Сто оттенков страсти

Глава 4

Катя

Между двух зол выбрала ли я меньшее? Как теперь из всего этого выпутаться? Надо было соглашаться на предложение старого козла! Но как только представлю, что мне с ним ложиться в одну постель – становится дурно. И сколько лет придется терпеть этот ад – неизвестно.

Я надеялась, что вариант попросить помощи у отца малышки окажется если не лучшим, то хотя бы беспроигрышным: ради спокойствия в семье Алмазов вернет мне Лизу, а я вместе с племяшкой исчезну навсегда с их горизонта.

Как бы не так! Все казалось просто только в моем наивном воображении! Подонок и не думал мне помогать! Не удивлюсь, если он меня придушит по-тихому, а ночью в Москву-реку спустит с камнем на шее!

«Он же адвокат», – надежда внутри меня еще не умерла и подала голос.

«Вот-вот, лучше других знает, как избежать ответственности за преступление!» – вещала логичная сторона моего внутреннего голоса».

Что мешало покинуть мне внедорожник и сбежать? Да ничего!

Кроме его угроз…

Не сомневаюсь, Алмазов будет рад упечь меня в тюрьму. Пожизненный срок и камера строгого режима – то, чему бы он по-настоящему обрадовался!

«Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!»

И машина у него такая же большая и страшная, как он сам! Чувствовала себя букашкой рядом с этими громилами!

Вытащив из кармана кепку, расправила ее и положила на приборную панель. Вещь дешевая и уже давно не новая, но мы ее выбирали вместе с Лизой на прошлый мой день рождения. Она несколько месяцев собирала в копилку мелочь, что я оставляла ей на сладости, хотела сделать мне подарок. Как я могла позволить Алмазову ее выкинуть?

Подняв взгляд в сторону вокзала, увидела, как Роман оббегает едущие машины, обходит спешащих куда-то пешеходов. Со стороны казалось, что он не замечает ливня, все так же уверенно движется, не сгибается под порывами ветра и холодными потоками воды.

Мне бы испытывать злорадство, а я проникалась уважением…

Закинув мои вещи на задний коврик, он открыл водительскую дверь, попытался ладонью стереть с лица и волос капли дождя, но, поняв тщетность попыток, сел за руль.

Испепелив меня взглядом, словно это я выгнала его на улицу в такую погоду, он завел двигатель и включил печку. Я успела немного обсохнуть, так что чувствовала себя вполне комфортно и всем своим видом старалась это продемонстрировать. Может, мне казалось, но чем шире становилась моя улыбка, тем глубже обозначались морщины вокруг его рта.

«О, вот и желваки дернулись!»

«Никита́, успокойся, так недолго сорваться на истеричный хохот! Тогда он тебя точно прибьет и с камнем на шее бросит в реку!» – мысленно старалась себя вразумить, успокоить непонятно откуда появившееся веселье.

– Весело? – процедил он сквозь плотно сжатые зубы.

«Уже нет…»

– Мне позволителен только определенный вид поведенческих реакций? – подогреваемая весельем, продолжала его злить. Держаться, не улыбаться! Изо всех сил старалась выдержать серьезное выражение лица. – Так ты обозначь, как мне себя вести? В какие часы позволительно грустить, в какие рыдать, а в какие биться головой о стену, чтобы доставить тебе максимальное удовольствие.

– Хочешь доставить мне максимальное удовольствие? – плавно, словно патока, потек его голос.

«Он только это услышал?!»

«А ты, Никита́, думай, прежде чем рот открывать!» – снова вмешался голос разума.

Ругай себя не ругай: слово не воробей – вылетит, не поймаешь. Нужно как-то выкручиваться… Вот же извращенец!

– Твоя падкость до низменных удовольствий меня совершенно не интересует, – как можно пренебрежительней ответила я.

