Читать книгу: «Не дай мне влюбиться», страница 4

8. Эшлин

У меня горит лицо, когда я гляжу на белую футболку с красно-черным логотипом университета Лос-Анджелеса. Ну, знаете, ту, что прикрывает мое голое тело. Я поворачиваюсь к соседу с вопросом.

Этот ублюдок прячет ухмылку за кружкой, обводя свободной рукой комнату, будто говоря: «Весь этаж в вашем распоряжении».

– Я не… – окинув его злобным взглядом, я поворачиваюсь к Логану.

– Знаешь что? – обрывает меня Логан. – Я не хочу злиться на тебя. Поговорим позже.

Развернувшись, он идет к входной двери.

Я бегу за ним, боясь объясниться, пока разочарование кипит в моих жилах. Почему Кольт не сказал мне? Почему Логан не дает мне объясниться? Почему я сразу не поняла, что не видела, чтобы Логан носил эту футболку? Я предположила, что это его футболка, раз уж она лежала у него в комнате. Я же не сумасшедшая, если сразу перехожу к такому выводу, так ведь? Я так не думала, но, основываясь на том, как Логан игнорирует меня, надо, видимо, было объясниться.

– Логан, стой!

Он мотает головой и снимает куртку с вешалки возле входной двери.

– Серьезно, постой – Я трогаю его за руку, но он отдергивает ее. – Куда ты?

Я знаю Логана. Я знаю, что он раздражен. Ревнует. Злится. И когда эмоции захлестывают его, он перестает слушать. Ему нужно личное пространство, чтобы успокоиться, в противном случае он не запомнит ни единого моего слова. Но это не останавливает меня от того, чтобы вновь взять его за руку.

– Серьезно, Логан. Я не знала, что это его футболка!

– И что? Она магическим образом сама наделась на твое голое тело? Что за херня, Эш? Ты серьезно? – выплевывает он, злобно глядя на меня.

Его ноздри раздуваются, и он глубоко вздыхает.

– Черт. Прости. Не могу разговаривать сейчас. Голова не на месте.

– Пожалуйста, мы можем поговорить наедине? Давай в твоей комнате? – я оглядываюсь в сторону кухни и понижаю голос.

– Мне надо на работу, – отказывается он.

– Я думала, ты не работаешь сегодня.

– Да? Ну, теперь работаю. Заменяю Кендалл на утренней смене. Я собирался отвезти тебя домой, но сейчас я расстроен и не хочу сказать что-то, о чем потом пожалею. Мне нужно остыть. Сможешь вызвать такси?

– Логан, – выдавливаю я, отчаянно желая объясниться. – Она была у тебя в комнате. Я взяла ее из кучи белья на твоей кровати.

– Детка…

– Наверное, она случайно попала туда, но на что бы ты ни намекал, все это вранье.

– Я не намекаю… – Он раздувает ноздри, но старается не повышать голос в споре.

– В таком случае ты не имеешь права злиться на меня.

– Ты в футболке моего соседа, – огрызается Логан. – Что я должен был подумать, Эш?

– Ты знаешь меня, помнишь? – умоляю я. – Что? Думаешь, я бы упала в чью-то кровать, пусть и была верна только тебе с первого курса? Ты серьезно поверишь…

Меня прерывает звук сообщения на его телефоне.

Сжав зубы, он вырывается из моей хватки и достает телефон, читая сообщение.

– Поговорим позже. Мне пора на работу. Твоя одежда все еще в моей комнате, если захочешь переодеться, – бормочет он, засовывая телефон обратно в карман.

– Логан, – я вновь пытаюсь.

– Позвоню позже, – говорит он, открывая дверь.

А потом он захлопывает ее прямо перед моим лицом.

Что. За. Черт?

Кипя от злости, я возвращаюсь на кухню, где все еще довольный Кольт стоит, прислонившись к дурацкой столешнице, и продолжает потягивать свою утреннюю чашку кофе, словно жизнь чертовски прекрасна. Это бесит меня еще больше.

Я подхожу ближе и с силой толкаю его в грудь, но он не сдвигается ни на сантиметр.

– Что с тобой, на хрен, не так? – злюсь я.

Он рассматривает меня сверху донизу, заставляя почувствовать себя обнаженной, пусть я и знаю, что полностью прикрыта его футболкой.

Его. Чертовой. Футболкой.

