Читать книгу: «Мадагаскарский дневник. В поисках счастья за океанами», страница 2

Это грязный, шумный, вонючий и душный вокзал, кишащий торговцами, сующими тебе свой товар прямо в окно автобуса, независимо от того, как далеко от окна ты находишься, водителями такси-бруса и их «помощниками», погружающими багаж и снующими вдоль вокзала в поисках людей на оставшиеся свободные места в автобусе. Они не отъедут, пока все места не заполнятся, даже если это займет целый день. Водитель такси-бруса всегда сообщает пассажирам, в котором часу он приезжает в пункт назначения, и всегда приезжает несколькими часами позже. В тот день, полтора года назад мой отец посадил меня и моего бойфренда в такси-брус в 14 часов, но отъехали мы только, когда уже стемнело.

Я никогда не забуду то, что я наблюдала на этом вокзале: торговец с дюжиной обеспокоенных кудахчущих куриц в корзине-клетке и связкой безвольно болтающихся, привязанных за ноги уток. Он приостановил свое суетливое шествие по базару, чтобы бросить курам в клетку семян. Пернатые, галдя и отталкивая друг друга, принялись клевать зерна, а трое уток в связке, казалось, были без сознания. Но тут одна из них открыла глаза и втянула ослабевшую шею в сторону клетки с курицами. Видно было, что сил у нее совсем нет, но она все же наблюдала за пиршеством, и тут… Я не преувеличиваю, я увидела как она плачет, одна за другой крупные круглые капли слез катились из глаз по клюву вниз, и вскоре ее голова без вольно повисла в пяти сантиметрах от земли. В тот вечер я себя возненавидела.

«И что я могла сделать?» – говорила я себе потом, – «купить эту утку у торговца, напоить водой и отпустить в смертельное путешествие по вокзалу, где через минуту ее бы поймали и отрубили голову? Или увезти с собой в Таматав? Обрекая на несколько часов тряски в набитом битком автобусе?… Она бы все равно умерла…» Но как я не старалась выкинуть эти мысли из головы, ее глаза и вид запечатлелись в моей памяти на долгое время.

Вот так, в связи со всеми вышеизложенными обстоятельствами, я не только не полюбила этот вокзал и такси-брусы, но и пообещала себе в следующий раз лететь до Таматав самолетом.

* * *

Настоящее время.

Винсент – мой сводный брат, с которым я тоже познакомилась в прошлый визит, узнал последним о том, что я прилетела на остров. Тем не менее, он оказался единственным, кто мог встретить меня в этот момент.

– Что? Ты в аэропорту? – обрадованно кричал он в трубку на французском, – жди там, я сейчас заеду за женой и детьми и мы заберем тебя!

Я покорно села на скамейке возле здания аэропорта, обняв чемоданы. Окучиваемая местным «помощником», желающим составить компанию иностранке, я прождала на этом месте 5 часов, прослушав всю историю его жизни. Ему и вправду не позавидуешь. Жена родила ему троих детей, а затем решила жить «клубной жизнью», ударившись в тусовки и выпивку, бедняга вынужден был работать на двух работах…

Когда наконец приехал Винсент – он забирал жену и детей с разных концов города в самый час пик – я дала своему компаньону немного денег, и он был безмерно счастлив, благодарил и помог нам погрузить вещи.

Меня ждал теплый прием в доме у Винсента. Увидев, как они живут: этот маленький домик, соседствующий вплотную с другими домами, подобно пчелиным сотам, к которому шла высокая каменная лестница, я впервые задумалась о том, что меня ждет в Таматав. Пока я была в Конго у Алексы, я мечтала о вилле моей двоюродной сестры Сиси, которая пригласила меня пожить у нее. Я представляла, как по утрам буду делать себе смузи из клубники и манго и идти на пляж заниматься йогой. Этакую гламурную жизнь на новой вилле.

В доме Винсента была всего одна комната, где жили все члены семьи: он, его жена и двое маленьких девочек, которые спали вместе на одной кровати. Посреди комнаты стояло стоматологическое кресло. Винсент работает в клинике, но и принимает людей на дому за небольшую плату. Пока я осматривала их жилище, разглядывая попутно семейные фотографии, которые показывал мне Винсент, его жена «соображала» нам ужин.

