Читать книгу: «На тысячи осколков», страница 3

Герда

13 февраля

Вечер

«Если это так, то она совсем не смешная», – напечатала я и отправила сообщение.

Пользователь TheRockStar все еще был в сети. Рядом с аватаром, на котором был изображен смайлик с глазами-крестиками и высунутым языком, светился значок «онлайн».

На лестнице послышался скрип. Я вскочила и сунула валентинку под одеяло. Черт! Теперь вся постель будет в блестках! Кому вообще могло прийти в голову украсить валентинку таким количеством сверкающей пудры? Доброй фее? Надо же было так заморочиться! И для чего? Ради прикола над новенькой?

Я едва успела стряхнуть с себя блестящую пыль, как дверь на чердак открылась. На пороге стояла мама.

– Привет.

Я почесала затылок, нервно заправила волосы за уши, выпрямила спину. Сложно было делать вид, что ничего не происходит, когда все мысли – о чертовом послании от незнакомца. Не знаю почему, но какая-то часть меня уцепилась за возможность того, что валентинка пришла по адресу. Что, если она и правда предназначалась мне? Вероятность была ничтожно мала, но почему-то грела душу.

– Привет, – широко улыбнулась я.

– Ну, как ты? – Мама вошла, оглядела помещение и села на кровать. – Как школа?

Как не думать о том, что она сидит на дурацкой открытке? Хотя, может, это и хорошо. Так мама ее точно не обнаружит. Мне не хочется посвящать мать в свою личную жизнь раньше времени. Вдруг это действительно чья-то злая шутка? Вдруг сейчас вся школа, как в реалити-шоу, наблюдает за моим позором?

– Нормально, – ответила я.

Мама похлопала по постели. Я опустилась на кровать рядом с ней.

– Как ребята?

– Как везде.

– Хорошо тебя приняли?

Я нахмурилась, придумывая ответ.

– Пока никто не обижал.

Мысли опять вернулись к валентинке. Зачем я вообще решила написать сообщение этому отправителю? Разумеется, это послание предназначалось кому-то другому!

– С кем-то уже подружилась?

– Не особенно.

– Ну, ничего. – Мама погладила меня по голове. – Все впереди.

– Придется купить форму, – сказала я. – В этой школе все одеваются так…

– Сдержанно?

– Тухло. – У меня не получилось сдержать улыбку. – Все серое, черное. – В похоронных цветах. – Но зато никто не ругает девочек за макияж. Они сегодня были накрашены и наряжены, как рождественские елки. Хотя, может, это в честь праздника.

– А что насчет мальчиков?

– Что? – Жар подобрался к моим щекам.

– Есть симпатичные? – Лукаво прищурилась мама.

Видно было, как сильно ей хочется прочитать мои мысли. Но, к счастью, так в жизни никто не умеет, и мои мысли находятся под надежным замком.

– Не заметила, – ответила я, пожав плечами.

– Совсем никого?

– Не-а.

– Это всего лишь первый день, – вздохнула она.

– Меня не интересуют мальчишки, – серьезно сказала я. – Они в этом возрасте все… тупые.

– Да, разумеется.

Мама сделала вид, что поверила.

– И лучше не отвлекаться от учебы на всякие глупости.

– Да. Согласна.

Чертова валентинка. Почему не получается не думать о ней?

– Я хотела заказать пиццу на ужин, – сказала мама, взглянув на часы, – но не нашла номер местной пиццерии. Может, поищешь в сети?

– Или разогреем картофельные шарики с сосисками и горчицей? – предложила я. – Там оставалось немного.

– Хорошо, я сделаю. – Мама встала и направилась к двери.

– Кстати! – осенило меня. – Ты так и не сказала, как прошел первый день на новой работе.

Она пожала плечами.

– Насыщенно. – Мама покачала головой. – Весь город будто только и ждал моего приезда. Сегодня на приеме кого только не было: от хорька до золотой рыбки.

– Но ведь ты не лечишь рыб?

– Кого это волнует, – вздохнула мама.

– Надеюсь, ты справилась.

– Да. Рекомендовала поменять воду в аквариуме и не перекармливать… Надеюсь, дальше будет полегче.

– Я могу помогать тебе на каникулах.