Я скриплю зубами и складываю руки на груди, готовясь пощечиной стереть ухмылку с его лица.

– Все со мной так, – говорит он в ответ, закончив рассматривать меня в своей одежде.

– Почему ты не сказал мне, что я надела твою футболку? Ты мог бы сказать прошлой ночью или утром, черт возьми, – выплевываю я.

– Не мое дело говорить тебе, что ты носишь мои вещи. Это обязанность твоего парня. – Его веселье растворяется, когда он ставит кружку кофе на гарнитур позади него.

– Он заметил, что я надела твою футболку. Как думаешь, почему он разозлился на меня? Мы с тобой незнакомы. Зачем ты… – смеюсь я, но в моем смехе нет веселья.

– Раньше не были знакомы, – рычит он, отталкиваясь от гарнитура. Он наклоняется надо мной, его дыхание обдувает мои щеки, а верхняя губа кривится в отвращении. – Ему стоило заметить прежде, чем ты вышла из комнаты. Прежде, чем ты спустилась. Прежде, чем он понял, что другой парень заметил тебя и ему это не понравилось. Так что скажи мне, Солнышко, почему он не заметил, что ты в моей футболке прежде, чем ты вышла?

Ответ застревает в горле. Я не знаю, что сказать. И даже если я не хочу это признавать, я знаю, почему он ничего не сказал. Он был отвлечен. Он писал кому-то с работы. Он был слишком занят, чтобы заметить.

У меня нет возможности признать правду вслух, потому что Кольт приближается ко мне, одним только знакомым взглядом держа меня в заложниках.

– Рассказать секрет, Солнышко? – Язык показывается между его губ, взгляд останавливается на моих губах, а потом возвращается к глазам. – Я бы заметил.

Он уходит, но останавливается возле лестницы.

– И ты права. Мы с тобой незнакомы. Но я разрешу тебе оставить футболку себе. Она тебе идет.

Кольт исчезает за углом и скрывается из поля моего зрения, уходя на второй этаж.

9. Кольт

– Давай, приятель. Еще раз. Все получится, – говорю я, видя Логана, тягающего штангу в зале.

Он лежит на скамье, его грудь тяжело вздымается, когда он вновь сгибает руки, подчиняя себе 136 килограмм.

На его лбу проступает пот, но он выпрямляет руки, надувает щеки и со звоном металла опускает штангу на свое место.

– Черт, ненавижу день рук, – стонет он.

Я подаю ему руку и помогаю сесть.

– У тебя хорошо получается. Ты теперь тягаешь на сорок пять кило больше, чем в старшей школе, – произношу я, пока он пытается отдышаться, упершись локтями в колени.

– Да, потому что в старшей школе я был тем еще задохликом, – смеется он, кладя руки на голову и все еще рвано дыша.

– Больше не задохлик. Ты мне наваляешь, если я буду неосторожен.

– Видел бы ты меня на льду, – шутит он. – Придешь на какую-нибудь игру?

– Не. Скорее всего, нет, – отвечаю я, качая головой, и добавляю на штангу еще пару килограмм, чтобы понаблюдать за тем, как опускаются плечи Логана.

– Тебе стоит, – спорит он, пока мы меняемся местами.

Я ложусь на скамью, а он встает у моей головы, подстраховывая.

– Я больше не увлекаюсь таким, – цежу я, стискиваю в руках штангу, сгибая локти, и поднимая ее вверх.

– Приходи хотя бы потусоваться с нами на льду. Просто повеселиться, – уточняет Логан. – Ты должен побыть там со мной и с Тео.

Я поднимаю штангу несколько раз и опускаю ее на место, садясь и упираясь локтями в колени.

– Ты имеешь в виду, что я должен надрать вам задницы?

– Думаю, я теперь могу за себя постоять, – смеется он.

– Ой, правда?

– Ага. Ты должен прийти к нам на тренировку. Посмотрим, не растерял ли ты навыки.

– Я так не думаю, – встаю и потягиваюсь, качая головой.

– Как у тебя дела? Помимо хоккея, – хмуро подкалывает Логан.

Я знаю, почему он спрашивает. Знаю, что у него хорошие намерения. Знаю, что перестал выходить на связь после несчастного случая и оттолкнул всех. Но это не делает вопрос легче.

– Все нормально, – вру я.

– Да?

– Да.

– Приезжал к семье?

– Ну так, бывало, – я пожимаю плечом.

