Александра

– Извините за беспокойство, я ухожу. Всего доброго.

Следователь Костенко, спустившись вниз, теперь опрашивал консьержку о визитах Максима и о гостях Александры. Прохоров старший позвонил Саше через неделю после похорон Макса.

– Саша, Максим оставил завещание. Нам надо встретиться. Ты сможешь подъехать в его квартиру? Тебя будет ждать адвокат через час.

Дмитрий Александров, удивленный порывом бывшего своего сокурсника Максима Прохорова составить завещание два месяца назад в пользу своего сына и его матери, теперь ждал встречи с наследниками. Чисто профессиональный интерес, сам по себе, сменился мужским.

Саша собралась быстро, вызвала такси и, прихватив сумку сына, вместе с ним приехала по знакомому адресу.

Дмитрий подсознательно готовился к этой встрече, но никак не ожидал, что она произведет на него такое впечатление. Девушка, вошедшая в квартиру с ребенком на руках, заставила его сердце екнуть и забиться чаще. На вид ей было не более двадцати пяти лет, хотя по документам было двадцать восемь. Высокая, больше метра семидесяти, джинсы, без потертостей и дыр, каковы сейчас в моде, рубашка в клетку, легкая куртка и кроссовки. Аккуратно собранные темные волосы, на лице полное отсутствие косметики и большие синие глаза смотрели из под длинных ресниц. «Очень обаятельная незнакомка», – подумал Дмитрий. Она, поприветствовав всех сразу, и чувствовала себя здесь свободно. Сняла с плеча сумку, достала из нее пеленку, разложив ее на диване, положила на нее ребенка, сняла с себя курточку, присела рядом с сыном.

– Я вас, друзья мои, слушаю, – сказала она, глядя при этом на

всех. – Мне хотелось бы, чтобы все это закончить поскорее. Все, что нужно, я подпишу. Мы с вами все это время жили в дружбе и согласии, и я ничего не хочу менять, если вы сами не против этого.

Голос у нее был не громкий, а речь хорошо поставлена. «Прямо студентка отличница,– подумал Дмитрий. – Действительно, ничего особенного. Тогда почему так волнительно и радостно?»

Познакомившись с адвокатом, который Саше очень понравился, и напомнил внешне актера Чернышова, но в очках, выслушала все его предложения и удивилась одной детали. Они с адвокатом Максима были однофамильцы, и звали его Александров Дмитрий Евгеньевич.

– Квартира достается вашему сыну, но Вы можете здесь проживать с ним или сдавать в аренду.

– Меня все устраивает в той квартире, где мы живем. Я не собираюсь переезжать. Если Александр Михайлович не будет сам оспаривать завещание, можете оформлять квартиру на его внука, а если спор состоится, я готова на все его условия.

– Вы, Александра Николаевна, забываете, завещание прошло полную процедуру оформления и заверения. Максим подписывал его у нотариуса в полном здравии. Вопрос с квартирой решенный. Не хотите переезжать, ваше право, но документы я оформляю на Вашего сына. А как быть с машиной? Машину завещали Вам, – не унимался молодой адвокат. – У Вас есть права? Вы умеете водить машину? Ее можно неплохо продать, только жалко. Автомобиль хороший, пробег для города не большой и оформление не займет много времени. Я хочу просто помочь. У Вас на руках маленький ребенок, а мне заплатили уже за услуги, – говорил он, соврав про оплату. – Хотите, я возьму все оформление на себя?

– Хочу. Машину я возьму. Автомобиль мне понадобится. Что для этого нужно? – Они проговорили еще минут двадцать.

– Скажите, Саша, Вас что-то связывает с семьей Прохоровых кроме наследника? Отношения между вами, скажем, теплые. Не похоже, что из-за Максима у вас были недопонимания и вражда.

– У нас не было вражды и с Максимом, а вот недопонимания были, поэтому мы расстались. Александр Михайлович не только отец Максима и дедушка Алексея, он отец моей младшей сестры Яны, был мужем моей мамы. Получается, у нас с Максимом одна сестра на двоих: ему со стороны отца, а мне со стороны мамы. Мы познакомились все вместе менее двух лет назад. Это очень длинная

история. Будут новости, звоните, – сказала она. «Красавец есть, но не про вашу, мадам, честь», – думала она, провожая адвоката.

– Саша, квартиру будешь сдавать? – спросил Прохоров.