– Было бы здорово, – кивнула она. – Моему ассистенту господину Йорге под девяносто. Он, конечно, прекрасно держится, но совсем не ладит с компьютером. Кто-то должен записывать пациентов и все назначения.

– Тогда я в деле.

– Спасибо.

Дождавшись, когда мама выйдет, я отогнула одеяло. Валентинка даже не помялась, но вся простынь теперь была в розово-красных блестках. Кто-то сегодня будет спать как принцесса – в ложе из сверкающей волшебной пыли!

Я поморщилась.

Но текст на обороте заставил меня в очередной раз смущенно закусить губу.

Хочешь честно? Меня пугают эти чувства. Но с того момента, как я тебя увидел, и тепло твоей улыбки разлилось по моему телу, я не могу думать больше ни о чем. И ни о ком.

Ты полностью завладела моим сердцем.

Девушка, похожая на розу, – такая же красивая, нежная и неприступная. С ярким светом в глазах и золотым солнцем, разлитым по волосам.

Если позволишь держать тебя за руку, я буду самым счастливым парнем на земле. Давай встречаться?

Твой Кай

@TheRockStar

Я вздрогнула от вибрации мобильного. На экране светилось входящее сообщение.

Я бросила телефон на кровать, вскочила и принялась расхаживать из угла в угол. Затем остановилась, схватила мобильный и стала печатать.

На экране плясали три точки. Мой собеседник либо сомневался, либо печатал длинный текст. Очень длинный – я успела вспотеть от напряжения. Наконец, пришел ответ.

Чего?

Блин, все ясно. Валентинка явно предназначалась не мне.

Я сделала фото послания и отправила ему. Но файл так и болтался, никак не желая отправляться.

Я отложила телефон. У меня пульсировало в висках, и сердце колотилось как бешеное. Блин! Знала же, что не нужно ему писать!

Телефон снова завибрировал. Я посмотрела на экран.

Кай

14 февраля

Это странно, что я переписывался буквально ни о чем с незнакомой девчонкой почти полночи? Почему никто не сказал, что к нам перевелась новенькая? И прямо перед недельными каникулами. Кто вообще так делает? И так совпало, что именно в ее шкафчик Эмилие выбросила мою валентинку. Бред же. Бре-е-ед! Бёрге гавкнул, соглашаясь со мной. Да, дружище, это просто какая-то случайность.

Но что-то в ней меня зацепило. Герда. Я посмаковал ее имя. Никого с таким не встречал. Герда. Сильное имя. И нежное. Как цветок.

Герда. Может, предложить ей встретиться? Нет, пожалуй, еще слишком рано… Надо хоть фотку ее увидеть. Лучше после каникул, в школе. А то вдруг она неадекватная. Хотя по переписке она была очень клевой.

И чтобы убедиться в этом, я открыл чат.

Утром я перечитал переписку. Я заблокировал телефон, услышав скрип лестницы. Мама. Но потом звук шагов отдалился.

С трудом взяв Бёрге на руки, я спустился вниз. Мама двигалась по кухне, делая вид, что у нее все хорошо. Но я ее знал. На меня не смотрит – обижается.

– Мам, – я подошел к ней сзади и обнял. – Извини, пожалуйста… Я не знаю, что на меня нашло.

– Хорошо.

Мама не двигалась.

– Дуешься на меня?

– Капельку.

– А какао с зефирками поможет? – у меня был козырь, которым я решил воспользоваться.

– Поможет, – улыбнулась мама. – Тогда и отцу сделай. И яичницу заодно.

– Неплохо вы устроились, дорогие родители! – усмехнулся я, но спорить не стал.

– Во-первых, у тебя каникулы, можешь родителям завтрак приготовить. Во-вторых, ты вчера был невыносим. И я заслужила какао! Правда, дорогой? – спросила она у входящего на кухню отца.

– Не знаю, про что вы, но согласен с тобой на сто три процента. Ты же помнишь, что, если будешь бороться против всего мира, я спрячусь за твоей спиной, чтобы меня не задело, и буду поддерживать тебя?

– Вам что, по пятнадцать лет?

Я не выдержал и кинул в отца зефиркой, когда он начал щекотать маму.