– Низменных? – прищурив глаза, он внимательно меня рассматривал, словно увидел перед собой какое-то чудо-природы. Как назло мы в это время застряли на светофоре. – Ты что, фригидная? Или тебя нормально не трахали?

«Что значит – нормально не трахали?!»

– Вижу, тебя частенько трахали, – от возмущения мой голос стал выше и тоньше, – головой о стену! С треском и шумом!

– Если бы ты могла пробудить во мне сексуальный интерес, – процедил он, недобро ухмыляясь, – я бы тебе показал, кто кого и как трахает! Вместо треска и шума ты бы орала и стонала!

– Твой интерес – последнее, что мне от тебя нужно! Даже твоя помощь по возвращению племянницы уже не требуется, воспользуюсь запасным планом. Дай только уехать, и ты о нас больше не услышишь.

– Что за запасной вариант? – свел он недовольно брови.

– Не твое дело, – огрызнулась, словно обиженный ребенок.

– Надо было думать, прежде чем врываться в мой кабинет! То, что я о вас больше не услышу, даже не сомневаюсь. Но вопрос я намерен решить лично. Хочу убедиться, что в этот раз смогу его уладить навсегда.

От его тона холод прошелся по позвоночнику, а пальцы на ногах поджались от страха.

«Он же сейчас не об убийстве говорит?»

Взглянула опасливо на Алмазова, не знаю, что я хотела понять, но мои страхи его внешний вид не рассеял. Как вообще выглядят убийцы? Кто станет утверждать, что такие красавчики не способны на преступление? Что-то все меньше и меньше я верила словам Оксаны. Она-то на него смотрела сквозь розовые очки!

Оставшийся путь мы проделали в относительной тишине. Несколько раз звонил его мобильник, но Алмазов, взглянув на дисплей, сбрасывал звонок.

Примерно через полчаса мы въехали на охраняемую территорию жилого комплекса.

– Выходи из машины и вещи свои не забудь забрать, – пристально глядя на меня, произнес он. – И без фокусов давай!

Забирать рюкзак я не спешила. Открыв заднюю дверь огромной машины, незаметно оглядела местность и будку охраны.

– Даже не думай, они тебе не помогут, – насмехаясь, произнес он за спиной. Наклонился через меня и достал рюкзак. – Идем, – захлопнув дверь, взял за локоть и потащил за собой.

Элитная квартира, в которую мы поднялись, находилась на седьмом этаже.

«Жилье новое и холостяцкое». – обведя взглядом дорогущий ремонт, подумала я.

– Разувайся и следуй за мной. Покажу тебе спальню. – не дожидаясь меня, он скинул туфли и углубился внутрь квартиры.

Минимализм во всем, и это не только о дизайне интерьера. Вешалка в прихожей была пуста, словно ей никогда не пользовались. В доме не увидела ни одной картины, статуэтки, даже паркетные полы были без ковров, а если зимой отопление в доме отключат?

Из мебели пока заметила только большой кожаный диван в гостиной и почти на всю стену телевизор. Хорошо, что хоть занавеси на окнах имеются, а то чувствовала бы себя как в аквариуме.

Зато света в квартире было много! Огромные окна, всевозможные люстры, светильники, подсветка на потолке…

В одну комнату дверь была закрыта, а вот в другой, попавшейся мне на пути, совсем отсутствовала мебель.

Алмазов стоял возле дальней двери и ждал, когда я подойду.

– Будешь спать здесь, – входя в единственную обставленную комнату, недовольно проговорил мой похититель. – Я пока переберусь на диван.

– Ты собираешься жить вместе со мной?! – опешила я от заявления Алмазова.

Судя по его выражению лица, он был моим вопросом обескуражен не меньше.

– С чего ты взяла, что я собираюсь с тобой жить? Это всего на два дня, послезавтра мы летим в Ставрополь.

– Летим?! В Ставрополь?! – глубоко во мне начиналась зарождаться паника. Я ужасно боюсь высоты! – Я поеду поездом!

