Читать книгу: «Кентаврика», страница 3

Оказалось эта холодная личность притащила меня в самый дальний тёмный угол за большим напольным стендом на котором красовалась развлекательная реклама клуба и всякая другая информация, в том числе была и информация о популярных коктейлях этой недели.

– Что убивать собрался? Парень ты нар-рываеш-шься, – зашипела я пьяной рыжей фурией, – ещё хоть одно лишнее действие и я тебя укушу! Ледышка высокомерная!

– Действуй, – усмехнулся он мне в лицо, – я же не зря спрашивал вначале про взрослые игры. Если ты не забыла, конечно, рыжая… – Он ухватился за основание моего хвоста, силой заставив запрокинуть голову, подставить хрупкую шею и поцеловал, грубо, немного больно, оставляя на шее яркие следы. Руками в наглую раздвинул ноги и полез под смехотворно короткую юбку, не щадя ткани растянул нижнее бельё, которое служило мне верой и правдой, и по свойски вошёл пальцами в уже достаточно влажную и готовую к ласкам плоть. Стало стыдно, но очень приятно! – Постарайся громко не стонать. – сказал и стал покусывать мне шею и уши, а я не могла не стонать. Нежные стоны всё же разносились и иногда прямо ему в ухо, я не могла устоять мне нравился этот напора и резкое наслаждение, когда он увеличивал ритм и скорость. – Хотя нет… Ты будешь стонать, ведьма! Можешь даже очень громко, тебя не услышат. Я уже поставил купол. Теперь хоть заорись.

Шире раздвинув мои ноги Кай одним движением вошёл в меня. Резко, неприятно… Его член оказался больших размеров, стоны и скулёж были как в мыслях так и наяву. Я задержала дыхание и выровняла дыхание, боль притуплялась, потом крепко обвила его торс ногами для лучшего проникновения. Такое начало меня не остановило. Не знаю, что со мной сейчас творится, но я хочу, просто хочу получить то, что мне сейчас дают!

Моё тело мягкое, податливое и не менее горячее чем его, мыслей в голове почти не осталось, одни желания… И эти великолепные глаза напротив, почти полупрозрачные глаза, напоминающие искрящиеся льдинки на солнце. Эти глаза смотрели прямо в мои разноцветные и полные похоти глаза, и возможно сейчас он всё прекрасно видел и понимал. Понимал как сильно меня накрыло сплошным желанием! Он был таким же, более эмоциональный и страстный. Понимал, что молодой недоведьме, мне, это всё очень даже нравится, что она хочет большего. Ведь чем быстрее он двигался и сильнее кусал меня, тем влажнее становилось там, внутри и громче стоны. Нежные, пьяные стоны в его тёплые губы, в его уши. Укус, лёгкий укус за нижнюю губу. Поцелуй со вкусом крови. Кажется моя вина?

– Любишь кусаться, ведьма? – он снова натянул хвост на затылке, удвоил скорость фрикций, – Лучше готовься принять меня до капли, рыжая! – резкий толчок внутрь, его набухший член ощутимо ударился, слегка причиняя мимолётную боль. Содрогание двух тел, оргазм, завершение внутрь. Кажется мы без защиты? Это ощущение огромного количества семени внутри меня… – Дети в планы не входят, ты не забеременеешь. – как будто прочитал волнение на лице и опустил голову мне на плечо, дышал так словно собирался обжечь своим дыханием кожу. – Стой так вредина. Мы с тобой сейчас в связке. Дёрнешься – больно не только мне будет… – прошло пять минут и я смогла двигаться, начала медленно сползать на пол. – Это не всё. – аккуратно схватил за подбородок не давая шанса на отдых. – Поработай ротиком, милая.

Крепко обхватив нижнюю часть лица и большим пальцем надавил на губы – заставив приоткрыть рот. Член. Его горячий член почти тёрся об мои сухие губы. Облизнула их, чтобы в итоге они сильно не опухли от трения. Я не возражала. А зачем? Он сделал приятно мне, а я сделаю ему – это взаимность, не более. Лишь небольшие сомнения…

Этот орган был таким большим и весь пропах сексом. Я сомневалась в том, что смогу сделать приятно. Решила начать из далека: медленно и аккуратно, по кругу, облизала кончиком языка основание головки, нежно погладила середину рукой.