– Пятнадцать недавно тебе было! – папа поймал зефирку и съел.

– Как быстро растут дети, – вздохнула мама. – Теперь ты уже не пятнадцатилетний ребенок, а шестнадцатилетний самодостаточный мужчина, который может заботиться о своих пожилых родителях.

Черт. Кажется, какао с зефирками я не отделаюсь. Попал. Но все оказалось не так страшно, как представлялось, – мне нужно прогуляться до маминой знакомой и забрать что-то для «Вечеринки одиночек», которую почему-то организовывает моя мама, и закинуть эти вещи в клуб.

– Может, найдешь себе там девушку, – усмехнулся папа.

– Через мой труп. – Мама стукнула папу в плечо. – Там всем девушкам от пятидесяти и до бесконечности. А я хотела бы быть старше невесты своего сына. Понимаешь, такая маленькая материнская мечта.

А потом мы завтракали. И это был редкий любимый момент, когда никто никуда не спешил. Кажется, мне повезло с собакой. Бёрге ленивый и спокойный. И мне повезло с семьей.

Я смотрел, с какой нежностью папа любуется мамой. Как она стреляет глазками и хохочет над его глупыми шутками (реально, иногда у папы совсем глупые мужицкие шутки), как она поправила ему галстук, а он убрал ей выбившийся из пучка локон волос. В такие моменты мне всегда кажется, что важнее семьи ничего нет. И что где-то для каждого человека ходит половинка. Надеюсь, моя тоже где-то в нашем городке. Не хотелось бы искать ее по разным странам. Раз это оказалась не Эмилие, то точно где-то бродит одинокая девушка. Может быть, в лесу. Ха!

– Вообще-то, во время еды некультурно жаловаться, – хмыкнул я, собрал тарелки и поставил их в посудомойку. – Обсудим это, когда вы станете старше. Кстати, какие у вас планы на вечер?

– Можешь вернуться в половину двенадцатого, – неожиданно разрешил папа и подмигнул маме. – А мы…

– Арне! – мама густо покраснела. – После ресторана поваляемся в кровати с чипсами и каким-нибудь романтичным фильмом.

– Ингрид, я это и хотел сказать, – защитился папа.

– Ну-ну… – Я не выдержал и показал родителям язык.

* * *

Мы с Бёрге вышли на морозную улицу. Снег валил уже большими хлопьями, но это только украшало город. Ветер со вчерашнего вечера усилился. Он, будто злясь, подхватывал снежинки, они кружились, словно поднимаясь вверх. Обман чувств. Бёрге недовольно поругался на ветер, но смирился и медленно побежал по своим важным делам. До дома маминой подруги было два квартала, и, подгоняемые ветром, мы вскоре оказались у него. Госпожа Фишер выдала какую-то настольную игру в черно-розовой коробке, явно интересного содержания. И уже без Бёрге я ее понес в клуб, в котором мне самое место.

– Мы еще закрыты! – вместо приветствия прокричали где-то из глубины зала. – Начало в семь. И перестаньте пялиться на мой…

– Добрый день, госпожа Ланге! – перебил я эту веселую женщину пышных форм.

Клуб был готов для свиданий. Складывалось ощущение, что по нему пробежал единорог, раскидал блестки, воздушные шары в виде сердечек, валентинки, перья и конфеты. Думаю, розового цвета в нашем городе не осталось. Про маму можно было бы снять еще один мультфильм с миньонами – «Злодейка и похищение розового». Но кто я такой, чтобы указывать? Я вообще должен быть на этой вечеринке, а не тусить с друзьями. Тут шансов подцепить девчонку, хоть и шестидесятилетнюю, намного больше, чем на вечеринке со сверстниками.

– Ой, ты же сын госпожи Йессен? – женщина с трудом развернулась. – Я подумала, что это престарелые кавалеры перепутали время и приковыляли.

– А это приковылял я, – у меня не получилось сдержать улыбку. Госпожа Ланге была невероятно милой. Ее доброе лицо обрамляли кудряшки рыжих волос, а глаза светились теплом. Уверен, она точно сможет встретить свою половинку. Ни один мужчина не устоит перед доброй женщиной. Чувство юмора в сто раз важнее сногсшибательной фигуры.

