовать за Фан Инда. Когда Чэнь Хаожо понял, что Фан Инда направился не к «ауди», припаркованной за лужайкой, а к залу для торжеств, он вынужден был сказать:

Заместитель командующего Фан, вы четыре часа провели в дороге, летели из Пекина в город С, а потом сразу сюда. Лучше сначала восстановите силы в гостинице.

Лицо Фан Инда слегка перекосилось.

Я думал, что вся эта спешка, чтобы посмотреть ваши учения, – не замедляя шага, бросил он Чэнь Хаожо. – Сначала предоставьте мне план учений и заварите чай.

Несколько штабных офицеров стремглав убежали. Фан Инда только уселся в зале для торжеств, как с чашкой чая подбежала красивая солдатка и поставила её на стул. От волнения она выронила крышку. Звон упавшей на пол крышки словно заклинанием пригвоздил к месту всех присутствующих в зале.

Фан Инда наклонился и поднял хрустальную крышку с отпавшей ручкой.

Ничего страшного, чертёнок, – с улыбкой сказал он, – ты ещё рядовая, тебе нужно поучиться сдержанности, тогда и промахов будет меньше. Все садитесь, в ногах правды нет.

Только Чэнь Хаожо сел рядом с Фан Инда, все офицеры остались стоять. Солдатка заплакала.

Чертенок, не дело это – сопли распускать, ты же солдат, – с мягкой улыбкой сказал Фан Инда.

Солдатка всхлипнула, закрыла лицо руками и бросилась к двери. Один лейтенант пробежал за ней несколько шагов, прокричав:

Вернись!

Фан Инда замахал рукой:

А она с характером, прямо как моя третья в детстве. Не смущайте её.

Секретарь Лян Пин, всюду следовавший за Фан Инда, увидев улыбку на его лице, сел и призвал остальных:

Садитесь, садитесь! Не в карауле же.

Фан Инда отхлебнул чай и, откинувшись на диван, произнёс:

Обстоятельства стремительно меняются. На этот раз была официально определена политика развития, направленная на укрепление армии наукой и техникой и качественное строительство армии. Командующий армией Чэнь, что нового в этих учени ях?

Чэнь Хаожо ещё не успел ответить, как офицер штаба уже вручил Фан Инда план учений. Фан Инда внимательно прочёл первые две страницы, потом его терпение иссякло, лицо ещё больше почернело, и в конце конов он с силой хлопнул планом по стулу, наклонил голову и впился глазами в Чэнь Хаожо. Чэнь Хаожо невольно поднялся на ноги.

Фан Инда тоже поднялся и холодно процедил лишь одну фразу:

Командир армии Чэнь, а у вас много лишних денег. Он сделал шаг в сторону выхода.

Всё же сначала посмотрю учения, а потом буду судить. Как говорит председатель Мао: «Кто не занимается исследованием и изучением, тот не имеет права высказываться». И это абсолютная истина. Командир армии Чэнь, иди за мной. Может быть, в этих учениях и есть что-то новое. За последние годы дивизия «А» была хорошо оснащена: в позапрошлом году системой автоматизированного управления, три месяца назад – микроволновой системой наблюдения. Так что, может, и будет толк от этих учений.

Поужинайте перед уходом, – сказал Чэнь Хаожо, спускаясь со ступенек, – вам нужен отдых. Генеральное наступление завтра в восемь утра. Переночуете в штабе и всё успеете.

На передовой поужинаю.

И Фан Инда отправился прямиком к вертолёту.

Чэнь Хаожо скрепя сердце отправился за ним. Ожидания Фан Инда были явно далеки от реальной ситуации на учениях. Если так повернулось дело, то учения вышли на одностороннюю дорогу и ничего уже не изменить. И уж точно Чэнь Хаожо не ожидал, что командир дивизии «С» уровня «бета» как раз готовит бурю.