Меня вырвал из размышлений пронзительный крик. Жена Винсента, не на шутку обожглась, вылив себе на ноги кастрюлю с кипящим маслом на крохотной кухне. Винсент со знанием дела усадил плачущую жену в стоматологическое кресло и обработал ей ноги замораживающим составом. «Вот как хорошо иметь дома стоматологический кабинет» – подумала я, смотря на них и переживая так, будто бы сама только что обожглась. Винсент улыбался и своими спокойными репликами и шутками вскоре вернул нам гармонию… Его маленькие девочки за весь вечер не промолвили ни слова, хлопая своими огромными темными глазами, они лишь осматривали меня, пытаясь понять, с кем это родители так возятся.

На ночь мы отправились искать для меня номер в отеле на машине всей семьей. Винсент с пристрастием выбрал мне подходящий отель недалеко от вокзала. Вокзала такси-брусов.

Все же я рада, что поехала днем а не ночью. В тот раз, когда мы выехали ночью, водитель гнал как сумасшедший по неосвещенной серпантинной дороге петляющей между гор Мадагаскара. Днем можно насладиться в полной мере живописными пейзажами всей западной части страны. Горы, сравнимые с величественными горами Кавказа, и мохнатые горы, покрытые джунглями. Раскинувшиеся словно шипы на хребте у дракона, уснувшего в причудливой позе и занявшего собою весь остров.

Вилла Сиси конечно же оказалась совсем не такой, как я ожидала. Да, вилла новая, и строительство обошлось в немалую сумму, однако, электричество в новый дом еще не провели из-за проволочек в городской администрации. А это значит, никаких смузи. Мне выделили комнату, в которой должен был жить брат Сиси Андре, который уехал учиться в Тану.

* * *

За завтраком в моей «новой семье» в голове крутилась песня из кинофильма «Завтрак у Тиффани».

Так приятно, когда тебя ждет ребенок.

Я с предвкушением жду встречи с Мишелей. У меня никогда не было ни сестер ни братьев ни племянников, и для меня было ново то, что за такой короткий период ребенок может тебя полюбить и так привязаться к тебе.

Как только малагасийские дети начинают ходить, мама перестает носить их в тканевых переносках, завязанных за спиной. Они здесь сразу становятся самостоятельными личностями, и на них лежит ответственность помогать старшим. Еще в мой первый визит Камила и Сиси сообщили мне, что младший ребенок в семье носит сумки за старшими, а так как из всех двоюродных сестер я младшая, то это теперь была моя обязанность. Пока не появилась Мишеля. 11-ти лет от роду, она теперь была ответственна за сумки. И не только: Мишеля уже умела делать абсолютно всю домашнюю работу, чему с удовольствием учила меня. Учила собирать манговые плоды с дерева, стирать белье на свежем воздухе, готовить на горячих углях и отшивать непрошенных мадагаскарских ухажеров.

Когда полтора года назад нам настала пора уезжать, Мишеля до последнего не верила в это, а когда узнала что это правда – ужасно обиделась, но вскоре «отстыв», начала упрашивать нас не уезжать. Как оказалось, у нас был вариант задержаться еще на одну ночь и уехать рано утром, что мы и сделали. Конечно же Мишеля все равно расстроилась. Я тоже всплакнула, сидя в забитом такси-брусе с нашими вещами погруженными наверх. Именно тогда я твердо для себя решила, что обязана вернуться на Мадагаскар, в Таматав, во чтобы то ни стало.

* * *

Картофель фри и винегрет на завтрак.

Винегрет – это не русское блюдо из свеклы, картофеля и зеленого горошка, а французское, означающее здесь салат из помидора, огурца и зелени (или чего-либо одного из трех), приправленного кольцами репчатого лука и уксусом. В другом виде сырые овощи здесь не употребляют…

С утра Сиси взяла меня с собой в бюро. Мы поехали на пусе – как в старые добрые времена, я только смотрела по сторонам и наслаждалась. У нее в бюро меня ждали ее коллеги индусы, WI-FI и европейский туалет. Сиси совершила несколько звонков, ходила туда-обратно, затем взяла меня с собой в город на красивом красном Лэнд Ровере с водителем от фирмы – молодым низкорослым парнем, который приковал ко мне свой взгляд через зеркало заднего вида. Объехав все необходимые точки, мы заехали на пляж ровно на столько, чтобы выйти, промочить ноги, и вдохнуть морского воздуха.

* * *

Ванесса.

Около офиса Сиси я встретила Ванессу. Она с широкой улыбкой воскликнула:

– Клэрэ-эт! – казалось, она была рада меня видеть еще больше чем я ее, хотя эту встречу я представляла себе давно.