– Будь смелее.

Всё же открыла пошире рот и аккуратно обхватила головку губами, слегка лизнула наружное отверстие уретры и посмотрела на него, я приглашала… Приглашая его немного по исследовать мою глотку и он это понял. Крепко зафиксировал мою голову руками и начал нехитрое дело, стал задавать свой темп, быстрый и резкий, неумолимо-желанный, даже сидя на коленках и работая ртом я намокла от желания… Полностью член в рот не вошёл, а лишь чуть больше половины. Возникал вопрос: как этот орган вообще поместился во мне?

– Минет средненький, – толи фыркнул толи рыкнул неодобрительно, – твоё тело лучше рта работает. Поднимайся и становись раком пока член влажный. – тихо, с лёгким нетерпеливым рычанием, сказал Кай. И я очередной раз послушалась, моё возбуждение не спадало. Я хотела, чтоб он продолжал и дальше меня брать, по разному, одного раза было бы мало. – У тебя очень красивый зад, – его руки тёрли, жамкали, и даже похлопывал меня, а потом просто взяли и раздвинули мои ягодицы… – настал его черёд.

– Что? Не… Ах! – пальцы парня старались растянуть мою маленькую дырочку не предназначенную для подобных игр. Может у меня и был в своё время половой партнёр, но такого опыта не было! Обычно я не разрешала, а тут – выпивка, слабость и сильное желание отдаться этому колючему парню. Горело всё тело. Соски стояли колом и влага, что сейчас медленно текла вниз по ногам, его пальцы набирающие скорость, тёплое давящее ощущение у входа, лёгкий толчок. – Ах! Тихо ты… Медленно входи, пожалуйста, Кай! – недовольно прохрипела я остатками голоса.

Относительно плавный, хоть и не безболезненный, вход. Передышка данная мне на привыкание к новым, странным для меня ощущениям… Недолгая передышка! Сильный, болезненный укус в загривок и резкие толчки. Прям так и слышно было, как от таких резвых толчков, чьи-то колючие яйца об мои ягодицы шлёпаются, вызывая новый приступ содрогания и мурашек. Ноги дрожат, а голоса моего уже почти не слышно даже мне… Кай сильно прижал мои бёдра к себе. Мы наконец-то близки к завершению: толчок, рык, влага, облегчение. Я всё же сползла по стеночке на прекрасно-уютный пол.

В голове начал оживать мозг, алкоголь выветрился… Наверное кто-то бы начал обвинять парня, но я то ещё вначале встречи немножко догадывалась, что возможно будет и имелось ввиду. Поимел не только он, но и его. Взаимовыгодный обмен телами ведь хорошо было по итогу нам обоим.

Я медленно начала приводить себя в порядок перед тем, как вернуться за столик. Не стала смотреть на него, как и он не смотрел на меня. Опустившись на стул вспомнила о родителях, та злость и обида прошли, на душе было хорошо и спокойно. Грустно только, но совсем немного. Остаточное.

– Это же разовая акция, да? – решила удостовериться. Кай был красив, но как считала Аметис, а с её мнением я была согласна, к отношениям совсем не готов, они ему не нужны.

– Умная.– подтвердил. – Может ещё буду временами тебя потрахивать, а может нет, твоё тело хорошо меня принимает. Другим обычно больно. Видать это у тебя от кентавров – хорошая физическая и сексуальная выносливость. А вот эмоциональность и чёртовы тараканы в голове – ведьминское. Желание быть на мужчине, оседлать его. Подчинить. Но последнее не про меня, ищи другого. Хотя, – улыбнулся он и прильнув ко мне, со смешком, прикусил за нос, – вы ведьмы сами достаточно свободолюбивы и отношения «раз и навсегда» не про вас. Разве ты сама не такая? Не свободолюбивая? – глаза холодного, но такого манящего оттенка посмотрели в мои очень серьёзно, не было уже этой весёлости, он ждал ответа.

