Читать книгу: «Куда приводят мечты», страница 2

Глава 3

На следующий день Гатри-холл ожил. Его стены заполнили шум и суета прибывающих участников марафона. Я сидела чуть в стороне от главного входа на невысоком, но довольно широком каменном бортике, разделяющим газон придомовой территории и подъездную дорожку, и наблюдала, как автомобили один за другим появлялись у гостеприимно распахнутых дверей дома. В наушниках играла веселая мелодия, и я болтала ногами ей в такт, скользя взглядом по фигурам приехавших парней и девчонок, невольно оценивая их и гадая, кто из девушек станет моими соседками по комнате.

На улице было тепло и солнечно, только редкие порывы ветра посылали по коже колкие мурашки и распространяли приятный аромат цветущих садовых растений. Мне было хорошо и спокойно на душе. Я прекрасно выспалась на новом месте. Волнительное путешествие, разница часовых поясов и болтовня с Ники до полуночи напрочь лишили меня сил. Чему я была только рада, так как этой ночью мне не пришлось ворочаться и считать овец, чтобы уснуть.

Утром меня ждал простой, но сытный и очень вкусный завтрак, состоявший из моей любимой овсянки с фруктами и тостов с яблочным мармеладом. Знатно подкрепившись, я отправилась исследовать задний двор замка, на который выходили окна моей комнаты.

Дворик был небольшим. Идеально ровные коротко-стриженные газоны с клумбами благоухающих цветов прочерчивались узкими пешеходными тропинками из садового камня. Эти блуждающие дорожки соединялись в одно широкое полотно, ведущее в садово-парковую зону. Но туда я не пошла. Решила дождаться все еще сопящего в свой кровати Ники, чтобы вместе с ним прогуляться по неизвестной мне территории.

А пока я ждала пробуждения нового друга, смотрела, как А́́льфред Гатри встречал новых гостей. Он выглядел также безупречно, как и вчера. Только сегодня на нем был костюм синего цвета, светло-голубая рубашка и темный галстук. И он также почтительно приветствовал каждого, кто появлялся в его родовом имении. Парням пожимал руки, девушкам – целовал.

Я увидела, как из дома вышел Николас Валовски, и вытащила из уха один наушник.

– Всем привет. Добро пожаловать в Гатри-холл, – услышала я задорный голос Валовски, в слегка передразнивающей хозяина дома манере и махнула ему рукой, когда он заметил меня.

Парень направился ко мне, по пути здороваясь с группой ребят, что только что выгрузились из мини-вэна.

– Ух, – он шлепнулся на свою задницу рядом со мной. – Наконец-то здесь будет весело!

– А тебе было скучно?

– Ненавижу одиночество.

– А я люблю посидеть в тишине.

– Иса Уайт, ты хочешь сказать, что я слишком шумный? – Ники притворно схватился за сердце и выпучил на меня глаза.

Я рассмеялась.

– Чуть-чуть.

Все-таки поразительно, как быстро мы нашли общий язык. У меня полное ощущение, что я знала этого веселого чудака несколько лет, а не часов.

– Что слушаешь? – парень выхватил у меня из руки наушник и вставил в свое левое ухо. И сморщился так, будто только что откусил целую половину лимона. – Серьезно? Рэп? Испанский? Какой у тебя специфический вкус, Иса Уайт!

– Дай сюда, – я бесцеремонно выдернула наушник за маленький хвостик и положила в кейс рядом с правым. Музыка тут же остановилась. – Нормальный у меня вкус! Мне нравится, понятно?

Я вдруг почувствовала, как краснею. Как будто мне стыдно. Как будто я стеснялась своих музыкальных предпочтений, которые, кстати говоря, у меня очень разнообразные.

– Да, ради бога, – Ники поднял руки в жесте «сдаюсь» и покосился на меня. – Просто странно. Девчонка и рэп!

– А что, по-твоему, слушают девчонки? – я прищурила глаза, готовая отстаивать музыкальную честь доброй половины женского населения мира. – Джастина Бибера? Или Гарри Стайлса?

– Угу, а еще BTS, Зейна и Шона Мендеса.

Я снова прищурилась.