Во время моего прошлого визита Ванесса работала в баре Сиси, делала всю «черную» работу, так сказать. Она была одной из тех людей, которые здесь не получают даже базового образования, из-за крайней бедности семьи, либо по воле родителей, которые хотят, чтобы дети не теряли время в школе, а помогали им с работой. Так что она не говорила по-французски, и в начале, мы с ней были, как два инопланетянина, избегающие даже встречи глазами друг с другом. Но в один прекрасный день между нами произошло самое искреннее и глубокое общение, которое может быть между двумя людьми, и для этого общения не нужны слова. Когда мне стало плохо, по неизвестной причине, мои руки внезапно занемели и я не смогла ими двигать. Испугавшись не на шутку, я начала плакать, перепугав всех в баре, включая моего парня, который растеряно просил меня успокоиться. Ванесса была рядом, улыбалась мне, растирая мои руки в своих ладонях, до тех пор, пока чувствительность не вернулась.

* * *

Ванесса, как и все здесь на Мадагаскаре, знает меня под именем Клэрэт. Именно так папа назвал меня, прежде, чем ему пришлось навсегда покинуть Россию. Когда мне было 3 года, меня уже все называли Катей, и в конце концов я стала Екатериной. Но никто из моей Мадагаскарской семьи об этом не знал, за неделю, проведенную здесь в мой прошлый визит я не решилась им об этом рассказать, тем более, что мне всегда нравилось имя Клэрэт.

Сиси больше не работает в баре, он давно закрылся, теперь она работает в индийской фирме – импортере риса. Но самая главная перемена, с которой мне придется мириться, это то, что Сиси и Камила, – лучшие подруги, неразлучные сводные сестры, которые стали моей новой семьей, – теперь худшие враги. Они избегают даже разговора друг о друге и о том, что их разлучило, что означает, что я буду проводить время с ними только по очереди, стараясь не ранить чувства каждой.

* * *

После работы Сиси познакомила меня со своей подругой Кати. Кати работает в отеле, а вернее сказать в шикарном комплексе из современных дизайнерских вилл, по которым она провела мне экскурсию.

Сиси сказала, что я могу приходить сюда – Кати работает в баре главного ресторана – когда захочу, а точнее в часы работы Кати, потому что это находится неподалеку от ее дома. Кати казалась не особо заинтересованной в моих визитах, впрочем это могло быть лишь первое впечатление.

Кати наливала мне бесплатные фруктовые коктейли, болтая с подругой. И не успела я еще заскучать, как милый молодой парень – официант – присел составить мне компанию. Работы у них действительно было не много, в настоящее время лишь одна вилла имеет постояльца, а в ресторане ужинают в основном хозяин этого места со своей семьей и его гости. Но это не мешает персоналу каждый вечер делать композиции лебедей из столовых салфеток и готовить сок из свежих фруктов для коктейлей…

Мы с официантом разговорились. Узнав, что я дизайнер, он с трудом сдерживал восторг, объясняя, что пытается самостоятельно изучить Adobe Photoshop в интернет-кафе, а заведений, которые готовили бы графических дизайнеров в Таматав нет. И, к примеру, когда хозяину заведения понадобилось напечатать меню для ресторана, его заказывали в Антананариву, печатали и везли оттуда. Эта работа стоила умопомрачительных (в понимании простого малагасийца) денег. У них в Таматав даже нет курсов Photoshop. Его глаза разжигались, а идеи захлестывали сознание, и прямо на салфетке мы расписали бизнес-план, и то, что необходимо для создания курсов Photoshop здесь в Таматав.

* * *

Перед сном Сиси заглянула ко мне в комнату со свечей и сказала: «Ne t’enquête pas ma chérie, on va t’aider avec ton petit projet»…³

11 октября 2013

Кати ждала меня на ланч и экскурсию по Таматав, но неожиданно приехал папа из Антананариву, о чем я узнала из смс-ки Камилы. Он ждал меня у Камилы дома, чтобы взять с собой в деревню, где он теперь проводил много времени. Услышав о моих планах, Мама Сиси быстро собралась и отправилась со мной к Камиле. Тогда я еще не знала что Мама Сиси с Камилой тоже больше не общаются.