– Ты прав. Все мои отношения, если конечно можно так их назвать, угасали через каких-то две недели… – призналась я, но утаила, что отношений то было всего-ничего, – Правда не думаю, что везде моя вина… – не считала и не считаю, что в отношениях виновата лишь одна сторона, отношения на то и отношения – участвуют оба.

Его красивые глаза гипнотизировали, манили, стоило на них только чутка посмотреть и можно было просто пропасть в этих льдинках. Поэтому я старалась смотреть в них пореже, хотя хотелось чаще. Кай только кивнул на мой ответ и также продолжил обнимать меня – это удивило.

– Ты меня всё также терпеть не можешь? Из-за того, что я частично ведающая? Мне хочется знать до сих пор ли я в ответе за грехи своих предков?

Кай резко разомкнул свои объятия. А я на секунду пожалела о вопросах, которые задала так не вовремя. Но быстро пришла в чувство, этот ответ мне тоже нужно было знать не меньше его объятий.

– Не уверен, но скорее всего. Чтоб ты понимала, ненависть к ведьмам сейчас у демонов в крови. Раньше, помимо ненависти, демоны зачастую были очарованы ведьмами, их к вам тянуло. И возможно до сих пор тянет, но это относится к чистым демонам, коих не так и много, теперь. Я же ведьм терпеть не могу! Одна часть меня, низший демон, вас презирает и одновременно хочет, вторая редкая масть – келпи ведьм также сильно презирает, но по большей части это из-за боязни и разнице в силе. Такое у меня детство и такова история всего волшебного мира. Ведьм теперь презирают и опасаются. Поэтому будь осторожна в своих действиях и словах, недоведьма, и будешь жить долго и счастливо, возможно…

– Что ж, спасибо тебе за откровение. И за вполне приятный вечер. – чуть кивнула ему, стараясь сдержать улыбку. – Зачем только вы с Аметис рядом со мной решили сегодня ошиваться?

– Не только сегодня. – предупредил Кай, – Ректор дал нам особые указания на твой счёт.

– В смысле? Какие указания? Я же обещала держать всё в тайне и держу! Не верит?

– Успокойся, в этом плане волнений нет. Магический договор невозможно нарушить. Дело в силе. Мы будем следить за пробуждением, или же нет, твоей силы Кентаврика. – медленно и лениво объяснял он, – Если ты пробудишься и твоя сила родится, то ты вместе с нами отправишься в Академию, где будешь учиться и общаться с такими же разными дарованиями. – Кай как-то иронично выделил последнее слово.

– Ты же тоже один из этих «дарований»?

– Почти, был. Сейчас я на последнем потоке обучения. Я и Аметис. Хожу на лекции я не часто, в основном практика и работа во благо Лесной Академии.

– Понятно, а если я ближайшее время не проявлю себя вы прекратите слежку?

– Всё верно. Но это не значит, что ты не будешь нас изредка встречать в городе, впрочем как и другой волшебный народ. – пожал он плечами, – Пошли лучше искать нашу Аметис и по домам, уже два часа ночи. Мы так и быть тебя подвезём. – Я выпучила на него глаза, – Да, есть машина и умею водить, и вообще парень красивый-богатый. Спасибо магии. Весь магический народ здесь не обделён, ваши людские деньги сколдовать проще простого! Ротик свой закрой, рыжая, а то муха залетит.

Мы быстро осмотрели клуб и заприметили недалеко зелёную пикси, дав ей сигнал подойти. Через две минуты она вернулась счастливая и довольная жизнью, хоть и слегка растрёпанная, а значит – вечер удался. Собрав все свои вещи мы вышли на улицу, отыскали парковку и нужную машину, это оказался роскошный минивэн белого цвета. Цвет обшивки – слоновая кость. Дорого-богато. И со вкусом. Аметис радостно, что-то рассказывала нам, я не могла слушать – волновалась о том, как себя повела с родителями, а Кай быстро приходил в свою норму парня ледышки, даже глаза его уже так не блестели, как это было в клубе. Жар спал, вернулся холод.