– У меня нет времени колесить по стране, – равнодушно произнес Алмазов, а я не стала спорить. Не осталось сил на эмоции, очень устала в последние дни.

– Вечером обо всем поговорим, сейчас у меня много дел, – отвернулся он к шкафу, встроенному в стену, достал чистые сухие вещи и прошел мимо меня в комнатку напротив.

«Душевая». – отметила для себя. Я бы тоже не отказалась погреться под теплыми струями воды.

«Мне что, тут все время стоять? Ждать, когда он выйдет?»

Сесть было некуда. Светлое чистое покрывало пачкать не хотелось. Вытащив из рюкзака шнур и телефон, нашла розетку и поставила мобильный на зарядку.

Алмазов вышел из ванной комнаты. Мужской парфюм коснулся обоняния… Я же почувствовала себя в этот момент замарашкой. Выглядел он так, словно только что побывал у модного стилиста.

«Вот такие вот экземпляры и портят жизнь порядочным девочкам! Глаза бы мои на него не смотрели!»

Сделав шаг, он неожиданно остановился. Мне не нравилось, что я на него таращусь, резко опустила глаза в пол и принялась считать до десяти, чтобы унять непонятно откуда взявшееся волнение. Алмазов вошел в спальню и встал напротив, но я упорно делала вид, что разглядываю глянцевый паркет.

Тепло чужих пальцев неожиданно обожгло подбородок. Подняв мое лицо, Алмазов вынудил смотреть ему в глаза. Он буквально навис надо мной. Под пристальным опасным взглядом казалась, что я становлюсь меньше ростом.

– Я не ошибусь, если предположу, что наша ненависть взаимна? В наших интересах разойтись мирно. Один проступок, и я перестану быть благородным. Поняла? – в голосе Алмазова звучала угроза. В этот момент я почувствовала вибрации его гнева, разумнее всего было согласно кивнуть.

Больше ничего не сказав, он убрал пальцы от моего лица и направился по коридору к входной двери.

– Можно мне воспользоваться кухней? – выбежав за ним, прокричала в закрывающуюся дверь. Ответом мне стал щелчок поворачиваемого ключа в замке.

Катя

«Отвратительный тип! Почему именно он должен был стать отцом Лизы?!»

Деспот ушел, можно было уже не стесняться: опустившись на голый пол, принялась перебирать вещи в рюкзаке.

Деловой костюм и блузку стоило постирать. Собиралась в этом наряде сегодня отправиться на встречу, но один непорядочный водитель окатил меня из лужи, пришлось переодеваться в то, что еще оставалось чистым.

Отыскав нижнее белье, отложила его в сторону. Вытряхнув все содержимое, убедилась – переодеться мне не во что.

«Извини, Алмазов, вынуждена позаимствовать у тебя футболку» – поднимаясь на ноги, подумала я.

Открыв шкаф, прошлась взглядом по полкам и еще раз убедилась, что это жилье холостяка! Ну, или как в случае Алмазова, квартира, в которую он водит своих любовниц, а жена ждет его дома с пирожками и борщом.

Выбор пал на светло-серую футболку. Развернув вещь, осталась довольна – длина мне до колен. Собрав свой пыльный гардероб, отправилась на поиски стиральной машины…

Стирать пришлось на руках – порошка в доме не нашлось!

Найдя на балконе сушилку для белья, развесила свои нехитрые пожитки, нижнее белье спрятала в середине. Отжать на руках вещи сил не хватило, придется потом несколько часов подтирать лужи.

Разгуливать по чужой квартире в одном белье было опасно, вдруг вернется владелец, но надевать чистую футболку пока не хотелось – сначала душ!

«Какое блаженство ощутить на себе почти горячие струи воды!»