– Ну, хоть это хорошо, – заключает приятель, приглаживая мокрые от пота волосы.

Мы еще немного тренируемся, подгоняя вес штанги под себя.

– Поговорим о твоей девушке в моей футболке или нет? – наконец спрашиваю я.

– Черт, приятель. Зачем ты так? – Логан злобно смотрит на меня и закатывает глаза.

– Я ничего не сделал, – сухо смеюсь я и оборонительно поднимаю руки. – Наверное, пара моих вещей попала в твои, когда я перекладывал их в сушилку. Если хочешь винить кого-то в этой путанице, то вини себя.

– Ты мог сказать ей, что это твоя футболка, – тот же самый злобный взгляд никуда не делся, когда он вздыхает и ворчит.

– Ты мог сказать ей, что это моя футболка, – спорю я.

– Я… отвлекся.

– На что?

– На другие вещи, – уклоняется он, и у меня ощущение, что я знаю, о чем он говорит.

– Без обид, но я не знаю ни одной девушки, которая выглядела бы в одной футболке лучше, чем твоя, – я прикусываю губу и мотаю головой. – Черт, Логан. Везучий ты ублюдок.

– Смотри у меня, – рычит он, но я понимаю, что это не всерьез.

– Я просто сказал, – сдаюсь я, отступая, но улыбку не прячу.

– Ты должен был заметить, что это не моя футболка.

– Ты должен был заметить, что это не твоя футболка, – повторяю я. – И ты не должен был так срываться. Поступил как мудак.

– Да, приятель. Я знаю. Я повел себя мерзко. – Он роняет голову и потирает переносицу.

– Именно, – соглашаюсь я. – Но, уверен, ты найдешь способ загладить свою вину.

– Я все еще думаю, что извиняться должна она, – он улыбается уголком губ.

– А я думаю, что тебе пора вытащить голову из задницы и молиться на свою девушку, потому что лучшей ты уже не найдешь, мы оба это знаем.

– Эй! – Обиженный, он толкает меня в плечо.

– Я просто сказал.

Но Логан не спорит. Потому что знает, что я прав.

10. Эшлин

– Спасибо, профессор, – говорю я профессору Бьюкенену после занятия, поправляя на плече нейлоновую лямку рюкзака, и иду к выходу.

– Эшлин, подождите минутку, – окликает меня он.

Я останавливаюсь и отступаю в сторону, чтобы дать остальным студентам выйти из аудитории. Легко могу сказать, что профессор Бьюкенен – один из самых привлекательных мужчин в кампусе. Конечно же, для студенток он недосягаем: но при этом он один из самых завидных холостяков США, все благодаря его работе вне университета на должности генерального директора одной из самых прибыльных компаний в мире. Чтобы не выгореть на своей основной работе в компании по разработке программного обеспечения, он решил почитать парочку лекций. Когда открылась регистрация на его курсы, места разобрали за полчаса, и почти все записавшиеся оказались девушками.

Мне же эти лекции нужны для диплома.

Это не означает, что я не наслаждаюсь видом.

Но я и не пялюсь на него в открытую, наверное, поэтому он ко мне более благосклонен. Не то чтобы я хвасталась, не подумайте.

Когда студенты выходят, профессор опирается задницей на стол, расставляя руки по обе стороны от себя. Рукава его белой рубашки закатаны до локтя, открывая взору его шикарные руки, но я лишь мельком смотрю на них и отвлекаюсь на последнюю выходящую из аудитории студентку.

– Что-то не так, профессор? – спрашиваю я, когда мы остаемся наедине.

– Вовсе нет. Просто хотел сказать вам, что у меня есть студент, которому нужен репетитор. Мне показалось, что вам могло бы быть интересно. Те часы, что вы отзанимаетесь, зачтутся для вашей преподавательской программы, и вам заплатят за занятия.

– Хм?

– Студент недавно перевелся к нам, ему нужна помощь по некоторым предметам. Его мать спрашивала, знаю ли я кого-нибудь достаточно терпеливого для того, чтобы помочь ему. Вы сразу пришли мне на ум. Мне показалось, что это могло бы стать хорошей возможностью, чтобы вы освежили свои преподавательские навыки.

– Его мать? – удивленно спрашиваю я.