Поблагодарив ребят и вежливо с ними попрощавшись я стала подходить к веранде, там была идеальная чистота и не было даже намёка на недавний семейный пикник. Даже лёгкого запаха. Из окон свет не горел, стояла полная тишина. И темнота. Зайдя домой ситуация не поменялась, я пришла к выводу, что родители устали и отправились спать и решила последовать их примеру. Дом был двухэтажный, первый этаж: столовая кухня, имелся также домашний мини-бар, просторная гостиная, уютная прихожая и одна дверь находившаяся недалеко от выхода из дома, близ прихожей. Я решила, что если эта ближайшая дверь окажется свободной комнатой, то займу её, это будет мой личный уголок в доме. А если это будет, что-то типа склада, то… Всё-равно займу, но позже, когда сделаю из него свою комнату! Пара коробок с моими вещами стояли поблизости, это даже удобно, быстро достал всё нужное и спать.

Мне повезло, за закрытой дверью действительно оказалась небольшая, но светлая и уютная комнатка. Там уже был раскладной диван жёлто-салатового цвета с пушистым, молочным пледом, а у окна стоял тёмный дубовый стол, за ним можно было комфортно расположиться одному человеку. Зашла, быстро разложила часть своих вещей и легла на диван. Не заметила как провалилась в сон, единственная мысль была перед этим о том, что я, на удивление, слишком быстро привыкаю к неординарным вещам и явлениям. Не знаю сколько проспала, но была уверена, что ещё можно спать и спать, но стало неуютно, меня не покидало ощущение полёта, моё тело было словно в невесомости. Лёгкость тела и души… Такое необычное ощущение, сказочное до такой степени, что я очень сильно удивилась, проснулась – резко открыв глаза.

– Лю… Люстра?!? – перед моим носом красовалась небольшая круглая хрустальная люстра и идеально гладкий белый потолок, а я действительно находилась в состоянии невесомости или… полёта? Мне стало страшно, скрутило живот, – Писец! – только и успела тихо вскрикнуть падая с высоты обратно на несчастный мягкий диван, неведомая сила как врубилась, так и вырубилась. А у меня глаза не меньше часа были с огромную монету и бешено билось сердце.

«Неужели это моё то самое пробуждение?»

Новенькая.

4 глава. Новенькая.

«То, что случилось пару часов назад было удивительно…»

Как впрочем и всё, что случилось со мной за последнее время. Сидя на диване я прижимала старенькую, но от этого не менее любимую, подушку-миньона, которую мне подарили на пятилетие. Игрушка сохранилась идеально и оставалась такой же мягкой по ощущениям, как в первый раз. Очень любимая подушка – подушка антистресс, в неопределённых ситуациях, или очень даже определённых, но в негативную сторону, мои пальцы её жмякали и так и сяк. Прям как сейчас…

Левитация? Вроде это в книгах так называется? Это получается, что моему телу полетать на ночь глядя захотелось? Я сидела и не могла решить, нормально это или нет… Стоит ли кому-то рассказывать и как к этому относиться? Вдруг мне почудилось… Хоть это и сомнительно. При падении на диван меня хорошо так приложило, однозначно будут синяки, падение было ужасно болючим.

То, что случилось вызывало во мне бурю разных эмоций. Так бы и сидела я в неоднозначных чувствах до самого рассвета, но я не выспалась, сонное царство стремилось забрать меня в свои мягкие объятья, и знаете я совсем не хотела этому сопротивляться. Всё оставлю на потом, требую хотя бы чуточку сна… На этот раз сон обещал быть крепким. Окончательно разлепила глаза я лишь к обеду. Думала, что чуточку? Думала – передумала. Я люблю много спать.

В комнатке было светло, это то и помешало мне дальше пребывать в уютной берлоге, пришлось вставать.

Зевнула, лениво потянулась и только сейчас поняла, какая я вся грязная, так ещё и не выполнила обещание данное единственному другу: наш звонок не смог состояться. Это огорчало больше всего. Меня так воспитали, что если даёшь обещание , то надо его сдержать. Позже обязательно принесу ему свои извинения.

– Надо, надо умываться, по утрам и вечерам, а нечистым – стыд и срам! Стыд и… Ойк! – решила я отвлечься, но воспоминание о интиме за стендом заиграло ярко-пошлыми красками, – И срам-то какой… – но всё, что было в клубе остаётся там же и старается-не вспоминается.

