Муж на уикенд

Глава 1

С этой заносчивой стервой жизнь свела меня несколько раз за короткое время, и всегда наши встречи были подобны взрыву сверхновой.

Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда. Такую чистую неприязнь я испытывал впервые. Мне не нравилось в девице все: ни как она одевалась, ни как накладывала макияж, ни как пахла.

О, этот запах!

Сладкий, терпкий, тягучий, как патока, он вызывал спазмы в желудке и потом ещё долго преследовал меня повсюду. Я ловил себя на мысли, что постоянно принюхиваюсь и, когда чувствовал его рядом, даже испуганно оглядывался. Этот аромат незнакомых духов, с чем-то смешанный, – самое отвратительное, что я когда-либо вдыхал.

Впервые я увидел эту девицу при весьма неприятных для меня обстоятельствах…

***

Совещание катилось, как и положено, по наклонной. Все плохо, сплошной провал, нет просвета, денег не хватает, партнеры разрывают сделки…

Я слушаю вполуха: ничего нового, так было при отце, и у меня не лучше. Когда-то процветающий отель постепенно приходил в упадок, и, как поднять его уровень, пока не представляю, да и не слишком стремлюсь.

Кручу в пальцах ручку по давней привычке и скучаю, едва сдерживаю зевоту. Раз бизнес приносит одни убытки, надо от него избавиться. К чему такие муки?

А дальше что? А ничего!

Свобода! Свобода! И ещё раз свобода!

 Достало все!

Хочу на необитаемый остров, чтобы только я на байке, океан и парочка смуглых мулаток. Хочу туда, где не найдут меня кредиторы, не достанут отец и обиженные компаньоны.

Прислушиваюсь. Что там бубнит менеджер по продажам?

– В связи с закрытием туристического направления на Восток бронирование мест в отеле упало на двадцать процентов.

Голос от плохой новости тоже упал до шепота. Мужик думал, наверное, что я не услышу. Зря надеялся.  Слух у меня, как у кота, только что ушами не могу вращать на сто восемьдесят градусов.

– Почему оно закрылось? – лениво спрашиваю и оглядываюсь: порыв ветра бросает в окно дождевые струи. Денёк тоже под стать настроению.

– Э-э-э…

 Поворачиваюсь и в упор смотрю на низкого человечка с глубокими залысинами на лбу, которые сейчас блестят от пота. Этот менеджер раздражает меня до зубовного скрежета. Большего зануды я в своей жизни не встречал. Выгнал бы давно, да лень. Скоро и так все развалится.

– Ну, я жду ответа!

– Клиенты недовольны обслуживанием, – едва слышно бормочет он, видит мое внимание и отводит взгляд.

Его пальцы нервно бегут по клавиатуре ноутбука, картинка в презентации меняется. На экран выплывает полуобнаженная красотка, прикрытая лишь кокетливым кружевным фартучком. Менеджеры отделов, застывшие в ожидании бури, невольно прыскают в кулаки.

– Это наша горничная? – нейтральным тоном спрашиваю я, хотя тоже едва сдерживаю смех. – Понятно, почему традиционный Восток перестал бронировать места в отеле, ещё, хм, духовную девственность важные мужи потеряют.

– Что? – менеджер смотрит поверх очков, и тут-то него доходит смысл сказанного. –  Ох! Простите! Это не то! Совсем не то! Где же оно?

Пальцы мелькают над клавиатурой, но уже поздно: сотрудники покатываются со  смеху. Улыбаюсь и я. Настроение совещания меняется, и день уже не кажется таким мрачным и унылым.

– А что мешает хорошо обслуживать клиентов? – уже серьезно продолжаю пытку.

Вопрос ни о чем. Я и сам прекрасно знаю, что сотрудники увольняются, недовольные постоянными задержками зарплаты, раздражённой проблемами администрацией и хозяином, то есть мною, которому на все наплевать.

Мне и правда, были до фонаря эти траблы. Байк, тёплая компания друзей, кожанка и ветер в лицо – вот и все мое счастье.

Так я думал до того момента, пока в воспитательных целях папаша не повесил на меня этот  московский отель.

– Хватит, Влад, колесить по дорогам, – заявил он, позвонив однажды. – Пора и за ум браться.

– Сам как-нибудь справлюсь со своей жизнью!

Огрызнулся я и уже хотел отключиться, но не тут-то было. Мой драгоценный родитель огорошил по полной программе.

– Ты сейчас в Москве, так ведь?