– Надеюсь, ты не открывал эту игру? – подмигнула она. – Тебе еще рано играть в такие игры. А хотя…

– Не открывал. – Я подмигнул ей в ответ. – Предпочитаю играть на гитаре.

– А девушка у тебя есть? У такого красавчика не может не быть подружки.

О нет. Только не это.

– Или даже не одна, да?

За что мне все это?

– Девчонки толпами бегают? Еще и гитарист.

А молнии бьют в феврале?

– Чего молчишь? Я угадала? Сердцеед?

Еще один ее вопрос, и я повешусь на розовом воздушном шарике.

– Ладно, не красней! – она ущипнула меня за щеку. – Будь я лет на двадцать помоложе…

Вот кокетка. Двадцать? Будем честны, у нас разница лет в сорок.

– Ну, все, иди! А то скоро девчонки мои понабегут. Ты для них слишком лакомый кусочек.

Надо рвать ноги. И, попрощавшись, я выскочил из клуба. Нужно было выступить у них на вечере. Только одиночки могут понять мою боль. И мои песни.

* * *

Мы встретились с Дэни у дома. И он был уж слишком позитивно настроен. В отличие от меня. Мне совсем не хотелось тусоваться. Хотелось просто пойти в лес и выть, как Джейкоб. Надо поискать еще знаменитых оборотней. Может быть, у меня нет девушки, потому что я выучил «Сумерки» наизусть?

Мороз становился крепче, метель тоже набирала силу. Город, освещенный звездами, погружался в снежную темноту. Новичку в этом городе точно будет страшно. Кажется, что из-за каждого дерева на тебя смотрит монстр своими блестящими глазами. А это просто снег и звезды играют с твоим воображением. Новичок… Точно! Герда.

Стоило мне о ней подумать, как сразу стало жарко. Даже пальцы рук, которые секунду назад невозможно кололо от холода, стали теплыми.

Любопытно.

Но времени думать не было. Дэни в нетерпении дернул меня за руку:

– Не спи, погнали. Встретимся со Стеффаном там. А то я сейчас ноги протяну от холода.

Я посмотрел вниз, на его ноги. Дэни точно планировал сегодня кого-нибудь подцепить: на нем красовались новые кроссовки кипенно-белого цвета. И слепили они ярче снега. За такой подвиг он точно заслужил поцелуй от красотки из параллельного класса.

– Да, пойдем. Хватит морозиться. Может, он и не придет. А будет с этой… Как ее? Анитой.

* * *

Ежегодные вечеринки в День святого Валентина семьи Бранд славились на весь город. И уже лет двадцать даже метель им не помеха. Каждый старший ребенок в этой семье проводит вечеринки, приглашая почти всю школу. Этот год был не исключением: Фил Бранд пригласил всех девяти- и десятиклассников. Зачем я туда пошел – остается загадкой. Наверное, чтобы еще раз посмотреть на Эмилие. Дать ей шанс передумать. Только нужен ли ей этот шанс?

Большой трехэтажный коттедж был украшен сердечками. Минимализм. А вот еды было навалом: бутерброды, оливки, чипсы, орехи, газировка, пицца.

И после третьего куска пиццы с сыром мое настроение наконец-то поползло вверх. Может, к черту эти отношения? Вот пицца никогда не сделает больно.

Пока Дэни пытался склеить девятиклассницу рассказами об автопилотном транспорте, я наслаждался музыкой, которая заполнила дом, чипсами и коллекцией виниловых пластинок Фила. Вот черт, о такой я могу только мечтать!

Девушки нет, коллекция винила оставляет желать лучшего, один друг уже с девушкой, второй пытается ее найти. Я один. С миской чипсов.

Первый удар: я никчемный одиночка.

– Карл! Что ты тут делаешь? – ко мне подошла улыбающаяся Эмилие.

– Пришел на вечеринку, – я в растерянности оглянулся. Неужели она передумала? Мне нужны свидетели.

– Карл! – Эмилие захлопала ресницами. – А ты не мог бы мне помочь?

– Только я Кай… – ее просьба точно не была вторым шансом. Неужели в ее красивой голове не умещается мое имя?