С горящими ушами вышла из комнаты и быстро поднялась на второй этаж, там была уютная ванная комната. Она сияла белизной и чистотой, была не большой, но и не маленькой. И очень уютной. Я тщательно приводила себя в порядок: тело старалась тереть усердно и аккуратно, но оно остро реагировало даже на самые лёгкие прикосновения. Слегка опухшие губы – всё как будто напоминало о этой дикой и спонтанной ночи! И стоило об этом вспомнить, как мозг снова подкинул образы-образы-образы, жаль не зацензуреными… Вспомнились глаза, тепло и приятный запах от его волос – мята с корицей. Мне, конечно, будет, что в старости вспомнить. Местами я была покусана, а где-то и небольшие метки от поцелуев обнаружились.

– Хорошо хоть не на открытых местах, смогу всю эту красоту спрятать! – подметила, и быстро завершила купательную процедуру. Мне срочно нужно спуститься и найти родителей. В этот раз обойдусь без разговора, просто искренние извинения.

Быстро поменяла одежду, а старую решила выкинуть – в таком платье мне не куда ходить. Клуб был спонтанным решением, ведь обычно я там не появляюсь, это вообще был первый мой клуб, и думаю последний, не так уж там и интересно. А выпить я и дома могу. Быстро закинула платье в чёрный мусорный пакет и кинула подальше за тазик, который стоял на полу рядом со стиральной машиной, вся семья складывает в него свою грязную одежду на стирку, стирает она раз в три дня. Собрала волосы в высокий хвост и поспешила вниз.

Родители мирно сидели на кухне и пили кофе с блинчиками. Я медленно подошла, поздоровалась и тихо села к ним за стол.

– Мама, – посмотрела на неё, – папа, – переместила взгляд на отца, – пожалуйста простите меня за вчерашнее. Я очень сожалею, что поддалась эмоциям, ведь мне неважно родные вы мне или нет, я как любила вас всю свою жизнь, так и продолжаю любить! Вы самое дорогое, что у меня есть…

– Детка, – нежно прошептала мама, кажется она еле сдерживала слёзы, её яркие глаза стали ещё ярче из-за скопившейся в них влаги, – это не ты извиняться должна, это мы с информацией запоздали. Нам надо было самим тебе всё рассказать, а не делать из этого великую тайну. Ты у нас вполне спокойная и рассудительная девочка, – «Ага, рассудительная… Эта рассудительная напилась и переспала с первым встречным с горя…» – но мы твои родители, а родители всегда волнуются за своих детей. Мы очень волновались о том, как ты воспримешь эту информацию, прости нас.

– Поэтому не переживай, бельчонок, – продолжил отец и подвинул ко мне блюдце на котором лежало три небольших, тёплых и приятно пахнущих блинчика, – лучше кушай. Ты долго спала и должна набраться сил. Можешь ещё поспать если нужно, а мы с твоей мамой ненадолго уедем в город по делам, но скоро вернёмся. А ты отдыхай так, как тебе только вздумается, – подмигнул мне папа, – хоть музыку на всю громкость включай. Соседей по близости, к счастью, у нас не наблюдается. И это же плюс, да?

Так в приятной атмосфере семейство Акимовых закончило свою обеденную трапезу. Мои родители начали собираться в город. Через пол часа их уже не было дома, поэтому я решила подняться к себе и недолго послушать музыку в любимых арочных наушниках. Лёжа на спине, наслаждалась музыкой, дрыгала ногой в такт, а потом провал… Всё стало тёмным, тихим, кажется я задремала, ну так мне показалось, правда сон был странный.

Во сне сквозь небольшую пелену, похожую на плотный серый туман, я разглядела очертания небольшого деревянного домика. Как только я заметила домик туман начал рассеиваться открывая моему взору всю картину. Такую родную и до боли знакомую, что защипало глаза…

Я давно его не видела и мне казалось, что забыла. Этот домик был так сильно похож на тот дом в Оренбургской области, в Соль-Илецке. Этот дом и его небольшие, но роскошные поля… Всё было так похоже, что на меня наплыли все детские воспоминания связанные с этим местом. Всё было таким сказочно-реальным, даже небольшое пшеничное поле в котором сейчас копошилась женщина старческого возраста… В этой хрупкой женщине я с трудом признала свою бабулю по материнской линии, которая умерла в возрасте восьмидесяти семи лет пятнадцать лет тому назад. Баба Тоня (Антонина). От неё всегда пахло огурцами и жаренной картошкой.