– Ну, – настораживаюсь: не нравится мне этот вопрос.

– В «Золотом ключике» авария. Съезди, разберись.

– Но…

Возразить я не успел, только услышал в трубке короткие гудки. Несколько раз потом набирал номер отца, но абонент всегда был недоступен.

Проигнорировать приказ не посмел: вдруг перестанет снабжать деньгами, вот и поехал разбираться. Лучше бы этого не делал: в «Золотом ключике» был настоящий потоп, лопнули старые трубы, вода залила несколько этажей. Постояльцев пришлось срочно эвакуировать и разместить в других отелях, а заодно поругаться с администраторами, допустившими эту проблему.  Правда, я больше кричал, чем давал дельные советы, но это не важно.

Потом я руководил работниками управляющей компании, приехавшей по вызову, подписывал какие-то бумаги и счета и даже носил оборудование. В результате не заметил, как оказался по уши втянут в дела отеля, будь он не ладен!

Взорвать бы его к чертям собачьим!

Сам драгоценный родитель живет теперь в Испании и наслаждается заслуженным покоем, а я…

Встаю с места и потягиваюсь. Куртка приятно хрустит, тонкий запах дорогой кожи дразнит нюх. Я предвкушаю удовольствие от того, что сбрасываю обузу с плеч. Ксюха ждёт меня дома, потом поедем на дачу к Ваньку, моему лучшему другу.

 А может, и не поедем, будем остатки дня валяться в постели.

Красота! От приятных мыслей мурашки бегут по спине. Менеджеры настороженно смотрят на меня, но я уже несусь к двери и кричу на ходу:

– Вы… это… к следующей неделе приготовьте несколько вариантов предложений по улучшению работы отеля.

– Как? – дружный выдох задерживает меня у выхода. – За это время невозможно!

– Не понял… Вы чем-то недовольны? Мозгами пораскиньте. За что вы получаете высокую зарплату и премиальные?

– Но…

Я уже выскакиваю в приемную.

Все, свобода! Лечу, расправив паруса, к лифту, бегу по холлу, стараясь не замечать обветшание и упадок, но взгляд невольно цепляется за потертые диваны и кресла, облезлую штукатурку на колоннах, через один горящие светильники на стенах.

К черту все! Вперёд, на улицу. И плевать на ливень, на ветер! Главное, глотнуть полной грудью свежего воздуха.

Бросаю ключ от байка парковщику, и тот убегает в гараж, а я жду его в стороне.

Вход в отель закрывает широкий навес. Он спасает гостей от непогоды. Машины подъезжают вплотную к широкой площадке перед дверью.

Швейцар услужливо кланяется (наверное, старается при мне) и подаёт руку в белоснежной перчатке очередному постояльцу.  Но он не успевает. Из водительского места выбирается молодая дама в красном брючном костюме – сама элегантность и грация.

Девушка одергивает жакет, поправляет брюки. Не слишком высокая, но очень стройная, про таких говорят: «Ноги от ушей растут». Ее лицо скрыто за большими тёмными очками. Волосы убраны в высокий длинный хвост. На коже ни одного изъяна, а по-детски припухлый рот так и выпрашивает поцелуй.

«Красивая», – невольно отмечаю я. – Интересно, губы свои или накачанные?»

Отворачиваюсь: с такими кобылками я не связываюсь. Даже представить не могу эту леди верхом на байке.

– Молодой человек! – вдруг слышу недовольный голос.

– Вы это мне?

– А кому же ещё? Стоит тут, ворон считает! Работай!

В меня летят ключи от машины. Рефлекторно ловлю их и провожаю ошарашенным взглядом девицу. Ничего себе! За кого она меня принимает?

– Владислав Борисович, – ко мне бросается испуганный швейцар. – Давайте, я сам.

Но я качаю головой и иду к машине. Сажусь в салон, ноздрями втягиваю терпкий аромат духов, щедро сдобренный чем-то сладким, и оглушительно чихаю.

Что за вонь? Б-р-р-р!

  Завожу мотор, и тут шальная мысль бьет меня в висок: «А что, если…

– Парковщик? Ты за парковщика ещё ответишь!

Глава 2

Думаю, у всех случаются иногда дерьмовые дни, такие, словно небесная канцелярия обрушивает на голову все неприятности, накопленные за годы праведной жизни.

Вот и у меня сегодня провальный день. Причём настолько, что есть желание утопиться в спиртном. К счастью, (а может, и к несчастью) мы с подругами наметили встречу в ресторане отеля «Золотой ключик». У бывшей одногруппницы Лельки день рождения, двадцать три года стукнуло, да и не виделись давно, вот и решили провести вечер вместе.