Мы зашли во все тот же старый деревянный дом, двери в который распахнуты для всех с утра до вечера. После полутора-годовалой разлуки, папа ничем не дал понять, что рад меня видеть, поприветствовав по обыкновению так же как и всех, рукопожатием и двойным поцелуем в щеку. После непродолжительного разговора мы все – я, Мама Сиси, Камила и папа сели в его машину и отправились в долгую молчаливую дорогу, остановившись по пути на рынке, где папа вручил деньги Камиле, чтобы она купила продукты. Я вызвалась ее сопроводить. По возвращении в машину я вручила ей ткань, которую она просила меня привезти ей из Конго, а всем по брелку Эйфелевой башни из Парижа. Папа был отрешенный и безучастный за рулем, что избавило меня от чувства вины за то, что я ничего ему не привезла…

Мы приехали в эту живописную деревню, где папа показывал свои бесконечные плантации маиса, ананасов, личи, а так же строящийся дом и маленькое, но красивое бунгало в котором он жил сам, во время строительства дома.

Он все еще живет со своей семьей в Антананариву, но из-за своего здоровья, и не только, его тянет все больше времени проводить в этой деревенской местности, вдали от людей. В которой, как я про себя отметила, я никогда не буду жить.

Дома мать Сиси сказала:

– Я хорошо слышала, как ты три раза обратились к нему «папа» по пути обратно, но он не услышал ни разу.

Так и было.

– Когда он приехал из России, 20 лет назад, он пришел к нам в дом с твоей фотографией и был переполнен гордостью. Он говорил «Посмотрите на нее, она такая умная». И где сейчас его гордость? – заключила она, – мне было очень грустно наблюдать это сегодня…

* * *

По возвращении мы гуляли с Камилой и Мишелей по главным улицам города, ели пирожные и мороженое. Таматав стала только красивее за время моего отсутствия. Пока мы гуляли, быстро стемнело, и, уже при свете фонарей мы поедали свои сладости на набережной. Когда стало совсем темно, и им пора было возвращаться домой, Камила позаботилась о том, чтобы отвести меня в бар, знакомый и ей и Сиси, а так же чтобы я позвонила Сиси и попросила ее меня оттуда забрать. Камила избегала не только разговора с ней но и о ней. Затем она и Мишеля быстро ретировались, чтобы не встречаться с Сиси. Сиси приехала на рабочей машине, деловая красивая молодая женщина, поцеловав всех знакомых в баре, и мило перекинувшись парой слов, она забрала меня с собой в бюро.

После великолепного ужина, презентованного Селин на котором было несметное количество блюд и ни одного с мясом, (овощи с фисташковым соусом, салат из манго с уксусно-луковой заправкой, листья маньока и многое другое), мой живот просил пощады.

Сиси зашла ко мне в комнату и сказала:

– Пойдешь с нами прогуляться перед сном, Chérie⁴?

– Конечно! – ответила я, вскакивая с кровати, – а куда пойдем? – узнавала я уже по дороге,

– На пляж…

Мы шли по узким улочкам почти в кромешной темноте, то тут то там среди листвы появлялось волшебное мерцание светлячков. Но когда мы вышли на большую дорогу, ведущую к побережью океана, свет луны даже сквозь листву освещал каждый камушек на нашем пути. Очень скоро можно было увидеть мириады созвездий, окруживших Луну и раскинувшихся до самого горизонта. Какие-то казались совсем близко, другие – заметно дальше. Я впервые видела звездное небо «в формате 3д». Мы шли втроем. Сиси и ее бойфренд миловались по дороге, а я шла как-будто бы одна, и мне никто был не нужен. Я разглядывала силуэты незнакомых мне деревьев, одно из которых l’arbre de la mer⁵ – как объяснила Сиси. Причудливых форм хвойные великаны, различные виды пальм. Песок был мягкий и хрустящий, такой что по коже от скрипа пробегали мурашки. Океан спокойный, а языки волн бесшумно обволакивали ноги и уходили восвояси.

12 октября 2013

В этот день мы обедали дома. Сиси переоделась, став настоящей женщиной Бетсим сарака⁶ в своем платке повязанном над грудью – так называются и выглядят женщины, к этнической группе которых принадлежит моя семья. И мы стали готовить. Мне поручили салат, с которым я с трудом справилась. На этот раз все ели мясо, но для меня сделали légume sauté⁷, все это было так вкусно, что я последняя встала из-за стола, продолжая доедать манго и гуаву, когда в меня уже ничего больше не лезло. С Камилой и Мишелей, как и накануне, мы пошли прогуляться. Теперь их пригласила я, и угостила мороженым. Сиси говорила что-то о том, что вечером она с ее парнем Алие собираются в Фуль Поинт. Они позвали меня с собой, поэтому, как только стемнело, мы распрощались с Камилой и Мишелей в том же баре что и вчера, успев сыграть партию в бильярд. Камила показала класс, она забивала шар за шаром, двойной и тройной… Я быстро оставила надежду ее обыграть.