В душе я провела не меньше часа. Успела за это время не только согреться и искупаться, но и исследовать все опции кабинки. Самая приятная и полезная функция – гидромассаж! Если бы не голод, грозивший мне обмороком, я бы отсюда, наверное, до возвращения Алмазова не вылезла!

Быстро одевшись, замотала волосы в полотенце на манер тюрбана и отправилась в кухню. Роман не дал разрешения хозяйничать в кухне, но ведь и не запретил. Значит, без зазрения совести могу рыться в его запасах, и все, что мне приглянется, не стесняясь, съем.

«Похитил, пусть кормит!» – с таким девизом вошла в просторную шикарную кухню.

Да!..

Шкафов много – толку мало! Эта кухня словно была создана для любования. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять – ею не пользуются. Все такое дорогущее… и совсем нетронутое!

В морозилке пусто! В холодильнике две банки тушенки и десяток яиц. Что-то не представляю, чтобы Алмазов ел такую еду…

«Ура, в этом доме есть соль и черный перец!» – обрадовалась я, найдя полные баночки.

На барной полке небрежно лежал пакет из «Пятерочки», такое ощущение, что он сюда попал случайно. Не вписывался он в идеально чистую кухню. В пакете лежали манка, рис и макароны.

«О счастье, я сегодня не умру с голоду! Отварю и обжарю макароны с тушенкой!»

Под барной стойкой находился специально оборудованный под напитки шкаф. Жаль, что я не люблю спиртного, этого добра здесь было в изобилии.

Что делают люди, когда плотно поедят? Правильно, их клонит в сон, и я не исключение. Мешало расслабиться и уснуть мое богатое воображение. Все это время я не переставала думать о нас с Лизой. Поможет ли Алмазов забрать племяшку?

Он не спросил об Оксане, не поинтересовался дочерью, а его предупреждение, что обо всем поговорим вечером – не успокаивало. А если ночью он планирует со мной расправиться?..

Нет, так просто сдаваться я не собиралась. Надо что-нибудь придумать… Камеры в этом доме точно есть. Если со мной что-нибудь случится, Алмазов от ответственности не уйдет! В случае моей смерти квартиру обязательно станут обыскивать. Надо оставить какие-нибудь зацепки для полиции.

«Записки!»

Первое послание оставила на страницах личного дневника. Вырвав из него же несколько страниц, принялась переписывать текст.

«Я – Никитина Катерина. Мне 19 лет. Живу в городе Ставрополе по адресу ул. Мирная 28.

Я очень люблю жизнь! Умирать не собираюсь, у меня далеко идущие планы на будущее. Обожаю свою племянницу Лизу, которую я обязана вырастить и воспитать.

В случае моей смерти винить прошу Алмазова Романа. Он опасается, что о его внебрачной дочери узнает супруга. Алмазов даже обещал со мной расправиться».

Вроде, все понятно, до остального полиция сама докопается. Последнее предложение, конечно, чистой воды выдумка… Ладно, убирать его не буду.

Сложив послания, принялась думать, куда их спрятать… Место должно быть видное, но так чтобы Алмазов не обнаружил. Одну записку засунула в паспорт – его точно захотят проверить. Вторую спрятала во внутреннем кармане рюкзака.

Но вдруг он все это найдет?.. Где бы еще спрятать?

«В бутылке!» – пришла мне замечательная идея в голову. Поставить ее можно… Куда ее можно было поставить, я пока не придумала.

Вернувшись к бару, опустилась на пол и начала перебирать емкости со спиртным. Названия все такие мудрёные, ни разу не слышала ни одного из них.

«Вот эта, мне кажется, подойдет» – вытащив самую неказистую бутылку, подумал я.

Остальные на фоне этой выглядели красочнее и дороже.

«Montrachet Domaine de la Romanée Conti» – прочитала я название. Рассмотрев внимательно этикетку, убедилась, что мои предположения оказались верны. Это вино 1978 года? Да оно уже просроченное! Хотя, скорее всего, это дата выпуска первой партии или в этом году был открыт винодельческий завод.