Чан Шаолэ и Чжу Хайпэн вышли из машины, и тут же их внимание привлёк прекрасный вид. Справа от командного пункта стояла низкая камфорная рощица, несколько гинкго⁶ с достоинством возвышались среди камфорных деревьев. Цзян Юэжун, одетая в белый костюм, медленно проплывала под гинкго, время от времени останавливаясь под деревьями и вглядываясь в высокие кроны.

Чан Шаолэ толкнул Чжу Хайпэна и прошептал:

Смотри, она же влюбёна. Перейдёшь в наступление сейчас, и половина дела сделана.

Чжу Хайпэн покраснел и заскрипел зубами:

Она о прошлом думает, как же ты этого не понимаешь. О былом.

Чан Шаолэ собирался что-то сказать, но увидел, что Цзян Юэжун уже их заметила и направляется к ним, поэтому спешно потянул Чжу Хайпэна вперёд. Подойдя поближе, Чжу Хайпэн увидел неотразимую красоту зрелой молодой женщины, только вышедшей из душа. Длинные мокрые волосы рассыпались по изящным линиям ее тела, струясь по их изгибам, словно очаровательная мелодия; ее румяное персиковое лицо, на фоне полной груди, выглядело ещё более свежим и нежным. Багровый закат просачивался между деревьями, приводя сердце в трепет.

Чжу Хайпэн неуклюже заулыбался, слегка не к месту потёр руки и, заикаясь, проговорил:

Цзян, директор Цзян, не узнал тебя. Никогда не видел тебя в штатском.

Цзян Юэжун непринуждённо взглянула на обоих мужчин и сказала:

Единоразовая отладка завершена, значит, задание выполнено. У меня с собой только форма была, за эти несколько дней я измазалась, как макака в глине. Командир Чан, у вас такие хорошие солдаты – согрели мне несколько тазиков воды, чтобы я смогла вымыться и сменить одежду. Это же не нарушение законов военного времени?

Если будешь всё время вот в таком виде ходить перед моими солдатами, то боеспособность дивизии «С» возрастёт на тридцать процентов. Какое же тут нарушение законов? – расхохотался Чан Шаолэ.

Глава Цзян в вашей дивизии наладила аппаратуру, тут куда больше тридцати процентов – подхватил Чжу Хайпэн.

Главный конструктор ещё не проверил, так что рано пока оценивать, – махнула рукой Цзян Юэжун.

Времени у нас полно. Вы, главный конструктор и главный инженер, пошепчитесь пока наедине, а я пойду в поварское отделение узнаю, не найдётся ли у них рюмашки-другой за победу, – сказал Чан Шаолэ.

Чан Шаолэ ушёл, а Чжу Хайпэн и Цзян Юэжун смотрели друг на друга, не вымолвив ни слова, словно бы все слова были лишние. Застыв в этой точке, они чувствовали некоторую неловкость.

Ты думаешь, у меня есть такие способности? – наконец проговорила Цзян Юэжун.

Без сомнений, – ответил Чжу Хайпэн.

В общем, не разочаровала тебя, – сжав губы, отозвалась Цзян Юэжун.

Если брать весь округ, то мы с тобой лучшая комбинация, – сказал Чжу Хайпэн и словно бы почувствовал, что это звучит двусмысленно, огляделся по сторонам и добавил: – А тебе нужно съездить проведать свою маленькую Иньян.

Ты всё-таки пойди проверь, – сказала Цзян Юэжун.

Они вдвоём направились к наскоро сооружённому командному пункту. Закат снова и снова обрисовывал два гармоничных силуэта на ухабистом краснозёме.

Этот модернизированный командный пункт, как говорится, был мал да грозен. На самом видном месте выпячивался двухметровый жидкокристаллический дисплей, оперативная карта была втиснута на стену за дверью, выражая непрерывную связь с историей. Командующий «синими», командир первого полка дивизии

«С» Чу Тяньшу как раз приказывал оператору ввести номера всех частей дивизии «А».

С дисплеем не должно быть проблем? – спросил Чу Тяньшу.

Чжу Хайпэн подошёл и внимательно присмотрелся.