– Теперь уже не знаю. Вы поручите Яне разобраться с вещами Максима, она найдет им применение. Вещи хорошие, модные. Мне нравится идея с обменом квартиры на ей подобную. Будет ли у нас возможность это сделать? Пойдут ли на это органы опеки?

– Александра, вы бы забрали технику, посуду. Ведь если не получится с обменом, ее придется оставлять чужим людям, а она куплена перед вашим переездом. Заберите все, что пригодиться, – говорила Раиса Степановна. – Вы проверьте все шкафы в гостиной и спальнях.

– Хорошо. Вы соберите все, что считаете нужным. Лишним поделюсь с Яной, – сказала она, проходя в одну из спален. Убрав белье на одной из полок, она открыла сейф. Она знала код, который Максим не скрывал, зная, что Саша нелюбопытная и порядочная. Здесь лежали деньги, папки с документами, два пакетика с белым порошком и три флешки. Не раздумывая, она положила флешки в карман джинсовой куртки. «С этим я разберусь сама. Если рабочий материал, передам Александру Михайловичу», – подумала она и позвала Прохорова.

– Александр Михайлович, это сразу без анализа в унитаз, – протягивая ему пакетики, сказала Саша. – А со всем остальным разберетесь сами. Скажите: к Вам не приходил следователь? Меня навестили. Правда, я не уверена, что он был настоящий.

– Нет, Саша, не приходил. А чего ему у тебя понадобилось?

– На первый взгляд, ничего необычного. Его интересовало только одно: когда и как часто Максим появлялся в моей квартире? Ушел он очень разочарованный. Что ему было нужно? Какие дела Макс вел в последнее время?

– В последнее время он, если что и вел, то меня не посвящал в это. Документов никаких нет. Может, эти папки что прояснят. Ты, Саша, деньги возьми себе, они тебе понадобятся, а документы я заберу с собой. Степановна все соберет, что сочтет нужным и закажет погрузку–перевозку. Ты встретишь их, расплатишься после доставки. Найду время, займусь обменом или арендой. Прости. Оформлением наследства пусть занимается Александров. Идет?

– Хорошо, пусть все будет так, – ответила Саша. – Откуда он вообще взялся? Вы его знаете? Ему можно доверять?

– Он учился с Максимом, но я его не помню, а отца его знаю хорошо. У них своя адвокатская контора.

Саша, вернувшись домой, положила, привезенные с собой флешки, в один из ящиков гостиного набора и, на время, забыла о них. То она была занята сыном, то принимала вещи, привезенные с квартиры Максима. Теперь у Саши появился двухдверный, точнее с тремя дверьми, большой холодильник, большая «плазма», вещи и разнообразная техника. Она заканчивала наведение порядка после перестановки, когда поздно вечером позвонили из отдела полиции. Саша собрала сына, вызвала такси и поехала выручать сестру. Теперь, уложив сыны спать, она говорила с сестрой.

– Ты хочешь закончить, как твой брат? Я мешать не стану. Это твоя жизнь, Яна, и ты сама выбираешь, как тебе ей распорядится. В первый и последний раз я вытаскиваю тебя из обезьянника. Мне со своими проблемами бы разобраться, а ты свои на меня вешаешь. Я не буду тебя учить нравственности. Учись жить сама, но и отвечать сама. Я думала мы сестры, опора друг другу, а не няньки. Скажи: сколько у тебя осталось денег от наследства мамы? Меня совсем не интересует конкретная сумма. Тебя стали больше уважать из-за того, что ты поишь и кормишь своих друзей бездельников? А как ты будешь жить, если отец закроет свою контору и пойдет на менее оплачиваемую, но спокойную работу? Ты чем будешь платить за квартиру? Откроешь в ней бордель? Куда ты пойдешь работать, если ничего не умеешь? Или ты на деда надеешься? С таким твоим отношением к нему, можешь получить дырку от бублика. У нас с тобой разница в возрасте девять лет. Не думай, что мне не хотелось свободы и самостоятельности. Но я чувствовала границу, а ты не чувствуешь краев. Что с тобой происходит? Может, я чего-то не знаю? Объясни, я пойму.

– Не поймешь. Этого нельзя не понять, не простить. А то, что я делаю сейчас, компенсирует мое внутреннее состояние.