– Она дружит с нашим деканом. Послушайте, я не должен вам этого рассказывать, но, думаю, важно, чтобы вы понимали всю ситуацию. – Он кидает взгляд на дверь, чтобы убедиться, что мы одни.

– Продолжайте, – прошу я, подходя ближе к его столу.

– У него были проблемы на старом месте, и она попросила об услуге. Но, к сожалению, с самого перевода парень испытывает трудности.

– И по всей видимости, нуждается в няньке? – я не могу удержаться от саркастического ответа.

Но серьезно… Это же университет. Если у тебя нет того, что для него нужно, найди себе другое занятие. А что до университета Лос-Анджелеса? Он ведь недешевый. И мой кредит на учебу это только подтверждает. Так почему мать сует нос в дела сына? И почему ее сын все еще здесь, если ему неинтересно вкладываться в учебу? Бессмыслица какая-то.

– Ему нужен тот, кто поможет ему сконцентрироваться, – продолжает профессор Бьюкенен. – Его мать думает, что репетитор может направить его в нужное русло. А раз уж вы одна из самых терпеливых людей, что я встречал, я думаю, вы прекрасно подойдете для этого. Вам будет интересно такое?

Ну, нет. И в то же время да. Я жую щеку изнутри и закидываю рюкзак повыше на плечо.

– Я могу использовать часы, отведенные на преподавательскую программу?

Он кивает.

– И мне заплатят? – уточняю я.

– Да.

– Ладно. Я займусь этим, – объявляю я, игнорируя ноющий голос в голове, говорящий мне, что я пожалею об этом.

– Прекрасно. – Он встает со стола, обходит его и шевелит мышкой, подключенной к компьютеру. Когда экран загорается, профессор Бьюкенен добавляет: – Его зовут Кольт Торн. Вся информация о нем у меня…

Его длинные пальцы стучат по клавиатуре, пока он изучает экран компьютера.

– Ага. Вот здесь.

Звон в ушах заглушает цифры, когда я слышу имя. Кольт Торн. Новый сосед Логана и его друг со старшей школы.

И ему нужен репетитор?

И я уже согласилась быть им?

Этого не может быть. По огромному количеству причин. Но, что самое важное, потому что Логан закатит истерику, когда узнает. Особенно после вчерашнего утреннего инцидента.

Все плохо.

Все очень плохо.

Я четыре раза пересекалась с этим парнем, и каждый новый раз он запутывает и доводит меня сильнее, чем в предыдущий.

Но деньги лишними не бывают.

Как и часы для диплома.

И мы оба взрослые люди. Я же репетиторствовала для парней раньше.

Все будет хорошо.

Полностью. Абсолютно. Хорошо.

– Эшлин, что-то не так? – спрашивает профессор Бьюкенен.

– Нет. Все так. – Я медленно моргаю и прочищаю горло.

– Вы уверены? Вы будто слегка покраснели.

– Все в порядке. Можете, пожалуйста, продиктовать номер Кольта еще раз? – я заправляю прядь волос за ухо и натянуто улыбаюсь.

11. Эшлин

Я набираю номер Кольта, когда профессор Бьюкенен быстро проговаривает его, обещаю позвонить ему и иду в «Сцену с бобами». Я до смерти хочу выпить кофе, даже несмотря на то, что уже почти два часа дня. Мне нужно что-то, чтобы прояснить мысли, учитывая информационную бомбу, что профессор Бьюкенен сбросил на меня. И ничто лучше кофе их не прояснит.

– Будьте добры холодный ванильный латте, – заказываю я, передавая кредитку бариста. – Для Эшлин.

– Сейчас будет, – она рассчитывает меня и возвращает кредитку.

Я поправляю рюкзак на спине и, достав телефон, отправляю сообщение Кольту, абсолютно игнорируя то, как мое сердцебиение учащается от одной только мысли о нем.

Держись, девочка.

Я: Привет. Это Эшлин. Профессор Бьюкенен дал мне твой телефон и сказал, что тебе нужен репетитор.

– Эшлин? – зовет бариста.

Я забираю у нее холодный кофе и набираю маме, пока жду ответа от Кольта. Я не звонила ей несколько недель.

Телефон издает пару гудков и отправляет меня в голосовую почту. Я вздыхаю, водя пальцем по экрану, пока моя история звонков высвечивает все исходящие звонки моим родителям и то, как редко они отвечают. Наверное, в том, что они редко держат телефон рядом, нет моей вины. Честно признаться, у моего отца вообще нет телефона. Они предпочитают быть едины с Землей и проводить большую часть времени босиком, полируя свои кристаллы.