Не должно. Чтобы удостовериться в том, что микроволновая система отображения отлажена, мне пришлось нарушить дисциплину учений. Вот этот разрыв – это интервал между первым и вторым полком дивизии «А». Кажется, Фань Инмин, вопреки правилам, готовиться разбить вас одним полком, понятно, что он движется очень быстро.

Боже! – в ужасе вскрикнул Чу Тяньшу. – Да это же безлюдная зона шириной четыре–пять километров!

Чжу Хайпэн, подперев подбородок правой рукой, расхаживал взад-вперёд, словно раздумывая и принимая решение.

Вошёл Чан Шаолэ и, увидев вид Чжу Хайпэна, не удержался от вопроса:

Я рано обрадовался, да?

Чжу Хайпэн внезапно вскинул голову, сурово посмотрел в глаза Чу Тяньшу и крайне серьёзно сказал:

Братец Тяньшу, а если бы мы были на войне, и ты, обладая всей этим оборудованием, ждал, когда завтра утром нагрянет враг, чтобы принять бой, или бы действовал по-другому?

Оставил бы две роты для поддержания контакта с врагом на передовой, основные силы под покровом темноты перебросил бы за спину врага и дождавшись, пока нарушится боевой порядок врага, с помощью этой малышки сконцентрировал превосходящие силы и разбил бы врага по одиночке, – выложил всё начистоту Чу Тяньшу.

Система автоматизированного управления в нашей боевой зоне ещё не подключена к сети, если основные силы внезапно исчезнут – это большая победа, – подхватил Чжу Хайпэн и тут же сменил тему: – О причине этих учений мне и упоминать не стоит – ты и сам знаешь. Хочешь ты нашими усилиями изменить природу этих учений?

Меня три года подряд назначают командиром разбитой армии, – с горечью сказал Чу Тяньшу, – ты и говорить не вздумай о какой-либо своей ответственности, иначе ты во мне ошибаешься, Чжу Хайпэн. Я хочу, чтобы твои помыслы, помыслы директора Цзян и семи тысяч солдат дивизии «С» нашли хорошее применение. Ты говори, что нужно делать, а с последствиями я сам разберусь.

Чжу Хайпэн пробежал два шага и ткнул кулаком в грудь Чу Тяньшу.

Такой шанс раз в тысячу лет выпадает. Нам с тобой вместе делить славу или позор, идти в наступление или отступать. А если никто не поймёт наших намерений, то и форму снимем в этом году вместе.

Чан Шаолэ, немного встревожившись, сделал несколько шагов.

А какое место вы отвели мне, командиру дивизии? Хотите жертв, тогда сначала жертвуйте мной, стариком. Хайпэн, всё-таки мне пора в отставку. Старик Фан давно занёс меня в чёрный список. Я кое-как устроился, и мне довольно. А с тобой другое дело, ты посторонний человек, не нужны тебе такие риски. Да к тому же заместитель командующего Фан к тебе…

Это тот случай, когда командующий «синими» и заместитель начальника группы наблюдателей принимают решение на поле боя вопреки приказам свыше, – грубо перебил Чан Шаолэ Чжу Хайпэн. – Ты прибыл в пункт командования «синих» только для того, чтобы забрать главу Цзян из оперативного района. Об этом деле ты ничего не слышал.

Он посмотрел в глаза Чан Шаолэ, и тон его немного смягчился:

Дивизия «С» обойдётся без Чу Тяньшу, обойдётся и без Чжу Хайпэна, но не без Чан Шаолэ. И потом, если я не уйду из армии, я не смогу решить проблемы дома. Система автоматизированного управления дивизии «А» ещё не доведена до совершенства, и, если Чан Шаолэ не станет командиром дивизии, все усилия всех в последние несколько лет сольются в сточную канаву. Если, чтобы спасти тебя, я уйду из армии, то разве не смогу быть внештатным инженером в дивизии «С»?

От его слов в глазах этих суровых мужчин заблестели слёзы. Переполненный чувствами Чан Шаолэ бросился к Чжу Хайпэну и крепко обнял его, потом крепко стиснул его руку и сказал:

Хайпэн, мне до тебя расти и расти: ты видишь общую картину, умеешь делать выбор, ты талантливый полководец.