Сиси все не было, Мишеля долго меня не отпускала, но наконец я осталась одна. Не знаю сколько прошло времени, прежде чем появилась Сиси. Она приехала на серебряном джипе, за рулем был мускулистый парень в открытой майке. Не вставая с водительского сиденья он открыл мне дверь. Он был вежлив, но его взгляд исподлобья внушал тревогу. К тому же, мы заехали куда-то в гаражи огромных размеров – видимо для фур, что выглядело еще более подозрительно. Сиси выскользнула из машины и скрылась из виду. Парень открыл бутылку пива большим пальцем руки. «А он опасный», – заметила я про себя…

Так же я отметила, что он первый, «высокий человек», не считая Алие и Сиси, которого я встречаю здесь. Точнее, для меня он был нормального роста, ведь я приехала из страны, где средний рост мужчины 180 см. Со своими 170-ю я здесь просто гигант.

Потом мы отъехали куда-то, где было множество грузовиков дальнобойщиков. В баре неподалеку проходило «промо», – что-то вроде музыкальной рекламы пива с приглашенным диджеем и подтанцовкой, – и музыка раздавалась на несколько ближайших улиц. Алие сидел на ступеньках магазина, попивая пиво, рядом на лавке сидел пожилой хозяин, и у его ног на ступеньках расположились, по всей видимости, его внуки. Алие усердно проводил для них диктант на  тему того, что нужно пить пиво и любить алкоголь. «Опасный» парень сел на капот своей машины. Вскоре вокруг нас собралась кампания, включавшая торговок, продававших фисташки к пиву. Мимо прошла улыбающаяся девушка, предлагающая жареные креветки на огромном блюде, но не обратившая на себя никакого внимания. Все пили пиво, а я фанту которую для меня купил «опасный». Все громко переговаривались на малагасийском, я в очередной раз сидела ничего не понимая, но мне было хорошо и спокойно. Закончив диктант, девчушка принялась танцевать, да так, как не всякая танцовщица способна. В это время огромная фура с диким грохотом пронеслась мимо, круто повернув за бар, на ступеньках которого мы сидели, во двор. Девчушка резко отпрянула от испуга. Все принялись громко кричать и присвистывать. А с другой стороны еще одна фура исполнила тот же маневр, снова перепугав всех вокруг.

В Фуль-Поинт решили ехать утром в 6, поужинали в мусульманском ресторане, (я не видела никого в своей жизни, кто бы ел столько сколько моя кузина, даже Алие отставал от нее). Закончив трапезу, Алие молча сел, сложив руки на животе, позволив своей даме расплатиться за ужин. Сиси предупредила, что угощает и меня, так как она не хочет, чтобы я тратила здесь много денег, ведь я приехала надолго. Как только официантка забрала счет с чаемыми, он встрепенулся и стал таким же шумным как и был до этого.

Ночью снова гуляли по пляжу. Мне жизненно необходимы эти прогулки после таких плотных ужинов.

13 октября 2013

Я проснулась без 10 шесть… Никого не было. «Возможно они поехали за мотоциклом для меня?» – подумала я, (мы говорили накануне, что поездка откладывается из-за того, что обычно Алие и Сиси едут на одном мотоцикле вдвоем).

Но мама Сиси с неизменной улыбкой объяснила, что приехал Джек, и Алие скрылся ночью, и сейчас она не знает, кто из них где…

Обед здесь – это стая мух настолько обалдевших от количества еды, которое их окружает, что они врезаются друг в друга, в еду, тонут в воде… Индюк и курица ходят по двору и все время норовят попасть в дом, через открытые настежь двери, но что-то им мешает (видимо воспитание).

И вот я осталась одна, мама Сиси уехала готовить что-то для церкви, Камила думает, что я в Фуль-Поинт. А что бы вы сделали оставшись на Мадагаскаре в полном одиночестве? Я решила пойти гулять.

«It’s all about the money⁸» – эта песня звучит у меня в голове.