Во сне бабушка была полна сил и эмоций, выглядела живее всех живых, такой активной я её редко видела, она светилась доброй аурой. Перестав копошиться в земле, она выпрямилась и посмотрела в мою сторону. Её глаза были полны любви и печали. А я подойдя к ней поближе застыла, глаза мои были на мокром месте, почему-то прямо сейчас захотелось сильно разрыдаться.

– Привет, ба. Как ты? – только и смогла произнести, другие слова застыли на языке.

– Привет, дорогая моя, – поздоровалась и крепко сжала меня в своих сильных объятьях, она всегда была крепкой женщиной, – рада тебя видеть, да не рада, что так… – странно было наблюдать, как когда-то властная бабуля стояла и мялась в нерешительности, – Мне жаль, что ты разлучишься с ними, внуча.

– Разлучусь? – смахнула я слёзы, – С кем я разлучусь, ба?

– Милая моя… – покачала головой сдерживая слёзы, она ещё хорошо держалась – в отличие от меня, у меня начиналась истерика, сердце сжималось от плохого предчувствия, усопшие просто так не приходят в сны к живым. – Я должна забрать своих детей, чтобы они не мучились долго. Родители не смогут вернуться к тебе домой, не жди их, малыш. Ты будешь горевать, – кивнула она, – я знаю, но извини, пожалуйста, так случилось… Им не повезло. И поэтому пришло их время. – она несколько раз шмыгнула носом, – Но не смотря на трудности, ты, моя милая, должна двигаться дальше! Увы, теперь в одного… Тебе есть куда стремиться, ведьмочка моя! А мы будем смотреть на тебя, будем любить и молиться за тебя, ребёнок.

– Ве… Что? Как… Ты знаешь?! И почему так? – я испытывала сильный шок и из-за этого не могла толком выразить свои мысли, не могла, я стояла и отрицательно мотала головой, но сжав руки в кулаки заставила себя успокоиться и разлепить рот, – Бабуль, может ты ошибаешься? Может их не заберут, мало ли. Ошибка? – но ответом было её короткое мотание головой, – Но как же так! Я не верю в это. Нет! Ве… ведьма… Ты знаешь, что я маме с папой не родная дочь? Ба, ты знаешь кто я? Знаешь кто те горемычные, что бросили меня? Ответь.

– Нам на небесах разрешено следить за своими близкими, если мы этого хотим… А я очень хотела, и часто за вами наблюдала. Я знаю, и знала до своей смерти, что ты им не родная, ведь помню тебя маленькой и свою кроху, вы были как день и ночь, совершенно разные, но обе милые. Ещё… Надо ли говорить? – на короткий миг она заговорила сама с собой, видно собиралась с силами, – Я знаю, что в тебе есть нераскрытый потенциал, но это я узнала недавно, – объясняла бабушка, нежно поглаживая мою правую руку, она пыталась меня успокоить, ведь слёзы снова были готовы сорваться с моих глаз, – а вот твои настоящие родители мне не видны, мне тоже было интересно… Как можно было бросить свою кровинку на кого-то чужого? Я до си пор этого не понимаю, но видно так нужно было… Мама… У нас в крови защищать свою кровь, своё дитя. Я верю, что она тебя любила. Скорее всего твоих биологических родителей нет в живом мире, я искала, а может они хорошо прячутся? Вариантов много, но то, что я точно знаю – искать их не надо! Узнавать информацию о них тоже не стоит. Они не хотели находиться, возможно так они скрываются сами и скрывают тебя? Поэтому не надо горевать по родителям, ни по родным, ни по приёмным. Хоть и будешь, я тебя знаю, детка… – её тёплые, сморщенные руки обхватили моё лицо, её пронзительные глаза осматривали меня, изучали и запоминали, – Лучше направь всю эту энергию и чувства на себя. Раскрой свою силу, учись жить самостоятельно. Будь сильной и смелой, ты сможешь. – лёгкое пожатие руки, такие родные, такие настоящие. – А теперь ступай в свой мир. Здесь живым нельзя надолго задерживаться.