Поглядываю на часы. Они тикают неумолимо, уже опаздываю на полчаса. Девчонки наверняка пропустили по парочке коктейлей в ожидании меня. Вздыхаю: придётся догонять, хотя алкоголь я не очень люблю и всячески стараюсь отвертеться от таких посиделок.

Но не сегодня.

Я примчалась домой после неприятностей на работе, и, вместо того чтобы переодеваться, без конца сбрасываю телефонные звонки мамы. А она стала совсем неуправляемой, готова свести меня с ума, но непременно выдать замуж. По ее мнению, девушки в двадцать три года – уже старые девы, и ни один кавалер на них даже смотреть не будет.

Она давит на меня и считает это нормальным. И это в наше время! Никакие доводы, что сейчас молодежь вступает в брак по любви, а не по договоренности, на маму не действуют. Также когда-то давила на неё бабушка, которая ещё помнила, что является потомком старинного дворянского рода князей Лобановых-Ростовских.

Вот и сейчас, мамуля так  задурила мне звонками голову, что я, вместо того чтобы взять такси, еду в своей машине и гадаю, что буду делать с ней, потому что подружки обязательно заставят выпить шампанское.

– Успокойся! – приказываю себе. – Малышку можно оставить в подземном гараже отеля. Заберешь потом.

Только я облегченно выдыхаю, как слышу телефонный звонок. Мама… Это уже десятый по счету за сегодняшний день.

Отвечу – расстрел, не отвечу – тоже расстрел, только преумноженный в десятки раз.  Выбираю наименьшее зло и прижимаюсь к обочине.

– Слушаю. Мама, ты зачем звонишь? Я занята.

– Фу, Регина! Разве воспитанные девушки так с матерью разговаривают? Да я и не помню, чтобы ты была для родителей свободна.

Закатываю глаза, благо она меня не видит, потом смотрю на часы: опаздываю, девчонки меня сожрут с потрохами.

– Что еще случилось?

– Мы ждем тебя в эти выходные домой.

– Зачем?

Холодок бежит между лопаток. Когда мама выдает информацию таким безапелляционным тоном, жди беды.

– Представляешь, только что звонила тетя Марина, моя школьная подруга. Она прилетела в Москву! Помнишь ее?

Я напрягаюсь.

Мамина подруга жила во Франции. Она вышла замуж сразу после университета и уехала из России. На фотографиях, которые эта женщина выкладывала в Инстаграм, позировала светская леди, ухоженная и красивая. Она всегда демонстрировала отличный загар, упругое тело и красивые ноги.

И что эта дама забыла в нашей глубинке? Ностальгия по русской грязи замучила?

– Ну, помню. И что?

– Не нукай! Где твои манеры, дочь? Слышала бы тебя сейчас бабушка!

– Хорошо, прости, – соглашаюсь я: спорить бесполезно.  – Зачем я понадобилась тете Марине?

«Терпение, только терпение!» – так говорил Карлсон.

– Мариша очень хочет увидеть тебя и представить сыну. Чудный мальчик. Красивый, воспитанный, художник по духу и по образованию. Ты просто обязана с ним познакомиться.

Очередные смотрины. О боже! И что делать? В голове вспыхивает картинка: толстый кудрявый мальчишка с машинкой в руке прячется за спину красавицы матери.

Нет! Только не это!

– Не хочу!

– В смысле, не хочу? – голос мамы зазвенит от напряжения и злости. Она не привыкла к возражениям. – У тебя что, женихов большой выбор? Дожила до двадцати трех лет, а все ни с кем не встречаешься.

– Встречаюсь, – неожиданно для себя брякаю я.

– Как? С кем? Почему я не в курсе?

В голосе мамули звенит ужас. Представляю, что сейчас творится в ее голове! Черт! И кто тянул меня за язык? Теперь она не отвяжется.

– Прости, у меня родительское собрание идет. Больше разговаривать не могу.

Я отключаюсь: расспросы могут продолжаться весь вечер: у мамы есть только одна забота – ее несносная дочь. Лучше завтра перезвоню. Или нет…

Вдох-выдох! Вдох-выдох! Открываю глаза и всматриваюсь в зеркало: покер-фейс на месте, вроде бы прихожу в себя.