Было бы хорошо… если бы они хотя бы изредка вспоминали, что у них есть дочь.

Я подавляю разочарование и уже собираюсь убрать телефон в карман, но тот вдруг звонит. Я подпрыгиваю от неожиданности, когда вижу имя Кольта на экране.

Дерьмо.

Общаться текстом – это одно. А разговаривать с ним снова, когда со вчерашнего дня он находится в моем списке придурков – абсолютно другое и намного более тревожащее меня дело. Я залпом выпиваю четверть стакана кофе и провожу пальцем по экрану, медленно выдыхая.

– П-привет? – отвечаю я.

– Привет, прости. Я ненавижу переписываться, только если дело не касается интрижки на ночь. А раз уж интрижки у нас с тобой не выйдет, я подумал, что звонка будет достаточно.

– Ладненько. Запомню это на случай, если получу от тебя сообщение. – Я раздраженно прислоняю телефон к другому уху.

– Это будет зависеть от того, как пройдет наш первый урок, – смеется Кольт.

– Не знаю, помнишь ли ты, но у меня есть парень, так что мы с тобой сконцентрируемся на книгах. Но спасибо, – закатываю глаза я.

– Я запомню это, – снова негромко смеется он.

– Итак, по каким предметам тебе нужна помощь? – Я отпиваю кофе и прочищаю горло.

– Зависит от того, кого ты спросишь, – шутит он.

– Ладно. Представим, что я спрашиваю твою мать. Как она считает, с чем тебе помочь?

– А, так ты знаешь о моей маме, да? – В его голосе не слышно злости, но я не должна была проболтаться.

Дерьмо.

– Смею предположить, что с парами Бьюкенена по статистике? – Я впиваюсь зубами в щеку изнутри, сожаление комком собирается внизу живота.

– Ага, – его тон более резкий, но в то же время почти отстраненный, что заставляет меня нервничать и хотеть поскорее закончить этот разговор.

– Ладно, – негромко бормочу я. – Что, если начать с этого предмета?

– Как хочешь, Солнышко.

Снова это прозвище.

– Когда сможем встретиться? – спрашиваю я.

– Сегодня вечером я не занят.

– Хорошо.

– Хочешь, я приду к тебе домой?

От мысли о том, что Кольт придет ко мне, по спине рассыпаются мурашки, но я оттесняю все чувства в сторону. К тому же, если мы будем у Логана, это докажет, что мне нечего от него скрывать, а я уже достаточно чувствую себя виноватой, спасибо большое.

– Давай лучше я к тебе, – предлагаю я.

– Тогда до встречи, – слышится резкий голос Кольта после небольшой паузы.

Вызов завершается, и я пялюсь на свою историю звонков, а затем нажимаю на мамин номер. Снова. Телефон вновь издает пару гудков и отправляет меня в голосовую почту.

Ну конечно.

– Привет, мам. Это я. Просто хотела узнать, как у вас с папой дела. Перезвони мне. Люблю тебя, – надорванным голосом говорю я после звукового сигнала.

Убрав телефон, я выхожу на улицу. Трава после зимы все еще желтая, но воздух на удивление теплый. Я ощущаю это, пока иду к парковке.

Можно было бы пойти пешком, и, наверное, в будущем я так и буду делать. Но с такой погодой, что в последнее время сильно бушует, решаю быть поосторожнее. К студенческой парковке ведет темная дорожка, окруженная травой, высокими кленами и парой скамеек по краям.

Я останавливаюсь на дорожке и поднимаю лицо к теплому солнцу, позволяя теплу расплыться по моим щекам. Молюсь, чтобы это придало мне сил, чтобы выяснить, что, черт возьми, я собираюсь делать с Логаном. И Кольтом. И с моей вчерашней ошибкой, которую я так избегала. Ой, и давайте не будем забывать о моих родителях и их недостаток общения. Ничего необычного, но все же.

Вопросы роятся в моей голове, отказываясь уходить, и я вновь отпиваю кофе.

Когда я открываю глаза, я вижу знакомое со вчерашнего утра лицо.

Раздражение зашкаливает.

– Вижу, ты нашла свой кофеин, – замечает Кольт, указывая на мой холодный латте.

– И в этом нет твоей заслуги, – говорю я в ответ.