Помучавшись несколько минут, открыла вино.

«Аромат приятный», – понюхав содержимое, мысленно отметила я.

Сделав небольшой глоток, подержала его во рту, выплевывать не стала…

«А ничего так…»

Вылив вино в раковину, оставила себе несколько глотков, которые выпила прямо из бутылки. Прополоскав пустую тару под краном, принялась ее сушить кухонным полотенцем. Свернула трубочкой записку и опустила ее на дно, когда капель в емкости не осталось.

От нескольких глотков вина моя голова немного кружилась, в теле чувствовалась легкость. Кое-как закрыв пробкой бутылку с посланием, стала думать, где ее оставить.

«Надо же так опьянеть от нескольких глотков!» – подумала я, направляясь в спальню. Мой мозг отказывался работать, никаких идей не подавал.

«Вот поэтому я и не пью! Обычно…»

Где спрятать тайное послание для полиции, так и не нашла, но почувствовала, что прилечь мне не помешает. Немного отдохну и что-нибудь обязательно придумаю.

Глава 5

Алмаз

Дождь почти прекратился. Мелкие капли, что падали с неба, урон нанести моей одежде не могли. Зонт я взять забыл, не до него было. Понимал, что необходимо успокоиться, отпустить ситуацию и обо всем трезво подумать. А я злился. Злился не только на Никитину, но и на себя.

Творится не пойми что! Стоит мне приблизиться к ней, коснуться, поймать взгляд, и я хочу ее попробовать! Всю!

Ни с одной женщиной никогда такого не чувствовал! Моему парню в штанах похрену, что Никитина враг!

Она не Оксана. Внешне даже не очень похожи, а характеры и вовсе разные. Старшая сестра была покладистая, улыбчивая, смущенно опускала глаза, когда я делал ей комплимент. Да и чего себе лгать, была более женственна и сексуальна.

А эта? Выглядит как мальчишка, ругается, дерзит. Даже свою смазливую мордашку спрятала под кепкой. А одевается? Эти тряпки сжечь надо. В таком одеянии только нечисть изгонять! Еще из-за этой кепки расстроилась… Задела своими слезами за живое. Хотелось ее в тот момент успокоить… поцеловать. Сдержался. Когда-то я уже попался на эту удочку…

Оксана… Семь лет назад я был уверен, что впервые влюбился. Всегда окруженный красивыми женщинами, пресыщенный их вниманием, не смог пройти мимо молоденькой скромной девушки. Как же я ошибся! Но даже к ней меня так не тянуло, как к этой непокорной заносчивой девице!

Звонок мобильного прервал мои воспоминания.

– Слушаю вас, Ольга Николаевна, – принял вызов.

– Роман Георгиевич, я вас отвлекаю? – взволновано заговорила моя домработница. Добродушная женщина своей излишней вежливостью порой напрягала.

– Нет-нет, что вы.

«Если вы быстро обрисуете мне проблему, буду очень благодарен», – мысленно обратился к ней. Сказать вслух язык не повернулся, чего доброго, еще расстрою Ольгу Николаевну.

– Вы меня извините, пожалуйста, за беспокойство. Я перед работой в магазин заходила, купила немного продуктов, но в суете забыла. Яйца и тушенку в холодильник поставила, вы, надеюсь, не возражаете?

– Нет, – устало вдохнул, въезжая на парковку перед конторой.

– Я могу завтра зайти с утра и забрать свои продукты?

– Конечно, можете, Ольга Николаевна.

– Спасибо. Ну, не стану вас больше отвлекать. Всего доброго.

Попрощавшись и положив трубку, я не спешил покидать салон. Перед глазами стоял образ девочки с фиалковыми глазами.

«Никита́!»