Подъезжаю к отелю. От былого шика этого заведения уже ничего не осталось, но кухня здесь отличная, и персонал вышколенный. Шеф-повар – человек, преданный своему делу, не опустил профессиональную марку. Я бы присвоила заведению звезду Мишлен, хотя, увы, уважаемая во всем мире экспертная комиссия игнорирует российские рестораны.

Глушу мотор у подъезда отеля и получаю новую волну раздражения. Парковщик, вместо того чтобы броситься к машине, глазеет по сторонам. Бездельник! И кто таких на работе держит!

Окликаю его, швыряю ключи и взрагиваю от своей дерзости: обычно я себя так не веду. Но что получилось, то получилось, видимо, плохое настроение прибавило силы в руку.

Парень смотрит на меня синими глазами из-под густых бровей, и я ловлю в его взгляде недоумение. Но мне сейчас не до чужих эмоций. Быстро проскальзываю в распахнувшиеся двери и тороплюсь к ресторану.

Девчонки замечают меня, и их лица расплываются в радостных улыбках. Красные щеки, блестящие глаза, возбуждение во взгляде – точно, уже успели выпить.

Плюхаюсь на стул. Сумочка, соскользнув со спинки, с громким стуком падает на пол. Подлетевший официант поднимает ее и аккуратно вешает обратно.

– Пожалуйста, меню.

– Не надо! – встряхиваю головой и ловлю испуганное выражение на лице официанта: я ему чуть не съездила по глазам хвостом. – Несите то же, что взяли они.

– Гинка, ты чего такая? – хором спрашивают подружки.

– Какая?

– Агрессивная. Хорошо, что у парня отменная реакция, отскочить успел.

– Ладно вам.

Теперь чувствую себя неловко. Я всегда веду себя скромно, а в голове звенит мамино наставление: «Регина, воспитанная девушка спинку держит ровно, разговаривает вежливо и всегда улыбается уголками губ».

Провожу пальцами по лицу, глубоко вздыхаю и растягиваю рот в улыбке.

– Кто тебе наступил на больную мозоль? Признавайся!

– Никто! И хватит звать меня этим детским прозвищем!

– Т-а-а-а-к, – тянет Лелька, – приехали! Маш, налей-ка-ка ей штрафную!

Я делаю несколько глотков и чувствую, как вино тёплом бежит по пищеводу, поступает в кровь и расширяет сосуды. Процесс пошёл.

– Закуси! – Маша протягивает мне крохотную тарталетку. – Нельзя на пустой желудок.

Подружки молчат, ждут, пока я не начну рассказывать сама. Я люблю этих девчонок. И хотя дороги после университета разошлись, мы не забываем нашу тёплую дружбу.

– Ну, рассказывай, пока музыка ещё тихо играет, что у тебя случилось?

– Даже не знаю, с чего начать, – вздыхаю я.

Сейчас проблемы мне кажутся надуманными и пустяковыми. Может, и правда, я накрутила себя?

– Мать очередного жениха подсовывает? – догадывается Лелька.

При слове «жених» я вздрагиваю. Только не это!

– О Боже! Регина, не молчи! Лелька угадала?

– Не совсем. В лицее проблема, мои пятиклассники устроили травлю однокласснице.

– О Боже! Из-за чего? Не томи! Выкладывай!

Глава 3

Противную зазнайку со сладким запахом я наказываю очень просто: паркую ее Мазду в гараже на месте для инвалидов и звоню в дорожную инспекцию. Эвакуатор прибывает через полчаса. Сидя на байке, я усмешкой наблюдаю, как грузят машину и увозят ее на штрафстоянку.

– Владислав Борисович, а что мне делать, если хозяйка придет? – спрашивает испуганный парковщик, студент-первокурсник на почасовой подработке.

Мы нанимаем только таких: им не надо много платить, за остатки еды из ресторана служат добросовестно и исправно.

С блестящими глазами парень крутится рядом, но не смеет остановить меня.

– Ничего. Разве эта стерва тебе ключи бросала?

– Н-нет.

– Вот и дыши спокойно.

– Но ведь любой мог перепутать, – не сдается парковщик.

– Не понял…

Оглядываю себя. Черт! И правда, совсем забыл, что перед выходом на улицу накинул на плечи дождевик, на котором красуется эмблема отеля. Еще и капюшон нацепил.

– Слушай, как там тебя?

– Александр…

– Так вот, Санек, не парься! Дело сделано. Если дама будет скандалить, отправь ее ко мне, я разберусь. А это тебе за молчание.