– Хорошо. Не говори, если не хочешь. Но запомни одно: твое внутреннее состояние – это твоя душа. Она либо есть, и ты человек, либо ее нет, тогда ты труп. Ты можешь все изменить, если ты жив, и ничего не исправить, если ты в душе мертв.

Только через два дня Саша вспомнила о трех флешках. Уложив сыны спать, Саша включила ноутбук, подумав о том, что если это рабочие материалы Макса, она передаст их Прохорову, придумав, где она могла их обнаружить. Посмотрела начало первой флешки. Это были любительские порнофильмы, в которых Максим не особо светился. На второй флешки он был с Яной. Яне было не больше шестнадцати, и вид у нее был естественный. Все начиналось довольно невинно. Это был «вводный урок», где Макс был в роли гуру, а Яна любопытным слушателем. От теории они незаметно перешли к практике, которую сестра освоила быстро. По освещению и постели, съемки были разные по дням и времени. «Извращенец, – подумала Саша, глядя на экран, передвигая вперед курсор. – Да, сестра, брат тебя многому научил, и это нравилось тебе, в прочем, ни тебе одной. Я тоже млела от его прикосновений. Господи! Это же наша мама! – сказала она вслух и нажала «паузу». – Это не возможно! – Она смотрела на лицо матери, чуть забытое, и ставшее старше, но узнаваемое. – Прости меня, я этого не ждала». На третьей флешке она увидала себя во всей красе. Это была их первая ночь с Максимом. Александра даже покраснела, хотя на экране не было ничего, что напоминало бы порнофильм. Моменты были эротичными, но не более того. Она выключила ноутбук и сидела несколько минут неподвижно, переваривая все увиденное. Встала, утопила «свою» флешку в унитазе, а две положила в ящик. « Ну, ты, Максим, и фрукт. Ты поимел всю семью. Это же надо так ненавидеть отца, а жить за его счет. Если ты так любил свою мать и мстил отцу, почему ты сейчас к ней равнодушен? Ты болен на всю голову. Этот шантаж, идиот, мог сработать для тебя, как бумеранг. Твой отец мог простить женщин, а вот тебя, скорее всего, возненавидеть, – думала она, вспоминая увиденное кино. – Зачем эту игру ты затеял со мной? Что ты хотел этим показать и кому?»

– Яна, когда будешь свободна, зайди ко мне, – позвонила и попросила она сестру. Сестра пришла через десять минут. – Я была в квартире Макса, кое-что перевезла к себе, а кое-что для тебя, – сказала она, протягивая ей две флешки. – Я видела только начало.

– Саш, там такое… – начала оправдываться Яна.

– Давай закроем эту тему. Ничего не было. Не было в нашей с тобой жизни Максима. Успокойся.

– Саша, все не так просто. Мне кажется, что в самом начале, я сама подтолкнула его к этому. Я со своей девственностью и своими комплексами, по этому поводу, в классе выглядела белой вороной в свои шестнадцать лет. Максим всегда относился ко мне, как брат. У нас с ним были доверительные отношения. Я была школьницей, а он университет закончил, работал. Разница в двенадцать лет меня не смущала. Я ему и выложила все свои проблемы. Он успокаивал меня беседами, а мне, любопытства ради, хотелось всего и сразу. Я не могла лечь в постель с кем попало. Он меня не принуждал, это я его уговорила, сама этого хотела. Он мне нравился, как мужчина и нравился секс с ним, пока он не показал мне «кино» с нашей мамой. Я очень злилась на нее, на него, на себя, на весь белый свет. Когда мамы не стало, отношения с Максом начали портиться. Я стала его избегать, а он поставил условие и впервые показал мне мое «кино». Каждый месяц, через три дня после критических дней, я проводила в его квартире два-три часа. Я только спустя время поняла, что узнай обо всем папа, Максим пострадал бы гораздо сильнее, чем я. Прошло полгода, появилась ты, он увлекся тобой, прекратил шантаж, а я постаралась забыть то, что было. Мы стали общаться с ним так, как будто ничего между нами не было. Ты ушла от него, и он вернулся ко всему тому, к чему привык. Одной из привычек была я. Теперь он не пугал меня отцом, грозился выложить ролик в сеть. Господи, как я его возненавидела и готова была сама его убить. Это Бог его наказал. Я сама далеко не ангел, он последний мерзавец. Мне очень стыдно, Сашенька. Прости меня ради Бога.