– Знаешь, меня немного пугает то, что ты знаешь все эти имена, а я нет! Если бы мы сейчас говорили, не видя друг друга, я бы решила, что девчонка это ты.

Видя, как меняется в лице Ники, я не удержалась и засмеялась так, что даже хрюкнула, отчего стало еще смешнее.

– Может, у меня есть младшая сестра?!

– Именно так я и подумала, малыш, – я снова захохотала, потому что у Ники точно нет никакой сестры, это читается в его выражении лица. И потом он сам вчера рассказывал о своей семье, в которой был единственным ребенком.

– Окей, урыла, – сдался Ники. – Тогда расскажи что ты слушаешь, кроме того бреда, – он кивнул на телефон, который я держала в руке.

– Ну, вообще я люблю разную музыку. Все зависит от настроения. Мне очень нравится рок. Ну, знаешь, Куин, Аэросмит, Металлика и все в таком духе.

– Роулинг стоунз, Скорпионс, Бон Джови, – продолжил Ники.

– Именно, – улыбнулась я, глядя ему в глаза, а потом смущенно отвернулась. – Но Арон – это не бред.

– Арон?

– Тот рэпер, что ты услышал. Он мне нравится, понимаешь? – я снова вскинула взгляд на Ники. Парень смотрел на меня с интересом и любопытством. Будто я загадала ему загадку, а он должен ее обязательно разгадать.

– Понимаю.

Валовски как-то странно потупил взгляд. Словно додумался о том, о чем не должен был, и мое сердце ухнуло в пятки. Потому что у меня был один маленький глупый секрет, о котором никто не должен знать. И, кажется, я сама только что выболтала его. Между нами повисла неловкая тишина.

Тем временем у Гатри-холл остановился очередной автомобиль, из которого появилась очень эффектная блондинка. Очень эффектная! Такая, что Ники не сдержался и присвистнул, буквально пожирая глазами ее роскошные формы.

Короткое облегающее платье без бретелей цвета фуксии, не оставляя взгляду простора для фантазии, подчеркивало то, что и должно было подчеркнуть. А именно все! Высокую пышную грудь, узкую талию, округлые и упругие ягодицы. Стройные загорелые ноги девушки казались бесконечными, благодаря длине платья и серебристым босоножкам на очень высоком каблуке.

– Вау, – громко сказал Валовски, и девушка оглянулась, откинув легким движением головы длинные светлые волосы, что свободными волнами лежали на ее плечах.

«Вау!», – вспыхнуло и в моей голове.

Она была очень красивой. И от ее красоты даже у меня перехватило дыхание. Чистые ярко-голубые глаза, сверкали, как топазы. Тонкий нос, точеные скулы и пухлые губы, которые тут же растянулись в добродушной приветливой улыбке. По сравнению с ней, я выглядела, как серая мышь. Но я не почувствовала исходящего от нее превосходства или того хуже, презрения, когда она окинула изучающим взглядом нашу парочку.

– Привет, – голос у нее тоже был красивым, мелодичным. – Я Виктория.

«Сикрет?», – хихикнула я про себя.

Николас поднялся со своего места и подошел к девушке. Галантно склонился и поцеловал ей руку. Я закатила глаза.

– Николас Валовски. Для друзей просто Ники, – представился парень, позабыв про меня. – Давай я помогу тебе. Иса, ты же не против?

Да, он даже не посмотрел в мою сторону!

– Конечно, нет. Дерзай, – хмыкнула я, снова надевая наушники и наблюдая, как Ники помогает водителю вытащить из багажника два немаленьких чемодана.

Глядя им в спины, я немного ревновала своего нового друга, но отчетливо понимала, что Ники очень общительный молодой человек, и что он не может принадлежать только мне. Это было глупо, знаю, но я давно не встречала людей, которые так подходили мне. С которыми я чувствовала себя настолько комфортно, что могла болтать часами, хотя это мне не свойственно.

В ушах заиграл трек Friends⁴, и я задумалась о том, что на самом деле мне очень не хватало друзей. Конечно, когда-то у меня были подруги. Но до того момента, пока однажды моя мать не вспомнила о своих родительских обязанностях и не забрала меня от отца и брата, от друзей, ото всей моей жизни в Америку. Там я прожила с ней и ее новым мужем три года. Это не принесло счастья ни ей, ни мне уж тем более. Контакт с отчимом я так и не нашла. Не завела друзей. Не смогла учиться даже в частной элитной школе, которую оплачивал богатенький отчим. Я стала изгоем. И ее позором, от которого она в итоге решила избавиться, отослав меня обратно на родину. Мне было всего двенадцать, и произошедшие события нанесли мне немалый эмоциональный вред.

Единственный плюс, который я получила от неудавшегося приключения длиной в три года – язык. Мне просто было нечем заниматься в своем заточении. Да-да, именно так я называла свое пребывание в доме, который должен был мне стать родным. Я учила язык, читая книги.

Чтение стало моим спасательным кругом. Способом убежать из дома, ведь на реальный побег я бы никогда не решилась. Поэтому я растворялась в искусственно построенных мирах, что дарили мне другую жизнь. Ту, которая была лишь в моих грезах. Ту, где я могла делать что хочу, где хочу и как хочу. Ту, в которой я могла быть тем, кем сама хотела! И в какой-то момент я сама начала создавать свои собственные фантазийные миры. Так начались мои попытки написать свои маленькие истории.

В пятнадцать меня, как вещь вернули домой. К отцу. К старшему брату, который был мне родным только наполовину, но которого я безумно любила и ужасно скучала по нашим разговорам. Первое время было сложно восстановить разрушенную связь между нами. Мама сделала все, чтобы мы не могли общаться слишком часто, объясняя это тем, что так мне будет легче привыкнуть к новой жизни. Она очень ошибалась. Мне было бы легче не отвыкать от старой!

Спустя пару лет я почти вернулась к тому, от чего уехала. Кроме друзей. Мне по-прежнему было сложно заводить новых, а со старыми тоже не слишком ладилось. Мы очень сильно отдалились. И хоть и проводили время вместе, это уже было совсем по-другому. Я всегда чувствовала себя лишней. Внутри себя я по-прежнему была изгоем. Спокойствие и комфорт возвращались только рядом с папой и братом, и еще когда я оставалась наедине с какой-нибудь книгой.

Мои мысли прервались вместе с музыкой, когда телефон завибрировал в моей руке. На дисплее высветилось фото папы. Тут же счастливая улыбка растянулась на моем лице, а сердце сделало кувырок от волнения.

Я спрыгнула с бортика, на котором сидела и направилась на задний двор, попутно отвечая на видеовызов.

– Я знаю, что ты уже взрослая и не нуждаешься в опеке своего старика, но я волновался, черт возьми! – глубокий, грубый голос отца ворвался в мои уши. А его серо-голубые глаза сердито смотрели на меня с экрана мобильника. – Двадцать четыре, а точнее уже двадцать пять часов, – в поле моего зрения появился циферблат его наручных часов, – от тебя нет ни звонка, ни долбаного сообщения!

– Прости, пап. Я вчера так устала, а сегодня…

– А сегодня? – он перебил меня, хмуро сводя к переносице темные брови.

– Я не успела, – потупила я взгляд, а потом снова посмотрела на него. – Здравствуй, папа.

Он закрыл глаза и открыл ровно через пять секунд. И теперь смотрел на меня любящим взглядом, а не мечущим молнии.

– Здравствуй, дочка. Расскажи мне, как ты добралась, как устроилась?

– Хорошо. Все хорошо, пап, честное слово. Правда, оказалось, что мне не выслали еще одно письмо с уточнением места жительства. И мне предстояло до него добраться, но я уже тут. И здесь так потрясно. Хочешь, покажу?

– Еще спрашиваешь?!

Я развернула камеру и начала рассказывать о Гатри-холл. Как тут оказалась, что о нем узнала и с кем уже успела познакомиться. Периодически, я поглядывала на него, чтобы убедиться, что он еще здесь и видит то же, что и я. Я показывала сам дом и его территорию, но внутрь не заходила. Сейчас там творился хаос, о котором я тоже поведала папе.

Папа слушал меня с улыбкой на губах, и его глаза в этот момент сияли безграничной радостью за меня. Мне, кажется, он до сих пор считал себя виноватым в том, что сдался без боя, когда мать забирала меня у него. Но я уверена, что не из-за чувства вины он всегда позволял мне больше, чем другие родители. Он лишний раз не лез в мое личное пространство, не навязывал свои принципы и советы, позволяя набить собственные шишки, прийти к собственному мнению. Он просто любил меня и хотел мне самой лучшей и счастливой жизни.

– Ты кажешься счастливой, – произнес он.

– Так и есть, – ответила я, смущенно улыбнувшись и поправляя очки на носу. – Как там Артем?

Мой брат старше меня на пять лет и уже давно живет самостоятельно. Развивает свое архитектурное бюро, и активно сотрудничает с маленькой строительной бригадой отца. Поэтому они видится куда чаще, чем я с ними обоими.

– Он в порядке. Но ты можешь позвонить ему и узнать сама, – папа улыбнулся.

– Я позвоню. Но ты все равно передай ему привет от меня.

– Хорошо, передам. Тебе хватает денег? Может подкинуть?

– Мне хватает. Не нужно.

– Мне не нравится, что ты тратишь свои сбережения…

– Пап, не начинай, – оборвала я его.

Отец покачал головой, внимательно разглядывая мое лицо.

– Ладно, как скажешь. – Он замолчал и вздохнул. – Не забывай, детка, обо мне, а? Хоть иногда сообщай, как ты. И если…

– И если мне нужны будут деньги или совет, я обращусь. Я помню, – снова я прервала своего отца. – Обещаю, пап.

Когда мы попрощались, я вдруг ощутила, как сильно соскучилась по нему. Хотя покинула родной дом всего-то чуть больше суток назад. Я всегда была папиной девочкой. Даже, когда целых три года жила вдалеке от него, испытывая чудовищную, разрывающую мое маленькое сердечко тоску по самому любимому и родному человеку, которым отец был для меня. Мама никогда не была мне так близка. Одно время я даже думала, что она не моя родная мама. Артем как-то обмолвился, это потому что я родилась, а папа так и не женился на ней. А еще она всегда была им недовольна. Ей всегда всего было мало. Мало денег, мало квадратных метров, мало внимания. Ей хотелось сверкать, а не тратить ее драгоценную жизнь на бытовую рутину. А папа работал с утра до ночи, стараясь обеспечить ее и нас. И потом он был много старше мамы и просто не выдерживал ее темп. Я до сих пор не понимала, на чем они сошлись. Ведь у них не было абсолютно ничего общего. Их отношения казались случайной связью, в результате которой появилась я.

Я встряхнула головой, прогоняя мрачные мысли подальше. Нет, я не хочу возвращаться к этому! После Америки, я провела несколько лет в кресле психолога, в попытках избавиться от выросших комплексов и вернуться к нормальному существованию. Чем старше я становилась, тем больше понимала, что я не лишняя, не ненужная. Не изгой. Я полноправный член общества и хозяин своей жизни. Но иногда мои демоны снова поднимали свои головы, и мне снова приходилось бороться с ними.

– Иса, где тебя носит? – крикнул Ники с крыльца, когда увидел, как я выхожу из-за угла дома. – Пойдем, я тебя познакомлю с твоими соседками.

Точно, соседки! Я уж и забыла! Я натянула на лицо самую радостную улыбку и позволила Ники затащить себя в дом.

Глава 4

– Это Виктория. Ну, ты уже знаешь. Она приехала изучить все глубины актерского мастерства.

Передо мной стояла та самая блондинка, на которую пускал слюни Валовски.

– Приятно познакомиться, – я не подала руки, а просто кивнула головой. Виктория явно не стремилась к телесному контакту, я уловила это. И хоть на ее губах играла та же дружелюбная улыбка, сейчас она показалась мне немного натянутой.

– А это Мишель, – прозвучал голос Ники, и он указал на вторую блонди, которая сортировала вещи на средней кровати. – Мишель танцовщица и будет совершенствоваться в хореографии.

Девушка развернулась к нам лицом, и я окончательно почувствовала себя гадким утенком. Мишель была также красива, как и Виктория. Только чуть ниже ростом, с более тонкой изящной фигурой. Ее огромные черные глаза напомнили мне олененка Бэмби из одноименного мультика. Взгляд их был теплым и ласковым, что очень контрастировало с более холодным голубым взглядом Виктории.

Итак, комнату со мной будут делить две сногсшибательные красотки. И меня это немного пугало. Сейчас мне удалось подавить очередной приступ неуверенности в себе. Но насколько меня хватит? Неосознанно в мыслях всплыли цифры телефонного номера моего психолога, и я задумалась, а не позвонить ли ей прямо сегодня. Но тут голос Ники заставил меня очнуться и приосаниться:

– А это Иса Уайт. Она классная…

– Вообще-то мое имя Лариса Белова, – мои слова прозвучали громко, гордо и уверенно, почти с вызовом. За что я сама себе поаплодировала, про себя, естественно. Мне даже удалось не покраснеть. Девушки переглянулись. Мишель улыбнулась, а Виктория приподняла бровь.

– Кхм, – откашлялся Ники. – Она права. Прости. Ну, вы тут знакомьтесь, а я пойду и гляну, кого мне подселили. Надеюсь, это будет кто-нибудь такой же отпадный, как я сам.

Валовски подмигнул нам и быстро удалился из комнаты.

– По-моему этот парень слишком много на себя берет, – сказала Мишель.

– Однозначно, – поддакнула Виктория и звонко хлопнула в ладоши. – Ну, что девочки, отметим наше знакомство? Шампанского в номер?

Мы с Мишель скосили глаза друг на друга.

– Не думаю, что это возможно, – сказала я. – Это вроде как общежитие. А мы вроде как студенты.

– Да? – нахмурилась Виктория. Достала из сумочки телефон и начала водить по экрану острым ярко-розовым коготком. – Ну, доставка же должна быть в этой деревне? Или мы оказались в самой заднице мира?

На ее лице читалось недовольство. И я поняла, что первое впечатление об этой девушке оказалось обманчивым. Виктория была явно избалованной и капризной особой. По правде сказать, я удивлена, что она до сих пор не потребовала выделить ей отдельный «номер» и желательно не хуже люкса.

– Здесь, хм, немного аскетично, – пробормотала я. – Но думаю к этому можно привыкнуть. Мы ведь не на каникулы приехали.

Виктория стрельнула в меня почти убийственным взглядом. И у меня возник вопрос: как она вообще сюда попала? Похоже, девушка была настроена на веселье, а не на обучение.

– Думаю, Иса права. Ой, прости, – Мишель прикрыла рот рукой. – Лариса. Кстати, Иса тебе очень идет, – она подмигнула мне.

– Ладно, валяйте, – сдалась я, махнув рукой. Чертов засранец Николас Валовски!

Несколько следующих часов, пока девочки раскладывали свои вещи, мы болтали. Довольно непринужденно. Только редкие язвительные комментарии Виктории портили наш диалог, но в целом было приятно познакомиться с новыми людьми.

Мои ладошки периодически потели, и я нервно терла их о коленки, когда рассказывала о себе, не очень подробно. А из-за внимательно следящих за мной двух пар глаз почти вдавила в переносицу мост ореховой оправы моих очков, которые постоянно поправляла.

Виктория Симс приехала из Лос-Анджелеса. Девушка с большими амбициями, но небольшим желанием учиться. Начинающая, не очень успешная актриса. Продюсеру удалось пристроить ее на этот марафон исключительно при помощи полезных знакомств и влиятельных связей. Вообще-то девчонка она неплохая. Веселая, сообразительная, немножко сумасшедшая в хорошем смысле этого слова. Но это ее лайтовая версия. В какой-то момент Виктория будто понимает, что расслабилась и стала собой и тут же переключается в режим пафосной всезнающей дивы экрана. Уж, не знаю, кто внушил ей, что быть звездой это значит вести себя, как звезда. Выглядит она смешно. Надеюсь, падать ей в итоге будет не высоко и не больно.