Протягиваю ему пятитысячную купюру и наблюдаю, как радостно вспыхивают глаза студента: деньги любят все. Немного цинично, но верно.

Тут же представляю, как надменная девица входит в мой кабинет и теряется, понимая, кого приняла за нищего парковщика.

Настроение еще вырастает на несколько градусов. Нет, плевать на дачу, еду к Ксюхе. Мы недавно поссорились, и сегодня она позвонила первой. Кажется, меня ждет жаркая ночь и ужин при свечах.

 Вернее, наоборот. Сначала ужин, потом ночь…

А, какая разница!

Ксюха встречает меня в шелковом халатике, накинутом на обнаженное тело. Мой дружок всегда готов к любым развлечениям: и спереди, и сзади, и на столе, и под столом, даже в туалете, если партнерша согласится. А она любит это дело, готова на все эксперименты.

Без лишних разговоров я хватаю подружку в охапку и тащу ее в кровать.

– Влад, ты торопишься, давай поговорим, – вяло сопротивляется Ксюха.

– Хочешь, чтобы мое хозяйство отвалилось? Недели воздержания мало?

– Ты противный, малыш…, – голоском кокотки тянет она.

– И что дальше? Я такой тебе и нравлюсь.

Закрываю ее рот поцелуем. Она не сопротивляется, лишь ложится так, чтобы мне было удобно. А я все больше возбуждаюсь. Вбираю мягкие, по-детски припухшие губы и терзаю их, словно хочу съесть. Так и стоит перед глазами стройная фигурка в красном, а вместо лица – губы, губы, губы…

– У-у-у, – вырывается из глотки. – Стерва…

Набираю полную грудь воздуха и снова припадаю к сладким губам.

Удар по спине не чувствую, только какая-то неведомая сила сбрасывает меня на ковер, и я больно приземляюсь задом и затылком. Даже искры из глаз летят, на мгновение слепну.

– Ты что? Спятила?

– А ты?

Открываю глаза надо мной нависает голая Ксюха. Она стоит, уперев руки в бока, а сочные полушария с вишенками в центре, как дула двустволки смотрят прямо мне в лоб.

– Что я?

– Ты, козел, кого сейчас целовал?

– Тебя…

– Уверен?

– У меня с головой все в порядке, а вот что ты творишь, не понимаю.

Встаю и потираю ушибленные места. Дружок огорченно поник.

– Тогда о ком ты говорил: «Ох, стерва, какие у тебя сладкие губы!»

– Говорил? Я говорил?

От удивления у меня отвисает челюсть. И правда, в беспамятстве находился, что ли, раз так глупо прокололся? Ксюху стервой назвал, ее губы искусал в кровь. Теперь привкус во рту железа, смешанный с карамельной сладостью.

– Ты.

– Прости, Ксюх, иди ко мне. Это ты виновата. Нельзя здорового мужика долго в черном теле держать.

Делаю шаг к подруге, она шарахается от меня. я к ней – она от меня. Останавливаюсь. Со стороны, наверное, выглядим комично: голые любовники в догонялки играют.

– Не подходи!

Ксюха скалит зубы и вскрикивает. Капля крови показывается из трещинки на губах. У меня в душе невольно просыпается жалось. Точно спятил! А все та ведьма виновата, которая приняла меня за парковщика.

– Не капризничай, золотко. Неужели из-за такого пустяка опять поссоримся?

– Пустяк? – Ксюха хватает халатик и запахивает полы по горло. – Заниматься любовью с одной бабой, а вспоминать другую, это для тебя пустяк?

– Нет у меня другой бабы! У кого угодно спроси! – выкрикиваю я, постепенно закипая.

– Убирайся Задворный! И видеть тебя не хочу!

И тут я взрываюсь, как яйцо в микроволновке, разбрызгивая повсюду остатки отношений. Или два яйца, если быть точным…

– Да, пошла ты!

Я натягиваю джинсы и в два прыжка оказываюсь у двери, вне себя от злости.

Все! С меня хватит! Достала! Финита ля комедия! Больше в этот дом ни ногой!

Наши ссоры с Ксюхой с каждым разом становились все длиннее, горячее и яростнее. И если раньше я хватал ее в охапку и насильно поцелуем ломал истерику, то теперь этот проверенный способ перестал действовать.

Вот и сегодня Ксюха завела меня умелыми ласками, а теперь обиделась на пустяк и выгоняет.  Я для нее кто? Собачка? Позвала – бегу, выгнала – убегаю, виляя хвостиком.