Молчание, такое невыносимое, хоть и длилось всего от силы минуту.

– Всё, лисёнок, уходи. Ты живая… – отмахнулась от меня баба Тоня. – Запомни одно: мы всегда рядом.

Только она успела это произнести как липкий густой и холодный туман вернулся и вытолкнул меня, даже не попрощалась…

Я проснулась. Проснулась в слезах и с бешеным сердцебиением, вся потная, глаза лихорадочно бегали по квартире, а руки дрожали. Мне хотелось выть! Сон был липким и душераздирающим, на душе было противно. Глянула на часы – десять минут, прошло десять минут. Кошмарных десять минут из-за которых теперь мне было не по себе, я начала сильно переживать за родителей, поэтому впопыхах искала сотовый. Набрала маму. Долгое ожидание, но мне всё же ответил дорогой сердцу голос.

– Да, донь? У тебя что-то случилось?

– Просто сон, мам, дурной. Я знаю, что вы уехали недавно, но я уже по вам соскучилась. Прости, что отвлекаю. Наверное это глупо…

– Глупо? Нет, милая, нет, наоборот, я польщена, что мой голос тебя успокаивает. Давай, приходи в норму и звони, звони мне всегда, когда на душе будет неспокойно. Я поддержу, не переживай.

– Спасибо, мамуль, – улыбнулась и немного успокоилась, даже руки почти не дрожали, – я буду вас ждать! Борщ приготовлю, вкусный, наваристый, как отец любит! И сырники со сметаной для тебя. До встречи, целую.

– И мы тебя! Скоро будем! Пока.

Два следующих часа я провела в делах: занималась готовкой вкусного наваристого борща на говяжьем бульоне и попутно поджаривала сырники, а потом вышла на веранду подышать свежим воздухом и полить несчастную лозу, она мне нравилась всё больше. На улице немного спала жара, характерная для августа. На душе было получше, но беспокойство до конца не исчезло, оно где-то притаилось в тени и как будто ждало своего часа. Я была беспокойная, не могла сидеть без дела, и мне было неважно, каким было это дело: важным или незначительным.

На этот раз решила заняться всем садом: полить, повыдёргивать сорняки, немного удобрить цветы банановой настойкой, поухаживать за несчастной лозой, что ещё не успела засохнуть окончательно. К удивлению данное занятие успокаивало меня, будто весь страх уходил в землю, руки сами летали над растениями и через сорок минут был виден первый результат: сад и лоза напитались влагой, листва засияла ярче, а воздух вокруг растений был чище и даже немного слаще.

Так и занималась я самыми разными домашними делами в надежде поскорее увидеть родителей, но солнце уже зашло за горизонт, птицы замолкли, из тени травы повылетала всякая нечисть в виде кровососущих и мелких надоедливых мошек, а родителей всё не было видно.

Замёрзнув на улице я зашла обратно в тёплый дом и стала звонить, на этот раз отцу, но в этот раз никто отвечать мне не захотел, ни через пять, ни через десять минут. Сердце пропустило удар… Никто не спешил перезванивать, я ждала минут сорок, а потом раздался звонок. Сухой голос говорил и говорил… Холодно, нудно. Эту жуткий голос и не менее жуткую новость я точно запомню на всю оставшуюся жизнь. С этим звонком я потеряла часть себя.

– Здравствуйте, звонок из больницы… ваши родители попали в аварию… – местами я не вслушивалась в слова говорившего, – мы делали всё возможное… приносим свои соболезнования… Приезжайте к нам…

«НЕЕЕТ!!!!!! – заорала я сидя на полу, мысленно и в слух одновременно, – Нет… Этого просто не может быть! – удар кулака, с этим ударом дом слегка задрожал, сил в этот удар было вложено много, волшебных сил и адской боли… – Почему, ну почему!? Пожалуйста не надо… пожалуйста вернитесь ко мне. Пусть это будет шуткой! Я вас умоляю… Верните мне их!»