– Ай. Кажется, кое-кто все еще бесится после вчерашнего. – Он хватается за сердце.

– Кажется, кое-кто все еще не извинился, – отвечаю я.

– И за что мне извиняться? – Склонив голову, он убирает руки в передние карманы.

– За то, что поссорил меня с моим парнем.

– Мы уже уладили этот вопрос, – бормочет он, доставая и включая свой телефон.

Я раздражаюсь еще сильнее, глядя на то, как он печатает что-то, эффективно избегая меня.

– Знаешь, не очень-то вежливо утыкаться в телефон, когда ты разговариваешь с кем-то, – хмыкаю я.

Он кидает на меня быстрый взгляд и улыбается, а мой телефон вдруг начинает звонить.

– Серьезно? – спрашиваю я, когда достаю телефон из сумки и вижу имя Кольта на экране.

– По телефону ты гораздо милее, – объясняет он, прикладывая телефон к уху.

– А ты такой же бесячий. – Я игнорирую звонок, убираю телефон и скидываю с плеча рюкзак, чтобы покопаться в нем. – И это напомнило мне…

Чувствую, как он смотрит за тем, как я копаюсь в рюкзаке, но я игнорирую его. Как игнорирую пересохшие губы и участившийся пульс. Будто он знает, как удивить мои ощущения одним лишь взглядом или нахальной ухмылкой.

Это… нервирует.

И раздражает.

Мне не нравится.

– Знаешь, не очень-то вежливо рыться в рюкзаке, когда ты разговариваешь с кем-то, – замечает он, его голос пропитан весельем, но я игнорирую и это, выстраивая свою защиту, словно боец, готовящийся к битве.

– У меня для тебя кое-что есть, – тихо бормочу я, вытаскивая его свежепостиранную футболку и протягивая ее ему. – Вот, держи.

– Я сказал, ты можешь оставить ее себе, – он долго смотрит на футболку и отходит подальше.

– Не стоит. Но спасибо.

– Уверена? Не пойми меня неправильно. Мне нравятся свитер с джинсами, но… – Он проходит взглядом по моему телу, уголок его губ вздергивается вверх.

– Будь уверен, я дам знать, если поменяю свое мнение.

Он открывает рот, чтобы сказать еще что-нибудь, но отвлекается на что-то позади меня. Затем закрывает рот и берет футболку из моих рук, пусть и неохотно.

– Увидимся вечером, Солнышко.

Кольт проходит мимо меня, а я разворачиваюсь и наблюдаю за тем, как он уходит, но вдруг мое внимание привлекает еще одно знакомое лицо.

Логан стоит на дорожке рядом с какой-то девушкой, но смотрит он на своего соседа. Они пристально глядят друг на друга все время, что Кольт подходит ближе. А я, затаив дыхание, смотрю на них. Не знаю, чего я жду. Чего ожидаю. Но ничего не могу с этим поделать.

Когда Кольт подходит к Логану, я, к несчастью, не слышу их, потому что они слишком далеко от меня. Логан смеется и мотает головой, а Кольт идет дальше по дорожке, засунув руки в передние карманы, как будто он прогуливается по парку, а не идет на следующее занятие.

Я снова отпиваю кофе, и теперь я заинтересована в происходящем, хоть и не могу этого полностью признать. Логан смотрит на меня, что-то говорит девушке рядом и направляется ко мне.

– Привет, – здороваюсь я, пытаясь разрядить обстановку, пусть я все еще не уверена, в каком состоянии наши отношения после той ссоры.

– Привет. – Он не смотрит мне в глаза, а наблюдает за парнями слева от нас, играющими во фрисби.

– Ты все еще злишься на меня? – спрашиваю я.

– Почему ты говорила с Кольтом?

– Мы случайно столкнулись.

Он качает головой так, словно не верит мне. Как будто ему снова больно, хотя ему ничего не сделали.

– Почему секунду назад ты говорил с другой девушкой? – противопоставляю я, указывая на место, откуда он пришел.

Логан кидает быстрый взгляд на то место, где стоял, разговаривая с какой-то девчонкой. И он знает, что я в чем-то права.

– Ты права. Если я могу невинно болтать, то ты тоже можешь. – Он со вздохом поворачивается ко мне.

– Спасибо.

– Пожалуйста, – кряхтит парень, все еще не глядя мне в глаза.