– Вали, козел! – кричит мне вслед разъярённая Ксюха и замахивается.

А вот это уже лишнее! С Ксюхой шутки плохи. Один раз она разбила о мою спину сахарницу. Долго потом вымывал сахарный песок из волос, а они все равно были липкими и сладкими.

Я мгновенно выскакиваю за дверь, и все же не успеваю увернуться и чем-то тяжелым получаю по затылку. Рефлекторно приседаю. Мгновенно оцениваю обстановку, падаю на пол, переворачиваюсь и ныряю за угол, благо лестничная клетка имеет поворот.

– У тебя что? Опухоль вместо мозга? – ору во всю глотку.

– И своё барахлишко забери!

Дверь снова открывается, и на плитку пола летят мои шмотки: большие и маленькие.

– Ах, ты стерва рыжая! За козла ответишь! – шиплю сквозь стиснутые зубы.

Выскакиваю из укрытия и несусь, спотыкаясь о вещи, к квартире, но Ксюша успевает захлопнуть ее прямо перед моим носом.

– Открой, зараза! – от мощного толчка железная обивка вибрирует, и даже появляется вмятина.

«Ничего себе – отмечаю про себя. – Вот довела, сучка!»  Кошусь на свои бицепсы, буграми натянувшие футболку. Да, силушка в моих руках скопилась хорошая, не зря трачу столько времени на тренировки, но с бабами не воюю, принципы!

– Иди к своей шмаре! – в голосе подруги, думаю, теперь бывшей, дрожат слёзы. – Видеть тебя не хочу, гад!

– К кому? Да, пошла ты в… задницу! – ещё раз рявкаю я и начинаю собирать вещи.

Так, брюки, футболки, джинсы, кроссовки, несколько пар белья – словом, все, что лежало на полках в моей половине шкафа. Выпрямляюсь, оглядываюсь и с трудом подавляю плевок: эта мегера выбросила вещи без сумки. Хотя бы драный продуктовый пакет следом кинула!

– Эй! Держи!

Оборачиваюсь на голос: на нижней ступеньке пролета стоит женщина в двубортном пальто, перетянутом на талии кожаным ремнём. Ее голова прячется в тени. В глаза бросается что-то красное снизу и сверху. Присматриваюсь. Ба, да это щеки! Они пылают красными пятнами, как у Марфушеньки-Душеньки из сказки «Морозко».

«Хотя бы макияж научилась делать правильно, кикимора! – неприязненно думаю о девице.

Она кидает мне электрическую зубную щетку. Я не успеваю поймать, а незнакомка ехидно улыбается уголками пухлых губ. Или мне это кажется?

 Во мне вдруг взрывается долго сдерживаемая злость.

– Женщина, вас мама не научила вежливости? – поднимаю щетку. Ещё одна змея попалась на дороге. – Что это за «эй»?

– Ну, не лучше вашего «женщина». Ещё бы теткой назвал. Какая я тебе женщина?

– А ты кто? Переодетый гомик? – огрызаюсь я.

Что за день такой сегодня? Приглядываюсь: неужели ошибся? Нет, даже при слабом освещении подъезда видно, что передо мной особа явно женского пола, и даже молодая. Точно Медуза-Горгона в юности!

Девушка фыркает, взлетает по ступенькам, отталкивает меня плечом так, что я припечатываются к стене, и, как ни в чем ни бывало, мчится дальше. Лишь вдыхаю лёгкий аромат незнакомых сладких духов да слышу стук каблуков по ступеням.

Открываю рот и захлопываю: нечего сказать. Важный директор отеля, крепкий накачанный мужик, байкер со стажем дважды за вечер атакован бабами.

– Твою ж мать! Да, пошли вы все в… болото!

Проглатываю рвущиеся изо рта маты и тут вспоминаю об охапке вещей в руках.

– Девушка, подождите! – кричу ей в пролёт. – У вас пакета не найдётся? Одежду убрать.

– Обойдёшься! В болоте поищи!

От неожиданного ответа на мгновение теряюсь, а потом открываю дверцу мусоропровода и швыряю вещи туда. Больше ни секунды не хочу оставаться в этом доме, наполненном мерзкими тварями в женском обличье.

А Ксюха ещё поплачет! Скоро одумается и первая позвонит, попросит прощения. Ишь ты! Нашла к кому ревновать! К фантазии мужика!

– Вот тебе! – выскакиваю из подъезда, складываю кукиш и показываю его окнам многоэтажки. – Выкуси!