– Успокойся. Иди, умойся и утопи это кино в унитазе. Иди сестра, теперь тебе нечего бояться. Все плохое закончилось.

Александра, проводив сестру и уложив сына спать, подумала о том, что: «Максим мог снимать такое кино и шантажировать кого угодно. Может этот шантаж и обернулся для него боком? Затрат ни каких, одно удовольствие, а деньги не пахнут. Но не на тех напал и поплатился. Версия правдоподобна, но тогда выходит, что «кино» не нашли, а «оператора» убрали, чтобы не терять время и не искать дальше. И где это кино может быть? У Прохорова «следователя» не было, он явился ко мне. Но оказалось, что Максим у меня не бывал, и вариант поиска отпал. Черт возьми, о чем я думаю? Может обыск устроить? Максим все время был у меня на виду. Подарки! Он мне принес цветы, а Лешке подарки. Значит, если что-то есть, то только там. Да, я определенно, не дружу с головой. Зачем мне знать чужие секреты и тайны, пока они не касаются меня и близких мне людей? Иди, ищи приключения на свою задницу? Вспоминай, что принес Максим для Леши, только потом не ищи крайних». Поиски Саши не дали результата. В одежде и в игрушках она не нашла ничего. С Яной проблем больше у Саши не было. Теперь ее сестра, если и устраивала вечеринки в своей квартире, они заканчивались мирно. Потом она стала готовиться к летней сессии. Александра получила небольшую сумму денег со счета Максима, документы на машину, новый номерной знак и поставила ее на учет, оформив страховку. Теперь белый хетчбек, Ауди А3 2013 года выпуска с двигателем 1,4л. принадлежал Саше. Она еще дважды за это время встречалась с адвокатом Дмитрием Александровым, но отношения между ними были сугубо деловыми. Поездки к деду совершались теперь на авто с детским креслом. В это же время ее навестила мать Максима, которую Саша видела впервые. Она представилась и попросила разрешения пройти. На вид ей было лет пятьдесят пять. Аккуратная прическа и хорошо подобранная одежда не смогли скрыть следов, регулярного приема алкоголя с ее лица. Александра пригласила ее пройти в гостиную, предложила чай и напрямик спросила:

– Вы считаете меня виновной в трагедии с Вашим сыном?

– Напротив. Ты дала ему отсрочку на полгода, год. В том, что случилось, твоей вины нет. Он начал до тебя, а с твоим появлением, пытался остановиться, у него это получилось, но ненадолго. Он вернулся туда, откуда нет возврата. Это скорее мое воспитание и дурной пример. Ты до совершеннолетия убеждаешь сына, что он особенный и неповторимый, при этом, наглядным образом, учишь его жизни. Из него получилось то, что имели. Максим очень был привязан к отцу. Мне бы попросить у Александра помощи, сразу после развода, а я этого не сделала, держа марку и уверенная в том, что делаю правильно. В свое отсутствие доверяла его самому себе. Макс все больше тянулся к отцу, подружился с твоей матерью и сестрой, а я изводила себя ревностью, хотя знала, что с ними ему гораздо лучше. Я, Саша, не оправдываюсь, я хочу сказать, что настоящая мать была бы рядом с сыном, не моталась по гастролям из-за любви самой к себе. Возьми это. Здесь небольшие презенты для тебя и внука, – сказала она, протягивая пакет. – Говорят, нельзя навещать новорожденного без подарка. Я могу взглянуть на внука?

– Можете, но только он спит сейчас. Спасибо за подарок. Проходите в спальню.

– Про завещание я знаю. Красивый малыш. Что-то у него от тебя есть. Ты меня извини, это я не хотела с тобой встречаться, и Макс здесь не причем. Твоя мать в свое время увела у меня мужа, а потом и сына. Теперь нет ни ее, ни его. Ирония судьбы. Как тебе живется? – спросила она, оглядывая квартиру. – Может, тебе нужна помощь?

– Спасибо, мы справляемся. Сестра рядом живет, дедушка помогает. Да, нам пока многого и не надо. Главное крыша над головой есть, даже две. Не буду справляться, пойду работать. У меня одно желание, чтобы сын рос здоровым. Вы можете к нам наведываться в гости, если примите такое решение.

– Спасибо, я подумаю. У меня ведь родственников никого не осталось. Твой Алексей мой единственный наследник. Но думаю, могут объявиться и другие делить наследство, когда я умру. Я пойду, меня внизу такси ждет. Рада была познакомиться с вами.