Только сейчас я подумал о том, что встреча домработницы и моей «гостьи» – не самая хорошая идея, неизвестно, что эта девица наговорит Ольге Николаевне. Не то, что мне было до этого дело, но и пугать женщину не хотелось, она же во мне души не чает, не стоит ее разочаровывать.

* * *

Старался сегодня закончить дела пораньше, не получилось. На работе все словно сговорились, даже опытные юристы с многолетней практикой обращались по какому-нибудь вопросу. Затем Максим Шефер скинул на почту срочные договора…

Встреча с Дробышевым прошла не так, как я рассчитывал. Мирно урегулировать вопрос с семейным наследством не получится, поэтому придется готовить бумаги в суд.

Одному сложно тянуть нотариальную контору и юридический отдел огромной компании друга. Отцу сейчас не до работы. Маме недавно провели операцию на сердце, восстанавливаться врачи рекомендовали за городом, на свежем воздухе, вот они и переехали на дачу.

Отцу и самому не мешает отдохнуть. Последнее время и у него появились боли в сердце, давление часто приходилось сбивать. За столько лет он впервые взял отпуск, но совсем отстранить его от работы не получилось. Папа продолжает консультировать клиентов, контролирует все сложные дела.

Ренат мог бы взять на себя часть обязанностей в конторе, брат три года назад окончил юридический факультет, но практика его не интересовала. Получив диплом, он положил его на стол перед отцом и сказал: «Как вы и хотели, я получил высшее образование, но юриспруденция – не мое. Я не собираюсь всю жизнь гнить в конторе. Буду заниматься любимым делом».

А его любимое дело – гонки.

Этот опасный вид деятельности приносил Ренату неплохую прибыль. Брат часто побеждал, но жизнь его вечно подвергалась риску. Он два раза попадал в аварии, чудом оставался жив. Хождение по тонкой грани, вечная нехватка адреналина – в этом смысл жизни Рената. И даже ради спокойствия матери он не соглашается все бросить.

А ведь возьми он часть ответственности на себя, отец мог бы больше времени отдыхать.

«У Рената светлая голова», – говорили его преподаватели. Жаль, что эта «светлая голова» никак не повзрослеет!

У мамы перед операцией возникла идея его женить. Надеется, что ответственность за семью поможет ему остепениться. Я был против. Серьезная девушка связать жизнь с таким парнем не захочет, а те девицы, что ежедневно выпрыгивают из постели Рената, не для семьи.

Полвосьмого я наконец-то покинул рабочий кабинет. Заехал в ресторан, забрал заказ. Чувствовал себя мудаком, совсем из головы вылетело, что в квартире нет еды. Оставил голодную девушку взаперти! Еды взял много, Фиалка наверняка голодная. Не похоже, чтобы она себя баловала.

В пути мне позвонил знакомый, который обещал нарыть информацию на Никитиных. Выяснил он немного, но обещал позвонить, как только узнает еще что-нибудь. Оксана умерла при родах…

Что я почувствовал? Ничего. Эта женщина много лет назад сделала все, чтобы, кроме ненависти, я к ней ничего больше не испытывал. Прошло время, и я о ней забыл…

Мне нужно было удостовериться, что Никитина говорит правду! Врать убедительно в этой семье умеют! Поговорю с директором детдома, сделаю анализ ДНК, и если он подтвердится…

Не знаю, что буду делать. Оставить Лизу в детском доме? Отдать чужим людям? Нет! Если в девочке течет моя кровь, она получит все, что ей полагается: в деньгах они не будут нуждаться. Смогут ездить отдыхать, а девочка получить образование. Но жить они останутся в Ставрополе и никогда не смогут стать частью моей жизни. Хотя я намерен прилетать к ним и следить за воспитанием Лизы.

Задачей Кати будет заниматься девочкой. Благодаря Лизе она получит билет в безбедную жизнь. Но если Катя солгала, сядет за мошенничество!

Где-то в душе я чувствовал, что она сказала правду.