* * *

Дом, который нарисовал Джек

Джек, это тот самый загадочный жених Сиси, которого никто никогда не видел. Жених, на деньги которого была построена вилла Сиси, и на деньги которого она живет с Алие и всей своей семьей. Кто же этот таинственный благодетель?

Джек оказался не просто старше Сиси, как я предполагала, а намного намного старше, наверное вдвое старше ее матери. Седовласый, но при этом крепкий высокий мужчина. Он все время шутил и говорил, что не чувствует себя на свой возраст, а отнюдь, полон жизни и энергичен. Он австралиец, архитектор и строитель, он когда-то работал на Мадагаскаре три года, строя дома для экспроприатов, приезжающих работать в западных компаниях. И в это время они познакомились с Сиси, когда она была юной девушкой и работала в ночном клубе Пандора.

Мы сидим в ресторане на открытой террасе, Сиси не прекращает говорить по телефону по рабочим делам, а Джек, не останавливаясь, рассказывает мне о том, как решил помогать Сиси и построил для нее дом. Хотя, по правде говоря, он его только нарисовал, потому что вскоре он уехал строить дома в Мавританию, где продолжает работать и до сих пор. Но каждый месяц после его отъезда, Сиси имела повод посетить банк и обналичить свой счет. На эти деньги она жила здесь как королева, а так же построила дом, который нарисовал Джек, для всей своей семьи, что заняло не мало времени и сил. Джек уехал, но каждый день они общались по телефону и скайпу ни по одному часу, (как это мне знакомо). И теперь, спустя два года Джек решил наведаться к своей возлюбленной, сделав ей сюрприз.

Он много говорит про местных людей, про то, что они тепло принимают любого человека, не важно откуда ты приехал, какой ты рассы и сколько тебе лет. Он нелестно отзывается об иностранцах, приезжающих вести себя здесь, словно колонизаторы, обращаясь с местными людьми как с рабами, и во всем производит впечатление хорошего человека. Портит впечатление только две вещи: то, что он постоянно бранится, и то, что он слишком стар для Сиси… Но глядя на нее невозможно заметить и тени недовольства или дискомфорта, она смотрит не него с нежностью и уважением, так, как девочки смотрят на своих отцов.

* * *

Позже мы оставили Джека встречаться со своими старыми друзьями и поехали вдвоем к Кати. Не сразу Сиси показала свои настоящие эмоции. Сначала мы обсуждали с Сиси возможности бизнеса, нарисованного на салфетке, она много выпила, и наконец расстроилась. В перерывах между нашими разговорами, показался единственный постоялец – пожилой француз, который, начав с незатейливой беседы со мной, сначала опустил мою самооценку, дав мне 28 лет на вид и затем поднял ее, сказав что у меня отличный французский. Как ни странно, и я его отлично понимала, в отличии от неловких опытов общения с французами в Париже. Когда беседа начала перерастать во что-то похожее на флирт, я поспешила сбежать от него.

Приехал Алие, и забрал Сиси, а я осталась с Кати. После ее смены я поехала к ней домой. Ее домик в «трущобах» был на удивление милым и уютным: спальня на втором этаже, кожаные диваны, велотренажер в холе… Затем мы поехали в ресторан «Терраса», там сидели одни белые старперы с молоденькими малагасийскими. Мы заказали поесть в ожидании, что Сиси присоединится к нам. Но она не отвечала Кати и не показывалась. В конце концов Сиси вышла из соседнего ресторана, Алие ждал нас у выхода, потому что Сиси сказала ему отвезти нас с Кати домой. Невозможно было найти в эту ночь зрелища печальнее, чем Алие, прилегшего на свой мотоцикл словно брошенный щенок. Он был жалок и беспомощен. Мы сели втроем на байк, прижавшись друг к дружке. Я была посередине, но это не мешало Кати и Алие громко разговаривать всю дорогу на своем языке. Но то, что они обсуждали можно было понять без переводчика.

Мы высадили Кати у ее дома. Но она ушла не сразу, еще полчаса или больше они не могли закончить этот диалог полный отчаяния. По дороге обратно Алие решил продолжить разговор со мной уже на английском. Он рассказал, что они ругались с Сиси, она грозилась сброситься с моста, «побила» его, а сама так и не знает чего хочет. Я приехала домой, Алие еще долго разговаривал с мамой Сиси. Я из своей комнаты слышала как она неизменно смеялась и улыбалась.