Три года дивизия «С» служила испытательным полигоном, этого на всю жизнь хватит. Семь тысяч солдат затянули пояса ради высоких технологий, а что есть у меня, чем нельзя было бы пожертвовать? – искренно ответил Чжу Хайпэн.

Чан Шаолэ жизнерадостно рассмеялся так, что его худое высокое тело неустойчиво закачалось. Он отпустил руки и хлопнул по ладони Чжу Хайпэна.

Ну, будет друг друга нахваливать. Я послушаю тебя и скажу, что приехал, чтобы забрать ударного работника Цзян Юэжун. Но мне также нужно и полностью знать твой план.

Цзян Юэжун, заметив мрачное расположение духа мужчин, с пониманием пошутила:

Разве вы не как марионетки, слепо следуете плану учений? Что тогда плетётесь, словно на эшафот? Без кого тут Земля остановится?

Все трое мужчин рассмеялись.

Чжу Хайпэн с благодарностью посмотрел на Цзян Юэжун и повернулся к Чу Тяньшу.

Прикажи основным силам на передовой сосредоточиться в стыке между первым и вторым полком дивизии «А». Чтобы не допустить ни одного промаха, ты лично отведи войска в темноте, и чем быстрее, тем лучше. Время у тебя в руках.

По плану «красные» переходят ко второму этапу операции завтра в восемь утра, поэтому операцию безопаснее провести во второй половине ночи, – сказал Чу Тяньшу.

Очень верно мыслишь, – сказал Чжу Хайпэн. – По моим расчётам, заместитель командующего Фан уже прибыл в дивизию

«А». Фан Инмин с ним шутить не станет. Задержитесь, и, боюсь, ситуация изменится. Лучше действуйте в первой половине ночи. Ты отведи части, а это оборудование верните в дивизию в течение ночи. В этом командном пункте плохие условия для такой чуткой аппаратуры.

Да-да-да, – подхватил Чан Шаолэ, – не нужно спускать больше двух миллионов псу под хвост на этих учениях. Командир полка Чу, раз уж ты вырвался, то давай не упустим шанс сорвать сладких плодов, а не то потом все подумают, что мы бежим.

А вот и проявилась твоя лисья натура, командир дивизии Чан, – поддразнил его Чжу Хайпэн, – старый конь борозды не испортит. Ты ведь попал не в бровь, а в глаз, показал Хуан Синъаню почём фунт лиха.

Чан Шаолэ выложил всё, что было на сердце:

Таким людям, как вы, я никогда врать не стану. В моих поступках есть и доля эгоизма. Когда я, будучи на посту начальника штаба дивизии «А», отправился в Академию НОАК, я был преисполнен амбиций, хотел учиться в Академии Ванпу и стремительно взлететь. По возвращении я обнаружил, что начальником штаба стал Хуан Синъань, а я стал заместителем командира дивизии, заведовал материально-техническим снабжением. Тогда сознательности во мне не было, я поднял шум. Поднял шум – дал слабину, меня тут же перевели из дивизии уровня «альфа» в дивизию

«бета». Так я и чах три года, пока не встретил тебя, Чжу Хайпэн. Вот когда я начал осознавать. Ну, не будем об этом. Хуан Синъаню завтра несладко придётся, но сначала несладко придётся нам сегодня ночью. Идёмте выпьем. За ваши проводы.

Командир полка Чу, – сказал Чжу Хайпэн, – оставь мне один броневик. Я завтра поеду на встречу с Фань Инмином. Я буду светом, а ты тьмой, и давай блестяще исполним эту партию.

В сумерках вечерняя заря обагрила половину неба.

Завидев появившегося в первом полку Лю Дунсюя, Фань Инмин сразу понял, что учения пойдут строго по установленной программе. Сердце его упало, а лицо исказилось.

Я здесь не чтобы руководить, а чтобы учиться, – тут же усмехнулся слишком хорошо знавший людей Лю Дунсюй.