Почему Никитина раньше не обратилась за помощью? Или она вместе с Лизой воспитывалась в детском доме? Насколько я помню, родители Оксаны погибли, когда она еще училась в институте.

Вопросов было много. В интересах Фиалки рассказать мне правду.

«Прицепилось же к ней это дурацкое прозвище – Фиалка!»

Вернулся домой усталый и не в самом хорошем расположении духа.

В квартире стояла идеальная тишина, свет нигде не горел. Сердце тревожно сжалось. Возникло подозрение, что Никита́ сбежала. Не удивлюсь, если она в кармане носит отмычки!

Не разуваясь, отправился на ее поиски. Включив свет в спальне, увидел пропажу на своей постели. Катя недовольно поморщилась, но не проснулась.

Картина, представшая перед глазами, вызывала дикое желание ее взять! Фиалка лежала в моей футболке… ткань, пропитанная моим запахом, касалась ее тела…

Сцепив зубы, выматерился вслух! В моем воображении я уже находился между ее белоснежных бедер!

Неконтролируемый шаг, и я стою над нею. Тяну руку к футболке, мне хочется убедиться, что на ней есть нижнее белье…

Алмаз

Приказал себе остановиться. Рука застыла в каких-то сантиметрах от ее тела. А вот смотреть я себе запретить не мог.

Взгляд медленно скользил по длинным стройным ногам, тонкой талии, хрупким плечам, волосам, что разметались по подушке и оттеняли ее немного бледный цвет лица. И попа у нее все-таки есть! Под хламидой ее можно было спрятать, а вот под тонкой тканью легко угадывалась: круглая, небольшая, но для ее роста и комплекции в самый раз.

Красивая зараза!

– Не будь ты Никитиной, этой ночью мы бы не уснули! – раздраженно произнес вслух и направился к шкафу. Пока мне приходится бороться со своим желанием, она спит, как младенец!

Достав домашний костюм, стал переодеваться прямо в спальне. Пусть просыпается и застает меня без одежды! Интересно, испугалась бы? Немного изучив ее характер, предположил, что не испугается, а примется швырять все, что ей попадется под руку.

Я не возражал, был бы только рад усмирить эту дикую кошку, увидеть в ее фиалковых глазах огонь желания. Но, несмотря на шум, она продолжала дрыхнуть!

Захлопнув дверцу шкафа, наклонился за туфлями, Фиалка во сне пошевелилась, и мой взгляд зацепился за бутылку. Хватило доли секунды, чтобы понять, какое вино она приговорила! Зло выругавшись, отпихнул туфли и подошел к кровати.

Бутылка оказалась пустой! Она в одиночку выпила вино стоимостью двадцать тысяч баксов!!! Я весь день работал, а она разграбляла мою коллекцию. Придушить бы ее и выкинуть в окно! Интересно, и часто она так напивается? Да никакого ребенка эта пьяница у меня не получит! Как можно ей доверить воспитание девочки?

«Сейчас ты у меня проснешься!»

– Подъем, пьяница! – прокричал я. Никитина и не думала открывать глаза, залезла под подушку, обхватив покрепче бутылку. Если прикоснусь к ней, точно задушу!

Вылетев из спальни, ворвался в кухню, набрал стакан холодной воды. Заметил на всегда пустой плите сковороду.

«Ну, хотя бы закусывала!» – подняв крышку, подумал я.

Зря меня совесть мучала, Никитина здесь не голодала. Она не только мою коллекцию уничтожала, но и продукты Ольги Николаевны.

Отставив в сторону стакан, достал телефон и набрал домработнице.

– Ольга Николаевна, добрый вечер. – выслушав приветствие на другом конце, продолжил объясняться: – Извините, пожалуйста, ко мне днем брат заходил, он не знал, что это ваши продукты, и приготовил себе из них обед, – убедительно произносил ложь. – Если вы не возражаете, я перечислю вам на карточку две тысячи рублей.