– Живите долго. Дедушка мой дождался правнука, и Вы к этому стремитесь. Мы гуляем рядом в сквере, в воскресенье на пару часов уезжаем к деду, а в основном бываем дома. Заходите, когда Вам будет удобно. До свидания.

Александра проводила Марину Андреевну и подумала: «Как она, должна быть, одинока, что хотя и поздно, но пришла. Мне с ней делить Максима не пришлось, но человек она не простой». Саша разобрала подарки Леше от бабушки. Это были импортные трикотажные вещи на ребенка до полутора-двух лет, детские, яркие игрушки и конверт с пятитысячными купюрами. Купюр было сорок штук. Саша убрала вещи в шкаф, а конверт положила в ящик горки.

В начале июля к ней пожаловали в гости Прохоров с женой. Он за это время видел внука раза три-четыре. Саша относилась к этому терпимо. Во-первых, он тянул последние месяцы всю работу один, во-вторых, он сделал для нее достаточно много, чтобы быть неблагодарной или чем-то недовольной. Пообщавшись с внуком, за чаем с тортом, привезенным им, он между делом пожаловался:

– Саша, я теряю клиентов. Я не могу разорваться и находиться одновременно в офисе и разъезжать по делам. Что мне делать? Я мог бы найти себе помощника, но его нужно обучить, ввести в курс дела, а значит находиться рядом, – говорил он. – Мне нужна хоть какая-то минимальная помощь.

– Почему Вы не попросите помощи у Яны? У нее каникулы, ей нужно входить в курс дела через год, два. Почему не сейчас?

– Попросил и пожалел. Она не умеет разговаривать с людьми, на телефонный звонок ответить тактично не может.

– Александр Михайлович, я очень хочу Вам помочь, но пока не знаю чем и как. Привозите мне компьютер и телефон секретаря. Я попробую разобраться, но я должна знать все Ваши планы на неделю, десять дней. Так мы сможем не срывать графики приема. Я буду принимать звонки, записывать на прием, печатать запросы, документы и держать с Вами связь по телефону или по электронной почте. Попытка не пытка.

Прохоров привез Саше ноутбук и телефон офиса. Первое время были накладки и нестыковки, но Саша их разруливала сама, извиняясь перед клиентами. Через месяц Прохоров облегченно вздохнул. Иногда он заезжал к Саше просто так, поговорить, как с «юристом» от народа. Одним словом Александра Александрова была принята на «надомную» работу по договору помощником адвоката уже в августе. Алешке шел шестой месяц. Он развивался и рос по возрасту, и все больше становился похож на маму. Темные волосы и синие глаза. Саша возобновила свои занятия по утрам, кроме утренней пробежки, которую заменяла бегом вверх вниз по лестнице дома, а иногда, во время прогулки, посещала и тир. Они выходили гулять после обеда, когда работа у Саши заканчивалась, а на улице становилось не так жарко. В одну из таких прогулок она познакомилась сначала с семилетней девочкой, потом и с ее папой. Девочку звали Даша, папу – Александр Аверин. Она «пристроила» к ним Раису Степановну, которая не нашла работы и согласилась на предложение Аверина.

Дед был против работы Саши в конторе Прохорова.

– Ты зачем к нему пошла на работу? – спросил он Сашу в ее очередной приезд. – Тебе денег не хватает?

– Дедуля, чего ты так злишься. Я не знаю, почему ты не любишь Прохорова, но ты не прав. Я сижу дома, Алешка при мне, я все успеваю. Пять-шесть звонков за день, три-четыре документа печатаю и вся работа. Помочь мне ему хочется. Пройдет три года и мне нужно либо возвращаться на службу, либо искать новое место работы. Тебя, что больше устраивает старший лейтенант полиции или помощник адвоката?

– Прохоров не девка, чтобы его любить. Ты так из-за квартиры стараешься? Где гарантия, что он оставит тебя на работе, когда Яна окончит учебу?

– Глупости не говори. Квартира принадлежит Лешке. Я не могу ее продать или обменять без органов опеки. Он мог вообще оспорить завещание, объявив своего сына недееспособным или не здоровым. Тогда можно было предъявить свои права на долю в наследстве. Он знал, что я не стану оспаривать его иск и откажусь. Оставил все, как есть. Документы у меня на руках. Мне не в чем его упрекнуть. И с работой определюсь, ведь Яне еще учиться три года. Все у меня дедушка хорошо.