Фань Инмин поспешил пригласить Лю Дунсюя в командный пункт.

Тан Лун, державший в руках телеграмму, подбежал с донесением:

Срочная телеграмма от командира дивизии Хуана.

Читай! – нахмурился Фань Инмин.

Заместитель командующего Фан скоро прибудет в дивизию. Почему ваш полк до сих пор не доложил о результатах проверки? У заместителей командующих Си и Фан есть своё мнение об учениях, возможно они прибудут на передовую для проверки, отнеситесь к этому серьёзно. Если комиссар Лю уже прибыл в ваш полк, пусть он останется и руководит операцией, – прочитал Тан Лун.

Лю Дунсюй взял телеграмму, прочитал ещё раз и с улыбкой сказал:

Ну прямо как заботливая матушка. Вы действуйте по своему плану. Если возникнут проблемы, то мне и отвечать.

Фан Инмин, услышав, как заговорил Лю Дунсюй, уже понял, что нет никакой возможности придерживаться плана преждевременного наступления. Помолчав, он поднял глаза на Тан Луна.

Прикажи произвести строгий осмотр в этом батальоне и мотострелковой роте. И всех частей на передовой.

На трёхколёсном мотоцикле подъехал Ли Те.

Командир полка, на передовой у «синих» что-то происходит. Возможно, они осуществляют ночное наблюдение.

«Синие» – это тоже войска под руководством заместителя командующего Фана. Что они могут выкинуть в этих учениях? Прикажи отделению поваров приготовить побольше блюд в честь приезда комиссара Лю.

А в это время под прикрытием холмов и рощи тихо сосредоточивались основные силы «синих».

Фан Инда, Чэнь Хаожо и другие на закате прибыли в штаб учений. Фан Инда молча осматривал оперативный отдел, центр обработки информации, несколько раз его взгляд останавливался на указателях из оргстекла, висящих над дверьми. Наконец Фан Инда замер словно статуя, остановив взгляд на табличке «Комната для почётных гостей».

Чэнь Хаожо позеленел, выпучил глаза на Чжао Чжунжуна и сквозь зубы проскрежетал:

Хорошими делами вы тут занимаетесь! А ну немедленно сняли эти хреновы таблички!

Чжао Чжунжунь, Гао Цзюньи и остальные офицеры поспешно бросились снимать таблички.

Фан Инда, словно вспомнив что-то, окинул пару раз окинул взглядом присутствующих.

А где Чжу Хайпэн, – понизив голос, спросил он, – перед отъездом в Пекин я требовал известить его о том, чтобы он присоединился к группе наблюдателей. Секретарь Лян, это вы саботировали приказ?

Я в тот же день уведомил Академию сухопутных войск, – сделал шаг вперёд Лян Пин.

Чжун Айго тоже сделал шаг вперёд и встал навытяжку.

Заместитель командующего Фан, сегодня после обеда Чжу Хайпэн отправился в штаб «синих», чтобы наблюдать, как «синие» проводят второй этап учений.

Фан Инда удовлетворённо кивнул и, увидев, как Чжао Чжунжун с охапкой табличек направляется к выходу, крикнул:

А ну стой! На эти таблички ведь деньги потратили!

Растратчик!

Я их на склад отнесу, – нашёлся с ответом Чжао Чжунжун. Увидев, что Фан Инда больше не загораживает путь, вышел.

Фан Инда тоже не стал больше рассматривать помещения штаба, он развернулся и вышел наружу.

Опешивший Чэнь Хаожо поспешил спросить:

Начальник, а сейчас куда?

Я приехал смотреть учения, а не осматривать присутствие, – холодно усмехнулся Фан Инда. – Сначала поеду в командование дивизии «А» и, если не учую запаха пороха, то отправлюсь на командный пункт первого полка. Если и там тоже только присутствие, то пойду по батальонам, ротам, взводам и бригадам. Я не верю, что на таких масштабных учениях не увижу то, что хочу увидеть.

Взволнованный Чэнь Хаожо сделал шаг наперерез, вытянулся перед Фан Инда и воодушевлённо сказал: