Читать книгу: «Танец с ведьмой», страница 10

Настало время вскрывать карты. Велтон неверяще смотрел на результат. Она всегда проигрывала в таких ситуациях, по опыту прошлых игр победа должна быть за ним. Но Миктиаме удалось каким-то образом выкрутиться.

Ухмыльнувшись, она перегнулась через стол. Халат на ее груди распахнулся, квадратный камень ожерелья блеснул пурпурным цветом, неестественно переливаясь в тусклом свете комнаты.

В горле Велтона пересохло. Тело оцепенело в глубоком неверии.

Миктиама подцепила кольцо, висящее у него на груди.

Велтон ошеломленно моргнул. И вмиг словно нырнул в отрезвляющую ледяную воду. По его спине и лбу заструился холодный пот, когда он осознал, что именно он поставил на кон.

Кольцо своей умершей жены. Своей Агнэ, которую он любил всей душой. Кольцо, что поклялся себе никогда не снимать после ее смерти.

Это был его священный обет.

Велтон перехватил руку Миктиамы, вглядываясь в ее насмешливые глаза, светящиеся триумфом.

– Теперь это мое, Велтон Хайдеггер. – Его имя из ее уст прозвучало насмешкой.

Свободной рукой он схватил цепь на шее Миктиамы и рванул, вглядываясь в фиолетовый камень. Велтон уже видел нечто подобное раньше. Внутри плыли лица, искаженные жадностью. Его собственное лицо. Это камень греха.

И Велтон только что поддался самой страшной жадности, поставив на кон то, что имело для него священный смысл.

Он встал со стула, отстраняясь от Миктиамы. Она смотрела на него с весельем, подперев ладонями щеки, на которых от яркой улыбки выступили ямочки. Ее острые глаза неотрывно наблюдали за его реакцией.

Осознание пришло обухом по голове. Весь мир застыл, когда разрозненные воспоминания сложились в общую картину.

Грехи. Сначала это был гнев. Ту девочку, которую осудили, звали Гретхен. Велтон думал, что это совпадение. Но теперь осознал, нет, это было планом.

Затем гордыня. То, как Миктиама шептала ему на ухо, подпитывала его гордость, пока он брезгливо смотрел на своих сослуживцев.

И наконец чревоугодие. Она морила его голодом целую неделю, чтобы в пост Творца он… он объедался. И даже когда уже был сыт, все равно продолжал есть, позабыв о своем обете.

А теперь жадность. Стремясь одолеть ее, получить как можно больше лет, Велтон не думал о своих детях. Он был жаден настолько, что даже не вспомнил о своей жене, когда достал это кольцо.

Камень жадности в его руках светился, заполненный до краев. Когда она его получила? Неужели за этим посылала Эльзу?

– Ах, ты, наконец, понял, – промурлыкала Миктиама, скользнув по столу и оказываясь перед ним. Велтон прижался к двери, не в силах поверить, что все это время был так слеп и глуп. Все ее взгляды, все эти двусмысленные слова, все замечания о яркой душе…

– Ты использовала меня, – прохрипел он, глядя в ее довольное лицо. – Все это время ты получала грехи не от тех людей, а от меня. Они были лишь декорацией в твоем спектакле. – Стоило сказать это вслух, как осознание наступило целиком и полностью. Миктиама подошла ближе, играя с кольцом на его шее, прижалась к нему всем телом, обдавая запахом дыма и сладких роз. Велтон тряхнул головой, все еще ошеломленный.

– Ты явился в тот день ко мне на порог, как самый лучший подарок, Велтон Хайдеггер. Обычно камни накапливают грехи очень медленно, мне пришлось бы минимум месяц высасывать их из разных людей. Но ты… твоя душа праведная, светлая, яркая, из рода таких же светлых душ. И когда такая душа поддается греху, это не маленький ручеек силы, это целый водопад! – Ее глаза сияли жадностью, полные губы расплылись в хищной улыбке, когда она прижалась еще ближе, обдавая его лицо своим дыханием.

Велтон чувствовал себя грязным, использованным, мерзким. С рычанием он отбросил камень греха и ухватил Миктиаму за плечи, толкая вперед, пока ее поясница с треском не врезалась в стол. Для обычного человека это было бы больно, но она лишь расхохоталась. Так же сильно, как в день заключения их сделки.

А потом наклонилась и впилась в его губы поцелуем, нет, укусом. Зубы сжали его нижнюю губу, раздирая, пуская кровь, горячий язык слизал ее и тут же протолкнулся в его рот. Велтон зарычал, ухватился за предплечья Миктиамы, отрывая ее от себя. А она снова хохотала смехом, который пробирался в глубины его тела, вызывая отвращение к себе. Ее губы и зубы покрывала его кровь, глаза светились зеленой злобной магией.

– Ты! Тварь! Ты! – У него не было слов, он кричал в ненавистное лицо, сдавливая ее руки до боли, до хруста, но Миктиама продолжала смеяться, откинув голову назад. Казалось, она вот-вот захлебнется. И он желал этого. Желал, чтобы она захлебнулась в собственном смехе и сдохла.

Велтону хотелось стереть это выражение с ее лица. Хотелось сломать ее, уничтожить, раздавить.

Его руки скользнули ниже, и одним резким движением он сорвал с нее бархатные перчатки.

Воцарилась тишина.

Он широко раскрытыми глазами смотрел на ее обнажившиеся руки.

А потом зеленая магия отбросила его в стену, но Миктиама успела перед этим сорвать кольцо с его шеи. Велтона затошнило, когда она надела его на палец левой руки, туда же, где носила его Агнэ.

– Теперь оно принадлежит мне, прямо как ты! – Миктиама снова захохотала, будто услышала лучшую шутку на свете.

Что же он наделал?