– В кого ты такая бесхитростная? Прямо альтруистка.

– Нет, дедуля, я мать Тереза из Рязани. Так будет точнее. Ты лучше мне скажи: почему ты не любишь Прохорова? Из-за мамы?

– Этот мужик виноват в том, что я вынужден был отправить дочь в ссылку. Это он виноват в том, что Света ушла так рано. Он воспитывает детей по своему образу и подобию. Они рождаются умными, красивыми, а становятся самовлюбленными, циничными и равнодушными. Яна стала чаще звонить. Твоя работа?

– Ты дедушка не прав. Не отправь ты маму в ссылку, у тебя не было бы такой головной боли, какую представляю я. На воспитание Макса повлиял ни Прохоров, а Марина Андреевна. Она приходила ко мне и многое поведала. Ты просто нашел, дед, крайнего. Разве Прохоров виноват в том, что любил твою дочь, а она его? А Яна? Яну баловал не только он, но и мама. Ты был рядом, но особой дружбы у вас не получилось. У нее ветер в голове. Может совесть проснулась, может, скучает. Чему ты удивляешься? Мы живем с ней в одном доме, а видимся редко. У нее все время какие-то дела. Ты почему приезжал ко мне на час-полтора? Боялся мне надоесть? Вот и она боится не то сказать, не то сделать. Одним словом, чтобы тебя не обидеть. Смирись уже.

– Сашка, ты жалеешь о том, что приехала? Что жизнь твоя сложилась не так, как мечталось? – спросил дед, с легкой грустью.

– Я ехала, имея одну цель, чтобы повидаться с мамой, а все остальное следствие того порыва. Я ни о чем не жалею, дед. Если отбросить все неприятные моменты, приятных моментов могло и не быть. Как бы мы с тобой жили без Алешки? Он у нас, как ясное солнышко. Как там говорят: «От судьбы не уйдешь».

Звонок Сашиного смартфона раздался в десять часов утра тридцатого августа.

– Саша, я не знаю что делать? Пришла, как обычно, хозяина нет, а Даша в слезах и видно давно. Отцу ее я дозвониться не могу.

– Какая квартира, я сейчас приду, – ответила Саша, взяла сына на руки, положив второй телефон в карман брюк, и спустилась в соседний подъезд. Передав сына Раисе Степановне, вошла к Даше в спальню. – Рассказывай, что случилось, а я попробую помочь.

Все оказалось не так и трагично. У девочки сегодня был день рождения, и она заранее пригласила гостей. Папа же планировал устроить праздник завтра, так, как сегодня был занят на работе. Перенос праздника не так огорчил девочку, как отсутствие ее подарка. « Мне сегодня семь лет, а не завтра», – говорила она, хлюпая носом. Они нашли и подарок, и, поговорив с Раисой Степановной, устроили праздник именно сегодня, сделав торт и фруктовые салаты, развесив разноцветные шары, купив хлопушки. Был и праздничный стол, и гости, и игры и конкурсы. И даже цветы, принесенные Даше курьером. Саша вернулась с детьми в свою квартиру в семь часов, отпустив сподвижницу. Отец Даши явился в начале одиннадцатого.

– Я за Дашей. Где она? – виновато спросил он.

– Ваша дочь спит. А Вы для начала, взгляните в зеркало на свою довольную физиономию и сотрите с нее помаду. Хорошо провели вечер?

– Зачем ты так? Проект приняли, я и шампанского не выпил, а помада от поздравлений.

– Лучше бы Вы дочь поздравили с днем рождения. Я утром застала ее в слезах. Хорошо подарок нашли во время.

– Папа, ты давно приехал? А я слышу твой голос. Идем домой, там у нас такое. Саша мы пойдем?

– Идите, у вас сегодня был трудный день. Спокойной ночи.

Только попав в свою квартиру, Аверин осознал грандиозность сегодняшнего праздника. Весь пол был усыпан конфетти, повсюду висели разноцветные воздушные шары. Цветы – в вазе, а подарки аккуратно лежали и стояли на обеденном столе. На следующий день сосед приехал с работы, когда Саша еще гуляла с сыном.

– Здравствуйте, Саша. Это Вам, – он протянул ей букет.

– Здравствуйте. Букет очень красивый. Оставьте его Даше, завтра первое сентября.