– Вернитесь… всхлип!… Мама, папа… Я жду вас… Борщ стынет. Ууу… Сырники… Мамочкааа… Я не хочу так, не хочу. Я очень люблю вас! Я без вас не могу! Пожалуйста-пожалуйстааа… – я выла, мой голос надрывался, – Мне больно, очень больно… Хнык!… Моё сердце! – очередной беспомощный, но полный горя удар кулака о деревянный пол. Кажется я лежу свернувшись калачиком на холодном полу и рыдаю, не могу встать и остановиться.

Тишина. Тиканье часов в столовой-кухне. Всхлипывания. Тишина и снова громкий плач, жалобный, такой жалобный – это мой плач? Я так умею? Словно не человек вовсе, а щенок или псина скулит надрываясь. Так я себя ощущала – не человек, а брошенная побитая собака. Такая душевная боль, очень сильная, невыносимая, из-за этой боли ты ничего не слышишь и не видишь, поэтому я даже не заметила, что на мои вопли кто-то отозвался, что кто-то сейчас пришёл ко мне, услышал и сел рядом, крепко обнял за плечи и начал укачивать в объятьях. И этим кем-то была красавица-пикси.

– По кому слёзы так горько льёшь? Скажи. А я буду рядом с тобой, не уйду, позабочусь о милой горе-ведьмочке… – она гладила меня по запутанным волосам, гладила и ещё крепче обнимала.

– Родители! Аметис… Ууу… У меня родители погибли… Авария… – прохрипела я и прижимаясь к девушке, – Мне сегодня бабка снилась… Она сказала, что их заберут!… Извинялась… И… шмыг!… Забрали!

– То, что ты видела – твоя сила, сила настоящей ведающей, ты видишь и слышишь всё, можешь связаться с разными мирами, если позволит твой ресурс. Но никто не виноват, Кен. Никто их у тебя не отбирал. Их время просто пришло. Больно лишь тебе, не им, уже не им…

– Просто? – взвилась я рыжей фурией, вскочила на ноги и не удержав равновесие облокотилась на ближайшую стену, – Это, блять, ни хуя не просто, Аметис! – из-за паршивых эмоций, которые переполняли, я забыла про все свои манеры и воспитание, перешла на нецензурщину. Мама бы не одобрила, она считала, что подобная речь не для нежных леди, – Это больно! Ужасно больно. Знаю, что больно сейчас лишь мне, но это не отменяет факта, что мне сейчас просто невыносимо! А я… Я ещё с ними недавно ругалась, только недавно помирились. Совсем недавно. И их не стало. А они всегда были рядом. Всегда. Были и исчезли… – выдохнула и перевела дух, – Мне надо их похоронить, с почестями. Красиво. Как полагается, как они этого заслужили, а они заслужили… Это к сожалению сейчас единственное, что я могу для них сделать. Помоги мне, пожалуйста, Аметис.

– Вот это мысль здравая. – поддержала она меня, – Конечно помогу! И буду рядом. Буду рядом до тех пор, пока нужна тебе.

Я с благодарностью глянула опухшими глазами на зеленоволосую девушку, что сегодня была одета во всё бежевое и лишь волосы, ремень и гольфы были тёмно-зелёного цвета. Забавный вкус в одежде был у моей необычной знакомой.

– Спасибо, я благодарна за твою поддержку, и извини за ту вспышку, я не со зла. – запоздало извинилась я и пошла к холодильнику смочить горло, – А почему ты сейчас одна? Где колючка?

– Кай опять вызвался охранять границы у Врат близ Лесной Академии, а мне просто скучно было. Я вышла к Обычным и услышала тебя, твой дикий вой… Знаешь, Кентаврика, даже сирены так не плачут! Так страшно, что пройти просто невозможно было. Не думала, что ведьмы так умеют.

– А они разве плачут, сирены то? В мифах они лишь поют вроде… – пыталась я отвлечься от своего горя. Украдкой вытирая нос и щёки.

– Дорогая, все мы плачем. Даже демоны. И эльфы. И боги. Призраки… Все.

Боги? Но развивать данную тему я не стала, сил просто не было, организм так ослаб и был обезвожен из-за моей долгой сопливой истерики. Я поманила к себе Аметис. Включила чайник.