– Ты не мог бы достать алкоголь? Тухло на вечеринке с лимонадом.

«Знаешь, Эмилие, а не пошла бы ты в задницу? Вот прям выходишь из этого дома и прямиком в этом интересном направлении!» – подумал я, но вслух сказал совсем другое:

– Эмилие, я уверен, ты сможешь закадрить девятиклассника, который с радостью стащит из отцовского бара бутылку чего-то крепкого. И за это даже не придется зажиматься с ним за школой.

– Придурок! – Эмилие смерила меня таким взглядом, что если бы рядом с нами кто-то зажег спичку, то я явно бы сгорел.

Второй удар: Эмилие на меня плевать. Как говорит моя бабушка, «легко пригласить дьявола в гости, трудно заставить его уйти».

Этот вечер нужно было немедленно закончить. Но судьба распорядилась иначе – на пороге появились Стеффан и Анита. Счастливая парочка, которая держится за руки. Именно этого мне сейчас не хватало для полного счастья – видеть счастливую пару. Кажется, я превращаюсь в завистливого засранца.

Третий удар. Так нельзя! Он один из твоих лучших друзей. Соберись!

И я собрался. Несколько часов я был классным другом, который радуется счастью товарища. Оказывается, это сложно – радоваться за других, когда твое сердце недавно растоптали. А потом присыпали блестками. И самое обидное, что Анита оказалась прикольной девчонкой, которая способна на романтику – несмотря на домашнее обучение, она утром сходила в школу, чтобы положить валентинку в ящик. Девчонки тоже способны на поступки. И иногда хорошие.

– Я, кстати, тоже кое с кем познакомился… – неожиданно для себя вдруг признался я.

– Что? Когда ты успел? – первым отреагировал Дэни. Стеффан был занят разглядыванием своей девушки.

– Вообще-то, произошла странная ситуация… – И я рассказал все друзьям. И первой девушке моего друга.

– А если она стремная? – Дэни нахмурил брови. – Прости, Анита.

– А она не собиралась на вечеринку? – Анита пропустила комментарий Дэни.

– Мы об этом не разговаривали…

– Слушай, сначала пусть пришлет фотку, я серьезно! А то будет сюрприз: после каникул в школе тебя будет ждать невеста Шрека.

– Да иди ты! – ответил я.

Мне реально нужно было позвать ее на вечеринку, чтобы нормально познакомиться. Но для начала нужно было ответить на вопрос: хочу ли я еще раз испытать судьбу?

С друзьями все кажется проще. Любую боль можно будет легче пережить, если рядом есть те, кто может тебя рассмешить. Напомнить, что ты придурок. Подтвердить, что ты красавчик. Универсальная формула.

* * *

За окном выл ветер. Укутавшись в одеяло и почесывая пузо Бёрге, я неотрывно глядел в телефон. Написать? Какая-то сила потянула меня, и пальцы набрали одно слово. Как же это глупо. Но я не мог выкинуть ее из головы. Мысли о Герде занимали все пространство вокруг меня. Если бы не сильный мороз, который охватил город, то я открыл бы этим мыслям окно, чтобы они, как полярное сияние, осветили путь до нее…

В ответ три скачущие точки…

И мое сердце билось в ритм с ними: тук, тук, тук…

Герда

14 февраля

Я не спала. Лежала, слушая тишину. И – не знаю, может, ждала. Может, мне и хотелось, чтобы он написал. Этот ветреный, несерьезный мальчишка. Да, именно таким Кай мне и показался. Его валентинка досталась другой, а он как будто совсем не расстроился. Болтал со мной до полуночи. Ни о чем. С девчонкой, которую не знает и никогда не видел.

А вдруг это действительно чей-то розыгрыш?

Я села на кровати, взяла телефон, посмотрела на экран. Тот светился: пришло новое сообщение. От него. И сердце почему-то замерло, а затем встрепенулось испуганной птицей в груди.

Кай написал мне. Написал!

Почему я так рада этому? Почему так взбудоражена?

Впервые после смерти папы в моей жизни происходило что-то, что вызывало настоящий интерес. И в то же время я боялась этого парня – Кай был таким… живым. Ярким, эмоциональным, непосредственным. Меня это немножко пугало.