– Про первое сентября я не забыл. Даша сама выберет себе букет, а этот я сам выбирал для Вас. В благодарность за вчерашний праздник. Спасибо Вам. Дашка такая довольная, столько мне всего рассказывала.

– Я рада, что смогла ей помочь. Постарайтесь больше уделять ей внимания. Вставайте на десять минут раньше, готовьте с ней завтрак. Так она будет чувствовать себя нужной. Спросите, как у нее прошел день. С девяти лет меня воспитывал папа, я знаю, о чем говорю. Больше доверяйте и меньше балуйте. Спасибо за цветы. До свидания. Нам пора, а то букет завянет, – сказала она, увидав Яну, направляющуюся в их сторону. « Зачем я завела с ним разговор? Какое мне дело до воспитания его дочери. Мне бы своего воспитать хватило ума, а я с советами лезу», – думала она.

– Саш, а он ничего, – сказала Яна, глядя в след Аверину. – По какому случаю цветы?

– По случаю рождения его дочери, – ответила Саша и коротко посвятила сестру в события вчерашнего дня. Ты зайдешь?

– У меня, сестра, завтра занятия. После занятий забегу. Пока.

Поднимаясь в квартиру, Саша уже думала о завтрашнем дне. Она хотела купить теплые вещи себе и сыну, перебрав то, что есть и купить, чего будет не хватать. Утром, часов в десять, погрузила коляску в багажник машины, посадила Алексея в кресло и выехала за покупками. После торгового центра, решила поехать в парк. Они вернулись домой после обеда, узнав о том, что к ним приходили гости: «молодой мужчина с девочкой». Чуть позже пришла Яна.

– Пришла тебя поздравить с моим первым днем занятий на втором курсе, – сказала она, ставя на стол коробку с пирожными. – Что купила? Посмотреть можно? – спросила она, уже доставая вещи, но еще не получив согласия. – Саш, ты опять экономишь на себе?

– Не начинай. Садись к столу. Я сижу дома, нигде не бываю. Какая разница, какой лейбл у меня на кармане задницы? Под курткой его все равно не видать. Ты лучше скажи: когда пройдет мода на джинсы с прорехами? Я сегодня с трудом подобрала себе джинсы без дыр на коленях. Ты меня критикуешь, а я в жизни не надела бы такое убожество. Хотела купить куртку или пуховик на зиму, чтобы удобно было и пешком гулять, и чувствовать себя в машине комфортно, и не нашла. Они либо длинные, либо до талии. Буду ходить в том, что есть.

Не успели они начать чаепитие, пришли гости.

– Саша, мы хотели пригласить тебя в кафе, но тебя не было дома. А Вы кто? – спросила Даша Аверина.

– Меня зовут Яна, я Сашина сестра. Давайте ваш торт, мы собрались чай пить.

Чаепитие прошло весело. Проводив гостей, Яна здесь же отметила:

– Саш, он на тебя так смотрел. Тебе не обязательно выходить за него замуж. Встречайтесь на твоей территории, пока Лешка мал.

– Яна, не говори глупостей. Один раз, сестра, ты мне уже насоветовала. Глядя на его дочь, я вспоминаю себя и тебя. Я помню ревность к маме, когда ты была маленькой, и все ее внимание было приковано к тебе одной. Я тебя порой ненавидела. Эта девочка уже пережила развод своих родителей. Ей мама нужна или подруга, а я не готова быть ни той, ни другой. Даже питай я к нему симпатию, я с Лешкой ни за что не рискнула вторгнуться в их жизнь. Все, Яна, разговор на эту тему окончен. Ты со мной не хочешь в воскресенье деда навестить, а потом прогуляться, пока погода позволяет? Через месяц – полтора задождит.

– Ты только разбуди меня заранее. Слушай, Саш, у меня друг вроде появился. На курс старше меня. Как думаешь, для него это серьезно?

– Что значит вроде? Он либо появился, либо нет. До этого он, где был? – смеясь, спросила Саша.

– Да он всегда был, только я внимания на него не обращала. А теперь вдруг заметила, что он «ко мне неровно дышит».

– Думай сама. Тебе через полгода двадцать будет. Если сама ошибешься, некого будет обвинить, и о «технике безопасности» не забывай, не школьница уже. Кусок торта с собой захвати, сладкое для ума полезно в твоем возрасте.