– Нет-нет, что вы, это много!

– Я настаиваю. Пусть это будет небольшой компенсацией за неудобства, вам же снова придется идти в магазин. Спасибо за понимание, Ольга Николаевна, я прямо сейчас переведу вам деньги. До свидания.

Отправил деньги, взял стакан с водой и направился будить Спящую Красавицу.

– Не встанешь, оболью холодной водой! – отобрав подушку, жестко проговорил у нее над ухом. Если она сейчас же не протрезвеет, отправится под ледяной душ! – Никитина, подъем! – что-то во мне не позволяло окатить ее водой. Она недовольно морщилась, но глаза не открыла.

Отпив из стакана, присел на край кровати.

«Фиалка!..»

Опустив ладонь на ее ногу, медленно провел вверх. Рука добралась до ягодиц, и я несильно сжал упругую плоть, тут-то Спящая Красавица и просунулась! Подпрыгнув на постели, она как завизжит!

Игнорируя ее крик, я пялился на грудь, которая у Никитиной все же имелась. Полная двоечка! Мне даже захотелось проверить, не подвел ли меня глазомер.

– Ты что себе позволяешь?!

– Пьяные бабы меня не возбуждают, так что расслабься и не ори! Не хрен валяться полуголой перед мужчиной.

– Я?! Да ты!.. Я не валялась, я спала!

– А еще ты выхлебала бутылку вина стоимостью двадцать тысяч долларов. Теперь ты мне должна точно такую же!

– Двадцать тысяч?! Да ты врешь все! Его не в баре надо было хранить, а в сейфе! Я тебе не верю.

– Поверь. Пока не купишь, ты в долговой кабале!

– Да мне за все мои внутренние органы столько не дадут!

– Я могу найти донора на одну почку, и мы в расчете! – весь наш диалог проходил на повышенных тонах, неудивительно, что шутки она не поняла.

Испугалась. Фиалка верит всему, что ей говорят? Мог бы заржать, но было как-то не до веселья.

– И Лизу ты не получишь, я не собираюсь с пьяницей оставлять ребенка! – безапелляционно заявил ей.

– Я не пила! – правдоподобно возмутилась Никитина.

– Верю, – кивнул я на пустую бутылку, с которой она спала в обнимку. – И как часто ты не пьешь?

– Я не пила!!! Слышишь?! Я его в раковину вылила! Сделала пару глотков, а все остальное вылила в раковину, честно!

Определить, что я в тот момент почувствовал, было сложно. Но я точно хотел выбросить ее из окна!

Когда я думал, что она выпила без спросу коллекционное вино, меня это злило, но то, что она спустила в раковину двадцать тысяч баксов!..

– Зачем? – не своим голосом спросил я. Гнев, что сейчас бушевал во мне, она хорошо уловила, поэтому отползла подальше от меня, не замечая, что футболка на ней задирается все выше и выше…

Кроме злости я начал испытывать желание: темное, почти неконтролируемое. Фиалка даже не представляет, что будит во мне!

Ее резкое движение смогло меня отвлечь. Катя схватила пустую бутылку и прижала ее к себе, словно родную.

– Зачем?! – повторил вопрос. Мне показалось, что я словно наблюдаю сквозь ее черепную коробку, как она придумывает оправдание.

– Просто, – ответила Катя неуверенно.

– Дай ее сюда! – не знаю, почему, но что-то в ее поведении вызывало подозрение.

Она еще крепче вцепилась в нее и замотала головой.

«Что происходит?» – не мог я понять, но был уверен, что секрет смогу раскрыть, отобрав у нее пустую тару. Схватив Никитину за лодыжку, резко притянул к себе, футболка задралась выше бедер, открывая моему взору трусики нежно-розового цвета.

«Детский сад!»

Не отрывая взгляда от тонкого хлопка, прикрывающего ее женственность, выхватил емкость из рук Кати.