Трагедии заставляют взрослеть. Мне казалось, что я уже никогда не буду смеяться беззаботно, как прежде, и говорить со сверстниками на одном языке. Но мой загадочный собеседник заставлял меня улыбаться, и я тоже как будто чувствовала себя живой. Наш разговор словно пробудил меня ото сна. И конечно, я втайне надеялась, что Кай напишет снова.

Я почувствовала, как жар прилил к щекам.

Долго думала, добавить ли эмодзи или восклицательный знак, но решила отправить так. Пусть не думает, что я сильно рада его сообщению.

Рада? Рада?! А-а-а-а…

Я упала лицом в подушку. Герда, что ты наделала? Сейчас он подумает, что я весь день только о нем и думала!

Но разве это не так? Никчемная одиночка, которой парни никогда не дарили валентинки. Неудачница, которая не пользуется популярностью у ребят, но боится того, что ее заметят и захотят завести разговор!

Я подняла голову и уставилась на экран мобильного. Кай что-то печатал. Жаль, среди букв нельзя увидеть лицо человека, который пишет тебе ответ. В ожидании я закусила губу.

Кажется, у меня поднялась температура. Я села на постели и прижала колени к груди. Что он собирался сказать? Но три злосчастные точки, как назло, попрыгав в окошке чата, исчезли совсем. И Кай вышел из сети.

Пару минут я так и пялилась в экран, затем встала и подошла к окну. Сквозь стекло проглядывали очертания города. Свет горел во всех соседних домах, кроме того, что стоял наискосок. Миниатюрная белая кошечка, потоптавшись у занесенной снегом двери, перебежала дорогу и растворилась в снежной пелене. Остались только следы ее лап в желтых пятнах фонарей.

Кто же выпускает кошку в такой мороз?..

Тут телефон снова ожил и отвлек меня от этих мыслей.

Я почувствовала, как сильнее вспыхнули щеки, а по рукам и спине побежали мурашки. Как же хорошо, что Кай сейчас не видит меня!

Я почувствовала, как сдавило грудь. Вспоминать времена, когда папа был жив и они с мамой казались счастливыми и влюбленными, было больно.

Мой собеседник замолчал. Он все еще был в сети, но ничего не отвечал. Наверное, я напугала его. Мама тоже не понимала мою страсть к этой саге. Моя привычка раз в год пересматривать «Сумерки» вызывала у нее приступ нервного смеха. Хотя я знаю: это потому, что она всегда больше болела за Джейкоба. Надеюсь, как женщина, не как ветеринар.

Я вздрогнула. Сжала в руках телефон и стала писать ответ.

Я не могла стереть с лица улыбку. Села удобнее, подложила под спину подушку.

Я встала и подошла к окну. Редкие снежинки, кружась, медленно падали на землю.

Я вернулась обратно в постель, укрыла ноги одеялом.

Я улыбнулась.

Мне почему-то показалось, что Кай улыбается. Я не могла видеть его лица, но была твердо уверена, что это так.

Я сглотнула ком в горле.

Я с трудом сделала вдох. Посмотрела на сломанные наушники, которые обычно надевала, когда мне было грустно. Закрыла глаза, представила, как пальцы касаются струн гитары, и у меня внутри все сжалось.

Я сказала ему о том, о чем боялась признаться даже себе. Музыка причиняла мне боль, поэтому без нее мне было комфортнее.

Мне стало тяжело дышать, и я поспешила его прервать.

Прошла, наверное, минута прежде, чем он ответил.

Я зажмурилась на мгновенье, а когда открыла глаза, перед ними было мутно от слез.

Слова не передают силу голоса, но у меня было такое ощущение, будто я наорала на парня, которого знала ровно сутки.

Я сказала это. Я призналась. Призналась! И, надо заметить, мне как будто стало легче.

Пока он тянул с ответом, мне удалось отдышаться. Я вытерла слезы, чтобы прочитать новое сообщение.

Зачем я согласилась? От нахлынувших эмоций мне стало тяжело соображать. Я принялась ходить из угла в угол по комнате. Во всем виновато ощущение, будто мы с Каем знакомы уже тысячу лет. Мне захотелось ему довериться.