Он чувствительный. Все еще неуверенный. Я вижу это. Чувствую. Это витает в воздухе, из-за этого каждая наша реплика натянутая и напряженная.

Чушь все это.

– Послушай, мне жаль, – я медленно выдыхаю и касаюсь его руки, ведя по его загорелой коже и переплетая наши пальцы.

На нем красная футболка, я благодарна ему за это. За то, что у меня есть возможность коснуться его. Кожа к коже. Потому что ему нужна невинная интимность так же, как и мне.

Под моим прикосновением он расслабляет мышцы, но все еще молчит, ожидая моих объяснений.

– Я знаю, что это звучит нелепо, – начинаю я. – Но я клянусь, я нашла футболку в твоей комнате, и решила, что это твоя.

– Детка, я верю тебе, – он выдыхает и наконец одаряет меня своим вниманием, при этом выглядя почти смущенно, сокращая дистанцию между нами.

– Наконец-то, – язвительно замечаю я, напряжение медленно спадает с моих плеч, и я делаю еще один глоток кофе. – Хочу накормить тебя ужином. Есть ощущение, что последние две недели были просто сумасшедшими. Я хочу наладить контакт. Когда ты свободен?

– Ты действительно красивая, – Логан поднимает руку и кладет ее мне на щеку, поглаживая ее большим пальцем.

– Это не ответ, – я закатываю глаза.

– Давай поужинаем сегодня.

– Сегодня? – Меня передергивает.

– Что? У тебя уже есть планы?

– Бьюкенен нашел мне нового ученика. Вообще, это Кольт. Мы встречаемся сегодня вечером.

– Кольт? – задыхается он, на его лице отражается вся гамма эмоций от разочарования до злости.

Точно он не может в это поверить. Точно он не желает в это верить.

– Слушай, между нами ничего нет. Так что, пожалуйста, не изображай, что есть.

– Сначала я вижу тебя в футболке моего соседа, потом я вижу, как ты говоришь с ним во дворе, а теперь ты его репетитор?

– Логан…

– Эш, ты же не серьезно, – он мотает головой, потирая переносицу.

– Ты не имеешь права ревновать.

– Не имею права? – усмехается он. – Мне снова перечислить все это дерьмо?

– Нет. Не перечисляй, – потерпев поражение, я опускаю плечи и тру лицо руками. – Но я не буду отказываться от возможности репетиторствовать просто потому, что ты мне не доверяешь.

– Думаешь, я не доверяю тебе? – он удивленно отшатывается.

– Думаю, что ты должен использовать эту возможность, чтобы доказать, что ты мне доверяешь. Логан, это просто репетиторство.

Я осторожно тяну его за воротник рубашки, сжимая ее в руках и надеясь, что он посмотрит на меня. И когда он смотрит, я улыбаюсь.

– Позволь мне загладить свою вину. За прокол с рубашкой и за репетиторство. Как насчет завтра вечером? Я сделаю спагетти. Твои любимые.

– Я не могу. Тусуюсь с ребятами, – хмурится Логан.

– Тогда послезавтра? – предлагаю я. – Можешь прийти ко мне, пусть даже с бутылочкой вина. Попрошу соседок держаться подальше от нас. Было бы весело.

– Без соседок, говоришь? – он кладет ладони на мои бедра и притягивает к себе. – Получается, у нас будет приватная обстановка?

– Да. Отсутствие приватности не смущало тебя раньше, но… – Я хлопаю ресницами и стреляю глазками, а парень смеется. – Позволь мне загладить свою вину.

– И как же именно ты планируешь ее загладить? – спрашивает он, в его глазах танцуют искорки интереса.

– Думаю, мы оба знаем, насколько изобретательной я могу быть, когда это нужно. – Я прикусываю нижнюю губу и пожимаю плечами.

Он негромко смеется и, приближаясь, целует меня. Поцелуй выходит горячим, жадным и таким неподходящим для середины кампуса, но я наклоняю голову и позволяю ему сделать это. Потому что ему это нужно. Это подтверждение тому, что у нас все хорошо.

Мне тоже это необходимо.

Необходимо, чтобы у нас все было хорошо.

Телефон Логана вибрирует в кармане, возвращая его в реальность.

– Увидимся позже. Мне пора на пару, – он смягчает поцелуй и бормочет в мои губы.

– Само собой, – я улыбаюсь ему в ответ.