А вот канадка Мишель Леблан мне понравилась гораздо больше. Она с восхищением рассказывала о родном Ванкувере и школе танцев, которую там окончила. Уважительно отзывалась о своих педагогах. А хореографию считала божественным благословением. Девушка так искренне и любовно говорила о семье и друзьях, что я прониклась ее эмоциями. Я поняла, что по меркам Канады она была довольно успешна и танцевала в одной известной труппе, но этого было недостаточно. Мишель хотела стать еще более яркой, фактурной, заметной, совершенной. В этом мы были похожи. Обе горели тем искусством, которое выбрали для себя. И хоть иногда в ее взгляде проявлялись искорки претенциозности, она все равно была милая, уютная. Мне бы очень хотелось иметь такую подругу.

В целом мы нашли общий язык и обговорили несколько правил, касающихся нашего временного соседства. Одно из которых гласило не оставлять на ночь парней. Я, конечно, согласилась с девочками. Очень не хотелось бы становиться свидетелем чужих ночных интимных развлечений. Но меня этот момент от души позабавил, так как в ближайшем будущем на моем горизонте вряд ли даже замаячит нечто похожее на амурные дела. Я и в обычной жизни не жду романтических отношений, а здесь тем более не рассматриваю их появление. В конце концов, я проделала такой путь не для того, чтобы крутить любовь. И потом мое сердце уже занято, а чтобы его освободить, мне нужно переболеть эту глупую привязанность к человеку, который даже не знает о моем существовании. Так что к черту любовь и все, что с ней связано!

Чуть позже мистер Гатри провел для всех экскурсию по дому, которая оказалась для нас с Ники абсолютно неактуальной. Мы плелись в самом конце группы и тихо обсуждали наши планы на ближайшие три месяца. Ники тоскливым тоном поведал, что один из его соседей вообще не появится по неизвестным нам причинам, а второй где-то задерживается. По его словам ему было скучно одному. Мне стало его жаль, и я пообещала поболтать с ним в библиотеке до самой ночи, также как и вчера.

Дом не на всех произвел должное впечатление. Некоторые из девчонок, в том числе и наша Виктория, были недовольны количеством санузлов. Ну, за это, я не могу их судить. Сама также реагировала. Валовски выдвинул предложение, уступить верхние туалетные комнаты «прекрасной половине человечества» и парни на удивление легко согласились на это.

В заключение экскурсии Альфред Гатри собрал всех в холле и вручил каждому из нас именные папки с расписанием занятий и памятки с распорядком дня. Мужчина поднялся на несколько ступеней лестницы, чтобы все его видели и сказал:

– Вы люди взрослые и приехали сюда с конкретной целью. Поэтому я не буду объяснять вам, как важно отнестись с уважением и заботой к принявшему вас дому. Надеюсь, все вы понимаете насколько уникально все, что находится в этих стенах. – Гатри замолчал и окинул взглядом ребят. Ответом ему служила тишина. – Спасибо. – Удовлетворенно кивнул он головой и с улыбкой добавил: – Добро пожаловать в Гатри-хол. Чувствуйте себя, как дома. Вся необходимая информация у вас в руках. Если будут вопросы, обращайтесь. Кто голоден, прошу в столовую, остальные свободны.

Ребята начали расходиться. Кто-то пошел наверх, в свои комнаты, кто-то отправился перекусить, а кто-то решил продолжить экскурсию.

– В библиотеку или в парк? – спросил Ники, утягивая меня за собой в сторону столовой. – Или поедим чего-нибудь?

В этот момент открылась входная дверь, и в холл вошел парень в широких голубых джинсах и светлой толстовке. На его плече висел рюкзак, а в руках была большая дорожная сумка. Надвинутый на лицо козырек белой бейсболки скрывал черты парня, но что-то в его профиле мне показалось очень-очень знакомым. Где-то в животе появилось волнующее чувство, перехватившее мое дыхание и заставившее меня замереть на месте. Маленькие, почти незаметные волоски на моей коже приподнялись от вибрации прокатившихся мурашек. На секунду они напомнили мне колючее жужжание и выпирающую косточку внизу живота, словно обожгло огнем. Я инстинктивно потерла чувствительное место, удивляясь странной реакции своего тела.

– Иса, – дернул меня за руку Николас, не обращая внимания на мой ступор. – Ты идешь?

– Иду, – ответила я, наблюдая, как Альфред Гатри жестом подозвал незнакомца к себе. Они пожали друг другу руки и вместе покинули холл, скрывшись за дверью хозяйской половины дома.